3. (2/2)
Тоннель тянулся под землей добрую милю, в основном, потому что приходилось объезжать жерло по кругу, минуя съезды в подземные заводы. Гневион даже не хотел представлять, каково людям работать в этом алом вонючем аду. Он вырвался на свежий воздух, съехал на обочину и стащил шлем, долго дышал, хватая воздух ртом. Земля заметно дрожала под ногами, но на горизонте Гневион уже видел зелень Элвиннского леса. Он отправился дальше и ни разу не обернулся.После того, как он проехал загруженный поворот на столицу, дороги совсем освободились, фуры встречались редко и в основном направлялись к перевалу Мертвого Ветра и дальше - к грандиозной стройке посреди пустошей.Потеплело. Гневиону стало жарковато в кожаной куртке, он сделал привал на лесной лужайке у маленького озера, допил остывший кофе и погрыз совсем зачерствевшие булочки, щедро поделился пригоршней крошек с налетевшими нахальными сойками и маленькими серыми пичужками. В рюкзаке обнаружились яблоки, о которых он совсем забыл, красные и сладкие, одно яблоко Гневион съел сам, второе запихнул поглубже между чистыми футболками.
В полдень он въехал в тропики.Пришлось сбавить скорость – дороги в Тернистой долине, похоже, не ремонтировали никогда, буйная зелень норовила поглотить все следы человеческого присутствия – между разбитыми плитами пробивалась трава, с кряжистых коряг свисали лианы, обросшие орхидеями. Дорога, покрытая неаппетитными пятнами от сбитых зверушек, сузилась, на нее то и дело выскакивали мелкие ящерицы, деловито семенили желтые и розовые змеи. Гневион увидел, как пестрая стайка красных попугайчиков снялась с ветки и принялась расклевывать тушку сбитой змеи. Приятное местечко…В шумный Громгол, откуда ходил паром вдоль побережья, Гневион не стал заезжать, рассудив, что быстрее доберется на байке, но пожалел уже через полчаса, когда наткнулся на первую переправу через реку – мост был старый и узкий, с гнилыми досками. Гневион понаблюдал, как по трещащему мосту переводят тяжелых вьючных животных, которые здесь использовались чаще, чем машины. Судя по карте, впереди его ждало еще две такие же переправы.
?Надо было хоть полистать святую книгу Каз`Горота, - мрачно подумал Гневион, пристроившись за здоровенной серой зверюгой, нагруженной плетеными корзинами, кажется, по самые уши. – Как-никак, а формально семейный покровитель…?Интересно, а отец молится когда-нибудь? Просит у Небесного Кузнеца что-нибудь? Типа, пошли мне, о Могучий, побольше золота, еще один сенатский срок и сделай так, чтобы мой младшенький провалился под землю и больше не создавал проблем?
Гневион бы ни капельки не удивился… хотя это не в духе бати – просить у моря погоды, он из тех, кто берет дело в свои руки и сам кует свою судьбу.
***- Это, что ли, бунгало? – недоверчиво спросил Гневион и слез с байка, с наслаждением потянувшись и громко хрустнув спиной. – Похоже на развалюху!Андуин, привольно устроившийся на шезлонге, поднял голову и посмотрел на него, задрав большие солнцезащитные очки на макушку. Гневион бросил ему яблоко, которое Андуин предсказуемо не поймал, и наконец-то с наслаждением закурил. Андуин отложил на землю гоблиншет и заложил руки за голову, скептически рассматривая Гневиона. Голубая футболка задралась, обнажив бледный живот с едва заметными бесцветными волосами у пупка.- Не умничай, - сказал Андуин. – А что с твоими руками? Ты подрался?- Это долгая история, - уклончиво ответил Гневион. – Мы серьезно, что ли, будем здесь жить?- Обычно твои истории начинаются с того, что ты трахнул кого не надо, - с ехидством сказал Андуин. – И чем тебе не нравится дом?- Тем, что это не дом, а хибара, - сказал Гневион. – Ее первым же дождем смоет.Андуин пожал плечами и опустил очки на нос.- Не смоет, - только и сказал он. – Но я тебя не держу, если тебе что-то не нравится.Гневион докурил и потушил сигарету о пыльную землю, потрескавшуюся от жары.Он начал подозревать неладное, когда навигатор направил его в самый нищий и разбитый квартал, подальше от вилл, утопающих в зелени, подальше от зеркальных витрин и белоснежных пляжей. Разномастные домишки, собранные из мусора, облепили скалу, словно ласточкины гнезда, отсюда, конечно, открывался потрясающий вид на залив, но на этом достоинства и заканчивались. Вместо черепицы крышу покрывали пальмовые листья, в окнах даже не было стекол, а то, что из дома тянулся белый провод зарядки, казалось чудом. Не верилось, что там, в принципе, имелись розетки.Андуин поджал губы и уставился в гоблиншет, принялся что-то печатать, злобно отстукивая ногтями. Гневион сбросил куртку, в которой было невыносимо жарко,наклонился и решительно раздвинул загорелые и исцарапанные коленки, после чего с громким вздохом облегчения повалился на шезлонг, уткнувшись носом в белую шею, приятно пахнущую ванилью и свежим одеколоном. Шезлонг жалобно заскрипел, Андуин охнул, едва успев отбросить гоблиншет, и обнял Гневиона за плечи.- Ты потный, - сообщил он. – И воняешь ржавчиной.Но тут же сцепил ноги у Гневиона на пояснице, больно упираясь пятками в ноющий копчик.- Как же я рад тебя видеть, - пробубнил Гневион. – С тобой я готов жить даже в шалаше, принцесса.- Ты в курсе, что на нас пялятся все наши новые соседи? – поинтересовался Андуин, ласково почесывая его затылок. – Они решат, что мы сладкая парочка.Гневион выпрямился на руках, - шезлонг закряхтел совсем уж душераздирающе, - и громко, проникновенно сказал:- О, любовь моя, наконец-то я разыскал тебя в этой глуши! Зачем ты покинул меня, сердечко мое?!Андуин фыркнул.- Ну и зачем? – спросил он с любопытством.- Я же тебя знаю, - ухмыльнулся Гневион. – Иначе за твоей жопой весь квартал начнет таскаться!Андуин поморщился, и не успел Гневион с него сползти, как Андуин вдруг больно укусил его за шею. Гневион взвыл и дернулся, шезлонг не выдержал такого издевательства и опрокинулся, Гневион выругался, когда Андуин неудачно заехал ему локтем прямо под дых, спихнул его и сел, ощупывая припухший укус.Андуин невозмутимо поднялся на ноги и потянулся всем телом, поставил шезлонг обратно и лег, закинув ногу на ногу.
- Я забил холодильник продуктами, но ты готовишь, - предупредил он.
- В этой дыре есть холодильник? – изумился Гневион.- Эта дыра находится в двух шагах от больницы, где я буду работать, - пояснил Андуин. – Мне вовсе не улыбается кататься через всю бухту, так что прекрати ворчать, будь любезен.Гневион смиренно вздохнул.- Так что ты натворил? – спросил Андуин и подвинулся, дав ему сесть рядом.
- Трахнул сестру и избил брата, - улыбнулся Гневион. – Или наоборот? А нет, все верно!Андуин стащил очки и посмотрел на него.- Какого из? – лаконично спросил он.- Самого мерзкого, - ответил Гневион, поморщившись.- А! – понимающе сказал Андуин.
Они помолчали. Гневион выгреб из куртки чеки и все монеты, и положил Андуину на голый живот, поверх задравшейся футболки.
- Все, что у меня есть, - сказал он. – По крайней мере, пока папаша не остынет.Андуин просмотрел чеки, заглянул в мешочек с монетами и вздохнул.- Лето протянем, - сказал он. – А дальше что-нибудь придумаем.
Гневион поднялся и подобрал куртку, перемазанную в пыли.
- Я поем, отосплюсь и поищу работу, - пообещал он. – В таких приятных городках всегда нужна рабочая сила.Андуин кивнул и снова взялся за гоблиншет.- Я бы не отказался от супа, - рассеянно проговорил он.- Принято, - усмехнулся Гневион и принялся с любопытством осматривать свой новый дом.
На гнилых паллетах стояла ободранная, но на вид вполне добротная, двуспальная деревянная кровать с продавленным матрасом, под окном притулился трехногий столик, выгоревший на солнце, в углу валялась полупустая спортивная сумка Андуина, из которой торчал гномбук, в другом углу неожиданно оказалась розетка и маленький однокамерный холодильник. На вбитых в стенку гвоздях висели две кастрюльки, сковородка и поварешка.- Живем! – обрадовался Гневион. – А где здесь поссать можно?- За домом, - отозвался Андуин с шезлонга.- В кустики? – скептически спросил Гневион.- В биотуалет, придурок! – фыркнул Андуин. - Там даже теплый душ есть, представляешь?- Биодуш? – удивился Гневион. – В этой жопе мира?- Нет… в кустиках, - признался Андуин. – Там большой бак… только крапивой все заросло.Гневион улыбнулся, догадавшись, что с крапивой невнимательный Андуин познакомился чересчур близко, и принялся изучать содержимое холодильника.
В убогом колченогом столике обнаружился заедающий ящик, а в ящике – набор ножей и две потускневшие вилки, у одной не доставало двух зубцов, у второй зубцы были на месте, но такие искривленные, словно этой вилкой пытались откопать пиратский клад.За хижиной действительно прятался здоровенный бак, раскалившийся на солнце, с облупившейся сине-ржавой краской, вокруг него пышно разрослась сочная крапива, так и просившая, чтобы из нее сварили суп. Среди крапивы Гневион обнаружил жаровню и полупустой пакет углей, и обрадовался – жизнь потихоньку налаживалась.Ему даже не верилось, что всего сутки назад он покинул негостеприимное отцовское поместье, казалось, что это случилось давным-давно. Как будто приснилось в страшном сне.Гневион достал из холодильника корень лотоса и огурцы, которые Андуин зачем-то туда запихнул, закинул в кастрюльку тощую ножку долгонога, вооружился ножом и принялся готовить суп, поглядывая на пейзаж за окном: океан раскинулся до горизонта, искрился, переливаясь всеми оттенками синего, парусные яхты сгрудились у порта, как стая белых лебедей. Грузовой порт давно уже перенесли севернее, к Громголу, так что тяжелые плоские танкеры, нагруженные контейнерами по самую маковку, лишь показывались из-за мыса и тут же уходили к горизонту, зато синюю гладь бухты то и дело расчерчивали водные мотоциклы и прогулочные катера. Гневион слышал пронзительные крики чаек и даже здесь, на бедной окраине города, пахло морем, солью, водорослями и рыбой.Он подумал, что теперь-то по-настоящему счастлив. Нервное напряжение, в котором он находился с прошлого утра, бесследно растаяло, гнев отца и нелюбовь семьи перестали иметь значение. Гневион был там, где ему нравилось, и с тем, кого любил… он моргнул, стискивая в одной руке нож, а в другой – огурец, и даже пошатнулся, когда на него свалилось осознание.Сестра намекала, а тетка сказала прямым текстом, но он не воспринял всерьез, а сейчас, тупо наблюдая, как Андуин Ринн загорает в шезлонге в джинсовых шортах, чешет ужаленную крапивой ногу и фальшиво мурлыкает популярную песенку, Гневион вдруг понял, что давно его любит.
Он всегда был циничен и рационален, и почему-то думал, что любовь – это дебильные серенады под окном, слащавые киношные признания, и постановочный секс, как в порнушке. Не то чтобы Гневион не влюблялся… но никогда раньше не любил, и лишь теперь он понял, что любит так давно, что уже и не помнит, когда это началось. Когда он держал Андуину волосы, пока тот блевал? Когда пинками поднимал его с постели и отправлял на пары, не обращая внимания на скулеж и ворчание? Когда заставлял пожрать, чтобы Андуин не свалился в голодный обморок?
Гневион и теперь не испытывал никакого желания петь серенады, он просто знал, что Андуин позвал его и он сорвался через весь материк, Андуин был ему самым близким, самым родным, Гневион никому настолько не доверял… и как он раньше не понял? Почему был таким слепым?Он рассеянно воткнул нож в столешницу и уже шагнул к двери, собираясь озвучить свои чувства, но вдруг голос отца в его голове спросил с циничным смешком: ?А хочешь знать, что будет дальше??.?Нет, - подумал Гневион, - не хочу, я не хочу, не…?Но он уже знал, понял, что должен держать язык за зубами до конца своих дней, если не хочет потерять Андуина.
Только в сказке принц и нищий могут жить долго и счастливо, а в реальной жизни принц женится на принцессе, на равной, богатой и достойной. Наверняка у Вариана Ринна уже и списочек невест готов… впрочем, батя Андуина продвинутый и адекватный, так что у него, скорее, готов список подходящих женихов - нефтяные принцы и наследники торговых империй, а не помойный опоссум с непонятным статусом и сомнительным будущим.
Андуин просто был хорошо воспитан и вел себя, как нормальный человек, не кичась миллионами, поэтому Гневион все время забывал, какая пропасть лежит между ними… может, он бы и попробовал перепрыгнуть через эту пропасть, но Андуин ведь ни разу не проявил к нему интереса, не считая пьяных поползновений, когда ему было все равно с кем. Гневион прекрасно знал его вкусы…а еще он прекрасно знал, что Андуин вовсе не наивная эльфийская принцессочка, которой кажется. Андуин достаточно хитрый и умный, у него серьезные планы на будущее, в которые никак не вписывается бойфренд без гроша за душой, без перспектив и связей.
Гневиону никогда еще не было настолько больно и стыдно за свое происхождение, он бы все отдал, чтобы быть законным сыном, как уебищный Ультраксион, например, чтобы иметь полное право взять Андуина за руку и назвать своим… Он вцепился в столешницу так, что пальцы побелели, и заставил себя успокоиться. В любом случае, Андуин оставался его другом. Лучше ничего не портить. Оставить, как есть. Так будет лучше для всех.
Андуин, почувствовал его взгляд, обернулся и вопросительно посмотрел на него, Гневион заставил себя улыбнуться.- Что читаешь? – спросил он, надеясь, что голос не дрогнет от переизбытка чувств.- Кайроз хвастается, - пояснил Андуин. – Говорит, что раскопает в Ошу`Гуне свою докторскую, ему повезло найти под верхними захоронениями старые куренайские могилы…- О! – только и сказал Гневион, который историей не особо интересовался. – Как он?- Посмотри сам, - предложил Андуин и взглянул как-то странно.Гневион отложил нож, сел на край шезлонга и заглянул в гоблиншет. Он узнал Кайроздорму только по светлым волосам, окончательно выгоревшим на солнце, собранным в тяжелый узел: смазливое лицо обветрилось, нос шелушился, на щеках высыпали задорные веснушки, но светло-зеленые глаза сияли. Кайроз улыбался до ушей на фоне каких-то раскопок, и совсем не походил ни на изнеженную сучку, которой раньше любил прикидываться, ни, к счастью, на жертву насилия Кор`крона.
- Ты смотри, без Гарроша он прямо расцвел, - сказал Гневион. – Оклемался все-таки.- Почему же без Гарроша? – удивился Андуин и пальцами раздвинул фотографию, увеличив задний план.Гаррош, полуголый и почему-то босой, загоревший до темной меди, сидел возле котелка, скрестив ноги, в повязанной на пиратский манер красной бандане, и что-то помешивал длинной деревянной поварешкой.
- А! – сказал Гневион.
Андуин хмыкнул. Ему не надо было пояснять, он все прекрасно понял и лишь пожал плечами, мол, пути любви неисповедимы и все такое…- Ну, Гаррош ему целого профессора откопает, - наконец, сказал Гневион, постучав ногтем по здоровенной грудной клетке Гарроша, словно созданной для лопаты. – Этот до кого угодно докопается.
Андуин секунду молчал, а потом расхохотался, морща нос.