Сложные решения (1/2)
Когда Эванжелина проснулась, Рис все еще сидел у костра, поджав ноги, в точно такой же позе, как и несколько часов назад. Лес бесшумно дышал, убаюканный спокойствием ночи. Полная луна окутала каждый лист серебрящейся пеленой, и в ее свете чародей выглядел не больным, но невыносимо усталым, сломанным и не подлежащим...починке. Эванжелина и сама, должно быть, выглядела так же. Этот месяц многому научил путников, но он же забрал самое дорогое, что у них было - надежду. Хотя бы на то, что жизнь еще можно начать заново. Правильно.Вместе.- Рис, - девушка хотела окликнуть его, но получилось очень несчастно, почти жалко, так тихо, что он даже не услышал. А может, не захотел услышать. Посох на его коленях светился ровным голубоватым светом, и такая бессмысленная трата магической энергии встревожила бывшую храмовницу сильнее даже, чем опущенный вид возлюбленного, - Что происходит?
Рис дернулся, и посох, скатившись с коленей, погас. Глаза чародея обратились к Эванжелине, прожигая девушку насквозь. Огонь, треща паленьями, внимал его тихим словам.- Я общался с духами. Пытался подтвердить версию.- Какую?- Ты была права. Коула здесь нет. Он ушел и не вернется.Эванжелина откинула одеяло и придвинулась к возлюбленному вплотную, но не касаясь его. Вблизи Рис казался еще бледнее, почти так как же, как во время болезни, а глаза его горели странным огнем. И еще Эванжелине не нравился этот тон - спокойный, слишком спокойный для тех слов, что он говорил.
- Ты была права, а я ошибался, - его взгляд, глядящий сквозь девушку, метнулся к костру, будто в нем была сила, которую можно вобрать глазами.- Он не мог просто простить меня...после того, что я сделал.
- Но ты ничего не делал, Рис.
Эванжелине было холодно. Внутри. От этого взгляда, от этого тона. С Рисом явно творилось что-то страшное, и он даже не пытался это скрыть.- Вот именно. Ничего не делал. А должен был. Эванжелина...я схожу с ума.Девушка не выдержала, отвернулась к костру. Сходит с ума? Возможно. Только люди от чего-то называют это другим словом.- Я вижу его везде, понимаешь? Во сне, наяву, в чужих лицах...Тень, да я же чуть демону не продался, лишь бы узнать о нем хоть что-то!Чародей вздохнул и обхватил себя руками, тоскливо глядя на летящие огненные искры. Понимал, наверное, что если бы не ошибка демона, он сам был бы уже одной из этих искр, одной из сожжённых гневом душ. Но Рис никогда не злился на Коула. Мальчишка для него - все.Не то что Эванжелина. С ее чувствами можно было не считаться.
- Он всегда...здесь, - дрожащий палец ткнулся куда-то в бледный висок, - Как будто следит за мной из темноты. Если бы было так...я бы все ему сказал, Эванжелина.
- Знаю, что сказал бы, - бывшая храмовница осторожно протянула руку, готовясь к тому, что ее оттолкнут, но вместо этого Рис сам потянулся к ней, обхватил за талию и уткнулся в плечо.Эванжелина могла бы сейчас заплакать, сказать, как сильно любит его и что всегда будет рядом, заменит ему глупого мальчишку. Возможно, сейчас бы, когда Рис в таком состоянии, это даже сработало...но Эванжелина была никудышной возлюбленной.
- Он никогда не хотел, чтобы тебе было больно. Если я и знаю что-то о духе...Коуле, так это то, что ты всегда был для него на первом месте, - сказала она, чувствуя, как слова застревают в горле. Подавиться бы ими и больше никогда не видеть этого грустного, полного отчаянной надежды лица.- Ты помнишь его? Правда, помнишь?
- Конечно, я помню, - Эванжелина коснулась темных волос мага и щекой прислонилась к его макушке. Лишь бы не видеть лица. Иначе она не сможет говорить, - Он твой друг. И ты его.
- А...да, конечно, мой друг, - руки Риса смяли ее рубашку, - Прости меня, Эванжелина.
"Коул был здесь. Ты встречался с ним лицом к лицу. Он исцелил тебя. А затем я прогнала его, потому что ты заслужил большее, нежели вечное бегство от того, кем он является на самом деле".
- За что?- За то, что у нас не получилось.
- Ничего, - девушка усмехнулась, но глаза ее жгло солью, - Я еще после Адриан должна была понять...знаешь, по крайней мере, я жива.Чародей отстранился и посмотрел на нее. Нет, не так. Он посмотрел на нее, прямо в глаза, по-настоящему. Впервые за все их путешествие Рис видел перед собой девушку, которая так сильно была в него влюблена, и впервые он смотрел на эту любовь, принимая, а не отталкивая.
- Ты замечательная. Правда. Мне очень повезло, что ты выдержала меня и не бросила на полпути, - его слова вызывали в сердце какую-то тягучую, пронзительную, но приятную боль, - Я бы, наверное, попался тем разбойникам...или сдох от голода...или бы был одним из тех магов, что погибли в Белом Шпиле. Но ты спасла меня, Эванжелина.
"Большинство из этого сделал Коул".
- Спасибо за все. Спасибо. Честно.
Светлые глаза казались почти прозрачными в лунном свете.
- Ты...как будто прощаешься? - вдруг осознала девушка, и тут же сама ужаснулась, - Нет!
- У меня нет выбора, - он продолжал смотреть на нее, будто не сомневаясь, что она поймет, - Пока я здесь, а он там, мне не будет покоя. Я должен найти его, Эванжелина. Помочь...или просто быть рядом. Всегда.- Не смей! - горечь переполнила девушку и выплеснулась на лицо потоком слез, - Рис, ты сильный маг, но ты не можешь!
- Я могу.К чему теперь сдерживаться? Медиум выглядел так, будто все уже решил.- А если он стал демоном?!
- Плевать.- Если не узнает тебя? Рис, ну, пожалуйста, - Эванжелина вцепилась в его рубашку, смяла жесткую ткань, представляя, как жалко она, бывший рыцарь-капитан храмовников, сейчас, должно быть, выглядит, - Не оставляй меня! Не ходи туда один!- Я не могу, - Рис обнял плачущую девушку, прижал к груди, и на мгновение они стали похожи на нормальных мужчину и женщину, чьи отношения не омрачены вмешательством духом Сострадания, - Ты сделала бы так же.
- Твоя мать...
- Не упоминай...мою мать, - Рис окаменел, голос его стал жестким, как сталь, как само его отношение к пожилой магичке, - Винн тоже была не безгрешна. В отличие от нее я никого не впускал в свое тело. Но дух, что жил в ней, не раз спасал нам жизнь.- Но она не была в него...
- Остановись, - чародей чмокнул Эванжелину в лоб, и девушке почудилось, что на месте прикосновения губ к коже разгорелось пламя, а потом сразу - холод. Он никогда раньше ее не целовал, - Утром мы будем у границы. Там ты можешь начать новую жизнь. А я...уйду.Рис вскоре уснул, а Эванжелина уткнулась лицом в ладони, готовясь прорыдать всю ночь. Вот они и подошли к черте, где решалась их судьба, и Рис без раздумий выбрал не ее дорогу. Не то чтобы девушка на что-то сильно надеялась...но как-то это нечестно. Нечестно! Как же жесток бывает Создатель, раз позволяет существовать такому разрушительному, ужасному союзу таких непохожих созданий! И при этом оставить Эванжелину за бортом! Теперь Рис идет на смерть ради какого-то духа...мальчишки! Существа, которое, похоже, само не осознает, кем является, что испытывает и что испытывают к нему. Нелепость! Глупость!- Осознание...сложно. Чужие эмоции проще. Как разделенные песком ручьи. Свои - поток.
Эванжелина отвела руки от лица, медленно подняла голову, и с глубокой, пробужденной заново ненавистью посмотрела на мальчишку, сидящего перед ней. И промолчала.- Рис уходит? - Коул склонил голову на бок, и неровные грязные пряди бросили тень на бледное лицо.
Ночь постепенно шла на спад. Эванжелина молчала. Она пыталась увидеть в глазах мальчишки проблеск хитроумного замысла, или злорадство, или, на худой конец, хоть что-то, за что можно зацепиться, но там было только искреннее недоумение и уже заданный вслух вопрос.- В Тень?Почему его так сложно ненавидеть, глядя в глаза?- Я могу помочь?Она сдалась, выдохнув со злобой:
- Это и был твой план?Мальчишка широко распахнул глаза, дернувшись, как от удара:- План?И бывшая храмовница поняла, почему попросила стереть ее воспоминания о той ночи, когда одним прикосновениемдух, ни секунды не сомневаясь, забралболь Риса. Возможно ли такое? Еще месяц назад Эванжелина бы сказала - вряд ли, но теперь она сомневалась во всем, кроме одного. Все ее чувства, вся ее любовь просто меркли по сравнению с тем, что эти двое испытывают друг к другу. Она увидела это тогда, в кратком взгляде перед тем, как все разрушить, она видит это и сейчас.Коул обнял колени руками и положил на них острый подбородок, глядя на Эванжелину доверчиво-доверчиво, как щенок, преданно ждущий ласки. Он не знал о ее ненависти, о том, как сильно она хочет никогда его не встречать, а даже если знал - не мог понять. Он был из другого мира, и Рис, чертов медиум, тоже уже почти принадлежал ему. Миру, то есть. Коулу он принадлежал с самого начала.- Старая боль. Свежая рана. Страх одиночества. Сомнение? Почему не сказала ему?
- Как раз здесь я не сомневалась, - Эванжелина встряхнула головой, будто это могло помочь вытряхнуть из нее ковыряющегося там духа, - Он не должен знать, что ты здесь.