Глава 18. Часть 2. Приготовления закончены (1/2)

Землю озарило утро. Когда Нурбану, заснувшая от изнеможения вчерашних событий, проснулась, солнце стояло не высоко, но это значило, что Айдолай с Ильбильге уже проснулись, значит, незаметно пробраться будет трудно. Впрочем, на этот случай у Нурбану есть план. Достав нож, кремень, фитиль от лампы и немного масла, Нурбану запрятала инструменты для грядущего спектакля.

Айдолай пребывала в своем шатре, занимаясь своими делами - готовила запасы к переезду, складывала вещи, убирала негодные к употреблению и прочие подобные дела. Неожиданно в эту покойную обитель ворвалась запыхавшаяся Айгюль и умоляюще крикнула:- Пожар! Хатун, горит!Бросив недоумевающий взгляд на сноху, Айдолай уточнила:- Что горит? Где пожар?- Кто-то ткацкую поджег, Айдолай-хатун. Месячный труд даром пропадет!

Осознав всю серьезность положения, Айдолай велела:- Присмотри за Ильбильге, я пойду.

Тут же Айдолай торопливо вышла. Но стоило ей удалиться, а Айгюль отвлечься, как вошла девушка и сообщила:- Айгюль-хатун, шатер Гёка загорелся тоже.

- Что? О Всевышний, какому безумцу взбрело в голову вытворять такие вещи?

Посмотрев на Ильбильге, Айгюль подумала, что оставить ее будет не с кем. Поэтому она отослала девушку за Умур-беем, чтобы он сам разобрался в происходящем. Сама же Айгюль решила выйти из шатра с девочкой и понаблюдать за тем, что творится снаружи.И стоило ей выйти, как через шатер Лейли (он еще не был убран, а был переделан во временный склад вещей) прокралась Нурбану. Недолго думая, она вошла в юрту Айдолай, вход в которую был напротив, и оглянулась.Идя по периметру в шатре, она быстро перебирала вещи, заглядывала под полки и подставки, старательно прочесывала пространство руками, боясь упустить любую мало-мальски значимую вещь. Наконец, ей попалась кожаная сумка - точь-в-точь такая, какую она как-то раз видела у Алмала-хатун в лавке. Немного помедлив, она раскрыла ее и опустила в нее руку, тщательно перебирая каждую вещь. На самом дне она нащупала пергамент и тут же вытянула наверх. Это было письмо, перевязанное веревочкой.В любой момент Нурбану могли застигнуть, но ведь не для этого она дважды поджигала шатры и пробиралась сюда, чтобы бросить это письмо, заслышав шаги вернувшейся Айгюль. Поэтому она сунула послание за пазуху, и спряталась за самой высокой и широкой подставкой. Присев тут, разведчица заметила, что дыхание у нее бешеное, как будто она пробежала без передышки через весь кишлак. Оно могло ее выдать, поэтому перво-наперво Нурбану попыталась успокоиться. Но как быть спокойным, держа в руках небольшое письмо, от которого зависела жизнь и смерть ее хозяйки, и самой Нурбану? Письмо, от которого зависела судьба обоих племен?Ведь если они не смогут вывести кожевников на чистую воду, то те методично уничтожат их вместе с Нойоном, до этого отправив Лейли на казнь. Сотрут с лица земли, отправят в небытие, как отправили до этого целые народы. Тангутское царство, Китайская Империя, Татарские орды - сколько было народов, сполна вкусивших жестокости монголов, когда они добиваются власти! Они, превратившиеся кто в рабов-лизоблюдов, кто в призраки погибших, служили живым свидетельством того, что ждет маленькое племя Умур-Огуллары, встань оно на пути их завоеваний. А теперь русские княжества, одно за другим, падали к ногам сыновей старшего сына Чингисхана Джучи - Бату-хана (он прославит себя на Руси, как хан Батый) и Берке-хана.Итак, Нурбану с трудом успокоила дыхание, торопливо развязала послание и прочла. Дойдя до самого конца, разведчица зло улыбнулась.

- Переписываетесь с Алмалой, да, Айдолай-хатун? Что же, пишите, пишите - недолго осталось.Быстро перевязав его и спрятав на место, Нурбану отдернула полог с черного хода и тихонько выбралась на улицу. В суматохе люди не заметили ее, и женщине удалось никем не замеченной попасть к себе в племя. Там она первым делом пришла в свой шатер, и, взяв лист пергамента и чернила, быстро чиркнула несколько предложений. Свернув послание, Нурбану спрятала его за ворот платья и торопливо зашагала в сторону дубовой рощи.

Айдолай и Айгюль, после того, как справились с пожарами, отдыхали у первой в юрте. Наконец ей выпала возможность поговорить с кем-нибудь по душам.

- Знаешь, Айгюль, удивительно, что иногда в гневе мы сотворяем безумные вещи, а потом каемся в этом так сильно.

- Гнев все равно что беспамятство - после того, как он пройдет, сам не знаешь, что произошло и чем думал - ответила Айгюль.

- Но вот возьмем то, что я винила Лейли во всех бедах своих. Я даже было поверила, что она убила Гёка. И тут умирает Гюлькыз. А то, что на похоронах сделали с Авшаром - вообще за любыми границами дозволенного. Я так горда, что Айваз остановил этот беспорядок и скажу честно, не сожалею о том, что Ивэ продолжают уважать.

- С другой стороны - задумчиво заметила сноха - он оказался данником, а это предательство.

- Тем не менее, такого обращения он не заслужил - решила Айдолай. - А Лейли жалко - ведь ее обвинили в том, чего не делала, все покинули, мать погибла, а отец опозорен. Жалко девушку, себя бедняжка теряет - она уже рассудка лишается.

- Подождите, неужели вы так уверены, что к отравлению вашего отца она не причастна?

- Я в это уже не верю. Не думаю, что это было обоснованно. В сущности, зачем?

- Ну, из мести за оскорбления. Она сама об этом сказала. О том, что отомстит.

- Да, это правда, Айгюль, но ведь и я ручалась отомстить за отца, а когда умерла Гюлькыз, обвинить должны меня. Разве не так?

- Так.

- Хотя я к этому никак не причастна, и если бы узнала о таких планах, сделала бы все, чтобы им помешать. Но...- Хотите сказать, зря Лейли заключили?- Посадить под стражу было бы достаточной мерой. Я так думаю. - Хмыкнув, Айдолай добавила - И это после того, как я же и требовала заточить ее. Да уж.Неожиданно к ним вошла Нурбану.

- Извиняюсь, хатуны. Неожиданно я пришла.