Часть 3. Правила (1/2)
Прошло не так много времени перед тем, как Мисаки снова смог ощутить возможность контролировать свои конечности. Внезапно он услышал робкий стук в дверь, и голос молодого человека сказал что-то, как посчитал Мисаки, на португальском. В тот момент он несметно жалел о том, что так плохо понимал иностранные языки. Но вскоре после этого он услышал, что этот же голос уже произнес слово "завтрак" на английском с очень сильным акцентом. Мисаки пулей вскочил со своей койки, как только увидел слабый луч света, мигающий из-за щели. Поднос с едой был аккуратно помещен в камеру через специально отверстие около основания двери.Удивительно страшно есть что-то, содержимое чего вы не знаете и даже не можете разглядеть еду из-за кромешной темноты.
Также удивительно тяжело, как и есть со связанными руками, без столовых приборов и без посуды. Мисаки понимал это и не смотря на голод, отодвинул поднос в сторону.
После того, как похититель впервые подал еду, Мисаки переместился ближе к двери и стал ждать, пока наступит время следующего прием пищи. Леденящая дрожь проносилась по телу Мисаки не столько по причине того, что камера была холодной и непривычна ему после жаркого климата Бразилии, сколько из-за слов Коровина. Он беспокоился о том, что его похититель мог наблюдать за всеми его движениями с помощью камер, невидимо следящих за ним.
В следующий раз, когда специальное окошко для еды было открыто, Мисаки ловко просунул свою руку через эту щель и схватил за запястье того, кто передавал ему пищу. "Пожалуйста, помогите мне!" - Мисаки буквально задыхался собственными слезами, говоря на ломаном английском. Однако, как только мольба о помощи слетела с его уст, он отпустил руку и человек по ту сторону баррикады немедленно отступил.
Сердце Мисаки колотилось как бешеное от ужаса того, что он только что сумел разглядеть в тусклом свете, пробивающимся через щель. Рука принадлежала молодому человеку, чья кисть по размеру была чуть меньше, чем его и на ней виднелось отсутствие двух пальцев, а верхняя часть руки была изуродована лабиринтом из шрамов.
С ужасом, Мисаки отметил, что не понимает, сколько времени прошло с тех пор, после того как он увидел эту руку до того, как он услышал голос Коровина. Темнота давила на него своей монотонностью, бесконечностью. Гнетущая, она окутывала каждую частичку его тела, намекая на то, что времени здесь не существовало.
"Такахаши, закрой глаза", - приказал Коровин.
На этот раз Мисаки подчинился немедленно.
Ослепляющий свет снова заполнил камеру, он мог ощущать это через закрытые веки. Не успел он осознать, что дверь с противным скрипом открылась, как его повязка была сдернута с глаза и заменена новой, а грубые руки дернули его вверх с того места, где он притаился.
Его резко вывели из камеры, почти вынесли. Он чувствовал, как истираются его босые ноги о бетонный пол, когда его тянули по коридору. Но как только он попытался сопротивляться, то его толкнули со всей силы и он рухнул на землю.
Все его тело застыло, как только до него донеслись звуки расстегивающегося кожаного ремня и клацанье металической пряжки. (это были те звуки, которые он мог легко распознать после долгой жизни со своим любимым кроликом). Это заставило его запаниковать еще больше, и он попытался было резко встать, когда почувствовал тяжелый сапог на своем бедре. От бессилия и невозможности сопротивляться, его руки поддались и он снова упал на землю. Мисаки вскрикнул, когда почувствовал хлесткий удар на своих ягодицах.
"Я посоветую тебе вести себя хорошо."Ледяной голос Коровина разрезал его слух также сильно и резко, как звук ремня о его тело. После этого Мисаки попытался взять себя в руки и все-таки сосредоточиться на том, куда его тащили.
Однако, он снова начал паниковать, когда почувствовал, что его отвели в другую комнату и его худое тело ударилось о твердую, длинную и плоскую поверхность. Ремень был быстро пристегнут вокруг его узких, обнаженных бедер, а связанные руки запрокинуты за голову, где были намертво прикованы к металической конструкции.
Мисаки пытался сопротивляться, когда ощутил, что чья-то рука обхватила его лодыжку. После его жалких протестов последовал сильный удар по животу, который заставил его взвыть от боли и свернуться от следующего удара настолько, насколько ему позволяло его положение."Пожалуйста"- всхлипывал Мисаки, как только смог сделать полноценный вздох.
"Ах, Такахаши..." - в голосе Коровина прозвучали печальные нотки. "Сколько еще правил ты собираешься сегодня нарушить?"Большая рука снова начала блуждать по телу Мисаки и в этот раз крепко уцепилась за согнутую ногу, прикрепляя её к плоскости, на которой находился юноша.
После этого Мисаки ощутил, что толстая тканевая повязка была снята с его глаз. Он тут же повернул голову, чтобы разглядеть похитителя, что, возможно, принесло бы ему хоть какое-то ощущение контроля над происходящим, если бы не яркий свет, который полностью ослепил юношу.
Как только его зрение адаптировалось к свету, он смог разглядеть человека, который являлся причиной его нахождения здесь. Бледные, водянистые голубые глаза смотрели на него сверху. Губы похитителя были искажены в зловещей ухмылке.
В испуге Мисаки мельком осмотрел окружающую его обстановку. Комната была похожа на кабинет врача, а он, словно новоиспеченной пациент был привязан к одному из столов для осмотра. Вдруг он заметил, что Коровин опустил поднос с приборами около его стола. Как только японец увидел содержимое подноса, с его уст сорвались новые отчаянные всхлипы. Они усилились после того, как Коровин вальяжно поднял один из инструментов.
Это был скальпель.
"Пожалуйста, Коровин - сан, что вы от меня хотите?"- умолял Мисаки. Хоть он и понимал, что чувствует себя униженным и никогда в жизни не смог бы позволить себе такое сказать, будь то другая ситуация, другое время, другие условия, но фраза все-таки слетела с его губ:" У меня есть знакомый человек, у него есть деньги. За меня могут отдать выкуп, если вы отпустите".
"О, я прекрасно знаю о твоем возлюбленном, Такахаши", - ухмыльнулся Коровин. "Я наблюдаю за вами на пляже уже больше двух недель; за тобой и твоим знаменитым писателем, Усами Акихико." Он не смог сдержать своего радостного, безумного смеха, когда заметил, как расширились глаза Мисаки после этой новости. его охватывала небольшая гордость за то, что он смог остаться незамеченным.
"Нет, у меня достаточно денег и у меня нет абсолютно никакого желания или нужды отправлять тебя обратно к нему".
"Совсем нет... Нам с тобой будет очень весело, Такахаши, ты знаешь?"Коровин провел скальпелем от груди юноши вниз к вздымающемуся животу. Он был обескуражен, восхищен, когда он заметил, как дернулся от боли его подопытный.
"Но прежде, чем мы начнем, ты должен научиться вести себя получше. Сколько правил ты собираешься нарушить сегодня?""Зачем же ты говорил, когда я вроде ясно выразился, что запрещаю тебе говорить без моего разрешения!? Да еще и к тому же попытки сопротивления... Так-так, это целых три нарушения!""И конечно, чтобы предотвратить рецидивы в поведении и следующие попытки нарушить МОИ правила, я покажу тебе пару вещей, которые случаются с теми, кто эти правила нарушает.."Мисаки был в ужасе от этого человека, он ощущал, как лезвие щекочет его плоть в нижней части живота. Его разум охватило негодование: он не знал, что будет наказан за правила, которые не были даже оглашены.
Не смотря на свой гнев, Мисаки молчал. Он ощущал, что скальпель был повернут и теперь касался острым лезвием его гладкой, молочной кожи.
"Знаешь, Такахаши, я должен быть очень осторожен с этим предметом, потому что я всегда держу их в безупречном состоянии. Они настолько острые, что иногда я даже не понимаю, насколько глубоко я режу." - взгляд Коровина заворожено рассматривал безупречный торс пленника.
"Это очень плохо, Такахаши... Я так надеялся трахнуть тебя, пока на тебе еще нет "отметок".."Мисаки ахнул не сколько из-за грязных слов Коровина, сколько из-за странного ощущения проникновения скальпеля, который оставлял красную дорожку на его бедре. Он был настолько острым, что сначала даже не чувствовал, а через несколько мгновений начинал ужасно жалить.