Глава 4 (1/1)

Прошло уже пять зим, после того, как Кратос запретил сыну общаться с Нилом. Парню уже исполнилось восемнадцать, он значительно изменился: высокий рост, хоть и до отца ему ещё далеко, стройное телосложение, нежное миловидное лицо, покрытое веснушками и природным румянцем, яркие ледово-голубые глаза, длинные рыжие волосы по пояс, заплетённые в толстую косу, украшенную различными цветами и листьями. Одет юноша был скромно: обычная бело-серая от пыли рубаха, перевязанная множеством ремней на талии, набедренная повязка с множеством подсумков, меч Леватейн и усовершенствованный гномами-кузнецами длинный лук Коготь, плотно прижатые к телу штаны, чтобы не просто было снять, и намертво затянутые сапоги. Обычный вечер выходного дня в Асгарде. Здесь юный Локи (именно так его и называли асы) был частым гостем. Приходил на пиры, помогал в военных походах, был некоторое время советником Одина, как бы не возмущался Мимир, да и в принципе многочем помог асам. Сегодня в пиршественном зале было необычно тихо. В этой гробовой тишине Локи, казалось, слышал биение собственного сердца. На пир юноша явился не сам, а по приглашению Магни, старшего сына Тора. Асы и Ваны выпивали из чаш мёд, но даже опьянев, никто не издал и звука, и, казалось бы, это длилось бы вечно, однако юноша решился развеять тишь огромного зала:—?Что-то случилось? Моди удивлённо взглянул на Локи и жестом попросил его сесть и замолчать.—?Дедушка мёртв, а у папы украли молот,?— прошептала юная Труд. Валькирия и дочь Тора. Белокурая девчонка зим шестнадцати, по-детски любопытная, смотрящая на мир широко распахнутыми голубыми глазами, что так похожи на те незабудки из букета Нила… Но Локи старался об этом не думать. Двери в зал открылись… Магни и Моди сразу же подскочили с мест, завидев отца в дверях. Тор был ужасно зол, но старался сдерживаться. Мужчина грозно осмотрел зал, и, не завидев в нём Фрею, строго произнёс, указывая на Локи:—?Собирайся, пойдёшь как выкуп.Локи, глядя на злого Тора, и его напуганных до полусмерти сыновей, спорить не стал.Потребовав объяснений, Локи выяснил, что молот Тора похитил никто иной, как Трюм. Молот великан готов вернуть, однако взамен попросил замуж богиню Фрею, не подозревая, что она давно мертва. Так как Локи был единственным, кто согласилсяна такую роль, его и отправили. Одели в торжественные одеяния, льняное платье, с красными нашивками, волосы переплели, да лицо платком закрыли, а дабы не травмировать великана необычными плясками, что на самом деле были бы попытками Локиходить на каблуках, да и юноше ноги сохранить, решили везти босым. Оружие брать не стали, не хотели спугнуть великана, да и молота будет достаточно. Сам Тор, конечно, одеваться в служанку не собирался, однако когда понял, что иначе ему молот не вернуть, смирился. Уже у дверей огромного дома Трюма, украшенного яркими цветами и гирляндами, видимо из-за торжества, Локи запнулся, повернулся к Тору и внимательно посмотрел на него.—?Ревнуешь?—?Тебя? Не смеши, я женат.—?Да… женат… всё же, ревнуешь.—?С чего ты взял?!—?Не кричи так, я просто спросил. Уже на пороге дома Тора и Локи встретили слуги и отвели в церемониальный зал. За большим столом, на коем были расставлены различные блюда, аппетитно выглядящие и пахнущие, манящие привлекательным видом, раскинув руки на стуле, сидел Трюм. Он был очень высоким, даже чуть выше Магни, судя по внешнему виду, сильный, мускулистый. Пригладив чёрные как уголь волосы и стерев пот со лба, Трюм поднялся и направился к невесте. Было несложно догадаться, что он поверил, по его влюблённому взгляду и попыткам взять Локи за руку. В глазах Трюма Локи действительно был очень похож на Фрею, насколько можно судить о человеке с закрытым лицом, юноша был необычайно женственным, то ли магия ванов, то ли платье, которое так хорошо село на Локи.—?Ну же, проходи, милая Фрея! Локи в ответ лишь промолчал.—?Она всегда такая тихая? Тор, попытавшись сделать из своего басистого мужского голоса минимальный женский, произнёс:—?Девушка восемь недель к Вам ехала по бугристым холмам, укачало небось, вот и не говорит ничего. Трюм усадил Локи и Тора за стол и стали они пиршествовать. Трюм каждое мгновенье пытался трогать Локи, однако тот всё время сопротивлялся.Когда пришло время освящения обряда, великан не нашёл более святого предмета, чем Мьёльнир. Как только Тор вернул себе молот, то учинил бойню, в которой не выжил никто, Локи в то время успел сбежать.—?Отец,?— хрупко произнёс Атрей, заходя в дом. Кратос строго взглянул на него и заметив переплетённые волосы, протянул:—?Ты опять за своё? Тебе не нравится, как я заплетаю?—?Пап, я не хотел, правда, ну так получилось.—?Я просил так меня не называть! И что значит " так получилось??!—?Для дела надо было переплестись! Отец…—?Атрей, я, прости. Юноша улёгся в свою постель и укрылся одеялом, сотканным из шкуры.—?Тебе почитать? —?усмехнулся Кратос.—?Да.—?Что?—?Я хочу, чтобы ты мне почитал.—?Нет. Ты уже не маленький, сам можешь почитать. Парень подскочил с постели и уже перешёл на крик:—?Назови мне хоть одну книгу, которую ты прочитал мне, когда я был маленьким!—?А ну замолчи сейчас же! Парень молча надел колчан и, взяв меч и лук, просто ушёл. Атрей долго бродил по лесу в полном одиночестве, стараясь не брать в голову лишние мысли. Однако юноша всё же хотел напроситься жить в Асгард.—?Ло-оки,?— раздался протяжной голос Моди за спиной. Атрей обернулся и улыбнулся мужчине.—?Привет, Моди. Что-то случилось?—?Привет, нет, ничего. Я хотел предложить тебе выпить.—?Выпить? С кем?—?Со мной, мы будем одни.—?Я не против. И где же это будет?—?Идём. Моди вёл юношу через весь лес на границу Диколесья. Деревья обливались золотисто-рыжим светом заходящего солнца, небо словно пылало жарким огнём, вдали виднелась та самая заброшенная деревушка. Моди с Атреем бродили меж заброшенныхдомов и зданий. Картина разрушенного жилья была тосклива и гнусна, и наводила на юношу грусть. Вот и таверна. Небольшой домик, один из немногих, что остались целыми, украшенный различными цветами, щитами, шлемами и диковинным оружием. Моди перелил из бутылки пиво в кружку Атрея, а затем и в свою.—?Неплохо,?— отглотнув алкоголя произнёс Атрей. Моди, немного походив в другом зале, крикнул:—?Да ладно! Локи, ты не поверишь.—?Что там? —?юноша встал со стула и прошёл в зал, где был Моди.—?Да ну нет! —?усмехнулся парень, усаживаясь на деревянную скамью. В руках мужчины была банка с сигаретами. В то время они были огромной редкостью. Атрей тут же закурил.—?Ммм, а эти хорошие! —?усмехнулся юноша.—?В смысле ?эти?? —?удивился Моди.—?Всегда удивлялся, откуда друг берёт сигареты, а потом узнал, что его отец разбойник, а те часто самокрутки крутят.—?Ясно. Слушай, давно хотел спросить… Так… ты уже делил с кем-нибудь ложе? —?спросил Моди. Атрей заметно покраснел, его всегда смущали подобные вопросы.—?Нет, а что?—?Ничего. Моди также закурил. Стоит сказать, он стал выглядеть лучше, после того, как бросил пить: волосы укоротил, а бороду заплёл, стал одеваться лучше, да и характер улучшился, по крайней мере, по отношению к Атрею. Местами внешность бога даже привлекала юношу.—?А со мной переспал бы? —?вопрос Моди был настолько неловким, что Атрей тут же отстранился.—?Ну… наверное…—?Ты такой…красивый,?— руки бога скользили то по лицу юноши, то по талии.—?Ты… ты тоже,?— щёки юного бога загорелись, в глазах засверкали огоньки, а сам парень не мог и пошевелиться. Моди одним движением руки притянул Атрея к себе, крепко прижал, а расстояние между их лицами так быстро сокращалось, столько жара и распирающих чувств юноша никогда не ощущал, даже когда был рядом с любимым человеком, Нилом. Моди был опытен в этом деле, и в отличии от юного бога, он совсем не смущался неловкой близости губ, сладкого вкуса и прекрасного запаха кожи любимого друга, скользящим рукам Атрея по своей спине.—?Ты не против, если я буду держать тебя? —?тихо прошептал Моди, прямо на ухо юноше.—?Я должен сопротивляться?—?По желанию.—?Тогда да, давай. Взрослый бог ещё больше загорелся, подхватил Атрея на руки и оттащил ко столу, что был прямо рядом с камином.—?Моди?—?Здесь холодно, разожгу огонь в камине, принесу шкуры, чтобы ты не замёрз.—?Пока ты будешь бегать, уже ничего не захочется!—?Не волнуйся, я умею разжигать страсть. В помещении и правда было холодно и юноша ценил заботу мужчины. Как только Моди разжёг камин, в комнате стало теплее, и ко всему ещё согревали шкуры, принесённые мужчиной. Стол был довольно твёрдым и жёстким, однако покрывала, постеленные сверху, всё же смягчали обстановку, ещё стол был довольно крепким, ибо был не просто досочкой на четырёх ножках, а тяжёлой прочной доской, на двух опорных квадратных камнях. Атрей лежал на столе, всё больше кутаясь в шкурах, пока Моди искал что-то по шкафам. Наконец мужчина закончил с поисками и поставив что-то на полку рядом со столом, залез на юношу, закинув его руки на плащ, что был сложен в виде подушки,прижался к уже тихому, потухшему парню.—?Всё, не хочу,?— буркнул себе под нос юноша, однако фразу прервало резкое движение Моди, которое так сплотило их двоих и соединило их губы в жарком, страстном поцелуе, полного эмоций и чувств, того жара в сердце и огонька в глазах. Первый настоящий, взрослый и такой желанный поцелуй юноши. Губы мужчины казались в тот момент такими сладкими и нежными, и тогда Атрей забыл обо всём, обо всех оскорблениях, обо всех избиениях и попытках изнасилования от этого бога. Сейчас он был другим, нежным, ласковым, бережным. Поток страсти и любви был таким сильным, что парень едва сдерживал эмоции, руки юноши сами по себе тянулись к волосам мужчины, однако Моди держал их крепко. Атрей понимал, что не любит этого мужчину, что сам Моди его не любит, что на месте мужчины должен был быть Нил, и что все эти чувства вызваны алкоголем. Однако парень не успевал думать, страсть взяла верх над ними. Когда им обоим стало не хватать воздуха, поцелуй пришлось прервать, но Моди, казалось, это совсем не смущало. Мужчина стал быстро стягивать с юноши одежду, развязывал ремни, одинза одним, но с рубахой было сложнее, чем со штанами, ибо на спине была шнуровка.—?Как ты вообще сам с ней справляешься? —?удивлённо спросил Моди, все ещё сражаясь со шнуровкой.—?Хах, смешно… сын Тора, наследник Мьёльнира, убивал великанов и других богов, но не можешь справиться со шнуровкой,?— игриво взвыл Атрей, пытаясь освободить руки, дабы помочь партнёру поскорее содрать ненавистную рубаху, но Моди справился сам,быстро скинул всю одежду парня, полностью обнажив его. Внимание бога сразу же привлекли ноги юноши, множество раз перевязанные многочисленными бинтами и липкими лентами от ран, но всё также красивые и привлекательные для мужчины.Атрей оглянулся к Моди, лёжа на животе и, тяжело вздохнув, спросил:—?А ты раздеваться не будешь?—?Подожди ещё…—?М-можно последний вопрос?—?Давай.—?А это больно?—?В первый раз всегда больно, но к этому надо привыкнуть. Не бойся, я буду максимально нежен с тобой, обещаю… всё же это должно было когда-то произойти.—?Х-хорошо. Моди наспех скинул с себя всю одежду обнажив сильное накачанное тело, покрытое многочисленными метками и татуировками.Фигура мужчины всегда поражала Атрея, Моди, конечно, не такой, как отец юноши, но тоже довольно сильный и мускулистый, особенно парню нравился его пресс.—?Локи… я вспомнил…—?Что вспомнил?—?Тебя же твой отец по-другому называл? Что-то на ?А?…—?Атрей.—?А почему представился по-другому?—?Мне не нравится это имя.—?А твой отец до сих пор тебя так называет?—?Да.—?И ты живёшь двумя именами?—?Ну да-а… —?простонал Атрей, видно разговором о имени Моди пытался отвлечь юношу от резкой боли ниже спины, причинённой пальцами мужчины. Услышав протяжный стон боли, Моди остановился, однако Атрей сразу же повернулся и тихо прошептал:—?Продолжай, мне не больно. И Моди продолжал, двигая пальцами, аккуратно, без ненависти, стараясь не причинять боль, однако Атрей стонал всё больше, громче и протяжней.—?Моди, я… я хочу большего! —?вновь прошептал юноша. Тогда Моди не стал нежничать. Резкое движение внутрь парня сопровождалось криком, медленно переходящим в стон, сладкий, нежный… в тот момент Атрей обдумывал фразу Нила пять лет назад " Остаётся только представлять твоё лицо, когда я возьму тебя?, а ведь действительно. Парень был даже счастлив, что Моди не видит его лица, ибо представлял себя в тот момент либо последним уродом, либо одной из тех гетер с иллюстраций греческих книг, кто бы ни говорил ему, что на лицо он симпатичный. Моди двигался быстро, не давая юноше продохнуть, наслаждаясь громкими стонами партнёра. Атрей практически ничего не чувствовал, кроме как влажность от смазки, и невероятное удовольствие от процесса.—?Не трогай мои волосы! —?жалобно вскрикнул юноша, когда мужчина взял его за волосы. Боль, вперемешку с бурлящими чувствами внутри была настолько сильной, что с каплями пота по лицу парня стекали слёзы.—?Б-боже, Моди, х-хватит, мне больно… Услышав слова партнёра, Моди чуть приостановился и, отпустив руки юноши, взял его за плечо. Атрей немного удивился, но Моди поднял его со стола и повернул к себе лицом.—?На колени… Юноша послушался, встал на колени и, следуя опыту из книг, спросил:—?Я должен взять его в рот?—?Да. Колени Атрея тряслись от остаточной боли.—?Моди, я… я не умею!—?Всё бывает в первый раз. Моди отмазок слушать не стал и наклонил голову юноши. Парень послушно взял в рот член мужчины, стараясь дотрагиваться только губами, дабы не причинить боль, иногда полизывал языком, неопытно, неправильно, но хоть как-то… Он был полностьюпогружён в свои размышления, стараясь не обращать внимания на движения Моди, иногда причиняющие приятную боль обоим.—?Аккуратней, малыш, зубами старайся не касаться.—?Я пытаюсь! И не называй меня ?малыш?, это звучит ужасно.—?Тише, не кричи. Запрокинув голову назад, Моди простонал, а юноша сразу же выплюнул на пол липкую жидкость.—?Моди, я, конечно, всё понимаю, но не в рот же! Представляешь, как противно, когда у тебя во рту семя?!Мужчина спустился на колени рядом с Атреем и чуть приобняв его, поцеловал в лоб.—?Это было неплохо. Атрей, накинув свою льняную рубаху, улёгся на столе, укрывшись горой шкур. Сначала парню было довольно холодно, но когда он почувствовал тепло чужого тела за спиной, лежа на боку, лицом к камину, то стало до тошноты жарко, особенно когда на тело юноши легла тяжёлая мужская рука.—?Моди? —?слабо прошептал юноша. В ответ раздалось лишь сонное:—?Ага. Атрей повернулся лицом к мужчине, погладил его по волосам, но его руку тут же остановил Моди:—?Ты же знаешь, что это было на одну ночь.—?По-дружески, да.—?По-дружески.—?Но я хочу… я просто хочу тебя погладить…—?Гладь, я не запрещаю. Атрей провёл пальцами по форме скулы мужчины, по носу, губам, щекам, поглаживал волосы, смяв их в ладонях. Затем ласково прижался к богу, чтобы согреться, закинул на него свои ноги, руками обхватил шею.—?Хватит цепляться за меня, будто у нас всё серьёзно.—?Мне холодно.—?А мне кажется, что ты, дитя Мидгарда, должен быть более устойчивым к холоду, а не я, ас, который всю жизнь жил в тёплом Асгарде.—?Но мне восемнадцать, а тебе за сотню.—?Что ж ты со мной лёг-то?—?Мне плевать на возраст в плане постели, если партнёр мне симпатичен, но в этом вопросе возраст имеет значение.—?" Мне плевать на возраст в плане постели, если партнёр мне симпатичен ?, то есть, в теории ты бы мог переспать с Бальдром, который почти в двадцать раз старше тебя?—?С чего ты взял, что он мне симпатичен?—?Он всем симпатичен.—?Он не считается. Он не выглядит как старик. Тогда… ответный вопрос. А ты бы залез на Бальдра, ведь у вас, асов, секс между родственниками- норма?—?На Бальдра? Нет, он мой дядя, да и… он бы разболтал всё отцу, а отец к отношениям между мужчинами относится очень плохо. Мало того, я ещё и младший сын, нелюбимый. Даже когда Магни ко мне приставал отцу было похрен.—?Магни к тебе приставал?—?Я… я не хочу об этом говорить! Моди ещё сильнее прижался к Атрею, и обнял его.—?Когда мне было тринадцать, я по собственной глупости потерял любимого человека… дело в том, что на нас напали разбойники, меня хотели выдать замуж за вождя, а его принести в жертву. Когда вождь потащил меня в ложе, я… я убил его… Кто бы мог подумать, что вождь- отец моего друга, он меня возненавидел, а я был влюблён в него… и когда у нас начали налаживаться отношения… отец застал нас обнимающихся… он запретил нам общаться… Расскажешь о домогательствах Магни?—?Ладно, началось это, когда мне зим тринадцать, наверно, было. Это случилось поздно ночью. Был какой-то праздник, потому я не спал, рисовал вроде что-то. Магни зашёл ко мне в комнату, сильно пьяный, и стал приставать. Трогал меня, лез целоваться… Когда я рассказал об этом отцу, он кричал, грозился меня выпороть, сказал, что раз приставал, значит я спровоцировал и если я впредь буду также жаловаться, как мелкая девчонка, он всё же меня выпорет. Тем же вечером Магни опять повторил то же самое.—?И с-сколько это длилось?—?Почти пятнадцать зим, каждые два дня, когда мне перестало хватать сил… А потом он женился.—?А сейчас он к тебе не пристаёт?—?Счастье норнам, нет.—?Как… как он мог?! Ты же его брат! Он должен был оберегать тебя, а он… Боже…—?Всегда бывают такие уроды… так, а тот парень… ты скучаешь по нему?—?Очень. Он был моей первой любовью… и единственным другом.—?Вспомнишь что-нибудь?—?Хм… Мы сражались с толпой драугров, совсем одни… он даже не испугался! Такой жёсткий, сильный, и так хорошо сражался!—?Да? Похоже, ты до сих пор влюблён в него.—?Эх… если бы была возможность снова увидеть его…—?С чего бы тебе знать, что он не изменился? А вдруг он хочет тебя убить? А вдруг он спился, а вдруг он ненавидит тебя всем сердцем? А если он не такой же прекрасный, как раньше? За пять лет люди сильно меняются. Да и… он смертный. Неужто ты хочешь быть со смертным? А потом пережить смерть любимого человека и, возможно, самому не пережить этого?—?Я люблю и буду любить его таким, какой он есть! Даже если он захочет меня убить.—?Х… С тобой бесполезно спорить. Моди отвернулся от Атрея, а через пару минут послышался громкий храп. Атрею не спалось. Юноша всё обдумывал слова бога. Сегодня Атрей проснулся довольно поздно. Сразу спросонья по телу пробежался холодок, однако тут же растаял в жаре огня в камине. Юноша, сладко потянувшись, зевнув и пригладив растрёпанные и мокрые рыжие волосы, встал на ноги и окинул взглядом помещение. Небольшая уютная комнатка с деревянными стенами и полами. На стенах были развешены различные щиты и мечи. По всей комнатке столы со стульями, и, как и положено таверне, на полках за барной стойкой сверкали разноцветные стеклянные бутылки с алкоголем. Рядом с устеленным шкурами столом находился камин, в котором сверкали ярко-рыжие языки пламени костра. На полках, хаотично усеянных по стенам, стояли свечи, часть из которых расплавленные, а парочка свечек у камина горели, создавая слабый поток света. При свечах огненно-рыжие волосы юноши выглядели ослепительно ярко,а редкие русые прядки, скрывающиеся в глубине косы, светились слабовато-песочным цветом. В тот момент веснушки, коими было усеяно лицо парня, были особенно ярко выражены. Ледово-голубые глаза Атрея приобретали более желтовато-зелёный оттенок, а тёмные круги под ними от бессонной ночи, совсем не виднелись на бледно бежевом лице. Вспомнив об отце, юноша наспех накинул на одежду, чуть перевязав ремнями, как обычно в области талии, придумав оправдание своему растрёпанному виду и чуть пожевав лекарственные травы, что были в одном из подсумков, дабы заглушить запах алкоголя и сигарет, выбежал из таверны. Чуть пробежавшись меж серых гнилых обломок деревянных домов, Атрей вышел к мосту у храма, возле которого они с отцом шесть лет назад впервые встретили синего цверга, вечно бранящегося и травящего странные фразы.—?Вот те на! —?раздался грубый мужской голос цверга за спиной юноши,?— Мелочь! Ты так вырос! Атрей повернулся и увидел за спиной того самого Брока, который вместе с братом выковал меч Леватейн, когда мальчишке было тринадцать.—?Сколько уже? Зим пять прошло! Вон, какие патлы отрастил!—?Брок? Привет, а разве вы с братом всё ещё водитесь здесь?—?Нет, но мы всё ещё в храме Тюра. Приходи завтра.—?Зачем? И… одному или ещё хочешь поработать с отцовским топором?—?Нет, приходи один, удивишь отца. А насчёт топора… Леватейн теперь наше лучшее творение. Чуть подрастёшь, и, возможно, сможешь полностью раскрыть его потенциал.—?Не сравнивай Левиафан с Леватейном, это два разных оружия и оба по-своему хороши. А ещё, Леватейн- огненный меч, а Левиафан- ледяной топор. Деньги брать?—?Пару рубликов занесёшь,?— договорив свою фразу, Брок отвернулся и пошёл по своим делам, а юноша продолжил путь домой. Блуждая по родным лесам, парень всё чаще встречал лесных зверей, изредка бросавшихся на него, однако он, будучи славным охотником, легко расправлялся с любым зверем, поражая того раскалённым лезвием огненного меча. Особо толстые шкурки могли уйти в ящик в мастерской юноши, что находилась в саду его матери, как и хорошие и прочные рога. Атрей любил сам создавать новое оружие или одежду для себя из подручных материалов, так и родилось одно из его лучших творений?— праща. Эта рогатка с лёгкостью выпускала взрывные, ледяные, огненные и молниевые бомбы. Последние, конечно, получились с помощью сил Моди, который так дружелюбно решил поджарить юного бога молнией, а тот в своё время, воспользовался хитростью и собрал немного, в последствии поместив её в бомбу. Честно сказать, штука полезная, но очень медленная. Ещё одно изобретение юного мастера?— нитемёт. Оружие, чем-то смахивающее на лук, но вместо стрел в качестве снарядов используются нити-ловушки?— растяжки. Для установки нужно всего лишь выстрелить в два разных места на земле, где будет ходить враг. Как только тело соприкоснётся с нитью случится взрыв. Юноша было хотел расставить такие вокруг их дома, но отец отговорил, аргументируя тем, что богов растяжками не убьёшь, а драугры сюда не ходят, да и сам поди взорвёшься. Ещё, читая книги по греческим богам и всё больше поражаясь Гермесу, с его скороходами, юноша обдумывал о создании похожих по концепции сапог. Подходя всё ближе и ближе к саду Фрейи, парень вспоминал те моменты, когда считал её другом, когда она помогла ему излечиться, но после смерти Бальдра всё изменилось. В какой-то степени ему было жалко её. Обрести свободу, вернув крылья, и вновь потерять её, трагично погибнув от руки родного сына. Юноша осуждал себя за то, что даже не попытался помочь, понимая, что Бальдр в разы сильнее, но струсил, боясь, что сам пострадает. Те крики, её мёртвое тело, парень до сих пор видел в ночных кошмарах, а алая листва деревьев вызывала лишь негативные чувства. И всё же ему отчасти было спокойней за отца, ведь она теперь не угрожает их жизни. Вот уже виднеется причал, тропа от которого ведёт к дому. Юноша, уже изрядно устав, поднимается во двор, переговаривая в уме придуманные отмазки по поводу поведения, растрёпанного вида, и ночи, проведённой вне дома. К своему удивлению, парень застаёт отца во дворе, точащим топор, и, видимо, ожидающим его. Завидев у забора сына, мужчина положил Левиафан на землю, встал на ноги и, виновато взглянув на сына, погладил его по волосам и спросил:—?Только давай без отмазок… От тебя пахнет алкоголем и сигаретами, волосы растрёпаны, а одежда накинута наспех… Ты с кем-то выпил, а затем провёл с ним ночь?Юноша понимал, что на этот раз не может соврать отцу, ибо тот просто не поверит.—?Да…—?И с кем? Он из асов, или разбойник?—?Между нами ничего нет, и быть не может, а произошло это по-пьяни.—?Так зачем выпивал с ним, раз понимал, что может такое случиться? Юноша виновато опустил голову, стараясь не смотреть в глаза отцу.—?Прости.—?Не надо извиняться, надо быть лучше.—?Я знаю, просто…—?Атрей, тебе уже восемнадцать, ты не должен передо мной отчитываться, но, хотя бы предупреждай, куда идёшь, и насколько долго там будешь, чтобы мне не пришлось искать тебя или волноваться, хорошо?—?Хорошо, но… Если Нил жив, можно я его поищу?—?Атрей!—?А, да…—?Но помни: за пять лет люди колоссально меняются.—?Да, я запомню. Кратос, чуть помолчав, погладил сына по плечу и открыл дверь в дом, пропуская его вперёд. В доме было тепло, жар огня в очаге разносился по всему помещению, на столе стоял завтрак, запах которого юноша учуял ещё во дворе, а его собственная кровать выглядела так соблазнительно, после твёрдого и жёсткого стола, на коем юноше пришлось ночевать. Мимир мирно спал на полке над постелью парня. Усевшись за стол, Атрей стал уплетать за обе щеки суп, иногда посматривая на кровать. Кратос сел рядом с сыном.—?Скоро мы отправимся в одно путешествие…—?Что? Куда?—?Ты же давно хотел побывать в городе.—?Что? Г-городе? Я…—?Но он очень далеко отсюда. Придётся идти около недели пешком и, возможно, на нас будут нападать.—?Н-но зачем?—?Случилась… неприятность. Тебе придётся пройти испытание.—?Да… Да я на всё пойду, лишь бы хоть день побыть в городе! Только… я сегодня встретил Брока, он попросил завтра забежать в храм Тюра.—?Тебе нужны деньги?—?Нет, нет. У меня есть.—?Хорошо. Только… переплети волосы.—?Как скажешь. Атрей отхлебнул воды из стакана.—?Так… с кем ты провёл ночь?-Ты будешь зол!—?Не буду.—?С Моди.—?С Моди?! Издеваешься?! Он же… Он… Кратос на мгновенье замолчал.—?Ты же знаешь его, Атрей…—?Знаю…—?Так зачем лёг с ним?—?Я же сказал, по-пьяни!—?А зачем пил с ним?—?Хотел отдохнуть…—?Атрей…—?Пожалуйста, пап, я… я всю ночь не спал. Можно я отдохну?—?Не спрашивай разрешения, ты уже взрослый и сам можешь решать, что делать.—?Нет, просто я думал, что сегодня ещё будут тренировки.—?Не будут, отдохни. Парень, дожевав мясо из супа, встал из-за стола, поставил тарелку со стаканом на полку, и, скинув броню, лёг в свою постель, и уснул. Ночь, лунный свет слабо пробирается сквозь щели в крыше дома, а по всему помещению эхом раздаётся храп. Однако довольно быстро храп прерывается пробуждением мужчины от слабого тёплого дыхания у плеча. Проснувшись, Кратос повернул голову, дабы увидеть причину пробуждения, коей оказался юный Атрей, прижимающийся всем телом к отцу и тихо посапывающий. Мужчина попытался отодвинуться от сына, но тот вцепился довольно сильно.—?Атрей,?— строго, но негромко прошептал Кратос, дёргая сына за плечо, на что тот сонно приоткрыл глаза, устало взглянул на отца, а затем, поняв, что происходит, подскочил с родительской постели, испуганно извиняясь:—?П-прости, прости! Я… я не знаю, как здесь оказался!—?Тише,?— мужчина потянул сына к себе за руку. Такое случалось уже не раз. Атрей довольно часто ходил во сне, иногда укладываясь на полу, или же с отцом, поэтому Кратос не стал отчитывать сына за то, в чём тот вовсе не виноват. Однако раньше юноша не просыпался в такое время.—?Не извиняйся за то, в чём не виноват,?— стал утешать сына мужчина. Парень уже заикался и путался в словах, но Кратос погладил его по голове и, заметив так и не переплетённые волосы, усадил сына на стул.—?Отец? —?удивился парень. Бог войны взял с полки гребень, и стал по очереди расплетать косы, наспех заплетённые Сив ко свадьбе. Выбрав пару прядей, мужчина провёл по ним зубьями гребня, причиняя небольшую боль сыну. Переплетя пару рыжих прядок в косы,Кратос принялся за другие локоны, пряча редкие русые части в гуще огненного пламени основной части причёски. Возможно, мужчина и запретил бы сыну отращивать такие длинные волосы, возможно и обстриг бы их, однако память о умершей женене позволяла лишать юношу такой красоты.—?Ты так похож на свою мать.—?Я знаю,?— усмехнулся Атрей, местами поглядывая на очаг,?— Ты уже говорил.—?Да, говорил… Можешь сегодня лечь со мной.—?П-правда?—?Не бойся, приставать не буду,?— усмехнулся Кратос, закрепляя тяжёлую косу верёвочкой.—?Кажется, что-то намечается,?— задумчиво прошептал Мимир.—?Не волнуйся, если что, мы тебе в уши воска зальём, а глаза полотенцем обмотаем,?— улыбнулся Атрей.—?Учитывая то, как ты кричишь, ему ещё и подушками придётся уши закрыть,?— произнёс Кратос, обхватывая сына за плечи, и тихо прошептал на ухо сыну:—?Я люблю тебя.—?И я тебя,?— улыбнулся Атрей,?— Так, может вернёмся в постель?—?Конечно.—?Но… можно я лягу к краю?—?Да, можно. Кратос этой ночью лёг к стене, а сыну предоставил возможность поспать у тёплого очага, полностью закутавшись в одеяло. Если юноша уснул сразу, то мужчина ещё долго разглядывал конопушки на бледном лице сына, рыжие, еле заметные веснушки,разных видов и мастей, загадочную надпись на его шее, огненные волосы, прочно связанные в косу. И, практически сразу, Кратос понял, почему не замечал, почему все эти годы не понимал одержимости окружающих мужчин его сыном. Атрей его сын, он его родная кровь, его дитя. Мужчина не замечал этой привлекательности, потому что любил и любит мальчика только как сына, однако другие смотрят на него, как на объект для секса, или же как на будущего супруга. Каждый раз, глядя на парня, Кратос вспоминал о жене, на которую был так похож юноша. Так молод, так прекрасен и привлекателен. Фигуристый, миловидный, длинноволосый юноша, так похожий на девушку. Кратос пригладил выступившую прядку с чёлки на лице сына, и, заметив чересчур яркий румянец на щеках юноши, поцеловал того в лоб, проверяя, нет ли жара. Лоб юноши был слегка тёплым, но жара не было. На этот раз, проснулись юноша с отцом вместе. Атрей проснулся первым, но спустя пару мгновений стал будить отца.—?Пап, пап, папа! —?прокричал парень, дёргая отца за плечи,?— пап, уже поздно! Мужчина уже проснулся, но не хотел открывать глаза, дабы ещё хоть немного побыть рядом с сыном. Внезапно мужчина почувствовал слабый удар подушкой. В мыслях усмехнувшись, Кратос схватил свою подушку и несильно ударил ею Атрея. Такая мирная борьба продолжалась недолго, но оказала огромное впечатление на юношу. Такие дурачества были не то, что редкостью, их вообще не было. Насколько помнил парень, отец в последний раз играл с ним, когда ему было зим пять. Тогда мать юноши отправилась ставить барьер, а сына оставила на Кратоса. Мальчишку мучила бессонница, а мужчина, взяв его любимую игрушку, стал учить его произносить ?Р?. Атрей до сих пор помнил этот разговор:—?Как рычат волки?—?Лллл!—?Ррр!—?Ррр! Парень помнил свой собственный смех в тот момент.—?А куда ты дел Фенрира? —?спросил Атрей, уставившись в потолок.—?Какого? А… игрушку? —?удивился мужчина.—?Ну да. Кратос усмехнулся, встал с постели, достал с одного из стеллажей ящик, и вытащил из него ту самую игрушку. Серый плюшевый волчонок. Игрушка была довольно чистой, видимо мужчина недавно стирал её, будто предвкушая такое событие. Бог вернулся к постели, сел рядом с сыном и, взяв игрушку в руку, произнёс:—?Ну-ка, как рычат волки?—?Ллл,?— с усмешкой ответил юноша.—?Рррр,?— стараясь сдерживать улыбку, прорычал Кратос.—?Ррр,?— засмеялся юноша.—?Молодец,?— мужчина погладил сына по голове, и, уж было хотел вернуть игрушку в коробку, но парень его остановил.—?Отец, не надо…—?С собой возьмёшь?—?Нет, зачем? Ты со мной, мне есть с кем общаться, но… Пусть останется на моей кровати?—?Да, пускай. Юноша приподнялся с кровати, пригладил выступившие прядки волос, надел броню, прицепил за спину колчан, на поясе закрепил меч и, ухмыльнувшись, вышел из дому.