Всеобщая тревога (1/2)
Спустя несколько дней Тейлс с помощью Соника завершил изготовление препарата, который должен был помочь Клеверу. Это были слегка напряженные, но веселые дни. Общительность Клевера и озорство Соника здорово разбавляли тревогу Оливии и Тейлса. В течение этих дней Мики быстро восстанавливался и уже начал вставать с кровати и играть с Соником в салки. Разумеется, еж очень сильно поддавался. Однако такие игры все равно не нравились парочке лис, поэтому за шалости доставалось и Сонику, и Клеверу.
Эти дни были полны работы. Причем, она была разбросана крайне неравномерно. Иной раз нужно было в течение пяти часов безостановочно следить за реакциями, временем и добавлять новые реагенты, а в другой момент требовалось восьмичасовое равномерное помешивание с нагреванием (разумеется, это делала машина). И время суток, на которое мог выпасть тот или иной момент изготовления, было не изменить. Соник и Тейлс могли спать весь день напролет, и работать от заката до рассвета, а могли утром и днем работать, а вечером возиться с Мики.
Что касается четырехвостого раненого лисенка, то в присутствии мамы и парней, ставших ему надежными друзьями, он вел себя как обычный ребенок, которого ничего не беспокоит, кроме ноющих хвостиков и небольшой болезни. По большей степени он успокоился оттого, что точно знал, что теперь все будет хорошо, и его мама с ним. А еще он очень хотел лишний раз похвастаться Оливии, какие Соник и Тейлс классные. Частенько можно заметить, что дети в присутствии родителей и друзей начинают сильно озорничать и вести себя намного шумнее и активнее, чем без присутствия кого-либо из родителей или друзей. И Клевер не был исключением. С мамой он был тихим, внимательным и ласковым. С Тейлсом любопытным, осторожным и впечатлительным. А с Соником он просто давал волю эмоциям и энергии, которым долго не было выхода, пока он лежал и спал целыми днями. Даже немного неожиданно, что он так открылся зверю, которого боялся больше всех из компании героев.
Настал день первого применения лекарства для хвостов Клевера. Соник и Тейлс в лаборатории готовили принадлежности для укола. Тейлс ужасно нервничал весь день. Его сильно трясло. Он едва мог удержать шприц и колбу с препаратом из-за дрожащих рук. Соник сидел на кресле, небрежно закинув ногу на ногу, уперев руку локтем в колено и подперев подбородок, наблюдал за этими изощрениями лиса.
— Тейлс, прошу тебя, успокойся. Что ж тебя так колбасит-то? Ты по степени вибрации уже вибромассаж переплюнул. Ну-ка, отдай это все. Я сам наберу, — Соник встал и почти вырвал из трясущихся рук Тейлса пузырек с препаратом и шприц. — Ты говорил, что Клеверу два кубика надо, да? — Да. Спасибо, Соник! Я так боюсь! Что, если я все неправильно рассчитал и это вообще не препарат для лечения хвостов? Что, если он навредит Мики? Что, если сделает очень больно? Что, если!..
— Что, если ты прекратишь паниковать?! — рявкнул Соник, набирая вещество, но потом его голос смягчился. — Тейлс, за то время, что мы вместе занимались внеклассными занятиями клуба юных химиков, я даже начал понимать химию. Я видел все, что ты делаешь, я все помню. Ты, лись, не совершал ошибок. Ни одной. И ты долго корпел над формулой, так что там точно нет ошибки. А еще знаешь, что ты делал? Почти все время, перед и после каждой реакции, каждого действия, ты проверял все. И далеко-о-о-о-о не по одному разу. До того, как признать, что лекарство готово, ты проверил все раз двадцать. От начала до конца. Все реакции, весь свой дневник действий. Это просто уму непостижимо. Ошибки быть не может. Я в этом уверен, так что расслабься. Держи, — еж протянул Тейлсу готовый шприц. — Хотя, может, я сделаю укол? Всего лишь в холку? Это легко, я справлюсь.
— Соник, мне страшно… — сдавленно прошептал Тейлс. — От меня еще никогда не зависела чья-то маленькая жизнь…
Еж резко повернулся, в его глазах искрой пробежало раздражение. Он слышал эти причитания, рой этих вопросов ?А что, если?..?, судорожную проверку всех расчетов и реакций от начала до конца каждые несколько минут в течение нескольких дней и это уже начало сильно надоедать. Соника никто не просил помогать, он сам вызвался. Просто еж знал, что в такой важной миссии Тейлсу будут нужны поддержка и помощь. Но Соник рассчитывал, что лисенку будет спокойнее с ним, возможно, так и есть, но что-то не очень заметно. Обычно Тейлс не разводит такую панику, даже если нужно сконструировать новый самолет с совершенно другими неизученными системами питания и топливом за неделю. Сейчас, конечно, случай совсем другой. Тут другой лисенок, очень хрупкий и уже знатно покалеченный. Но Майлз слишком сильно волнуется. Он все никак не может успокоиться и осознать, что больше никто и ничто не угрожает Оливии и Клеверу, что у лисенка не будет больших проблем с хвостами, что у него чудесная и понимающая мама и вообще, что все будет хорошо. Соник сам не понимал, из-за чего конкретно ему так хотелось хорошенько встряхнуть своего любимого: из-за заевшей на многие дни пластинки или из-за того, что Тейлс никак не может поверить в себя настолько, чтобы не бояться причинить вред Клеверу. Это же Тейлс — добрый, умный, заботливый, внимательный, нежный, трогательный. Как он может хоть кому-нибудь навредить? И почему он никак не поймет, что все будет хорошо?!
Соник глянул на механика и остолбенел. Тейлс стоял, ссутулившись, прижав руки к груди, опустив уши и будто став меньше раза в два. Он трясся и едва не хныкал. Все раздражение Соника словно ветром сдуло. Его лисенок реально очень боится. Хоть это и надуманный страх, но очень серьезный. Глядя на такое хрупкое, испуганное создание, невозможно позволить свербящему чувству раздражения остаться. Хочется обнять, говорить всякие ванильные, забитые и говоренные множество раз слова, лишь бы снизить его тревогу. Соник молча надел колпачок на иглу шприца, отложил его в сторону и протянув руки, заключил Тейлса в мягкие объятия. Лис сразу уткнулся лбом в плечо Соника, крепко обнял его за поясницу и всхлипнул.
— Спасибо, что поддерживаешь меня… Я не знаю, как бы справился со всем без тебя. Прости, что так достал своим волнением. Я, правда, хотел бы подавить его, справиться с ним, но эти навязчивые мысли снова и снова лезут в мою голову. Просто не могу побороть их.
— А ты пытался?.. — тяжело пробормотал Соник, глядя усталым взглядом куда-то вглубь лаборатории. — Все, что я слышал, это паника, постоянные вопросы класса ?А что, если?..?, фраза ?Я не могу?. Ты знаешь, я терпеть не могу эту фразу. Ты можешь все, было бы желание. Но, кажется, тебе даже нравится испытывать постоянную тревогу, метаться туда-сюда, трястись над каждой склянкой, видеть кошмары по ночам, проверять и перепроверять все по сотне раз, получать от меня больше нежностей и слов поддержки. Думаю, если бы тебе это причиняло дискомфорт, ты бы взял себя, наконец, в руки.
— Соник, ты что?.. Ты, правда, думаешь, что мне это по нраву?! — поднял удивленную мордашку Тейлс. Соник слегка подался назад, чтобы заглянуть в глаза лиса. — Хотя, наверное, ты прав. Я имею в виду, в плане моей попытки получить больше нежности! Мне не нравится мое состояние, но, честно, я не пытался специально его удерживать, чтобы быть в центре твоего внимания. Если только невольно я это делал. Я весь был в работе, в нервах, не думал над своими действиями относительно тебя, и, похоже, вампирил твою силу. Я больше не буду. И, Соник, ты сказал, что ошибки быть не может! Поэтому, когда препарат сработает, а он точно сработает, и мы доставим Клевера и Оливию домой, давай сходим на свидание! Я обещаю, что верну всю энергию, что выжал из тебя! — лучезарно улыбнулся Тейлс. — Что скажешь? — Это другое дело! Предложение принято! — улыбнулся и подмигнул Соник.
Тейлс посмотрел на него счастливым взглядом и снова положил голову на ключицу ежа.
— И, Тейлс, знай, что я буду рядом и помогу, если будет тяжело. Для этого я здесь.
— Я очень это ценю, — прикрыл глаза лис. Хоть он и показал Сонику, что верит в успешные планы, но тревога не отпускала. Он не верил по-настоящему. Но он уже достаточно разозлил Хэджхога, а это та еще сложность. Тейлс грустно ухмыльнулся — раз он смог справиться с такой задачей, значит, остальное ему точно должно быть под силу. — Можно мы ещё немного так постоим? Я почти успокоился, честно, — крепче сжав руки на пояснице ежа, прошептал Тейлс.
— Конечно, Тейлс, сколько потребуется, — согласился Соник.
Так они стояли ещё минут пять или семь. До тех пор, пока не услышали шаги за дверью. Кто-то шел по тайному коридору, ведущему в лабораторию. Парни отступили друг от друга. Соник ласково потрепал Тейлса между ушами, а лис вытер мордочку от слез. Всё-таки не смог он их сдержать. Влюбленные улыбнулись друг другу.
В щелку заглянула веселая голова Клевера.
— Ну, что? Готово?
Он чувствовал себя намного лучше. От всех его проблем остались только ноющие хвосты. Но он был очень воодушевлен мыслью, что совсем скоро они начнут быстро расти и в какой-то момент боль прекратится совсем. Его даже совсем не пугала перспектива укола.
Сейчас это был весёлый и воспитанный мальчишка.
— Да, Мики, все готово. Где твоя мама? — спросил Тейлс, слегка улыбнувшись. Соник покосился на своего парня и заметил, что его хвосты снова начали подрагивать, поэтому еж положил руку на плечо Майлза, тем самым давая понять "Хэй, я здесь. Не начинай опять трястись". Тейлс поднял на ежа глаза и виновато опустил ушки.
— А, а мама здесь! — сказал Клевер и зашёл в лабораторию. Следом за ним скромно зашла Оливия.
— Я поприсутствую?
— Да, конечно.
— Но, мама! Я уже большой! Я могу сделать укол без твоего присутствия! — слегка возмущённо пролепетал лисенок и упер руки маме в живот, слегка ее толкая.
— Конечно, ты большой. Я не буду тебе помогать. Но, думаю, что мне стоит быть здесь и наблюдать, — положив руки на маленькие плечи сына, подняла глаза на героев Оливия. — Я полностью доверяю Тейлсу.
Тейлс вздрогнул, а Соник схватил его за хвост, чтобы отвлечь от панических мыслей. Лис снова опустил уши и шагнул навстречу маме и сыну, чтобы высвободить свой хвост из цепкой руки Соника.
— Что ж. Нас ждёт важное событие, хах? — неловко усмехнулся он. По нему нельзя было сказать, что он уверен.
Клевер подарил ему сомневающийся взгляд серых глаз. Лисенок заметил настороженность друга. И Тейлс понял, что Клевер прочувствовал его состояние. И теперь надо брать себя в руки. Клевер должен доверять, иначе на него могут нахлынуть жуткие воспоминания о других уколах, которые явно не привели к исцелению. — Помнишь. Клевер, как у нас с тобой все здорово получилось с лизуном? — уперев ладони в колени и наклонившись к черно-коричневатому лисенку, спросил Тейлс. Клевер воодушевленно закивал. — Вот так же хорошо у нас сейчас получится тебя вылечить! Так давай сделаем это!
Клевер нахмурился и уверенно улыбнулся, сжав маленькие кулачки.
— А сейчас мой ассистент принесет шприц! Все остальное необходимое у нас есть! — слегка поклонившись, как конферансье, Тейлс жестом указал на Соника.
Еж насмешливо вздернул бровь и ухмыльнулся, после чего порхающей походкой направился к столу, двумя руками взял шприц, развернул его на ладонях, принес Тейлсу и чуть ли не опустился перед ним на одно колено, представляя свою ношу. Все это он делал с закрытыми глазами, но после открыл один и шепотом спросил у Тейлса:
— Выпендриваешься?
— Да. А сам-то? — хихикнул Тейлс и вернулся к своей роли. — А сейчас, — сказал он торжественно, — мы запустим процесс восстановления Клевера и в разы увеличим скорость роста его хвостов! Давай, Клевер, твой выход! — последнее предложение он уже сказал тише, чтобы только Клевер его услышал. Лисенок радостно подскочил к нему и наклонился, будто хотел коснуться руками пола. Именно в такой позе всегда делают уколы в холку, чтобы кожа не натягивалась. В это время Тейлс повернулся к Оливии и негромко сказал ей: — Укол должен быть безболезненным, но на всякий случай я подготовил обезболивающее. Я проверял, оно не повлияет на препарат. Все под контролем.
Мама Мики кивнула.
— Итак, барабанная дробь! Ничего не бойся, малыш! Больно не будет, — сказал Тейлс, оттянул двумя пальцами холку и осторожно ввел под кожу иголку, впрыскивая затем содержимое. Клевер болезненно поморщился, когда игла проколола кожу, но стерпел без малейшего звука. Тейлс вынул шприц, быстро приложил ватку со спиртом к месту укола и мягко начал массировать загривок малыша, равномернее распределяя лекарство. Все это заняло буквально несколько секунд. По завершению, Клевер разогнулся и как-то удивленно посмотрел на напряженно наблюдавших за ним собравшихся. — И не больно совсем, почему-то… — недоуменно протянул он.
— Клевер, ты молодец! Какой ты храбрый! — запоздало спохватился Тейлс. — Ты такой терпеливый!
— Мои хвосты уже начали быстро расти? Я не чувствую изменений, — лисенок начал крутиться на месте, пытаясь углядеть бешеный рост лишних хвостов. Выглядело это крайне забавно.
— О, нет, лекарство будет действовать, только когда ты спишь, потому что быстрый рост тканей — вещь болезненная. Поэтому главная наша задача — обеспечить стабильный режим сна.
— Ох, опять спать? — устало пробормотал Клевер. — Я уже выспался на всю жизнь! — обиженно закряхтел он.
— Ну, на всю жизнь не мог, конечно. Взрослым вечно не хватает сна… Но это лучше, чем чувствовать боль и не иметь возможности заснуть, верно? — спросил Тейлс, пытаясь хоть как-то скрасить маленькую лисеночью обиду. — А давай пойдем и попьем чаю с конфетами? Или поиграем?
— Да, давайте поиграем в ?Елочки?! Мама, давай с нами! — вмиг воодушевился и позабыл о грусти Клевер.
— Это настольная игра, верно? — спросила Оливия, а после утвердительного кивка всех присутствующих, сказала. — Хорошо, почему бы и нет?