Часть 29 (1/1)

—?Кто Вы? —?вырвалось у Маши писклявым незнакомым голосом.В дверном проёме маячил угрожающе огромный мужчина одетый во всё чёрное, почти двухметрового роста, косая сажень в плечах, с взъерошенными волосами и мощными усищами. На могучей шее болталась толстая золотая цепь. Мужчина загораживал собой почти весь дверной проём.Визитёр без разрешения шагнул в кабинет, дисциплинированно закрыл за собой дверь и хриплым басом грохнул:—?Ты?— Полякова?—?Я, что Вам нужно? —?настаивала Маша, вжимаясь в кресло.Мужчина приблизился к столу, и, когда он оказался совсем вплотную к Маше, её сердце колотилось уже где-то в районе Машиного горла.—?Ты, значит,?— протянул мужик,?— плюхаясь на второй стул, _ Ну, давай знакомиться, Марья Пална, да? —?дождался кивка и сообщил,?— А я Роман Аркадич. Рассказывай, Марья Пална. Чем-то вы тут занимаетесь? Кто прислал?—?Ч-что Вы себе п-позволяете? —?храбро прозаикалась ?Марья Пална?, пытаясь унять дрожь во всём теле,?— Я сейчас п-позову… охрану! И милицию!Роман Аркадьевич хохотнул и небрежно извлёк из кармана угрожающе блестящий пистолет.—?Не позовёшь,?— парировал он.—?Что Вам нужно? —?чуть не плача повторила Маша.—?Вот заладила! Сломалась, тётка? Ничего, починим… Давай помогу. Землицу родную изучаете тут, Марья Пална? Да… А чья землица, знаешь?—?Н-не знаю,?— послушно отозвалась Маша, не отрывая испуганного взгляда от пистолета,?— Я не нашла… Ваша, д-да?—?Умненькая девочка,?— умилился Малиновский, а это был именно он,?— И мне вот, знаешь, дико интересно, чего это вам с мэром?— у вас же мэр главный, как бишь его… Да чёрт с ним! Чего вам так эта земля всралась, что вы сначала меня прямо в офисе подорвать пытались, потом крыс подослали, которые в мой дом влезли и документы на землю спёрли? Отвечай!По мере того, как Роман говорил, Маша бледнела, холодела, каменела. Теперь-то она прекрасно всё понимала. Жадность и беспринципность Небетонова толкнули мэра на по-настоящему бандитские дела?— покушение, грабёж, наверняка ещё какие-то махинации?— с теми же документами… А сама Машенька очутилась между двух огней: с одной стороны?— сам Денис Тимофеевич, который, как видно, ни перед чем не остановится и непременно накажет Марию Павловну за то, что она всё это выяснила, а с другой?— жуткий бандит Роман Аркадьевич, с его пистолетом и справедливой жаждой мести… Куда не кинь?— всюду клин…—?Выслушайте меня, пожалуйста,?— взмолилась Маша, пытаясь говорить как можно спокойнее и убедительнее,?— Я, правда, понятия не имела о том, что кто-то хотел завладеть Вашей землёй. Нас направили сюда просто для изучения… Я учёный, геолог, я курирую проект… Вот, взгляните…—?Да не нужны мне сто лет ваши пробирки! ,?— с досадой отмахнулся Малина,?— Нахрена ты мне их суёшь? Ты по делу базарь! Куратор, блин!—?Я ничего не знаю о планах Дениса Тимофеевича,?— затараторила Маша,?— Мне никто ничего не рассказывал… Наоборот, сказали, если буду… интересоваться?— уволят…—?А ты, значит, интересовалась? —?нехорошо прищурился Роман, покачивая пистолетом,?— И чего нарыла? Выкладывай!Мария замялась, но угрожающе шевельнувшийся пистолет её убедил, и она выложила всё, что узнала.—?Простите, пожалуйста, если бы я знала, что Денис Тимофеевич…—?Тихо, думать мешаешь,?— рыкнул Малиновский, барабаня пальцами по столу. Какое-то время тишину в кабинете разбавляло только тиканье маленьких часов с изображением Юрия Никулина на стене.—?Значит,?— медленно протянул он немного погодя,?— Говоришь, не знала ничего? Ну, хрен тебя знает. Чтоб мэр куратору, блин, проекта?— и ни черта не сказал? Чёт не верится, голуба. Брешешь, поди, как сивый мерин, а, киса? —?он придвинулся вплотную к оцепеневшей Маше и нежно провёл пистолетом по её щеке. У Марии из глаз хлынули слёзы.—?Пожалуйста… Я правда не знаю… не знала… ничего…—?Чё он, интересно, тебе пообещал? —?задумчиво обронил Малина, которому от Машкиных слёз сразу стало некомфортно, хотя он и старался этого не показывать,?— Явно же в доле, раз так прикрываешь его… Или чё, спишь с ним, что ли?Слёзы моментально высохли. Маша вдохнула и никак не могла выдохнуть. То ли серьёзное, то ли шутливое предположение Романа Аркадьевича задело её за живое.Маша Полякова не то что с Небетоновым?— ни с кем не спала уже восемь лет. С самого развода.—?Как Вы смеете? —?прошептала она, мигом приходя в себя?— Роман аж отшатнулся?— такой злостью шарахнуло от забитой тётки, боящейся одного вида пистолета,?— Я ничего не знаю о делах Дениса Тимофеевича, если Вы мне не верите?— это не даёт Вам права оскорблять меня!—?Ишь, ишь, завелась,?— с некоторым даже уважением произнёс Малина,?— Ну всё, не дуйся. Скажи лучше, где документики, которые твой Небетонов спёр? Тоже не знаешь?—?Не знаю,?— огрызнулась Маша.—?Мне с тобой, цыпа несговорчивая, возиться некогда,?— процедил Малина, вновь поднимая пистолет,?— Звони своему мэру, пусть возвращает мои документы, а я за это тебя отпущу. Понравится ему такая сделка?Маша задумалась. Во-первых, даже если бы бумаги были у Небетонова, он никогда не согласился бы менять их на рядовую служащую Машу Полякову. А во-вторых, Мария Павловна вдруг вспомнила, что бумаги вовсе даже не у Небетонова…—?Не понравится,?— сказала она наконец,?— Денису Тимофеевичу на меня наплевать, а когда он узнает, что я выяснила, он сам меня убьёт. Если он Вас не побоялся… Ну, взрыв устроить… Что ему я?.. Роман Аркадьевич, я… Вы мне не поверите, конечно… Но я?— совершенно случайно?— знаю, где Ваши документы.—?Совершенно случайно? —?с иронией переспросил Малина,?— И хочешь, чтобы я поверил, что ты не при делах?—?Я знаю, это звучит неправдоподобно,?— Маша изо всех сил пыталась скрыть отчаяние в голосе, но получалось плохо,?— Ну подумайте?— я только несколько недель назад вернулась в этот город?— я родилась здесь, но училась и работала в другом месте?— и что? Для чего? Для того, по-Вашему, чтобы ввязаться в криминальную историю? Чтобы… О Господи… Вы не верите?—?Хорош мне тут на жалость давить. Знаешь, у кого бумаги?—?Я знаю, у кого, но я не знаю этого человека,?— Маша сделала глубокий вдох,?— Мы познакомились случайно… А недавно он… подкараулил меня у дома?— он откуда-то узнал, где я живу и над чем работаю… Он показал мне документы на землю, сказал, они ему случайно достались… Я так поняла, он тоже в городе недавно… Я тогда ничего дельного не могла ему рассказать… сама не знала… Он попросил выяснить, чем занимается Небетонов на самом деле… Мне самой стало интересно и… тревожно… Я не хотела ввязываться в подобную историю. Мне нужно было… убедиться… выяснить. Вот я и выяснила. Ваши документы у этого человека, но я не знаю, кто он и где его найти… Он сказал, что сам меня найдёт…—?Случайно, говоришь, перепали? —?по голосу Малиновского было понятно, что он не слишком верит Маше,?— На ?Бэхе? ездит кент твой?—?Что? Н-нет,?— неуверенно ответила Маша,?— Он вообще ни на чём не ездит…Малина сердито посопел.—?Как зовут типа этого?—?Сергей,?— припомнила Мария Павловна. Имя ничего Роману не сказало.—?И телефона этого Сергея тоже не знаешь?Маша покачала головой.—?Хреновые твои дела, подруга,?— резюмировал Малиновский,?— Вы мне всю жизнь, считай, поломали… Шлёпнуть бы тебя тут?— и делу конец. Думаешь, кто мне что сделает?Маша затряслась, как осиновый лист.—?Не надо, пожалуйста…Роман никогда не выстрелил бы в женщину. Тем более, что Мария Павловна дико напоминала ему Соньку, только вдвое старше. Однако, Маше об этом знать не полагалось.—?Значит так,?— Роман принял соломоново решение и подкрепил его взмахом пистолета,?— Есть у тебя кто-то, кто может сейчас этого твоего Серёгу поискать? Кому не насрать на тебя?Маша насупилась и молчала.—?Ну чего мне?— в багажник тебя паковать? —?у Малины кончалось терпение,?— Жить хочешь? Или всё-таки больше хочешь денег с землицы моей поиметь?—?Да не при чём я…—?Ага, ага… А я, блин, папа Римский! Я ж сам всех твоих родичей-любовников найду…—?Хорошо… У меня есть брат… Он может… наверное, найти его… Не знаю, как…—?Шикарно,?— одобрил Роман,?— Звони брательнику. Только без глупостей, а то будет хоронить тебя в закрытом гробике, усекла?Маша судорожно закивала и ухватилась за телефонную трубку.***На обед Митя решил сбегать домой. Сердобольная племянница, в отсутствие Алёны, давеча наварила для дядьки огромную кастрюлю огненно-красного борща, который, по заверениям Ритки, постояв день, должен был стать ещё вкуснее, и Жилину не терпелось это проверить.Засунув поглубже прямо-таки терзавшее его предвкушение более, чем неприятного разговора с Катамарановым насчёт Алисы и Гриши, Митя чуть ли не бегом добрался до своего дома за рекордные десять минут. В конце концов, ничего плохого он не сделал. Вряд ли Стрельников что-то плохое сделает бывшей любовнице. Он ведь всё понял, осознал, так сказать… Ну поговорят… Может, она ему ещё и не откроет! Воображение живо нарисовало сидящего под дверью квартиры Игоря Гришу Стрельникова. Картинка Мите не понравилась, он потряс головой, едва не уронив фуражку, попутно поднимаясь на свой этаж.Картинка никуда не делась. Жилин застыл.Прямо под дверью его, Митиной, квартиры, на немытом полу?— коврика у Жилина не было?— сидел, оперевшись на колени… Нет, этого не может быть!Заслышав шаги, сидящий поднял голову?— лестница качнулась у Мити под ногами. Не отрывая взгляда от своего визави, полковник преодолел последний лестничный пролёт и оказался лицом к лицу с успевшим подняться на ноги человеком. Своей точной копией.Первым нарушил молчание Жила.—?Ну привет… Брат.—?Привет,?— эхом отозвался Митя.—?Давненько не виделись…—?Давненько…—?Только не свисти, что тебе не доложили, что я утёк!Митя кашлянул. Снял фуражку, пригладил волосы, нахлобучил головной убор обратно, не зная, куда деть глаза. Отчего-то он чувствовал себя… виноватым?..—?Чё, сразу браслеты наденешь? —?Жила нагло оскалился, хотя Митя точно знал?— эта наглость?— напускная, ничто иное, как маска, за которой Сергей прячет смущение и себя, живого,?— Или пустишь? —?он кивнул на запертую дверь,?— Час тебя жду…Полковник молча обогнул брата, приблизился к двери, распахнул её, пропуская Сергея в квартиру. Так же молча прошёл на кухню, сполоснул руки, загремел кастрюлей и тарелками. Жила, прислонившись к косяку, застыл на пороге кухни.—?Чё, злишься на меня?—?Толку-то… Ты не изменишься.—?Зато ты на моём фоне всегда молодец был! —?зло выплюнул Сергей,?— Что в детстве, что сейчас. Чё, шрам остался? —?спросил он, помолчав.Митя вздрогнул, отвернулся к плите.—?Нет,?— буркнул он.—?А у меня остался.—?Прости.—?Забей.—?Я не про… шрам.—?Ой, не начинай… Каждый раз одно и то же! Сколько тебе талдычить?— это не ты меня упустил, это я всё просирал вечно. Ты и так бдел, как наседка, и ничего у тебя всё равно не вышло. Не начинай эту шарманку опять. Я у Ритки был.Митя не удержал ложки, они одна за другой с негромким звоном упали на пол.—?Разиня,?— прокомментировал Жила, шустро поднимая их.—?Когда?—?Пару дней назад.—?И она мне не сказала?! —?задохнулся Митя, хватая воздух ртом.—?Моя девочка. Папка попросил?— она сделала,?— самодовольно ухмыльнулся Сергей,?— Сказал?— сам к тебе приду. А могла бы стукануть. Ты мне из дочери ментовку сделал, так что молчи.—?Серёж, зачем?Жила, прищурившись, смотрел на брата. Неужели у него, у Жилы, такие же щенячьи глаза под позорно-девчачьими ресницами?—?Что?— зачем? Зачем утёк? Чалиться дохрена, решил погулять. Отпуск устроить! Дочь повидать. Соскучился.Сергей не сказал, а Митя не спросил. Но по тому, как странно Жила потупился, полковник понял?— это относится и к нему.—?Я тоже скучал…—?Не свисти. У тя суп кипит.Митя выключил плиту и услышал:—?Когда побежишь закладывать меня? Или сам оформишь?—?Когда сам скажешь. Ты же не собираешься всю жизнь бегать?—?С тобой не получится.—?Серёж, я должен, пойми…—?Всё я понял. Чё, сам варил?—?Нет, Рита. Где ты сейчас? Ну, живёшь?—?У Тончика. Хлеб есть?—?На холодильнике хлебница…—?Угу… Риткиного патлатого видал? Одобряешь?—?Хороший парень… Шумный только… Музыкант, соседи жалуются часто…—?Сиди, сам помою.Митя встал из-за стола, оперся на него поясницей и, едва в мойке перестала журчать вода и Сергей повернулся, шагнул к брату и заключил того в крепкие, немного неловкие объятия. Жила замер с поднятыми мокрыми руками, нерешительно опустил их на спину Мити, оставляя на кителе тёмные следы.—?Я скучал.***Получасовой пеший марафон по городу пешком немного освежил Гришину голову. Он настолько твёрдо решил начать новую жизнь, буквально с чистого листа, что ему даже стало немного страшно?— хватит ли ему решимости вычеркнуть из своей жизни всех, кто его предал, всех, кто был дорог, всех, кто был с ним всё это время?.. Больше всего он думал о сыне… Наконец пришло чёткое осознание?— Лёша решился на такую подлость, скорее всего оттого, что Гриша ему не родной. Стрельников понятия не имел, от кого нагуляла ребёнка Нателла, Гриша настолько слепо и безнадёжно был влюблён в одноклассницу, что не задумываясь предложил пожаловавшейся на свою беду Натке руку и сердце, предварительно отобрав у рыдающей девчонки сигарету. Они всем сказали, что беременна Ната от него, от Гриши. Их расписали, жениху было уже шестнадцать, невесте на год больше. Нателла сама сказала Лёхе правду, когда тому было уже двенадцать. Хотела сделать больно?— и Грише, с которым находилась в стадии развода, и Лёше, который прикипел к отцу настолько, что отказался уезжать вместе с матерью. И вот теперь, наверное, чужая?— и в первую очередь Наткина?— кровь заговорила. Лёша не упустил возможности сделать неродному отцу больно.С Михи и Толяна вообще взятки гладки. Да, они прошли вместе с Гришей и огонь, и воду, но… В конце концов, они ему ничего не должны… Тоже, наверное, несладко им было полжизни быть на подхвате, в конце концов, это Стрельников втянул друзей в опасный и зыбкий мир криминала… Небось, им всегда подсознательно хотелось ему отомстить…Марк… Марк взрослый мужик, в няньке не нуждается. Вообще, отношения с Ириной доказали, что ни за что и ни за кого, даже, казалось бы, очень дорогого Багдасаров держаться не собирается, собственная карьера для него всегда будет на первом месте, значит, и по Грише Марк не станет горевать. Разве что по его инвестициям в Багдасаровскую политическую карьеру…Ирина… Вот с Карпенко Гриша совершенно не хотел прекращать отношения, она, пожалуй, была единственной, на кого он мог бы положиться, но… Если уж начинать новую жизнь, в ней не могло быть места ни для кого из прошлого. Даже для Иры.К дому, адрес которого ему передал Жилин, Гриша подошёл с ясной головой и в полной решимости, которая, впрочем, быстро испарилась. Немного помявшись у подъезда и прекрасно осознавая, что, если дома вдруг окажется Игорь Катамаранов собственной персоной, Гришу моментально в лучшем случае спустят с лестницы, в худшем?— выполнят его головой любимый Катамарановский трюк с проламыванием стены.Трель звонка показалась небесным громом. Тишина за дверью?— длящейся вечность.—?Кто там?Гриша с трудом подавил желание заорать на всю лестничную клетку и вжался лбом в дверную обивку, пытаясь дышать. Глазка на двери не было?— и слава Богу! Гриша снова нажал на кнопку звонка и с облегчением услышал, как зашуршал с той стороны замок.Дверь открылась примерно наполовину. У Стрельникова перехватило дыхание.Она почти не изменилась. Чуть похудела, выглядит бледной?— наверняка, последствия пребывания в чёртовой коробке, будь она трижды неладна, в кудрявящемся каре?— фиолетовые прядки, и от этого она выглядит ещё моложе. Глазища синие, огромные… В этих глазищах Гриша когда-то захлебнулся?— который год выплыть не может… Жаль, не полюбоваться подольше…Конечно, она его сразу узнала. Узнала, посерела так, что Гриша испугался, как бы ей не стало плохо, и попыталась захлопнуть дверь. Гриша ухватился за створку двери.—?Алиса, выслушай меня, пожалуйста…—?Уходи! Что тебе нужно? Зачем ты пришёл? Тебе мало?Откуда только силы взялись?— с перепугу, наверное, Алиса с силой пихнула Гришу в грудь так, что тот отлетел к лестнице, ведущей вверх. Дверь с громким стуком захлопнулась.Гриша упорно нажал на звонок в третий раз, потом постучал.—?Уходи! —?раздалось из квартиры?— уже без истерических ноток, но нервно,?— Я тебя не боюсь! Что я тебе сделала?—?Алиса… Пожалуйста… Нам нужно поговорить…—?Я сейчас… милицию вызову! Или ты и с Жилиным договорился? —?по голосу Алисы было слышно, как медленно, но верно нарастала её паника,?— Сейчас Игорь придёт! Уходи!—?Я не уйду, пока не поговорю с тобой,?— Гриша устало сполз вниз по стене и привалился спиной к двери, согнув ноги в коленях,?— Можешь ничего не отвечать, просто выслушай меня, пожалуйста… Я так виноват перед тобой… Я не знаю, простишь ли ты меня… Я бы не простил. Но я должен попросить прощения… Алиса… Ты слышишь?За дверью была тишина, но Гриша был готов поклясться, что она не ушла?— он слышал её дыхание.—?Ты помнишь… Банде грозила опасность, нам пришлось бежать из Москвы… Ты тогда согласилась ехать со мной… Никто бы не согласился… Я был уверен, что ты откажешься… Ты была не обязана. Но ты согласилась.За дверью раздался тихий шорох?— Грише почудилось, что Алиса так же, как он, присела на пол возле двери. Он поднял руку и безотчётно провёл ладонью по обивке.—?Мне сказали, что ты…?— слова давались ему с трудом, Гриша на какой-то миг обрадовался, что произносит их, не глядя Алисе в глаза,?— Что ты мне изменяешь… Что у тебя появился… другой… И показали фотографии…—?Я тебе не изменяла,?— глухо раздалось из-за двери?— как раз на уровне его лица.—?Я знаю… Теперь знаю. Это они… Мои… Ребята из банды. Побоялись, что ты… Что с тобой нам будет сложнее скрыться… Я поверил… Прости меня… Я до тебя не знал таких женщин… Верных, искренних… Я не знал, что так бывает… А они не знали, как я тебя люблю…За дверью послышалось странное сопение, и Грише почудилось, что Алиса плачет. Снова. Из-за него.Грише хотелось выть. Он закусил не прикрытые перчаткой костяшки, до боли, до крови прокусывая нежную кожу. Нет, это слишком незначительная боль. Он должен выпить всё это до дна…—?Коробку тоже придумали они. Мне было уже всё равно. Я думал, ты предала меня. Я только приказал… не убивать тебя… никогда не смог бы… И только сегодня я узнал… всё…В квартире раздалось новое шуршание, потом?— шаги. Она ушла.А Гриша сидел. Подняться не было ни сил, ни желания. Саднила рука, но ещё сильней саднило сердце. Стрельников и не думал, что так бывает, думал, это выдумки сказочников, типа Андерсена. Однако, здесь ему больше нечего было делать. Глубоко вдохнув полной грудью затхлый запах подъезда?— смесь ароматов хлорки, жареной картошки и ничьей кошки, он медленно, неуклюже поднялся на ноги. Учиться заново ходить было не так сложно, как будет учиться заново жить…Лязгнул замок, дверь приоткрылась. Гриша резко обернулся?— на пороге стояла зарёванная Алиса. С молотком в руке.