Заметка четвертая: ratio (1/1)

Сны Эрика всегда были тусклыми и расплывчатыми, и он редко помнил хоть что-то из них, если не считать регулярных кошмаров, которые то и дело напоминали ему о прошлом. Они нашептывали израненному сознанию причину, по которой Леншерр находил в себе силы вставать по утрам и идти на работу, терпеть Страйкера с его замашками и держаться за свою должность, вместо того чтобы попытаться завести семью, устроиться на завод и обосноваться где-нибудь в тихом и уютном месте. Стать обычным человеком.Когда-нибудь он им станет. Как только сотрет ту кровавую тень, что тянется за ним долгие годы. Уже очень давно он не был так близок к цели и не ощущал этого почти забытого охотничьего азарта, от которого кипела кровь, а мысли становились холодными и сосредоточенными.В этом состоянии он не чувствовал ни боли, ни усталости, мог, как гончий пес, нестись по следу, не замечая дня и ночи. Вот и теперь, не успев добраться до своей квартиры и поспав от силы часа два, Эрик вернулся на улицы Лондона, чтобы пробежаться по парочке адресов из списка Ксавьера, перед тем как добраться до участка и встретиться со своим ?информатором?, который в это время обычно сновал недалеко от рыночных рядов. Может, Чарльз и считал, что стоит все делать самостоятельно, но Леншерр знал, что когда дело касается бездомных, тогда без их же помощи ничего не узнать. А этот паренек был лучшим из вариантов и любимчиком Эммы, которая и свела в свое время Эрика со своим ?выводком ручных бродяжек?. Сейчас уже трудно было вспомнить, для чего Эрику впервые понадобилась эта шпионская сеть Эммы, но он помнил, как старался тогда избежать любой встречи с кем-то из этих уличных сирот. И не потому, что плохо относился к детям, а скорее наоборот: увидеть, как такие маленькие существа смотрят на него с ужасом или отвращением, было хуже, чем ощущать аналогичные взгляды от взрослых людей. Но шустрик не испугался его, более того, долго и много расспрашивал Эрика о шрамах, прежде чем взяться за заказ, и в свои пятнадцать лет оказался очень смышленым. Так что и в этом деле Эрик решил ему довериться.В это время народу на площади было немного. Лавки не так давно открылись, а прохладный воздух наполнился смесью запахов рыбы, выпечки, специй и прочей снеди, которую выложили на продажу. Эрик прикупил пару сандвичей на обед и небольшую коробку свежей выпечки, плотнее запахнул свое длинное пальто и посмотрел на часы. Половина восьмого. Не слишком любезно заходить в такое раннее время, но Леншерр не мог больше ждать, буквально чувствуя, как ускользает время и стынет след. Он не мог стоять на месте, когда чувствовал, что может ринуться вперед.До дома Ксавьера было около получаса пути, и Эрик поймал экипаж. Всю дорогу он невидящим взором смотрел на лучшие кварталы центра города, стараясь даже не вспоминать свою собственную улицу и квартиру. Узнай о ней Ксавьер, он наверняка не поверил бы, что люди могут так жить. Еще бы, с его богатеньким прошлым и не менее роскошным настоящим, полноценной лабораторией — и не одной — в собственном доме со слугой. Радовало лишь то, что сам Ксавьер при всем этом окружении оказался не похож на типичную ?золотую молодежь? столицы. И, подходя к порогу дома своего эксперта, Леншерр надеялся, что не слишком злоупотребляет гостеприимством нового коллеги.Дверь ему открыли не сразу. Более того, после пары минут Эрик даже усомнился, что хозяин и его слуга дома, но затем раздался тихий скрип, и Леншерра встретил холодный взгляд молодого помощника Ксавьера.— Чем могу вам помочь, инспектор? — неприветливо спросил Игорь, даже не открыв дверь полностью.— Я пришел к Ксавьеру. Могу я его увидеть?— Боюсь, доктор еще не готов принимать посетителей. Зайдите позже.— Это не отнимет много времени, — заверил его Леншерр, но низкорослый юноша в черном костюме явно не был намерен его пропускать.— Вы, видимо, не понимаете, инспектор. Доктор вымотан и плохо спал этой ночью, и я не хочу, чтобы кто-то тревожил его, пока он не придет в себя.— Он не ребенок, и разговор его не потревожит. Тем более, раз он не спит.— Я не могу…— Не заставляй меня применять силу.— Силу? — Игорь странно хмыкнул и выпрямился. — Вы работаете с моим хозяином, и он выполнил свои обязательства, но вы так и не выписали чек. А сейчас приходите в такую рань и намерены отвлечь моего господина от его непосредственной работы? Вы хоть представляете, насколько он может быть чувствителен к внешним раздражителям? Его работа куда важнее ваших…— Позови Ксавьера, и если он меня выставит, то я не стану возмущаться. Но если ты этого не сделаешь, то мне придется самому.— Вы угрожаете мне?— Нет, предупреждаю.— Моя обязанность — заботиться о господине Ксавьере и…— Да что там так долго? Я же сказал, что нужно принести оксиды! — послышался голос из глубины дома.— Иду, господин! — крикнул Игорь и хотел было закрыть дверь, но Эрик без труда удержал ее открытой.— Чарльз, я могу с тобой поговорить?! — крикнул Эрик, надеясь, что хозяин дома его услышит, пока сам он слышал только тихое недовольное шипение его помощника.— Эрик? — голос раздался со стороны лаборатории, и только теперь слуга доктора сдался и впустил инспектора в дом, видимо, не желая, чтобы его хозяин увидел, как тот чинит препятствия их гостю. — Я не ожидал увидеть тебя так скоро. Прошу, проходи, — Ксавьер торопливым шагом вышел в прихожую, на ходу запахивая темно-бордовый халат и приглаживая растрепанные волосы. — Прости мне мой внешний вид, я не успел еще собраться.— Ну да, к работе приступили, даже не позавтракав, — проворчал Игорь, но Чарльз будто не услышал его замечания.— Чем могу быть полезен, Эрик? — Ксавьер улыбнулся, а Леншерру потребовалась пара секунд, чтобы перестать рассматривать доктора, представшего в столь непривычном виде. Через неплотно закрытый халат была видна белая пижама. Ксавьер ступал по холодному полу босыми ногами и выглядел куда более уставшим и помятым, чем вчера, но вместе с тем казался более естественным. Словно с него спала тонкая маска, которой служила ему привычная опрятность и дорогой костюм, и остался только сам Ксавьер. Мятый, растрепанный, чуть потерянный, похожий на призрака. Словно Эрик встретил другого человека.— Прошу прощения за столь ранний визит, — сказал Эрик, вспоминая, за чем, собственно, он явился. — Вчера мы обсуждали набросок нашей жертвы, для опросов. Я понимаю, что прошло не так много времени, но мне нужен хотя бы один…— Все хорошо, идем, — позвал его за собой Чарльз и направился к лестнице на второй этаж. — Игорь, подготовь лабораторию и одежду для экспертизы, — распорядился он на ходу, и помощник с явной неохотой повиновался, проводив тревожным взглядом инспектора и своего хозяина, которые поднялись на второй этаж. — Я еще вчера с ними закончил и хотел лично заехать в участок, чтобы передать их, но ты меня опередил, — извиняющимся тоном произнес Ксавьер, ступая тихо, словно кот, приоткрыл широкую дверь и позвал Эрика за собой в спальню.В комнате горела настольная лампа, освещавшая стопки книг и множество заметок в раскрытых тетрадях. Среди записей можно было различить наброски человеческого тела и органов с разных ракурсов, которые отличались удивительной точностью прорисовки, что, должно быть, и не снилось работавшему в участке портретисту. Но куда больше Леншерра поразили разбросанные по столу листовки с лицом погибшего бродяги. Оно было в точности таким, как Эрик его помнил, но с тем отличием, что Чарльз полностью убрал с него печать смерти и вдохнул жизнь в неподвижные черты. На некоторых страницах Леншерр успел заметить нарисованные шрамы, но, прежде чем он успел бы взять их и осмотреть, Ксавьер торопливо сгреб в охапку все наброски и, склонившись над столом, начал выравнивать их в аккуратную стопку. Золотистый свет лампы смешивался с холодным и серым утренним светом и падал на сосредоточенное лицо Ксавьера. Его руки двигались быстро и ловко, а халат, который доктор так и не завязал поясом, распахнулся. Но Чарльза явно не особенно это заботило, равно как и не отвлекал его осторожный взгляд Эрика, который не без интереса смотрел на худое тело доктора, скрытое мешковатой тканью пижамы.— Я пока сделал десять более или менее годных листовок, вот, — Чарльз выпрямился и протянул их Эрику, но тот стоял ближе, чем рассчитывал Ксавьер, и, вместо того чтобы протянуть ему портреты, доктор ударился о его руки и едва не сбил пакет, который держал инспектор. — Оу, прости, я по утрам бываю таким неловким, — пробормотал Чарльз и натянул очередную улыбку, а взгляд Эрика зацепился за несколько пустых бутылок на широком, заставленном книгами подоконнике.— Все в порядке, — искренне заверил Чарльза инспектор и взял из его рук листовки. — Еще раз прости, что побеспокоил так рано.— Двери моего дома открыты для тебя в любое время, — возразил Чарльз, и Леншерр кивнул, хоть и не мог понять природу этого странного гостеприимства.— Знаю, должно быть, у тебя есть личный повар или что-то в этом духе, — немного неловко начал Эрик, убирая бумаги во внутренний карман, и достал из пакета коробку с выпечкой. Протянул ее Чарльзу, который смотрел на подарок так удивленно, словно Эрик был каким-то иллюзионистом, который только что продемонстрировал ему невероятное чудо за гранью понимания.— Это мне? — уточнил Чарльз, и голос его прозвучал хрипло, словно при простуде.— За ранний визит, — кивнул инспектор, глядя на то, как Ксавьер открывает коробку и изучает ее содержимое. На мгновение он подумал, что Чарльз сейчас поморщится и брезгливо отложит выпечку в сторону, и уже начал жалеть, что не додумался зайти в какую-нибудь лавку в центре и купить что-нибудь поприличнее того, что продавалось на рынке у его квартала. Но Чарльз вдруг улыбнулся.— Спасибо. Знаешь… я только сейчас понял, как голоден. Странно, — он хмыкнул каким-то своим мыслям, и взгляд его стал теплее.— Не за что, — Эрик коснулся края своей шляпы и посмотрел на часы. — Я должен идти. Нужно еще успеть поймать одного человека, прежде чем ехать в участок. Я зайду вечером, если ты не против?— Нет конечно, к тому времени мне будет, что тебе рассказать.— Прекрасно. Я найду выход, можешь не провожать, — заверил инспектор и направился к дверям, стараясь двигаться не слишком торопливо, хотя понимал, что выбился из графика, не рассчитав время, которое ушло на дорогу.— До встречи, Эрик, — проговорил Ксавьер, когда инспектор скрылся за дверью, а на лестнице послышались его тяжелые шаги.Сам Ксавьер спустился вниз, только когда все стихло. Он мягко ступал по лестнице, двигаясь медленно и плавно, словно во сне. Придерживал коробку с выпечкой, чувствовал сонливость и усталость. Коридор длинными полосами расчерчивали тени, которые покачиваясь, убаюкивали своим танцем.— Доктор, все готово. Вы можете приступать к работе, — из дверей лаборатории выбежал Игорь и вынес хозяину белый халат, но Чарльз едва его видел.— Да-да, я приступлю к работе, но немного позже. Ты не мог бы заварить мне чаю? Мне нужно немного отдохнуть, — он тихо не то хмыкнул, не то всхлипнул и направился на кухню. — Я не помню, когда нормально спал.— С вами все в порядке, доктор?— Да, я выпью немного чаю и посплю пару часиков. На свежую голову работа пойдет лучше.— Правда? — едва скрывая радость, произнес помощник и весь засиял энтузиазмом, готовый хоть сейчас броситься готовить ванну и кровать для своего господина. Сколько часов он упрашивал того оторваться от работы и принять снотворное, сколько времени он ходил за ним, пытаясь напомнить об обеде. Ксавьер, наверное, давно утратил аппетит, и вот сейчас хоть какой-то прорыв. — Я все приготовлю, доктор!— Да, спасибо, — устало кивнул Чарльз, устраиваясь за столом, и провел пальцами по простенькой коробке с выпечкой, улыбаясь каким-то своим мыслям.***Пришлось вернуться на рынок и потратить еще полчаса времени, но Эрик придумал пару оправданий, на случай если его вызовут к начальству. Да и не думал он, что кто-то заметит его отсутствие в такое время, благо служба у него лишь отчасти должна проходить в кабинете.Людей уже стало на порядок больше, но еще можно было спокойно проходить по улице и меж рядов прилавков — не то что в полдень. Инспектор высматривал среди прохожих и покупателей знакомую фигуру, но, как это обычно и бывало, Питер первый нашел его и появился так внезапно, словно возник из воздуха.— Господин инспектор, утро доброе. Что ж вы в такую рань по рынку гуляете? Работы нет или наоборот? — будничным тоном спросил парень, на ходу распаковывая леденец, который он, скорее всего, успел свистнуть в ближайшей лавке.— Привет, Питер. Смотрю, дела у тебя идут неплохо, — заметил Эрик, глядя на новую одежду паренька, которая не шла ни в какое сравнение с тем тряпьем, что было на нем в их первую встречу. И судя по увесистой сумке с газетами, перекинутой через плечо, мальчишка нашел дополнительный заработок. — Теперь газеты продаешь, правда?— А что? Неплохое дело. И доступ в типографию есть. Там, знаете ли, весьма интересно. Может, поинтереснее, чем в вашем Скотланд-Ярде. Тоже полно интриг и расследований, только без значков, все по-тихому, пока в статью не попадет. А там, глядишь, и вздернут кого толпе на потеху. Горячие новости, как горячие пирожки, — народ всегда их хочет.— Как всегда болтлив, — обреченно вздохнул Эрик, глядя на паренька, который поправлял свои отросшие волосы, белесые, словно седые.— У вас дело ко мне, верно я понимаю?— Верно. Если ты закончил рассуждать о газетах, — кивнул Эрик, сворачивая в одну из подворотен. Там он прислонился к грязной каменной стене и закурил, специально выдерживая мучительную для Питера паузу, прекрасно зная, что паренек ненавидит стоять без дела. Вот и сейчас: всего-то искра и одна затяжка, а юноша уже переминался с ноги на ногу, готовый сорваться на бег в любую секунду.— Так что там? Важное что? Это по тем трупикам, что нашли недавно? О них заметки есть, и, говорят, мужика там важного замочили. Прямо насмерть и с кровью. Прямо от уха до уха горло вскрыли и ноги переломали. А еще…— Тише, — строго шикнул на него Эрик, и его глаза в отблеске сигареты сверкнули не хуже отполированной стали. — Это касается погибшего бродяги, — инспектор достал одну из листовок, нарисованных Ксавьером, и протянул ее Питеру. — Твое дело — пробежаться по городу и узнать об этом человеке все, что сможешь. Особенно меня интересует, где его видели в последнее время и не случалось ли с ним что-то необычное.— Насколько необычное? — деловым тоном спросил мальчишка и поправил свою кепку.— Такое, что могло бы закончиться его смертью.— У-у-у, тут что, бродяг губят? В газетах о таком не было, и в редакции не слышал. А вы уверены, что его убили? В смысле, может, больной был и сам помер? Ночи сейчас прохладные, голод, болезни или, может, отраву какую сожрал.— Это уже не твоя забота. Узнай, что сможешь, и приходи.— А оплата?— Держи, — Эрик протянул пареньку аванс, и тот, торопливо пересчитав монеты, поднял на инспектора недовольный взгляд. — Что? Остальное получишь, когда выполнишь работу.— А на это мне что, мороженку купить, чтобы не скучать?— На что потратишь — это твое дело, — Эрик пожал плечами и посмотрел в сторону дороги, высматривая свободный экипаж. — Иди давай, а то… — но паренька и след простыл. Эрик хмыкнул себе под нос и поправил шляпу, стараясь надежнее скрыть изувеченное лицо.Что ж, с этой частью он справился. Теперь необходимо было заняться богатеньким покойником, пока Страйкер не наведался в кабинет с очередной истерикой.***Игорь уже несколько минут стоял в дверях спальни своего хозяина и все ждал, что тот вот-вот проснется. Но Чарльз забылся настоящим крепким сном, что не могло не радовать. Его помощник с облегчением вздохнул, радуясь, что не придется искать способ подсыпать доктору снотворное в чай, потому что без него тот не мог уснуть, а состояние его в последние дни только ухудшалось. Возможно, громила-инспектор и не заметил этого, ему ведь нужны были только сведения и талант Чарльза. Иначе бы он не вломился в такую рань по работе. А вот Игорь находился рядом постоянно и знал, как измотан был Ксавьер. Он находился буквально в шаге от срыва и полного истощения. Но этим утром он и позавтракал, и уснул, а это значит, что на какое-то время можно выдохнуть. По крайней мере, не беспокоиться о том, что касалось Чарльза.В тишине огромного дома юноша торопливо заканчивал свою работу: запечатывал письма гербом Ксавьера, рассылая всю необходимую корреспонденцию. Тут был отчет для программы в университете — одна из обязательных частей работы Ксавьера, о которой он, видимо, даже не думал, — и оплата по счетам, которых накопилось приличное количество. А еще несколько пухлых конвертов с рукописями научных исследований, которые Игорь последний месяц переписывал начисто с черновиков Чарльза. Эти письма были основным источником достатка, не считая той части наследства, которую отчиму Чарльза отсудить еще не удалось, хоть он и до сих пор пытался прибрать ее к своим рукам. Порой Игорь не понимал, как до этого Чарльз справлялся со всеми этими делами. И дело было не в том, что Ксавьер не смог бы привести в порядок бухгалтерию или сдавать в срок научные труды. Нет, он, несомненно, мог с этим справиться, но вся эта возня была для него настолько вторичной, что он просто не держал ее в голове. В первые недели работы в этом доме Игорь пребывал в тихом ужасе от состояния дел, но к этому времени все уже успело более или менее наладиться и войти в ритм, который он мог поддерживать, следуя за Чарльзом по пятам и напоминая о каких-то необходимых заданиях. А все, что Игорь мог делать сам, он делал с максимальной отдачей и терпением, стараясь как можно больше освободить Чарльза, чтобы тот мог заниматься своими исследованиями.И, говоря о них…Игорю было запрещено спускаться в подвальную лабораторию, и он понятия не имел о том, чем Ксавьер занимался внизу, но перечитывал его записи и работал с ним в верхней лаборатории, где успел увидеть множество чудес медицины, которые современное общество скорее готово было принять за магию. Чего только стоила система реабилитации органов при помощи электрической стимуляции! Увидев это впервые, юноша не поверил своим глазам, и до сих пор с замиранием сердца наблюдал за тем, как в резервуаре совершенно обособленно живет и функционирует некогда мертвый орган. Вот только без трубок и проводов, дававших ему энергию, он все равно умирал. Но эта методика была не просто прорывом в медицине, это был совершенно иной уровень, за гранью понимания! И тем удивительнее было то, что Ксавьер до сих пор не выступил со своими исследованиями перед научным сообществом, не запустил свой метод в массы. А продолжал работать, тихо и обособленно ото всех, позволяя своему ассистенту время от времени делать из его наработок статьи для пары научных журналов и исследовательских компаний, чтобы хоть как-то окупить затраты, требовавшиеся на его исследования.Он собрал сумку, накинул свое черное пальто и направился в серые улицы Лондона, посматривая на часы, чтобы примерно рассчитать время своего возвращения. Если бы не инспектор, то в его заботы сейчас входила бы только отправка почты. Но нет! Этот детектив каким-то образом втянул Чарльза в свое расследование и, видимо, уговорил помочь не только с трупом, потому что иначе никак нельзя было объяснить столь странное поручение хозяина: Игорю предстояло проверить едва ли не все лавки и узнать, не работают ли там поддельные врачи.Хорошо же задание, но как его выполнить?Игорь был знаком с подобного рода подпольной медициной. Его прежний хозяин иногда сотрудничал с такими докторами и доставал для них не самые законные и далеко не безопасные масла и травы. Но одно дело — вести торговлю с такими людьми, и совсем другое — узнать что-то об их месте работы. Они тщательно скрывались, с тех пор как был принят закон об обязательном лицензировании медицинской деятельности. За один только осмотр они могли загреметь в тюрьму, и попасть к ним на прием без рекомендаций других клиентов было вовсе невозможно. Оставалось рассчитывать на свою наблюдательность, но Игорь не питал особых надежд на то, что ему удастся что-то разузнать. И, тем не менее, ослушаться Ксавьера он никак не мог.***— Что это, черт подери, такое? — Эрик смотрел на свой заваленный бумагами и папками стол, и в груди у него становилось тяжко.— О, господин старший инспектор, — хрипло отозвался Логан, который пребывал в кабинете Леншерра, устроившись на стуле для посетителей и изучая записи.— Свою должность я и без тебя помню. Что за макулатуру здесь навалили? — Эрик захлопнул за собой дверь и направился к столу.— А, это результат работы наших доблестных констеблей, которые, получив палкой под хвост от Страйкера, решили, что лучший способ выполнить работу — притащить сюда все, что только можно.— А точнее? Что они натаскали? Вот на кой мне нужны отчеты по продажам сушеной ромашки? — Эрик скривился, листая бухгалтерские документы в одной из папок.— Так это отчеты из аптек, принадлежавших Яношу. Наши ребята прочесали все, что можно, а так как папочка нашего покойника не поскупился на стопку бумажек, дающих согласие на сотрудничество, то вот тебе результат. Тут все: начиная со счетных книг и информации о поставках лекарств и заканчивая персоналом аптек. И здесь же список самого графа, где он перечисляет тех, кто мог бы желать ему вреда и способен был заказать убийство его сына.— И как они собрали все это так быстро?— Я же сказал, папаша содействует, — пожал плечами Логан, делая пометки в бумагах.— Допустим. Но что тут делаешь ты? Перепутал кабинеты? — Эрик обреченно стянул с себя пальто и шляпу, повесил их на крючок у шкафа и уселся за свое рабочее место, решив начать со списка подозреваемых.— Нет, я не ошибся. Хотя, будь моя воля, я бы занялся своими карманниками, дебоширами и конокрадами. У меня в офисе лежит с дюжину таких дел, причем часть из них — твои.— Жалуешься? Не моя идея была таким образом перераспределить нагрузку. Можешь пойти к Страйкеру.— Да сдался мне этот псих, — прорычал Логан.— Тогда чего жалуешься?— Того, что когда он не застал тебя утром в кабинете, то до жути переволновался и решил, что один инспектор с делом не справится.— Дьявол, — выдохнул Леншерр и хмуро посмотрел на ?напарника?.— Что? Знаешь ли, я тоже не горел желанием лицезреть твою порезанную морду каждый день.Эрик хотел ответить, и первым порывом было желание послать Логана куда подальше, чтобы эта грязная псина не скалилась в его офисе, но голос разума остановил его от этой ошибки, стоило только взгляду вновь упасть на горы макулатуры на столе. С этим делом ему придется ночевать в участке, а значит, можно было забыть о своей охоте. Так что было бы неразумно отказываться от любой помощи. Чем быстрее они закроют это дело, тем больше свободного времени останется на другое.— Хорошо, тогда тебе стоит кое-что знать, — кивнул Эрик и достал сигарету.— Да ладно? Ты не против? — удивился Логан.— Толку с того, против я или нет? Или хочешь потратить полдня на перепалку с суперинтендантом?— Нет уж. Чем реже я вижу его напыщенную рожу, тем лучше. Дай сюда, — Логан потянулся к Эрику за сигаретой, и тот без особого энтузиазма передал одну инспектору.— Я думал, ты предпочитаешь сигары.— Я личность разносторонняя, травлюсь дрянью разного вида. Так что ты там нарыл?— Те бугаи, что были с сыном графа…— Бугаи, — тихо рассмеялся Логан и пояснил, — от тебя это странно слышать.— Кто бы говорил. Так вот, я узнал, что они числились в клубе ?Адское пламя?. Мой информатор в скором времени сообщит подробности.— А с чего бы нам не пойти и самим не разузнать?— Нам? — Эрик медленно выдохнул едкий дым и многозначительно посмотрел на Логана. — Ты можешь попытать удачу, а мне вот проблематично работать под прикрытием — каждая шавка знает, что я местный детектив.— Ну да, рожа у тебя примечательная.— Они могут вывести нас на след. Не думаю, что они напали на Яноша, скорее были наемниками для охраны. Пока мы знаем, что его долго не было в городе, вернулся недавно, с отцом особо связи не поддерживал, да и не думаю, что в этих аптеках он вел какие-то дела лично. А нам нужно знать, чем он занимался все это время.— И что ты надумал?— Его отец сказал, что он был завсегдатаем в клубе ?Авель?, но этот клуб работает, как бог на душу положит: встречи там проходят только по инициативе одного из членов клуба. Пока я узнал само место и поставил там констеблей. Они доложат, если там начнется собрание.— Неплохо. Я-то думал, что ты все это время прохлаждался.— Мне казалось, это ты спал на работе.— Это я работал допоздна, — возразил его коллега.— Да? Работал? Или тебя жена не пустила домой? — ухмыльнулся Эрик, а Логан так и замер при упоминании своей жены. Взгляд его стал опасным.— Не смей говорить о ней, Леншерр.— Тогда, может, поговорим о деле? У тебя есть предложения?— Я мог бы проверить ?Пламя?, — предложил Хоулетт.— И как же?— Прикинусь клиентом и попытаюсь расспросить о наших парнях что-нибудь.— А то твоя морда там никому не знакома, — покачал головой Эрик. — Нет, если и делать это, то привлекать кого-то из констеблей. Так будет меньше шансов, что на месте все пойдет к черту.— Шутишь? С констеблями-то и не пойдет к черту? — хохотнул Логан.

— Я бы пока не лез туда и подождал сведений от информатора.— Их может быть мало, и одних слов не хватит. Страйкер дело закрыть хочет, и чтобы убийцу повесили, а для суда простого пересказа со слов информатора не хватит.— Обычно выкручивались, и тут справимся, — отмахнулся Эрик и затянулся сигаретой.— Нужно что-то повесомее.— Так вот у нас целая гора весомого вокруг, — вздохнул Леншерр и вновь уставился на погребенный под кипами документов стол.— Думаешь, ключ кроется в этих бумагах?— Не знаю, но я намерен их проверить. Мне нужно знать, где был Янош последнее время и с кем общался.— Проклятье, — Логан обреченно посмотрел на коллегу и растрепал волосы, поднимаясь с места. — Приведу пару офицеров. Пусть помогут.— Хорошая идея, — кивнул Эрик и затушил сигарету.***Чарльз заканчивал записи для Эрика. Сон пошел на пользу, да и давно он не спал так спокойно. Он не мог отрицать того, что присутствие инспектора помогало ему. Его искалеченное лицо и зеленые холодные глаза, грозная фигура и резкость в голосе… Подобного Чарльз не испытывал уже очень давно. Словно визит Эрика разбудил его, вытолкал из замкнутого круга собственных мыслей. Но главное — он дал ему шанс хоть частично искупить свою вину. Пусть даже она и не узнает об этом, но… может, на его душе станет легче, если он сможет помочь хоть кому-то.Ксавьер нервно коснулся карманных часов, чтобы успокоиться, но в этот раз это не помогло.— Прости меня, — прошептал он, не решаясь их открыть, но все же выложил на стол. Даже через прочную крышку с изящной гравировкой цветочного узора он мог чувствовать на себе ее взгляд. — В этот раз я не останусь в стороне, моя дорогая, — пробормотал Чарльз и вернулся к записям.Он несколько часов корпел над одеждой покойника, но это так и не помогло сузить радиус поисков. Вода смыла все четкие следы и грязь, которая могла бы помочь определить примерное место преступления. Последнюю пару недель его явно держали не в подвале или клетке. Кроме того, занявшись одеждой, Чарльз обратил внимание на то, что она была куда более приличной, чем мог бы раздобыть бродяга. Был ли он вором или кто-то ему ее дал? Скорее всего, второе. Она больше походила на вещи пациента больницы, чем на лохмотья бродяги. А вот куртка его была в плачевном состоянии, ее он явно носил не один год. Неудивительно, что сначала никто этого не заметил, — одежда была слишком запачкана грязью и илом Темзы, чтобы обратить на это внимание. Кроме того, ткань пижамы была порвана на рукаве, словно мужчина зацепился за что-то, и на ней среди грязи обнаружились следы крови и какое-то маслянистое пятно, скорее всего, от лампы.Еще на пижаме был совсем небольшой надрыв с оставшимися в нем нитями. Маленький, едва заметный. Словно что-то было пришито к ткани, но затем грубо вырвано. Вот только что могли пришить на нагрудный карман?Дополнительный осмотр тела выявил не так много нового, большую часть из этого Чарльз описывал в отчете. Но, снова вернувшись к рукам жертвы, он обнаружил под ногтями грязь и занозы. Видимо, тот за что-то отчаянно цеплялся, пытаясь вырваться, но безуспешно.— Куда тебя везли в таком состоянии? — пробормотал Ксавьер, делая пометки в записях. Судя по повреждениям, незадолго до смерти бродягу куда-то перевозили, но определить, погиб он в дороге или после, было невозможно. Чарльз сделал пометки: ?перевозили?, ?искать повозку?, потер переносицу и едва не подскочил на месте, когда часы пробили три часа дня. — И где его носит? — недовольно проговорил Ксавьер, поднимаясь с места. Его помощник с утра носился по его списку и до сих пор не вернулся, а к приходу Леншерра должен был быть готов новый отчет, который смог бы сдвинуть дело с мертвой точки.Чарльз вздохнул и откинулся на спинку своего кресла, уставился в потолок, чувствуя легкое головокружение.Шрамы Эрика… они снились ему. Его бледная кожа и зеленые глаза. Он как оживший голем, как ужасающе реалистичная игрушка, сотканная из лоскутов, но она все же дышала. Была настоящей.Он завораживал. В него с трудом верилось. И все же он был здесь.Чарльз снова сел и сдвинул листы бумаги, открывая заваленный под ними портрет Эрика. Нужно было подготовиться к его визиту, ведь он придет всего через несколько часов.***Игорь выругался сквозь зубы, угодив в очередную лужу на кривой дороге, раздраженно одернул пальто и поправил сумку.Поскорее бы убраться из этого района. Он до сих пор считал чудом, что его здесь еще никто не ограбил. И откуда только доктор Ксавьер знал такие злачные места? Хотя, если подумать, прежнее место жительства Игоря едва ли отличалось от этой худшей части города с ее темными обитателями. Представить, чтобы Чарльз приходил в такие места по собственной воле и, кроме того, хорошо в них ориентировался, было чем-то совсем нереальным, но ведь это Ксавьер составил список. И это благодаря упоминанию его имени Игорю удавалось раздобыть хоть какую-то информацию в этих лавках. Юноша встряхнул головой и почувствовал, как по спине побежали мурашки.Он так давно был с Ксавьером и порой, начиная забывать о своей прошлой жизни, полагал, что знает своего хозяина, а затем… одна записка, один поход по темным переулкам, и наступало осознание того, что за все эти годы Игорь совсем ничего не узнал о прошлом своего господина. А сейчас и вовсе казалось, что, что бы там ни было, этого ему знать и не стоило.Он не хотел думать о том, как Чарльз бродил по этим улицам, какие дела вел с этими людьми и чем занимался. Здесь, где стены поросли мхом и крошились от времени, где выходить после наступления сумерек было рискованной затеей, где всем заправляли лондонские бандиты, а под каждым прилавком таился в лучшем случае пистолет, Чарльз просто не мог существовать. Не тот Чарльз, которого знал и любил Игорь. Его Чарльз, взъерошенный и вечно в своих мыслях, ходит по дому в халате полдня, пока работает над записями, а потом, словно опомнившись, одевается так, что с него впору писать картины для лучших музеев. И это лишь для того, чтобы закатать рукава и спуститься в свой подвал или продолжить работу в лаборатории, где он раз за разом творил невероятные, граничащие с магией чудеса, заставляя оживать мертвые глаза или биться давно замершее сердце.Именно такого Чарльза знал Игорь, и этого ему было более чем достаточно. Сам он вполне мог счастливо прожить, не задавая лишних вопросов.Хотя сегодня их все же пришлось задавать, и порой юный помощник доктора готов был провалиться под землю от неловкости, пытаясь выдавить из себя правдоподобную ложь про каких-то больных родственников в надежде, что в этих ?заведениях? ему помогут с нужными услугами. В паре мест ему пригрозили полицией, еще несколько продавцов искренне не поняли, о чем их спрашивают, и просто отпустили товар, а в одной из аптек его встретил долговязый щуплый парень в очках, который занервничал при расспросах так сильно, что, казалось, мог хлопнуться в обморок. Но Игорь сильно сомневался, что это было связано с незаконными медицинскими услугами, скорее там продавали какие-то наркотические отвары или травы, а этот парень из рук вон плохо знал свое дело. При желании Игорь мог бы привести полицию и без проблем прикрыть эту лавочку, но в его списке было еще несколько мест, и он махнул на очкарика рукой.Как Чарльз и предполагал, в одном из мест удалось назначить с доктором встречу через два дня, и юноша очень надеялся, что этого будет достаточно. Кроме того, Чарльз так толком и не объяснил, зачем ему был необходим этот доктор. Уж точно не для помощи. Ни среди светил медицины, ни, тем более, в подполье не было хирурга, способного сравниться с Ксавьером или в чем-то его превзойти.Возвращаясь домой, Игорь сжимал в руке записку со временем и местом встречи — она была назначена в травнице недалеко от пирсов. Он готов был наконец-то встретиться со своим господином и сообщить, что исполнил его поручение. Однако в дом он входил крадучись, боясь издать малейший шорох, на случай если Чарльз все еще спал. В прихожей было тихо, и даже если прислушаться, то нельзя было различить лишних звуков, словно весь дом застыл в пространстве и опустел в забытьи. Сняв пальто, Игорь поспешил в спальню к своему господину и заглянул через приоткрытую дверь, надеясь увидеть Ксавьера в постели, но тот сидел за своим столом, откинув голову назад и глядя в потолок, задумчиво перебирая в руке цепочку от карманных часов. Чарльз успел привести себя в порядок и не походил на растрепанного и вымученного безумного ученого, каким он казался этим утром в момент визита инспектора. Сейчас он был собой, собранным и задумчивым, сосредоточенным и аккуратным, одетым достойно своего происхождения и титула, о которых сам Чарльз не любил упоминать.— Рад видеть, что вы отдохнули и пришли в себя, — с искренностью произнес Игорь, отвлекая Чарльза от каких-то записей.— О, а вот и ты! — Ксавьер поднялся из-за стола так стремительно, что, казалось, вот-вот опрокинул бы стул, на котором сидел. — Мне нужно знать, что тебе удалось разведать.— Не так уж и много, но хотя бы выяснил по вашей наводке место, где может работать один из хирургов, которых вы ищете.— Это прекрасно!— Вы уверены? Господин, я правда не считаю…— Тебе и не нужно об этом думать, — Ксавьер вырвал из рук Игоря записку с адресами, которую тот только что достал, и бегло пробежался по ней взглядом. — Взял все, о чем я тебя просил?— Да, господин, — юноша продемонстрировал небольшой пакет с медикаментами и реагентами.— Прекрасно, оставь их в кабинете и разберись там с записями. Я вчера доработал одну из статей, по восстановлению функций кожного покрова после отмирания или сильных повреждений, и оставил пару образцов.— Вы смогли восстановить кожные ткани отдельно от носителя?— Там все сказано. Перепиши это и оставь в архиве.— Господин! — юноша растерянно побежал за Ксавьером, который почему-то направился на выход. — Куда вы?!— Мне удалось связаться с одним человеком, который поможет добыть необходимые детали для работы над Дэвидом, и через час у меня с ним встреча.— Я с вами.— Нет, — и снова резкий поворот. Игорю порой казалось, что Чарльз не ходил, а танцевал, то и дело совершая плавные бальные развороты. Он, должно быть, был прекрасным танцором. Юноша и прежде задумывался о том, что стоило бы вытащить господина на один из многочисленных балов или встреч, приглашения на которые он так часто получал. И тогда можно было бы увидеть его совершенно другим… — Ты слушаешь меня? — оборвал его мысли Чарльз и щелкнул пальцами перед лицом помощника.— Да, господин, — торопливо ответил Игорь и растерянно посмотрел на оскал своего хозяина.— Прекрасно. Тогда выполни работу. Если мистер Леншерр придет, пока меня не будет, приготовь ему чаю или чего покрепче. Можешь передать ему любые записи, если он их попросит. В мой подвал и спальню не пускай. Все ясно?— Да, полностью.— Отлично. Тогда до вечера.— Да… — выдохнул юноша, глядя, как его хозяин, подобно вихрю, скрылся за дверью.И что на него нашло?***Суперинтендант успел заявиться в офис и устроить привычный разнос. Так всегда происходило, если он был лично заинтересован в исходе дела. Вот только каждый раз от этого были одни проблемы.Эрик спокойно выслушивал его, пропуская половину слов мимо ушей, и ждал, когда закончится инструктаж. И он не стал спорить, когда Страйкер, узнав все о деле, решил, что следует начать с отца жертвы и исходить из того, что сына убили конкуренты или противники его состоятельного родителя. Конечно, Эрика не удивил подобный подход — Страйкеру не так важно было узнать, кто убил богатенького сынка, сколько нужно было изобразить бурную деятельность и обезопасить его отца и свои личные дивиденды, полученные с данного дела. Логан тоже это понимал, но полез на рожон, открыто возмущаясь и протестуя, и это затянуло обсуждение. В итоге закончили они только к половине одиннадцатого, и Эрик проклинал всех и вся, выходя из кабинета под недовольным взглядом Логана, который вынужден был остаться на работе на всю ночь.— И какого хрена, Леншерр? — рыкнул инспектор, выглядывая из-за двери, пока Эрик поправлял свое пальто и шляпу. — У нас еще горы работы.— Завтра, — коротко бросил инспектор.— Да неужели?— Да. И тебе бы стоило пойти домой — выглядишь как побитый пес.— Сам ты псина, — огрызнулся Логан.— Привлеки стажеров и ребят из академии, пусть помогут разгрести эти бумажные завалы, — невозмутимо ответил Леншерр, ни на тон не повышая голоса, в отличие от своего коллеги.— Да пошел ты со своими советами! Лучше бы проверил ?Пламя?.— Я же сказал, что я не могу этого сделать. Может, ты не заметил, но я далеко не невидимка. А это не то место, где можно легко слиться с толпой.— Так что ты предлагаешь? Сидеть и ждать? — Логан скрестил руки на груди и скептически посмотрел на коллегу.— Отчего же? Вон, Страйкер уже указал нам рабочее направление.— Да ни хрена он не указал. Ты не такой идиот, чтобы считать, что этого взрослого мажора убили враги его отца.— Да, я считаю, что это маловероятно, но стоит рассмотреть и этот вариант, — разговор затягивался, и Леншерр начинал раздражаться.

— Да не глупи ты! Этот парень в Лондоне-то редко бывал, и мы ничего не знаем о нем самом и о том, чем он занимался. Но это именно его жизнь стала причиной его смерти.— Ты просто философ, — фыркнул Эрик, направляясь к парадным дверям участка, но Логан не отставал.— Меня приставили тебе в помощь, а не для того, чтобы выполнять всю твою работу.— Так и не выполняй. Отправляйся к жене и отдохни. Завтра займемся ?Пламенем?, — посоветовал Леншерр.— И как же? Сам сказал, что нам туда не сунуться.

— Что-нибудь придумаю, а теперь отвали — у меня хватает забот и без этого.— С каких это пор ты так относишься к делу? — иногда Хоулетту хотелось его придушить. Например, сейчас.

— Это тебя не касается, — Эрик поправил шляпу и махнул ему на прощание.— Ублюдок, — выругался Логан, провожая гневным взглядом детектива-инспектора, и направился обратно в кабинет, понимая, что с этим делом ему нужно будет разбираться самостоятельно. Что бы за чертовщина ни творилась сейчас в жизни местного монстра Скотланд-Ярда, это явно заботило его больше работы.Но в одном он прав: вернуться домой стоило.Логан взял со стола папку и записку с адресом и постарался не думать над тем, какие последствия его будут ждать после.***— Простите, господина Ксавьера еще нет дома, но вы можете его подождать, если желаете, — сухо проговорил молодой помощник Чарльза, встречая Эрика, и неохотно пригласил его войти.— Он говорил, когда вернется?— Точного времени не называл.— Что ж, — Эрик устало вздохнул и снял пальто и шляпу, передал их помощнику Чарльза и поправил ворот рубашки, чтобы тот полностью закрывал его поврежденную шею. — Я подожду его.— Хорошо. Еще он просил передать вам любые его записи, если вы захотите их увидеть.— Так ему что-то удалось выяснить?— Полагаю, что да. Кроме того, по его поручению я нашел одного из врачей, который мог бы вас заинтересовать.— Прекрасно! Мне нужен адрес и записи Ксавьера.— Располагайтесь в кабинете, я принесу их вам и приготовлю чай.— Хорошо, — Эрик сразу воспрянул духом и начал благодарить небо за то, что ему был послан этот странный судмедэксперт, который на данный момент, как оказалось, мог стоить целого полицейского участка.В кабинете царил легкий беспорядок, и, пересекая его порог, Эрик сполна ощутил, насколько это было огромное помещение. Если присмотреться к планировке, становилось понятно, что это неспроста, — для такого простора было снесено две стены. Видимо, хозяин дома проводил здесь много времени. И это место к нему привыкло. Сейчас, без него, тут было пусто и холодно, несмотря на треск огня в каминах, который с трудом заполнял тишину, окутавшую собой все пространство вокруг.Эрик неспешно прошелся по помещению и остановился возле шахматной доски. Коллекционная или подарочная. Уж больно подробно были выполнены фигурки, а сама доска была вырезана из дорогого дерева и добротно залакирована. Леншерр взял с поля черного короля, чтобы получше рассмотреть фигурку, которая больше походила на миниатюрную скульптуру человека в дорогих одеяниях и с тяжелой короной на голове. Он опирался обеими руками на широкий меч и смотрел себе под ноги, на груды черепов, служивших его пьедесталом, а у самых его ног неизвестный скульптор вырезал странное существо, отдаленно напоминающее человека. Куда более вытянутое и худое и полностью покрытое густыми перьями. Оно, словно гончий пес, стояло у ног правителя, готовое ожить и сорваться с постамента, чтобы стать последней защитой своего хозяина.Странные фигуры. Тяжелые.Эрик поставил черного короля обратно, в самый центр доски, где он остался стоять после незаконченной партии. Казалось, бой шел долгое время, и вот два короля покинули свои клетки и стянулись к центру поля. Глядя на это, Эрику самому захотелось поучаствовать в этом сражении. Прошло так много времени с того момента, когда он играл в последний раз.Он прошелся мимо стеллажей с книгами и провел кончиком пальца по корешкам пары толстых фолиантов: по медицине и теории множественности миров. Это несколько его удивило. Этих книг было всего две, но они казались инородными среди научной литературы. Инспектор уже устроился в кресле, когда к нему вернулся помощник Чарльза вместе с бумагами и подносом с чаем и закусками.— Прошу прощения за ожидание. Уверен, мой господин скоро придет.— Я подожду, — кивнул Эрик и взял записи Ксавьера, тут же забыв обо всем и погрузившись в чтение.***Чарльз чертыхнулся, угодив в лужу в одном из переулков, но не сбавил темпа.Как он умудрился так задержаться? Эрик наверняка уже пришел, а вот стал ли он столько ждать возвращения хозяина дома — совсем другой вопрос. Но кто бы остался? Было слишком поздно, и он один был виноват — не надо было спорить и торговаться, не надо было вступать в этот моральный спор, когда его назвали…Нужно учиться сдерживать себя в такие моменты! Это определенно не стоило того, чтобы лишиться шанса снова встретиться с Эриком.Экипаж никак не получалось поймать, поэтому и пришлось рассчитывать на себя и как-то стараться не разбить проклятую банку. Когда Ксавьер добрался домой, было далеко за полночь, и его сердце стучало так сильно, что казалось, будто оно поднялось из грудной клетки до горла и засело там, продвигаясь выше, намереваясь вырваться на свободу через рот. В таком состоянии он и оказался на пороге дома, но, поднимаясь по лестнице, услышал за спиной какой-то шум.Чарльз резко обернулся, сам не зная, кого ожидая увидеть, но смог заметить какую-то тень, мелькнувшую у деревьев на противоположной стороне улицы. Он тихо выругался, поправил волосы, злясь на себя, что испугался какой-нибудь бродячей кошки, и постучал в дверь, зная, что Игорь ее откроет куда быстрее, чем Чарльз найдет ключи. Так и произошло. Дверь распахнулась, и перед ним, словно призрак, встал бледный черноволосый помощник с его вечно горящим и преданным, как у собаки, взглядом.— Вас долго не было, господин, я начал волноваться.— Немного затянулась сделка, но все в порядке, — Ксавьер передал ему банку, и юноша пораженно посмотрел на ее содержимое.— Они совсем свежие.— Да, потому что в своих опытах я не могу использовать сгнившие трупные органы. Эти будут свежее.— Где вы их…— Отнеси в мой кабинет. Эрик уже ушел?— Ох, нет, господин инспектор хотел вас дождаться.— И? — поторопил его Чарльз, чувствуя, как сердце, которое еще недавно готово было вырваться из горла, сейчас ушло куда-то в пятки.— Он ждал вас в лаборатории.— Ждал? Ты же сказал, что он не уходил, — раздраженно сказал Чарльз и направился искать Эрика, даже не сняв пальто. А вбежав в зал, он замер, стараясь не издать и лишнего вздоха.Эрик и правда его ждал. На столе стоял поднос и пустая чашка, тарелка с печеньем, рядом лежали тонкие черные перчатки, а сам желанный гость сидел освещенный тусклым светом нескольких слабых ламп и еще не потухшего камина. Он откинулся на широкую спинку кресла, а записи лежали на его коленях, выпав из ослабевших рук.Чарльз едва заметно улыбнулся, глядя на спящего инспектора, и тихонько подошел к нему, позволяя себе как следует его рассмотреть. Взгляд задержался на обнаженных запястьях, которые Чарльз впервые видел без перчаток. Теперь он с любопытством изучал бледную травмированную кожу, покрытую тонкими шрамами. Местами она была неровной, со следами старых ожогов, но за границей шрамов этих следов не было, словно лоскут кожи был совершенно новым и целым, когда его пришивали к больному телу. И Чарльз узнавал эти тонкие аккуратные швы. Он видел их на трупе в своем подвале.Кто бы ни изуродовал того бродягу, Эрик уже сталкивался с ним. С одним из тех людей.Чарльз бережно коснулся широкого плеча своего гостя и наклонился к его уху.— Мистер Леншерр… Эрик, позволь, я провожу тебя в гостевую спальню. Там тебе будет удобнее, — прошептал Чарльз, стараясь сдержать улыбку, когда Эрик фыркнул и резко проснулся, пытаясь понять, что происходит.— Ч… Чарльз?— Прости, я заставил тебя ждать, — все так же тихо произнес Ксавьер, чуть сильнее сжимая плечо инспектора.— Проклятье, — Эрик хотел встать, но от резкого движения записи Ксавьера тут же соскользнули с его колен и разлетелись по полу. Эрик бросился их собирать. — Я не заметил, как уснул. Но успел просмотреть твои запи… Спасибо, — прервался Эрик, потому что Чарльз опустился на колени рядом с ним, чтобы помочь. Он передал Леншерру несколько листов, и только тогда тот понял, что не надел перчатки. Поднявшись на ноги, инспектор поспешил быстрее исправить эту оплошность.— Тебе незачем прятать от меня руки. Меня не беспокоят твои шрамы.— Благодарю, но они беспокоят меня, — ответил Эрик, натягивая перчатки. — Ты думаешь, нашего бродягу где-то держали?— И перевозили. Его не кормили длительное время — желудок пуст. Но при этом он не выглядит серьезно истощенным. Я имею в виду, для бродяги. Думаю, его где-то держали, ставили свои опыты, а затем перевезли и выбросили в Темзу.— Не лучший способ избавиться от трупа.— Согласен, но они именно так и поступили. Может, им что-то помешало поступить иначе. А может, мы просто не находили другие трупы. Или его перевозили, и он как-то выпал… Кто знает?— Мы узнаем. Твой отчет очень помог.— Это не все. Мой помощник нашел возможную зацепку в одной из травниц Лондона.— Думаешь, там есть кто-то, кто мог бы стоять за подобными опытами?— А сам как думаешь? Мне кажется, ты куда лучше знаком с теми, кто за этим стоит, — вышло слишком резко и прямо, Чарльз попытался сгладить это улыбкой и добавил, не дав Эрику ответить. — Уже поздно. Я не смог поймать экипаж, когда возвращался. Так что распоряжусь приготовить тебе спальню.— В этом нет нужды.— Я настаиваю, — серьезно сказал Чарльз, вставая перед своим гостем и преграждая ему путь к выходу, и, поймав на себе взгляд покрасневших глаз инспектора, решил пояснить. — От моего дома до участка не более пятнадцати минут пешком. Я понимаю, что дело, которым мы занимаемся, не твое рабочее, а значит, помимо него ты ведешь еще что-то, что отнимает слишком много времени и сил. В итоге мы не можем с должным усердием работать над поисками нашего хирурга. А мое предложение сэкономит нам немного времени.— Я бы не хотел тебя стеснять. Кроме того, я уже говорил, что ты не обязан…— Не хочу этого слышать, — строго сказал Чарльз и направился к бару, на ходу снимая пальто и кидая его на диван. — Нам стоит решить, что делать с врачом, которого нашел мой помощник, — продолжил Чарльз, разливая виски по бокалам, пока Эрик оценивающе на него смотрел.Усталость гудела в мышцах, а голова была тяжелой от недосыпа. Он понимал, что должен был отказаться, но довод Чарльза казался ему разумным. Да и до дома сейчас ему бы пришлось добираться больше часа. Это и правда было пустой тратой времени, а раз тут его встречали так гостеприимно…Все же что-то в этом приглашении не давало ему покоя.— Чему обязан таким гостеприимством? — наконец спросил он у хозяина, принимая из его рук бокал, и голубоглазый патологоанатом озорно улыбнулся ему. В миг показалось, что эта ухмылка омолодила его лет на десять, вызвав странное ощущение в душе, вот только глаза были все такими же.— Я же говорил, что заинтересован в том, чтобы разобраться в этом деле.— И все же, чем вызван этот интерес?— Это личное, — ушел от ответа Чарльз и залпом осушил свой бокал, а затем снова хмыкнул. — Кроме того, мне интересен ты.— И чем же?— Ты знаешь, что у каждого врача может выйти совершенно разный шов? Как бы нас ни учили, даже когда мы делаем одно и то же, от нашей работы могут оставаться разные шрамы. Они как подпись, как личный почерк.— К чему ты клонишь? — настороженно спросил Эрик, хотя в душе понимал, что Чарльз обо всем догадался, и это вызвало нервный холодок под кожей.— Эрик, — мягко произнес Ксавьер и подошел ближе к напряженному Леншерру, стоявшему перед ним с таким видом, словно готов был наброситься на Чарльза, если тот скажет лишнее слово. Словно готов был унести эту тайну с собой в могилу. Но Чарльза это не пугало. — Одна из причин, по которой я хочу помочь тебе всем, чем могу, — это то, что мне хватило вида шрамов, которые ты не смог скрыть, чтобы понять: это произошло и с тобой. Ты не должен говорить, если считаешь это лишним.— Это не твое дело, — резко сказал Леншерр, чувствуя, как в его душе поднимается паника и что-то темное и агрессивное рычит в его голове, принуждая напасть. Одно упоминание…Холод и боль. Страх, который до сих пор его не отпускал.— Я знаю. Я хочу помочь тебе. Ты позволишь мне это сделать? — он говорил так тихо, что треск огня в камине едва ли не заглушал его слова, и стоял так близко, что достаточно было протянуть руку, чтобы коснуться его лица.Эрик не смог ответить сразу. Смотрел на человека, которого он едва знал, и его сердце не могло успокоиться, а привычный страх оживал в душе от мысли, что он все понял. Он смог так быстро это понять всего лишь по шрамам, по лицу. Узнал то, что Эрик скрывал от всего мира и мечтал сам забыть. Забыть, что эти годы его жизни были реальностью.— Что насчет твоей личной причины? Раз теперь ты знаешь мою, то я хочу знать твою, — предложил Эрик из какой-то детской упертости, чувствуя, что Чарльз только что против его воли влез в его жизнь и украл из воспоминаний часть его самой темной стороны. И теперь Эрик не мог сдвинуться с места, не получив чего-то взамен. Чтобы не чувствовать себя раскрытым перед незнакомцем.— Я сказал, что, возможно, скажу о ней позже. Возможно.— Нет. Если мы будем работать дальше, то я хочу знать твои мотивы, — вцепился в эту возможность Эрик, напирая на Чарльза, который уже явно пожалел, что начал этот разговор и упомянул шрамы.— Это твое условие? — хмыкнул Чарльз, растягивая время, прежде чем дать ответ, вслушиваясь в завывания ветра за окном.— Да. Я хочу знать о тебе все, Чарльз Ксавьер. И если ты намерен со мной работать, то это и есть мое условие.— Хорошо, — все еще неохотно согласился Чарльз и, хмурясь, провел рукой по волосам, а затем взгляд его стал чуть менее четким. — Когда-то давно, очень давно у меня была подруга. Даже больше, чем подруга. Я считал ее чуть ли не сестрой. Проблема была в том, что я был из богатой семьи, а она была бродяжкой. В какой-то момент она пропала. И я ничего не смог сделать. А когда узнал, что с ней произошло… Это дело очень напомнило мне о ней, и я не хочу быть в стороне. Не в этот раз.Эрик выслушал Чарльза, вслушиваясь в каждое слово, и на этот раз не смог найти и толики лжи или подвоха. Да и эти голубые, полные боли глаза теперь словно обрели историю за собой. Леншерр не стал ничего расспрашивать о пропавшей девочке, видя по Чарльзу, что даже то, что он уже сказал, далось ему с трудом.— Где здесь гостевая комната?— Я провожу тебя, — выдохнул Чарльз, похлопал Эрика по плечу и повел его вглубь дома, даже не заметив тени, притаившейся за его окном.