00:01 (1/1)

Его друг, Шим Чанмин, был «винтоваром» со стажем. Кюхён был посвящён во все тонкости процесса обработки и варки метамфитамина, ведь с Чанмином, кажется, они знают друг друга всю жизнь. Кюхён видел, как тот начинал, как учился делать эту гадость, соскребая со спичечных коробков зажигательное покрытие, а потом промывая порошок в десятках литров соляной кислоты. Но у самого Кюхёна тогда было слишком много собственных забот. Он пытался идти своей дорогой, не обращая на безумного друга внимание. Кюхён пытался воплотить собственную мечту — отдать жизнь музыке. Музыка была всем для него. Кажется, вместо внутренностей у него были клавиши и струны. Он как одержимый думал музыкой, чувствовал ей, воспринимал всё через неё. Иногда ему казалось, что он не умеет говорить и общается с внешним миром только посредством мелодий. В его голове всегда были новые, которые он судорожно пытался быстро записывать, чтобы не потерять. Не потерять чувство этого настроения, не потерять волну, в которой впоследствии он должен утонуть и утопить всех, кто будет это слушать.Мир шоубизнеса оказался слишком не его, он разочаровался в этой индустрии и ушёл в другую плоскость, сочиняя саундтреки к арт-хаусным фильмам. Интересные истории, интересные взгляды, сложные задачи усилить экспрессию, создать ту самую концентрацию эмоций искусственно, вырастить чувства из ничего, силком впихнуть в сердца людей чужие ощущения. Платили немного, но деньги в кармане всегда были. Больше всего его устраивала свобода действий и собственных идей. Он проживал чужие жизни по сценарию, пережёвывал их в себе и глотал уже готовой мелодией, которую нужно было просто материализовать, записать, сделать доступной не только ему. Кюхён раздевался до костей и отдавал всего себя нотам.Частенько его даже номинировали на средней престижности преми, чему он обычно внешне не придавал значения, но в душе всегда был безумно рад. Приятно, когда твоё творчество высоко оценивают, ведь творчество — твоя душа, а чтобы оголить свою душу, нужно как минимум мужество. Только Кюхён об этом никогда не задумывался, он просто шёл по тёмному тоннелю вперёд, собирая лучи света из щелей, согревая себя этим изнутри.