Часть 4 (1/1)

Первый раз, когда они случайно не заснули в одной постели, был через неделю после Мет, когда Клод-хренов-Беккер был арестован по подозрению в краже Туссен. Опять-таки, не в первый раз за всё время их сосуществования - на самом деле, они много занимались любовью, когда Лу... ну, они много занимались любовью в некоторый период их совместной жизни, когда Лу была уязвима и вроде как нуждалась в этом, а Дебби слишком агрессивно её защищала, во время их жизни до Клода - но, очевидно, первый после освобождения Дебби. Они обе занимались сексом с другими людьми до этого периода. Общепринятая точка зрения об образе жизни преступников была отчасти верна - в то время, как им приходилось держать свои умы в строгой дисциплине, их сексуальная жизнь обычно была беспорядочной, а партнёры случайными и временными. Они занимались сексом с другими людьми и после того периода жизни - по крайней мере, Лу, хотя она не уверена насчёт Дебби во время приговора - и никогда это не обсуждали. Но если бы, сидя друг напротив друга и глядя друг другу в глаза, они бы сказали, что занимались любовью с кем-то ещё, кроме друг друга, это была бы полная чепуха. Однако они обе слишком упрямы и высокомерны - Дебби по самой своей природе, а Лу как почётная ученица великого мастера - чтобы признать это. Таким образом, после ареста Клода каждая из их общих ночей была безмолвна, но наполнена другим видом общения: тесными переплетениями мягких прикосновений, головокружительными поцелуями и всепоглощающими эмоциями. Всеобъемлющее счастье и любовь - единственное, что заполняло всю сущность Лу в эти ночи. Просто дай мне немного времени - вот, что заставило Лу передумать. Слова, которые заставили Лу вспомнить, что это была Дебби Оушен. Дебби Оушен, которая была настолько сложной и беспомощной, когда дело доходило до выражения своих эмоций. Дебби Оушен, которая была так хороша в строительстве высоких стен вокруг своего сердца, в создании внешней силы и сохранении её неприкосновенности для окружающих. Для всех, кроме Лу. Дебби Оушен, которой действительно было нужно это время. Чтобы закончить работу. Чтобы перестать убегать от себя самой. Глубоко вздохнуть перед лицом изменившейся реальности. Принять существование этой реальности. У Лу было почти шесть лет, чтобы это принять. У Дебби было чуть больше месяца с тех пор, как она вышла из-за решётки. Лу была терпеливой. Она не ушла. Она осталась на немного дольше. Она не торопила её. Вместо этого она смаковала каждую ночь, деля с Дебби постель, ожидая, пока она спросит. Тем не менее, каждое утро, просыпаясь на своей стороне в сейчас их постели, холодной и пустой, и с этим ответом без вопроса, Лу чувствовала себя предательницей. Она была здесь, в Нью-Йорке, гораздо дольше, чем ожидала, и, что более важно, дольше, чем обещала. С выключенным телефоном, существующим только для экстренных случаев - слава Богу, их ещё не было - помогая Дебби с ограблением, пытаясь решить вопрос о ?них?, пытаясь быть терпеливой и всепрощающей. Хотя знала, что она нужна также на другом конце земного шара. Да, сейчас Дебби нуждалась в ней больше. Да, всё это должно было быть на благо их новой семьи. Да, она постаралась всё объяснить прежде, чем уехала в Нью-Йорк. Тем не менее, каждое утро, держа отключенный айфон в руках и будучи не в состоянии набрать простое ?Доброе утро?, она почти молилась, чтобы была не единственной, кто обладает способностью прощать. И больше всего на свете она боялась, что да, она действительно единственная.