Глава 19 (1/2)

— Давай-давай, двигайся. — Но Гаске, со мной всё в порядке! — Ты устал! Не было времени спорить, и Арт неуклюже перебрался на пассажирское место. Повертев в руках папку, которую получил только что от напарника, тяжко вздохнул и пристегнул ремень. — Ничего не хочешь рассказать? — Гаске барабанил пальцами по рулю, но жать на газ не собирался. — Мы просто молчали, а потом я высадил его у кафе. Между нами ничего не было, я только… Только снял устройство, потому что оно мне мешало. —Оглядев себя, Арт застегнул рубашку на все пуговицы и затянул галстук. От переполнявших эмоций после встречи с Моралом он совсем забыл привести себя в порядок, и вот чем ему это обернулось. — Правда. Мне незачем врать. — Ну, допустим. А ехать-то куда? По-видимому, Гаске изо всех сил сдерживался, чтобы не прыснуть со смеху, но жарко от этого стало Арту. Надо же было так выдать себя. Он отвернулся к окну, пряча на щеках румянец. — В Факультас. Дорога отвлекала. Чтобы подавить чувство неловкости, он открыл папку и принялся читать. Это оказались заключения по последнему убийству в парке аттракционов и психологический портрет преступника от мистера Харрисона, профайлера родом из Британии. В управлении он работал уже не менее десятка лет. Пробежав глазами по отдельным абзацам, Арт бросил папку на заднее сиденье к пиджаку и помассировал виски. Старая закалка из прошлого века такому специалисту, как Харрисон, чести не делала. Редко они с Артом сходились во мнениях, а уж тем более в этот раз. — Что скажешь? — поинтересовался Гаске, держа взгляд перед собой. — Пожалуй, нечестно критиковать его точку зрения после того, как я отобедал с подозреваемым. Мистер Харрисон, разумеется, многого не учёл, да и не мог ведь. — Нечестно, но ведь хочется, да? Лукавый тон напарника подзадоривал Арта, ему не терпелось поделиться всем, что не давало покоя его непослушным мыслям, что заставляло с предвкушением глазеть на дорогу, торопиться и расслаблять напряжённые мышцы. Да, ему хочется — хочется рваться вперёд. — В нетипичных случаях профайлеры склонны ошибаться, — пожал Арт плечами. Вовсе не критика — факт. — Все об этом знают и закрывают на это глаза. — Ты хотел сказать, кроме тебя? — всё же Гаске рассмеялся. — Видишь ли, Харрисон пришёл в полицию со мной и сразу блестяще себя зарекомендовал. Почти как ты. Мы таскались в самых низах, отлавливали уличную шпану, выслушивали бредни сумасшедших бабуль о злых духах, что хулиганили у них в подвалах и на кухнях — та ещё работёнка. Харрисону быстро надоело, и он подался в психологи. Я никогда не считал, что ему там место. Но как профайлер он удачно влился в коллектив на волнах прежней славы. Тем не менее, его везение с твоим талантом не сравнить. — Дело ведь не в таланте. Комиссара волнуют проработанные версии, но версия профайлера — пока что единственная. Как только я добьюсь того, чтобы к нам прислали независимую экспертную группу из Токио, голос мистера Харрисона потеряет свой вес. Жаль, сейчас нам это дорого обойдётся. Потому я сам позабочусь об альтернативном профайле преступника. — Вот оно как! — Гаске, похоже, обрадовался словам босса и ухмыльнулся. — Ну и что за чудак этот недоделанный учёный? Может, поведаешь наконец? Я имею право знать, в чем участвую, а, инспектор? Арт откинул голову на спинку и помедлил, изучая профиль напарника. Нет, он безоговорочно доверял Гаске, иначе бы не позволил тому вмешаться в его план, не попросил бы помочь, не выкрутился бы многообещающим ?потом всё объясню?. Видимо, пришло время исполнять. И Гаске подметил точно: если Арт расскажет ему, тот превратится в соучастника, в спусковой механизм большого замысла Арта. Стоит правильно это подать. — Я согласен с мистером Харрисоном, что это некто, видевший Академию изнутри. Но не ?завистник?. Как, обладая двумя минимумами, можно завидовать остальным? — В таком случае он… — Самопровозглашённый бог, — кивнул Арт. — Не каждый день в мире людям мозг изымают, это исключительное преступление, громкое, на которое некто завистливый не решится в таких масштабах. Он играет в собственные игры и понемногу подбирается ко мне с Найсом. Этот некто знает нас двоих. И мы его знаем тоже. — А я говорил! — Гаске хлопнул по рулю. Ему всё больше нравилось то, к чему клонит начальник. — И, естественно, ты понимаешь, что сегодня я с ним встречался? — Значит, твой сталкер и полоумный маньяк — один субъект? — И именно поэтому мы едем в Факультас. Возможно, в голове у Гаске заиграл мотив из какого-то детективного кино, потому что он начал отбивать ритм пальцами. Арту же было чуть менее весело, и всё-таки туман рассеивался с каждым его следующим шагом, путь вырисовывался яснее, пускай и напоминал серпантин. В лучах послеобеденного солнца здание Академии казалось пугающе знакомым, больно родным. Будто и не было этих пяти лет, что Арт избегал любой необходимости явиться сюда по делам или проездом. Маршруты составлял так, чтобы ненароком не наткнуться на вездесущие сцены прошлого. И вот сегодня он решился нагрянуть в самый ад в обличии рая. На пропускном пункте они с Гаске предъявили удостоверения и разрешение, подписанное Сачи-сенсеем. Упоминание имени создателя враз наводило на сотрудников Академии благоговейный страх, все двери беспрепятственно открывались перед полицейскими, им кланялись вслед и желали приятного дня. И действительно, Арт испытывал пасмурное — в противовес золотистой фальши, опустившейся с небес — удовольствие, ступая на белоснежную плитку, шествуя как тот, кто вернулся нести возмездие за всё. В этих звуконепроницаемых стенах его сделали обладающим и лишённым. Переломы личности срослись неверно, раны уродливо зарубцевались на душе. Повезло, что под чистой кожей и в добрых глазах этого не видать. Шумливая толпа детишек строем направлялась в сторону то ли гимнастического зала, то ли бассейна. Арт подобрал полотенце и осмотрелся в поисках того, кто мог его обронить. С другой стороны к нему протянулись цепкие руки девочки и подёргали за край пиджака. Милое создание с чёрными завитками на макушке раскрыло ладони, будто готовилось принимать подарки.

Арт улыбнулся и отдал полотенце, любуясь неподдельной искренностью на детском лице. Это так напоминало Скилла. А запах выстиранных полотенец был всё таким же. — А вы наш новый учитель? — Нет, я просто в гостях, — Арт запахнул края пиджака, прикрыв ремни и кобуру. Эти дети в сотни раз смышлёней остальных. — А у меня недавно минимум нашли! — девочка просияла ещё больше, рьяно сминая полотенце. — Хотите знать какой? — Конечно хочу, — Арт присел перед маленькой хвастуньей. — И в чём же твоё чудо, а? Девочка наклонилась и прошептала: — Я вижу минимумы других людей. — Вот это да, — Арт широко раскрыл глаза, подыгрывая. — Ты ведь можешь помогать учителям и своим друзьям. Какой сильный и необычный минимум. — У вас тоже. Таких я не встречала ещё, — усмехнулась девочка. Кто-то из воспитателей окликнул её по имени Юри-чан, и она встрепенулась: — Ой! Мне пора. Пока, дядя гость! Арт не обернулся, сидя на корточках, не увидел, как беззаботно этот ангелок помахал на прощание. Улыбка сползла с его губ. Да, вправду сильный минимум, но…Ты ошиблась, Юри-чан. Гаске тронул за плечо, и Арт встал, нервно поправил чёлку и пошёл дальше, оставив напарника позади. Наивно было полагать, что, вернувшись сюда, он не поранится.

Вот, например, за прочным стеклом игровая площадка для тренировок и наблюдений. Сколько всего здесь происходило, как много детей здесь обретали мечту и теряли надежду. Бывало, Скилл сбегал во время тихого часа, а Арт его искал. Ему не нравилось отпускать сюда брата вне тренировок, потому что — Арт однажды узнал — все приспособления и конструкции имеют датчики. Детей оценивали, пока те безобидно играли, за ними наблюдали, контролировали их. Это не противоречило цели Факультаса, но задевало чувство справедливости Арта. И так же, как Академия вуалировала диктаторство мнимой свободой, Арт держал свои убеждения глубоко в себе. Он коснулся кончиком пальца к стеклу. Отпечатка не осталось. Самоочищающееся стекло. Стирающее его индивидуальность. Однажды Скилл опять куда-то делся. Арт обыскался на площадке, прошерстил подсобки с инвентарём и компьютерный класс, зашёл в столовую, в библиотеку, в бассейн. По дороге в спальню он напоследок заглянул на площадку и уловил движение за игровой ?кирпичной? стеной для лазанья. Не иначе как этот шустрый малый! Арт подкрался, взобрался на самый верх и резко свесился через край: ?Скилл!? Снизу на него уставились пытливые синие глаза. Мальчишка сидел на полу и, очевидно, мучил железную головоломку, одну из тех, что мало кому удавалось решить. ?Меня зовут Найс?, — будто бы поправил он, не сводя взор, чего-то ожидая. ?Прости?. — Арт поморгал и слез, уселся на нижний выступ стены. Накатила усталость. Раньше он не видел этого ученика. Похоже, они со Скиллом одного возраста. Может, спросить?

Найс опередил: ?Ты кого-то ищешь?? — ?Д-да, — Арт замялся. — Брата своего?. — ?Мы тут все — одна большая семья. Так говорят учителя?, — новенький зачем-то рассмеялся и появился из-за стены. Судя по взлохмаченным волосам, спадающим на улыбчивое лицо, у парикмахера он был давно. На щеке пестрел детский пластырь с мультяшными супергероями. Этот мальчик выглядел милым и дерзким одновременно. ?Мой брат мне… брат. То есть, знаешь, настоящий. Такой же, как и я, только младше. Он с рождения со мной?, — попытался Арт разъяснить, не уверенный, что кто-нибудь в этой Академии способен его понять. Они со Скиллом были единственными кровными братьями здесь, ведь далеко не всем братьям и сёстрам везло проявлять одинаковый потенциал. Кто-то оставался дома с родителями, а кого-то забирали сюда. И если ты оказывался избранным обладателем мини-чуда, ценой этому была разлука с семьёй. Это и сблизило их со Скиллом настолько, что Арт не мыслил жизни без него. А теперь…Ни минимума, ни семьи. ?Давай поищем вместе, — Найс выставил руку, словно предлагал сделку. Арт поднялся и пожал его руку в ответ. — Раз вы настоящие братья, в вас, должно быть, одинаково звучит кровь?. — ?Что?? — ?Не шевелись?. Мальчишка крепко обнял Арта, приложив ухо к его груди. Арт замер, перестал дышать. А он и забыл, что каждый ученик, возможно, очередной волшебник. Наверное, это был магический ритуал. Найс отступил, закрыл глаза и прислушался, затем схватил Арта за запястье: ?Бежим!? И они побежали. Арт лишь видел, как мелькали носки его начищенных туфель и больше ничего. Чудом он умудрялся вписываться в повороты, не поскользнуться, не споткнуться, не подвернуть на лестнице ногу. А Найс нёсся как ветер, рассекая пространство напополам. Они притормозили, только миновав табличку с указателем на библиотеку. ?Я здесь был, — выдавил Арт, оперевшись на стену и ловя воздух ртом. — И не нашёл?. — ?Но… я слышу очень похожие вибрации в той стороне?, — Найс свёл брови. Эта манера хмуриться осталась с ним навсегда. — ?Что ж, раз уж мы здесь, пойдём?. Обижать ребёнка Арт не хотел. Он открыл тяжёлую дверь и пропустил новенького вперёд, забавляясь восторженному ?вау?. Библиотека и впрямь впечатляла, потому Арт обожал теряться среди стеллажей, много-много читать и смотреть иллюстрации в учебниках на иностранных языках. Днём здесь дежурил библиотекарь, помогал найти нужные книги и вёл регистр того, что читали ученики. Найс быстро справился с удивлением и побрёл настороженно, исследуя каждый пролёт рядов. Арт хотел было уже разворачиваться и уходить, окликнув новенького, когда они приблизились к самой дальней части библиотеки. Там обычно находилась философская литература, которая даже Арту была ещё не по зубам в его двенадцать. Но Найс остановился и бросил кому-то задорное ?привет!?.

Арт завернул за стеллаж. Сидя на подоконнике, Скилл болтал ногами, на костяшках кулака у него сидела большая бабочка. Он приставил палец к губам, призывая не шуметь. Как заворожённые, они втроём глядели на узорчатые пятнистые крыльца. Затем Скилл просунул кисть за решётку на окне, и бабочка сорвалась в небо. ?Что ты здесь делаешь? Я беспокоился?, — Арт наконец помог брату спуститься, сняв его в подоконника, пальцами ?расчесал? беспорядок на его голове. — ?Хотел узнать, чем братик занимается тут по ночам?. — ?В… каком смысле, Скилл??

Выражение Скилла переменилось, он истаптывал деревянный паркет и молчал. Так он делал, когда смущался или был чем-то неудовлетворён. Арт не стал обращать внимания на новенького, упёрся руками в бока и прикинулся строгим. Он и подумать не мог, что его ночные похождения раскроет семилетний ребёнок, даже если это его брат. ?Ну же, объяснишь?? — ?Разве ты сам не знаешь, как уходишь сюда после полуночи и заседаешь с огромными книгами, делаешь конспекты? — Скилл пялился исподлобья, метая блестящими глазами то на брата, то на неизвестного мальчика позади него. — Ты ведь не лунатик, ты совсем не спишь!? — ?Ты… ты бы мог меня спросить. Это же проще, чем...? — Арт покачал головой. Отчитывать брата за такое — без толку, он сам подал ему плохой пример. ?Так, значит, ты бунтарь? — напомнил о себе Найс. Арта от этой фразы бросило в дрожь, он покосился на новенького и стиснул зубы. — Нарушаешь устав ради знаний?? — ?Нет, это…? — ?Круто звучит?. Найса будто не заботил ответ, он подпрыгнул к Скиллу, чтобы познакомиться и с ним. Скилл переключился на странного новенького и уже не дулся, они смотрели в окно и обсуждали, к какому из видов принадлежит бабочка. Арт сбегал по ночам, потому что тогда не приходилось регистрировать книги, которые его действительно привлекали: книги онейробиологии и нейрофизиологии, феномене мини-чудес и анатомии человека. Некоторые из дисциплин не появлялись в программах даже старших классов, а попадись он с такой книжечкой кому-нибудь из профессоров, и вопросов не оберёшься. ?А это, значит, твой минимум — слышать на расстоянии?? — Арт не остался в долгу. — ?Минимум? Я… не знаю пока, — Найс растерялся. — Разве это что-то особенное? Я лишь напряг свой слух?. — ?Ах, вот как, — Арт смягчился и потрепал новенького по голове. Непринуждённость в детском голосе, в его словах обезоруживала. — Завтра мы об этом скажем учителям?. Чтобы попасть в архив, нужно сначала пересечь главный корпус, перейти в левое крыло и воспользоваться лифтом номер четыре. В целях безопасности разные лифты доставляли в разные локации и, в случае поломки одного, другие работали независимо. Ярусом ниже от архива располагалась лаборатория, в которой Арт никогда не бывал. Кажется, никогда. Пока Гаске в очередной раз показывал разрешение архивариусу, Арт захватил со стенда две пары хлопковых перчаток в пакете: в серьёзных архивах документы в руки не берут. Далее Арт последовал за напарником. Тот ведь уже работал здесь без него. — В этот раз нужно сосредоточиться на двух персонажах и всём, что может их связывать, — сказал Арт, прохаживаясь между рядов. — Морал, бывший профессор Академии, и Найс. — А как насчёт тебя? Ты ведь тоже в этом замешан. — Со мной и так всё ясно, — иронично бросил Арт. А ещё Арт безнадёжно боролся с желанием найти что-нибудь про Скилла, но это выходило за рамки рабочего визита. Если понадобится, он вернётся сюда и воспользуется разрешением Сачи-сенсея в личных интересах. Никто никогда не узнает об этом. Но сейчас его задача — арестовать Морала. Гаске положил перед Артом два толстенных архива и присел на край стола. — А Харрисон ведь настаивает, что убийство воспитательницы у обзорного колеса — дело рук не нашего чудика: слишком неорганизованное преступление, совершённое в спешке — ну ты понял. — Если бы ты был Харрисоном, я бы сказал, что неорганизованность вызвана небрежностью психопата с патологическим отрицанием реальности, — Арт многозначительно посмотрел снизу вверх, на автомате разглаживая мятую полосу на документе. — Паттерн его поведения изменился после того, как ему впервые удалось добраться до Найса. Он обрадовался, как ребёнок радуется обещанной игрушке, и перестал заботиться о ?чистоте? убийств, о своей, если хочешь, идее. А зачем распыляться на мелочи, если он уверен, что провалу не бывать. — Ты не подумай, инспектор, что я придираюсь. — Пауза сошла бы за извинение. Арт понимающе склонил голову. — Хочу убедиться, что в твоей версии нет дыр. — Всё в порядке. Моя вина, что ни о чём не поставил в известность. — Он откашлялся и набрал побольше воздуха. Главное — правильно подать. — У меня было время проанализировать Морала. И было время расставить приоритеты между делом и личными передрягами с Найсом. Что касается Морала, он использует других людей, их профессиональные способности, но работает один. Слишком самоуверенный, чтобы работать в команде, слишком эгоцентричный и безалаберный, чтобы решать проблемы как лидер. Ему проще списать со счетов сразу после того, как выжал из человека всё. Гаске перевёл задумчивый взгляд со своей трости на Арта. — И каков твой план? Помолчав, Арт заговорил тише: — Сначала я обработаю весь материал по делу, который не относится ко мне напрямую. Достаточно выдвинуть теорию о связи между Моралом и Найсом. К тому же больше о минимумах, чем мне, сказать в управлении некому. А потом… — Арт сглотнул. — Потом я выступлю в роли пострадавшего, сдам следствию материал по прослушке и посягательству на личную свободу. Дело передадут кому-нибудь другому, меня вызовут свидетельствовать. И тогда я расскажу всё. От начала до конца история обретёт недостающие звенья. — Расскажешь всё? — с сомнением переспросил напарник. — Включая ваши с Найсом ?передряги?? Уверен, что такое примут за чистую монету? — Ничто за чистую монету не примут. Наша работа ведь не верить, а проверять. Так как память очевидца, а тем более жертвы — очень ненадёжный источник, придётся привлекать и тебя. А за ?передряги? ответит Найс собственной персоной. Он… — Усмешка пробежала по губам, Арт зажмурился от луча, юркнувшего по лицу, почесал кончиком карандаша затылок. — Он клялся мне, что… В общем, что готов на весь мир… — Признаться, что влюблён в тебя? — Гаске закончил вместо Арта. Тот лишь угукнул, снова утыкаясь носом в архив. — Этому умнику необязательно произносить такое вслух, с ним, впрочем как и с тобой, всё давным-давно ясно. А вот если у нового следователя зуб на тебя, тебя могут обвинить в сокрытии улик и манипуляции ходом расследования. Что тогда? — Тогда — что положено законом, — сухо отрезал Арт. — Я допускаю, что для моей карьеры это бесследно не пройдёт. Но я готов пожертвовать и ею, чтобы Морала приговори к смертной казни. Гаске хмыкнул. Такая категоричность выбивала почву из-под ног, потому что босс был категоричен в первую очередь к себе. ?Будь по-твоему, Арт?, — подытожил он и взялся опять за поиски. Тем временем Арт завершил с первым архивом, не найдя там ничего полезного. Рука двинулась по столу, пальцы объяли пустоту — ему показалось, что он работает в своём кабинете, но привычной чашки с чаем рядом не оказалось. Ничего привычного от размеренной жизни уже не найти. И как бы солнце ни засвечивало в безмолвное помещение, заставляя пылинки плясать вокруг, а выцветшие буквы — наливаться чернотой, такими запредельно яркими Арт видел только сны. Неудивительно, что кое-что из этого память стирает без следа. В архиве, что принёс Гаске, обнаружились записи о бывших сотрудниках Факультаса, и Арт остервенело сминал уголки страниц, переворачивал их и впивался снова взглядом. К счастью, архивариус не видел, с какой жадностью инспектор терзает хрупкую бумагу. И вот наконец…Профессор Морал Арт водил пальцем по строкам: дата и место рождения, семья, университет, заслуги и награды, даже ссылки на газетные статьи — всё мимо. Несомненно, этот персонаж из тех, кто печётся о безупречности своей биографии. Нет лжи, но и стоящей правды отнюдь не много. Тем не менее, должно быть нечто на первый взгляд обыкновенное, нечто, что Морал бы не стал скрывать в Академии, но что вскоре сыграет против него. Наткнувшись на раздел ?Способности?, Арт нетерпеливо сглотнул и скользнул глазами ниже, пропуская детали — минимум трансформации. За этим следовала краткая расшифровка:Способность принимать физическое обличие ранее виденного человека с

полным совпадением следующих биометрических характеристик: отпечаток

ладони, сетчатка глаза, образец голоса, группа крови. Смена ДНК не

зафиксирована. Триггер активации: провести ладонью перед лицом. Арт с силой ударил по столу и откинулся на спинку стула, закрыв глаза: ?Да, чёрт возьми, да!? Сухие губы растянулись, стало неприятно. Но не улыбаться — трудно, игнорировать дикий энтузиазм — невозможно, потому Арт дал себе минуту передышки и вернулся к документам. Среди прочего нашёлся длинный список операций, проведённых под руководством Морала. Арт почти неосознанно щёлкнул пальцами и усмехнулся опять. Что ж, его грандиозный план потребует некоторых жертв, раскрытия личной информации о тёмном и не очень прошлом, но обещание самому себе стоит дороже — обещание расправиться с Моралом раз и навсегда, сделать бывшего профессора ещё и бывшим свободным, бывшим живым существом. Записав в заметки телефона страницу, где упоминаются его собственная и чужие операции на мозге, он хотел было отложить архив, когда взор зацепился за знакомое имя. Найс?..Найс (12 лет): ортотопическая трансплантация сердца. А? Арт сравнил даты и время и не нашёл сил даже моргнуть. Текст расплылся, словно потёк по краям бумаги.

Их оперировали в один день, с разницей в пять часов: Найса — в полночь, Арта — под утро. — Как это понимать, Найс… — вопрос измученно прокатился между громоздкими шкафами и завис под потолком. — Пересадка целого сердца? Серьёзно? Почему? Внезапно воздух прибился между полок, прогнувшихся от веса архивов, нагрелся, застрял в горле, словно разбух. Арт судорожно оттянул воротник, закашлялся, отвернулся к окну. Может быть, за пару мгновений эта строка исчезнет?

Он опять прочёл. Ничего не изменилось, не померкло, не слилось с посеревшей страницей. Значит, не померещилось. Пора считаться и с этим. Тогда что же стряслось тем вечером, той ночью? Почему Найс никогда не рассказывал об этом? Хранит тайну так же, как и Арт? Арту не в чем признаваться, он ведь толком и не помнит ничего. А вот как насчёт Найса, насчёт… порезов и шрамов на его груди, которых Арт, кажется, не замечал? — Гаске, будь добр… — Арт осёкся, услышав свой сиплый голос. — Пожалуйста, найди поскорее архив с делами бывших учеников. — Уже, — напарник выглянул из-за шкафа и ткнул на второй том, к которому Арт пока не прикасался. — Ах, да. Спасибо. Отяжелевшей рукой он придвинул архив и по именному указателю нашёл дело Найса.

Он не мог заставить себя поверить и с надеждой на то, что в списке операций какая-то ошибка, листал и листал, вырывая предложения из текста по диагонали и снизу вверх, готовый растерзать на ошмётки это…Смертельное ранение в сердце при попытке

сбежать с ?Успешным номером 0-1?. Да хотя бы вот это, самую эту фразу, каждое грёбаное слово в ней.