Четыре тысячи писем с Камчатки (1/2)

За окном смеркается. Снег валит на землю беспрерывно, заставляя прохожих ускорять шаг, чтобы поскорее попасть домой – там тепло, там их ждёт семья, подарки и вкусная еда. Сегодня тридцать первое декабря. Неудивительно, что все хотят поскорее вернуться домой.

Я не хочу.

У меня дома пусто уже пятый месяц. Отмечать Новый Год с канарейкой…

О том, по чьей вине я вынужден жить один, я предпочитаю не думать. Надумался уже. Первый месяц просто места себе не находил. А теперь ничего, свыкся…

Я его презираю. И совсем, совсем не жду. Эта скотина русская того не стоит.

Тогда почему же я роняю на пол охотно разлетающуюся осколками пробирку и спешно одёргиваю белый халат, заслышав знакомые шаги в коридоре? Почему подлетаю к зеркалу над раковиной, пытаясь пригладить волосы, почему с угрызениями совести вспоминаю о том, что ничего не приготовил ему в подарок?

Однако здравый смысл берёт своё. Я, мысленно прикрикнув на забившееся было чаще сердце, заставляю себя успокоиться и вспомнить о том, что ничего такого замечательного мне в жизни этот хмырь не сделал. Тогда я отворачиваюсь от двери и степенно принимаюсь за уборку.

Шаги всё ближе и ближе... Он отворяет дверь.

- Так и знал, что найду тебя здесь.Я стою к нему спиной. Насухо вытираю чисто вымытые пробирки и аккуратно, не спеша, составляю их в специальный шкафчик. Провожу влажной тряпкой по столу.

- Зачем пришёл?

- А ты всё такой же гостеприимный, - слышу его тихий смех.- Гостей дома принимают, а не на работе.

- Это приглашение? – чувствую, что он улыбается.

- Нет. И вообще, мой рабочий день окончен. Я ухожу.

- Постой. Мы ведь полгода не виделись. Это всё, что ты хочешь мне сказать?

- А ты что, надеялся на вечеринку по случаю твоего внезапного возвращения? – Начинаю злиться. Мерзавец всегда выводил меня из себя. Каким был, таким и остался. Лучше бы и не приходил.

- Я подумал, что если это будет неожиданно – ты больше обрадуешься. И не успеешь заготовить мне ворчливую лекцию о том, как нехорошо уезжать в длительные командировки без спроса. – Простодушно объясняет он.

Паршивец. Пень носатый. «Ворчливая лекция»!.. Совсем охамел! Ноги его больше не будет в моём доме. Никогда и ни за что.

- Ты что, обиделся? Ну ты чего.. Я же не всерьёз. Я любя.

- Иди ты, Брагинский, со своей любовью!- Не пойду.

- Ты мне хоть раз написал?!- Написал.- Одно письмо!.. «У меня всё хорошо. Следи, чтоб птица не сдохла от голода. Иван». И обратный адрес – Камчатка! Что я должен был подумать?!

- Что у меня всё хорошо. – Слышу из-за спины его уверенные мягкие шаги. – Не ожидал, что ты выучишь его наизусть. – Оборачиваюсь, чтобы заметить тень лёгкой усмешки на его губах.

- У тебя мозги в жопе, Брагинский. Эти две строчки не выучил бы разве что двухмесячный младенец. Тем более что это было единственное, что ты написал мне за полгода своего отсутствия!

Молчит. Подходит к окну, опирается локтями на подоконник, некоторое время наблюдает за падающими хлопьями снега. Улыбается бархатно-чёрному небу:

- Ты не прав, Гилберт. Я писал. Просто не посчитал нужным отправить.

- Не оправдывайся, это тебя не спасёт.

- Ну, вообще-то, я их даже привёз с собой.

- Что привёз? – непонимающе хмурюсь я.