Часть 1 (1/1)

- Не даст — отнимем. Зови! Ну, Борька, приколист! Ладно, позову, мне трудно, что ли? - Катя! — кричу с балкона. Остановилась, заметила, машет рукой. - Катя! Подожди минутку, я щас спущусь! Бежим вниз с Игорьком. Вот она: Катя Афонина. Одноклассница, соседка, моя первая любовь. Правда, до неё это так и не дошло, кажется. - Кать, привет, — начинаю, — понимаешь, тут такое дело… Игорёк, как всегда, затыкает меня одним движением и берёт дело в свои руки. Он у нас, типа, креативный чувак… Зубы заговаривать умеет, тёлки на нём виснут, да сами подкладываются: стоит лишь только моргнуть. И как он это делает, блин?.. Вот и сейчас врёт про день рожденья, манеры показывает — сама галантность. Катька уши развесила, улыбается. Уже готова попереться за ним, куда позовёт, снежная королева ты наша… Ну ладно, прикалываться — так прикалываться. Поднимаемся втроём. Борька уже на стрёме. Встречает, знакомится, усаживает. Наливает в хрустальный рог шампанского. Ну нифига себе… Я ей как-то пивка предлагал махнуть: отказалась наотрез, она, типа, не пьёт. А тут… Даже интересно, выпьет? За здоровье? - А теперь тост! — предлагаю я. - Я не умею, — смущается, ути-ути, сама скромность. - Екатерина Сергеевна, подарите нам какой-нибудь красивый, душевный тост, — поддерживает меня своим красноречием Игорёк. - За всё хорошее… — ай молодца, придумала. Чокаемся. Пьёт пару глотков. Кстати… - Катюш, спой что-нибудь! — прошу я ради прикола. Помялась немного, как всегда, но начала петь своим сладким голосочком ?Хеппи бёздэй?. Пока поёт — чуть не давлюсь, сдерживая ржач: Игорёк подливает ей в шампанское водки. - Пей до дна! — кричу. Пьёт! Во дела. До последней капли. - Какое горькое, — морщится и откладывает конфетку, — я пойду. - Куда? — интересуемся мы с Борькой. Катя и вправду встаёт, чтобы уйти, но сразу же плюхается обратно на диван. Ещё бы, коктейль начал делать своё дело в этой ?непьющей? головушке. Ладно, пошутили и довольно. Не хватало, чтобы её ещё вывернуло тут наизнанку. Она ведь действительно трезвенница. - Я провожу. Поднимаюсь, чтобы предложить руку девушке, и тут же слышу: - Сидеть! От неожиданности падаю обратно в кресло. Это Борька мне — как будто я его личный услужливый пёс. Ладно, сижу, жду, что будет дальше. Комедия ещё не закончена… Катя реально напряглась. Встала, серьёзно намерена уйти. Ну, иди-иди подобру-поздорову. Но у Игорька, видно, другие планы на этот вечер. Он встал в дверях, не пускает, предлагает вдруг посмотреть на тренажёр в соседней комнате. Как в музее, блин. Катя повелась, глаза вылупила. Она, похоже, уже пьяная с одного бокала. Ну и дела! В жизни её не видел такой! Улыбается, к окну подошла, что-то показывает… Игорёк переглядывается с Борькой. Черт, я, кажется, тоже уже поехал от этой текилы… Они что задумали? Они что, придурки совсем?! Наконец Катюша тоже почувствовала что-то неладное. Бровки нахмурила: - Мне пора. Пропустите! — это она нам с Борькой. Мы стоим в дверях. Борька ухмыляется, чувствует, что птичка попалась. Не вылетит. Потрепыхается только ещё — и кранты ей. Черт, кажется, тут пахнет криминалом уже, йошкин кот… Игорёк сзади пристроился, чуть за задницу не лапает. А у меня голова кругом, как будто я тоже кисейная барышня. Катька! Это же Катька! Моя Катька. Одноклассница, соседка, я же её в шестом классе до подъезда провожал, стихи ей сочинял, сопли на заборах развешивал! Да я же боялся её пальцем тронуть, краснел, как девчонка, когда она мне за партой улыбалась. Что же эти козлы с ней сейчас собираются сделать? С ней, с моей Катей! И я тут с ними… А если родоки узнают… Меня же батяня четвертует… Сам не знаю, как среагировал: хватаю её за руку, рывок — и она летит к входной двери. - Беги, дура! — ору ей. Борька от неожиданности секунду смотрит на меня, как будто первый раз видит: - Что-о-о? — и дёргается вслед за Катькой. Я не придумал ничего более умного, как броситься ему под ноги. Он спотыкается об мою тушку, растягивается на полу, материт меня, её и весь свет. Я вскакиваю, смотрю, а она ещё у двери. Да что ты возишься?! Сумку свою нашла на вешалке… Дверной замок! Не знаю, как преодолел препятствие в виде Борьки, наверно, перемахнул через него, как в чехарду, открыл замок одним движением, вытолкнул Катьку на лестницу. В этот же момент меня впечатывает в стену пудовый кулак, Борька рвётся за ней, но она уже на лестнице. Всё. Ушла. В подъезде он не будет устраивать шум… Захлопывается дверь. Она-то ушла… А вот я-то остался. Разъярённые глаза и перекошенное от злости лицо: - Ах ты тварь! Ты против кого пошёл? Кулак — и я лечу обратно в сторону комнаты — к ногам Игорька. - А ты чего вылупился? — это уже не мне, это Игорьку. — Ты чего стоял как истукан? Задержать её не мог? - Я не виноват, что у тебя коридор узкий! — орёт Игорь в своё оправдание. - Ладно, с тобой потом поговорим… Пытаюсь подняться, но получаю по морде ?Гриндерсом?. Вою от боли, слышу матерщину в ответ. Снова удар, и ещё удар. Потом меня поднимает огромная рука за шиворот, как котёнка, и я лечу в комнату — прямым попаданием на стол. Хрустальные бокалы разлетаются, я приминаю своим телом тарелку с остатками салата, хрустят осколки, резкая боль в правой руке у локтя — на что-то напоролся. Почти ничего не вижу из-за крови, залившей глаза. Надо мной возвышается фигура...