The colour of the crowd (1/2)
Они доехали стопом до Пальмы. Всего день и уже на месте. Синица травит байки и громко подпевает радио во время того, как Робин пытается объяснить бабушке, что нет он не в отеле и не на экскурсии, а в автобусе с людьми, потому и говорить не может, а в каком автобусе и с какими людьми это не важно, бабуль, они хорошие, честно. А дурной голос за кадром по ту сторону трубки это так, бабуль, тебе кажется, тебе там, может, аппарат слуховой сменить, бабулечка?Так как бабуле уже под сто, разговор ведётся на ОЧЕНЬ повышенных тонах. Со стороны это выглядит настолько уморительно, что вся фургонная толпа безуспешно пытается сдержать дикий хохот под грозным взглядом Робина.Кстати это даёт ещё один повод для удивления. Во всяком случае, для Робина с Байроном точно. Милая девушка в венке, которая без венка и при ближайшем рассмотрении все ещё остаётся милой, вчера беседовавшая с Байроном и Робином у костра о фенечках, оказалась обладательницей просто неприлично сумасшедшего хохота. Представьте себе звук предсмертного хрипа лошади вперемешку с гиеньим хихиканьем, и вы получите примерное представление об её ангельском проявлении веселья.Что было ещё забавнее, девушку зовут Канарейка. Байрон что-то бормочет про удивительный диссонанс. Джонатан старается как можно незаметнее кивнуть.Помимо них четверых, Синицы и Канарейки, с ними едет ещё двое. Беленькую, слегка скалящуюся в улыбке Белку на самом деле зовут Раечкой, она приехала в Испанию из России поступать в университет, не поступила и уехала на Майорку с хипповой системой, что она и выкладывает при первом же знакомстве Байрону, который внезапно принял решение по прибытии домой написать статью о хиппи и их жизни, потому слушателем является благосклонным.Долговязый Чирнеко* и правда напоминает борзую. Красивый в своей нереальной суставчатости, рыжий, поджарый и смотрящий на мир с выражением полного дзена на лице. Он происходил из маленькой сицилийской деревушки, но говорит почему-то с йоркширским акцентом, слегка растягивая слова. Он много беседует с Кистером. Их разговоры можно было бы назвать спорами, если бы Чирнеко когда-либо противоречил кому-либо, предпочитая молча оставаться при своём мнении.***Они сидят на крыше своего фургона и играют в карты. Джонатан только сейчас понимает, что фургон тоже расписной, похожий на флэту. Видимо работа одного и того же мастера. Кистер бьет его карту и победно вскрикивает. Джонатан поднимает лицо к солнцу. Так тепло, а шум моря отдаётся в ушах музыкой. Они снова трогаются с места, и Джонатан спускается вниз.Проехав пару десятков километров, машина решает заглохнуть. Синица с интересом заглядывает под капот, но все вроде в норме. Спустя минут десять коллективных изысканий, выясняется, что закончился бензин. Всего-навсего, конечно, но Байрон отчего-то точно знает, что у хиппарей денег нет. У них, кстати, тоже. Но Синица не выглядит огорченным данным фактом. Он поворачивается к ним.—?Играть умеем?Джонатан осторожно спрашивает, на чем именно. Синица отмахивается.—?Да на чем угодно: на гитаре, на маракасах, на свирели. Все есть.Он ухмыляется.—?Ну так как?Кистер говорит, что может взять гитару. Синица кивает и говорит с хитрым видом:—?Тогда раздевайся. Это традиция.И он затягивает:—?Все хиппи, обращаясь к традициям первобытных предков, исполняют вокально-инструментальные номера только в том первозданном виде, который им подарила природа. Это возносится и к традициям древних ацтекских племён, о которых узнала самая первая коммуна, и которые представляли собой…Канарейка предупреждающе хлопает его по плечу.Затем, под звуки возмущённого кистеровского ?чегооооооо?? Синица громко хохочет.—?Es broma.**Бери инструмент и потопали. Ах какое солнце!Он резко прерывается и смотрит в небо. Джонатан отмечает, что это естественная привычка всей компании?— поднять голову к солнцу и стоять так несколько минут, независимо от места и времени. А ещё он отмечает, что они все её уже перенимают.***Они останавливаются на оживленной площади. Вокруг куча туристов?— идеальное место. Белка и Джонатан хихикают и делят между собой там-там. В итоге договариваются, что будут бить по очереди. Синица настраивает микрофон и щурится от солнца. Канарейка садится на ограждение и берет маракасы, шумя ими и раскачиваясь. Ограда хлипкая, кажется, вот-вот свалится, но её это, видимо, совсем не волнует. Чирнеко берет свирель и садится прямо на землю. Робин пристраивается рядом. Ему медведь на ухо, конечно, наступил, но он всегда балдеет от уличной музыки. Кистер настраивает гитару, подмигивая Джонатану сразу обоими глазами.О деньгах уже все забыли. Фургон решили оставить там, где стоит. А сейчас время веселья и разгульных песен! Толпа вокруг них расступается, люди останавливаются. Синица делает Кистеру знак рукой.—?Начинай!И снова улыбается, поворачиваясь к микрофону. Первый аккорд. Кистер обожает эту французскую песню и рад, что Синица предложил сыграть именно её. Вот уже льются первые слова, придуманные бродяжной певицей, так похожей на них всех сейчас, от имени которой осталась лишь кличка Заз. Именно поэтому хиппи любят эту песню. Она отражает их душу.
Donnez-moi une suite au Ritz, je n'en veux pas!Des bijoux de chez Chanel, je n'en veux pas!Donnez-moi une limousine, j'en ferais quoi, papalapapapalaOffrez-moi du personnel, j'en ferais quoi?Un manoir à Neufch?tel, ce n'est pas pour moiOffrez-moi la Tour Eiffel, j'en ferais quoi, papalapapapala***Вокруг них собирается столько народу! Они прихлопыват в ладоши и улыбаются им. Джонатан и Белка отдают там-там Робину и начинают танцевать. Джонатан кружится и кружится. От избытка чувств и красивых музыкальных слов мир кажется таким ярким, что почти нестерпимо. Забываются все события прошедшего года, потому что нет вчера, и нет завтра. Есть только здесь и сейчас. Эти люди и эта музыка. И это восхитительно.
Je veux d'l'amour, d'la joie, de la bonne humeurCe n'est pas votre argent qui f'ra mon bonheurMoi j'veux crever la main sur le c?ur, papalapapapalaAllons ensemble, découvrir ma libertéOubliez donc tous vos clichés, bienvenue dans ma réalité***Какая-то женщина смотрит на них со смесью удивления и улыбки на лице. Потом поднимает брови, как бы спрашивая- Можно с вами?Синица машет ей рукой и отдаёт микрофон. А почему бы и нет? И присоединяется к танцующим. Женщина начинает петь. И всё замирает. Потому что уж очень знакомый голос с тем самым неповторимым тембром. На ней такая же хипповская одежда, как на них всех, и длинные серьги с перьями. Она улыбается ребятам.
Это и есть Заз. Почти никто не знает её настоящего имени. Певица-странник. Бродяжный поэт-песенник.
Она поёт вместе с ними, и каждый чувствует себя на своём месте.
Je veux d'l'amour, d'la joie, de la bonne humeurCe n'est pas votre argent qui f'ra mon bonheur***Они собрали довольно много, хотя и не стремились к этому. После, сложив оборудование и купив по бургеру в ближайшей закусочной, они рассаживаются прямо на бордюре.
Заз сидит с ними. Она тоже часто смотрит на солнце и болтает о всякой мелочи. Она не знает испанского и говорит на английском с сильным французским акцентом, над которым сама смеётся. Она рассказывает про своего менеджера, который, наверное, сейчас очень зол, ведь в данный момент у неё концерт, на котором, как вы понимаете, она отсутствует, а она так устала от этих толп фанатов, что просто решила прогуляться по обычным улицам Пальмы.
Заз периодически вгрызается в свой веганский бургер и рассматривает фенечки Канарейки. Та отдаёт ей одну, в она, улыбаясь, цепляет ей на ухо одну из серёжек.
***Они расстаются с Заз на перекрёстке и идут дальше большой толпой. ?Кучерявой? как говорит Синица. Они выходят на оживленную Passeig des Born - центральную улицу Пальмы и, спустя какое-то время теряют друг-друга в толпе.
Через какое-то время Робин понимает, что он не видит ни одного знакомого лица. Его захлестывает паника, но потом он видит в толпе знакомые рыжие макушки. Это Синица и Чирнеко, и они, кажется, тоже рады его видеть.
Спустя час, они находят остальных. Почти всех. Канарейку возле закусочной. Белку - рядом с уже почти захапнувшим её полицейским. Байрон прибегает последним.
Джонатана и Кистера они так и не находят.***Байрон сидит на заборе и грызёт ногти. Впятером они прочесали весь центральный район Пальмы. Ни следа.
Синица возвращается и успокающе хлопает Байрона по плечу, предлагая выдвигаться. Байрон взвивается- Выдвигаться? Мой брат и его..друг потерялись в абсолютно незнакомой стране, не зная ни языка, ничего!! Как мы можем выдвигаться, не найдя их?
Синица терпеливо объясняет- Я понимаю твоё беспокойство. Я сходил к своему местному другу, забрал кое-что и заодно позвонил на флэту к Элли. Пойми, то, что они в незнакомой стране, как раз позволяет нам сузить круг поиска, ведь, не имея понятия, куда идти, они просто отправятся по единственному известному им адресу - на флэту. Там их встретит Элли. Деньги у них есть?Байрон на секунду задумывается- ЕстьСиница бодро кивает
- Ну вот и всё! Сядут на такси, приедут, а Элли мне отзвонится, так что милый пальмский хозяин предлагает нам свой флэт. Можем прокантоваться там хоть всю неделю, дожидаясь звонка. Веселье и безопасность гарантирую, а за них не беспокойтесь - уровень преступности на Майорке быстро стремится уйти в минус.
Байрон ещё и очень кстати вспоминает, что Кистер даст фору любому преступнику. У Робина, кажется, в голове проносятся схожие мысли. Оба слегка успокаиваются. Синица замечает перемену в их настроении.
- Ну что, пипл?Оба кивают.
***Толпа выносит окончательно потерявшихся Джонатана и Кистера очень далеко от центральной улицы что заставляет их подумать об одном и том же - искать своих бесполезно, хоть всю Пальму обойди.