6 глава (1/1)

В тазу приятно тянуло. Наслаждение накатывало волнами, медленно заполняя его, заставляя мысли путаться, а душу мерцать. Хотелось продлить его, оставаясь на грани как можно дольше, и в тоже время получить долгожданную разрядку. Мягкий теплый языкс небольшим давлением проник в него, заставляя сильнее прогнуться. Кисти сжали несчастную простынь, разрывая её острыми фалангами.Скелет задрожал всем телом. Стоны полузадушенными хрипами вырывались из его рта. Хотелось больше, глубже, сильнее, но собственное тело ему не подчинялось. Комик с огромнымтрудом, открыл глаза. Свет ночных кристаллов, бликами проникающий через полузакрытые жалюзи, скудно освещал комнату. Скелет опустил взглядвниз и задохнулся собственным стоном. Папирус, с горящими от страсти глазницами, медленно-дразняще вылизывал его изнутри. Заметив его взгляд, младший из братьев, улыбнулся шире и проникязыком ещё глубже, при этом фалангами аккуратно очерчивая контуры лобковой кости. Это было последней каплей. С громким стоном скелет кончил, медленно возвращаясь к реальности. Очень хотелось спать, но перед этим нужно обязательно сказать ему.Сансвытянул руки, неумелым жестом призывая Папируса к объятьям. Тот, не особо мешкая, укрыл их обоих одеялом, лег рядом и затянул старшего брата в нежный поцелуй. Комик не то что бы был против, он всегдабыл жадендо ласк, но сейчас это мешало. Он тут пытается сказать что-то очень важное, до того как он… Как он что?- Тише Санс, -ласково говорит скелет, прерывая внутренний монолог комика, - я знаю. Я тоже тебя люблю.***Землетрясение разрушило его внутренний барьер.Маленький Джими наконец-то перестал бояться и активно начал налаживать контакт с окружающими. Правда окружающие пока ограничивались лишь его новой семьей, но ведь и это уже прогресс! На очередном сеансе он рассказывал доктору Папи обо всем: как он любит рисовать со своей сестренкой, как старший братпомогал ему делать воздушного змея, как он любит играть с папой и слушать его истории и многое другое. Но больше всего Джими любил рассказывать о своей маме. О том, какая она храбрая, какие вкусные пирожные она печет, и, конечно же, о том, какая она красивая.- Моя мама, самая сильная и добрая, - тщательно пояснял Джими,- моя настоящая мама. А та мама была не настоящая и поэтому меня не любила. Я бы тоже себя не любил, будь я не настоящим, но теперь я настоящий и я себя люблю. И маму, и папу, и брата с сестренкой. Мы настоящая семья и мы любим друг друга! - на одном дыхании, говорил мальчик, при этом забавно жестикулируя.У мамы и доктора рассказ малыша вызвал искреннюю улыбку. Папирус был рад, что терапия помогла Джими раскрыться. Теперь дело за малым. Провожая миссис Л’икрид к выходу, скелет давал последние рекомендации:-Пока что воздержитесь от походов в школу, продолжайте домашнее обучение. Старайтесь больше гулять всей семьей, но не в многолюдных местах. Про парки развлечений пока забудьте, он может испугаться и снова замкнуться в себе, - пояснял доктор, подавая кошке шаль, - Жду вас снова через 2 недели. И Джими, - скелет присел и внимательно посмотрел на мальчика, - я жду от тебя картин! Ты же помнишь?Мальчик улыбнулся и кивнул.-Спасибо Вам большое, Папирус. Даже не знаю, что бы мы делали без Вас! – улыбнувшись,сказала пантера.- Я рад,что сумел помочь.

Миссис Л’икрид на секунду замялась. Наклонившись к Джими, она что-тошепнула ему и тот, как-то печально посмотрев на скелета, мигом испарился. Теперь они были только вдвоем.- Ваш брат, - осторожно начала Мира’ина, - как он? Папирус застыл и медленно выдохнул. Улыбка тот час покинула его. Вопрос застал его врасплох.

- Он… Пока без изменений к сожалению. – грустно ответил скелет.Ему было совестно. Все вокруг волновались за Санса, а он даже неудосужился его навестить.- Уже месяц прошел. Мы молимся за него каждый день, и за тебя… Папирусты в порядке?Нет, он уже давно не в порядке. Девять лет, если быть точным. Но он не вправе нагружать других своими проблемами, тем более своих клиентов.- Все в порядке. Я справляюсь.- профессионально улыбнувшись сказал скелет,-Спасибо за заботу, Мира’ина, но ко мне ещё должны придти, – это не правда. Он нагло врал, что делал очень редко, если не сказать никогда. Но сейчас он жутко хотел выпить и побытьодин.- Да, конечно, извини, что задерживаю. Но Папирус, - кошка положила мягкие лапы на плечи скелета, - если что, мы всегда рады видеть тебя в своем доме.Папирус опустил голову и слабо кивнул.- Спасибо, - сказал скелет, на прощанье целуя мягкую лапку. Миссис Л’икрид печально улыбнулась ему и тихонько покинула кабинет, аккуратно закрыв за собой дверь.

Наконец-то он сможет выпить.***Комик был счастлив.Каждый день он просыпался в объятьях младшего брата.

Просыпался от нежных ласк ипоцелуев Папируса с улыбкой на лице и щемящей нежностью на душе. Каждый день был наполнен радостью. Вместе они готовиливкусные спагетти и хот-доги, смотрелиМТТ- викторины, играли в различные игры и, конечно же, занимались любовью. Это было его любимым занятием. Будь это на кухне, на лестнице,ведущей на второй этаж, на диванев гостиной или же в постели – они в равной мере наслаждались процессом. Отдаваясь полностью и без остатка, даря прикосновения полные любви и нежности.Это был рай.*** После второго стакана виски мысли снова обрели свою форму. Он сидел один в темном кабинете и вспоминал события прошедшего месяца. Точнее один конкретный день. День, когда его брат вернулся.Это было самое противоречивое, с точки зрения испытанных тогда эмоций, событие в его жизни. Оно был наполнено и радостью, и злостью, и страхом, и облегчением.

Сейчас же, он не испытывал ничего.

Он прокручивалв голове встречу с Сансом каждую свободную минуту и каждый раз замечал все больше и больше деталей: грязная одежда,пришитый ?фик-фок? капюшон, шорты с многочисленными заплатками, сияющая кроваво-красным глазница, переломанные фаланги пальцев, ключица в конце концов!На все это он тогда не обратил внимания, но сейчас такие мелкие детали всплывали перед его взором с поразительной четкостью, заставляя чувствовать себя паршиво.Как он мог все это пропустить?!Если бы он не был тогда так зол, если бы не пошел на поводу своих чувств, если бы не начал выпытывать у брата причину…Он бы… Он бы смог спасти его. Санса прооперировали несколько раз: срастили все кости, залатали пробоину в голове, создали новую оболочку души, но стоило врачам перестать вводить ?РЕШИМОСТЬ?, ОЗ нещадно падали вниз, не давая ни единого шанса на жизнь.Папирус уже видел такое, и, к его огромному сожалению, надежды на выздоровление не было.Его брат умрет, и он ничего не может сделать. И его нежеланиенавещать брата, по сути, было лишь нежеланиемпрощаться с ним.Он знал, что стоит лишь зайти в палату, сразу станет вопрос об отключении аппарата.Он оттягивает этот момент не так уж и долго.Миссис Хардинктон продержалась два месяца. Так что у него ещё есть время.

Правда это ничего не изменит, разве что даст ему время сочинить надгробную речь.***Счастье было странным, с каким-топривкусом давно забытого горя.Все было замечательно, но что-то не давало комику покоя. Было ощущение, что он что-то упускает, что он забыл нечто важное. Кусочек пазла, что не дает собрать картину воедино и взглянуть объективно.Санс начал замечать некоторые особенности. Например, они с Папирусом никогда не выходили из дома и не встречались с друзьями. Каждый раз, когда комик упоминал об этом, Папирус ловко менял тему, переключал внимание на что-то другое. Сначала скелет не обращал на это внимание, но теперь это до жути пугало его.Такое чувство, что они с братом были одни в этом мире.***Это была плохая идея.Завалиться пьяным в палату брата было худшим из его решений. Благо медсестры были чем-то заняты, и он смог пройти мимо поста незамеченным.Теперь же, облокотившись на входную дверь, в полной темноте, слушая монотонный писк аппарата жизнеобеспечения, ему стало страшно.Он медленно подошел к кровати и взглянул на брата. Санс лежал на спине, слегка приоткрыв рот, и казалось, просто спал. Папирус аккуратно присел на кровать и взял его руку.

Когда он был маленький, он часто прикладывал свою маленькую ладошку к ладони брата, сравнивая. Тогда она казалась ему огромной, и он с нетерпением ждал, когда же он вырастети станет таким же сильным и храбрым как его Санс. Теперь, глядя на то, как рука брата легко помещается в его ладони, он ясно осознал, что в душе, все равно остался тем маленьким скелетом, всегда младшим братом, его дорогим и любимым Папи.- Я больше не злюсь, - тихо сказал скелет, еле сдерживая слезы, - правда. Только пожалуйста, проснись. Я знаю, что ты всегда желал мне только добра. Всегда защищал меня. И теперь я понимаю, что тот поступок тоже был своеобразной защитой. Но мне необходимо знать, - дрожащим голосом, продолжал Папирус,- от чего ты меня отгораживал.Что бы в будущем я смог защитить и тебя. Ты же мой брат! Мой любимый старший брат! Не бросай меня, прошу! Мне так плохо без тебя!Папирус не смог сдержать слез. Комок в горле все нарастал, от чего скелет начинал задыхаться. Он сильнее сжал руку брата и прижал её к своей груди, прямо рядом с душой, и аккуратно прислонился головой к груди Санса.

- Прошу проснись! Пожалуйста! Ты мне нужен, Санс! – слезы безостановочно крупнымикаплями катились по его лицу. Грудь стискивали рыдания, не давая дышать.Раньше, когда ему снились кошмары или когда гроза хозяйничала за окном, он приходил к брату и ложился рядом с ним, тихонько плача и сильнее прижимаясь к родным костям. Санс никогда не прогонял его, даже когда Папирус подрос и еле помещался в кровати комика. Он лишь ласково гладил его по голове, успокаивая, и тихо напевал колыбельную.Папирус лишь хотел вернуть то время, сноваиспытать ласковые прикосновения и услышать голос своего брата. Он лежал, уткнувшись в его грудь, пока слезы не кончились, пока рыдания не превратились в сухие всхлипы, и тихо шептал заветное желание: -Пожалуйста, проснись.***-НЕТ! САНС, НЕ НАДО!Комик застыл на месте. Он точно не ожидал, что такое простое предложение, как почитать сказку вызовет ТАКУЮ реакцию. Он медленно развернулся, встречаясь взглядом с братом.- Почему? – настороженно спросил Санс. Что-то не так.Папирус напряженно улыбнулся и вытянул руки вперед.- Я думал заняться чем-нибудь поприятнее! – кокетливо ответил скелет, жестом приглашая брата вернутся к нему в постель. Однако Санс был не намерен отвечать согласием на столь заманчивое предложение.Он медленно, будто встретил дикое животное, сделал шаг назад, спиной упираясь в книжные полки. В его голове вертелась какая-то мысль, но он не мог поймать её. Надо тянуть время.-Ты никогда не отказывался послушать её. Что изменилось?- Я повзрослел и теперь трахаюсь с тобой, братец! Вот что изменилось!- со злостью крикнул Папирус. Его лицо исказилось злобной гримасой, глаза полыхнули красным, - А теперь, будь так добр, вернись ко мне!Ты же не бросишь меня, правда?- мило улыбаясь, на порядок спокойнее закончилскелет.- Не брошу!- уверенно подтвердил Санс. Мысль мелькала, дразня своим хвостом, будто лиса. Он был близко, он почти вспомнил.Левая рука, дорвавшись до полки с книжками, быстро отбила чечетку. Что-то щелкнуло в голове комика. Он наклонил голову в бок, посмотрел на брата и оскалился, медленно облизывая острые зубы языком. Глазница загорелась красным.

Папирус вздрогнул всем телом и состроил самую пугливую мордашку на какую был способен.Комик не поверил.-Дай угадаю, - призывая Бластеров, начал Санс, - ты не хочешь, что бы я читал тебе, потому что я забрал книгу.Старший брат выставил правую руку вперед, готовясь к атаке.-О ч-чем ты говоришь?- дрожащим голосом, закутавшись в тонкое одеяло, спросил высокий скелет. Он был явно напуган, но Санс не собирался вестись на это.- Я забрал её перед взрывом. Её нет на полке. Я вспомнил.Молчание заполнило комнату. Папирус испуганно переводил взгляд то на брата, то на Бластеры. Он хотел что-то сказать и уже открыл рот, но передумал. Глубоко вздохнув, скелет потянулся к тумбочке за сигаретами. Санс его не торопил, терпеливо ожидая объяснений.НеПапирус закурил, с наслаждением сделав первую затяжку.-Вспомнил, значит. Как печально, мне было так хорошо с тобой.- кокетливо улыбнувшись, сказал он.Комик чувствуя, что напряжение ушло, медленно опустил руку, отзывая Бластеров.- Кто ты?НеПапирус, блаженно выдохнув дым, скинул одеяло.- Я дам тебе подсказку, милый,- сладко улыбнулся он, соблазнительно выставляя шею:

Есть близнецы — для земнородных,Два божества, — то Смерть и Сон,Как брат с сестрою дивно сходных —Она угрюмей, кротче он...Санс кивнул и улыбнулся.- Рад знакомству. Если честно, я думал, что никогда не увижусь с тобой. И если уж быть до конца откровенным, - продолжил комик, окидывая притягательную фигуру скелета страстным взглядом, - не думал, что ты настолько эм… Очаровательный?-Спасибо милый! Я не часто слышу комплименты в свой адрес, - делая очередную затяжку, ответила Смерть,- но ты, к сожалению, не оставляешь мне выбора.Наиграно погрустнев, Смерть встала с кровати и медленно двинулась в сторонуСанса. Комикподнял правую руку, сновасобираясь призвать Бластеров, но застыл прикованный её взглядом. Смерть, виляя бедрами и кокетливо улыбаясь, приблизилась к нему. Сделав очередную затяжку, она выдохнула дым прямо в лицо скелету.- Нас часто путают с сестрой, - последнее, что услышал Санс.***-Это был Сон.Папирус не поверил в то, что услышал.

Рука брата, что он держал у себя на груди, сжала его ладонь. Он облегченно выдохнул, повернув голову, удобно устраиваясь на груди комика, и снова заплакал. За окном разразилась гроза.

Его брат ласково гладил его по голове, успокаивая, и тихо напевал колыбельную.