Часть 30 (1/1)

Рома плохо знал, что такое паника. Очевидно, такое состояние, когда от страха не отдаёшь себе отчёт в том, что делаешь или что должен делать. По всем правилам Рома должен был сейчас в эту пресловутую панику удариться.Звонок Маши застал его на работе?— не на выезде, а в телецентре. Гримёр Лиза выцепила его в монтажной, пришлось отлучиться и спуститься вниз, к телефону.Сладко-приторный голос сестры ясно дал Роману понять, что Маша как раз-таки в панике.—?Ромочка,?— журчала Маша в трубку,?— Здравствуй, дорогой. Слушай меня внимательно. Мне очень нужна твоя помощь. Помнишь того человека, которого мы встретили в лесу?.. Ну страшный такой… с бородой… Вы ещё подрались потом, а мы после тебя в больницу с ним везли… Да. Ром, мне очень нужно, чтобы ты нашёл этого человека. Его зовут Сергей, он сейчас где-то в Катамарановске… Всё. Нет, больше ничего не знаю… Да, Ром, это очень важно! Вопрос жизни и смерти… Ну, моей, видимо… Ром, пожалуйста…Маша всхлипнула, а у Ромы подкосились ноги, и он брякнулся на древнюю табуретку, прямо на кипу невесть кем забытых газет. В трубке раздалось странное шуршание, видимо, у Машки отобрали телефон.—?Алё,?— пробасил хрипло незнакомый мужчина,?— Здорово, тёзка. Ты понял, чё сеструха тебе напела?—?Вы кто? —?дрожащим голосом спросил Рома,?— Где Маша?—?Ты тупой, что ли? —?удивился бас на том конце провода,?— Тебе сказано?— мужика найди, этого, Серёгу. Где хочешь, ищи! Найдёшь?— пусть берёт документики, которые спёр, и вези его… знаешь, куда? А вот прямо по адресу, который в документах указан, ха-ха! Мы с Марьей Палной там вас ждать будем. Я не один буду, сам понимаешь, с братвой. Брякнешь ментам или с собой кого, кроме Серёги потащишь?— всех троих вас там и прикопаем. Чё молчишь?—?Я… я понял,?— запинаясь, выдавил Рома?— спорить с решительным обладателем шаляпинского голоса было бесполезно,?— Я всё сделаю… Не трогайте Машу.—?Да кому она нахрен сдалась! —?выплюнул собеседник,?— До ночи управишься? Мне спешить некуда, будем ждать вас. Не ссы, пальцем твою сеструху никто не тронет, зуб даю. Бывай.В трубке послышались гудки.Рома остался криво сидеть на хлипком табурете, сердце болезненно колотилось где-то под горлом, руки, сжимающие бесполезную пищащую трубку, тряслись.Специфика его работы приучила Рому быстро оценивать сложную ситуацию и так же быстро принимать сложные решения. Он закрыл глаза.Машка вляпалась в какую-то непонятную и страшную историю. Сейчас она находится у некоего, судя по голосу и манере речи, опасного и достаточно жестокого человека, которому надо… Что ему надо? Рома постарался заново в деталях припомнить свой разговор с Машей и этим бандитом… которого, видимо, зовут Романом, раз он назвал собеседника ?тёзкой?.Мужчина, вышедший из леса… Перед Роминым внутренним взором предстал нечёсаный жуткий человек в ватнике, с бородой. Он пытался напасть на Машу, Рома вступился за сестру, а потом они все были атакованы мутантом… Сбросив набежавшую некстати дрожь, Рома продолжил вспоминать. Машка рассказала ему потом, что мужик из леса атаковал мутанта и фактически спас Ромку да и Машу тоже. Потом подвёз брата с сестрой в больницу (на Роминой машине, кстати!) и исчез, ничего не сообщив о себе, кроме имени. И вот теперь выясняется, что этот храбрый, но сомнительный тип обладает некими документами, которые, оказывается… украл, получается у Романа, который бандит. И если Ромка сейчас не найдёт этого… Сергея, то страшно подумать, что будет с его, Ромкиной сестрой…Найти в пусть и небольшом Катамарановске человека, о котором известно только имя?— весьма распространённое?— было настолько, по Роминому мнению, нереально, что он буквально почувствовал, как едва слышно к нему подкралась пресловутая паника… Он не мог позволить себе такой роскоши.Несмотря на всю свою эксцентричность и то, что многим, включая Машу, Роман казался чуточку ненормальным, в критической ситуации он мог мыслить ясно и рационально. Поэтому сейчас он понял, что никто, кроме полковника Жилина, ему не поможет. Быстро сгоняв обратно в монтажную и предупредив, чтобы сегодня его на студии больше не ждали, Рома выскочил на улицу, прыгнул в верный УАЗик и завёл мотор.***В принципе, если бы она сейчас опустила молоток на его бедовую глупую башку, Гришу это вполне устроило бы. Заслужил. Тысячу раз заслужил.—?Соседей хочешь переполошить? —?сумрачно спросила Алиса,?— Зайди. Только… Смотри мне!Гриша максимально медленно вдвинулся в прихожую, краем глаза отмечая, что у Катамаранова в квартире довольно-таки уютно… Или стало так с приходом Алисы?.. До Гриши, как до жирафа вдруг дошло. Катамаранов… И Алиса…Бочком, почти спиной, Алиса добралась до большой комнаты. Стрельников медленно следовал за ней, стараясь выглядеть не преследующим её маньяком, а покорным, смиренным… Вот чёрт!..Некоторое время они молчали. Гриша не мог отвести от неё взгляд?— заплаканная, худая, с молотком этим, но до боли родная, красивая… любимая…—?Прости меня,?— прошептал он, понимая, что больше ему сказать нечего.Алиса думала о том, зачем она вообще его впустила. Единственное объяснение, которое приходило на ум?— ей просто хотелось его увидеть. Взглянуть ему в глаза. За это Алиса себя презирала.—?Если ты боишься, что я заявлю на тебя,?— медленно произнесла она,?— То я не заявлю. Хотя Жилин мне предлагал…—?Мне тоже,?— живо отозвался Гриша, радуясь про себя, что она всё-таки заговорила с ним,?— Сказал, что за то, что я сделал, меня посадить… мало…—?Он что?— знал? —?Алиса недоверчиво подняла бровь,?— Он не знал…—?Не знал,?— угрюмо подтвердил Гриша, косясь на молоток.—?Как ты меня нашёл?Стрельников вздохнул.—?Узнал от хозяйки магазина, что у тебя паспорт на восстановлении?— пошёл к Жилину… Он раскололся… Не сразу…—?Он-то откуда…—?Игорь, наверное, сказал…—?Предатель,?— неожиданно выплюнула Алиса. Гриша вздрогнул.—?Жилин твой,?— пояснила девушка,?— Ему на меня плевать, видно… С паспортом возиться не хочет… Или нет! Вы же… дружите,?— последнее слово сочилось таким ядом, что у Стрельникова холодок по спине побежал,?— Конечно, он сразу же сдал меня… Ему всё равно, что со мной будет…—?Он просто меня знает,?— тихо оборвал её Гриша,?— Он знает, что я не способен обидеть… тебя…—?Тебе не надоело надо мной издеваться? —?глаза Алисы вновь наполнились слезами, она подняла молоток,?— Уходи…—?Я же сказал?— меня обманули,?— умоляюще выдавил Гриша, не двигаясь с места,?— Я поверил им… Потому что это были мои друзья… и мой сын. Я представить не мог, что они могут… способны… Отобрать у меня самое дорогое…Алиса судорожно вздохнула.—?Я не говорю, что виноваты только они,?— торопливо продолжил Гриша,?— Я должен был поговорить с тобой… но… Я будто ослеп. Меня не раз предавали, это… для меня было… естественным, что ли… Я верил в то, что предавать меня?— естественно… Но в тот раз… Я и не знал, что может быть… так больно…Он крепко зажмурился на пару секунд?— нельзя было позволить, чтобы потекли слёзы. Гриша не боялся показаться слабым?— он не хотел, чтобы она приняла это за показуху. Хотя заплакать хотелось. Тихо, скупыми мужскими слезами.В последний раз Гриша плакал, когда от него уходила Нателла. Не из-за себя?— из-за Лёши, жмущегося к нему, не понимающего, почему мама их бросила. А Гриша не мог объяснить.Ещё больше хотелось упасть перед Алисой на колени, но это ей точно не понравилось бы?— показуха. Гриша не мог позволить себе быть?— казаться?— неискренним.—?Знаешь,?— услышал он,?— Я почти весь первый год ждала… Думала, ты всё поймёшь… Разберёшься во всём и придёшь за мной… Я же ничего не сделала…—?Прости…—?Потом я подумала,?— не обращая на него внимания, продолжила Алиса,?— Что ты сам решил… Ну, подумал, что я буду тебе обузой… Что я надоела тебе…—?Я люблю тебя.—?Уходи,?— устало выдохнула Алиса. Молоток повис в её руке,?— Я больше не могу… Зачем ты вообще пришёл?..—?Прости меня.—?Прощаю,?— холодно обронила Алиса,?— Уходи.Гриша потоптался на месте, повернулся…—?Как говорят американцы, взял пистолет?— стреляй,?— глухо сообщил он, чуть оглядываясь через плечо,?— Жаль, ты меня сразу своим молотком не огрела…—?Если сейчас не уйдёшь?— огрею.Гриша живо повернулся к ней лицом. Он понимал, что всё кончено, что ему больше нечего терять.—?Я не знаю, как я буду жить,?— слова сыпались из него, как горох из прохудившегося мешка,?— Знаю только, что плохо. Я ушёл… оттуда… Из банды. Ото всех. Не могу их видеть… После того, что они сделали. Со мной, с тобой. Себя я ненавижу, был бы слабаком?— застрелился бы. Не мог с тобой не увидеться. Теперь даже застрелиться не могу… Пистолет забыл… Да положи ты уже этот молоток!Лицо Алисы пошло пятнами. Молоток полетел в угол.—?Ненавижу тебя! —?в расширенных глазах стояли слёзы, она даже не пыталась выставить вперёд руки, чтобы удержать на расстоянии кинувшегося к ней Стрельникова,?— Сволочь! Подонок! Ненавижу! Всю жизнь мне сломал! Мерзавец! Жить без тебя не могу!Поток оскорблений захлебнулся в слезах и жадном поцелуе.У Гриши внутри творилось что-то невообразимое. Атомная война. Салют Победы. Взрыв сверхновой. Он, всегда собранный, хладнокровный, никогда не думал, не подозревал даже, что может одномоментно испытывать такую бурю эмоций. Никогда… Ни с кем… Только сейчас Гриша смог осознать в полной мере, насколько он любит её.Одной рукой Алиса крепко обхватила его за шею, второй?— пребольно вцепилась в растрёпанные волосы, и эту боль Гриша принимал как самую сладкую ласку. Алиса, тоненькая, хрупкая, почти бестелесная, так свободно, так правильно умещалась в его объятиях, точно для них только и была создана. Да, чёрт возьми, так оно и было!—?Ты всё ещё любишь меня,?— прошептал он в приоткрытые губы, почти не отрываясь от них,?— Ты всё ещё хочешь меня,?— в доверчиво подставленную нежную шею с пульсирующей на ней жилкой.В ответ Алиса глухо, как-то обречённо застонала и сильнее потянула его за волосы, заставляя запрокинуть голову, тут же приникнув к его горлу губами, одновременно сдёргивая с Гриши куртку.Он задыхался от невозможности дотянуться и покрыть поцелуями каждую клеточку её тела. Заполошно мазнув губами по Алисиной шее, подбородку, щеке, припал, как к живительному источнику, сминая её губы, жадно, нежно… Как он жил без этого четыре года?Лёгкое платье, так сильно мешавшее ему, было отброшено куда-то к молотку. Гриша опустил её на кровать, покрывая поцелуями вздрагивающие плечи, тонкие руки, норовящие сорвать с него футболку, стиснуть его в объятиях, прижать крепче.Короткие, но острые ноготки больно царапали уже обнажённую спину. Разметавшаяся по подушке Алиса, не сдерживаясь, в голос стонала, то отрывисто, высоко, то глухо, протяжно. Гриша не успевал ловить эти стоны губами?— слишком много надо было успеть, наверстать за все четыре года нелепой разлуки, пустого существования без неё. Без её глаз и голоса, без вкуса её губ и кожи, без неосторожных царапин на спине и запаха её волос. Он точно знал?— ей так же его не доставало. Его сильных рук вокруг её тела. Его беспорядочного горячечного шёпота над самым ухом. И ярких следов его страсти на шее?— печатей его губ.Он был абсолютно прав.—?Девочка моя… Родная… Любимая…У Гриши намокли ресницы, он уткнулся носом в ключицу Алисы, вдыхая запах сирени, даже не пытаясь унять дрожь, сотрясающую всё тело. Всю душу.Больше всего он боялся, что пройдёт пара минут, неловких, тягучих, болезненно отдающих в сердце, и Алиса молча встанет, оденется, возможно, даже подберёт свой молоток и, пряча глаза, сообщит, что это была минутная слабость, что всё равно она его никогда не простит, и Гриша должен убираться вон, чтобы больше никогда не напоминать ей, Алисе, о себе и о том, что сделал с ней…Страх оказался столь велик, что Гриша не нашёл в себе сил выпустить Алису из объятий. Крепко прижал к себе, с облегчением почувствовал, как она устраивает растрёпанную головку на его плече, и закрыл глаза.—?Не отпускай…?— услышал он.Алиса приподняла голову, осторожно, будто нерешительно касаясь его губ губами, чувствуя, как Гриша дрожит.Ему казалось, что сейчас он умрёт.—?Никогда.—?Мне страшно… Мне так страшно! Я боюсь, что сейчас проснусь… Опять… в этой коробке… И тебя нет…—?Я здесь! Я здесь, радость моя, я никуда не денусь, я не уйду… Жизнь моя… Не бойся ничего. И меня не бойся. Я никогда… никогда больше…—?Я люблю тебя.Ледяная рука, стискивающая, сжимавшая его изнутри, наконец разжалась. Начинать новую жизнь с нуля, но в объятиях любимой девушки, с её именем и вкусом её поцелуя на губах было совсем, совсем неплохо.***Продолжив после обеда заполнять отчёты Митя и Рита подозрительно молчали друг на друга. Минут пятнадцать.Первой не выдержала Ритка.—?Дядь… Чего он хотел?Полковник, чьи мысли были заняты исключительно вернувшимся братом, которого Митя уговорил дождаться его в квартире, встрепенулся.—?Ты о ком, голубушка?—?Ну о ком?— об этом… Стрельникове! Он Алису искал эту? Что она ему сделала?—?Ничего не сделала,?— Жилин вздохнул,?— Видишь, какое дело… Ну ладно, только никому, поняла? Гриша мне как-то… ну… отмечали мы что-то… День милиции, что ли… Ну да неважно. Он мне и рассказал, как говориться… Он в Москве с этой Алисой Максимовной шашни крутил, да так серьёзно у них всё было… А потом он узнал, что она ему вроде как изменила. А она-то не изменяла! Поняла? Ну Гришка не разобрался… и в коробочку её засунул… Теперь вот выяснил всё и прощения просить пошёл.—?Обалдеть! —?выдохнула Ритка, всю эту душераздирающую историю прослушав с разинутым ртом,?— ?Слёзы сентября? отдыхают! Там тоже похожая история была в прошлом сезоне, помнишь? Когда Рауль Селесту приревновал к Мигелю и уехал на войну, а оказалось, что Мигель её брат. И его брат. Стой! Ты ему адрес дал?! Там же Игорь! Он же убьёт его!—?Тихо, тихо, племяш,?— Жилину и так было неудобно, и тревожно, и о брате он не мог забыть, и ещё чувствовать себя виноватым в том, что Катамаранова придётся сажать на ?пятнашечку? за нанесение тяжких телесных, он не хотел,?— Во-первых, не убьёт, а так, потреплет немножко, это Грише даже полезно, ухухуху… А во-вторых, Игорёк в этой квартире не живёт, наведывается редко, ну, я рассказывал…Рита поёрзала на стуле. Объяснения дяди её ничуть не успокоили, а надеяться, что, как в любимом сериале, окажется, что Стрельников и Катамаранов?— братья, а Алиса их общая сестра, не приходилось. Жизнь?— это, знаете ли, не сериал…—?Ритуль,?— подал вдруг голос полковник, углубившийся было обратно в отчёты,?— А ты почему мне не сказала, что твой папка вернулся?Ритины пальцы замерли над клавиатурой компуктера. Поднять глаза на дядю она так и не решилась.—?Откуда ты знаешь? —?буркнула она.—?Оттуда, хорошая моя, что он сейчас у меня дома сидит,?— пропел Жилин,?— Сначала борщ твой ел, хвалил очень, теперь телевизор смотрит. Ох ты партизанка моя…—?А я… А ты… А ты что, заявишь теперь? —?пошла в атаку Рита, у которой щёки вспыхнули, хотя виноватой себя Ритка не чувствовала.Жилин крякнул.—?Не заявлю, конечно…?— забормотал он,?— Не сразу, в смысле… А что? Я и ему сказал?— права не имею не сообщить… куда нужно, в общем… Но пока?— погуляет пусть… Он же повидаться с тобой приехал… И уедет ещё на столько же… Эх…—?С тобой,?— буркнула Рита,?— Он тебя тоже увидеть хотел,?— пояснила она поднявшему на неё беззащитный взгляд полковнику,?— Понимаю я всё…Митя снова рвано вздохнул.Прямо под открытым окном, судя по звукам, припарковался не иначе, как танк. Несколько секунд?— в коридоре раздались быстрые лёгкие шаги. Рита только успела тоскливо подумать, что опять у кого-то что-то не слава богу, как в кабинет дисциплинированно постучали и без разрешения внёсся запыхавшийся человек в сбившейся шапочке.—?Ром, что случилось? —?Рита аж привстала?— какие тут отчёты!—?Товарищ полковник, у меня сестру похитили,?— выпалил Рома и обвалился на стул.—?Охохохохо…?— сокрушённо выдохнул Жилин,?— Ну-ка, голубчик, очень быстро и чётко, как на работе, рассказывай!Рома рассказал быстро, чётко, хотя и заикаясь. По мере рассказа Ритка сжималась в комок, а Митя бледнел, медленно, но верно. Заросший мужик, вышедший из леса, в ватнике, с вещмешком, явно бывший?— беглый?— зэк, по имени Сергей. Таких совпадений не бывает…—?Рита, за главную остаёшься,?— Митя, посерьёзневший, суровый, белый, как полотно, поднялся из-за стола,?— Пошли, голубчик… Знаю, где твой… выходец из леса…—?А…—?За главную?— сказал! —?Жилин оборвал заикнувшуюся было?— а он даже не понял, насчёт чего?— племянницу и вышел вслед за Романом.***Гриша готов был всю оставшуюся жизнь проваляться в постели, вжимаясь носом в Алисино плечо, ощущая её руки на своей коже… Поэтому, когда её вдруг ни с того ни с сего подкинуло на кровати, Гриша даже не шелохнулся, надеясь, что вставать всё-таки не придётся…—?Господи! Гриш! Лежим тут! Сейчас Игорь может прийти! Вставай!Ситуация вырисовывалась прямо-таки анекдотическая. Ну просто возвращается муж из командировки…Алиса, уже вскочившая с постели и даже успевшая что-то на себя натянуть, вдруг замерла и, не глядя на Гришу, с расстановкой процедила:—?Только заикнись сейчас, что ты подумал, что мы с Игорем…Стрельников судорожно вздохнул и сел на кровати. Почти сразу ему в бок прилетел болезненный тычок маленького кулака. А потом Алиса выдернула одну из изрядно помятых подушек, и на Гришину голову обрушился град ударов.—?Сколько! Можно! Ты, ревнивый дурак! Признавайся! Подумал? Подумал?!Гриша, хохоча, выставил руки вперёд, пытаясь хоть как-то защититься от подушки, и наконец, изловчившись, ухватил Алису в охапку и повалил на кровать, подминая под себя, отбросив подушку в сторону.—?Ну подумал, подумал. Ну прости,?— на разгорячённую, распалённую Алиску нельзя было смотреть без восхищения,?— Ты вполне имела право… Не щипайся! И Катамаранова я бы мог понять, если бы он не устоял… Ай!Рассерженная Алиса дотянулась до Гришиного плеча и пребольно укусила его.—?Понял бы он,?— проворчала она, поудобней устраиваясь на боку, облокотившись на снова рухнувшего на кровать Гришу,?— Ты прекратишь меня ревновать ко всем подряд?Он помотал головой, ласково запуская пальцы в её волосы.—?Игорь очень хороший… И относится ко мне как к сестре. Он так мне помог, и с паспортом, и с квартирой… И как меня из коробки вытащить…—?Я даже знаю, к кому он обратился,?— вставил Стрельников. Алиса посмотрела на него долгим, оценивающим взглядом.—?Родная, не смотри на меня так, будто я кого-то осуждаю,?— серьёзно сказал он,?— Нам сказочно повезло… Что ты оказалась в этом городе, что Катамаранов придумал, как тебя вытащить, что я нашёл тебя… Я каждого из них?— и Катамаранова, и Жилина, и инженера?— потом отдельно поблагодарю. Сейчас у меня просто другие… как говорится, приоритеты. Я хочу начать новую жизнь. С тобой. Только с тобой. Больше у меня никого нет. Я ушёл из дома. Я ушёл из банды. ОПГ ?Железные рукава?, может, и продолжит существовать, только главарь у них будет уже другой. Кто?— меня не волнует.—?Это твои друзья,?— медленно произнесла Алиса,?— И… твой сын…—?После того, что они с нами сделали… Они заставили меня выбирать?— и я выбрал. Между ними и тобой я выбираю тебя?— ты единственная, кто не предавал меня. И я знаю?— никогда не предашь.—?А всё остальное? Все остальные? Твоя жизнь не вертелась вокруг трёх людей. Как же твой бизнес, твои партнёры? Твои друзья?—?Если начинать новую жизнь, то с чистого листа,?— отрезал Стрельников,?— Ты со мной?Она не колебалась ни секунды.—?Я всегда с тобой, ты знаешь. Но сейчас,?— она нежно, но крепко поцеловала его в губы,?— Сейчас правда может прийти Игорь, не разобраться и… А рука у него тяжёлая.Нехотя, но Грише пришлось выбраться из постели и объятий возлюбленной. Уже одеваясь, он методично посвящал её в свои дальнейшие планы.—?Я захватил кое-какие деньги, на книжке. Не криминальные, не бойся, официальный доход, с завода, с ЧОПа. На первое время снимем квартиру где-нибудь на окраине, чтобы не наткнуться на кого-то из… из тех, кто меня знает. А потом уедем. Куда угодно. Хочешь, в Москву? Или в Ленинград?Алиса нежно обвила его шею руками и с улыбкой покачала головой.—?Тогда в какой-нибудь маленький город, вроде этого,?— предложил Стрельников. Лицо Алисы ещё более посветлело,?— Снова пойдёшь работать в библиотеку, где тихо, спокойно, я… я могу машины ремонтировать или в охрану пойду… Роскошной жизни не обещаю, но спокойную постараюсь обеспечить…—?Не имеет значения. План прекрасный. Когда вернёшься?—?Надеюсь, уже завтра.—?Так долго… Ладно, так и быть, потерплю.Потратив ещё несколько минут на то, чтобы хоть немного нацеловаться, Гриша наконец нашёл в себе силы покинуть квартиру.