18. "Хочешь заново родиться?" (1/1)
18.20 марта.?Хочешь заново родиться?? В ранний час меж построек буйствует ветер; крестьяне ходят чуть наклонившись вперед, не казав носа из-под фуфаек и платков. Ветер прилежно теплый, но люд ворчит и вертится от дома к дому, словно от грозы какой.Яков Гуро же, выйдя на постоялый двор и поправив каракулевый ворот пальто, встретил потоки ветра с дружелюбной, почти торжествующей улыбкой, и направился к столу под бревенчатым навесом. Уайт шел за ним.—?Сегодня дел полно! —?заискивающе огласил следователь. —?Во-первых?— завтрак.Немец не смог сдержать ухмылку, и Яков заулыбался шире, примостив к ножке стола трость.Подали сытный стол?— сытный настолько, как Яков уже успел приучить местную кухню. Неутихающий ветер мгновенно развеял по округе запах жареного мяса, яблок, квашеной капусты и морса. Роман, в виде скромного завтрака ограничив себя питьём, убедился, что морс — малиновый.—?Вы, уважаемый, прямо как Николай Васильевич.—?Что Вы имеете в виду?С момента прибытия Роман утерял иностранный акцент, вернув своей речи практически русское выражение.Стайка заурядных мальчишек бесцельно бегала пред оградой, корча друг другу чумазые рыльца.Яков заканчивал с мясом.—?Вы решительно не питаетесь,?— мужчина досадливо вздохнул. —?Роман Станиславович, завтрак?— это основа здорового питания, а здоровое питание?— основа долголетия, но Вы оба…—?Яков Петрович, не усложняйте,?— ко взгляду примешивается доля раздражения. —?Зачем нам все это?Яков пробует капусту, кидая на иностранца ироничный взгляд. Ветер, развевая запахи, развеял и вопрос.—?Что о Николае Васильевиче,?— лукавый взгляд сделался серьезным,?— он Вам не доверяет.—?Зато он с достатком доверяет Вам,?— ехидно усмехается Роман. Дерзость мгновенно прощается.Один из мальчишек ринулся к их столу, хватая из корзины пару красных яблок и тут же убегая со стайкой прочь. Яков Петрович тихо смеется, провожая оборванцев взглядом. Роман не шевельнулся.—?Стали дети непослушны, но без них ужасно скучно.. —?протянул мужчина, с неугаснутым задорством посмотрев на немца. —?Вы ведь таким же были.—?Яков Петрович!—?Ну, право Вам обижаться, Роман Станиславович. А к совету моему прислушайтесь: добейтесь расположения, пока еще какая досадность не случилась.Дождь мерно зацарапал бревенчатый навес.***—?Бесовщина какая.. Барин, ей-Богу, сегодня же поедем из этого гиблого места, иначе напишу Вашей маменьке!—?Яким, уймись! —?повысил голос Николай, злостно сдернув с себя скудное одеяло. —?Если ты настолько труслив?— уезжай! Я не откажу в помощи Якову Петровичу и не вернусь домой, покуда невинные люди не будут спасены.Слуга с прищуром подал барину гребень.—?Такие уж и невинные? Кажись, настолько темные, что сами на себя эту чернь и наслали. А вы?— образованные люди! —?кучкой бегаете вокруг них, так да сяк опекая. Тьфу на них, барин, вот как чую! давайте поедем отсюда?..На слугу глянули исподлобья. В дверь постучали.—?Роман?..Уайт, участливо улыбнувшись, с прямой спиной замер у порога.—?Доброго утра, поэт. Вы, случаем, по окрестностям прогуляться не желаете?Писатель посмотрел на Якима: тот гремел ковшиком.—?Там же дождь?..Роман снова улыбнулся, оперевшись на трость.—?Закончился минутой ранее.Николай оглядел свои ноги, свешанные с постели к холодному полу. Делать этого не стоило: тут же смутился своей измятой ночной рубашки.—?Где Яков Петрович и господин Корнер? Им может понадобиться помощь, а мы…Роман ловко перебил:—?Они составляют.. —?неопределенно повел рукой, подбирая слова,?— портрет убийцы по описанию из Вашего сна. Думаю, у нас вне службы пара часов.Грохот ковшика прекратился. Яким, повернувшись к писарям, посмотрел сначала на одного, потом на другого.— Николай Васильич, это что у Вас за сон такой? с описанием убийцы-то..Николай, предчувствуя очередную Якимову тираду, поспешно влез в сапоги, хватаясь за одежду.—?Пара часов, говорите? Отчего бы не прогуляться.*** С сухих трав стекали дождевые капли, а воздух едва не клубился туманом от сырости. Сапоги обоих сделались влажными, поблескивая мысками на предобеденном солнце.Писатель коротко взглянул на Романа, глядевшего куда-то влево, в соломенное поле. Николаю казалось, что иностранец умалчивал, желая что-то сказать.Они направлялись к лесной стене, вдали возрастающей голыми древесными кронами вверх, будто ползя на опушку.?Дойдем до чащи и повернем назад. Вот и вся прогулка?,?— подумалось юноше.—?Я не считаю Вас сумасшедшим.Николай замер.—?Что Вам сказал Гуро?Роман подошел к писателю, заглянув в льдистые глаза. Подступало волнение.—?Ничего,?— мягко произнес немец. —?Правду.Плечи чуть дернулись, и Николай с необъяснимой отчаянной злостью посмотрел на визави.—?Вы вовсе не должны б-были знать.. это. Я рассказал только ему, и т-только он поверил мне, а Вы.. все люди..Он медленно отступает назад, зачем-то слабо дернув туго повязанный шейный платок.—?Гоголь,?— отрезвляюще зовет немец.Писатель машет головой в отрицании, отступая.—?П-простите.И собирается сказать что-то еще, но.. Роман живо подается вперед, бросив трость и крепко схватив юношу за плечи. Тонкие руки с силой встряхивают и тянут к себе ближе. Немое сражение глазами, и немец, будучи ниже ростом, чудом смотрит на юношу будто сверху вниз, остепеняя.Оба дышат загнанно, как охотничьи кони.—?Гоголь,?— внушаемо,?— люди на то и есть, чтобы не верить, звать сумасшедшим. Люди обрезали тебе крылья, забили тебя, загнали, едва не загубили, но-о, Гоголь!.. —?он прерывается, будто в одно мгновение стиснув себя в руках. Он смотрит в светлые глаза неотрывно, совсем не моргая, и Николай уверен, что зрачки почти затмили радужку. — Niemand wird deine Macht von dir nehmen.*Николай хмурится и мгновением спустя ощущает на губах прохладу, кой сминает его уста, усмиряет, ласкает в поцелуе, делая на этот недолгий момент своими.В его голове: отъезд Романа, его визит, неприкасаемый на полу бокал, уверенные речи.?Всё Вы сможете, Гоголь. Вы же поэт?.И он не смог. Воодушевился, доверился, ринулся, истончился, напечатался… разочаровался, изнылся, спился, опустился, разбился!…влюбился.Он может дышать ртом. Ему снова упрямо смотрят в глаза, считывая в них все, как в книге. Он не хочет скрыться, не хочет закрыться.Немец отпускает его плечи и широко улыбается.—?Хочешь заново родиться?