Глава 31. Хуже не будет (1/1)

Пошла неделя с момента последнего визита Талтала, другая, третья, четвёртая. На тот момент казалось, что чёрная полоса в моей жизни закончилась... Закончилась, а вместо неё началась очень чёрная.Ссора на кухне, те слова, что я наговорила Ынсу в пылу гнева, осуждающий взгляд Соннян... Ынсу, конечно, не стала опускаться до унизительных препирательств со мной, однако невысказанное ?но? так и повисло между нами. Ей и так было несладко: лечение хозяйки, расчёты, мысли о Чхве Ёне, забота о нас с Соннян. Мне хотелось сбежать от себя, вечных проблем и нерешительности. Не трястись каждый раз, когда меня вызывают к гостям, думая, как далеко может зайти ?вполне невинная беседа? с подвыпившими ценителями женской красоты. Возможно, мне и правда стоило относиться к этому спокойнее.Когда пропала возможность наливать гостям ?сонный чаёк?, можно было сослаться на свою занятость подготовкой к празднику или своим так и незавершившимся обучением, и довольствовать их всего лишь совместным обедом или ужином. Главное споить. Пусть и не до потери пульса, пусть и дольше, чем со снотворным, и не до состояния беспробудного сна, но чтобы хоть они не могли сидеть, не качаясь...Слишком сложно, тем более что женский организм пьянеет быстрее мужского. Однако опасность быть изнасилованной заставляет искать любые ухищрения.Итак, Евгения Золотарёва начинает топ действенных (и не очень) способов избежания сей неприятной обязанности юаньских куртизанок.Способ номер один. Он, как вы уже догадались, принадлежит мне и навеян воспоминаниями о нелюбимой физкультуре, от которой я безбожно увиливала по возможности. Мне никогда не составляло труда с депутатским видом молоть всякую чушь вроде больного живота и тошноты, пришедших месячных; сколько раз я ?забывала? форму или у меня ?крали? кроссовки – не пересчитать. Всё с той же целью я нарочно оступилась и прохромала всю неделю. Честно сказать, я выбрала самый идиотский метод. У меня и правда болела нога... на которой я прыгала для виду. Способ номер два придумала Соннян. Этот хитрый Шакал, чтобы не хмелеть и не терять над собой контроль, перед каждым своим выходом пила обыкновенное растительное масло и потом просто забалтывала гостей. Гениально и просто, но всё равно не очень надёжно. Способом номер три воспользовалась Ынсу. Собрав всю свою претенциозность, она пожаловалась, что ничего не успевает, и потребовала временное прекращение исполнение обязанностей ?эскорта?. Аргумент (скорее, наезд), что докторша не может сосредоточиться на лекарстве для госпожи, оказался железобетонным. На дворе уже была середина зимы. Не за горами Новый Год. Публичный дом, как и подобает самой настоящей помойке, кишел сплетнями вокруг местной верхушки. Ходили разные разговоры о провокациях Ван Ю: о ?проклятии с Небес?, массовом аресте фокусников, продавших ему исчезающие чернила. Разбираться с этим, естественно, поручили Талталу и Байану. И весь этот ажиотаж сводился к письму мёртвого хана...Словом, наши вечно ссорящиеся ?умнички? сумели превратить муху в слона, и после этого рассчитывать на помощь Ван Ю – это уже тупость с моей стороны. Чунцин не отдаст нас, и выкрасть не получится. Слишком большой скандал, а ему это не выгодно было. Ёнхва, и так из зависти питавшая ко всей элите публичного дома ?нежные? чувства, стала откровенно издеваться: то подножку поставила, что Соннян чайник уронила, то посочувствовала, что король не балует её своими визитами, не обошла и меня, высмеивая за внешний вид и частые наказания. Ынсу не цапалась с ней, как я, и держалась нейтрально. К нашим заговорщикам она имела весьма косвенное отношение, и по сути её цеплять-то не за что. Разве Ёнхва не должна была действовать исподтишка? Возможно, она решила, что если мы столько раз ей попадались и ничего не предпринимали, то продолжаем и дальше ни о чём не догадываться. Подумала, что нарвалась на простушек, которых хоть бей прямо в лоб, всё равно ничего не поймут? В это с трудом верилось. Какой нормальный шпион станет вступать в открытое противостояние со своим врагом? Что-то тут было не то. Я чувствовала: дело пахло керосином и ставшая приторно-ликующей физиономия Ёнхвы мне ещё аукнется. Конечно, у неё же такой покровитель: ?нюх, как у собаки, а глаз, как у орла?. А своего защитника я потеряла... Мои чувства к Талталу окончательно смешались. Я отчаянно злилась на него за весь этот выпендрёж и тоже признавала свою вину в происходящем, и всегда, как только Талтал пропадал вот так надолго, начинала думать о последствиях своего поведения. Пусть мы и ругались, но я чувствовала себя защищённой рядом с ним. Он не кормил меня напрасными обещаниями, не бросался словами – просто выручал, когда надо было, и всё. Пусть и был недоволен моим поведением, предоставляя мне свою помощь как великое одолжение, и доставал потом нравоучениями в своей неизменной холодной саркастической манере. А я? Я ведь знала, что Ло Бёнсу следил за нами, но продолжала скандалить и привлекать внимание ко всему нашему сборищу. Лишь бы не уступать. А этот рыжий скорпион так же, как и я ненавидел проигрывать. Поэтому также ждал каких-то особенных слов. Это всё так же смешно. Перед глазами так и становилось его надменное, словно каменное, строгое лицо, изредка оживлённое ехидной, хитрой ухмылкой. Выразительный взгляд, от холодности которого невольно передёргивало. В ушах звучал низкий, ровный и уверенный голос...?Ахщ! Глупый, глупый Талтал со своими снобскими замашками!?Но в любом случае, я была в огромном долгу перед ним, и его смерть легла бы на моё сердце таким же огромным грузом. Какое же оно у меня глупое!Тётя Аня часто говорила мне:– Невыносимое создание! Сначала дичишься и злишься, а затем пристаёшь как банный лист. Что же со мной станет, если в каждом месте, которое приходится покидать, остаётся частичка моего сердца? До каких пор я буду скитаться, для какой цели?.. Дни текли, как в тумане, а положение усугублялось всё сильнее. Талтал больше не приходил в наш публичный дом, как говорила Ёнхва, наверняка воспылав страстью к какой-нибудь другой особе... Возможно, это глупая инсинуация Ёнхвы, чтобы вывести меня из себя и спровоцировать на очередной провал. А может быть, это Талтал решил пустить слух, чтобы мне насолить? Поэтому и носу не казал, чтобы я первая засомневалась и сдалась. В любом случае, я в это не верила и про себя посмеивалась:?Не дождёшься!.. Ничего-ничего, павлин самодовольный, я тебя ещё дожму!?Слухи же начались с меня, поэтому это точно не было правдой. Обнадёжило, но, как всегда, ненадолго: видя, что меня не трогают разговоры о лже-похождениях Талтала, эта гадкая кикимора начала говорить о его грядущей свадьбе. Я, всё так же задирая нос, продолжала тешить самолюбие на его счёт и ради своего успокоения думать:?Он ещё придёт. Обязательно придёт...? Так же всегда было: мы ругались, обижались друг на друга. Талтал уходил, но неизменно возвращался, находя предлог. И в этот раз будет всё точно так...И всё бы ничего, если бы о грядущей свадьбе Талтала говорила только Ёнхва. Но однажды, относив забытую на сцене лютню обратно в класс, я, остановившись перед приоткрытыми дверьми, стала свидетельницей диалога молоденьких наставниц по стихосложению и музыке. Суть была такова: Талтал ещё два года назад обручился с дочкой какого-то важного чиновника по фамилии Чжан. Ей недавно исполнилось семнадцать лет, и теперь оба клана выбирали наиболее благоприятную дату для свадьбы. И самое интересное, что дворец семьи Чжан находился в нескольких кварталах от нас...В тот же миг в моей голове сложился весь пазл. Пришёл потому что ?ты потеряла у меня одну вещь? или ?чтобы всыпать хорошенько?, или ?чтобы решить этот всем надоевший вопрос?... Всё ясно! Вот почему он так сюда зачастил. В то время как меня мучали угрызения совести за свои поступки и беспокойство, этот лживый скорпион сначала наведывался в дом своей невесты, а после приходил ко мне да ещё отчитывал за неприличное поведение, будто я принадлежу ему! Если это было правдой, то я решила, что пусть лучше так. Лучше я буду, сгорая от ревности, люто ненавидеть Талтала за гнусное предательство, чем продолжать эти неуместные метания или того хуже – страдать по его бездыханному телу. Потому как напрашивался более неутешительный вывод: нас уже раскрыли.Ещё одной моей головной болью был сын наместника, уважаемый господин Гияр, который, наконец, определился, в какой из дней придёт в дом кисэн. Вкупе со всем этим, вопрос со злосчастными вратами и разгадка этого ребуса также волновали меня и служили своеобразным отвлечением от плохих мыслей. Перемалывая всё это в голове, я пришла к одному занимательному выводу. Гороскопы.Мои слова про астрологию, конечно же, были шуткой. Но может, это и правда стоило понимать так буквально? Идея пришла неожиданно вечером, когда объявили час хэси. Час за два – получается двенадцать. И названия часов здесь похожи на названия годов – животные из китайского двенацатигодичного цикла. Григорианский календарь содержал в себе двенадцать месяцев, лунный – тоже. Слишком просто, чтобы так спонтанно догадаться, но может, всё упиралось в число двенадцать? Если да, то как?Надо было срочно идти мириться с Ынсу, проверять и додумывать мою теорию.Так разрозненно: в работе и размышлениях, которые плавно перетекали в самобичевания, прошла вторая. Решив, что дурак думками богатеет, я набралась смелости попросить прощения и вернуться в курс дела. На этот раз была цель отнестись к этому уже серьёзно.Снег всё валил и валил. Дороги занесены. Слышала, что даже лодки замёрзли во льду реки. Гостей в ?Доме опавших листьев? поубавилось. Мы вовсю готовились к Новому Году, надеясь, что хоть к нему распогодится.Намечалась грандиозная пирушка и те, кто был не занят гостями, становились ?лишними ртами? – клеили фонари, затем развешивали их вместе с гирляндами; помогали прачкам и кухаркам. Дело не в том, что меня не приглашали. ?А смысл? Ты же вечно что-нибудь выдумаешь. Ничего-ничего, я тебя обломаю, что к господину Гияру сама побежишь!?Живя в двадцать первом веке, я была почти что предоставлена сама себе. Так уж получилось, что мама, работая учителем в музыкальной школе, приходила домой только вечером; у тёти в больнице были частые дежурства. Потому я всегда считала, что вполне хорошо управляюсь с ведением дома. Однако я попала в век, когда приходилось стирать всё руками в ледяной воде, от которой кровь стыла в жилах; стоять по полдня у дровяной печи. Я уже не говорю о том, чтобы просто помыть полы – это просто целый квест. Да, к такому меня жизнь не готовила. В быту я оказалась чуть лучше, чем никудышна. Мои руки грубели, и на ладонях появлялись мозоли. Под вечер спину ломило от усталости, и я обессилено падала на свою кровать, заливаясь слезами. Кажется, первое наказание было ещё щадящим, но я не сдамся!Соён смотрела на меня с нескрываемой жалостью и вопросом, стоят ли принципы того? Когда становилось совсем невмоготу, я подбадривала себя:?Не хнычь, плакса. Хуже уже точно не будет – некуда?.Охрана вовсю уже химичила с местной пиротехникой, обещая грандиозный фейерверк... Одним словом, без дела никто не сидел.Среди снующих туда-сюда людей я взглядом искала Ынсу.?Куда она только подевалась? Наверное, к ней художник опять пришёл?, – думала я, под чутким руководством старухи Чу вместе с долговязой китаянкой вымачивая рис: группа гостей попросила корёсский тток*. При этом кухарка умудрялась бойко управлять не только нашей работой, но и других. Соннян, находясь в другом углу кухни, чистила рыбу и периодически бросала на меня многозначительные взгляды. Очевидно, были какие-то новости и, судя по её лицу, случилось что-то серьёзное. Однако я не спешила. И помимо Ёнхвы было слишком много лишних ушей, чтобы разговаривать о делах.Просеяв муку для следующей партии, я попросила масло и ещё раз глянула в сторону Нян. Подождать до перерыва?Решение нашлось само собой.– Котёл почти пустой. Кто из вас двоих сходит за водой? – проскрипела старуха.Я прикинула: Соннян сидела практически у выхода. Донести за раз я могла только половину ведра и то еле-еле: деревянное было слишком тяжёлым (до сих пор удивляюсь, как его полное можно таскать). Все это знали, и на мой оригинальный способ переноски уже почти не обращали внимания. За четыре коротких остановки у двери вполне можно обменяться своими новостями.– Давайте, я схожу... – я нервно обтряхнула руки от муки. Видно, вид у меня был чересчур воодушевлённый и взволнованный. Старуха Чу уставилась на меня, явно ожидая подвоха. Дылда тоже смотрела на меня, хлопая глазами-щёлочками. Я добавила надменно:– Считайте это аттракционом моей невиданной щедрости.Никому не дав и слова сказать в ответ, я вцепилась в ручку ведра и гордо зашагала через всю кухню. Сбавив скорость перед выходом, я услышала шёпот:– Ынсу слышала, что Ло Бёнсу и Танкиши готовят западню...Действительно аукнулось. Только я открыла рот, чтобы ответить, как услышала ворчание кухарки:– Ты что там, уснула? Шевелись быстрее!– Да, госпожа, – ответила я, обернувшись. – Уже лечу. – Сегодня, здесь. Чаши**.Я кивнула незаметно в ответ.Уже на обратном пути я разглагольствовала, пыхтя от тяжести ведра и жмурясь от слепящего солнца: – До чего же непрактичный народ эти юаньцы. Лужи кругом, а эта обувка на ладан дышит!.. Ну честное слово, ноги уже замёрзли!.. Вызвалась, блин... Ах-а! Как тяжело, у меня же сейчас руки оторвутся!..Портить дорогую обувь нам запрещалось, поэтому я была в простой. Тонкая подошва моих туфлей, состоящая из множества проклеенных между собой бумажных листов, уже промокла и была вся в грязи. Пнув ногой дверь и заходя обратно, я шепнула Соннян:– Скажи Ынсу, что там что-то связано с числом двенадцать. Гороскопы... – пока это абстрактное умозаключение было единственным, чем я могла помочь, но ещё не вечер...– Что ты там опять встала? Неси сюда, потом лясы точить будешь, – бурчала кухарка. – А ты-то чего скалишься как варёная голова на блюде? – обратилась она к одной из кисэн. – У тебя мясо сейчас сгорит!.. Хороша подмога, никто ничего по-человечески сделать не может. Больше не стану роптать, чтобы прислали свободных девок. Сил моих больше нет, лентяйки криворукие!.. Ты издеваешься, здесь же только половина. Этого не хватит. Ступай снова!Надо было продолжать сбивать впечатление от несвойственной мне инициативности, заодно сбросить отрицательную энергию на кого-то. А то в последнее время у меня с этим был дефицит. Я зашумела как обычно:– Нормально вообще? Принеси – ещё и не нравится. Нет бы, спасибо сказать. Эксплуатация – вот как это называется!– Негодница! Давно не битая – так схлопочешь сейчас. Вот, иди лучше, пока я правда тебя метлой не угостила, – для убедительности она схватилась за веник.– Ой, да иду я уже, иду. Ах, чёртово ведро!.. – причитала я, удаляясь.– Давай-давай, поговори мне тут ещё. Поздно вечером, как и обещала Соннян, состоялась встреча в ?тайной комнате?. Явилась Нян одна и, постоянно оглядываясь, повела меня куда-то. Серьёзная такая вся: выражение лица каменное, ни слова лишнего.Предвкушая, что грядёт снова что-то неприятное, я начала сыпать вопросами:– Нян, что вообще происходит? – я едва поспевала за Соннян. – Куда ты собралась, на ночь глядя? Не стерпела и укокошила кого-то, а теперь тело хочешь спрятать, что ли?– Почти.– Что?!Соннян шикнула на меня:– Тихо, не шуми! Поможешь мне дотащить её. Я одна не смогу.– Кого её? – спросила я уже шёпотом, ощущая, что уже начинает дёргаться глаз. – Чья это комната?Я уже начинала смутно догадываться, для чего именно Соннян притащила меня сюда.– Давай, заходим, – Соннян протянула мне повязку. – Ты рот завяжешь, а я руки.– Чёрт бы вас всех побрал. Связалась на свою голову... – невнятно пробормотала я.– Точно. Знала бы, что снова будешь так ныть – попросила бы Ынсу. Иди, давай, времени нет!Мне стало немного боязно от масштабов и последствий предстоящей веселухи.Однако осознание того, что мы, наконец, начали шевелиться: больше не терпеть Ёнхву и решили прикрыть всю эту кантору, приятным бальзамом пролилось на мою душеньку. Ну честное слово, надоели уже мусолить одно и то же!Мне ничего не оставалось, кроме как пойти за Нян.