Последствия (2/2)
Желли все же подошла, утешающие сжала расслабленные пальцы. Корунд и алмаз соприкоснулись с глухим нежным постукиванием. Сжать сильнее, и на красном расползутся уродливые полосы порезов, но Желли была осторожна.- Не думаю, что это будет иметь значимые последствия. Подумаешь - тонкие пластинки, это как ноготь сломать. Может даже новые образуются ...Улыбка Падпараджи её порадовала - та явно приходила в себя.- Даже я не могу в такое поверить, но все равно спасибо, - она перевернулась на спину, поерзала плечами. - Хорошо, что ты появилась раньше. Одной бы мне точно не справится.- Да. Иногда мне кажется, что ни для чего другого, кроме этого.
- Ничего не поняла.- Просто прими, что это тоже что-то трогательное, - Желли ненадолго прикрыла глаза, вслушиваясь в свои ощущения, и выпустила ее хрупкие пальцы.Как бы ни хотелось ей быть рядом, когда малышка в таком состоянии, приходилось расставлять приоритеты. К тому же Желли надеялась, что полный сбор всех частей поможет ей немного прийти в себя. Поэтому Желли взяла большую холщовую сумку, положила в нее обрез ткани, пустую коробку, если понадобится собрать осколки или, Падпараджа права, что-нибудь полезное захватить не помешает, несколько верёвок для скрепления мечей, отдельную сумку для обуви. Ещё нужно было сменить одежду и заново нанести пудру и специальный раствор сверху, чем Желли и занялась.Покончив с приготовлениями, она вернулась в лазарет проведать Падпараджу и медуз.- Дай мне бумагу и стик. - С порога потребовала Падпараджа. - Раз уж ты пойдёшь за моими ногами, я тоже без дела сидеть не хочу. Напишу отчёт Учителю.
Желли кивнула, нашла все нужное и передала в хищно растопыренный руки. За работу Падпараджа взялась с завидным энтузиазмом - ловко перевернулась на живот, положила перед собой листы, откупорила коробочку с тушью, вывела аккуратные символы вчерашнего дня и задумалась. Желли не стала её отвлекать, просто и тихо выскользнула наружу через арочное окно.Она вернулась за два часа до захода солнца. От былой легкости не осталось и следа: Желли шла ссутулившись и пошатываясь под весом громоздкого свертка ткани, время от времени оступаясь и останавливаясь, чтобы вернуть равновесие. В лазарет она вошла без лихих прыжков через подоконник - просто прошла через арочный вход из соседнего зала. Лицо алмаза сильно заострилось, явно обозначились лимонно-пыльного цвета круги под глазами, волосы снова потеряли задорный блеск, зато глаза были полны спокойствия и даже умиротворения.Удалось собрать почти все части Падпараджи, которые вообще возможно было собрать. И даже сверх того. Не для Падпараджи, конечно, но находки могли быть интересны Учителю. Ноги лежало там, где Желли их оставила, даже чулки и обувь выглядели вполне прилично. Только пришлось осторожно вытряхивать приблудившихся в туфлях улиток и дождевых червей. Мелких осколков малышки, а также волос удалось найти совсем немного. Те, что попали под странное изобретение лунян и были разбиты, скорее всего остались в море, похороненные под тонким слоем песка или утащенные морскими обитателями. Желли бродила по берегу, заходила в воду по щиколотки, рассеянно всматриваясь в бирюзовые волны и мутный песок под ними.
Она собрала только то, что позволил океан. Оранжевый блеск, и Желли опускается на колени, чтобы непослушными пальцами найти тонкие частицы корунда. Если бы не особенность Падпараджи, где каждая кроха на вес пудры, Желли вовсе не стала бы этим заниматься. Прорехи можно попробовать закрыть волосами, а те в конце концов отрастут, пусть через сотню или пять сотен лет. Самоцветам спешить некуда.За этой работой, больше изматывающей, чем приносящей пользу, алмаз провела очень много времени. Спохватилась, что ещё нужно найти меч Падпараджи, и снова в воде, и заходить нужно намного дальше, в глубину, как пальцы коснулись чего-то по-настоящему твёрдого. Желли прищурилась, всматриваясь в волнующуюся воду. Блеск резкий, цвет красный, твердость сродни алмазу. Самоцвет медленно опустилась в воду, боясь отвести взгляд от острого блеска и потерять его в переменчивом море, и схватила горсть песка вместе с осколком красного лезвия лунян. Он сверкал на желтой ладони неровными раковинными краями между струйками стекающих вниз воды и блестящих песчинок. Желли нахмурилась, рассматривая находку, но солнце не оставляло времени на раздумья.
Стряхнув в очередной волне все лишнее, Желли завернула осколок в тонкую полоску ткани и опустила в сумку, осторожно, чтобы не повредить части Падпараджи ещё больше. В голове вертелась одна мысль, снова и снова как оторванный край нити на прялке - они подумают об этом позже, намного позже. А пока - найти меч.Желли поддёрнула юбку и решительно пошла вперёд, разбивая волны ногами на сотни сверкающих алмазов-капель. Потом было слишком много воды, промокшая одежда, меч и ножны отдельно в морской глубине, дикие медузы, только мешающие своим агрессивным любопытством. Самоцвет завернула ноги Падпараджи в полотно приготовленной ткани так, чтобы они не касались друг друга. Повреждение их маловероятно, но с малышкой нельзя сказать наверняка, что она не вытащит тот самый счастливый маловероятный шанс. К тому же звук негромких ударов камня о камень долгое время жутко нервирует, а меньшее, что сейчас Желли нужно, это ещё немного нервозности.И сейчас она тяжелой походкой прошла до свободного стола, бросив быстрый взгляд на неподвижно лежащую малышку, и с надёжной осторожностью свалила куль ткани на него. Прозвучавший звук больше говорил о повреждении столешницы, чем ног. Желли откинула край желтоватой ткани с одного конца, нашла измазанную пятку, скривилась и взялась за другой край. Внимательно осмотрела скол, почти бесцветный в подступающих сумерках, и осталась довольна. Работы немного, поверхности почти соответствуют друг другу, а значит придётся обстругать и подогнать под прорехи всего несколько осколков. И все восстановится как было, без укорочения или потери в движении.
Желли немного взбодрилась, подкрепив это лёгким постукиванием по щекам. Возможно, ей даже удастся лечь до полуночи.
С соседнего стола послышалась возня, зашуршала сминаемая бумага. Над столешницей поднялась голова с непривычно короткими и всклочеными волосами. Глаза Падпараджи сонно моргали, стараясь поймать уплывающую картинку происходящего.- Уже вернулась?- Как видишь.Желли через голову сняла лямку сумки, выложила содержимое на край стола, на ткань рядом с ногами. Меч она, не раздумывая долго, привязала к своему, поэтому сняла их вместе и вместе же оставила на подоконнике. Заодно скинула обувь и чулки, разложив их на тёплом камне под последними лучами солнца. Скорее всего одежда успела высохнуть, пока алмаз брела обратно к школе, но перестраховаться не помешает.
Как обычно, Падпараджа наблюдала за суетой старшей, подперев голову рукой. Похоже, малышка все ещё пыталась понять кто она, где находится и что происходит. Так даже лучше: Желли казалось, что любое неосторожное слово может легко отвлечь её, сбить с толку и закончить дела будет сложнее, если вообще возможно. Взявшись за клей, Желли чувствовала приятную пустоту в голове, свободу от зацикленных на одном мыслей, а руки тем временем делали все сами.- Перевернись, - сказала Желли, расставляя рядом с правым боком Падпараджи набор нужных баночек и инструментов. Пока она послушно переворачивалась на спину как неуклюжий жук, алмаз принесла её ноги, окаменевшие в одном положении. Вполне нормальная реакция, когда инклюзии перестают потреблять свет, оказавшись в малом количестве в огромном куске самоцвета, и переходят в состояние оцепенения, терпеливого ожидания, а конечность через пару часов теряет пластичность, становится обычным камнем. Падпараджа наконец устроилась, откинула голову назад, рассыпав с тихим звоном волосы до пола.
- Устала? - участливо спросила Падпараджа. Тонкие пальцы в чернильных пятнах на кончиках невесомо пробежали по виску, щеке и подбородку, заправили короткую прядь за ухо. Желли с усилием улыбнулась, наклоняясь ниже над сверкающим, ещё живым сколом.- Немного.Стилет с густой массой клея заскрипел по сколу, отчего малышка слегка поморщилась и сложила руки на животе, ниже едва заметных провалов под рубашкой.- Не думала, что так сложно будет искать меч в океане, - закончила Желли. Голову пришлось заставить включится и поработать, иначе стилет продолжал бы неприятно шкрябать, так недолго и хороший инструмент испортить.- Прости.Извинение вышло искренним и немного лукавым, ведь Падпараджа слышала, что в голосе алмаза не было ни раздражения, ни злости. Скорее это веселая усталость ил может усталое веселье, когда единственное, что может работать без сбоев это чувство юмора. Солнце медленно опускалось за горизонт, небо расцвечивалось завораживающими красками, неизменно притягивая взгляд Желли.
- Только не дергайся, - предостерегла она, в который раз переводя взгляд с закатного солнца на ярко-красный скол. Создание подходящих осколков для совмещения она решила оставить на потом, поэтому волновалась, что из-за неуемности малышки клей может схватится не так и не там, где нужно.Второй раз просить не потребовалось. Падпараджа выполнила это с присущей ей горячностью. Замерла совершенно неподвижно, не шевелила даже пальцем, словно войдя в удивительно каменное единение с потерянными ногами. Она только моргала часто-часто, когда Желли нанесла ей на бёдра последнюю порцию клея и осторожно совместила края.Тихое постукивание, медленные движения из стороны в сторону для притирки поверхностей как следует. Желли знала по собственному опыту, как неприятные ощущения от чуждости прикосновения очень быстро сменяются приятной тяжестью - инклюзии признавали потерянные части, своей активностью пробуждаю дремавшие в них микроорганизмы.Стилет нежно прошёлся по темным трещинам, убирая выступивший клей. Все лишнее Желли скрупулёзно соскоблила обратно в коробочку с запасами клея. Скоро зима, и он им уже не понадобится, однако на следующий год может очень пригодится - пока хвойные карликовые деревья не накопят достаточно смолы. Падпараджа, помня предостережение старшей, лежала неподвижно, но терпение её подходило к концу. Вот она отбила задорный ритм пальцами по столу, по животу, бёдрам, потом начала ввертеть головой вслед за наводящей порядок Желли. Мелодичным перезвоном отзывались потревоженные кудри. Алмаз шикнула на неё, подтащила ногой поближе к столу трёхногой стул, чувствуя, что скоро он может ей понадобиться.
Над горизонтом осталась тонкая светлая полоска как сверкающее расплавленное золото, вот только света от такой красоты было чуть. Поэтому Желли поспешила расставить люмо-медуз везде, где позволяла поверхность и здравый смысл - на столе, в специальных треногах, на стульях, даже на полу, благо с прошлой ночи медуз в чашах оставалось предостаточно. Была мысль заставить ими и Падпараджу, чтобы она еще немного полежала спокойно, но Желли ее оставила как потенциально непредсказуемую.Убедившись, что такого освещения достаточно для работы, Желли подтащила ногой стул и плюхнулась на него. И тогда поняла, насколько на самом деле устала. Как будто и не было подъема сил, только усталость, меньше или больше, но лишь она. Посидев немного в болоте жалости к себе, самоцвет заставила свои руки взяться за свёрток с осколками Падпараджи. Среди оранжевых проблесков на белой ткани ярко выделялся ягодно-красный, и Желли поспешно спрятала его за одну из чаш с медузой. Не стоит Падпарадже его видеть, решила она, правда, не до конца понимая почему не стоит.
Некоторое время в лазарете стояла тишина. Условная, конечно, в это время дня стихает жужжание, и на первое место выступает стрекот сверчков, в тишине ночи почти оглушительный. Самоцветы не разговаривали, увлечённые каждый своим делом.
Падпараджа пыталась расшевелило вновь обретённые ноги - ей уже удалось их выпрямить, чтобы поудобнее устроится на столе. Желли искала среди найденных осколков подходящие, примеряла, если нужно подтачивала, обмакивала в клей и заделывала дыры в медленно светлеющей трещине. Конечно, перед последним действием ей приходилось успокаивать ерзающие ноги лёгким шлепком.
Закончив с одной ногой, Желли немного посидела без движения, уткнувшись лбом в стол. Светлые волосы упали по бокам, возникшими бликами и блеском больше мешая, чем затеняя изможденное лицо. Несмотря на усталость, звуки ощущались необычайно громко, каждый шорох как колокольный звон, а уж мелкие движения Падпараджи чувствовались очень остро. Медленно и согбенно Желли перешла на другую сторону, волоча за собой стул.- Насколько все плохо? - голос Падпараджи вырвал алмаз из ленивых раздумий, вроде того, на сколько частей разобьется её голова, если она с разбегу протаранит стену. На чувстве долга далеко не уедешь, хотя Желли он продержит на ногах ещё пару часов.- Плохо. Просто ужасно. Я зла как никогда прежде, но если ты постараешься больше не делать таких глупых глупостей, то я тебя прощу и примусу за дело, - как могла сурово и весело сказала Желли. И, вопреки своим словам, уже принялась за дело, те более что трещина на второй ноге выглядела более цельно.Падпараджа издала долгий свистящий звук в потолок.- Ну и задачка! Даже не знаю, смогу ли я отличить глупые глупости от обычных глупостей.- Просто не совершай никаких.- А вот это уже слишком сложно.Самоцветы дружно захихикали, и наверняка обе почувствовали, как отпускает стаскивающее их напряжение последних двух дней. К то у моменту, как они отсмеялись, Желли заделала последнюю крупную щель чуть больше её мизинца.
- Готово. Посмотри-ка, совсем как новенькая.При этих словах Падпараджа в самом деле рванулась, чтобы посмотреть. Желли едва успела придержать с одной стороны, иначе она скатилась бы со стола и вся работа пошла бы медузе под купол.
- И правда. Выглядит даже стильно, - одобрила малышка, проводя пальцами по затягивающемуся сколу.- Только не бери привычку становится стильной именно так.- Думаю есть способы проще, - и уже совсем другим голосом спросила: - А что с ... с этим?Она едва прикоснулась к груди. В таком положении со светом медуз за спиной её тело были едва заметно подсвечено. И снаружи, и внутри.- Я ... У меня было время об этом подумать, - осторожно начала Желли, все ещё поддерживая малышку за руку. - Внутренняя поверхность твоих ... полостей совершенно гладкая, видимо, они сформировались вместе с тобой, в толще скалы. Чтобы их заполнить нужно стачивать верхний слой для лучшего закрепления и ... нужно очень много корунда или родственного тебе самоцвета. А создавать тоник пластинки как были до этого ... Даже не знаю, есть ли в этом смысл.
Падпараджа слушала молча и спокойно. Взгляд её сверкающих огнём глаз был прикован к свежим трещинам на бёдрах.
- В любом случае, решать тебе. Сделаем как скажешь, - Желли постаралась закончить на хорошей ноте, сдобрив это вполне приличной улыбкой.Молчание затягивалось, Желли все сильнее чувствовала подступающую тяжесть в плечах и ногах, как будто гравитация увеличивалась с каждой секундой. Пальцы Падпараджи внезапно сжались вокруг руки Желли, и подняв глаза, она вновь увидела её задорную улыбку.- Значит, так и должно быть. Посмотрим, как пойдёт, может ничего и не нужно будет делать. Там ещё остались ми осколки?- Немного, - Желли кивнула в сторону тряпицы с поблескивающими на ней отряси крохами корунда.- Сохрани их. Вдруг пригодятся.-Конечно.Желли сжала её руку в ответ, и накрыла сверху второй, для надежности. В груди или голове, а может во все тебе сразу нарастала уверенность в собственных силах, несмотря на усталость, двоение в глазах и то, к чему привело их поведение. Желли ошиблась, да, и Падпараджа тоже, но вместе и каждый из них постараются исправить это и не допустить повторения.Сегодня Желталмаз постаралась, и малышка спокойно уснёт целая, выздоравливающая. И Желли тоже уснёт, опять в лазарете, положив голову на скрещенные руки. Может быть её рука снова лаского пройдётся по пыльно-желтым волосам.А потом все снова будет хорошо.