Глава 25. Широ (1/2)

От моря до страны Огня ближе всего напрямик, через бесконечные поля риса. Новое название пока что не прижилось, а жизнь текла по-прежнему размеренно.На этой территории столетиями ничего не менялось; пейзаж вокруг тракта был почти тот же, что и два века назад. Довольно мирное местечко, несмотря на вражду с соседями в прошлом. Всё-таки основные поставки риса тем самым соседям шли именно из этой страны.*Приближался вечер, однако одинокий путник не спешил сворачивать в ближайшую деревню для ночлега. Более того, покинув торную дорогу, он предпочёл держаться как можно дальше от селения.Это был высокий мужчина с седыми, а точнее, просто белыми, волосами и аристократическими чертами лица. Возраст его угадать было трудно; одет путник был в свободные серые бриджи и великоватую ему куртку поверх чёрной футболки с несколькими ремнями у горла, которые сейчас были расстегнуты, как и сама куртка. На ногах – стандартные сандалии шиноби, протектора, впрочем, у него не было. Казалось бы, обычная одежда, но, приглядевшись, можно было заметить, что её владельцу непривычно носить подобные вещи.Мужчина шёл достаточно быстро, хотя и не слишком торопясь, время от времени насторожённо оглядываясь.Девочка появилась из ниоткуда. Маленькая, лет семи, в светлом перепачканном платье; рыжие волосы забавно вились. Девочка быстро нагнала путника, не доходя пару метров, прыгнула и, перекувыркнувшись в воздухе, повисла у него на спине, закрывая глаза ладошками.- Зеру-зеру, угадай кто-о?

- Широ-сама, вы слишком несерьёзны. К тому же, я ничего не вижу.Девочка насупилась, но руки убрала, перебравшись мужчине на плечо.- Зеру-зеру, дай куртку поносить.- Боюсь, она будет вам велика.- Жадина! Тебе она тоже велика.Однако обида была напускная. Во всём её детском облике проскальзывала неестественная весёлость.- Тогда неси меня до самой Конохи! – девочка на ходу ухитрилась в буквальном смысле усесться ему на шею, свесив босые ноги по бокам.- Как прикажете, Широ-сама.- Ну тебя, - она хлопнула его ладонью по макушке. – Зануда.Мужчина равнодушно пожал плечами.До долины Свершения оставался день пути пешим ходом.Ночь в деревне Листа и ночь в пустыне – две кардинально разные вещи. Первая была шумней, светлей и свежей, вторая – привычней, холодней** и привлекательней.И звёзд в пустыне больше.Умом Гаара понимал, что сейчас может спокойно спать, но воспринималось это как нечто абстрактное из раздела фантазий. К тому же, он просто не знал, как это делается: лёг, закрыл глаза и...А вот что идёт после «и» - неясно.Поэтому Собаку решил, что скоротать очередную ночь на крыше будет проще, тем более что теперь не было этого вечного зудящего напряжения. Окружающий мир стал выпуклым и цветным, будто в краску окунули.

Сейчас в палитре преобладали тёмные, но от этого не менее насыщенные оттенки. Вкрапление жёлтого – фонари, красного – свет, проходящий через занавески, белого – звёзды и восходящая луна.Шукаку бесцеремонно плюхнулся рядом; он и не пытался подойти тихо. Кажется, даже специально шумел.- Привет.- Что ты здесь делаешь?- Сижу.- Тебе есть, где сидеть.Тануки негромко рассмеялся. Последнее он принял за шутку, но, честное слово, Гааре пока было трудно общаться. Может, это действительно было её подобие.Шукаку расслабленно откинулся назад, положив руки под голову, и жадно вдохнул ночной воздух.- Я не спал сто лет... Чёрт, я даже не помню, как это...- Сто? Это точное число?- Не, нифига не точное.*** Но всё равно тошно.Собаку прикинул, всё как следует взвесил и вдумчиво кивнул, соглашаясь. Сам он спал очень и очень давно, когда был ещё совсем маленьким ребёнком.- Так что ты здесь делаешь? – повторил он.

Возможно, со стороны казалось иначе, но Гаара умел хорошо слушать собеседника – своего и чужого. Правда, от кого конкретно и насколько косвенно он узнал о том, что тануки должен был делить дом с Шио, парень сейчас вряд ли бы вспомнил.- Дома скучно, - слово «дом» легко слетело с его языка. – Шио спит, фигово, кстати, спит, и мешать ей тем, что хожу кругами по этажам, я не буду.Тануки – тот, который младший, с этим фактом тоже надо было свыкаться, постепенно – мысленно поставил галочку, что надо бы зайти к Шио. Из чистого любопытства.Сколько-сколько там у неё этажей?Ветер приносил удушливый запах поздней пыльцы. Звёзды загадочно поблёскивали, а половинка луны сияла так, будто уже настало полнолуние.Видимо, Шукаку тоже обратил на это внимание или же просто проследил за направлением чужого взгляда.- Кстати, и не надейся спать по полнолуниям.- В смысле?- В прямом. Тануки не спят в ночи с полной луной. Просто желания нет, как бы ни устал.- Почему?Вопросы, вопросы, столько вопросов. У Гаары в жизни не возникало в голове столько вопросов, они были похожи на пчёл. Не кусали, но роились.Но по порядку.- Хм... Луна всё же... влияет на нас, - Собаку внутренне вздрогнул. – По поверьям, это потому, что во время полнолуний Бог Луны спускается очень близко к земле, а тануки не спят, чтобы встретить его. Хотя, может, и не по поверьям. Вообще не по поверьям. Да, именно так.Гаара попытался вспомнить всё, что знал о всяких там «богах», о которых ему некому было рассказывать. В Суне была противоречивая ситуация: с одной стороны, суеверных было мало, так как с живым и реальным монстром не хватало ещё и выдуманных, но с другой – в духов пустыни верили.

В жестокую красавицу Сакуран, которая ради забавы путает нити троп.В милосердного Отосу, дающего дорогу рекам под землёй, чтобы оставались живы источники с чистой водой.В смеющихся демонов, душ детей, погибших от зноя и человеческой жестокости – эти нагоняют песчаные бури. Когда-то Гаара мечтал, что станет одним из них; таким образом в его руках оказался нож.****Во всякое верили.Правда, Собаку был уверен, что Шукаку имел в виду нечто иное. Более... масштабное?Серьёзное?Могущественное?- Боги есть. Я... я не смогу это объяснить, рассказать, сам среди людей рос. Не та сфера. Просто в их обществе, - необходимости уточнять, в чьём именно, не было, – на тебя посмотрят, как на идиота, если усомнишься, или покрутят пальцем у виска. Существование Богов– это подтверждённый факт. Болтают, что некоторые из старого поколения – долгожители-одиночки, которые и сами не помнят, сколько веков прожили – воочию видели этих представителей «высших сил». На самом деле там несколько иное... мм... отношение. Не как у людей: поклонение, молитвы и прочее. Молитвами можно назвать просьбы о помощи в действительно безвыходных ситуациях в обмен на «абсолютное подчинение гипотетически возможным приказам» с Их стороны. А поклонение – трезвое осознание того, что Боги, в случае чего, могут раскатать окружающий мир в блин.Между бровей Шукаку залегла складка.- Ну, мне всё так объясняли. Это типа пересказ. Так что не думай, что это я сам так заковыристо всё загнул.Звучало как оправдание. Стало смешно, но выражение лица Гаары не изменилось. Хотя это действительно было забавно.Бог Луны, чьего имени он не знал, а Шукаку пока не назвал. Всю свою короткую жизнь он провёл, смотря на луну, с перерывами днём и во время новолуний. Обычно ему было до тошноты плохо в холодном голубом свете, но изредка над ним сжаливались, и тогда молочный свет обволакивал, принося краткое облегчение.Жестокость или милосердие?Собаку поспешил сменить тему, благо, их было более чем достаточно.- Рос среди людей? – повторил он с вопросительной интонацией.- А это... Да там ничего интересного и не было. Раньше был монастырь, в пустыне, вырезанный прямо в какой-то скале. Сейчас уже нет, наверное... Я был там послушником, хотя и не особо праведным. Матери, которым нечем было кормить своих детей, подкидывали туда новорождённых, ну, их и брали; я вот тоже такой же. Там было неплохо – на жизнь никто не жаловался. Также было селение, на месте Суны; собственно, это и была Суна, но больше двух веков назад – горстка скрывающихся от остальных шиноби. Это был ближайший населённый пункт, и нас время от времени посылали туда за едой и другими необходимыми вещами. Вот и меня посылали. В последний раз было человек шесть-семь. Нам страшно тогда не повезло: в городе начались разборки. Еле ноги унесли, да и то не все – я, Коичи, друг у меня был, да и ещё один, но его ранило. Бежали, словно бешеные, домой... Только дома уже не было – всех перерезали. Из-за еды, а может, потому что старшие реликвии не хотели отдавать... Понятия не имею, что там произошло.Шукаку устроился поудобней и шумно выдохнул. Вспоминать это было непросто, однако он не испытывал при этом каких-то особых чувств.Наверное, слишком много времени прошло.- Раненого мы прям там и оставили – ещё одного марш-броска через пустыню он бы не выдержал, к тому же уже почти потерял сознание. Так что мы отнесли его в комнату, наспех перевязали да и оставили – а сами дёру. Было страшно... Коичи не выдержал первым. Мы уже чёрти сколько шли; его добили усталость, жажда и жара. Я остался один, впрочем, шансов выжить у меня считай, что не было. Вода закончилась, и мы уже давно заблудились. В какой-то момент я потерял сознание – просто страшно захотелось спать, вот и уснул – а очнулся уже не человеком. Мне тогда было пятнадцать...- Что произошло?Вообще-то Гаара спрашивал, чтобы не было пауз. Но внезапно для себя увлёкся и даже проникнулся. Сталоинтересно, так как рассказчик определённо что-то пропустил. Например, зачем кому-то мог понадобиться полумёртвый подросток.- Была война. Не у нас – у хвостатых, и даже не спрашивай, потому что потом. Шио расскажет, она видела, хоть её и придётся упрашивать. Как и на любой войне, была куча жертв. Нужны были новички, иначе не продержаться. Их искали целенаправленно – и вот меня нашли. Свиток сработал по принципу «смертельная опасность»: я уже почти умер тогда.

Тануки потянулся и решил, что с покатой крыши он всё-таки очень медленно, но съезжает. Кое-как нашарив какую-то выбоину, он упёрся в неё пятками, так как подтягиваться обратно или падать вниз не хотелось.Шукаку говорил уже не Гааре, а себе:- Я жил и вырос в пустыне, а затем она меня убила, сделав частью себя. И серьёзно – я до сих пор не смог в этом разобраться.- Ты хоть пытался? – непривычная ирония сама собой вкралась в голос Собаку.Будто так надо.Как это называется? Свободное общение?Это хорошо?Тануки – старший, которому, если верить на слово, больше двух веков, хоть и не скажешь со стороны – опять рассмеялся. На этот раз громко, искренне и очень заразительно, так, что в груди Гаары зародилась какая-то щекотка. Её хватило на расслабленную усмешку и последующее удивление.Впрочем, Шукаку ничего не заметил. А может, сделал вид, что не заметил.Бархатное покрывало укутало землю.Где-то спала Шио, уткнувшись лицом в мятую подушку: сны её варьировались от кошмаров до чего-то тягуче сладкого, что всё равно не давало нормально отдохнуть.Хината беспокойно ворочалась с боку на бок; с её кожи сочились остатки лишней чакры, из-за чего в комнате было прохладно, а в мыслях царила буйная зима.В тишине больницы слышалось ровное пиканье приборов и сонное зеванье двух дежурных; кто-то дал длинным русым волосам разметаться по узкой гостиничной кровати и ни о чём не думал, так как видения обошли стороной. А в одной скромной квартирке под потолком летали зеленоватые светящиеся облачка, сошедшие с пятьдесят четвёртой страницы справочника, которые заменяли читающей у окна брюнетке электрическое освещение.Патруль не обращал внимания на две маленькие издалека фигурки на одной из крыш – не спится людям, и ладно.Ночь обещала быть тёмной, тёплой и короткой.Хината была неуклюжей. Споткнуться и упасть – очень частый сценарий в обычной жизни, благо, в бою она уже научилась достаточно сосредотачиваться. Но вот навернуться в ванной на скользком полу ей ещё не доводилось.Ну, всё бывает в первый раз.Тем более, что на то была веская причина.Хьюга потёрла ушибленный локоть и, тяжело дыша, покосилась на зеркало. Тридцатью секундами ранее девочка смотрелась в него после ванны – замечательной, горячей и чистой, перед ней только Ханаби и была***** - и пыталась найти следы ран после экзамена, так как до этого то времени не было, то была слишком уставшей. И, что самое странное – не нашла и ссадины. Затем была очередь спины, поэтому Хината развернулась и...Нет, там не было страшного шрама, уродливо содранной кожи или гигантской гематомы, хотя наличие подобного было бы логичным. Но то, что она там увидела, заставило её изумлённо вскрикнуть и отшатнуться от зеркальной поверхности, не глядя под ноги.Вот и наступила на мыльную лужицу.Хината поморщилась – ударилась она неслабо. Подходить к зеркалу ещё раз было боязно, но необходимо.Вдруг померещилось?Девочка поднялась и взялась за полотенце, чтобы чуть потянуть время. Хьюга вытиралась тщательно, до красноты тёрла кожу белым махровым полотенцем, а в голове осиным роем хаотично мешались друг с дружкой мысли, догадки и вопросы.Как? Откуда? Что это вообще такое?Наконец, Хината крадучись подошла к злополучному зеркалу. Зажмурилась, развернулась и осторожно глянула через плечо, надеясь, что раньше ей просто померещилось.Ага, как же.Померещилось.Практически всю её спину занимал рисунок, больше напоминающий татуировку, так как не стирался. Пара стилистически изображённых крыльев с закруглёнными концами перьев; в меру жирная светло-голубая линия узора стелилась ровно и, казалось, таинственно переливалась. Несмотря на простоту и какую-то детскую упрощённость, смотрелось это невероятно красиво – плавные изгибы с внешнего края, цвет, гармоничность... Аж дух захватывало.Но откуда это?Хьюга потянулась к «татуировке» рукой и, коснувшись края линий, вздрогнула: на ощупь они были холодней остальной кожи. Чтобы проверить, девочка прижала к коже ладонь так, чтобы часть узора проходила под пальцами и закрыла глаза, прислушиваясь к ощущениям.Холодная.А ещё руку чуть покалывало.Вдруг в дверь постучали. Хината вздрогнула, шагнула вперёд и от неожиданности чуть снова не упала. Девочка стала лихорадочно оглядываться в поисках одежды.- Хината-сама, ваша сестра слышала грохот... – тихий, но настойчивый голос. Хорошо хоть горничная, но конкретно эта славилась своей напористостью. – Вы в порядке?- Д-да!..- Точно? Может, я...- Нет!!!Хьюга хотела, чтобы это прозвучало грозно, но вышло скорее пискляво и немного истерично. Однако это вроде бы подействовало.Одевшись и кое-как прибрав за собой наведённый в ванной бардак, Хината осторожно выглянула в коридор.Пусто. На другом его конце было открытое окно.Едва ли не бегом добравшись до него, девочка убедилась, что горизонт чист, и без лишних угрызений совести сбежала.Тренировка накрылась медным тазом. Все, кому Шио о ней сказала, забыли: Шукаку нарвался-таки в тихий предрассветный час на патруль, которому было скучно, ухитрился им нахамить и своими весёлыми и не совсем цензурными воплями перебудил полдеревни, а остальным необходимо было напомнить.А почему им никто не напомнил?А потому, что Ёко проспала. На кровати восседала лишь пунктуальная Юмия, кицунэ же валялась на полу, обернувшись в покрывало. Шатенка смогла заставить себя подняться, умыться, но стоило только вернуться, как сил хватило только вновь принять горизонтальное положение. Тело было ватным, лень тёплым одеялом окутывала конечности.«Нехорошо как-то...» - подумала она и запрокинула голову к потолку.Надо было что-то сделать, но чем бы ни являлось это «что-то», сначала надо было справиться с собой. Вот они, издержки её длительной энергичности – дичайшая усталость навалилась сразу и сейчас.Прекрасно.Шио повернулась к вроде как своему «ложу» и попыталась понять, что делает Орочи. Её длинные ломкие пальцы ловко справлялись с, казалось бы, простыми игральными картами, на лице же застыла маска сухого равнодушия. Манипуляции были чрезвычайно просты: подозрительно толстая колода карт рассыпалась-раскладывалась на расстеленном на кровати плаще, восьмихвостая внимательно смотрела на результат и что-то беззвучно произносила одними губами, а затем карты возвращались ей в руки для перетасовки. При этом брюнетка оставалась абсолютно неподвижной, только ладони так и мелькали, с каждым разом всё быстрее. Рубашка карт была матово-чёрной, но с выпуклым глянцевым рисунком. Присмотревшись, Ёко поняла, что там изображены человекоподобные гротескные существа, похожие на демонов-асуров или уродливых людей.Карта мелькнула, демон в шутовском колпаке подмигнул.Кицунэ вздрогнула, на секунду отвела взгляд, но затем попыталась вычленить из общей массы эту же карту. И то ли не вышло, то ли ей просто показалось.Внизу хлопнула дверь – Шио не видела смысла её закрывать, особенно днём. Если свои, то пусть приходят, когда надо, чужим тут делать нечего. Ну, а АНБУ через двери не ходят.

Юмия молниеносно собрала карты, сунула их за пояс и слегка повернулась ко входу в комнату. Ёко заинтересованно приподняла голову – только её, остальное тело «приклеилось» к полу – и прислушалась к негромкому топоту ног на лестнице.Нет, она не сенсор, да и сенсор бы не почувствовал подобное. Просто чакра противоположной стихии разбушевалась так, что возникал далеко не слабый резонанс. В груди зародилась крохотная искра сопернического азарта, которую пришлось спешно тушить.Когда Хината ворвалась в спальню, Шио на мгновение задохнулась – ей показалось, что в лицо ударил ледяной ветер.Ничего, это скоро пройдёт. С Орочи было так же, только кицунэ это ощущала не так остро, даже так – вообще не ощущала.Хьюга выглядела неважно: запыхавшаяся, раскрасневшаяся от простого мирского бега по улицам и с паникой в серых глазах. Уже то, что где-то по дороге девочка растеряла привитую в благородной семье вежливость и желание «никому-никогда-не-мешать», к примеру, являясь без спросу и без стука, говорило о серьёзности визита.Ёко неторопливо села, давая гостье время отдышаться.- Итак...- Ой, прости, я так ворвалась и... вообще... – брюнетка стала теребить край куртки, которую явно надевали впопыхах.Хороший признак.- Ничего-ничего... Ну-с, что там у тебя? – Хината побледнела, и Шио пошла напролом. – Рассказывай.- Ну... – девочка сделала невольный шаг назад и уставилась в пол, - это скорее... ммм... смотреть.- Тогда показывай, в чём проблема?

Хьюга вспыхнула.- Но это... на спине... На всю спину и...- Я, конечно, могу отвернуться, но тогда ничего посмотреть я не смогу, - кицунэ нахмурилась. – Давай так: ты снимешь майку и ляжешь животом на кровать. Хотя стесняться тебе нечего, тем более перед девушками.- Л-ладно...Юмия слезла с кровати, стянув за собой плащ.Хината плотнее обхватила подушку руками и уткнулась неё лицом, скрывая румянец и осознавая, что закрыть полыхающие уши короткими волосами не выйдет. Да, конечно, они тоже девочки, но её раньше никогда так не рассматривали.

Шио присвистнула.- Ну, ни фига себе...Для ненужной проверки Ёко сконцентрировала на кончиках пальцев огонёк чакры и поднесла к «крыльям». Линии агрессивно полыхнули голубым.- Когда, говоришь, это появилось?- Сегодня ночью... когда ложилась, ещё не было.- Угу... А холодно тебе ночью не было?- Немного. Но я мерзлявая.- Больше не будешь.- Что?Но кицунэ не ответила, что-то высчитывая в уме.- Что это такое?! – пискнула Хьюга, строя себе в голове догадки одна страшнее другой. Гробовое молчание, случайно воцарившееся в комнате, ей совсем не нравилось.- Родимое пятно.- Шио...- Ох, Юмия, не будь занудой. Уж и пошутить нельзя.Шатенка обратилась к Хинате:- Ладно, одевайся, ща объясню. Скажу заранее – паниковать нечего.Девочка села, быстро натянула майку и зачем-то пригладила растрепавшиеся от переодевания волосы.Шио откашлялась, настраивая себя на доброжелательный учительский тон, который последние несколько лет приходилось употреблять слишком часто.- Посмотри на руки Юмии. Видишь полосы?Хината послушно посмотрела, задержала взгляд на тёмно-фиолетовых «браслетах» на предплечьях и кивнула.- Видишь?- Вижу, - она постаралась говорить серьёзней.- Угу... А теперь на моё запястье... – Ёко продемонстрировала полоску языков пламени. – Это – родовые татуировки, которые ближе к родимым пятнам, так как есть с самого рождения у каждого хвостатого. Иногда это называют «клеймом чакры», так как её внешний вид от неё зависит, а также от разных индивидуальных характеристик, - пауза. – Ты ведь понимаешь, что с тобой произошло на экзамене?Хьюга вздохнула и опустила взгляд. Будто можно тут не понять, а забыть так тем более – две ночи подряд ей снилась зима, снежное царство.Хьюга чувствовала себя там своей.Хьюга не ощущала никакой вины.- Да, - твёрдо ответила она после долгого молчания.Ёко села рядом, похлопала девочку по плечу и улыбнулась.- Не дрейфь, мы тебя не бросим. Рисунок у тебя на спине - знак того, что ты одна из нас, - брюнетка сглотнула. – Всё будет хорошо. Это никак не отразится на твоей жизни, если ты того не захочешь, к тому же на ранних стадиях всё можно... вернуть.- Вернуть?- Четыре года. За четыре года твой организм и чакра изменятся безвозвратно. Это будет... сложно, но возможно, так что...- Нет, - девочка сжала руки в кулаки, собирая ими ткань на бриджах. – Я... хочу измениться. Я слабая...Хината вспомнила истерзанный болванчик на тренировочном поле. Презрительные взгляды Неджи и отца, снисходительные - от остальных членов клана; тщательно скрываемая, чтобы не обидеть её, жалость команды и пепельно-серое давящее ощущение собственной ненужности в группе, неспособность по-нормальному помочь.Балласт.Нет, она больше не хочет!Ей нравилась вера в чужих глазах. Вера тех, кто почему-то верил в маленькую глупую девочку, которая оказалась не в том месте не в то время.Хьюга зажмурилась; уголки глаз почему-то защипало от жгучей обиды непонятно на кого.- Я хочу стать сильнее!!!Кто-то вздохнул и, приобняв за плечи, притянул к себе.Ободрение?- Всё будет хорошо... Вон какие у тебя теперь крылья... Всё будет хорошо...Гигантский водопад с охраняющими его статуями был позади. Последние несколько часов беловолосый путник слушал рассказы о чумных ямах на нынешней территории страны Болот, когда много веков назад там прошлась смертельная коса эпидемии. Рыжая девочка болтала ногами и улыбалась; её слова рождали картину людского ужаса и хаоса.Гнойные язвы.Вытекшие глаза.Вырванные с корнем волосы.Высохшие тела детей.Общие «могилы».Пожалуй, без подобного сопровождения мужчина шёл бы быстрее, однако попутчицу выносил с философским спокойствием. Прогнать её было в любом случае нельзя.- О, Зеру-зеру, смотри, там ворота!

Девочка указала пальцем куда-то вперёд дороги. Мужчина прищурился, вглядываясь.Коноха.Пришли.Спустя пять минут в ворота Конохагуре но Сато вошла маленькая девочка в белом платьишке с грязным подолом. В руках она держала снежно-белое острое перо.Сатоши не выделял в себе параноидальных наклонностей: он был всегда спокоен и собран ровно настолько, насколько это было необходимо для хорошего джонина средней руки. Ни жены, ни детей у него не было, хотя милая гражданская, живущая в доме напротив общежития для шиноби, заставляла его периодически краснеть и желать запустить в её длинные кучерявые волосы руку, чтобы кожей ощутить мягкость прядей.К тому же было бы приятно, если с миссий его хоть кто-то ждал.Дурное предчувствие кольнуло висок, стоило только ему увидеть эту девчонку. Сначала он подумал, что малышка потерялась, но, стоило шагнуть к ней, как Сатоши замер – на него вдруг навалился сковывающий страх смерти.Мужчина пошатнулся. Рыжие локоны, не длинные, до плеч, показались ему слишком яркими, едкими, на бледной коже померещился зеленоватый трупный отлив, и он почему-то подумал, что подол белого платья по колено выпачкан непременно землёй с кладбища.Это было странно.Пока Сатоши приходил в себя, девочка уже успела скрыться в ближайшем переулке. Согнав остатки липкого необъяснимого ужаса, шиноби бросился следом.Как ни странно, но, кажется, она ждала его. Взглянув ей в глаза, мужчина вздрогнул: большие, как блюдца, с болезненными синяками, их взгляд вытаскивал из глубин подсознания что-то такое... такое...- Привет, - сказала она и весело улыбнулась, склонив голову на бок. – Поиграй со мной?- Эм... прости... но у меня дела... – постарался отмазаться Сатоши, уже забыв, что сам за ней погнался.

Интуиция кричала: «Беги, беги! Беги и, может быть, спасёшься!!!». Рыжая, продолжая улыбаться, сделала шаг вперёд. Между бледными приоткрытыми губами виднелась белая полоска молочных зубов.У Сатоши закружилась голова. Тени в проулке сгустились.- Ну, же, Нагарэ Сатоши, поиграй со мной. Ты же сам пришёл...«Откуда...»Девочка – хотя почему-то он был уверен, что никакая это не девочка, не ребёнок – растянула губы шире, щуря глаза, и резко отбросила длинное перо в сторону. Его «острие» вонзилось глубоко деревянную стену.Вдруг она бросилась вперёд, Сатоши отшатнулся и, споткнувшись, упал на спину. Больно.И невероятно глупо.Мужчина и сам не понял, как девочка оказалась у него на груди. Перед глазами всё расплывалось, тело парализовало. Почему-то ему показалось, что платье слилось с кожей этого существа, стало дымчато-серым, может, чуть зеленоватым, рыжие локоны потеряли материальность, а глаза стали ещё более гигантскими.- Поиграй со мной.Маленькая рука поднялась, Сатоши запоздало дёрнулся.На перо упали тёмные бордовые капли.- Кстати, советую носить вещи с открытой спиной, - сказала Шио через некоторое время молчаливых посиделок, прерывающиеся лишь на пару-тройку дополнительных объяснений. Хьюга в который раз за последние полчаса покраснела.Честно говоря, Ёко смутно понимала природу этой эмоции. Воспитанная в лучших традициях благородных лисиц-соблазнительниц, она была лишена львиной доли того такта, что требовался в общении со стеснительными личностями.- А... Зачем? – спросила Хината, которой казалось, что лучше наоборот закрыть «татуировку» во избежание лишних проблем.Кицунэ озорно подмигнула.- Сюрприз. Но тебе понравится, обещаю.- Правда?- Да чтоб у меня хвосты поотваливались, если я знаю хоть кого-то, кому это не понравилось! – горячилась шатенка.Брюнетка сначала улыбнулась столь грозной гарантии, а затем не выдержала и, расслабившись, засмеялась. Шио полушутливо, полуобиженно фыркнула.

Вдруг дверь распахнулась и шибанулась о стену. Все дружно вздрогнули, кроме Юмии; та, перестав меланхолично украшать стену сюрикенами, повернулась на звук.- Что все ржут и без меня?!Ёко нервно дёрнулась. Во-первых, Сейрам была в одном полотенце, а с её тела и распущенных, потемневших от влаги волос стекала вода.