7 (1/2)
Казалось, всё вернулось на круги своя. Круги эти, правда, стали казаться Акааши кругами на воде — расплывчатыми, зыбкими, безвременно растворяющимися в реальности.
Бокуто заваливал его сотнями сообщений в день, словно старался наверстать упущенное за две недели молчания. Из восклицательных знаков, складируемых в их диалоге, можно было построить целую плотину и перекрыть ею течение Синано. Затопить к чертям Хонсю. И всё же Кейджи не мог отделаться от смутной подозрительности, неуверенности и скептичности. Он слишком хорошо помнил, каково там, на обратной стороне милости Бокуто Котаро. Акааши помнил, как холодно в тех землях, на которые не падают лучи его личного солнца. И его пугало то, с какой лёгкостью Бокуто мог щёлкнуть тумблером, отключая ему доступ к себе. ?Соединение прервано?.?Попробуйте позже?.И он пробовал. Снова и снова пробовал простучать непробиваемую стену, которую Бокуто возвёл вокруг тех двух недель, но в ответ ему стучало лишь собственное сердце — взволнованно и гулко.
А потом Бокуто писал что-то восторженно-солнечное, и Акааши готов был простить ему всю тишину этого мира. Акааши готов был простить ему конец света, потому что весь свет и так генерировался в его груди. Может быть, у Бокуто под рёбрами вместо сердца пыхтела компактная электростанция, расщеплялись на атомы восклицательные знаки и смертоносные акулы. Может быть, огни всего Токио горели благодаря неуёмной энергии Бокуто Котаро. А может, это только Кейджи был подключён к нему напрямую и черпал свои жизненные силы из этого неиссякаемого источника.
От: мой непутёвый капитан15/04/2021 19:46Или тебе просто нравлюсь я?..Кому: мой непутёвый капитан15/04/202119:48Вашему вопросительному знаку очень одиноко в компании точек. Вот, одолжите мой.
?От: мой непутёвый капитан15/04/2021 19:52??!Ладно, я прогнал восклицательный знак!!
Кому: мой непутёвый капитан15/04/202119:53Он выглядит так… одиноко. Стоит в стороне, наблюдая за их тихим семейным счастьем. Нет, мы просто не можем оставить это так. Вот, держите.
!От: мой непутёвый капитан15/04/2021 19:56Вообще-то, я только что вернулся с тренировки, и пояс ещё на мне. Но если ты настаиваешь…
Кому: мой непутёвый капитан15/04/202119:57Бокуто-сан.От: мой непутёвый капитан15/04/2021 20:08Поздно.
Кому: мой непутёвый капитан15/04/202120:09Надеть штаны никогда не поздно, мой капитан.От: мой бесстыжий капитан15/04/2021 20:20Ты специально!!Кому: мой бесстыжий капитан15/04/202120:22Я? Специально использую Ваши маленькие слабости, чтобы жар приник к Вашим чреслам, а сами Вы думали обо мне, пока ласкаете себя?
Аккуратнее с обвинениями, Бокуто-сан.От: мой бесстыжий капитан15/04/2021 20:23А ты бы хотел этого??Чтобы я думал о тебе.От: мой бесстыжий капитан15/04/2021 20:24Чтобы я думал о тебе, пока касаюсь сбеяОт: мой бесстыжий капитан15/04/2021 20:25Чтбы я думал о тебе, пока доставляю себе удовлоствиеОт: мой бесстыжий капитан15/04/2021 20:27Чтобы представлял, что это ты сжмаешь мой член, что это твои пальцы медленно скользятт от основания к головкеОт: мой бесстыжий капитан15/04/2021 20:28Напиши, что хотел бы этогоОт: мой бесстыжий капитан15/04/2021 20:30Напиши хоть чтнибудь АкааааашиОт: мой бесстыжий капитан15/04/2021 20:31Напиши чтобы я мог накнецКому: мой бесстыжий капитан15/04/202120:35Что Вы хотите, чтобы я написал Вам?Что моё дыхание сбивается на каждой Вашей опечатке, ведь я понимаю, как неудобно печатать одной рукой?
Или что я чувствую, как жарко в Вашей комнате? Так жарко, что моё имя плавится в Ваших сообщениях, растекаясь и затапливая меня?Или что я запер дверь в тот самый момент, когда Вы развязали пояс своего кимоно, потому что понял, что иначе мои чувства хлынут наружу и, как цунами, пройдутся по коридору, обращая в прах всё на своём пути?***Надо отдать Бокуто должное: своё обещание он сдержал. В следующий раз, перед тем как исчезнуть, он оставил предупреждение. Впрочем, Акааши начинало казаться, что он мог обойтись и без заблаговременного извещения. Каким-то образом он почувствовал надвигающуюся беду заранее, как земноводные и пресмыкающиеся чувствуют грядущее землетрясение, как пеночки разлетаются перед ураганом.
Акааши уже знал, что во взволнованных водах океана Бокуто Котаро воцарится штиль, когда в сообщениях исчезло всё восклицательно-вопросительное, уступив вахту меланхоличным многоточиям. Они расползались по диалогу, как чума, переваливались через борта его пиратского фрегата, как бегущие с корабля крысы. Но Кейджи не покидал тонущий корабль. Вместе с его бравым капитаном он шёл ко дну.
Так что, когда Бокуто написал с сухой мертвенностью: ?Буду занят в ближайшее время?, Акааши был готов.
И всё же…И всё же контрасты всегда действовали на него ошеломляюще. И не было контраста ярче, чем бинарная единица присутствия Бокуто в его жизни. Единица и ноль. Полная безбокутность. Пу-сто-та.
В этот раз она затягивалась и затягивала его за собой. К концу третьей недели Кейджи понял, что поговорка ?Предупреждён — значит вооружён? на самом деле не сулила ничего хорошего. Вооружён — значит есть, что приставить к виску. Значит русская рулетка с полным барабаном патронов.
Каждый вечер Кейджи ложился в постель с тревогой и просыпался с ней, как с нежеланной, нелюбимой женой. Каждую ночь во снах он изменял ей с пылким любовником. Каждое утро он нетерпеливо проверял телефон, надеясь наткнуться на ворох непрочитанных сообщений, заглотнуть их с жадностью, пропустить половину слов, как пропускают удары в бою — прямо в грудь. Перечитать снова, и снова, и снова, закопаться в них, надышаться ими допьяна.
Но Бокуто не писал.
Бокуто не писал так сильно, что хотелось выть. Волком плакать, оборотнем злиться на полную луну. Хорошо ей, зрелой, налитой, торчать на небе, кичась своей полнотой. Полноценностью.
А может, ей тоже там, глупой, было одиноко.
Впрочем, Кейджи не первую ночь составлял ей компанию, прогуливаясь по парку, остывающему после первых по-настоящему тёплых дней. Они, бессовестно овесеннившие, прогретые, заставляли его тихо соловеть от обиды: Бокуто не было рядом, чтобы разделить с ним догнивающий под солнцем май. Бокуто не было рядом. Не было далеко. Бокуто просто не было.Кому: мой бесстыжий капитан13/05/202123:48Я скучаю.Я чертовски скучаю без Вас.На этот раз сообщение даже не было отмечено прочитанным, и Акааши подумал, что Бокуто уже спит. Наверное, он сильно устал. Наверное, это крайне утомительное занятие — волочить на себе чужое отчаяние. Бокуто, должно быть, уже надорвал себе спину, игнорируя его жалкие послания. Лежит теперь, восстанавливается, соблюдает строгий постельный режим.
Режим самого Кейджи же был беспостельным и бессонным. Только и оставалось бродить по пустым дорожкам мимо бесхозных скамеек и…Ох.Видимо, не таких бесхозных, как он думал.Уже знакомая спина горбилась одиноким вопросительным. Приглашающим. И Кейджи притянуло к нему, как притягивало противоположные полюса магнита. Вот только оба они, похоже, представляли собой, скорее, беспросветный ?минус?, чем ?плюс?.— Добрый вечер, — вежливо поздоровался Акааши, опуская уставшее тело рядом. — Я бы предложил скрасить ваше одиночество, но в этот раз не захватил с собой красок, — тихо добавил он. Интересно, парень вообще помнил его? Нет, наверняка забыл, как забыл о портрете, который Акааши зачем-то всё ещё хранит.
Слишком знакомый, чтобы зваться незнакомцем, парень поднял на него потухший взгляд, из которого давно разлетелись все светлячки. Пугливыми они были, эти дурацкие жучки. Да и слетались лишь на всякую падаль.
— Думаешь, он добрый?.. Этот вечер, — спросил он. Голос… Его голос отозвался в Акааши смутным дребезжанием, словно где-то далеко звонил будильник. Просыпайся, просыпайся, просыпайся!
— Думаю, было бы не слишком воспитанно приветствовать людей словами: ?Печальный вечер? или: ?Тоскливая ночь, не правда ли??— Но если ночь и правда тоскливая?— Тогда желать доброго вечера при встрече вдвойне необходимо, — заметил Акааши, позволяя себе лёгкую улыбку. Почему-то это показалось ему неправильным: улыбаться, когда Бокуто ему не писал.
Парень чуть нахмурил брови — густые, подвижные; Акааши прекрасно помнил, как ощущаются они под грифелем карандаша.
— Мы знакомы? — он чуть рассеянно окинул Кейджи взглядом, и того прошило насквозь и тут же распороло обратно. Швы разошлись, обнажая открытую рану. Болело так, словно… Словно…— А вы не помните?— У меня плохая память на лица, — вздохнул он, растирая щёки. Под ладонями на миг расползся румянец, но тут же сник. — Не обращайся ко мне на ?вы?, ладно?
— Вам… Тебе это не нравится?— Да нет. Очень нравится. Просто… не надо, — скомкано закончил он, расправляя широкие плечи медленно и как-то болезненно, словно очень долго сидел ссутулившись и успел заржаветь.