Глава 18. (1/1)

Колетт вошла в комнату к Эго, боясь потревожить. Почти на цыпочках. Что-то подсказывало ей, что мужчина уже не спит, но вот быть замеченной раньше времени?— не хотелось. Она осторожно положила его мобильный на письменный стол, включая тот, и отмечая, что у Эго нет на аппарате каких-то паролей и прочих мешающих постороннему доступу прибамбасов. Любой, по сути, мог зайти в его, скажем, личную переписку, или ещё куда-нибудь. Колетт на мгновение стало стыдно перед ним?— он доверял ей, а она, получается, нарушила эту неозвученную договорённость.Кровать Эго, насколько успела запомнить из прошлого визита Колетт, не была приспособлена для его нынешнего роста. Мужчина лежал на спине, ноги были полусогнуты в коленях. Явно неудобная поза для длительного сна. Раненая его рука свисала с края кровати и доставала почти до пола. Колетт нагнулась и придирчиво осмотрела бинты. Вовремя остановленная, кровь, уже не текла, и то слава богу. Другая рука мирно лежала на одеяле. Тату также успела подумать, что эти руки одни из самых изящных и красивых мужских конечностей, которые она когда-либо видела. Колетт увлеклась настолько, что буквально прикоснулась голодным взглядом к каждому его пальцу. Длинные и тонкие, с красивыми аккуратными ногтями, без единого намека на заусеницы?— такие пальцы даются лишь людям, у которых на роду написано быть музыкантами или же кулинарами. Колетт не понаслышке знала, что для поваров руки значат не меньше, чем для пианистов. Ведь готовить руками в перчатках?— дурной тон в среде тех, кто ценит еду. А, значит, и красота рук, которыми создают те или иные шедевры на кухне, должна быть на первом месте.Именно в тот момент, когда она сделала ещё один маленький шажок в сторону кровати, и наклонилась ближе, её вдруг охватило чувство, которого прежде никогда не было. Точнее, было, но слишком давно, чтобы так отчетливо сейчас забивать ей голову без остатка. Слишком давно и даже неправдоподобно.Колетт захотелось прикоснуться к Антуану. Пока он ещё спит. Пока он ещё не прогнал её. Словно он был каким-то экспонатом в музее, который никогда не давали потрогать. А запретный плод, ой, как манит.Колетт не хотелось рассматривать его лицо очень уж явно, чтобы он потом не подумал, будто она решила поиграть в лаборанта, смотрящего в микроскоп на насекомое. Зато ей очень хотелось чуть подвинуть его голову, которая съехала на самый край подушки. Она успела рассмотреть только незначительный шрам от очков на переносице. Крохотный. И совсем не уродливый.Она медленно пропустила между пальцами его гладкие волосы. Колетт аккуратно коснулась пробора, видя кожу. Она тоже идеальна?— никакой перхоти или жирности. Тату терпеть не могла неопрятных волос. Она слишком хорошо запомнила, как братец в детстве подцепил лишай, и как они потом вдвоём расплачивались. Она снова запустила пальцы в чёрные, как смоль, волосы, и млела от ощущений, стараясь устоять на ногах. Колетт чуть смутилась, увидев пробивающуюся седину у самых корней. Но это было не критично. Потому она снова принялась перебирать волосы мужчины. Смахнула ему на лицо челку, которую он, видимо, не так и часто подстригал. Она бы доходила ему почти до переносицы, если бы Антуан её не зачесывал. В отличие от жесткой и колючей на вид щетины, у Эго мягкие волосы.Стоило ей чуть расслабиться и всё?— удача отвернулась. Антуан открыл глаза. Он сделал это резко, как если бы рядом с его ухом рванули хлопушку. Мужчина не помнил, что ему снилось, но острое, как лезвие ножа, чувство того, что это была Колетт, не покидало.—?Что это вы делаете? —?хриплый голос донёсся до Колетт будто из-под толстого стекла. —?Мадмуазель Тату?Колетт, никак не ожидавшая такого, одёрнула руку, пошатнулась и едва не повалилась на Антуана. Жутко смущённая и даже испуганная, Тату, пролепетала что-то вроде: ?Доброе утро, мсье Эго…?, однако, в следующую секунду, попытавшись отойти, она случайно задела его больную руку. Эго тут же стиснул зубы, пытаясь не выругаться. А Колетт покраснела, как переспевший томат. И затем, наверное, резко позеленела, просто представив, что теперь он будет про неё думать.Девушка принялась извиняться, а Эго сощурился от света, льющегося в не полностью задёрнутые занавески. Колетт отошла в сторонку, нашла пятой точкой стул, виновато потупившись и решив молчать. Антуан принял сидячее положение, осматриваясь в поисках одежды. Которой не было. Спинка стула была пуста?— Колетт только сейчас заметила, что мужчина без рубашки.—?Замечательное начало дня,?— Эго сжал губы, выражая крайнюю степень недовольства. —?Вам пора бы научиться не лезть в личное пространство других людей, мадмуазель Тату. Если вас не просят, хотя бы.Колетт быстро встала и, зачем-то поправляя свою одежду, встретилась глазами с Эго. Он долго молчал, а потом вздохнул и отвернулся. Девушка снова ощутила себя беспомощной, и оттого ей стало противно: можно подумать, что она такая уродина, что Антуан просто посмотреть на неё без каких-либо усилий не может.—?Что вы здесь делали? —?снова повторил критик.Колетт прикусила губу?— она боялась говорить что-либо.—?Поправляли мне одеяло? —?усмехнулся Антуан, разминая шею и закидывая длинную челку на затылок. —?Скажите что угодно, но только не молчите, будто вы тут меня… изнасиловать хотели.Колетт подняла на него глаза.—?Если бы не внештатная ситуация, и не ваша помощь, то я бы сейчас сказал вам пару ласковых,?— мужчина потянулся за своими очками. —?Это, знаете ли, сродни приставаний закоренелого бабника к молодой неопытной девственнице. Как только вы могли себе это позволить?!—?А у вас ещё и гаптофобия? —?Колетт снова обрела дар речи. Её задели слова Эго. —?Розенкранц не упоминал. И к тому же, вам-то не надо строить из себя девственницу. Мсье Эго, вы же не она. Верно?—?Вы считаете себя правой? —?изумился Эго. —?Мадмуазель Тату, несмотря на устоявшийся стереотип, что никакой мужчина не имеет права прикасаться к женщине, которая не является ему женой или же любовницей, я скажу, что есть и другая сторона медали: мне, как мужчине, тоже неприятно, когда кто-то из особей женского пола думает, будто может запросто переходить границы.—?Вы же не спали,?— Колетт очень не хотелось сдаваться. —?И если бы вам было неприятно, то вы бы нашли способ избежать моих прикосновений. Нет?—?Я хотел лишь проверить, как далеко вы способны зайти в своей наглости.—?Неужели?—?Вы осмелитесь со мной снова спорить?—?Я осмелюсь сказать, что ваш организм утверждает обратное, мсье Эго,?— с нервным хохотком заметила Колетт. —?Простите меня, и бога ради?— поправьте, если я ошибаюсь, но у вас… как бы это сказать поэстетичнее для ваших критически-настроенных ушей… эрекция?Один быстрый взгляд?— да. Так и есть. Ноздри у Эго раздулись, в глазах читалось тихое бешенство. Мужчина со скоростью пули натянул одеяло на себя до подбородка и свесил ноги с кровати на пол.—?Ваша наблюдательность не знает границ. И вообще, для вас, видимо, не писаны никакие законы.—?Мсье Эго…– вот теперь Колетт стало трудно говорить. —?Вы… не берите в голову… прошу вас… я… это… я не хотела так в лоб… всё так неожиданно… в смысле, что я…—?Раз уж вы меня воспринимали роботом, у которого не может проявиться нормальная физиологическая реакция, то ни к чему извиняться, мадмуазель Тату,?— бросил Эго, сжимая в руке одеяло с такой силой, словно питбуль, ухвативший кусок мяса. —?Да, и если вы верите в то, что про меня могут плести такие проходимцы, как Байо и прочие?— значит точно не считали меня человеком.—?Да откуда вы знаете, кем я там вас считаю? —?Колетт не сводила с него глаз, чем порядком смутила. —?Я всего лишь…—?Где, мать его, Розенкранц?! —?Эго начал нервничать.—?Он… он…—?Я здесь, мсье Эго! —?дворецкий, будто только и ждал этого, ввалился в комнату с одеждой в руках. Колетт захотелось его придушить?— чего ж раньше-то не появился. —?Простите, я рубашку вашу едва успел простирнуть, а то вы ночью её запачкали кровью.—?А сиделка мне зачем? —?Эго бесцеремонно кивнул на Колетт.Тату успела лишь быстро переглянуться с Розенкранцем.—?Мсье Эго, именно она не позволила вам истечь кровью.—?И что дальше? —?рыкнул критик, забирая у слуги рубашку и брюки. —?Я ей теперь деньги буду платить, а не тебе?!—?Простите, мсье Эго. Я, очевидно, не оправдал ваших ожиданий.—?О-о-о, Розенкранц,?— протянул Эго, возясь с малюсенькими пуговицами, застегивать которые одной рукой было мучением. —?Ты даже не представляешь, насколько не оправдал.—?Он здесь ни при чем! —?выпалила Колетт, желая хоть как-то защитить беднягу, пашущего на Антуана и ночью, и днем. —?Это всё я, мсье Эго.—?Ну, слушайте, как это у вас вообще получается?! —?мужчина опять столкнулся с ней глазами. —?Может, теперь скажете, что самостоятельно вошли в мою комнату и принялись меня будить?Колетт молчала.—?Она вообще была против, чтоб вы…—?Я уже понял,?— Эго перевел покрасневшие глаза на Розенкранца. —?Я слышал твои слова. И проснулся, едва ты меня начал расталкивать.Дворецкий, наконец придя в себя, решил помочь Антуану с пуговицами, но тот только громко фыркнул, не позволяя этого сделать.—?Не могли бы вы оба быть так любезны и покинуть мою территорию хоть ненадолго? —?Эго с издевательской интонацией обратился к Колетт и Розенкранцу. —?Однако при надевании брюк, я кровью не истеку? М?Колетт и Розенкранц вышли, закрывая за собой двери. Чувство было сродни тому, что их, взрослых людей, отчитали как школьников. И за что? За помощь. Колетт, правда, было хуже, чем привыкшему к резким перепадам настроения босса Розенкранцу, ведь она застала Эго не только в самом уязвимом состоянии, но и усугубила его, сказав ему то, о чем нужно было молчать в тряпочку.—?Чего с утра так разбушевался-то? —?шепотом спросил у неё Розенкранц. —?Я думал, что будет вести себя по-другому. Всё же после такого…—?Это всё мой длинный язык. —?Колетт вздохнула. Она злилась на себя за необдуманные поступки. —?Я не хотела его так с утра раздраконивать. Теперь же весь день будет ходить как ворчливая бабулька.—?Это я не должен был вас туда отправлять.—?Перестаньте, Розенкранц. —?Колетт отмахнулась. —?Вы-то точно не виноваты.—?Эксперимент провалился, надо признать.Помолчали. Антуан до сих пор не выходил из комнаты.—?Не первый и не последний эксперимент в вашей карьере? —?обратила на себя внимание девушка. —?Вы и Люси к нему также подсылали с утречка?—?С ней всё было иначе, мадмуазель Тату,?— сказал уставший Розенкранц. —?Я вообще не участвовал в их с мсье Эго жизни. Но получал по расписанию.—?От Эго?—?От Люси,?— хмыкнул мужчина. —?У неё было чуть больше прав, чем у вас, скажем так, поэтому она свободно могла распоряжаться не только денежными средствами мсье Эго, но и моим свободным временем.—?А Мсье Эго не знал?—?Я ничего не говорил?— зачем мне это? —?усмехнулся Розенкранц. —?Он же тогда бы все равно бы не поверил. Влюбленные люди, мадмуазель Тату, почти не воспринимают чужие слова, связанные с предметом их обожания.—?Да, любовь бывает очень слепа.—?Хуже, когда она невзаимна,?— сказал Розенкранц. —?Намного хуже, поверьте.Завтракали в гробовом молчании. Вместо дорогущей Моцареллы ели плавленый сыр, намазанный на тосты. И обычный овощной салат. Колетт сидела напротив Эго, и всё время ей казалось, что он уже дыру в ней просверлил взглядом. Хоть она и не поднимала глаз. Антуан не поел толком. Только жадно набросился на сваренный специально для него кофе.—?Мсье Эго? —?девушка решила наконец прекратить эту атаку. —?Вы что-то хотели сказать?—?Нет,?— подумав, выдал критик.—?Нет? —?Колетт тоже посмотрела ему в глаза. —?Вы уверены?—?Вы когда-то учили меня воздерживаться от резких суждений, помните? Так вот?— я учусь,?— с некоторым ехидством заметил Антуан, проводя пальцами по ручке маленькой чашки. —?А то, что я смотрю на вас, так это оттого, что вы напротив. А смотреть в сторону?— косоглазие можно заработать.Розенкранц едва не рассмеялся. Эго же оставался совершенно серьёзным.—?Я себя очень неловко чувствую.—?Не скромничайте,?— сделал жест рукой Эго. —?Вы себя куда как комфортно чувствовали ещё несколько минут назад.—?Ваш прямой взгляд, должно быть, выдерживают только избранные. В таких количествах. —?Колетт вытерла рот салфеткой и сложила столовые приборы. —?Но месть вам удалась.—?Какая месть? —?напрягся Эго.—?Такая. Теперь я чувствую себя голой под вашим взглядом,?— пояснила девушка, изредка косясь на Розенкранца, возящегося у электрической плитки.?—?Да, соглашусь, неприятное ощущение.—?Просто ком в горле встаёт,?— подтвердила Тату, сглатывая слюну, так не вовремя образовавшуюся во рту и мешающую нормально проговаривать слова. —?Ужасно.—?Именно поэтому я предпочел бы не вспоминать о сегодняшнем утре.—?Мсье Эго…—?Никогда,?— добавил мужчина, выразительно приподнимая брови. —?Мадмуазель Тату? Вы, я надеюсь, понимаете, о чем я?Колетт молча кивнула.—?Розенкранц,?— Эго обратился к дворецкому. —?Прогуляйся до Торнтона. Скажи, что мне срочно нужно с ним переговорить.—?Пешком? —?на лице Розенкранца залегла глубокая морщина. —?Мсье Эго… это ведь два километра, не считая ещё лесной дороги.—?Тебе пойдет на пользу. Я звонил ему недавно?— он не берет,?— отрезал Эго, снова поворачиваясь к Колетт.—?Мсье Эго, я должна вам сказать, что…Колетт еле дождалась, когда из кухни выйдет Розенкранц.—?Очевидно, вы собрались покаяться за то, что взяли на себя такую ответственность и отключили мой мобильный? —?Эго сделал последний глоток кофе. —?Так, мадмуазель Тату?Колетт не знала, что и сказать: с одной стороны, она ведь понимала, что Розенкранц всё равно молчать не будет, да и сам Эго не дурак, и не позволил бы так долго себя водить за нос, но с другой?— никак не хотелось оправдываться словно маленькой девчонке.—?Вы были не в том состоянии, мсье Эго,?— начала девушка,?— чтобы отвечать на звонки. И я подумала, что помогу вам.—?Мне кто-то звонил?—?Да,?— потупилась Колетт. Почему-то сейчас она не могла врать. —?Дважды.—?Кто? —?грозно спросил Эго.—?Розенкранц вам разве ничего не сказал?—?Про Люси? —?мужчина был явно не в духе. —?Почему же?— как раз этим и поделился.—?Неужели промолчать не мог? —?зашипела себе под нос Колетт.Но Эго услышал, опять поворачиваясь и вгоняя девушку в краску, заявил:—?А ещё он мне поведал, что и вы с ней разговаривали.—?Это весьма сложно назвать ?разговором?.—?Значит, за жизнь болтали? —?Антуан сверлил Колетт взглядом.—?Нет. Я сугубо деловым стилем пыталась ей объяснить, что…—?Мадмуазель Тату, я вовсе не ваш босс, а вы, осмелюсь напомнить, мне не личный секретарь,?— прервал её слова Эго, нахмуриваясь ещё больше. —?И я вам никаких указаний на такой случай не оставлял. Можно было просто позвать меня к телефону, если уж вам так хотелось проявить любезность!—?Вы были заняты, мсье Эго.—?Это не давало вам никакого права…—?А у неё есть права доставать людей?! —?перебила на сей раз Колетт. —?Розенкранцу пора бы её посылать матом! А он сюсюкает!—?Вот вы ему этот метод и посоветуйте,?— Антуан качнул головой. —?И на вас же проверим.—?Что? —?замерла девушка, широко открывая рот.—?У Люси всего-то остался мой номер,?— сказал Эго. —?А у вас всю ночь был мой телефон. Моя личная вещь. Это две разницы, ещё какие, мадмуазель Тату. Не считаете?—?Намекаете, что меня тоже пора посылать матом? —?тихо пробормотала Колетт.—?Вас послать будет куда логичнее. В данной ситуации.—?И вы сможете?—?Не я?— мы же решили, что это будет Розенкранц. Глядишь, вас разок пошлет, затем?— Люси, и потом, наконец-то, я смогу его послать за такую откровенную халтуру вместо работы!Последнюю реплику Эго нарочно выделил голосом и крикнул её в сторону прихожей, чтоб дворецкий наверняка услышал. И сделал выводы.—?Мсье Эго… вы только не подумайте ничего?— я хотела, как лучше,?— Колетт не хотелось выводить Эго из себя, тем более от упоминаний его бывшей.—?А получилось?— как всегда? —?поддел её критик, усмехаясь. —?Что ж. Вам повезло, что я оказался в недееспособном состоянии.Антуан снова осмотрел свою руку.—?Бинты нужно поменять,?— тут же спохватилась Колетт.—?Розенкранц, думаю, справится, когда вернётся. Если хочет продолжать работать.Колетт только тяжело, но снисходительно вздохнула?— Эго-то не помнит, что именно ей пришлось и осколок вытаскивать, и рану обрабатывать, и ещё, ко всему прочему, бинтовать, а Розенкранц хваленый только и смог что фонариком посветить. Да и причитал так, словно Эго помирать собрался.—?И что вы подлили мне в воду? —?Антуан потёр виски, снимая очки и кладя их на столешницу. —?Голова трещит как от хорошей попойки.—?Настой из трав. Я его сама часто пью, если сильно нервничаю.—?У меня на многие виды лекарственных трав аллергия, мадмуазель Тату,?— проговорил мужчина, закидывая ногу на ногу, чем вызвал у Колетт очередной нервный импульс, который отразился в глазах короткой вспышкой. —?Могли бы хотя бы у Розенкранца для приличия спросить, что можно подливать, а от чего лучше воздержаться.В глазах Колетт опять появилась странная искра, которая дала понять Антуану, что девушка к нему явно неравнодушна. И опять вдруг ему захотелось нагрубить ей. Эго не мог понять, отчего его кидает в такие крайности: от пересыпа или же от остатков боли, которые терзали его ладонь. По-хорошему, наложить швы было идеальным выходом?— рваная рана?— это не игрушки, но Антуан сейчас не решился бы и взглянуть на руку, не то что к врачу идти.—?Кстати, о Розенкранце,?— Колетт сглотнула и отвела глаза от Эго, который будто специально провоцировал её своими движениями?— издевательски- медленными и почему-то кажущимися ей соблазнительными. —?Мсье Эго, вы доверяете ему? На все сто?—?Что за вопросы? —?усмехнулся критик. —?Естественно.—?А если я вам кое-что скажу и покажу?—?Опять вы за своё?—?Вы не поняли! —?Колетт вскочила и полезла за брелком. —?Вот!Эго скептически отнесся к находке. Нет, он, конечно, не стал утверждать, что это абсолютно точно не тот самый яд, которым отравили его мать и собаку, но всё же настаивал на том, что кто угодно мог обронить брелок в кустах.—?Мсье эго, посмотрите на это. —?Колетт сунула мужчине под нос фото. —?Видите?—?Вы уверены, что справитесь с той миссией, которую на себя взяли? —?Эго не был полным идиотом, и смог опознать ту самую цепочку. —?Мадмуазель Тату, я ещё раз вас предупреждаю о последствиях вашего расследования.—?А вы, можно подумать, за самого себя не опасаетесь?—?Мои проблемы должен решать я сам.—?Мсье Эго, вы сейчас ведете себя куда глупее меня,?— качнула головой Колетт. —?Бравировать все горазды, но сейчас всё зашло уже слишком далеко. Вам не кажется?—?Мне как раз кажется,?— начал говорить Эго с некоторым усилием,?— что пора бить тревогу. Вы свихнётесь на почве этих расследований.—?Я уже чуть не свихнулась от страха сегодня утром.—?И что же послужило этому причиной?—?Тот лист с фото человека, похожего на любовника вашей матери… исчез у меня из сумочки!Эго полез в карман брюк и под изумленный взгляд Колетт достал смятый листок. Мужчина с улыбкой оглянулся на Колетт, стоящую сзади, и протянул ей пропажу.—?Откуда он… у вас взялся?!—?Я попросил Розенкранца незаметно забрать, когда мы только приехали.—?Слушаете, да как вы могли?! —?возмущалась Тату. —?Я уж такого понадумала тут! Я уже решила, что Розенкранц замешан в этом! Мсье Эго!—?Да, согласен, что переборщили с таинственностью,?— усмехнулся критик. —?Розенкранц мне и о вашем беспокойстве сообщил.—?Вы идентифицировали человека на фото? —?Колетт наклонилась и чуть задела плечо Антуана. —?Это он?—?Да, это он.Колетт резко втянула в себя воздух. И порадовалась тому, что Эго не знает о том, что она удалила сообщения во ?входящих?. Он спрашивал, кто звонил, но она-то не сказала, что кроме Люси звонил и сам неуловимый преступник. Она знает его номер. И его внешность. Полдела, в принципе, сделано. Остается только убедить Эго наконец-то рассказать всё, что он тщательно скрывает.—?А вы не думали над тем, что всё это мог подстроить и Торнтон? Тот самый, на чьей земле стоит этот дом?—?Я думал над этим, мадмуазель Тату.—?И к какому выводу пришли? Не рискованно разве было посылать туда Розенкранца?—?Даже если Торнтон и замешан, то кроме собаки у него бы не поднялась рука на человека,?— сказал Эго. —?Смерть псины я склонен списать на личную его неприязнь к Адаму.—?Он и его покусал?—?Нет. Но… было дело?— когда-то серьезно напугал.Эго щёлкнул по экрану резко завибрировавшего телефона.—?Я слушаю, мсье Торнтон.—?Мсье Эго, доброе утро,?— голос следователя был узнаваем даже на расстоянии. —?Мне нужно с вами встретиться. Вы в городе?—?В данный момент?— нет. А что-то ещё случилось?—?Случилось. Приезжайте.Эго отодвинул от себя чашку. Убрал телефон и посмотрел на Колетт долгим, изучающим взглядом.—?Что вы так смотрите? —?Колетт принялась осматривать себя на предмет каких-то шероховатостей. Но нет?— в майонезе она не пачкалась, волосы не забыла расчесать, одежда на неё не была расстегнута. —?Мсье Эго?—?У вас в роду предсказательниц не было?—?Я думаю, что не было.—?Значит, совпадение. —?Эго поднялся. —?Электричек не боитесь?—?Нет, не боюсь.—?А я их, признаться, ненавижу,?— Антуан скривился. —?Но куда денешься?— придётся нестись с ветерком в Париж.В отделении полиции всегда один день похож на другой. Люди, примеряющие на себя форму, даже не догадываются, порой, что за испытания им уготованы. Эго уже знал, куда нужно идти. Вечером следователь Торнтон сидел в одиночестве и лениво изучал материалы какого-то громкого дела, которое давно раскрылось благодаря счастливой случайности.Антуан вышел из кабинета больше, чем через час. Что они там обсуждали? Колетт очень хотелось верить, что Эго сможет доказать свою невиновность хоть сейчас. Когда есть улики. Она едва не задремала на стуле. В отделе было тихо, как в морге. Эго сделал шаг за порог кабинета и попрощался, захлопывая за собой дверь. Лицо у мужчины было серым. Усталость? Или злость? Или тихое бешенство? Антуан всегда отличался сдержанностью, и никто не мог сказать, что он раздражен, раньше, чем он сам это озвучивал. Колетт смотрела вопросительно, но молчала. Она знала, что он должен сам всё сказать. Но и Эго молчал.—?Мсье Эго? —?не выдержала Тату.—?Извините, не сейчас,?— он мотнул головой и направился к выходу.—?Что это значит?!—?Ничего это не значит. Я сказал?— позже!Не дожидаясь её, Эго прошагал в двери.?Диалог, а не конфронтация!??— кажется, так написано в своде правил для юристов общей практики. Хотя, это утверждение больше подходит для дискуссионных мероприятий. Колетт всегда думала, что в юриспруденции всё легко решается, если ты владеешь нормами законов. И хоть Байо уже объяснял ей, что не всегда можно добиться желаемого, опираясь только на закон, она не верила ему. Да и вообще, если опираться только на него, то жить станет невыносимо тяжело. Всем.Колетт покинула отдел полиции, и в одиночестве бродила по улицам. Паника разрасталась. Без Франса Байо, мобильный которого не отвечал, любая надежда на оправдание Эго рассыпалась в пепел на уровне задумки. Неужели и правда нет шансов? Колетт уже знала, что она слишком много на себя взяла в этот раз и вряд ли выдержит. Вечер опустился на город, скрывая его жителей ото всех любопытных глаз. И Колетт тоже. Она хотела бы сбежать, но не смогла. Был очень существенный фактор, сдерживающий её. Антуан Эго. Что будет с ним? Как же трудно бывает тем, кто остался один на один с проблемой. А ещё хуже, если эта проблема не только в самом себе, но и в другом. Проблема в том, что один не может без другого. Человеку нужен человек. Так было так есть и так будет.Иногда бывает так, что женщина, внезапно влюбившаяся, начинает чувствовать гораздо больше, чем другие. У Тату развилось настолько точное шестое чувство, что она могла бы с точностью предсказать состояние Эго. Она прекрасно осознавала, в какой он сумятице сейчас. Гордый и избалованный, Эго, никогда бы не попросил у неё помощи лично. Наверное, он бы скорее умер. Или сел за то, чего не совершал?Порою кажется, что человек, столько времени проведший в одиночестве, будет хвататься за любую соломинку, чтобы выплыть. Колетт не стала бы утверждать, что замкнутый и порой даже довольно невыносимый Эго был бы для неё идеальным вариантом, но он разбудил в ней те чувства, которые приравнивают к глубокой симпатии, и даже заикаются про любовь. Раньше Тату приходила домой, и был свободен. Теперь же она искала хоть что-то, что напоминало бы о его присутствии в её жизни. Десять дней. Ровно столько они с Эго прообщались. Разве это срок? Разве после десяти дней можно сказать ?люблю?? Да что это за слово такое? Колетт никогда не понимала подобной логики. Никогда, но лишь до того, как встретила Антуана.При всех своих недостатках, Эго в глазах Колетт выглядел практически ангелом. Она никому об этом не говорила. Даже себе не каждый раз. В нем было столько места, что могло бы поместиться целое царство. Колетт не мыслила абстракциями до этого момента. Просто Эго не был похож на всех тех мужчин, с которыми её пытались специально свести коллеги или друзья…Колетт ждала Торнтона возле кабинета ранним утром. Он прошел мимо, даже не подняв головы. Неужели все менты такие занятые, что не видят никого вокруг? Тату попыталась привлечь к себе внимание, чуть выставив стройную ножку. Мужчина замер, держась за ручку своей двери. Он почти запнулся.—?Вам кого?—?Вас,?— Колетт натянуто улыбнулась.—?Не понял, гражданочка…—?Я всё объясню, но давайте лично.—?У меня работы полно,?— Торнтон посмотрел на часы на запястье. —?И с какой стати свое время я должен на вас тратить?!—?Мсье Торнтон, выслушайте, прошу. —?Колетт изо всех сил старалась не выдать себя, но это плохо получалось.—?Я так понял, что вы по поводу Эго?—?Откуда вы…—?Откуда я узнал? —?полицай усмехнулся. —?Не надо держать меня за идиота. Вчера приходил сам Эго. Сегодня вы… Чего вы хотите?—?Поговорить с вами.—?Хотите приватной беседы? —?он распахнул дверь и втолкнул Колетт внутрь кабинета.—?Что? —?она опешила. —?Стойте!—?Не нравится?Колетт испугалась его. Она сглотнула и уставилась мужчину.—?Присядьте! —?велел Торнтон, указывая на стул.Колетт села. Она не смогла бы сейчас качать права.Виктор Торнтон не производил лично на неё никакого впечатления. Не атлет. Даже чуть полноват, но в меру. С густыми тёмно-русыми волосами, аккуратно подстриженными и уложенными. Ростом чуть выше среднего. Его возраст гулял где-то между сорока пятью и пятьюдесятью пятью годами. Идеально поглаженная рубашка и завязанный галстук, слегка торчащий из-под кителя, который сидел как влитой, производили впечатление того, что у него поблизости есть мать или жена, следящая за внешним видом. Есть люди, которым идёт форма. Но вот этому мужчине всё же без неё было бы лучше.Торнтон опустился в своё массивное кресло, и почти развалился, как любят делать многие, чтобы подчеркнуть своё превосходство. Виктор Торнтон был странным ментом. Очень странным. Он почему-то не сделал ничего, из того списка, что сопровождает каждого сотрудника при выполнении допроса свидетеля или соучастника.—?Мсье Торнтон…Колетт замолчала и заволновалась, как школьница перед экзаменом. Скорее всего, ей стало противно. От себя самой.—?На этом и остановимся,?— вдруг сказал мужчина, усмехаясь.—?В каком смысле?—?Мне показалось, что ты понятливая.Торнтон резко повернулся к ней и задрал подбородок выше линии воротника. Колетт успела рассмотреть большой, дугообразный шрам, тянущийся от кадыка вниз. Заканчивался он где-то под рубашкой, поэтому оставалось только догадываться, откуда такие раны.—?Мы уже на ?ты?? —?с вызовом уточнила Тату. И по спине пробежал холодок. —?С чего вдруг? Мсье Торнтон, я не давала вам никаких…—?Значит, показалось,?— с каким-то сожалением выдал полицай. —?Ну, так и быть, хорошо. Можно и поговорить для начала.