Заметка шестая: investigatio (1/1)

Чарльз откинулся на спинку стула и закрыл глаза, слушая тихую музыку с грампластинки, пока Игорь разбирал бумаги. Он так и не смог заснуть, даже когда Эрик отправился на работу, и до сих пор держал в рукахдавно пустую чашку из-под кофе, который сварил его дорогой гость. Больше, чем гость.Эрик Леншерр вытеснил все мысли о делах, и Чарльз уже второй день толком не работал над Дэвидом. Непростительно. Так бы сказал он до встречи с Эриком. Но таким неважным сейчас это казалось, хоть он и чувствовал ответственность за почти живое существо, созданное его руками. Сознание у него все равно еще было не то, что позволяло бы осознавать жизнь и течение времени, а значит и пары дней отсутствия хозяина он не заметит.А с другой стороны был Эрик. Теперь он был главным проектом Ксавьера. Сердце билось взволновано, а в крови покалывало волнение, стоило инспектору пересечь порог дома. А после этой ночи… Словно они все это время были вместе. Так же играли в шахматы и до утра вели разговоры обо всем на свете. И ничто не будило в Чарльзе такого любопытства, какое вызывал Эрик. Не только его шрамы — они были привычными в работе Чарльза — но и все остальное. Его тело было таким крепким и сильным. Атлетически сложенный, хоть анатомические модели для научных работ рисуй, с пометкой: ?совершенная форма мужчины?.Ох, как Чарльз хотел бы касаться этих рук от кончиков пальцев до предплечий и самих широких плеч, не стесненных одеждой, которая скрывала все это великолепие. Он хотел касаться выступающих ключиц и шеи, проводить линии на его теле, проверяя каждый из мускулов, прикасаться к коже узких бедер и длинных стройных ног. Встретить его снова и опять оказаться в такой же непринужденной обстановке.В эту ночь Чарльз ощутил, как вновь пошли часы его собственной жизни, словно до этого он был заперт в своем прошлом, преобразовавшемся в одну сплошную лабораторию и череду кошмаров о неудаче, и Эрик одним простым прикосновением вывел его из подвала на свет.— Простите, господин, я заканчиваю копию отчета для архива. Вы не могли бы пояснить пару моментов?— Спрашивай, — кивнул Чарльз, не открывая глаз, чтобы подольше полюбоваться образом Эрика. Его кожа, такая бледная даже по меркам жителей Лондона, и шрамы, словно тонкие линии жизни, очерчивающие жестокое прошлое. Возможно, однажды он сам расскажет о каждом из них, хотя эта часть интересовала Чарльза не так сильно, как все остальное. Он мог смотреть на Эрика и вовсе не замечать его шрамов. Такое точеное лицо, очерченные скулы, глаза, похожие на холодное море во время шторма, и улыбка будто хищный оскал. Он хотел снова сыграть с ним в шахматы, увидеть, как Леншерр забудет о работе и станет собой, переставая привычно прятаться ото всех в своей прочной как металл раковине.— Доктор?.. Так как мне указать причину смерти? Утопление?— Что? Нет, боже, Игорь! Этого бедолагу никто не топил. В легких совсем нет воды, равно как нет никаких следов борьбы, как если бы его насильно погружали в воду, или признаков того, что он мог быть погружен туда в бессознательном состоянии. Нет, я считаю, что он погиб, не выдержав всех изменений, что были с ним произведены. Его внутренние органы заменялись, перешивалась кожа, и организм был слишком ослаблен. Кроме того, думаю, имело место отторжение органов. Там на двадцатых страницах есть результат экспертизы имплантированной печени и почек. Следы заражения, отторжение органов, недостаточно квалифицированная помощь. Да и условия содержания, судя по всему, были не лучшими. По крайней мере, надлежащего ухода не было.— Так как мне указать причину смерти?— Я же писал это в отчете, — немного раздраженно ответил Ксавьер. — Или ты перестал разбирать мой почерк?— Простите, господин.— Укажи остановку сердца. Я вчера поговорил об этом с Эриком. Мы думаем, что его перевозили после операций. Только трудно сказать, скончался он в пути или все же пробыл какой-то период во временной палате. Или где его там держали. Может, его как раз хотели выкинуть на улицу после опытов, надеясь, что он толком ничего не вспомнит, если выживет. А если бы он и вспомнил что-то, то кто бы стал его слушать? Такое иногда практикуется: платят гроши бедолагам, чтобы отточить навыки. Но этот мясник далеко зашел, судя по трупу…— Вы думаете, он работает в той аптеке, в которой я был?— Не знаю. Возможно. Эрик сегодня проведет задержание. Будет к вечеру, и мы с ним все обсудим.— Он снова будет у нас ночевать? — не смог сдержать недовольства Игорь.— Что за тон, юноша? — строго спросил Чарльз, приоткрыв глаза.— Простите. Но вы никогда не жаловали гостей.— Вовсе нет. Просто те люди, что мне встречались, никогда не вызывали у меня желание пускать их в дом. Или вести с ними беседы. Сам посуди: кого мне приглашать? Кутил из ?Авеля?? Я был там несколько раз, и все кончалось алкогольным забытьем и дракой. А девушки, которые туда приходят! В жизни не видел более пустоголовых существ. Они словно существуют, чтобы носить дорогие платья, и не более того. Только капризы да увертки, а все из-за чего? Продолжение рода, правда? Да я мог бы соорудить биоприбор, способный искусственно поддерживать жизнь и развитие эмбриона. Представь себе: медицинское ведро для репродукции человека! Какая экономия нервов, денег и времени!— Вам… не нравятся девушки? — удивленно спросил Игорь, отложил перо, и сам нервно сглотнул. Он прежде никогда не обсуждал это со своим господином — не находил повода. Ну а сам он, сколь ни был к нему близок, не знал что и думать. Он не видел, чтобы у Чарльза была какая-то пассия или дама сердца. Казалось, он всегда был настолько поглощен работой, что не находил времени думать об этом. Но чтобы его не интересовали девушки в принципе — о таком Игорь не думал. Или, точнее, мог только мечтать каждый раз, когда находился со своим господином. Помогая тому одеться или встречая его из душа, работая с ним ночи напролет и сидя так близко, что, казалось, еще немного — и можно коснуться губами его руки…— У меня с ними никогда не ладилось, еще со времен моей юности. Ты ведь понимаешь: тот самый возраст, когда все твои ровесники начинают искать даму сердца, предмет влечения.— И у вас была такая девушка?— Девушка? — Чарльз грустно хмыкнул и покачал головой, развернулся, чтобы посмотреть на помощника. — Была девушка, к которой я питал крайне сильные чувства. Но это ничем хорошим не закончилось и быстро прошло.— Всего одна? — Игорь подошел ближе, желая встать за спиной у Чарльза и, быть может, если тот позволит, помассировать его плечи за разговором.— Мне и одной хватило. А с чего эти вопросы? Не думал, что тебя волнует моя личная жизнь.— Волнует. Как и все, что с вами связано, господин.— Подлизываешься? — с прищуром спросил Чарльз и рассмеялся, когда увидел, каким растерянным стал выглядеть Игорь, который готов был выдать целую речь о причинах своего беспокойства. — Да ладно, что уж. Но, если тебя это волнует, сейчас мое сердце не тревожат женщины.— Простите, что затронул эту тему.— Все в порядке. Но лучше возвращайся к работе.***Эрик сверил адрес аптеки с тем, что дал ему Чарльз, и, убедившись, что место верное, сложил листок с аккуратным почерком профессора, убирая его во внутренний карман пальто. Не самое приятное место, зато всего в нескольких кварталах от его собственного дома. Брать наряд констеблей для задержания он не стал — это все было лишь для спокойствия Ксавьера и оттого, что Леншерр не смог сказать, что он намерен сделать с причастными к этому делу людьми. Хотел. Да и видел, что Ксавьер слишком умен, чтобы не догадываться, даже не допускать такой возможности, и все же… пусть лучше считает, что Эрик ведет это дело чуть более официально, чем это было на самом деле. Пока еще можно было создать для него такую иллюзию.Старший инспектор посмотрел на потертую вывеску, еле заметную в узком проулке, и оценил обстановку. Сколько там людей, и как много охраны? Насколько они вооружены и готовы к нападению? В таких местах обычно всегда была парочка наемников для прикрытия, вот только эта медицинская каморка никак не походила на обитель того самого монстра, что до сих пор преследовал Эрика в кошмарах.Он неспешно направился ко входу. Дверь открылась с тихим звоном колокольчика, и инспектор пропустил пожилую женщину, которая как раз выходила — если верить вывеске — из ?аптеки?. А затем и сам тихо вошел в небольшое помещение с прилавком, за которым располагались стеклянные стеллажи с баночками, тюбиками, пакетиками и вход в подсобное помещение.— Здравствуйте, чем могу вам помочь? — спросил щуплый паренек за прилавком. Эрик смерил его оценивающим взглядом и пока держался тихо, передав записку со временем и датой встречи, которую сумел назначить помощник Чарльза. — Еще рано, господин. Боюсь, может ничего не выйти…— Отведи меня к нему, — спокойно и даже любезно попросил Эрик, чувствуя, как сердце забилось медленнее, а тело окутало прохладное спокойствие, которое возникало редко, и всегда — перед вспышкой гнева. Словно монстр в его душе притаился, прижался к земле, приготовившись к прыжку, стараясь не выдать себя ни единым лишним вздохом.— Я… я спрошу у мистера Колфилда, — паренек немного дернулся, и Эрику было этого достаточно. Он схватил парня и, словно тот ничего не весил, вытащил его из-за прилавка, зажал рот, не дав даже закричать, и прижал к стене. Тихий щелчок взведенного курка — и несчастный продавец смертельно побледнел, с ужасом глядя на покрытое шрамами лицо инспектора.— Тише. Мы ведь не хотим потревожить твоего хозяина раньше времени, верно? — все так же любезно спросил Эрик, а сердце наконец-то сорвалось на взволнованный ритм, заставляя почувствовать сладкое предвкушение боли. — Он на месте?Паренек едва заметно кивнул, не моргая глядя на ?покупателя?, чувствуя, как дуло пистолета крепче вжимается в его живот.— Где именно?— В п-подсобке. Дверь з-за шкафом. Ключ под прилавком, — пробормотал парнишка. Эрик одобрительно кивнул и чуть отступил, позволив ему выдохнуть, лишь для того чтобы в следующую секунду одним махом его вырубить. Он, должно быть, даже не понял, что произошло. Что ж, стоило выбирать более безопасную работу.Эрик запер входную дверь и направился к прилавку, где без труда нашел тяжелый ключ. О безопасности здесь не особо беспокоились? Или вся охрана внизу?Все звуки замерли в пространстве. Ни тиканья часов, ни отзвуков шумной улицы снаружи, ни стука собственных шагов. Только биение сердца, эхом отдающееся в голове. Он прошел в подсобку и проверил ряды шкафов, заставленных банками с травами, таблетками и микстурами. Найти нужный не составило труда, тем более когда знаешь, что искать. Царапины на грязном полу Эрик видел даже в скудном освещении и, подойдя к шкафу, не стал искать тайных рычагов, были они или нет. Вместо этого впился в крепкую полку и потянул на себя, слыша, как загудело и захрустело дерево под хваткой сильных пальцев. Глухой щелчок — и стеллаж накренился, слетев с одной из потайных петель и подняв облако пыли. Эрик презрительно поморщился, отодвинул шкаф и, отперев неприметную дверь, почти неотличимую от обшарпанной деревянной стены, вошел в темный коридор, круто уходивший вниз.Глаза быстро привыкли к темноте, и спуститься по ступенькам не составило труда. Еще на полпути вниз он расслышал сдавленные стоны боли и резкий запах медицинского спирта, крови и пота.— Да заткнись ты! Не дергайся, ублюдок! — послышался раздраженный скрипящий голос, и хрип стал сильнее. — Лежи, урод, зальешь еще мне тут все кровью!Эрик бесшумно застыл на последней ступени, где тень уже рассеивал свет десятка ламп операционной. Широкоплечий неопрятный мужчина в замызганном халате пытался закрепить ремни на руках своего ?пациента?, пока тот, несмотря на кляп во рту, орал от боли. Эрик с трудом понимал, как он вообще все еще был в сознании, когда все его кишки были выдернуты наружу, алея в огромной ране на животе.— Уймись, урод! — заорал доктор, и голос его сорвался на визг. Он зажал лицо раненого пациента мокрой тряпкой, и лишь после этого тот перестал вырываться. — Проклятье… Знал бы ты, сколько стоит эта дрянь. Ты ж вовек не расплатишься, шавка подзаборная, — шипел доктор на пациента. — Джером, блять! Где ты там застрял?! — крикнул он в потолок, явно взывая к ассистенту, ведь наверху больше никого не было, а само помещение было слишком мало, чтобы в нем мог спрятаться еще хоть кто-то.— Боюсь, он не сможет прийти, — тихо и учтиво сообщил Эрик, проходя в операционную, и хирург, выругавшись, бросился к столику со скальпелями. Всего пара шагов, быстрых, тихих, на одном дыхании. Эрик подхватил ?доктора?, словно тряпичную куклу, и отшвырнул его в сторону. Тот, взвизгнув словно пес, откатился к стене и пугливо начал отползать назад.— В-вы от ?Пламени?? Я честно все заплачу. Бога ради, не трогайте меня!— Тогда тебе лучше меня не злить, — предупредил Эрик, подходя к врачу, который начал подниматься на ноги.— Подожди, здоровяк, стой-стой-стой! Я… я ничего не знаю. Люди приходят ко мне сами — уличные драки, шальные пули и всякая хуйня, которая происходит на этих улицах. А я, что бы ни произошло, могу… помочь. Но это все. Я даже не знаю…— Вижу, как ты помогаешь, — краем глаза Эрик вновь заметил вскрытую брюшину пациента, которому было суждено так и остаться выпотрошенной грудой мяса на операционном столе. Хотя бы его агония была притуплена.Этот запах… Эрик помнил его.Рука дрогнула, и он замер над доктором. Собирался начать допрос, но этот человек на койке…— Ты можешь его спасти?— Ч-что?— Спасти его, — повторил Эрик.— Оу, ну… да черт его знает.— Работай, — приказал он, до боли сжимая кулак свободной руки, и наставил револьвер на доктора. Тот торопливо закивал и, едва не падая на ходу, бросился к пациенту.— Что вам нужно? Не вижу, чтобы вам нужен был хирург. Кажется, он над вами уже поработал.— Сосредоточься и работай. Мне нужны ответы, и не советую врать.— Я… хорошо, боже, не подходите так близко!— Человек. Бродяга. Его хорошо обработали: все тело в свежих шрамах. Что ты знаешь об этом?— Какой бродяга? Ты думаешь, что у них есть деньги на операции? — доктор нервно хихикнул и наконец приступил к работе, хотя было видно, что делал он это, чтобы только не рухнуть на пол с разбитым лицом. Но то, как он орудовал инструментами… Кровь стекала по рукам, по краям раны, безостановочно капала на пол, словно на столе у мясника. Он не спасал жизнь человеку, а зашивал его, как порванный мешок, — лишь бы содержимого не было видно. И ко всему прочему заливал все это спиртом, словно маринуя несчастного.Его нужно было допросить. Этот доктор, податливый, словно подтаявшее масло. Чуть замахнись — все расскажет, и даже не нужно будет показывать жетон. Он дрожал от страха, действительно боялся за свою жизнь. Хоть Эрик и понимал, что это не конец и нужно было не просто продолжить этот диалог, а по-настоящему начать допрос, вот только взгляд был прикован к кривым и торопливым стежкам швов, что накладывал этот мясник.Это не он.Мысль, словно разряд грома, ударила в сознание Эрика, прокатилась оглушающим эхом в опустевшей голове и озарила кристальной вспышкой ясности сознание.

Этот надломленный мужчина, трясущийся, боящийся разоблачения, он не мог быть там. Он никак не смог бы там оказаться.Холодные стены и запах лекарств. Ремни крепко приковывают его к кровати, на случай если у него найдутся силы попытаться встать и убежать. Он столько раз пытался высвободиться, когда сознание прояснялось, но все без толку. И сейчас, лежа на своей кушетке, Эрик не знал, как можно приходить в сознание без давящих ремней, стягивающих лодыжки и запястья.Голоса. Приглушенные и неразборчивые, но он знал, о чем говорили люди за дверью. Они всегда говорили об одном и том же, и это только укрепляло ощущение замкнутости. Словно он каждый день переживал одну и ту же операцию и возвращался на исходную. Вот только шрамов и бинтов на его теле становилось все больше, и что бы нескончаемые доктора ему ни кололи, оно не позволяло полностью проснуться. Давало возможность слышать, осознавать, вяло двигаться, но при этом всегда оставаться пленником.Те люди были преданы своему делу, знали, чем занимаются, и шли к какой-то только им известной цели. А этот одинокий самоучка, который, казалось, сам боялся того, что делал, не вписывался в тот мир, в котором Эрик прожил слишком долго.— Ты работаешь один?— М? А… ну да. Но если вам нужно знать, кто приводит клиентов, то я могу хоть сейчас сдать вам их имена. Но это опасные люди — я слышал, они связаны с ?Адским пламенем?. Мистер… — доктор оставил истекающий кровью труп, который он пытался превратить в подобие человека, и повернулся к вторженцу, подняв окровавленные руки. — Что вам от меня надо? Просто скажите. Я все отдам, назову все имена, только прошу, не трогайте меня.Эрик не слушал его, смотрел на то, как из ран пациента сочилась кровь, образуя багровое озеро под ним. Темные капли стекали с края стола, разбивались об пол, впитывались в деревянные доски, и без того покрытые следами старых жертв этого мясника. Если они и смогли уйти отсюда живыми, то это скорее была их удача, нежели заслуга этого жалкого существа, что стояло перед Эриком.Доктор заметил, как замешкался его незваный гость, и лицо его исказила гримаса страха и решимости. Он схватился за скальпель и бросился на Эрика, намереваясь воткнуть лезвие не то в его шею, не то в голову. А Леншерр продолжал смотреть на труп перед собой и лишь за секунду до смертельного удара увернулся.Лезвие прошло по плечу. Вспороло ткань пальто и добралось до кожи, разрывая ее, пронзая мышцы, выпуская из плена плоти горячую алую кровь. Но Эрик не чувствовал ни боли, ни страха. Он даже не был зол, когда набросился на этого хирурга. И только дикий монстр в его душе довольно урчал, добравшись до очередной жертвы, пусть даже она не привела его к создателю.***Мари раздраженно прикусила карандаш и нахмурилась, изучая записи из ?Адского пламени?.— Тебе стоит отдохнуть. Отложи уже этот блокнот, или… — Логан накрыл страницы своей широкой рукой, чтобы привлечь внимание супруги, и продолжил, когда девушка подняла на него взгляд. — Я отнесу это в участок, и там будем разбираться, что к чему.— Чтобы ваши люди забросили его на склад улик и забыли? — фыркнула Мари и попыталась убрать руку Логана. — Они не разберут, что тут написано.— Ну, что поделать. Я не удивлен, что в таком месте, как ?Пламя?, вся бухгалтерия и списки ?сотрудников? пишутся шифрами.— Но они же ее как-то читают!— Я отнесу в участок, и там выясним.— Нет уж! — девушка выдернула блокнот и прижала его к себе. — Я его украла, я его и расшифровывать буду.Логан обреченно вздохнул и посмотрел на часы. Его отсутствие на работе, должно быть, давно заметили, но он еще сможет придумать оправдание. Была слабая надежда на то, что Леншерр был уже на месте и прикрыл его. Но на этот вариант Логан старался особенно не рассчитывать. А теперь его дражайшая жена, хоть и начала с ним разговаривать и забыла недавнюю обиду, не желала отдавать основную зацепку по делу.— Слушай, это дело просто так не оставят. Оно важно для нашего суперинтенданта, и он все сделает, чтобы его раскрыть.— Раскрыть? Может, закрыть? Чтобы попасть в газеты в очередной раз.— Не без этого.— Вот. Не думаю, что это будет ему интереснее другой версии.— Ты про заказ конкурентов? Да не знаю я. Не похоже, чтобы наш жмурик вообще занимался этой херней с таблетками.— Фармацевтикой.— Да один черт. Скорее, он сам вляпался в какие-то неприятности. Иначе на кой ему нужно было нанимать громил из ?Пламени??— Ну, может, тут есть ответ, — Мари помахала блокнотом и удобнее устроилась в кресле. — И я его найду. Знаешь, думаю, я могла бы найти человека, который мне с этим поможет.— И откуда же у тебя такие знакомые?— Может, я была общительнее до встречи с тобой.— Ты мне расскажешь об этом?— Не думаю.— Но ты же понимаешь, что я давно не верю в то, что ты у меня всегда была хорошей девочкой?— Неужели? — наигранно удивилась Мари и хитро улыбнулась. — Но знаешь, ты верил в это определенно дольше, чем я рассчитывала.— Мне нужно будет вернуться в участок, и лучше с ответами, а не с пустыми руками.— Так ты же все равно не сможешь сказать, что украл записи из бандитского клуба.Логан хотел было возразить, но так и замер, только теперь осознавая, что его жена права.— Вот видишь. Вам нужно довести дело до суда, а значит, нужны законные доказательства. А это, — она приподняла блокнот, — никак не могло оказаться у тебя законным путем.— И что ты предлагаешь?— Я расшифрую текст, и если там есть что-то стоящее, то анонимно пришлю его тебе на работу. И все счастливы.Логан хмуро смотрел на жену и, казалось, решал что-то очень важное для себя, а затем вздохнул и подошел к ней ближе. Девушка вновь погрузилась в записи, помечая что-то карандашом на вложенном в блокнот чистом листе — уже далеко не первом, на котором она вела записи по расшифровке. Только остальные окружали пол вокруг ее кресла неровными бумажными комками. Он поцеловал Мари в макушку, но девушка была слишком сосредоточена на работе и не глядя погладила мужа по груди.— Ты умнее, чем кажешься.— А ты делаешь ужасные комплименты.***Чарльз закрыл двери, ведущие в подвал, и устало вздохнул.Нет, он не мог оставить свою работу на полпути и вовсе не утратил к ней интерес. Но теперь все было несколько иначе. Она не занимала его мысли целиком и полностью, отошла на второй план, и в свободное время он уже не думал над тем, как заставить двигаться безжизненные мышцы. Он не мог выкинуть из головы хищную улыбку Эрика. Тот проник в сознание Ксавьера и с каждым мгновением занимал там все больше пространства. Каждый укромный уголок, глубокое воспоминание, задние мысли и даже самые незаметные мелочи — теперь все было связано с Эриком, и даже за работой Чарльз ждал, что Игорь вот-вот его окликнет и скажет, что пришел старший инспектор.— Вы в порядке, господин? — тихий голос помощника помог Чарльзу немного отвлечься от своих мыслей, и он даже попытался улыбнуться, когда обернулся к юноше.— Да. Но нужно будет закупиться для продолжения работы. Дэвид еще не готов, но я пополнил записи.— Мне отправить их?— Часть из них — те, что с пометками. В этих данных я уверен полностью, ну а остальное пока в работе.— Как скажете. Чек за прошлую работу уже пришел, так что можете не беспокоиться о финансовой части. Да и мистер Леншерр оплатил ваши услуги.— Ах, да, конечно. Я и не переживаю, — Чарльз пожал плечами и направился на кухню. Работать он не мог, но и оставаться без дела не хотел, и потому принялся заваривать чай, хоть его так и манило к бару за бутылкой скотча.— Вы читали новости? — спросил Игорь и принялся накрывать на стол, заметив, что его хозяин решил перекусить.— Нет. Последнее время было не до них.— Не то чтобы там было что-то интересное, но пишут про убийство, которое ведет мистер Леншерр. Не самое лучшее. В том плане, что он ведь не так много времени уделяет этому расследованию, а оно, как я понимаю, очень важное.— С чего ты взял, что он не работает над ним?— О, ну… я подумал так из-за статьи. Да и никаких новостей по делу нет, — начал оправдываться Игорь, испугавшись строгости, появившейся в голосе Чарльза.— Это работа Эрика, и я не сомневаюсь в том, что он справляется с ней безупречно. А то, что он не сообщает подробности своего расследования журналистам, вовсе не значит, что дело не двигается с мертвой точки. Тебе это ясно? — Чарльз смотрел на помощника холодно и почти разочарованно, и этот взгляд был в тысячу раз хуже того отвращения, что Игорю приходилось видеть прежде в глазах людей, пока он работал в лавке. Этого хватило, чтобы его парализовало страхом, а сердце забилось как бешеное. Мысли начали путаться, и он не знал, как снова вернуть расположение Чарльза. Слова слетели с губ бездумно, цепляясь за обрывки мыслей:— А еще в газете писали про монстра-пса, ну не забавно ли?— Монстра-пса? Что за абсурд? — удивился Чарльз и фыркнул. — Это скорее присуще бульварным романам, чем новостной прессе. Что ж, видимо, сейчас совсем нет новостей, раз такое печатают.— Вы думаете, что нет такого монстра? В том плане, что это мог бы быть кто-то…— Крупный бродячий пес, который перепугал какого-нибудь булочника, а тот ринулся в газету с этой ?невероятной новостью?. Не больше.— Конечно, вы правы. Мне порезать кекс?— Зачем?— К чаю.— Нет, я не голоден, — отмахнулся Чарльз, наполняя чашку.— Ну конечно, — едва слышно произнес юноша, чувствуя, как в его душе растекается темная ревность. Как такое могло быть? Что было в этом старшем инспекторе, что он так влиял на его хозяина? С ним Ксавьер был весел и свободен, с ним у господина просыпался аппетит. А может, он искал любой повод, чтобы побыть рядом с этим монстром, которого словно провернули через мясорубку? Это было интересно Чарльзу? Его влекли увечья? Привлекали шрамы? Ведь трудно было поверить, что Ксавьера мог заинтересовать незнакомец. Он никогда ни в ком не нуждался, и это не могло измениться. Но если дело все же было в травмах…Игорь нервно сглотнул, чувствуя, как от волнения у него затряслись руки.Это будет неправильно, но всего одна слабость… такая малость… Он может себе это позволить. Всего раз…Юноша тихо зашипел от ?боли? и оперся о стол, чтобы не упасть.— Ты в порядке? — Чарльз тут же отвлекся от своих раздумий и чая, отставил чашку и подошел к Игорю, наконец-то перестав витать где-то в облаках.— О, простите, господин. Да, я в порядке.— Тогда что это было? Не смей мне врать. Что с тобой? — теперь строгость в тоне Чарльза вызывала нервную дрожь совсем другого характера, и Игорь знал, что будет раскаиваться во всем этом. Но это вечером, перед сном, а сейчас он не мог отступить от своего маленького плана.— Спина, господин. Видимо, корсет, который вы мне…— В лабораторию. Не будем делать это на кухне, — перебил его Ксавьер и направился в кабинет, махнув юноше. Тот, с трудом сдерживая счастливую улыбку, бросился за хозяином, на ходу пытаясь сместить свой медицинский корсет. Войдя в комнату, он ощутил, что жесткий край и правда стал до боли впиваться в спину. — Я думал, ты освоился с ним, —задумчиво произнес Ксавьер, и то, что он добавил после, заставило сердце Игоря переполниться ликованием, — раздевайся.— Простите, видимо, я…— Давно ты испытываешь дискомфорт?— Пару дней.— И молчал все это время? — Ксавьер гневно зашипел и подошел к помощнику, который слишком медленно расстегивал пуговицы на рубашке. Он помог справиться с этим быстрее, а затем добрался до съехавшего корсета и с недоумением посмотрел на смущенного юношу. — Ради всего святого, не говори, что ты носишь его подобным образом.— Простите, я стараюсь его не снимать, как вы и говорили, но все же приходится принимать душ и снимать его. Видимо, в последний раз я неправильно его закрепил.— И на кой черт ты делал это сам, а не попросил моей помощи, раз не в состоянии справиться самостоятельно, м? — Игорь на мгновение даже прикрыл глаза от удовольствия. Он желал, чтобы этот момент не заканчивался, слушал рычащие нотки в голосе Ксавьера и лишь кивал и извинялся, пока доктор его отчитывал. А когда тот принялся распускать корсет, юноша весь напрягся, чувствуя, как жаркие искры начали колоть под кожей от предвкушения того, что последует дальше.Чарльз был груб в этой работе, более техничен и не особенно заботлив. Подобная процедура была для него простой, не сложнее, чем зажечь лампу.— Упрись, — приказал Чарльз, чуть подтолкнув Игоря к опорной колонне, и тот покорно впился в нее, радуясь, что стоит к своему хозяину именно спиной. Он едва сдержал стон, когда Чарльз начал грубо касаться его спины и плеч, затягивая на нем корсет, туго и крепко фиксируя еще не выправившуюся осанку.— Да, господин, — прошептал юноша, жмурясь от странного удовольствия, когда Чарльз едва ли не навалился на него всем телом, вжимая в колонну, чтобы еще сильнее стянуть завязки на спине и зафиксировать их.— Вот так, — выдохнул он прямо над ухом, и юноша едва сдержал нервный вздох. — Если будут проблемы, обращайся ко мне, а не пытайся решить все сам, — Чарльз спокойно отошел от юноши, подобрал его рубашку и кинул своему помощнику. И тот с трудом успел ее поймать, все еще не отойдя от головокружения, в то время как Чарльз, казалось, вовсе не считал, что произошло что-то особенное. Он как раз добрался до бара. — Ты, друг мой, должен понимать, что подобное поведение может пустить коту под хвост всю мою работу над твоим телом и сделать только хуже. Ты всю жизнь был горбуном, и вот это, — он налил себе выпить и указал на своего помощника стаканом, — это все — моя работа. А я не допускаю халтуры. Тебе это ясно?— Да, господин, — закивал Игорь, дрожащими руками застегивая рубашку.— Прекрасно. Тогда на этом закончим. Займись моими записями, перепиши отмеченную часть и отошли ее. Если удастся выбить из заказчика больше денег, будет отлично, — он подошел к окну, а его юный помощник, безрезультатно поправляя черные волосы, слишком откровенно раскраснелся, понимая, что ему скорее нужно сменить брюки.— Что-то не так, господин?— Нет, все восхитительно, — проговорил Чарльз, с улыбкой глядя на улицу, и, залпом осушив свой бокал, оставил его на подоконнике. — Займись работой, я сам его встречу.— Кого? — все в голове еще было перемешано, и Игорь отчаянно посмотрел на своего взволнованного хозяина, который подбежал к шкафчику со стеклянными дверцами и принялся приглаживать свои волосы, глядя на отражение.— Эрика, — с улыбкой выдохнул Чарльз, и в тот же момент раздался стук в дверь. — За работу. И не прерывай нас, — распорядился он, скрываясь в коридоре.***Эрик зашивал пальто, мысленно проклиная ?мясника?. Рана, оставленная скальпелем, оказалась не слишком глубокой, но крови было порядочно: она успела пропитать рубашку и подкладку пальто. И, прежде чем идти к Ксавьеру, Леншерр решил привести себя в порядок, а заодно показаться в участке, хоть и понимал, что его отсутствие в первой половине дня не могло остаться незамеченным. И если бы не Алекс, который прикрыл его, сославшись на опрос поставщиков Квестеда, то пришлось бы провести полчаса в кабинете Страйкера.— Это еще один тупик, — сообщил Алекс, привалившись к стене кабинета Эрика, найдя одно из немногих мест, свободных от коробок с бухгалтерией, которую он проверял уже несколько дней.— Если хочешь знать мое мнение, так проверка этой линии целиком тупиковая, — сообщил ему Эрик, не отрываясь от шитья, а офицер уставился на лежавшую на одной из коробок окровавленную рубашку. Его начальник успел переодеться, да Алекс и не думал, что Эрик позволил бы хоть кому-то увидеть свое изувеченное тело, но это все равно вызывало слишком много вопросов, и он должен был задать хотя бы один из них.— Мне стоит об этом знать?— Нет, это не относится к текущему делу. Как оказалось. Так что у меня тоже тупик, — легко соврал Эрик, чтобы не выдать то, насколько сильно ему безразлична сейчас его официальная работа.— А как обстоят дела у инспектора Логана? — Алекс скрестил руки на груди и нахмурился.— Спроси у него сам, — Эрик на мгновение вспомнил их ночную встречу. Он уж точно не собирался рассказывать на работе о полуночных похождениях Логана и его женушки. — Что с ?Авелем??— Все еще тишина. Я сомневаюсь, что он вообще сейчас работает.— Нужно узнать, кто входит в этот клуб, и расспросить хотя бы пару человек. Это может принести больше, чем слежка за дворецким.— Ну, я мог бы еще раз съездить в поместье Квестеда и порасспрашивать. Может, кто из знакомых туда входил.— Как там об этом клубе отзывался отец покойного? Кто в него входит?— Студенты да ?золотая молодежь?. Что-то вроде клуба, где они кутят ночь напролет. И каждый из них может сам организовать новую встречу.— Ну вот и опроси их.— Что?! — Алекс даже поперхнулся и побледнел, с ужасом глядя на Эрика. — Вы… вы хоть понимаете?.. Я не могу опросить всех богатеньких деток Лондона. Да я даже подойти к ним не смогу.— Придумай что-нибудь, возьми наряд в помощь — займись этим. Это приказ, — отмахнулся Эрик и перекусил нитку, заканчивая со своим пальто, сразу поднялся с места и убрал нитки с иголкой в ящик стола.— А вы куда? — спросил Алекс, растерянно глядя на начальника.— У меня есть одна зацепка, которую нужно проработать.— Я могу вам помочь?— Нет, тут я справлюсь.— Но…

— Займись ?Авелем?, — не оборачиваясь, крикнул ему Эрик, широким шагом направляясь к парадному выходу и не видя, как отчаянно смотрит на него Алекс.Эрик не замечал не только своего подчиненного или коллег вокруг, он не видел практически ничего, погружаясь в свои мысли. А их неустанно тянуло в тот подвал, где ?врач? составил компанию своему пациенту. А Эрик теперь должен был еще одну услугу Эмме за то, что она без вопросов взялась решить эту проблему и разобралась с привязанным там же помощником, который, едва увидев Эрика, выходящего из ?кабинета? своего хозяина, потерял дар речи.Он понимал, что Чарльз вряд ли снова и снова занимается трупом их неизвестного, но часть его все же надеялась, что Ксавьер каким-то чудом сможет найти какую-то невероятную зацепку. Ту, что приведет Эрика к маньяку, создавшему его из остатков жизни, которую он помнил урывками. Нужно было заняться настоящим делом, а не тратить время на убийство, раскрытием которого и так занималась целая толпа народа. Кроме того, Логан его прикроет, и ничего страшного, если придется остаться у него в долгу. Сейчас это казалось несущественным.Эрик хотел поймать проезжавший мимо экипаж, но на него налетел щупленький юноша.— Ох, мистер, что ж вы так спешите… Ай!Эрик крепко сжал запястье паренька и высоко поднял его руку, строго посмотрел на Питера, и тот обреченно закатил глаза:— Ну, скажи, это ведь была неплохая попытка, правда? Кроме того, не стоит так расслабляться в столь серый и пасмурный день. По тебе любой скажет, что твои мысли где-то далеко, и при желании у тебя можно хоть все карманы проверить.— Так что ты только что пытался сделать?— Ну… я тебя проверял.— Хочешь переночевать за решеткой? Я устрою.— А-а-ай, да полегче, эй! У тебя хватка медвежья! — Питер начал извиваться, пытаясь вырваться, но Эрик отпустил его не сразу, словно старания мальчишки забавляли его, как сытого кота забавляла случайно пойманная мышка, трепещущая в его когтистых лапах.— Ты что-то узнал? — спокойно спросил Эрик, поправляя шляпу, а Питер демонстративно потирал запястье и недовольно косился на инспектора, но так и не дождался извинений.— Узнал, конечно, мистер. Чего б мне не узнать? Или вы знаете кого-то, кто быстрее и лучше меня в таких вопросах?— Мне не нужна твоя реклама, просто сообщи результат.— А оплата?— Что ты узнал? Посмотрим, так ли это важно, как ты думаешь.— Еще как важно! Знаете ли, не каждый вот так просто и быстро найдет какого-то бродягу, узнает его последнее место жительства и даже пару слухов о том, кем он был и куда мог пропасть, — Питер говорил быстро и старался звучать небрежно. Чисто недоделанный конферансье, пытающийся повыгоднее представить следующего артиста на арене. Эрик вздохнул, доставая деньги. — Так-то лучше, господин, и не сомневайтесь: моя информация самая надежная.— Да говори уже.— Вот адрес, — он деловито достал из внутреннего кармана тонкого серебристого пальто лист блокнота, сложенный пополам. — Это приют Мойры МакТаггерт, — сообщил он, еще до того как Эрик успел бы прочитать. — Там его видели в последний раз, и оттуда же, судя по всему, он пропал. По поводу того, что это был за человек, знаю мало: в городе его не видели уже несколько месяцев, в основном по подворотням или площадям шарился. Я нашел компанию забулдыг, которые его вспомнили, сказали, что не местный. Притащился откуда-то в надежде, что в Лондоне будет лучше. Ага, как же. Кто знал его, звал Фрэнком. Неразговорчив был, а если выпивал, то больше ныл про то, как сгубил себе жизнь картами. Думал пойти на завод, да, видать, не особо старался, раз не устроился. Знаешь, туда сейчас кого хочешь возьмут. Хоть ящики таскать, хоть гвозди забивать. Даже наши дети с улицы и те подрабатывают. Вы бы, господин инспектор, занялись, может, потом? Все же работка сложная, опасная. Что на рыбозаводе, что на верфи — работать опасно.— Бродяга, — напомнил Эрик.— Ну да, — Питер недовольно надулся, но продолжил. — Последнее время он в ночлежке этой святоши МакТаггерт жил. Там кров и кормежка для бродяг. То еще местечко, но, как вы заметили, на улицах не теплеет, так что это лучше, чем спать под забором. Я слышал, там помогают работу найти, но не прям всем и всегда. По сути, это какой-то благотворительный проект. Если спросить меня, так, скорее всего, через него какой-то толстосум деньги отмывает да от налогов уходит. Ну и плюс к репутации и пышные статейки в прессе. Крайне удобно. А нищие и не знают, что не по доброте душевной их пригревают.— Мне не нужны твои политические рассуждения. Что ты узнал по делу? — Эрика раздражало полнейшее отсутствие сосредоточенности в Питере. Казалось, паренек думал сразу о слишком большом количестве вещей. Они так и лились из него наружу и смешивались в беспорядочной речи. Но за время совместной работы Эрик привык, что паренька нужно было, как непослушную лошадь, вечно направлять в нужную сторону.— Ну да, — и снова недовольный взгляд. Питер убрал руки в карманы пальто и принялся покачиваться с мысков на пятку, словно стоять на месте для него было невыносимо, — последний раз его видели в день осмотров. Вот и все.— Каких осмотров?— Медицинских. Там вроде то ли микстуры дают, то ли бинты накладывают — не знаю, тут местные в подробности не вдавались. Но я и не детектив, чтобы так глубоко копать. Задача была узнать про бродягу, и я все узнал, верно?— Да. Хорошая работа.— Правда?— Я не намерен тебя хвалить еще больше, так что сгинь с глаз моих.— А вы не добрый, господин инспектор. Но ведь так и положено ?монстру лондонских улиц?.— Не зови меня так, — угрожающе тихо произнес Эрик, чувствуя, что его терпение на исходе.— Не нравится? А как по мне, звучит внушительно. Лучше ?демона в форме? или ?трупа в погонах?.— Ты все же хочешь ночевать в камере.— Простите, инспектор, сэр. Я думал, прозвища вас забавляют.— И ты ошибся.— Удачной охоты, — Питер поклонился с озорной улыбкой, развернулся и резво зашагал по улице, поправляя на плече сумку с газетами. Наверняка пошел на площадь работать. Лучшего уличного зазывалу было не найти, а уж новости он мог продавать даже с самой скучной и никому не нужной первой полосой. Но Эрик все же с трудом представлял Питера в издательствах. Хотя сам паренек любил быть ?ближе к событиям?, по его словам. Вот и бегал от издательства до участка и обратно. Шустрый мальчишка.Эрик хмыкнул своим мыслям и снова поправил шляпу, свистнул, подзывая новый экипаж, и уже знал, куда нужно будет направиться. Однако предстояло еще сделать небольшой крюк.Оставалось надеяться, что Чарльз будет рад составить ему компанию. Однако это не входило в его обязанности; хоть он и проявлял интерес и хотел помочь, это не обязательно означало, что он готов будет бродить по ночлежкам лично. Может, даст в помощь своего ассистента, как было с поиском того самого подпольного врача.Эрик назвал адрес извозчику и устроился поудобнее на сиденье экипажа.Чтобы с ним поехал Игорь?Это была плохая идея. Может, помощник Чарльза и пронырливый, но будет больше путаться под ногами, чем помогать. В то время как Чарльз… Эрик сам не заметил, как поправил ворот застегнутой на все пуговицы рубашки. Он знал его совсем недавно, и тем не менее подобного Леншерр еще не чувствовал ни с кем. Чарльз так легко пробился сквозь его привычную стену отчужденности, проник глубоко под кожу и очутился где-то в районе груди, вцепляясь до боли в самое сердце. Эрик чувствовал, как этот доктор с такой болезненной и безумной ухмылкой на измученном лице сжимает свои холодные пальцы на пульсирующем органе и уже может решать, будет оно биться дальше или стоит раздавить его, разорвать в клочья. Глупое чувство. Опасное. Но Эрику оно казалось приятным и отдаленно знакомым. Только с ним не соседствовал страх, а глядя в слезящиеся глаза Чарльза, он хотел узнать историю этого мужчины и понять, что за боль таилась на дне сияющей синевы. Словно Чарльз всегда был в его жизни или ждал правильного момента, чтобы в ней появиться. И пока их связывало это дело, все должно было быть в порядке. Но что дальше?..Глупо будет после стоять на пороге и говорить что-то вроде: ?Чарльз, у меня прежде не было близких людей, но ты стал мне другом. Я не хочу тебя потерять?. Он даже мог представить хрипловатый смех Ксавьера в ответ на столь глупую фразу. Но что он мог еще сказать? И скажет ли вовсе?Эрик тяжело вздохнул и уставился на свои руки в перчатках. Плечо практически не болело, и он надеялся, что Чарльз не заметит его утреннего ранения. Может, стоило придумать какой-то повод, чтобы взять с собой в приют именно Чарльза? Лучше всего сказать, что нужно его медицинское суждение, или что он лучше подходит для опроса бродяг, или…— Проклятье, — Эрик откинулся на спинку сиденья и тяжело вздохнул, понимая, что все куда хуже, чем он думал прежде. Когда он выходил из экипажа, у него все еще не было точного плана действий. Он поправил пальто и рубашку и направился к дому Ксавьера. А едва он только постучал, как дверь распахнулась, и вместо того, чтобы увидеть низкорослого парнишку-помощника, Эрик с удивлением посмотрел на самого хозяина дома.— Эрик, я рад тебя видеть, — вместо приветствия сказал Чарльз и совершенно спокойно взял гостя под руку, заводя его в дом и ловко закрывая за собой входную дверь. — Как все прошло? Это тот человек, которого нам удалось найти? — на ходу спросил Ксавьер, утягивая за собой гостя.— Нет. Тупик. Но у меня есть еще одна зацепка.— Рад это слышать. И какая же? — Чарльз повел Эрика на второй этаж, и Леншерр старался сосредоточиться на Ксавьере, не выдавая своего любопытства, — все же на втором этаже дома ему еще не довелось побывать, равно как и в его подвале. Если подумать, не так уж хорошо он знал этот дом.Второй этаж был обставлен куда более скудно, и свет здесь давала только одна зажженная масляная лампа на стене. Три комнаты с закрытыми дверьми, и Чарльз потащил Эрика в одну из них.— Я знаю, ты наверное перечитывал мой отчет несколько раз, но я думаю, что стоит поискать повозку. Я осмотрел одежду и сделал пометки о повреждениях ткани и тела. Скорее всего, нашу жертву связали и перевозили из одного места в другое. Видимо, это место, где бы ни проводились опыты, менялось время от времени. Думаю, наш неизвестный был одним из пациентов и не пережил такой транспортировки. Но я не был уверен, почему от тела избавились столь небрежно, и тогда подумал о том, какие еще могли быть у них варианты. Я думаю, его могли скинуть либо с грузом, либо в чем-то… Не уверен. Хорошо бы проверить, не находили ли что-нибудь у берегов.— Чарльз, — перебил его Эрик, понимая, что Ксавьер только что привел его в свою спальню, но доктора было не остановить. Он замахал руками и повел Эрика к заваленному столу, где были продублированные аккуратным почерком записи из отчета с размашистыми комментариями на полях и карта Лондона с пометками.

— Я пробовал рассчитать движение реки в то время, когда нашли труп. С учетом его веса попытался обозначить примерное место, где его могли скинуть в воду, и здесь…— Подожди, — Эрик пораженно посмотрел на ареал, обведенный Ксавьером, и достал записку от Питера, а затем пометил приют Мойры на карте.— Что там? — Чарльз посмотрел на отмеченную точку и мгновенно оказался рядом с Эриком, сосредоточенно глядя в карту и едва не соприкасаясь со своим гостем плечами.— Место, которое нам нужно навестить, — Эрик повернулся к Чарльзу и едва не уткнулся носом в его висок, напряженно замер, понимая, что стоит отстраниться, но почему-то, напротив, застыл, не желая спугнуть это мгновение, пока Чарльз не заметил их невольной близости. В его темных вьющихся волосах была легкая проседь, которую Эрик прежде не замечал. Равно как и тонкие морщинки в уголках глаз. Сколько ему лет? Эрик не мог определить. Чарльз казался ему ровесником, может, немного старше. Но это при их первой встрече, а теперь он понимал, что его доктор намного моложе. Эта борода — и тень прошлого, что впиталась в его черты — прибавляли ему возраста. Если сбрить ее, если убрать это сосредоточенное хмурое выражение лица и увидеть, как Чарльз искренне улыбается или даже смеется, то каким он будет?— И что в этом месте? — Чарльз, видимо, ждал пояснений какое-то время, прежде чем задать этот вопрос, повернулся к Эрику и нервно хмыкнул, осознав, как близко они стоят. А затем облизнул пересохшие губы, отчего Эрик на мгновение забыл, зачем пришел.— Место? — переспросил он, слегка отстраняясь, еще не до конца осознавая природу своего влечения.— Да. То, что ты указал, — кивнул Чарльз.— Ах, это, — Эрик даже встряхнул головой, пытаясь не засматриваться на доктора Ксавьера так откровенно, но ему все необъяснимо казалось, что в нем что-то переменилось. И его натура так и требовала проверить каждый миллиметр Ксавьера, чтобы обнаружить эти самые изменения. — Мой подручный разузнал о нашей жертве. Его видели в ночлежке МакТаггерт, и именно здесь она расположена. Я думаю, что нам следовало бы проверить это место. Вдвоем, — добавил Эрик и, поняв, что что-то в его словах звучит неверно, решил пояснить, пока Чарльз смотрел на него с легкой нежной улыбкой. — Я имею в виду, есть причина, по которой я считаю, что ты должен пойти со мной. Профессиональная. Ты вызвался помочь в этом деле, и, насколько я знаю, в этом приюте работает выездная медицинская повозка. Раз в какой-то период времени туда приезжают санитары, чтобы осмотреть бродяг. Я думаю, это прикрытие для куда более сомнительных работ. Но будет лучше, если ты будешь со мной и при необходимости сможешь разъяснить некоторые моменты.Чарльз не ответил, только мягко рассмеялся.— Что-то не так?— Вовсе нет, Эрик, что ты, — он положил руку на плечо Леншерра и несильно сжал его, доверительно заглядывая в глаза своего собеседника. — Знаешь, тебе вовсе не следовало все так объяснять — ты мог бы сказать: ?Чарльз, пойдем со мной?.— И ты бы так просто пошел?— А почему нет?— Мне казалось, у тебя много работы помимо нашего дела.— Верно. Но это не значит, что помогать тебе я не хочу или не найду для этого времени. Что ж, — Чарльз хлопнул в ладоши и отошел от Эрика, который только сейчас осознал, как близко они стояли друг к другу все это время. — Тогда мне нужно собраться, и можем отправляться.— Ты выглядишь весьма собранным.— Мне нужно переодеться. Это не займет много времени, а ты пока посмотри там, — он указал на стол, — может, найдешь что интересное в моих наработках.— Прямо сейчас? — с сомнением спросил Эрик, глядя, как Чарльз распахнул шкаф и принялся раздеваться.— Да, у нас же каждая минута на счету, верно?— Да. Конечно.— Или тебя смущает это? — будничным тоном уточнил Чарльз, стягивая свой жилет и принимаясь за пуговицы на рубашке.Эрик хотел сказать ?да?, и уже приоткрыл рот для ответа, но слова застряли в горле под давлением жаркого любопытства.— Что-то не так?— Все в порядке, — кивнул Леншерр и сел за стол Ксавьера, чтобы ознакомиться с новыми записями. — Мы оба мужчины, в этом нет ничего…— Предосудительного? — подсказал Чарльз, и Эрик кивнул, но вышло это немного неуверенно.Должно быть, дело было в том, что он уже не помнил, когда видел кого-то другого обнаженным. Обычно для этого и самому нужно было раздеться, а Эрик не делал этого с тех пор, как смог вырваться из лап своего ?создателя?, решив, что это не так важно в сравнении с местью, которая стала смыслом его жизни. И он привык к этому. Со всем можно было справиться самостоятельно, и удовлетворить физические потребности в том числе. Ну а Чарльз…Эрик пытался сосредоточиться на карте перед собой, но вместо этого все его зрение словно против воли сосредоточилось на образе, который он видел краем глаза.Чарльз раздевался ловко, но не слишком торопливо. Одежда скользила по его светлой, усыпанной веснушками коже, обнажая широкую спину и округлые плечи. Брюки были отброшены в сторону, и Эрик почувствовал, как к горлу подступил ком, мешая нормально дышать. Он чуть не выругался, ощутив, как кровь ударила в пах от вида обнаженных ног Ксавьера в черных гольфах. И вот эта реакция собственного тела заставила Эрика застыть на месте, словно его враз парализовало.Нет, он не сомневался в своих физических возможностях, знал, что, сколь сильно ни было бы изуродовано его тело, он был более чем здоров. Но при этом так давно отложил любые отношения с другими людьми, что позабыл, каково это — чувствовать тягу к кому-то. Эмма пыталась это исправить, и не раз. Фактически чуть ли не каждый раз, когда Эрику приходилось с ней общаться. Но, несмотря на ее род занятий и на то, что она, несомненно, была красивой женщиной, все ее попытки не увенчались успехом, и Леншерру было слишком просто ей отказывать. Другое дело, что теперь ему стало сложно вспомнить, когда он в последний раз испытывал влечение к женщине. Казалось, он смог довести этот ?механизм? своего тела до автоматизма и, даже расслабляясь, не представлял ничего конкретного. Но в голову почему-то лезла все время одна и та же картина. Очень темная и неразборчивая. С запахом дождя и влажными торопливыми поцелуями, неровными прикосновениями и резкими глубокими движениями, словно в любую секунду все это могло исчезнуть и пропасть навсегда. Слишком неопределенная, но ставшая привычной фантазия долгие годы была единственным, что пробуждало в нем влечение, и потому таким шоком для него стало испытать его сейчас. Эрик даже не сразу поверил своим ощущениям, а сердце уже начало биться тяжелее, эхом отдаваясь в широкой груди.Чарльз перебирал одежду в шкафу и пока только надел новую чистую рубашку, но это не сильно помогло, лишь придало его образу еще большей соблазнительности. Эрик впился в подлокотник кресла, медленно выдохнул, стараясь не выдать своего состояния, и старательно уставился в карту.Проблемы резко увеличились. Еще недавно он не знал, что делать с Ксавьером, как подступиться к нему, чтобы объяснить свое желание общаться с ним и после их дела. Сохранить их отношения не только как рабочие, но и как дружеские. Чтобы и после всего этого они могли встречаться, играть в шахматы и, так же как в ту ночь, говорить обо всем. Выполнить и эту задачу, казалось, было невозможно, а теперь еще это…Эрик ухмыльнулся, чувствуя, как в одно мгновение оказался на краю паники.Как сделать Чарльза Ксавьера своим другом? Он не знал. Но если это ему все-таки удастся, то нужно было сделать и так, чтобы он никогда не узнал о том, что только что произошло.

— Я думаю, это не единственный случай, — голос Чарльза заставил Эрика повернуться к нему, и он едва не пожалел об этом, так как Ксавьер не успел еще полностью одеться, зато перебрался на кровать и стягивал гольфы.— Почему?— Работа, проделанная над жертвой, перевозка с места на место. Плюс некоторые шрамы были сделаны за пару недель до смерти. И то, как он погиб и где его нашли. Я бы предположил, что все это группа. И раз ты говоришь, что есть какие-то санитары, работающие с бездомными, то по мне, это звучит как прекрасная возможность. Этих людей никто не ищет, а найдя труп, никто долго не возится с расследованием. Может, если бы не ты, то они бы могли работать безнаказанно.— Согласен. Но я бы не зашел так далеко, если бы не ты.— Сочту это за комплимент, — с игривой улыбкой ответил Чарльз и наконец-то надел брюки, отчего Эрик смог вздохнуть с облегчением, хотя образ наполовину обнаженного Ксавьера въелся в его память. Теперь он не мог спокойно смотреть на то, как Чарльз поправляет пиджак, потому что так и видел, как короткие завитки его темных волос касаются белой шеи, которая словно приглашала впиться в нее губами…Эрик поднялся с места.— Уже идем? — удивился Чарльз, завязывая шейный платок глубокого синего цвета, который делал его глаза еще ярче.— Да. Чем быстрее проверим это место, тем лучше, — кивнул Эрик и, направившись к двери, хотел было взять Чарльза за руку и оттянуть его от зеркала, но остановился, так этого и не сделав, словно боясь обжечься от лишнего прикосновения к своему, как он надеялся, другу.— Иду, — кивнул Чарльз и последовал за инспектором, который резко распахнул дверь и едва ли не зарычал.— Какого черта ты тут устроился?— Простите, господин, я думал… Я принес пальто для мистера Ксавьера, а вы говорили вас не тревожить, потому… — залепетал Игорь.— Устроился под дверью, чтобы подслушивать?— Я просто ждал, когда вы…— Эрик, оставь его, — отмахнулся Чарльз и, похлопав Леншерра по спине, взял из рук растерявшегося помощника свое пальто.— То есть ты считаешь это нормальным? То, что он вот так следит за нами.— Он не следит, а боялся войти. Не будь так строг к нему, он долгое время был нелюдим.— Это не оправдание.— Меня это не смущает и тебя не должно.— Предпочитаю, чтобы личные разговоры оставались личными.— Личные? И давно наши с тобой разговоры перестали быть рабочими?— Ты понял, о чем я.— Все в порядке, я совсем не против, чтобы все наши разговоры были личными, — подмигнул ему Чарльз.— Ксавьер!— Так ты сказал, приют МакТаггерт?— Не уходи от темы…Входная дверь закрылась, и вместе с ней исчезли голоса Ксавьера и инспектора. Игорь прижался спиной к стене и только теперь позволил себе глубоко дышать, чувствуя, как его тело немного трясет. Он правда был уверен, что инспектор Леншерр зашибет его, а если бы он узнал, как долго юноша за ними следил, то уж наверняка не оставил бы это безнаказанным. Но Игорь не хотел подсматривать, он правда нес пальто. А потом услышал голос своего господина, и его передернуло. Он знал все интонации Ксавьера, все тончайшие смены его настроения, которые можно было только уловить в его словах, но это было чем-то новым, вызывающим боль и острый укол ревности, способный разорвать сердце на части. Он не верил своим ушам и потому устроился у двери, чтобы посмотреть, не спугнув хозяина. А увидев, что происходит в комнате, он с горечью понял, что был прав. Его обожаемый господин, который всегда был собран и холоден, сосредоточен на работе и погружен в себя… флиртовал с Леншерром, словно заправский Казанова на светском рауте. Это так и рвалось из Ксавьера, светилось под его кожей каждый раз, когда он оказывался близко к инспектору. Игорь хотел вмешаться, сразу войти, но Чарльз начал раздеваться, и юноша не смог сдвинуться с места. Прежде он не позволял себе даже мыслей об этом, а сейчас все случилось так неожиданно. И достаточно было просто ничего не делать, чтобы хоть немного полюбоваться своим господином. Увидеть его улыбку. Услышать игривые нотки в его голосе…И вот теперь они оба ушли.Игорь хотел проснуться. Мечтал, чтобы все оказалось простым кошмаром. Сердце панически билось в груди.Он не отдавал себе отчета, когда на ватных ногах зашел в спальню Чарльза и упал на его кровать, где все еще лежала его помятая, пропахшая потом и одеколоном рубашка. Подрагивающими пальцами он притянул к себе нежную ткань, мечтая, чтобы инспектора никогда не было и чтобы это с ним Чарльз сегодня флиртовал, ему улыбался и рядом с ним раздевался…***— Ты что-то притих, — заметил Ксавьер, после четверти часа в дороге.— М? — Эрик вопросительно посмотрел на доктора, сидящего напротив, и виновато растянул губы в подобии улыбки. — Нет, просто…

?Ты не идешь у меня из головы?, — подумалось Эрику. Ведь именно поэтому он молчал, не мог не думать о том, что произошло и что с этим делать. Он правда очень старался убедить себя, что это влечение было случайным, но сам понимал, что это не так, стоило взглянуть на Чарльза. Он был полностью одет, и Эрик даже не видел его поразительных глаз, но это чувство продолжало будто бы обжигать его тело. Словно до этого оно было в спячке, а теперь очнулось и жадно искало выхода наружу. И это могло порушить все. Кого может увидеть в нем Чарльз, кроме собеседника и партнера по шахматам? Он известен в медицинских кругах, пусть даже слава его весьма специфична. Он ученый, погруженный в работу, более чем самодостаточный, и Эрик сильно сомневался, что Чарльз будет заинтересован в… Это проклятое чувство. Но Чарльз ждал ответа, и сказать правду Эрик не мог, а потому ответил первое, что пришло в голову:— У меня заминка по рабочему делу. Тройное убийство, в котором погибли Янош Квестед и пара его телохранителей. Пока мотивы и причины убийства не ясны, и выяснить у ближайшего окружения Яноша, чем он был занят и чем жил, не удается.— Почему же? Так ли сложно опросить пару-тройку молоденьких дворян?— Не сложно, если хотя бы знать, кого опрашивать. Нам же известно только, что все они ходили в один клуб, собрания которого проходят по инициативе кого-нибудь из участников. Так что мы пока не можем выследить членов клуба, и дело стоит на мертвом месте в этом направлении.— Клуб? — удивился Чарльз.— ?Авель?, — кивнул Эрик.— ?Авель??! Что ж ты раньше не говорил? Я могу организовать тебе визит.— Что? — Эрик пораженно смотрел на то, как Чарльз довольно улыбался, и правда не верил, что тот может помочь. Он рассказал о проблеме во втором расследовании для отвлечения внимания и не ожидал, что Ксавьер способен и здесь его выручить.— Клуб для детей аристократов и ученых мужей ?Авель?. Я в нем с пятнадцати лет состою. Тогда это было мне не особо интересно, я получил членство, когда только приехал сюда из Германии для временного обучения… были обстоятельства. В общем, мне было неинтересно. Что ты так на меня смотришь? Я был младше всех минимум лет на пять, и на меня соответствующе смотрели: либо с презрением, либо с завистью, если знали о моих научных работах. Подобное общество меня не привлекало. Позже я доучивался на последнем курсе как раз здесь, в Лондоне, так что членство мое в силе. Оно и по окончании обучения не теряет силы.— Так ты знаешь, когда пройдет новая встреча?— Нет, тут сложнее. Но я знаю одного из членов ?Авеля?, который будет рад эту встречу организовать. Тогда ты сможешь быть моим приглашенным гостем и опросишь всех, кого захочешь. Заодно хорошо проведем время — музыка и алкоголь на встречах отменные.— Так ты все же бывал на встречах ?Авеля??— Пару раз. Так мне организовать это?— Да. Я буду у тебя в долгу, — Эрик не мог упустить такой шанс, но, вместо того чтобы думать о деле, он теперь не мог выкинуть из головы, что идет на светский раут с Чарльзом и что нужно будет подготовиться, чтобы выглядеть достойно на подобном мероприятии.— Прекрасно, — Чарльз снова улыбнулся и карета остановилась.— И мы на месте. Что ж, давай опросим этих бродяг.— Я думал начать с мисс МакТаггерт, — предложил Эрик, выходя вслед за Ксавьером, и тот пожал плечами.— Хорошо, я не возражаю, — он поправил свое пальто, глядя на двухэтажное здание приюта — неровную обшарпанную громадину с окнами и потертой вывеской. Туман стелился по грязной мостовой, а от приюта ветер доносил запах дешевой похлебки, от которого неприятно крутило в животе. Чарльз поморщился. — Что ж, это не самое очаровательное место из тех, что я видел. Пойдем поговорим с той, что тут всем заправляет.— Идем, — Эрик обошел Чарльза, чтобы идти чуть впереди, и без труда узнал у девушки в фойе, где кабинет Мойры. Та даже вызвала одного из работников, чтобы он их проводил.Они прошли через небольшой двор, где были расставлены столы со скамьями, за которыми расположилось несколько бродяг, получивших свою порцию похлебки прямиком из небольшой кухни. Видимо, в самом здании и столовой места, чтобы вместить всех, не было.Хмурый и уставший с виду парень молча вел их по коридору и, только когда они проходили мимо длинной комнаты, заставленной кроватями и лежаками, пояснил, что у них не хватает мест на всех, и что в последнее время приходится часто отказывать в помощи нуждающимся, чтобы самим не присоединиться к ним. Он подвел их к обшарпанной двери в кабинет управляющей и, постучав, сразу открыл ее.— Мадам, к вам инспектор Леншерр со своим патологоанатомом. У них вопросы про какого-то бродягу, что дуба кинул, — пояснил парень и, увидев неодобрительный взгляд Чарльза, пожал печами. — Чего? Проходите, господа хорошие, расспрашивайте, коли делать вам нечего.— Благодарю, — как можно грубее ответил Чарльз и последовал за Эриком, который уже вошел внутрь.Мойра оказалась худой темноволосой женщиной в аккуратной, но не привлекающей внимания одежде. Она казалась такой же серой, как и все это место, разве что дышала и говорила, а не стояла на месте, как мебель.— Что за вопросы? И сразу могу сказать, что мы не ведем учет. Просто предоставляем кров. Это свободное место, и не уверена, что смогу вспомнить кого-то конкретного, уж простите, — она сдвинула какие-то бумаги на своем заваленном столе и, поднявшись, приблизилась к гостям. — Прошу прощения за холодный прием, — добавила она для смягчения ситуации и пожала мужчинам руки, что удивило Эрика и немного озадачило Чарльза. Доктор даже задумался о том, что он давно, слишком давно не выходил в общество и уже забыл как ведут себя женщины. Но он был уверен, что это должно быть не так.— Вам и не нужно вспоминать кого-то конкретного. Нас больше интересует устройство этого места и медицинский осмотр, который тут проходит.

— А что с ним не так? Хоть кто-то что-то делает в помощь этим несчастным, что в этом плохого?— Ничего плохого, насколько мы знаем. Кто предоставляет эти осмотры и как часто они проходят? — продолжил Эрик опрос, а Чарльз стал прохаживаться по кабинету, рассматривая безвкусные тусклые пейзажи на стенах. С таким оформлением и не поверишь, что в этом мире есть хоть что-то яркое.— Я не знаю, мы работаем только второй год, и эти ребята приходят примерно пару раз в месяц. От какого-то фонда.— Какого именно?— Сейчас… А это важно? Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Мойра и начала перебирать бумаги.— Мы полагаем, что кто-то из этих медиков похищает и кромсает бездомных, — будничным тоном пояснил Чарльз, и Мойра в ужасе обернулась и замерла на месте.— Да что вы такое говорите?! Они лекарства приносят, помогают с перевязками и ушибами, людям жизнь облегчают! Никто из них такого бы не сделал!— Однако последняя жертва пропала именно отсюда, и мы должны проверить…— Я ничего не знаю ни о какой жертве, и в новостях не было…— Что за фонд? — Эрик начинал терять терпение, и это слышалось в его тоне. Мойра нервно сглотнула и фыркнула, перебрала пару квитанций в руке и вручила одну Эрику.— ?Ангельский шанс?? — он даже поморщился от названия. — Не слышал о них.— Я тоже, — Чарльз подошел и взял квитанцию у Эрика.— Еще что-то? Или продолжите свой допрос? У меня есть дела, и если вы обвиняете меня или мой персонал в убийстве, то я вам не позволю…— А где мистер МакТаггерт? Вы занимаетесь всем одна? — перебил ее Эрик, и Мойра запнулась на полуслове.— Он сейчас не в состоянии вести дела. Поэтому здесь я.— Понятно. И насколько хорошо вы знаете о том, что здесь происходит? — Эрик покосился на стол управляющей.— Достаточно хорошо, чтобы это место было честным и никто не смел его закрыть, обвинив в такой мерзости, как убийство нуждающихся.— Вас и не обвиняют, — уточнил Эрик, чувствуя, как Мойра скользит взглядом по его лицу, и замечая, что она начинает все сильнее нервничать. — Вы позволите нам тут осмотреться и поговорить с ?постояльцами??— Если только вы будете вести себя благоразумно и вежливо.— Непременно, — заверил ее Эрик и заметил недоумение на лице Чарльза.— Ну хорошо, не думаю, что от вас будет много вреда.— Удачи вам, — Эрик слегка поклонился и кивнул Чарльзу, чтобы тот шел за ним.— В чем дело? Ты толком ничего не узнал, — возмущался Чарльз, следуя за инспектором по коридору.— Ты видел ее стол? Там счета, сводные книги, бухгалтерия и квитанции на поставку. А заметил, в каком это все состоянии?— Ну, бардак у нее, и что с того? Мы могли бы спросить ее по приметам, по тому же портрету.— Не думаю, что это принесет результаты. Я вообще не уверен, что она видит кого-то из тех, кем занимается. Разве что мельком. Она заведует этим местом, пока мужа нет, и явно справляется хуже него. Я удивлен, что он не нанял бухгалтера или стороннего управляющего, а доверил все жене. Но вывод один: она занята только этими бумажками, а потому нет смысла тратить на нее время. А вот другое дело те, кто тут живут. Они знают все куда лучше.— Ну а фонд? — Чарльз передал Эрику квитанцию, и тот убрал ее в карман пальто.— Проверю на работе. Узнаем владельца — сможем понять, кто этим занят. А пока… — Эрик уступил Чарльзу дорогу, приглашая его войти в прохладную общую комнату для сна, где, словно побитые голодные псы, толпились бездомные. Кто-то ел, кто-то теснился к каминам, кто-то спал или играл в карты. В помещении было полно людей, но все вместе оно казалось одним смертельно больным человеком, который цеплялся за последние искорки жизни.— Хорошо, — кивнул Чарльз, и они оба направились к людям.Эрик привык к подобным опросам. Он знал, что его будут опасаться, что его будут посылать к черту — и это в лучшем случае — и что нужно иметь наготове несколько купюр, если станет ясно, что кто-то из бездомных знает больше, чем хочет говорить. А вот Чарльзу все это явно было в новинку.— Можешь подождать, я опрошу сам, — предложил Эрик, заметив, что Чарльз не знает, с какого конца ему подступиться.— Ты что, из полицаев?— Легавый?— Только проклятых бобби* тут не хватало, проваливай!— Я не офицер, а доктор, — возмутился Чарльз сиплым выкрикам собравшей толпы.— Настоящий доктор?— Прям с дипломом? Не из шарлатанов с бинтами?— Да, настоящий. И не тревожьте его без дела. Но если вы будете так любезны ответить на пару вопросов, то многоуважаемый доктор Ксавьер, преподаватель в высшем медицинском университете, может дать вам пару советов. Чтобы не подохли этой зимой, — предложил Леншерр.— Проклятье, Эрик! Я же не…— Просто совет. Ты ведь не против, Чарльз? — с легким нажимом попросил Эрик, и тот нервно облизнул губы, чувствуя, как вспотели ладони. — Только если что-то важное. И если я разрешу вам поговорить с ним, — сразу же обозначил условия Эрик, и это оказалось хорошим подспорьем.Они застряли там на два часа.Чарльз был как в тумане, стоя рядом с Эриком и слушая, как он задает одни и те же вопросы, записывая что-то в свой блокнот. Он узнавал имена санитаров, время прибытия, что они осматривали и рекомендовали, спрашивал и про их жертву. И стоило получить что-то важное, как в дело вступал Чарльз, выслушивая жалобы насквозь больных бродяг. Слава богу, Эрик проследил, чтобы не пришлось делать осмотр. Но зато Чарльзу пришлось сильно напрячь память, чтобы вспомнить самые экономные отвары для лечения простуд или для изготовления разогревающих мазей. Его советы слушали так, словно он был пророком на площади, толкующим откровения для обычного люда.Когда же они вышли из ночлежки, Чарльза слегка трясло. Он хотел поскорее избавиться от этого чувства десятка живых глаз, наблюдающих за ним со всех сторон, от давления ответственности, которое ложилось на него с каждым его словом, пусть даже он был в них полностью уверен. И потому, когда у дверей Эрик взял его за локоть и наклонился ближе, Ксавьер благодарно вздохнул.— Ты молодец, Чарльз. Мой долг перед тобой только что вырос вдвое. Прости, что пришлось так поступить, я не хотел… Могу я как-то тебе помочь?

— Я в порядке. Правда, — дрогнувшим голосом сказал Ксавьер и слегка расстроился, когда Эрик его отпустил.На улице сгущались сумерки, и фонари горели золотистым светом, разрезая серость грядущей ночи, отливая бликами на мокрой грязной дороге.— Хотя, знаешь, мне было бы спокойнее, если бы эту ночь ты провел со мной.— С тобой? — Эрик напрягся моментально, и Чарльз готов был провалиться сквозь землю. Нервно провел рукой по бороде и отчаянно улыбнулся:— У меня дома. Я был бы очень благодарен, если бы ты был рядом.— Прости, Чарльз, не думаю, что это хорошая идея.— Отчего же?— Я злоупотребляю твоим гостеприимством.— Вовсе нет, я сам пригласил тебя. Мой дом — твой дом. Ты можешь приходить в любое время.— В любое? — Эрик встал и задумчиво посмотрел на Чарльза.— Да. Мне нравится твое присутствие в доме.— Мне нужно будет поработать сегодня, Чарльз.— Конечно. Прости, что же это я… — виновато пробормотал Ксавьер, чувствуя, что вот-вот задохнется. — Да и время, ты только посмотри… Какого?.. — Чарльз начал нервно обыскивать карманы и побледнел, понимая, что его часы пропали. — Нет… нет-нет, я же… они должны быть…Эрик понял, что случилось, и бросился обратно в сторону ночлежки. Но возвращаться в дом он не стал. Озадаченный Чарльз помчался за ним и, лишь забегая за угол, увидел тень, за которой в один из переулков бросился Эрик.Чарльз рванул следом так быстро, как только мог, но нагнать инспектора оказалось слишком сложно. До чего же быстрым он оказался! Перепрыгивая через какие-то доски и поскальзываясь на лужах, Чарльз чувствовал, что сердце его готово выскочить из груди. Эрик скрылся за поворотом, и Ксавьер едва не проскочил его, но зацепился за каменную стену и бросился в проулок, где тот уже впился в свою жертву.— Сэр, я ничего не крал! — закричал явно еще совсем молодой карманник.— Заткнись! — голос Эрика был глубоким, похожим на собачье рычание. Одной рукой он припер паренька к стене, а второй… Грохот тихим эхом разошелся от стен по проулку, и Чарльз вздрогнул. Эта трещина ведь уже была в стене? Или нет? Должна была быть, ведь Эрик просто не мог пробить камень одной рукой...— Простите, сэр!— Часы, — прошипел Эрик, и паренек стек по стене вниз, трясущимися руками доставая из-за пазухи карманные часы, которые Леншерр тут же выхватил.— Я не знал… Мне нужны деньги… Не убивайте, бога ради! Я слышал о вас, не заметил со спины… Просто вы с этим богатеем, и я не знал… что вы…— Кто? Ну же?— Проклятый смертью! Мертвец переулков! Простите, мистер, прошу…— Простить? Ты забрал это у моего друга и думаешь, что я вот так отпущу тебя?— Прошу!— Эрик! — крикнул Чарльз и решительно подошел к Леншерру. Тот нервно обернулся, и Ксавьер замер, вдруг понимая, почему Эрика так прозвали. Его глаза едва заметно отливали зеленоватым светом в темноте, словно кошачьи, а в потемках фигура и правда походила на тень монстра из уличных баек. — Отпусти его. Он всего лишь ребенок.— Он забрал это у тебя, и я не намерен его отпускать.— Я прошу тебя, — как можно мягче произнес Чарльз и сам не поверил, когда Эрик замер на мгновение, а затем отошел от стены. Ему достаточно было кивнуть — и паренька как ветром сдуло.— Я бы не убил его, просто отвел в участок и оформил, — пояснил Эрик, подходя к Чарльзу, и протянул ему часы. — Они ведь дороги тебе, — он вложил их в руку Ксавьера, и тот благодарно улыбнулся, сжал часы в руке и только теперь вздохнул спокойно.— Да. Они дороги мне. Напоминают об одном очень важном человеке, которого больше нет… Эрик, — тихо произнес Чарльз, чувствуя, что все эмоции от этого небольшого забега накрыли его волной. Страх потери, боль утраты, холод в груди и облегчение от того, что он вновь держал эти часы в руке. А еще благодарность Эрику за то, что тот сделал для него.— Мне стоило его задержать… — проговорил тот, явно все еще злясь на воришку. А Чарльз подошел ближе, поднялся на цыпочки и, поддавшись неудержимому порыву, коснулся губами искалеченной щеки Эрика.— Спасибо, — коротко проговорил он, вкладывая в это слово так много, как только мог. — Мне жаль, что ты не можешь остаться у меня сегодня. Но я жду тебя завтра. Мне нужно поймать экипаж, поедем вместе? — торопливо заговорил он, словно желая сгладить свое неуместное проявление чувств или боясь, что Эрик оттолкнет его, если не занять его голову другими задачами.— Эм… да. Мне нужно в участок. Но я зайду завтра, — Леншерр был в замешательстве, но все же взял себя в руки и повел Чарльза к дороге, подальше от опасных проулков.— Я потом расскажу, — сказал Чарльз, стараясь идти как можно ближе к Эрику, который вновь впал в задумчивость.— О чем?— О часах. Если тебе интересно. Быть может, завтра, за ужином? Если ты не против.— Да, ужин. Я буду, — коротко ответил Эрик, явно думая о чем-то другом, и Чарльз не был уверен, что хочет узнать, о чем именно. И потому поспешил попрощаться, а оказавшись в экипаже, до боли в руках сжимал часы, чувствуя на губах тепло чужой кожи.Да Эрик смотрел на него как на больного! Не с той же ненавистью, что и на воришку, но все же… Что он творил? Весь этот день Эрик словно проверял, как далеко Чарльз может зайти. И пока он подпускал его все ближе, но одна оплошность, например, такая, какую он допустил сейчас, и… Какого черта? Почему ему нельзя было немного подумать об этом, ведь мысли никому не навредят. Он имел право сколько угодно представлять себе тело Эрика и как он исследует губами каждый его сантиметр, очерчивает пальцами линии шрамов, как чувствует на себе вес его тела. Но Эрик…Чарльза начало знобить от ужасных мыслей, которые полезли в голову.Но это же был простой поцелуй в щеку. И Эрик согласился прийти на ужин. Не начал кричать в гневе, что Чарльз — мужеложец, которого нужно кастрировать, чтобы безопасно жилось нормальным людям. Не оттолкнул. Не…Голова начала болеть, и он зажмурился, сильнее сжимая часы в кармане пальто, надеясь, что их гладкий металл поможет собраться.Нужно было дождаться их следующей встречи и…?Авель?!В следующий раз они вместе пойдут на этот заветный бал, и тогда… что делать? Нет-нет, все было хорошо. Это означало, что, что бы Эрик ни решил, как минимум из-за работы он вынужден будет вернуться к Чарльзу. И это определенно давало ему шанс.Эти мысли немного успокоили Ксавьера, но они все еще метались в голове, подобно рою бешеных пчел, и потому, войдя в дом, он не обратил внимания, что дверь была открыта, а свет в прихожей не горел.— Господин! — в ужасе закричал Игорь и бросился по лестнице, едва ли не падая. — Боже мой, господин, простите меня! Я не знал, не смог… Простите меня! Я не знаю, сколько их было, они просто вошли, и я ничего не смог!— Стой, что? — Чарльз встряхнул головой, а его помощник впился в его пальто бледными пальцами. Искаженное гримасой страха лицо блестело от слез. — Успокойся и объясни, что произошло, — приказал Ксавьер, наконец-то сумев собраться, и заметил в волосах юноши кровь. — Идем, нужно обработать рану. Что с тобой? Что произошло? — Чарльз схватил юношу за запястья, стараясь отстранить все мысли об Эрике на второй план, и перепуганный Игорь наконец-то помог ему это сделать.— Они ворвались и ударили меня по голове, а когда я очнулся, они уже все забрали.— Нас ограбили? Что же ты не вызвал полицию? Что забрали?— Труп.— Что?— Они забрали труп того бродяги со шрамами и больше ничего.___________________*бобби — прозвище английских полицейских в честь активного государственного деятеля — сэра Роберта Пиля, который успел поработать на ниве уголовного законодательства и основать в Лондоне муниципальную полицию.