Глава 5 (2/2)
Затаив дыхание, Болконский прикоснулся тыльной стороной ладони к щеке Анатоля. Не желая убирать руку с лица юноши, он медленно провел кончиками пальцев по его подбородку, очертив небрежным касанием тонкую линию губ.
- Фу, фу, у тебя рука мокрая, - отшатнувшись от прикосновений князя, капризно проговорил Анатоль. Не ожидав столь резкого пробуждения Курагина, Болконский растерялся. Данная ситуация, определенно, выходила за рамки абсурдности, и князь, будучи человеком неглупым, это осознавал. Все же, решив не подавать виду, что смущен, князь Андрей взял себя в руки.
- Ты не спал? - нахмурив брови, проговорил он.
- Дремал, - теперь настало время опешить Анатолю, - я спал… Но проснулся, а тут вы… Трогаете меня, - нервно закончил офицер.
- Смотрел на то, как я раздеваюсь? - Болконский усмехнулся. Ему стало одновременно смешно и стыдно за недавние мысли о маленькой княгине. - Нет, - сконфуженно промямлил Курагин, - а если и так, - выдержав недолгую паузу, уже более уверенно добавил он, - что вы мне сделаете, князь?
Анатоль был чертовски привлекателен, и ему самому это было прекрасно известно. Игриво закусив нижнюю губу и бросив непристойный взгляд на князя Андрея, Курагин во весь голос заливисто рассмеялся. Довольно большую часть жизни проведя рядом с Элен, он запомнил некоторые ее манеры, которые, по мнению Анатоля, наиболее высоко ценились мужчинами.
- Что же вы, князь, продолжайте раздеваться, - Курагин изобразил развязную улыбку, - не стесняйтесь меня. - Во всем копируя поведение сестры, он даже заправил за ухо несуществующий локон.
Желая выглядеть более привлекательным в глазах Болконского, Анатоль поерзал на кресле, приглашающе откидывая плед и слегка раздвигая ноги. Естественно, этот пропитанный пошлостью жест не выглядел хоть сколько-нибудь впечатляющим по причине того, что правая нога офицера до колена отсутствовала. Зная об этом своем недостатке, Курагин уверенно руководствовался тем, что Элен, имея у себя в арсенале даже самые грязные способы привлечения внимания, всегда добивалась от интересующих ее мужчин своего. Не было ни одного банкета, когда бы сестра Анатоля осталась без комплиментов в свою сторону и страстных взглядов, брошенных многочисленными кавалерами на ее обнаженные плечи.
На беду, Болконский не относился к той породе мужчин, которые по первому зову представительниц прекрасного пола ведутся на провокацию. Тем более, что человек, сидящий перед ним, женским существом не являлся. И сейчас князь Андрей, наблюдая за тщетными попытками Анатоля выглядеть привлекательным, испытал смутное чувство тревоги. Беспокойство его отчасти было вызвано еще и так некстати всплывшими в памяти словами Акулины о том, что Курагин от скуки места себе не находил. А что, сойти с ума от недостатка общения в теории вполне возможно.
- Ты нормально себя чувствуешь? - Болконский решил не обращать внимания на выходящее за рамки приличий поведение гостя, полностью игнорируя все его странности. - Чувствую себя одиноко, - честно признался Анатоль. - Это моя вина? - облокотившись на письменный стол, невозмутимо продолжил диалог князь Андрей.
Курагин не знал, что ответить. С одной стороны, Болконский ничем не был ему обязан, и офицеру стоило быть благодарным уже за то, что последний не оставил его умирать на поле боя. А с другой… С того момента, как Анатоль пошел на поправку, князь Андрей будто забыл о его существовании, и это задевало Курагина.
Сейчас, плавясь под княжеским взглядом, Анатоль забыл все те слова, что хотел сказать Болконскому буквально пару часов назад. Его измученной душе хватало уже того, что князь рядом, разговаривает с ним, смотрит на него.
- Нет, не ваша, - наконец выдохнул Курагин, - но почему вы избегаете меня? Постоянно стремитесь уехать на целый день из поместья, встаете засветло, только чтобы не встретиться со мной за завтраком. Хотите возразить? Я же все вижу, князь, - будто в подтверждение своих слов офицер пристально посмотрел на Болконского, - а ведь ваша жена, Лиза… Она тоже терпела подобное отношение с вашей стороны. Ей было одиноко и грустно, но вам не было дела до ее проблем. Тогда, в салоне Анны Павловны Шерер она рассказывала о том, что вы стали равнодушны к ней…
- Довольно! - резко ответил Болконский, рывком поднимаясь на ноги. - Не тебе меня жизни учить, Курагин! - По нервным движениям и сбитому дыханию князя было понятно, что офицер задел его за живое. Он не один год винил себя за смерть маленькой княгини, и был рад тому, что образ покойной жены постепенно забывается, с течением времени оставляя в прошлом столь дорогие сердцу черты.
Курагин вздрогнул. Князь впервые повысил на него голос, и это напугало Анатоля. Офицер, сгорбившись, вжался в кресло, словно ожидая удара. С каждой секундой томительного ожидания чего-то невообразимо страшного дышать становилось все труднее, а легкие предательски свело спазмом. Хотелось сделать глубокий вдох, но в данный момент это казалось невозможным. Паника, появившаяся внезапно из-за нехватки воздуха, совершенно лишила офицера возможности здраво мыслить. Подняв на князя затуманенный взгляд, он поймал себя на мысли о том, что вот-вот потеряет сознание.
Порыв холодного ночного ветра, принесший с собой запах дождя и прелой листвы, привел Курагина в чувство. Головокружение, мешавшее сфокусировать взгляд, не давало трезво воспринимать реальность, но Анатоль нашел в себе силы оглядеться в полумраке княжеского кабинета. Первым, что бросилось в глаза, было взволнованное лицо Болконского.
Закончив возиться со ставнями, Андрей подошел почти вплотную к креслу, на котором сидел офицер. - Всегда так реагируешь, когда кто-то повышает на тебя голос? - Не понимаю, о чем вы, - нелюбезно буркнул Анатоль.
Болконский хотел что-то сказать, но потом передумал. - Тебе помочь добраться до спальни? - вместо резких замечаний, готовых вот-вот сорваться с языка, проговорил князь. - До моей или до вашей? - тон Курагина приобрел нотки язвительности. Какая-то часть Анатоля не хотела этого произносить, но другая агрессивно настаивала на грубом и резком ответе. Его раздражало то, что Болконский то ведет себя с ним, как с ребенком, то без причины начинает кричать.
С детства не испытывая недостатка во всеобщем внимании и постоянном одобрении со стороны друзей и родственников, Анатоль вырос избалованным молодым человеком. Благодаря своей яркой внешности и состоятельности отца, он никогда не испытывал недостатка в знакомствах, и, как следствие, не дорожил приобретенными друзьями. Курагин попросту не привык считаться с чужим мнением, и поэтому мнил себя во всем правым.
Так и сейчас, когда Болконский, раздраженно хлопнув дверью, ушел, Анатоль затаил на него обиду.