Часть 6 (загружена заново) (1/2)
- Ах, Дино, я так тебе благодарна! Спасибо! Ты просто спас меня! – растроганный голосок обрывается на высокой нотке, и мою щёку греет неожиданно смелый поцелуй. Секунды её губы касаются кожи щеки, потом она отстраняется и с той же благодарностью во взгляде, словно маленькому ребёнку, стирает следы помады.- Скажи, если я что-то могу для тебя сделать…- Решительно ничего! Принимать благодарность женщины так же неприлично, как отказывать в помощи, Элиза. И, пожалуйста, больше не скрывай от меня неприятности. Хорошо? – хорошее настроение плохо влияет на мои ораторские способности, это точно!- Но Дино…Элиза изумлённо округлила глаза в обрамлении густых ресниц. В них уже закипали первые слёзки, и я поспешил успокоить сентиментальную девушку. Ласково поправив спадающие на лицо локоны, я заключил её тёплые ладошки в своих. И, останавливая готовый сорваться поток ненужных благодарностей, галантно поцеловал руку.- Тебя проводить?- Нет-нет, - Элиза спрятала смущённый взгляд и поспешно занялась сумочкой, проверяя наличие необходимого, - меня ждёт машина. Спасибо тебе огромное, Дино!
Элиза последний раз нежно обняла меня и, уже не прощаясь, ушла. Я проводил её взглядом и тяжело вздохнул: чувствует моё сердце, это далеко не последний раз, когда она так неожиданно пожалует ко мне.Тсуна смущёно кашлянул. Он делал так каждый раз, когда видел подобную сцену.
Удивительно, но она повторялась за время их короткого визита уже три раза.Я сел рядом со всеми на диван и взял со стола уже порядком поостывший кофе. Элиза пришла сразу после завтрака, как раз, когда чашка дымилась у меня в руках. Увидев заплаканное лицо, я забыл обо всём на свете. И теперь пожинал плоды своей бескорыстной натуры, увы, в остывшем виде.
Никто меня сочувствующим взглядом не наградил. Особенно красноречивыми чувства были у Тсуны. Он покраснел весь, от пальцев, до кончиков волос, что смотрелось крайне забавно. Он так старательно избегал моего прямого изучающего взгляда, что чуть не заработал себе косоглазие.Неправильные выводы красной пятнистой краской высыпали на его лице.
- Учись, никчёмный Тсуна, как надо обращаться с женщинами!Реборн развлекался вовсю. Уж от его-то взгляда этот румянец точно не укрылся. Кажется, ему доставляет удовольствие издеваться над парнем.Но и я не удержался и хохотнул в кулак, усиленно пряча смех за кашлем. Помогло мало. Особую радость мне доставало то, что Тсуна явно воспринял эти слова неправильно и сейчас чуть не задыхался от суеверного ужаса.Хайди улыбнулась и заметила едва ли не с гордостью:- Да, мессер Дино удивительно хорошо ладит с женщинами! Все они, как околдованные, доверяют ему больше, чем собственным мужьям. Если появляются какие-то очень важные личные проблемы, они в первую очередь идут к нему, словно овечки к пастуху. А всё потому, что знают, что дамам он никогда не отказывает и помогает всем, чем может, не требуя ничего взамен!- Хайди!Я попытался остановить её, но было поздно: решительно все в гостиной уже смотрели на меня, удивлённо выгнув брови. При этом Ямамото уже открыто улыбался. Ну вот, имидж бессердечного мафиози безвозвратно утрачен. Теперь (это видно по насмешливым взглядам) меня будут считать героем дамских романов, бескорыстным рыцарем, защитником чести и любви обворожительных красавиц. Если проще, то бесхребетным павианом, не способным по доброте душевной отказать ни одной девушке (и это притом, что настоящих отношений у меня ни с одной из них нет).Мне хватило ума посмеяться вместе со всеми, а не обижаться на их понимающие улыбочки.
***Увы, моё предсказание относительно Элизы сбылось уже через восемь дней. Она пришла поздно вечером, когда большинство обитателей дома уже разошлись по своим комнатам.
Она знала, где меня найти. Элиза была в этом доме так часто, что Ромарио уже и не надеялся отговорить её от неожиданных визитов с сюрпризами: залезть в окно, отвлечь доберманов кошкой, усыпить охрану или устроить маленький взрыв – при комплекте евро-манер она иногда умудрялась вести себя, как настоящая дикарка. К тому же в такие минуты нежданно-негаданно в ней просыпались гены Хаято, с которым она была в дальнем родстве.Так что я не сильно удивился, когда тёплые мягкие ладошки сначала сняли мне наушники, потом легли на глаза, а весёлый голосок над ухом проказливо поинтересовался: «Угадай, кто».Собственно, если бы тонкий, сладкий аромат её парфюма не щекотал мне нос, ответа она могла так и не дождаться: шутки шутками, а рука всё равно потянулась к револьверу.Я ласково поцеловал кончики пальцев и обернулся. Элиза стояла позади кресла, облокотившись на спинку локтями. Удивительная женщина! Пробраться к другу через окно в коктейльном платье и на каблуках, оставшись при этом незамеченной! Не перестаю удивляться женским способностям.Я не стал спрашивать, как у неё это выходит. Добиться от неё ответов порой бывает тяжелее, чем от Реборна. А это показатель.- Дино, ты как всегда спокоен и уверен. Неужели мне не представится возможность вывести тебя из себя?Элиза села на край рабочего стола, скрестив ноги, и обидчиво скривила губы. Стоит ли говорить, как она была красива!
Но я относился к ней исключительно как к младшей сестре и не имел намерения вступать в более близкие отношения: даже если я позволю своему чувству разгореться, с её стороны это будет исключительно больная, эгоистичная страсть, которую бедная девушка по ошибке путает с любовью.- Для твоего же блага, милая, эту сторону моего характера тебе лучше никогда не видеть. И всё же, как муж отпускает тебя так поздно из дома?- Ах, ты об этом… вечно тебя интересуют какие-то мелочи, - она досадливо встряхнула копной каштановых волос. Элиза была красива, очень. Большинство мужчин сходили по ней с ума, и это было вполне оправдано. Она чуть не с шестнадцати купалась в мужском внимании, что, увы, её окончательно избаловало. Не удивительно, что даже муж не смог обуздать её.
Я философски относился к её пренебрежительному тону: в конце концов, она- не моя проблема. Просто, когда она приходит ко мне, я ощущаю облегчение: пусть лучше проводит ночи под моим покровительством, чем неизвестно где и с кем. Мне было даже жаль её мужа: с первого взгляда понятно, что он души не чает в своей любимой. Только вот счастья он не дождётся: она повязана на мире адреналина, роскоши и доступных удовольствий. Она – это воплощение того, что посторонним знать не нужно.- Так что ты хочешь, чтобы я спросил?Я никогда не отказываю девушкам в помощи. Каждая из них, по-своему, хрупка и зависима. И каждая – одинока. Это нужно принимать. Если ей некуда обратиться, она идёт ко мне. Как и многие мои знакомые: им достаточно просто знать, что я никогда их не предам и никогда не попрошу больше, чем они могут дать.
- Ты всегда такой покладистый!- Любой каприз. Виски хочешь?- А почему не вина? – она хитро глянула на меня из-под опущенных век, что на её языке было сигналом к действию. Сигналом, который я привычно проигнорировал.- Потому что вино, милая, предполагает романтику, разговоры о вечном у камина и страстные признания.- Так почему бы и нет? – она указала на камин. Я прыснул: электрический камин ни в одну романтическую мечту никак не вписывается. Она неверно поняла мой смех.- Вот почему ты всегда такой? Несерьёзный и абсолютно беспардонный. Заботишься обо мне, обо всех нас. Но ничегои никому не обещаешь. Почему, Дино? – в её голосе сквозила настоящая обида, тронувшая меня до глубины души. Но её настроение менялось слишком быстро, что внушало гораздо больше опасений.Почему? Действительно, почему она сейчас сидит на моём столе в обтягивающем платье, а я ничего к ней не чувствую? Почему те, что были до неё не зажигали во мне безумства, не вызывали желания без оглядки кинуться в омут? Может быть, со мной что-то не так?- У тебя кто-то есть?- Нет.У меня давно никого не было. Ни в физическом, ни в иных смыслах.
- Ты в кого-то влюблён?Я вспоминал всех девушек, с которыми общался в последнее время. Было нелепо даже подумать о возможности неопознанных чувств, которые я к ним испытываю.- Нет, - честнее ответа у меня не нашлось.- Я тебе не нравлюсь?Я посмотрел ей в глаза. Обида, тоска, почти злость и горячие, горячие чувства, которые я не хотел бы замечать – всё это мешалось в её взгляде, в блеснувших на мгновение слезах, в плотно сжатых губах. Но что я мог ей сказать? Возразить? Я видел в ней сестру, друга, своё окружение. Большего не было.- Элиза, ты прекрасно знаешь, что многие готовы бы были ради тебя на всё. Всё, что только пожелаешь.- Я знаю, знаю! Все они не раз говорили об этом, но просили меня безоговорочного подчинения, любви до гроба. Многие, но не ты! Ты ни разу не заставил меня пожалеть о том, что я пришла к тебе.
- Так и должно быть! Если мужчине нужна женщина, он будет требовать от неё любви. Он должен быть настойчив и уверен в ней, - почти лекционным тоном начал я. Было глупо объяснять такие очевидные вещи взрослой замужней женщине. Но любовь должна быть такой и удивительно, как она этого не осознала.
- Чушь! Неужели ты будешь заставлять свою любимую быть тебе верной?!- Именно так. Я буду пленить её, держать, буду убивать ради неё. Я буду монополистом и собственником, как и все мужчины.- Так держи меня, Дино! Меня!Она так ловко и мягко соскользнула со стола ко мне на колени, что я даже растерялся. Мои мозги заточены под сражения и бои. В них и ориентироваться сравнительно проще: полная концентрация, всё внимание на врагов, решительность.С женщинами я таким быть не мог. Знал, что опасно переходить черту и внушать женщине нечто большее, чем лёгкое влечение. Но удивительным образом женщины сами тянулись ко мне даже без особого поощрения. Я не успел ничего сделать, прежде чем она оказалась тесно прижатой ко мне. Тепло её тела было приятным, но совершенно чужим. Моё тело отторгало излучаемые феромоны, и вся сущность боролась против таких проявлений чувств. Я не мог её любить, как не мог и других до неё. А тех, что мог любить, не хотел держать.