Над городом (2/2)

Подначка лишь забавляет Расти:— Во мне достаточно уверенности, чтобы спросить тебя, что ты обо мне думал.— Какой банальный вызов, — морщится Дэнни.— Не вижу смысла тратиться на лишние ухищрения, если ты все равно поймешь, что я имел в виду, — хмыкает Расти. — Давай, спроси.Дэнни на автомате говорит заказ и забивает ?двойку? в самую дальнюю лузу, ставя биток в позицию, из которой забить ?восьмерку? будет крайне сложно. Наблюдающий за этим Расти отпускает смешок, но от комментариев воздерживается.— Ну и что же подумал ты, впервые увидев меня?

Расти на секунду опускает взгляд в пол, после чего снова озорно смотрит на Дэнни.— Я заметил тебя еще в зале с автоматами. Ты почти незаметно оглядывал пространство этим своим профессиональным взглядом, но не задумался о том, чтобы стереть скуку с лица — на обычного азартного игрока ты похож не был. Сначала я хотел просто приглядеть за тобой…— …но не удержался, — понимающе фыркает Дэнни. Расти кивает, тщетно пытаясь изобразить смущение:

— Ты выглядел таким откровенно скучающим. Мне тоже было скучно. Я подумал, моя компания скрасит твой вечер.— Вот уж с этим ты справился, нечего сказать, — колко иронизирует Дэнни, посмеиваясь. Этот поступок Расти одновременно злил, забавлял и — совсем немного — восхищал. — Ты рисковал выдать себя в любой момент.— Ты был слишком увлечен новым интересным знакомым, чтобы помнить о задании, — отмахивается Расти. — А ведь именно из-за этого тебе и стоило насторожиться. Как много самых обычных людей смогло так сильно привлечь твое внимание?И это замечание было справедливым. Даже Тэсс, казавшаяся самой обычной на первый взгляд, на деле оказалась той еще авантюристкой — впрочем, все ее похождения оставались в рамках закона. Наверное, за это однажды Дэнни и полюбил эту девочку-приключение, с которой никогда не приходилось скучать.?Жаль, что она это переросла?, — мелькает предательская мысль, которую Дэнни тут же запирает на семь замков.— Могло же мне хоть раз повезти, — улыбается он. Расти качает головой.— Ты любишь проблемы, Дэнни Оушен, сколько бы ни убеждал себя в обратном. Потому и привлекают тебя только люди, обещающие тебе регулярные скачки адреналина.

— И ты первый в списке, — саркастично хмыкает Дэнни. — Человек-проблема.Расти польщенно склоняет голову:— Слышать такое от тебя — почти комплимент. Пусть ты пока и веришь, что в твоей шутке нет доли правды.

Дэнни сдержанно улыбается, ничего не отвечая. Он не собирается признавать, что не уверен в этом даже сейчас. Приподняв брови, Расти бросает взгляд на опустевший стол.— Кажется, честь забить восьмерку предоставляется мне.Дэнни едва удерживается, чтобы не закатить глаза в ответ на высокопарную формулировку.— Извольте, сэр, — говорит он в тон, вызывая у Расти смех. Ловкие руки вора легко ставят кий в нужную позицию по отношению к битку. С секунду Расти смотрит на стол, примеряясь, и наконец провозглашает:

— Левый угол.Закусив губу, он бьет по битку и с напряжением наблюдает, как тот толкает заветную восьмерку в нужном направлении, она бьется о борт под не совсем точным углом… и все же попадает в нужную лузу. Расти торжествующе улыбается, глядя, как лениво аплодирует ему мрачный Дэнни, пытающийся скрыть свою досаду.— Итак, твой вопрос ?посложнее?.— Да, — довольно щурится Расти, напоминая объевшегося сметаны кота.— Готов слушать и отвечать.— Не сомневаюсь, — кивает Расти, блеснув глазами. — Расскажи все, что ты обо мне знаешь.Дэнни усмехается. Вопрос простой в своей хитрости, и это очень в стиле Расти. Воистину, все гениальное просто. Он всего лишь предполагает, что Дэнни и правда должен рассказать все, что знает, и так Расти будет знать, чего ожидать. Впрочем, отчасти Дэнни не против покрасоваться своим умением замечать детали: уж кто-кто, а Расти точно сумеет оценить это по достоинству.— Тебе около тридцати лет, и примерно треть своей жизни ты посвятил преступной деятельности. Ты профессионал и уважаем в своей среде, несмотря на молодость. Ты прагматичен, расчетлив, крайне внимателен к деталям, предпочитаешь быть мозговым центром операций и редко выходишь на сцену, а если и участвуешь лично, стараешься не показывать лицо, из-за чего тебя сложно в чем-то обвинить. Вероятно, именно это позволило тебе так долго не попадать в поле зрения ФБР. Однако со мной ты допустил ошибку: недостаток информации не позволил тебе верно меня оценить.— ?Если знаешь противника и знаешь себя, сражайся хоть сто раз, опасности не будет; если знаешь себя, а его не знаешь, один раз победишь, другой раз потерпишь поражение?**, — цитирует Расти, кивая. Дэнни усмехается:— Помнится, у этой цитаты было продолжение.— Я посчитал, что ты можешь счесть эту часть оскорбительной, — поясняет Расти.— А ты нет?— Ко мне это относится гораздо меньше, чем к тебе, — он подходит ближе, не разрывая зрительного контакта. — Впрочем, нельзя сказать, что это высказывание в полной мере описывает хоть кого-то из нас.Дэнни не ведется на провокацию и не отводит взгляд, с легкой полуулыбкой продолжая перечислять известные факты:— Вероятнее всего, ты родился и вырос в южной части США. Ты умеешь прятать акцент, и все же иногда, заговариваясь, забываешь следить за гласными.Расти корчит недовольную гримасу:

— Моя вечная проблема. Что-то еще?— Позволишь? — вместо ответа спрашивает Дэнни, указывая на левую руку Расти.— Дежавю, — фыркает тот, однако не сопротивляется, когда Дэнни берет его руку в свои, и с интересом наблюдает за тем, как он засучивает его рукав.— Акула-молот. Так я и думал.— Какой внимательный, заметил татуировку, — язвит Расти. Дэнни криво улыбается:— Даже больше: узнал ее значение.Расти закатывает глаза:— Ну не разочаровывай меня! Неужели ты правда думаешь, что тебе о моей личности тебе все скажет рисунок на моей коже? Может, я просто выбрал самый симпатичный эскиз в тату-салоне.— Твоя личность слишком многогранна, чтобы один узор мог сказать о ней все, — спокойно возражает Дэнни. — И, разумеется, ты мог бы выбрать случайную картинку и спонтанно решить нанести ее на свое тело — возможно, в это даже верит кто-то из твоих подельников, ты наверняка любишь казаться более безумным и менее расчетливым, чем ты есть на самом деле. Только это не в твоем характере. Ты детально продумываешь свои планы, взвешиваешь каждое слово, заботишься о своем имидже… я не верю, что твоя татуировка — просто украшение.Расти иронически поигрывает бровями и переплетает пальцы с Дэнни, устав держать их прямо:— Удиви меня.— Есть довольно банальная трактовка: превосходство, успех, власть и агрессия. Отчасти тебе даже подходит это описание, хоть ты и предпочитаешь ненасильственные методы.— Агрессия может проявляться не только в физическом насилии, — замечает Расти, и Дэнни согласно кивает:— Уверен, ты можешь оказывать агрессивное эмоциональное давление на собеседника. Ты в принципе хорош в психологических манипуляциях, правильное использование агрессии лишь подчеркнуло бы твой ум.— Я хорош во многом, — соглашается Расти, насмешливо склоняя голову набок.— И все же, у меня есть другое объяснение твоей татуировки. Учитывая тонкость деталей твоих планов, могу предположить, что именно об этом ты и думал, когда выбирал эскиз. Своеобразная шутка для избранных, которые смогут ее понять, — говорит Дэнни, прослеживая пальцами узор на чужой коже.— Не томи, великий детектив.— Самая узнаваемая акула в мире, пожалуй, белая. Многие слышали о синей акуле и мегалодоне. Самой опасной считается акула-бык. Почему же ты выбрал именно акулу-молот? Наверняка ты знаешь, что их какое-то время считали крайне опасными только из-за устрашающего внешнего вида, на самом же деле большинство акул этого семейства не представляют опасности для людей. Твоя татуировка — насмешка над теми, кто тебя боится, не подозревая, что ты не настолько опасен, как им кажется.— Это все? — после недолгой паузы уточняет Расти. Дэнни хмурится в сомнении, но все-таки отрицательно качает головой, добавляя:— В этом предположении я уверен меньше всего, но все же рискну. Ты упоминал отсутствие привязанности к месту и свободолюбие. Уверен, ты любишь путешествовать. Возможно, однажды тебе удалось познакомиться с культурой коренных жителей Гавайских островов, — с этими словами он приподнимает руку Расти, будто демонстрируя ему его же татуировку. — Они считают молотовых акул хранителями и защитниками. Может быть, ты видел этот узор как своеобразный оберег. Или посчитал, что тебе тоже подходит роль защитника.Расти сильнее сжимает пальцы будто в своеобразном уважительном рукопожатии — и тут же аккуратно освобождается от хватки Дэнни.— Твоя внимательность к деталям впечатляет, — нарочито сухо хвалит он.— Как и тот факт, что ты ошпарил себе пальцы, чтобы избавиться от отпечатков.Расти удивленно выгибает брови:— И это заметил? Неплохо.— Задумался, как только увидел в твоих руках стаканы. Не мог поверить, чтобы ты позволил себе подобную беспечность. Татуировка показалась удачным предлогом взять тебя за руку и проверить самому. Ожог не совсем недавний, иначе подушечки бы болели и были более горячими. Возможно, ты бы и смог скрыть свою реакцию на боль, но точно не температуру кончиков пальцев. Вероятно, твоей вынужденной травме не больше недели: она начала заживать, но отпечатки еще не восстановились.— Теперь, зная тебя лучше, я не мог рисковать, — пожимает плечами Расти и едва заметно косится на выход. Дэнни подозрительно прищуривается, сразу вспоминая, что на некоторое время отвлекся и не наблюдал за посетителями. Где-то в подсознании начинает звенеть тревожный звоночек.— Ты был готов увидеть меня здесь, — рассуждая вслух проговаривает Дэнни под видом продолжения своего ответа. Расти досадливо морщится:— Не неси банальности, я ведь только что тебя похвалил.— Ты хотел чего-то добиться этой встречей, но чего? — продолжает Дэнни, разговаривая больше с собой, чем с кем-то еще.Расти раздраженно стонет:— Не начинай, мы так прекрасно проводили вечер!Но и в недовольстве Расти что-то скрывается, будто все оно напускное, призванное скрыть другую эмоцию. Кажется, внутри них обоих пружиной сжимается напряжение, предвосхищающее огромный выброс энергии. Дэнни знакомо это чувство, он в шаге от разгадки, но чего ждет Расти?— Знаешь, я все-таки выпью еще, — заявляет преступник, разворачиваясь к бару. Дэнни не отстает ни на шаг, пусть и отвлекается на оглядывание помещения и собственные мысли. От чего его так старательно отвлекал Расти? Кто-то вошел в клуб или вышел из него?— Яблочный сок, — просит Расти, кидая купюру на барную стойку и поглядывая на часы. Дэнни с барменом смотрят на него одинаково удивленно, но ничего не говорят: один отправляется выполнять заказ, второй снова погружается в мысли.?За время игры Расти ни разу не смотрел по сторонам и не оглядывался на вход, зато достаточно часто почти незаметно проверял время на часах, теперь, когда я не сконцентрирован на игре, это ясно. Он назначил встречу на более позднее время? Зачем? Он не мог поверить, что сможет от меня избавиться. В определенное время должно произойти что-то, что избавит его от меня? Глупость, он мог сделать это проще, без лишних рисков и ухищрений. Отвлекая меня на себя, ждал, пока клуб незаметно покинут его сообщники? Тогда почему смотрел на время вместо того, чтобы смотреть по сторонам? Зачем в целом была эта встреча??— Отлично, — довольно жмурится Расти, принимая из рук бармена стакан сока и делая небольшой глоток. — И принесите, пожалуйста, салфетку для моего друга.— Зачем? — недоуменно интересуется Дэнни, глядя на кинувшегося выполнять просьбу бармена.— Поверь, тебе понадобится, — и прежде чем Дэнни успевает среагировать, в его лицо выплескивается сок, болезненно попадая в не успевшие закрыться глаза. Дэнни шипит проклятия, принимаясь активно тереть веки, под которыми все горит огнем.

— Ты великолепен, когда начинаешь соображать, — с искренним восхищением шепчет Расти ему на ухо, прежде чем проворно отскочить в сторону, увернувшись от попытки его схватить.Дэнни ничуть не удивляется хлопку входной двери, в бессильной злобе сжимая в руках всученную растерянным барменом салфетку. Едва сумев снова раскрыть слезящиеся глаза, Дэнни уже собирается сорваться с места и наверстать потерянную минуту, догнав своего хитрого соперника, как вдруг кучка молодых людей, ввалившихся в клуб, окружает его.— Вы же тот самый Дэниэл Оушен?— Что? — теряется Дэнни. — Мне не до этого…Но уйти ему, разумеется, не дают.— Всего лишь хочу сказать, что организация любительских бильярдных турниров должна цениться и вознаграждаться не меньше профессиональных! — радостно вещает потрепанного вида девушка. Глаза Дэнни расширяются по мере того, как он осознает происходящее.— Сукин сын, — цедит он и бежит к выходу, больше не церемонясь с горе-любителями бильярда.Все гениальное просто, потому Расти решил не усложнять себе жизнь и заманить Дэнни второй раз в ту же ловушку. Вся эта встреча — отвлекающий маневр, и Расти из кожи вон лез, чтобы Дэнни до последнего об этом не догадывался, не замечал, что в клубе никого нет и быть не может.— С кем у тебя встреча?— С другом. С работы.— Что ж ты заставляешь его ждать?— Думаю, он поймет.И да, черт возьми, Дэнни понимает. Личность загадочного ?друга с работы? установлена: он сам. И все это представление было лишь для него. Но зачем? Что в нем такого особенного? Это не было просто игрой ради игры, его не обманывало все показное веселье Расти, за кажущимся сумасбродством этот преступник любил прятать холодный расчет. От чего Расти его отвлекал? Чем именно мог Дэнни помешать ему сегодня вечером?Догадка заставила его похолодеть. Пальцы автоматически выбрали нужный номер.— Тэсс, привет. Как проходит твоя выставка? — проговаривает Дэнни, пытаясь сделать голос беззаботным.— Тихий ужас! Представляешь, сначала у нас вырубило свет…Дэнни закрывает лицо рукой.Садясь в такси, он звонит на работу, уже зная, что опоздал.***— Итак, господа и дамы, — едва зайдя в комнату заговаривает Расти, — у нас есть дело.

— Что заказали?***— Что пропало? — спрашивает Дэнни, едва появляясь в музее.— Н-ничего, — растерянно моргает Тэсс, и Дэнни морщится, огромными шагами проходя по залам.— Поверь, если я говорю, что Художественный музей Лас-Вегаса*** стал целью воров, у меня есть на то причины. Какая картина не так висит, выглядит…Тэсс вдруг ахает, останавливаясь на месте. Проследив ее взгляд, Дэнни чертыхается. Сам бы он вряд ли заметил подвох, но своей жене склонен верить.***— ?Над городом?? — присвистывает Верджил. — Это частный покупатель?— Хочет покрасоваться перед девушкой, обожающей Шагала, — фыркает Расти. — Молодой парень, бизнесмен, при деньгах. За него поручились надежные люди.— Но зачем тебе все мы? — с сомнением спрашивает Тэмми. — Кража картины — не настолько сложное дело.Улыбка Расти напоминает оскал.

— Потому что это будет не просто кража, а показательное выступление.***— Кража прямо во время выставки в музее, где работает твоя жена, — агент Стивенсон, прибывший на место пару десятков минут спустя, устало потер переносицу. — Как ты это объяснишь, Оушен? Воры прошли мимо тебя?— Если бы я здесь был, они бы сюда даже не проникли, — сквозь зубы процедил Дэнни, осматривая зал.— Что, по-твоему, здесь произошло?— В восемь часов в музей вошла весьма примечательная пара: старый полуслепой немец и его спутница, полностью одетая в золото и с вуалью, закрывающей лицо. Какое-то время они мирно ходили, рассматривая картины и обсуждая их друг с другом и с другими посетителями музея. В одном из разговоров немка обмолвилась, что ее дядя всегда ценил искусство, и главный страх в его жизни — однажды ослепнуть полностью. Неудивительно, что, когда вырубился свет, пожилой мужчина испытал сильный стресс и слег с болью в сердце, а дорогая племянница громко безутешно причитала и проклинала долго едущую скорую. Их забрали около получаса назад.— И что мне это должно сказать? — недоуменно скривился Стивенсон. Дэнни закатил глаза:— Что эта пара удивительно кстати отвлекла на себя внимание в тот момент, когда случился перебой с электричеством. И из всех посетителей музея этим вечером они единственные, кто уже его покинул. Отвлекающий маневр, весомый повод покинуть музей, даже если их в чем-то заподозрят. Вероятнее всего, машина скорой помощи, медбрат и врач тоже настоящими не были.— Значит, они и украли картину?— Когда бы им? — поморщился Дэнни. — Они же тут драму разыгрывали, перетягивая все взгляды на себя.— Сообщник, — понимающе кивнул Стивенсон. — Из сотрудников музея?— Вероятно, целых два, — согласился Дэнни. — Примерно в одно и то же время здесь появились новые охранник и экскурсовод. В момент перебоя с электричеством загадочным образом оказалось, что зал, из которого пропала картина, был пуст, в то время как там должна была проходить экскурсия, а охранник на входе не сообщил ни о чем необычном.— Надо их допросить, — на лице Стивенсона появилась решимость. Дэнни фыркнул:— А я и не догадался! — и, во избежание недопониманий, пояснил: — Уже давно были бы даже арестованы, но они оба проявили удивительное участие по отношению к занемогшему старику и его племяннице: охранник помог отнести носилки, экскурсовод решила поддержать безутешную девушку. Ни один из них в музей после этого не вернулся.— Электричество?— Почерк Бэшера Тарра, — усмехнулся Дэнни. — Не утверждаю, конечно, но все-таки, оставить без света музей на минуту он бы точно сумел.Стивенсон цокнул языком:— Камеры?— К системе подключились изнутри. С учетом своего человека среди охраны, это явно бы не составило особого труда. Не думаю, что запись за сегодняшний день нам что-то покажет.— Не понимаю, зачем столько сложностей? Красть настолько известную картину посреди открытия выставки сложно и…

— …нагло? — дополнил Дэнни с невеселым смешком. — Потому что это больше театральное представление, чем кража. Воры хотели что-то кому-то доказать.?А точнее, меня щелкнули по носу, напомнив не лезть в чужие игры, ведь я все равно проиграю, но этого тебе знать не нужно?.— Известность картины значит лишь то, что ее кражу заказал заранее частный покупатель. Группа профессионалов не стала бы рисковать просто так.— Выходит, черный рынок отслеживать бесполезно? — еще больше нахмурился Стивенсон. Дэнни лишь пожал плечами:— Можно и попытаться, но я уверен, что это вряд ли что-то даст. Меня больше беспокоит другое…***— Ладно, с заменой мы разобрались, если твой чудо-талантливый фальсификатор не подведет…Расти усмехается:— Стив еще ни разу не подводил. Не ревнуй, Лайнус. Я могу заботиться о двух талантливых молодых ворах одновременно.Лайнус закатывает глаза:— Лучше расскажи, как мы собираемся незаметно внести подделку и вынести оригинал? Они же огромных размеров.Улыбка Расти становится до жути хитрой и многообещающей:— О, это будет прекрасной маленькой деталью. Дэнни понравится.***Глаза Дэнни расширяются:— Ну конечно!

— Что? — недовольно ворчит Стивенсон, но Дэнни уже бежит проверять огромный зеленый мусорный бак, но, едва заглянув в него, чертыхается и мчится к лестнице вниз.

— Оушен! — окликает его запыхавшийся Стивенсон, едва поспевающий за ним.— Это своего рода шутка, — наконец начинает пояснять Дэнни, слегка задыхаясь от бега. — Насмешка. Сама кража — насмешка над ценителями искусства, не заметившими, как у них из-под носа стащили бесценную картину, но способ передачи… — подбежав к свалке, Дэнни раскрывает ближайший мешок с мусором — и обреченно рычит, вытаскивая простую золотую ленту.— Я не понимаю.— Разумеется, — кривится Дэнни, но тут же берет себя в руки. — Они смеются над утверждением, что современное искусство — мусор. Картину таких размеров, какими обладала ?Над городом?, трудно пронести внутрь или вынести наружу, не вызывая подозрений. Зато никаких подозрений не вызывают милые молодые художники, пытающиеся практиковаться, рисуя с картин в музее, но каждый раз разочаровывающиеся в себе. Мне об одном таком поведали несколько работниц. Говорят, славный, воспитанный, да самокритичный слишком, с неделю приходил в один и тот же зал — прошу заметить, в тот, из которого и была украдена картина, — рисовал с нуля или доделывал эскизы, но всякий раз оставался недоволен и по уходу выкидывал свои творения в мусорный бак. Не исключением был и сегодняшний день — вероятно, так фальсификатор передал свою работу, а воры в темноте просто поменяли ее местами с оригиналом. Мусор вынесли, что тоже подозрений не вызвало, как и подъехавший к свалке мусоровоз. Кто в здравом уме будет в нем искать пропавший шедевр живописи?— Придется отсмотреть записи со всех ближайших видеокамер, — тяжело вздыхает Стивенсон. Дэнни хмыкает:— И обнаружить, что перебои с электроэнергией сегодня были не только в музее. Впрочем, посмотри, может, это все же что-то даст.— Но с чего ты взял, что картину уже забрали? Может, они не успели, надо осмотреть мешки.— Ты не понял и этого? — обреченно вздыхает Дэнни и протягивает ему золотую ленту. — Забери это как весомую улику и попытайся вспомнить, на кого это похоже.***— Мы и ее позовем? — удивляется Сол. — Я и сам прекрасно справлюсь.— Нам очень важно, чтобы никто даже не посмотрел в сторону зала с картиной, — поясняет Расти. — В наши времена люди проходят мимо, если ты падаешь посреди улицы с сердечным приступом. Но если ты падаешь, и вокруг тебя начинает суетиться такая, как она…***— Золотой Призрак, — отчитывается Дэнни перед начальством следующим днем. — Известная воровка. Все ее преступления отличает то, что следов после них не остается, кроме какой-то небольшой золотой вещи в качестве подписи, говорящей, что преступление совершено.

— Вы полагаете, немка в золотом платье и есть наш Призрак?— Вполне возможно, — соглашается Дэнни. — Это похоже на ее стиль.— В отличие от большинства ее преступлений, тут свидетелей множество, — возражает Стивенсон.— И хоть один из них сможет ее описать? — морщится Дэнни. — За вуалью, в пышном платье, на каблуках — никто даже примерно не опишет ее рост и телосложение, не говоря уже о лице. В этом и суть Золотого Призрака: золото — яркий, притягивающий внимание цвет. На что вы обратите внимание в первую очередь: на золотой браслет, лежащий посреди комнаты, или на едва заметно потревоженный тонкий слой пыли? Призрак переключает внимание людей на одни вещи, чтобы скрыть другие, менее яркие, но, возможно, более важные. За ярким нарядом никто не разглядел человека.

— Золото определенно привлекает внимание, — кивает Грин. — И именно это помешало бы ей совершить все предыдущие преступления: на девушку в ярком наряде было бы обращено слишком много внимания.Дэнни вздыхает:— За все ее преступления образ девушки в золотом платье предстает перед нами впервые, до этого момента мы не были уверены даже в том, какого пола преступник. Она не станет подставляться, суть ее действий состоит в хороших отвлекающих маневрах. Смею предположить, что ?Золотой Призрак? в целом — образ, за которым стоит целая команда профессионалов, умеющих скрывать следы и манипулировать сознанием людей.?У меня даже есть предположение, кто в этой команде состоит?, — со злым весельем думает Дэнни, вспоминая свой личный отвлекающий маневр.

— Следы они прятать и правда умеют, — с досадой сообщает Стивенсон. — В какой-то момент и скорая помощь, и мусоровоз будто растворяются и больше не попадают на запись каких-либо камер слежения. Обе машины найдены, но никаких следов и отпечатков там нет. Пусты и стерильны, хоть операции проводи.

— Данных на подозреваемых работников музея тоже нет, — продолжает мысль Дэнни. — Каким-то образом все их документы исчезли из кабинета директора. У нас есть фотопортреты, составленные с помощью других работников музея. В охраннике опознали нашего старого знакомого, Шелдона Уиллиса. Описание старого немца похоже на внешность афериста Сола Блума.— Шелдон Уиллис, Сол Блум, вырубившийся свет, подключение к системе наблюдения изнутри, воры, проникнувшие в рабочий коллектив… Похоже на Bellagio, — хмурится глава отдела, агент Адамс.?Вы не представляете, насколько?, — мрачно думает Дэнни.— Имеет смысл подозревать, что к этому делу причастны те же люди, что и тогда, — сдержанно отзывается он вслух. Он знает, что Расти их встречей гарантировал взаимное уничтожение. От репутации Дэнни не останется ничего, если он расскажет о своем вечере в бильярдном клубе. Расти тщательно спланировал этот маневр, даже распустил слух о любительском бильярдном турнире, назвав организатором Оушена, и назначил точное время начала, настоятельно порекомендовав не являться ни минутой позже или раньше.?Сукин сын?, — в который раз подумал Дэнни, невольно мешая гнев с восхищением.— В любом случае, Оушен, этим делом будете заниматься не вы, — извещает Стивенсон, вырывая Дэнни из размышлений. — Ваша жена добавит вам личных мотивов, а в деле необходим трезвый взгляд.Дэнни поджимает губы, удерживаясь от комментариев.— Как скажете, агент.***?Дорогой Дэнни,Это письмо я хочу начать с извинений. Поверь, твои глаза бы не пострадали, если бы я придумал более гуманный способ. Надеюсь, ты не злишься на меня хотя бы за это, ведь другой сюрприз точно не мог тебя не разозлить.Я безмерно благодарен тебе за нашу дружескую беседу, но впредь воздержись от попыток найти меня самостоятельно. Как ты уже мог заметить, если ты считаешь, что начал меня догонять, я все еще на десять шагов впереди. Ни мне, ни тебе не нужны проблемы, которые мое имя и правда может за собой повлечь. Ты не столкнулся с ними до сих пор, но твое везение не безгранично. Побереги себя и свою жену.Твой,

РастиP.S. Ты знал, что Марк Шагал на картине ?Над городом? изобразил себя со своей женой, и их полет символизирует возвышенность их чувств, легкость, которую они ощущали друг с другом, не дававшую им утонуть в унылом совместном быте? Удивительно, как зорки бывают художники?.Вдохнув поглубже, Дэнни удерживается от того, чтобы разорвать письмо на мелкие клочки, и вместо этого укладывает его в ящик стола, в котором покоятся распечатки по делу Художественного музея Лас-Вегаса.Поднявшись с кресла, Дэнни вышел из своего кабинета, предварительно погасив свет, и зашел в темную спальню, где под одеялом угадывалась тонкая фигурка Тэсс. Она не понимала, почему ей пришлось сказать агентам, что Дэнни был дома, если Дэнни говорил ей о какой-то работе. Она не понимала, почему ворам нужно было испортить именно тот вечер, в который она должна была сиять. И главное: она не понимала, почему ее муж оставил ее одну.

Казалось, будто сила притяжения в этой комнате намного сильнее, чем где-либо еще на этой планете. Едва передвигая ногами, Дэнни подошел к кровати и лег на свою половину. Несколько минут он смотрел в потолок, прижатый к подушке тяжелым молчанием. Тэсс не спешила отворачиваться от стены.— Если бы ты был там, все было бы иначе, — наконец прошептала Тэсс, не сдвинувшись с места.

— Прости меня, — так же шепотом ответил Дэнни, не решаясь к ней прикоснуться. Долгий день навалился на него привычной усталостью, побуждая сомкнуть веки и отключиться.— Мне не привыкать, — хриплый печальный голос Тэсс — последнее, что услышал Дэнни, прежде чем погрузиться в сон.***Девушка за прилавком небольшого ювелирного магазина скучающе играла с прядью волос, то и дело посматривая на часы. До закрытия осталось не так долго, посетителей нет — может, уйти пораньше?Звон музыки ветра у входа переключает ее внимание на нового посетителя, и она уже хочет недружелюбно буркнуть, что они закрываются, когда поднимает на него глаза — и оказывается обезоружена мягким взглядом и красотой незнакомца.— Чем я могу вам помочь?— Я ищу одно определенное украшение.

— А поточнее?— Кулон из белого золота с изумрудом, — отвечает Расти, даря свою самую очаровательную улыбку.