Глава 25. Скользкий мостик или всё гениальное - просто (1/1)

Соннян видела, что ситуация начинала выходить из-под контроля. Обещание, данное Байану, с каждым днём становилось всё менее и менее выполнимым. Сначала продажа её в один из кёбанов* Дайду, затем угроза разоблачения и решение Талтала рассказать всё Ван Ю…Серьёзен король был или нет, в любом случае, теперь он с Соннян глаз не спустит и не позволит и дальше вмешиваться в его дела. Девушка понимала, что поступила опрометчиво, решив довериться клану Байана и подвергнув его такому риску. В памяти ещё были свежи воспоминания о том, как генерал пытался убить принца Тогона. И убил бы, не прояви трусливый юнец в тот момент поразительный дар красноречия. В отличие от своего скептично настроенного племянника, Байан проникся словами о проклятии и Чингисхане и отпустил их с миром, Талтал же тактично промолчал. Однако в его взгляде отчётливо читалось сожаление от только что совершённого… вернее, от несовершённого. Удивительно, как ловко эти юаньцы умудряются менять свою преданность, стоит им только почувствовать выгоду. О да, это были самые ненадёжные люди, и в нынешнем положении было полным безумием стать их союзниками. Однако Нян, думая о том, как помочь Его Величеству, сочла это единственным выходом. Соннян хотела быть надёжной опорой своему королю, и готова была просто быть с ним и в горе и в радости, не надеясь на большее, чтобы там ни говорили Ынсу и Ючжин. Но, похоже, её скромным мечтам не суждено было сбыться. Король не принял помощи и отдалил девушку от себя. При мысли о Ван Ю и о том, что желание помочь оказалось непонятым, ей стало грустно. Она думала, что уже не раз доказала ему свою преданность и даже смела считать себя его другом. В один из таких дней, евнух Пан пришёл повидаться с Соннян и успокоить её тем, что Ван Ю больше не злится. Однако он был по-прежнему против её участия.– Пойми, Нян Ин, он вовсе не думает, что ты можешь предать его, – сочувственно произнёс Санву. – Его Величеству сейчас нелегко. Он разрывается, думая, как побыстрее разрешить всё с канцлером и вытащить тебя отсюда.– Я знаю, – кивнула Соннян. – Но сидеть, сложа руки, тоже не хочу.Евнух Пан тяжко вздохнул.– Во дворце сейчас непонятно что творится. Сначала наложницу императора хотели отравить. Бедняжка даже чуть ребёнка не потеряла – вдовствующая императрица вовремя вмешалась и взяла девушку под своё покровительство. Канцлер, как всегда, в ярости. – Думаете, Байан переметнётся? – спросила Соннян после недолгой паузы. Она знала, с какой целью евнух Пан упомянул про канцлера. То, что Эль-Тэмур подозревает каждого, было и так известно.– Вполне возможно, – Санву кивнул. – Эль-Тэмур совсем озверел и теперь следит за каждым нашим шагом. Я не думаю, что перемирие Байана и Его Величества продлится долго. Они не доверяют друг другу, и каждый хочет найти кровавое письмо самостоятельно. – Байан прислушивается к Талталу, – Соннян довольно усмехнулась. Её замысел был предельно прост. – Однако даже у такого человека как он есть своя слабость – женщина. – Женщина? – удивлённо переспросил Санву. У тихого, равнодушного племянника Байана появилась зазноба? Евнух вспомнил, с каким безучастием Талтал наблюдал за танцем наложниц в день приезда в Дайду. – А кто?– Ючжин.– Та смешная девушка с зелёными глазами?Учитывая то, что Талтал действительно был не в восторге от их сплочения, и что посещает он публичный дом только из-за решения Байана, он в любой момент мог поменять своё решение. Правильно сыграть на его зарождающемся интересе к Ючжин казалось отличным выходом из этого шаткого положения. Нужно, чтобы он как можно сильнее увяз в чувствах к этой девчонке, у которой имелся свой счёт к сыновьям канцлера, которым мстить она собралась из патриотических соображений и солидарности к народу Корё. – Они – иго проклятущее, – говорила Ючжин. – Насколько мне не изменяет память, мы – русские в это время тоже под них прогибались… прогибаемся. Поэтому, пусть получат ?привет? и с моей родины.Как бы ни была унизительна роль сводницы, которую Нян Ин решила примерить на себя, она, однако, не видела в этом ничего дурного. Ючжин и Талтала и так связывали странные отношения, основанные на обоюдных претензиях, упрямстве и жажде каждого выйти победителем в очередном споре. Этот едкий тон и взгляды, которые они бросали друг на друга... Воздух вокруг них словно искрился от напряжения. Складывалось впечатление, что им самим эти выяснения отношений были вполне по душе. Иначе зачем людям, которые друг друга не выносят, постоянно встречаться и ругаться? Значит, решено, Соннян посодействует Ынсу ещё и в этом альтруистическом порыве помочь своей подопечной, потому что: ?Они два упрямца. Уже всем понятно, что они влюблены (даже им самим), а они всё ходят вокруг да около!?, и тем самым убьёт двух зайцев сразу. Под предлогом конспирации, она попросила евнуха Пана передать Талталу, что отныне ему лучше приходить сюда под видом посетителя и через Ючжин и обмениваться новостями. Если Соннян всё правильно рассчитала, то Талтал не замедлит явиться сюда как бы не ворчал и не отнекивался. Осталось только поставить Ючжин перед фактом… ***Перед вечером меня определили помогать на кухне: подмести полы, убрать золу из печи и разнести еду охранникам. Изрядно замотавшись и наконец, управившись, я пошла с пустой корзинкой в сторону кухонь.Темнело. Решив срезать путь, я пошла через свой любимый дворик.?Женщинам в Средневековье и правда приходилось очень туго, – вынесла я свой вердикт, устало проходя по коридору. – Всё-таки посудомойки, стиралки и пылесоса здесь очень не хватает…?Ноги болели, а голодный желудок уже пел мне свои песни. Тихое ?кхм-кхм? прервало мои унылые умозаключения. ?Только этого мне ещё не хватало!? – нервы после всего пережитого и так сильно пошаливали.– Кто тут? – дрожащим голосом спросила я, надеясь, что никому из гостей не приспичило выбирать себе развлечение среди прислуги.Впору было посожалеть ещё и о перцовом баллончике.– Как трусливо, – насмешливо произнёс знакомый низкий голос.Я не знала, когда именно Талтал соизволит снова показаться в публичном доме (этот вопрос регулировался обстоятельствами). Поэтому сильно изумилась его появлению через такое короткое время.Обернувшись, я заметила его, стоявшего у столба и разглядывавшего меня. – Симпатичный у тебя платочек, – сказал Талтал, выходя на свет. Я почувствовала, как кровь прилила к щекам. Он снова насмехался. Лицо и изношенное платье мои были перепачканы сажей, а волосы спрятаны под вылинявшим оранжевым отрезом из бязи. Да уж, одёжа прачки и моя чумазая моська явно не располагали к осуществлению недавнего желания. ?Совсем обнаглел! – возмущённо подумала я, припоминая ему те удары кнута. – Уже как к себе домой ходит, даже не зная, что здесь творится!?Не позволяя негодованию взять над собой верх, я решила, что не позволю себе ни словом, ни жестом показать своё раздражение и злость. Оглянувшись по сторонам, я быстро подошла ближе и, поклонившись, обдала его ледяным взглядом.– Какая честь, господин военный советник, – в моём голосе слышалась издёвка. – Такой важный господин бросил свои дела и решил навестить бедную рабыню. Я польщена. Моя суровость нисколько не вязалась с растрёпанным видом, что наверняка позабавило Талтала.– Снова на ?Вы?? С чего вдруг такая почтительность?Похоже, он решил ненадолго поменяться со мной ролями. – А с чего вдруг такая весёлость при виде меня? – холодно поинтересовалась я. – Соскучились, что ли? Ответом мне была усмешка и взгляд свысока. Я вздохнула, едва слышно. Привычный обмен колкостями вместо приветствий был совершён. Чопорно поджав губы, я отвернулась и зашагала дальше по саду, надеясь, что ?любопытной Варваре? (которую, к слову, тогда ещё не разоблачили) не приспичит следить за нами именно в этот момент. Как только мы взошли на мост, я взглянула на него, про себя отметив, что с него слетела привычная строгость и холодность: черты лица стали мягче, а тёмные глаза странно поблёскивали.– А если серьёзно, Вы бы не пришли сюда просто так. Что у Вас там опять стряслось? – я продолжала сохранять нарочито равнодушный тон.Соннян уже оповестила меня, что я буду кем-то вроде почтового голубя, но было интересно, что Талтал мне скажет. Я уже даже начинала жалеть, что решила помочь им. Быть посредником в этой махинации казалось унизительным. Да и если всё откроется? Чунцин же ясно сказала: ?Если тот, кто сюда постоянно шастает, появится ещё раз и решит помочь тебе сбежать – жди беды?.Однако помочь по-другому я не могла, да и выбора у меня не было. Сбежать одной у меня не получится.Видя, что на мой вопрос тоже не собираются отвечать, я усмехнулась и, не выдержав, проговорилась:– Там, откуда я родом говорят, что всё гениальное – просто и... знаете, мне иногда кажется, что старик скорее сам окочурится, чем команда умников и одной умницы придумает что-то. В этот раз мои слова нашли отклик в душе Талтала (если он даже забыл меня снова отругать за длинный язык), явно не привыкшего к сомнению в его умственных способностях.– Чего? – возмутился он и снисходительно усмехнулся. – Много бы ты там понимала, женщина. Хотя чему я удивляюсь? Такое пустоголовое создание будет как баран идти напролом, не задумываясь вообще ни о чём.Обидевшись на сравнение с бараном, я оторвалась от созерцания заката и гневно сощурилась.– Зато ты у нас стратег, как я погляжу, – сказала я и, надвигаясь на него, снова уперлась взглядом в тёмные, словно омуты, глаза. – А знаешь ли ты, умник всея Юань, что тебе голову снесут за твои уже не тайные визиты? Талтал даже бровью не повёл – продолжал выжидательно смотреть на меня. Знал. Неужели не боялся? Я тем временем продолжила дальше:– У помощницы хозяйки есть прекрасный осведомитель. Может, даже и не один. А ты тут шляешься как у себя дома. Ладно, ты о себе не думаешь, но другие-то почему должны огребать? Из-за скандала Соннян и короля всё вскрылось, и мне влетело вдвойне! Угадай, кто в этом вино… – слишком увлёкшись гневной тирадой, я наступила на юбку, поскользнулась на обледенелом мосту и, выронив корзинку из рук, в очередной раз упала Талталу в объятия. Скривившись и зашипев от боли, когда он коснулся моей раненой спины, невпопад брякнув о необходимости посыпать оледенелые места песком, я почувствовала, что тело Талтала напряглось. Сердце моё забилось чаще, и мне вдруг стало невыносимо жарко, несмотря на то, что вечером на улице было очень холодно.?Что с тобой? Соберись! Немедленно соберись, дура!? – мысленно одёрнула я себя. – Что за идиотская привычка падать на меня? – прошипел Талтал мне на ухо. – Нас заметили. Думай, что делать теперь.