4. (2/2)
?Пока Андуин в своем хрустальном замке собирал из золотых кубиков слово ?хуй?, я прятался по углам от угашенной мамули и отмывал блевоту в пивнушке за тарелку супа?, - подумал Гневион и тут же осознал, что несправедлив. Андуин не виноват, что кому-то не повезло родиться от залетевшей проститутки… и Андуин на самом деле из тех, кто первым делом составляет слово ?любовь?, хороший добрый мальчик, который пошел в медицину, чтобы лечить людей, сутками впахивает в больнице для бедноты, покупает лекарства за свое золото и старается всем помочь. Человек-солнышко, к которому всех тянет, человек-радость, человек-свет…… Гневион помнил, как его запихнули головой в мешок и кинули в машину. Он перепугался и даже не сумел заорать, а когда мешок стащили – за окнами был уже совсем не Каргат. Люди, которые его забрали, выглядели неприветливо и недружелюбно, потрепанные наемники в шрамах, с холодными злыми глазами. Гневион вовсе не хотел получить по зубам, - а у таких людей зуботычины не задержатся, - поэтому он забился в уголок и тихонько стрелял взглядом в окно, старясь занимать как можно меньше места.Гневион никогда не выезжал за пределы Каргата, огромный мир его потряс. Машина ехала всю ночь, преодолев перевал внутри вулкана и спустившись в заснеженную долину. Измученный страхом Гневион задремал, а когда его растолкали – вокруг была сочная зелень, цветущие вишневые сады, роскошные дома с красными черепичными крышами, какие он видел только по телевизору в сериалах о богатой жизни. Гневион приободрился. Он-то думал, что его убьют, но его, кажется, привезли к отцу…Сенатор Десвинг ждал в кабинете, и его кабинет был больше, чем вся таверна, в которой Гневион провел детство. На стенах висели старинные карты, в шкафах было больше книжек, чем Гневион мог сосчитать.
Отец был… большим. Страшным. Он молчал и рассматривал Гневиона сверху вниз, сложив руки на груди, и Гневион ему совсем не нравился; когда твое выживание зависит от чужой доброты, очень быстро учишься понимать, кто добрый – а кто нет. Отец добрым не был, от него веяло холодом, отвращением и скрытой злостью, которая Гневиона напугала. Это была не та злость, которая превращается в шумную потасовку, разбитые стаканы и возбужденный гвалт, это была злость, которая заканчивается жестокой смертью, перерезанным горлом, обезображенными трупами, найденными в отхожем месте.Но Гневион нашел в себе силы сделать шажок, - у него подгибались колени и стучали зубы, - подошел поближе, поглядывая исподлобья, как затравленный зверек, и потянулся к большой, сильной руке отца. Сенатор поморщился и брезгливо пихнул его в лоб, не больно, но обидно и унизительно. Гневион отпрянул и запнулся о ковер, споткнулся о собственные разношенные грязные кеды и шлепнулся на задницу.?Этот пренебрежительный тычок всегда будет стоять между нами?, - хмуро подумал Гневион, подставив лицо дождю.
Потом-то, конечно, были врачи, и своя комната, и закрытые частные школы; исправили прикус, поставили выговор, выдрессировали ослепительно улыбаться на камеру и правильно отвечать на вопросы. На совершеннолетие сенатор торжественно подарил байк, конечно же, под объективами камер, даже за плечи дружески подержал для красивого снимка. Было много хорошего, чего уж греха таить. Сенатор Десвинг не был каким-то зверем, взял на себя ответственность за совершенную ошибку, вырастил нежеланного сына… правда, никогда не давал забыть, что сын этот - нелепая ошибка, родился по ошибке и ошибкой останется.
Гневион не мог представить, чтобы сенатор хоть кого-то из своих законных детей мог вот так унизительно отпихнуть тычком в лоб, даже уродливого Ультраксиона… особенно Ультраксиона, уродливого, тупого и высокомерного дегенерата!Гневион вздрогнул, услышав уютный стук над головой. Он посмотрел вверх и усмехнулся, увидев неожиданно возникший большой голубой зонт. Андуин остановился рядом, прижимаясь плечом к плечу, и тоже принялся смотреть на затихающий после ливня океан.- Расскажешь? – негромко спросил Андуин и протянул Гневиону забытую пачку сигарет.- О чем?- А о чем ты думал? – спросил Андуин. – Я никогда не видел тебя таким удрученным.- А, - ответил Гневион, достал из кармана зажигалку и долго щелкал, чтобы высечь огонек. – Да так… детство вспомнил.- Ты никогда не рассказываешь, - проницательно отметил Андуин. – Было так ужасно?Гневион затянулся и выдохнул дым.- Я жил в коробке из-под стиральной машины, а мой отчим торговал моими несовершеннолетними прелестями, чтобы купить крэк, - сказал он, понизив голос.- Пиздеж! – фыркнул Андуин.Гневион рассмеялся.- У меня не было отчима, - согласился он и больше ничего не сказал, а Андуин не стал спрашивать, догадавшись, что это бесполезно и ему все равно не скажут правды.
- Смотри, радуга, - зачарованно проговорил Андуин и закрыл ненужный зонтик.
Радуга заняла весь небосклон, протянувшись от края до края, огромная дуга, искрящаяся оттенками от красного до фиолетового. Андуин восхищенно прижал ладонь к губам.- Так красиво! – невнятно проговорил он.- А знаешь, кто еще красивый? – игриво проговорил Гневион, подвигав бровями.Андуин рассмеялся, запрокинув голову.- Ты! – сказал Гневион и был предельно честен, но Андуин лишь смеялся, морща нос и жмуря глаза.
?Я хочу его поцеловать, - подумал Гневион. – Я его люблю?.Старые воспоминания выбили его из колеи, он ощущал себя одиноким, потерянным и несчастным, хотел урвать для себя хоть немножко счастья, немножко доброго и ласкового света.
Он решительно взял Андуина за плечи, притянул к себе и потянулся к его губам, но Андуин вдруг взвыл и отпрыгнул на самый край пристани, замахал руками, поскользнувшись на подсыхающих водорослях, и едва не плюхнулся в воду, кишащую мусором и медузами. Гневион молниеносно схватил его за руку и оттащил подальше от края.- Ты же мокрый! – пожаловался Андуин и осмотрел влажные пятна, расплывшиеся на одежде. – И холодный!- Согрей меня, куколка! – ухмыльнулся Гневион и потянулся к нему со злодейским видом, но Андуин попятился и принялся отбиваться зонтиком, азартно вопя и вереща, когда Гневион все-таки стиснул его в объятиях.
- Пойдем куда-нибудь выпьем? – предложил Андуин, пытаясь отлепить от тела промокшую футболку.
Они зашагали по пристани к оживающему городу.
- Я за месяц столько всякой глупости и ужасов насмотрелся и наслушался, - вздохнул Андуин. – Мне определенно надо выпить.- Выпить культурно или нажраться в хлам? – строго спросил Гневион, но потом махнул рукой. – Хотя все равно придется тащить тебя на закорках.
Андуин взглянул на него смущенно, Гневион улыбнулся, притянул его к себе и звонко чмокнул в висок.
- Поделишься каким-нибудь трешем? – поинтересовался он. – Я люблю страшные истории!- Они не страшные, а мерзкие, - тоскливо ответил Андуин. – То младенцев выманивают на сахарок, то лечат гангрену скипидаром…Он передернул плечами.- Пару порций зеленого грога и я готов к подробностям, - улыбнулся Гневион.
- Будет тебе зеленый грог, - проворчал Андуин. – И подробности тоже будут, мне нужно выговориться!