Новая разлука (2/2)

Арманьяк поклонился и пошёл догонять брата. Вот бы ему хорошую взбучку задать! Каким идиотом надо быть, чтобы так поступать с Месье! Шатийон теперь может спать спокойно. Его судьба устроена. Ведь соперник сбежал!

- Дурень! – обрушилось на шевалье, когда он собрался взобраться на свою лошадь в королевской конюшне.В дверях стоял граф д’Арманьяк, уперев руки в бока и раздувая ноздри, подобно лошадям в стойлах.- Уймитесь, Луи, - бросил шевалье, вдел ногу в стремя и запрыгнул в седло.- А если не уймусь, то что? – заорал Арманьяк. – Королю нажалуетесь?! Живо слезайте! С вами старший брат говорит!- Не ваше дело! – тоже заорал шевалье. – Не вмешивайтесь, вы ничего не понимаете!

- Не моё дело?! – взревел Арманьяк.Он подбежал к брату, вцепился в его бархатные штаны и стал стягивать с лошади.- Да вы рехнулись! – заорал шевалье, не зная, как ему быть. Заехать плетью по лицу Луи? Нет, нельзя.Братья ещё некоторое время орали друг на друга, пугая конюхов и лошадей. Затем выдохлись. Красные и разгневанные стали молча играть в гляделки.- Говорю вам, вы просто не понимаете, - прервал молчание шевалье. – Я веду себя так, потому что у меня нет выхода. Если я буду терпеливым, потеряю Месье без всякого сомнения.

- Но что случилось? – Арманьяк платком вытер вспотевший лоб.- С этого вопроса и стоило начинать, – фыркнул шевалье. – Месье сквозь пальцы смотрит на то, что Варанжевиль пытается меня оклеветать.- Да о вас столько слухов ходит, - тоже фыркнул Арманьяк. - Одной ложью больше, одной меньше.- Это другое дело, - сердито сказал шевалье. – И теперь Месье должен сделать для меня что-то поистине грандиозное, чтобы я вернулся.- А если он не сделает? – сузил серые глаза Арманьяк.Шевалье ответил не сразу. Мысль, что он может оказаться ненужным Месье, была болезненной, весь воздух из лёгких вышибала.- Тогда при дворе мне делать нечего, - решительно сказал он.

Арманьяк поморщился. Если такое случится, их семья многое потеряет. Ведь влияние Филиппа при дворе Месье весьма способствует успеху и процветанию всего семейства.- Куда вы сейчас?

- В Сен-Клу. Забрать кое-какие вещи, - ответил шевалье. - Потом в Париж. За деньгами. А оттуда - в Шийи.Последнее название заставило брови Арманьяка удивлённо взлететь.

- Шийи? – повторил он.- Эффиа любезно пригласил меня в гости, - сказал шевалье. – Он тоже намерен взять отпуск от своих обязанностей.- Эффиа?! – снова заорал Арманьяк.- Не горячитесь, Луи, - у шевалье уже не было охоты орать, а потому он говорил спокойно, даже весело. – Мы всё продумали. За Месье приглядите вы и Шарль. Ещё остаётся Беврон. Но ему я не слишком доверяю*.Шевалье состроил забавную гримасу. Он уже легко относился к делам дней минувших. Главным образом, потому что Беврон оказался никудышным интриганом. Его хватило только на то, чтобы вынуть член из штанов, а более осмысленные и вредоносные действия ему были не по силам.Арманьяку внезапное веселье брата разделить не хотелось. Он только руками развёл. Поверить не мог, что осторожный и хитрый маркиз д'Эффиа согласился участвовать в этом безумии. Такой немыслимый риск. Неужели эти дурные миньоны верят, что шансы на успех перевешивают шансы на поражение?- Если у Месье не получится вернуть меня быстро, - как ни в чём не бывало продолжил шевалье, - в Шийи задерживаться не стану. Поеду или в Сен-Жан-де-Винь, или на воды в Виши. Мои старые раны не дают о себе забыть.- Пожалеть вас прикажете? – хмыкнул Арманьяк.

- Это как вам угодно. Выше нос, Луи!Арманьяку пришлось отойти в сторону, потому что шевалье тронул лошадь. "Мало мне волнений, так ещё одно добавилось", - подумал он.

Самый старший из сыновей графа д'Аркура, Арманьяк старался соответствовать этому. Был всегда разумен и учтив. Интересы семьи ставил превыше всего. Зато его младшие братья иногда такие причуды выкидывали, что оставалось только за голову хвататься. Хотя хотелось – за розги, чтобы как следует пройтись по задницам этих дурней. Филипп, очень самоуверенный, в свою счастливую звезду верил слепо. Шарль, слишком чувствительный, иногда с трудом делал необходимое. Не нравилось ему переступать через себя, зато нравилось жить весело и красиво. Арманьяку приходилось братьев встряхивать, взывать к их гордости или разуму. Хорошо хоть, что другие два брата и сестра предпочли (не без принуждения) духовную карьеру и поэтому о них вспоминали редко.

И всё же отпрыски покойного графа д'Аркура были дружны. Горой стояли друг за друга. Каждый знал, что в трудное время найдёт поддержку. Но для надёжности надо иметь союзников и за пределами семьи. Желательно самых высокопоставленных. Поэтому их отношения с другими людьми основывались на выгоде. Но часто там, где была только выгода, расцветало ещё что-то. Арманьяк, например, был искренне привязан к Месье. Находил его забавным и очаровательным. И не хотел, чтобы его в оборот взял негодяй, который разобьёт ему сердце и станет опустошать сундуки. Все силы надо бросить на то, чтобы помочь Месье вернуть Филиппа. Это во-первых. А во-вторых, нельзя позволить выскочке Шатийону занять пустующее место.

Кивнув себе, Арманьяк поправил парик и кружева на манжетах, смахнул прилипшую к чулкам солому и направился прочь из конюшни, стараясь не вляпаться в дерьмо. Он возвращался к Месье, чтобы доложить о намерениях Филиппа. А ещё он предложит помощь. "Я полностью в вашем распоряжении, ваше высочество", - скажет он. "Поверьте, все поступки Филиппа проистекают из любви к вам. Он с ума сходит от ревности. Вернуть его вы сможете, только убедив в своей любви. Потому что ему, по сути, только она и нужна. Он не смирится с её потерей. Мне даже страшно представить, что с ним станется. Думаю, он уедет далеко-далеко и мы его больше не увидим".

Арманьяк вёл мысленный диалог с Месье, пока не склонился перед Месье из плоти и крови. Король всё ещё водил брата по парку, заставляя присматриваться к цветам и деревьям.- Ну что? – нетерпеливо спросил Месье. Его глаза были сухи, но на лице выражение печали.- Ах, ваше высочество, - вздохнул Арманьяк и начал свою речь, внимательно следя за тем, какое впечатление она производит.А где-то на дороге между Версалем и Сен-Клу гнал лошадь шевалье. Только сейчас до него дошло, что придётся покинуть Месье. Что всё это по-настоящему, а не во сне. Сердце ёкнуло, но отступать было поздно.