9. (2/2)
Тон у него был точь-в-точь, как у доброго дядюшки ?я-желаю-тебе-добра-сынок?, но взгляд по-прежнему оставался мертвым и злым. Андуин машинально пожал ладонь и вдруг заметил Гневиона – тот улыбался широкой белозубой улыбкой, похожей на оскал боли, глаза у него были стеклянные, судя по всему, папаша уже успел попировать, напомнив Гневиону, что он незаконный, нежеланный и нелюбимый.
?Ах ты паскуда! - рассвирепел Андуин и взглянул на сенатора внимательнее, надеясь, что на лице не отобразилась жгучая ненависть, которую Андуин испытывал. – Ну я тебе сейчас задам!?Он тоже повернулся к камере выгодным ракурсом и затряс ладонь сенатора Десвинга.- Очень рад познакомиться, сэр! – сказал Андуин, улыбаясь до ушей, излучая восторг, почтение и трепет. – Невероятно здорово, что люди старшего поколения не потеряли интереса к нашему образованию!Сенатор на секунду сдвинул густые брови, он не ожидал такой прыти.- Если я не ошибаюсь, вы гей, молодой человек? – спросил он и осекся.Теперь, когда Андуин успел перехватить инициативу разговора, это прозвучало неуместно и странно, и сенатор это осознал. Он хотел поддеть Андуина, клюнуть побольнее, но потерял преимущество.- Так приятно встретить одобрение среди людей вашего возраста и статуса, - радостно сообщил Андуин и выпустил ладонь сенатора. – Обычно политики более замшелые и глухие к своему электорату, приятно встретить исключение, нацеленное на молодежь!Десвинг взглянул на него крайне холодно, никакого одобрения он не испытывал, но камеры работали, и он вынужден был подстроиться. Андуин буквально вырос под софитами масс-медиа, среди людей, которым приходилось улыбаться, хотя охота в лицо плюнуть, и с такими мудаками, норовящими поддеть и морально уничтожить, был прекрасно знаком.Он заметил удивленные глаза Гневиона, но Андуин уже поймал волну и пустился в рассуждения, мол, как жаль, что молодежь не прислушивается к авторитетам, мостик между поколениями, связь опыта и энергии, политики, повернувшиеся к молодому поколению, и поколение, повернувшееся к понимающим ее политикам… сенатор растерянно молчал, он был уже и не рад, что затронул тему. У Гневиона заблестели глаза и начали подрагивать от смеха губы, камеры писали, журналисты внимали, Андуина несло.- Значит, тут вы живете? – торопливо проговорил сенатор, когда Андуин сделал паузу, чтобы вдохнуть. – Миленько… а это что?Он брезгливо посмотрел на муляж головы, который Андуин забыл спрятать, спасибо, хоть бонг Гневион запихнул куда-то подальше.
- Это муляж головы, - честно сказал Андуин. – Человеческой.Он добавил машинально, но прозвучало так, словно он считал сенатора слабоумным – видно же, что человеческая голова в разрезе, не собачья и не обезьяны. Гневион издал хриплый смешок и тут же закашлялся, маскируя смех.- А ведь я знаком с вашим отцом, Андуин, - заметил сенатор. – Он вполне успешный бизнесмен… как же он отпустил вас в медицину?
?Нахуй иди? - мысленно пожелал Андуин, отметив, что сенатор сменил панибратский тон на более уважительный и официальный.
- Мой отец всегда чутко прислушивался к моим желаниям, - сказал он, улыбаясь доброжелательно и дружелюбно. – Каждый родитель желает для своего ребенка только лучшего, правда?Андуин улыбнулся максимально невинно, сенатор Десвинг подозрительно прищурился.- Я всегда хотел заниматься медициной, - вдохновенно проговорил Андуин. – Нет ничего благороднее, чем стремление к миру… особенно после этих ужасных войн.
Он сделал паузу и посмотрел на сенатора – и тому пришлось согласиться что да, стремление к миру – это очень благородно. Андуин с трудом сдержал торжествующую ухмылку. Сенатор недооценил его, счел тупеньким мальчиком-блондином, и хотя в перспективе он, конечно, мог Андуина переговорить, все-таки он был взрослый и опытный политик, пока что Андуин лидировал, а растерянный сенатор Десвинг пытался не попасть впросак.
- Что ж, вижу, что наше здравоохранение скоро окажется в надежных руках, - проговорил он с кривой улыбкой. – Я был рад познакомиться с таким перспективным юношей.
Он протянул Андуину руку, недобро блеснув глазами, Андуин сообразил, что ему сейчас до хруста потискают ладонь и изобразил, что поправляет волосы, собранные в пучок. Сенатор опустил ладонь и улыбнулся.?Как бы меня и правда не пристрелили среди бела дня?, - подумал Андуин, увидев эту холодную жестокую усмешку.
- Сэр, возможно, мы с Гневионом могли бы провести для вас экскурсию по кампусу? – предложил Андуин. – Я с радостью стану вашим гидом!Гневион дернулся, он явно не горел желанием сопровождать отца, впрочем, сенатор Десвинг тоже вздрогнул и почти панически взглянул на дверь.- Благодарю, но не буду отвлекать вас от учебы, молодые люди, - сказал он, ослепительно улыбаясь белыми острыми зубами.
Он мельком взглянул на сына и вдруг прошипел, забыв про камеры:- Сними эти идиотские серьги! Выглядишь, как…Он осекся, вспомнив, что за каждым его словом и жестом наблюдают зрители.- Или это сейчас модно, Андуин? – спросил он с неприятной ухмылочкой, мол, что от тебя ждать, педик.- Если верить социологам, мода циклична, сэр, - отозвался Андуин. – Гневион просто следует тенденциям начала века.У сенатора дернулась щека, но он быстро взял себя в руки, кивнул на прощание и ушел, и за ним упорхнули журналисты.
Андуин шлепнулся на край кровати.
- Какой же он у тебя душный, - пробормотал он, чувствуя себя опустошенным.
Гневион тихонько закрыл дверь на замок и подошел к нему, схватил за руку и вздернул на ноги, Андуин на секунду испугался, что Гневион оскорбился и собирается врезать, но Гневион подхватил его под задницу и прижал к себе. Андуин машинально обхватил его ногами.
- Детка, ты космос! – проговорил Гневион и принялся от избытка чувств пылко целовать Андуина в щеки. – Как ты его! Я такого никогда не видел! Как ты его уделал! Ну ты даешь! Это было круто!Андуин рассмеялся.
- Да он просто охуел! – заявил Гневион. – Сбежал, поджав хвост!- Ну и ладно, - ответил Андуин. – Пусть знает, что за тебя есть кому заступиться.Гневион странно посмотрел на него и сообразил, что Андуин по-прежнему висит на нем в недвусмысленной позе.
Гневион хмыкнул и усадил его на кровать.- Может и зря ты в дипломатию не пошел, - сказал он. – Это был высший класс, принцесса, я даже завидую.- Именно от этого я и сбежал, я ненавижу это, - возразил Андуин. – Лучше людей лечить.
Гневион усмехнулся.- Пойду, пожалуй, еще немножко пообщаюсь с папашей, - неохотно сказал он. – Чтобы он сюда точно пару лет не сунулся.Андуин фыркнул.- Теперь понимаешь, что твой батя очень даже нормальный по сравнению с моим, - вздохнул Гневион. – Даже разрешил у вас летом перекантоваться.- Ну ты ведь отрабатывал содержание, - улыбнулся Андуин. – Газоны косил…Гневион отмахнулся.- Папа, кстати, надеется, что ты и этим летом погостишь, - сообщил Андуин. – У нас никогда еще не было такой ухоженной лужайки.
Гневион усмехнулся и присел перед Андуином на одно колено, глумливо поблескивая глазами. Вот таким Андуин его любил – дурашливым и счастливым придурком.- Я у тебя в долгу, - сказал Гневион. – Проси, что хочешь, я для тебя луну с неба достану!Андуин небрежно потрепал его по волосам - то, чего он хотел, Гневион ему дать не мог… нельзя ведь заставить кого-то полюбить себя.- Сделай за меня домашку для Ветрокрылой? – попросил Андуин.- Будь реалистом, детка! – развеселился Гневион. – Не проси от меня мифического и легендарного.
Андуин отпихнул его и неохотно сел за письменный стол, с тоской уставившись на пачку конспектов. Гневион оперся бедром о стол и скептически посмотрел на него.
- У девчонок сегодня вечеринка, - сообщил он. – Пойдешь со мной? Будет весело!- Э-э, нет, - ответил Андуин. – Ты же знаешь, я такое не люблю.- Брось! – оживился Гневион. – Расслабишься, отдохнешь…- Не в обиду, но звучит как сомнительная хуйня, - ответил Андуин.- Ты хочешь, - с уверенностью сказал Гневион. – По глазам вижу, что хочешь. Признай, что ты заебался!- Заебался, - после паузы признал Андуин. – Но не уверен, что это хорошая идея. Что я буду там делать?Гневион пожал плечами.- Пить, играть в дженгу, - сказал он. – Поплачетесь друг дружке о парнях и месячных...- Пошел в жопу, - фыркнул Андуин.
- О, я планировал, - Гневион сверкнул белыми зубами. – Ты думаешь, я на вечеринки хожу в шахматы играть?Он игриво подвигал бровями, мол, знаю я, в какие ты шахматы играешь в своем элитном закрытом шахматном клубе.
- Ну не знаю, - с сомнением проговорил Андуин.- Давай считать, что ты отказывался, но я тебя уговорил, - подытожил Гневион. – Доставай свое лучшее платьишко, вечером идем тусить!Андуин попытался пнуть его, но Гневион расхохотался, послал ему воздушный поцелуйчик и ушел.?А ведь он раньше так себя не вел, - подумал Андуин. – Дразнил, но без двусмысленности…?Но он боялся фантазировать о чем-то несбыточном, не хватало еще надумать себе какой-нибудь чуши, а потом разобидеться, когда выяснится, что Гневион ничего такого не имел в виду.
Андуин откинулся назад на стуле и принялся, поигрывая ручкой, думать о сенаторе Десвинге: красивый мужик, эффектный… но какой же неприятный! И такой холодный. Неужели он совсем никого не любит? Неужели он не привязан к своим детям? Нельзя ведь быть таким каменным всю жизнь. Неужели и Гневион, живой и порывистый, с горячей искрой внутри, станет таким же каменно-непрошибаемым, бессердечным и бессовестным?Внешне Гневион уже был похож на своего отца, как более неформальная, более расслабленная копия, если не перестанет нажираться в сопли и ебланить – наверное, к сорока пяти будет таким же импозантным. А он перестанет – в Гневиона, хоть он и не был любимым ребенком, были вложены большие деньги, а такие как Десвинг всегда заботятся о своих инвестициях, особенно, если это инвестиции в детей. Андуин мог только надеяться, что Гневион, в своем становлении взрослым и влиятельным, не превратится в своего мудака-папашу.