первый (1/1)

Ичиро едва ли помнит время, когда он ещё... не являлся старшим братом. Да, именно так. Первое отчётливое воспоминание — мама и Рей вместе празднуют его третий день рождения. На тот момент Джиро уже был. Правда, тогда, кажется, он даже ходить не мог — зато обнимался будь здоров. Ичиро знал, что это его ?младший брат?, что бы это ни значило. Джиро, однако, важный и дорогой ему человек, поэтому он с гордостью принимает неумелое ?нии-чан? — своё звание старшего брата. Разумеется, на тот момент Ичиро это казалось чем-то лёгким и беззаботным, полным привилегий и особо к себе отношения. Старшего брата любят, уважают, всегда будут слушать и считаться с его мнением.Он — первый ребёнок семьи Ямада, о чём говорит даже его имя. После появления Сабуро гордость от осознания этого факта никуда не девается — Ичиро живёт, уверенно смотря только вперёд и считая, что он способен сделать невозможное. Это не обязанность — лишь одна из очередных привилегий старшего брата. Ведь ему нужны силы, чтобы защищать младших, верно?— Ты у меня вырастешь самым умным и красивым, прямо как твой папа, — говорит ему мама, гладя по встрёпанным чёрным волосам, — приглядывай за братишками, хорошо? — Ичиро клюёт носом, но сонно выдыхает согласие, прикорнув у мамы на коленях. Он не слышит беспокойства и усталости в её голосе, будучи слишком маленьким и невнимательным. Да и непросто разглядеть за извечной тёплой улыбкой этой сильной женщины её настоящие эмоции. Даже взрослому человеку. Ребёнку и подавно. Поэтому Ичиро в один из последних раз мирно дремлет на материнских коленках, не задумываясь ни о чём, что могло бы вызывать у него подозрения. Пускай папа пропадает целыми днями на работе, пускай по телевизору какие-то мрачные дядьки говорят о ?всё обостряющейся ситуации на границах? — он чувствует себя в полной безопасности здесь, на заднем дворе их прекрасного большого дома. Ичиро знает — его защитят, что бы ни произошло дальше. Когда всё рушится, оставляя трёх маленьких детей перед лицом неведомых опасностей абсолютно беззащитных, он отчаянно зовёт родителей, пусть нутром и понимая, что они уже не придут. У Ичиро больше нет его неразрушимой каменной стены, надёжно прячущей ото всех невзгод, позволяющей жить беззаботно и ни о чём не задумываться. Он старший брат, и он совершенно один перед лицом опасностей, обязанный защищать тех, кто младше и слабее, тех, кто не способен за себя постоять (и всему миру плевать, что Ичиро тоже напуганный ребёнок, который не может защититься, не может прямо сейчас стать сильнее и помочь последним дорогим людям в его жизни, потому что старший брат не всесилен, потому что все дети беспомощны). Оказавшись в приюте, он пытается не позволить себе впасть в уныние — ведь мама не раз просила его позаботиться о братьях, верно? Неспроста же это было! Наверняка она знала... и па... нет, Рей... тоже знал. Ему нельзя сейчас забиться в угол и сдаться. Нельзя плакать на глазах ещё более испуганных и ничего не понимающих Джиро и Сабуро. Нельзя, — твердит Ичиро себе под нос, как мантру, но ночью корчится в кошмарах и, смотря в чёрный зев бездонной ямы, падая всё глубже и глубже, снова и снова зовёт на помощь. Но никто не пришёл, сколь бы громко он не кричал. Со временем Ичиро приспосабливается к своей новой жизни — упорная борьба с пожирающим его страхом всё-таки приносит плоды. Помимо Джиро и Сабуро есть ещё целая куча детей, теперь живущих с ним под одной крышей, и как бы это ни было непривычно, ему приходится смириться. Возможно, чем больше он будет помогать, тем проще им заживётся в дальнейшем. Улыбчивый директор — Генчо-сан — относится ко всем ним с добротой, и, несмотря на всю его (о, Ичиро теперь не может взять и довериться, казалось бы, искренней улыбке взрослого) подозрительность, он не может не быть благодарным. Если бы не этот человек, бог знает, где бы они все находились сейчас. Итак, ему восемь лет — за его плечами одно предательство, потерянная родня и полный страха перед будущим год в приюте. Он обязан обеспечить братьям максимально комфортное времяпровождение здесь, помогать воспитателям по делам и просчитывать всё наперёд. Как старший брат.*** Время скоротечно. Шесть лет пролетают перед ним в мгновение ока, и теперь Ичиро не беспомощный маленький ребёнок. У него есть силы не только для поддержки — он действительно может сделать всё лучше! Нужно просто больше работать. Отдавать всего себя без остатка, и тогда его труды обязательно окупятся. Пусть он весь перепачкается в грязи своей не совсем добросовестной работы, Джиро и Сабуро будут в порядке. Так он думает, пока его доверие не втаптывают в грязь уже во второй раз за его короткую жизнь. Запираясь у себя в комнате, Ичиро, как когда-то давно, упорно твердит себе под нос, что всё к лучшему. В этот раз ему удаётся не разреветься сразу же — слёзы душат на протяжении нескольких часов, но всё, что он позволяет себе — короткий одинокий всхлип, затихший спустя мгновение. Нельзя раскисать. Практически семь лет назад у него не получалось очнуться от потрясения... сколько? Месяц? Два? Но сейчас Ичиро в два раза старше. У него нет права жалеть себя слишком долго, как в прошлый раз. Теперь он достаточно силён для того, чтобы заниматься делом, а не скулить, подобно щенку, забившись в дальний угол пыльной тёмной комнатушки. Ичиро всё ещё один из самых старших детей в приюте, и гнилая натура Генчо не должна влиять на его отношение к остальным. Он будет работать, не покладая рук, чтобы в дальнейшем обеспечить братьям достойную жизнь. Пускай они и будут ненавидеть и презирать. В конце концов... Ичиро это заслуживает. Каждый день он избивает тех, кто слабее него, следуя приказам свыше и водясь со всякими отморозками, получающими от происходящего воистину садистское удовольствие. Однако Ичиро, несмотря на всё своё отвращение, и дальше продолжает работать, становясь ничем не лучше коллег. Его душа рвётся на части болью и одиночеством, как бы он ни заявлял себе, что всё делает правильно. Как старший брат, Ичиро обязан пренебрегать своим благополучием и прилагать все возможные усилия ради братьев. Не только из-за просьбы матери. Ему и самому этого хочется.В таком состоянии он пробудет примерно год — до одного из самых важных знакомств в своей жизни.***— Во чудной, — тянет Харай Куко с ленцой и насмешкой в голосе. Отчего-то Ичиро не чувствует дискомфорта от веса тела, практически полностью на него навалившегося. Они знакомы без году неделю, он непривычен к тактильному контакту от кого-то, кроме своих братьев (последний год Ичиро лишён и этого), но Куко... другой. — Что ты всё братья да братья? Не знаю, что там у вас произошло, но раз ты не можешь этого исправить, то, — он поднимается со скамейки, потягивается от души с громким зевком, поразительно похожий на ленивого кота, — почему бы не подумать в кои-то веки о себе? Как ты, святоша, смотришь на поход в парк?— Я... — в первое мгновение Ичиро порывается согласиться — когда он последний раз вообще ходил в парк аттракционов? Наверное, ещё до приюта. Но строгость — к самому себе прежде всего — вскидывает голову, предотвращая любые опрометчивые поступки. — Я только зря потрачу деньги. Лучше отложу всё, что сегодня заработал, в сбережения, — он изо всех сил старается звучать твёрдо, но Куко не выглядит убеждённым. Совсем.— От твоих сбережений не убудет, если сегодня ты потратишь пару тысяч иен. Мой батя, между прочим, против транжирства, но даже он назвал бы тебя чересчур бережливым. Не будь придурком, — Куко внезапно тянет его за руку — обилие силы в этом маленьком теле никогда не перестанет удивлять — смотрит твёрдо и упрямо, очевидно, не собираясь отступать. — Пошли. Удивительно, но этого короткого ?пошли? хватает, чтобы окончательно сломать всё его сопротивление и заткнуть наконец надрывно верещащий внутренний голос, требующий прекратить быть безответственным сейчас же. Ха, он был ответственным последние восемь лет, так почему, чёрт возьми, нельзя хоть раз забить на всю эту ответственность и побыть подростком? Ему пятнадцать! Пятнадцать, мать твою! Ямада Ичиро имеет право быть и пятнадцатилеткой, катающимся на американских горках с другом, а не идеальным старшим братом, в последнюю очередь думающим о себе! То были времена, когда он мог иногда расслабляться и забывать о своём извечном долге старшего брата. Когда у него появилось что-то, кроме ответственности. Харай Куко — его первый и единственный лучший друг — становится отдушиной. Несмотря на произошедшее год спустя, Ичиро бережно хранит в памяти эти моменты, полные ребяческой беззаботности и веселья. Когда они заканчивали работать и шли заниматься всем, что может только взбрести в голову. Он распробовал колу в один из таких вечеров — когда Куко привалился к нему спиной и откровенно зевал, уставший и жутко довольный. Ужасно хотелось пить, а напротив их лавочки был только автомат с разносортной газировкой. И когда Ичиро впервые за долгое время (он не пил не потому, что не хотел, а... просто ему не приходило в голову пить что-то, кроме простой воды или питья из столовой приюта?) почувствовал ядрёный вкус колы, он ощутил... восторг. Щенячий, искренний, головокружительный восторг — до этого момента даже представить то, что жидкость может быть такой вкусной, было тяжело. Куко научил его — спустя столько лет — получать от жизни не только всевозможные проблемы, но и удовольствие. Научил и бросил, как и все остальные. Ему не стыдно рыдать перед малознакомым Саматоки-саном, который, как выясняется позже, терпеть не может чужие слёзы. В кои-то веки он стал менее скованным, наконец помирился с Джиро и Сабуро, и... всё шло лучше просто некуда. Его вновь посетило это полузабытое чувство из детства — беззаботность. Ощущение безопасности и того, что всё обязательно будет хорошо, и нет необходимости тащить на себе тяжёлую ношу — появились те, с кем он теперь может разделить её. Однако, время мимолётно, люди непредсказуемы, а жизнь, как сказал однажды Саматоки-сан, несправедлива. Он вновь содрогается в рыданиях, брошенный одним из самых важных людей в своей жизни. По крайней мере, у него есть Саматоки-сан, сенсей и Рамуда. Может быть, хотя бы с ними...*** Ему девятнадцать, за его плечами в общей сложности четыре крупных предательства, работа коллектором и оконченная средняя школа. В Икебукуро он всем известен как лидер одного из сильнейших дивизионов Японии, основатель ?Мастеров на все руки Ямада? и просто приятный молодой человек. Талантливый, трудолюбивый, улыбчивый, готовый подать руку слабым и немощным, скромный и вежливый. Идеальный. Ямада Ичиро не имеет права на ошибку. Не может проигрывать или давать слабину, показывать свои истинные эмоции, если они негативны, подвергать опасности свой район или братьев. С самого детства обречённый быть первым, он продолжает делать это и по сей день, находя отдушину в вымышленных мирах и персонажах, стремясь уйти прочь от реальности хотя бы на некоторое время. Он должен до последнего беречь свой, наконец, устойчивый мир, пусть ради этого ему и придётся и дальше оставаться идеальным. Это тяжело. Но, пожалуй, стоит того. Раз хотя бы так он может осчастливить своих братьев (и иногда чувствовать счастье сам).