Возвращение к Истокам. (2/2)

— Сссобака. — Протяжно выругался Бескостный и улыбка слету исчезла с его лица, оставляя недовольную мину. — Тело то нашли среди этой мясорубки? — Изумляется Ивар.

— Нашли, его последователи также приготовили тело к погребению.

— Бьёрн не заслуживает сгореть дотла, как и предыдущие правители. — Упираясь о костыль, произносит Бескостный. — Выложите ему курган, на скалистом возвышении. Там, где сидел мой отец, а у его подножия - находился Каттегат.

— Но… — Помедлил мужчина. —Викинги соблюдают традиции из года в год, это послужит неким неуважением к богам.

— Время викингов прошло. Наш золотой час постепенно уходит в закат, вместе с последними лучами солнца. Пора это признать.

Ивар коротко кивнул головой, отправляясь далее по коридорам. Уже оказавшись в медовом зале, он узрел трон, который он желал получить с тех пор, как и покинул его. Теперь, Ивар заслужил своё призвание. Отвоевался? Нет уж, пора двигаться дальше и дальше, ведь получение желаемой цели, рождает новые. Более амбициозные. Время так бесследно уходит в даль, порой даже так незаметно, что вскоре, начинаешь осознавать тяжкие вещи. Что уже не проживёшь те мгновения снова, не ощутишь сладкие чувства, больше нет. Только холод, который служат знамёнами смерти.

— Отыщите мою жену. — Сказал Ивар одной из служанок, пригубив вина.

Слабые лучики солнца скользили по Рогнеде, которая покинула дом конунга еще с рассветом. Пытаясь сохранять спокойствие и улыбку, кюна всеми силами старалась не замечать на себе любопытных глаз горожан, отношение которых к новой дроттнинг сильно зависело от их приверженности Бьерну. И внезапно, словно порыв весеннего ветра, ее сознание перенеслось на несколько лет назад, в то сложное время, когда еще не созревшая Рагнхильд еще только-только прибыла в Киев к дяде, восхищаясь высотами и храмами этого города. В то время ненавистные взгляды переносились намного хуже – девочка была неизвестностью для подданых, и это их пугало. Сейчас же, Неда чувствовала в своих руках власть, она – жена Ивара Бескостного, и пусть кто-то попробует посягнуть на ее гордость злым словом или помыслом.

Оказавшись на рынке, девушка тут же начала присматривать себе рабынь из чужих земель. Ей нужны были новые девушки, которые точно не служили Ингрид до этого.

— Вот эту — кивает она рабовладельцу на одну еще совсем юную девочку, а затем внезапно слышит громкий мужской хохот позади себя. Развернувшись, Рагнхильд заметила двоих мужчин, изощренно издевающихся над одной из рабынь. Скользнув взглядом по неприятным мужчинам, Неда заприметила и саму бедняжку – красивую брюнетку, немного странно одетую.

— Что это за девушка? — тихо спросила дроттнинг у владельца, отводя взгляд от «осмотра» рабыни викингами.

— Она англичанка. Нашли ее в так называемом борделе — однако увидев, что Рогнеде это слово ничего не дало, купец продолжил — Она удовлетворяла мужчин за деньги. Поэтому стоит дороже остальных.

— Я хочу купить ее — решительно отвечает Неда, взирая в глаза купцу и тут же отсыпая ему горстку монет, а затем слышит, как один из приспешников Ивара окликает ее сзади. — Отправь ее на кухню в дом конунга ближе к вечеру. И убери ее отсюда, теперь она моя собственность, не хочу чтобы ее кто-то испортил.

— Королева Рагнхильд — восклицает слуга Ивара, опасаясь, что Неда снова сольется с толпой — Конунг приказал разыскать вас. Он хочет вас видеть и ожидает в медовом зале.

— Да, милый? — приторным голосом отзывается Рогнеда, распахивая дверь в зал. На лице ее красовалась ослепительная улыбка, в руках дроттнинг держала охапку благовоний для жертвы Сиф, богине плодородия. — Прости, что так рано убежала, я должна была сходить на рынок и прикупить себе пару рабынь, дабы тебе больше не пришлось справляться с моими платьями. Мне передали, ты хочешь меня видеть?

— Верно, хотел. — Коротко кивнул головой Бескостный, отводя взгляд в сторону. Он упёрся о свой костыль, взирая на престол Каттегата.

— Тело Бьерна уже отыскали. С ним придётся попрощаться и отправить в последнее сражение, но немножко иным способ и мне попросту необходим твой совет.

Ивар перечел взгляд на девушку, слабо улыбнувшись уголками губ.

— Вообщем, я не хочу великого костра. Хочу, чтобы предки знали, где лежит Бьёрн Железнобокий.

Он кивнул головой. — Мне нужно твоё одобрение.

Вздохнув, Рогнеда присела за стол, оказавшись прямо напротив конунга.

— Уверенна, что тебе виднее, однако все же должна сказать что ты играешь с огнем, Ивар. Выйди на улицу и тут же учуешь запах бунта. Последователи Бьерна считают, что ты уже не викинг, что ты христианин, который склонил колено перед чужим князем и не чтит скандинавских традиций. Если ты совершишь задуманное, недовольства только возрастут.

— Никто из тех жалких людишек не заслуживает называться викингом. — Ивар отводит взгляд в сторону, подозвав служанку, что поднесла ему серебренный кубок с элем. Он отпил немного, гнусно улыбаясь.

— А знаешь, ты права, многие последователи Бьерна могут задумать бунт, а посему, нужно избавиться от них до тех пор, покуда они не набрали силы. Мы устроим показательное повешение на главной площади, как ты смотришь на это?

— Ивар.. — тут же опешилась Рогнеда, подняв на мужа округленные от неожиданности глаза. Память мгновенно выдала картинки тех жестоких прилюдных ”наказаний”, которые она видела еще в Киеве. Олег хотел, чтобы его боялись. Чтобы уважали его власть. Ивар желает того же.

— Без фанатизма. — подчеркнула Рогнеда, поднявшись со стула, чувствуя как тяжело ей даются подобные размышления. — Поговори с их лидерами, предложи выбор, сделай что-нибудь, но даже не думай испепелять целые семьи за то, что их отцы все еще хранят верность прошлому конунгу. Не забывай, что ловкая дипломатия всегда на шаг впереди войны. Любой войны. Даже если ты – Ивар Бескостный.

— А ведь ты права. — Ухмыльнулся Бескостный, озаряя своей вовсе неискренней улыбкой девушку. Он оголяет белоснежные клыки, сильно сжимая костыль. Свирепая ярость оседает в его легких, мышцы напрягаются.

— Мы можем сделать это чуть иначе, поубивать их втайне. Тем самым, убавив смуту моего бремени и продолжив отмщение. Долгожданное, многообещающие отмщение. Вопреки всем ожиданиям, мой брат так или иначе пал, а жесткая рука позволит этим неотесанным варварам - последовать за мной.

Ивар говорил уже не как викинг, кем являлся ранее, а обычный рус. Многое прошло за то необратимое время. Путешествия навеяли новые цели, показали новые возможности. Бескостный на самом деле может обогатить своё тщеславие. Заполучив престол, как Каттегата, так и Руси в целом.

— Толи ещё будет, вот увидишь, моя любимая. — Едкая улыбка, загадочные глаза, в коих нарастает нить безумия. Накал страстей. Как гнев, пританцовывает вместе с яростью в душе Бескостного. Он вновь постепенно вкушает власть, оглядываясь повсюду. Как знамёна Ивара Бескостного снова возвышаются над троном.

Она молчит, поджимая губы, всматриваясь в глаза Ивара с пассивной яростью, с возмущением, сжимающим ее легкие. На кончике ее языка вертятся десятки недовольных слов, возмущений, возможно даже криков, однако она все еще молчит, чувствуя, как по мере молчания между супругами скользит холодный ветер. Рагнхильд чувствует, как Ивар играет ею, понимает, что все ее слова окажутся где-то позади его сознания. Она знала, что его не интересует ни одно ее слово о человеческой милости. Знала, что он хочет показать свою истинную натуру, свою жестокость, свою силу. И сейчас пытается все это продемонстрировать и ей.

— В следующий раз, милый — выдавливает из себя Рогнеда, все еще не отводя взгляда от глаз мужа. — прежде чем просить моего одобрения, или моего совета. Подумай, не лучше ли тебе вместо меня поговорить с одним из своих испуганных, вечно поддакивающих слуг. Уверенна, такие советы тебе понравятся куда больше. — Подняв подол платья, Рогнеда делает несколько шагов к выходу, а затем останавливается.

— Ты ведь уже был правителем? Ты ведь уже ставил свою кровожадность выше здравого смысла. Напомни себе, чем это закончилось. — Она аккуратно поворачивает голову, дабы видеть его лишь кутовым зрением. Избежать его яростного взгляда. — Ты никогда ничего не добьешься если не начнешь учиться на своих ошибках, сын Рагнара Лодброка. Твое сердце горит местью, и это я понимаю. Но помимо ее вижу в тебе жажду крови, пусть и невинной. Остынь. Ты не бог, Ивар. — Она решительно поворачивается обратно к Бескостному, делая несколько быстрых шагов к нему навстречу, и останавливается лишь тогда, когда оказывается к нему вплотную. — Но тебе и не нужно быть богом, чтобы владеть миром. Каттегатом, землями Руси, Уэссексом. Все, что ты захочешь, окажется у твоих ног лишь тогда, когда ты начнешь использовать свой огонь не в ущерб самому себе.

Даже молча, Ивар мог показать свои кипящие внутри эмоции. Ни одно словечко не произнести, но зато втоптать и уничтожить своим зверски недовольным взглядом. Мимикой, говорившей о том, что все сказанное - чуждо. Бескостный слабо улыбнулся, изредка покачивая головой, чуть покачиваясь из стороны в сторону, пытаясь сохранить равновесие. Колени зудели, пульсировали от легкой боли. В висках покалывало.

«И ведь ты не бог, Ивар, ты обычный человек»

Это выражение он слышал множества раз. И при этом, все больнее слышать ему подобные слова. Не потому, что Бескостный считает иначе. Он страшится вновь окунуться в те ужасные события прошлого, изнуряющие, вводящие в отчаянную тоску. Лживая улыбка все ещё царила на его лице, но в глазах уже виднелась некая боль, которую он пытался скрыть. Предавшись безмолвию, Бескостный отводит взгляд, выпрямляется в спинке и расправляет плечи.

— Знаешь. — Тихо произносит Бескостный, слегка изогнув брови и поморщившись. — А ведь ты права. Мой гнев, моя ярость, должны идти в нужное русло, только тогда, я стану поистине легендарным викингом. Только тогда, я смогу расправиться со всеми обидчиками. Так мне говорил ещё отец, когда мы находились в плену у Эгберта. Он поведал мне о моей силе, благодаря чему именно я собрал великую армию язычников. Именно я победил всех Англов и считаю, что вскоре, придётся напомнить им о том, насколько страшен гнев Ивара Бескостного. — После сказанного, он перекатываясь с ноги на ногу, последовал наружу, видя как Рогнеда тоже явно отправляется куда-то, но не совсем довольная. Калека не стал заострять на этом внимание и отправился дальше.

***

Викинги собрались на пристани, дабы проводить своего конунга в последний путь. Путь, в котором он сядет за один стол с Одином и будет распивать с ним горький эль, рассказывая о всем, что произошло. Там, где Бьёрн снова встретится со своим отцом. Одинокий драккар и тело великого правителя. В руках его вложен клинок. Различные руны лежали рядом, служащие как подношение богам. Некоторые женщины проливали слёзы. Рядом с драккаром, сидели две незнакомки. Ивар стоял вдали, смотря на все свысока, сразу догадываясь о том, кем они могут быть. Поджав губы, он опирается о свой костыль, придерживая левую ногу. Драккар пустили в свободное плавание.

— Стрелы наложить! — Сказал Эйрик Рыжий, после чего лучники окунули наконечники в горящее масло и вытянувшись - приготовились дать залп.

— Стреляй! — выкрикнул он. Горящие стрелы со свистом взвыли в небеса, а затем, найдя свою истинную цель - впились в драккар. Пламя постепенно начало охватывать иссушенное, посиневшее тело великого Бьерна Железнобокого. Оно извивалось на холодном ветру, начинало свой последний танец, окутывая своими языками драккар.

— Мы славно сражались с тобой, брат, Боги явно благодарят тебя и меня за то, что мы совершили этот театр войны. И знаешь, твоя смерть в действительности многое изменило. Мой камень, который висел на мне и тянул на глубины морской бездны - наконец-то сошёл. Исчез, но…

Ивар промолчал, выдержал паузу, не желая этого признавать, но все же должен был. Ведь это его последний шанс.

— Теперь мне будет на порядок скучнее, и во мне более нет причин к отмщению. Более нет ничего, что одновременно и радостно и пугающе для меня, ибо как я поступлю в дальнейшем?

На кухне у дома конунга было тихо и чисто. Новые служанки были весьма рады, что обслуживать им приходится не большую семью, а весьма ограниченную по количеству - конунга и его жену, не считая временного пребывания при доме князя с племянником.

Рогнеда тихо подоспела к месту скопления служанок, надменным лицом наблюдая за тем, как внезапно каждая из них начала приниматься за работу. По правде говоря, она никогда не собиралась быть строгой хозяйкой для своих рабов, и никогда не была, однако прекрасно знала — сначала нужно показать себя с худшей стороны.

— Ты. — сжато произнесла Рагнхильд, глядя на красивую, молодую брюнетку, купленную сегодня последней. — Ты отправляешься со мной. Остальные, приготовьте ужин лишь на двоих и положите на стол. Все должно быть готово до возвращения конунга.

— Вы же знаете, что я никогда не занималась такой работой? — тихо шепчет рабыня Неде, следуя за ней по коридору, однако дроттнинг молчит ровно до тех пор, пока за ними не закрывается тяжелая дверь. Стены Каттегата ничем не отличаются от стен Киева - и те, и те наделены ушами.

— Знаю. И знаю, какой занималась. Как тебя зовут?

На лице брюнетки не было ни капли стыда или смущения, а в карих глазах горел огонь вызова и немного любопытства. Рогнеде это показалось странным — ей казалось, что падшей женщине должно быть стыдно за свои грехи.

— Разве конунг настолько уродлив?

— Это не то, о чем ты подумала. Твое имя?

— Грейс.

— Конунг красив, Грейс. Но я еще не возлегала с ним. Ни с ним, ни с любым другим мужчиной. Научи меня. Я хочу, чтобы ты научила меня ублажать мужчину. Это единственное, для чего я тебя купила и единственное, чего я от тебя хочу.

На лице бывшей проститутки - недоумение и внезапное облегчение. Губ ее дроттнинг коснулась едва заметная улыбка.

***

Рагнхильд сидела за накрытым столом в одном из своих лучших платьев уже больше получаса, ожидая на мужа. В груди девушки скреблись кошки, последние дни их супружества проходят слишком напряженно. Князь, бремя правления, желание наследников — все это встало между ними с того момента, как они оказались здесь, но ни Ивар, ни Рагна не пытались приделить больше времени, дабы хоть как-то украсить их совместную жизнь. Почувствовав шум за дверью, девушка затаила дыхание, натягивая на лицо милую улыбку

— Добрый вечер, дорогая женушка. — Слабо улыбнулся Бескостный, прикрывая за собою скрипучую дверь. Он перетягивал одну ногу за другой, громко стуча своим костылем, а затем уселся за столик. Искоса поглядывая на нее и пригубив немного эля, который он заранее наполнил с глиняного кувшина.

Слабо кивнув мужу, Рогнеда тут же опустошила содержимое своего стакана, ни на миг не притрагиваясь к еде.

— Как я поняла, ты все же решил последовать моему совету? Я о похоронах .

— Какому совету? — Ивар сделал невозмутимое лицо, выпучил голубые глаза, горящие ледяным пламенем и поднял брови, а затем выпрямился в спинке, отстранившись от кубка. У него был такой вид, будто бы он вспомнил, но на деле это не было так. — Ах да… Ты про похороны? Тогда, да, последовал.

Улыбнувшись кончиками губ, Рогнеда надпила еще еля. Внутри девушки сидело дрожащее волнение перед столь важным моментом в ее жизни.

— Я рада.. — тихо пролепетала она, чувствуя остатки недавнего напряжения между ними.

— Так всегда будет? Между нами.. Теперь, когда ты правитель. Странное чувство, кажется, я так долго мечтала об этом, а теперь.. Это пугает меня, Ивар.

Он отвёл взгляд в сторону, стараясь не видеть ее сильных, но одновременно с ноткой отчаяния глаз.

— Нет. — Уложив руки на столик и прикоснувшись кончиками пальцев к еде, проворил он. — Так не будет. Можешь не беспокоиться, тепло, что было между нами сохранится.

— Я люблю тебя, Ивар — шепчет девушка, поднимаясь со стола и подливая мужу в бокал больше эля. Она свято пыталась вслушаться в его слова и верить ему, однако неясный страх в глубине сердца нашептывал, что мужчина, который сейчас сидит перед ней, совсем не тот, за кого она выходила тогда. Зверь выпущен наружу. Вопрос лишь в том, чем он полакомится. Она подходит к нему сзади, уложив свои теплые ладони на мужские плечи, пытаясь насладиться минутами вместе. Там, на Руси, оба чувствовали себя почти что заложниками и у обоих не было больше дел и развлечений кроме как наслаждаться компанией друг друга. Здесь все иначе. Ее тонкие пальцы разминают его суставы с непривычной нежностью и теплом.

— Я хочу, чтобы мы были семьей. Настоящей семьей.

Бескостный отвёл взгляд в сторону, страшась тяжёлых семейных разговоров. Страшась того, что за его любовном выборе снова висит большая ответственность. Это не Фрейдис и даже не воительница Эрна. Это немножко другое.

Ивар выпрямился в спинке, ощущая ее прикосновения. Ласковые, такие нежные и такие необходимые для него.

— Я тоже люблю тебя, Рагна. Тоже невыносимо сильно. — Еле двигая губами, тихо шепчет Бескостный. Он поджал губы, дернул бровями, притрагиваясь к кубку с элем.

— Но мы уже семья.

Она наклоняется ниже, обнимая его, пытаясь вернуть в себе ту задорность и беззаботность, которой была наделена всегда.

— Неужели ты думаешь, что семьей нас делают лишь брачные обеты? — На лице Неды вновь сверкает улыбка, а сама девушка, подбирая с пола платье, садиться к Ивару на колени. Ее губы осторожно касаются его губ, пока руки обвивают шею — А как же семейные секреты и скандалы? Как же ”Рогнеда, мы опять должны есть эту стряпню? Когда твои рабы приготовят что-нибудь получше?” Или ”Ивар, снова ты целыми днями решаешь свои дела, пока я тухну от скуки”. Как же это?

— Еда полная стрепня. — Лукаво произносит Бескостный, скидывая тарелку с содержимым со стола.

Ручка Ивара коснулась ее талии, слегка погладила бок, глаза викинга сверкнули полой яростью.

— А семейные секреты, я итак всем делюсь с тобой. Скандалить не вижу смысла

— Кажется, в списке чего-то не хватает — шепчет Неда, чувствуя учащенное биение своего сердца, всматриваясь в глаза Ивара, в свою любимую, болезненную ярость. Конечности становятся ватными, а тело ее весьма нагревается от его ладони. Интересно, чувствует ли он то же самое от ее касаний?

Она слегка наклоняет голову, развязывая по пути шнурки платья, а затем поднимается с его колен, дабы позволить красной ткани упасть на пол, обнажив молодое тело. Не дав ему шанса возразить, она тут же целует его снова, уже снимая одежду с него.

Ивар пребывал в смятении, по телу пробежала волна мурашек, лёгкие покалывания раздавались по всему телу. Изгибы, приятные опрелости и просто горячая кожа девушки - сводили сума. Каждое ее касание обжигало Ивара. Влажные губы покрывают ее поцелуями. Викинг крепко сжимает ее ягодицы, жадно отвечает на поцелуй, обсасывает и покусывает верхнюю губу, но затем отстраняется.

— Я не могу. — Он отвёл взгляд в сторону и ослабил хватку своих ручек

Сняв верх его одежды, она касается губами его шеи, груди, покрывает влажными следами плечи конунга, пока ловкие пальчики справляются с штанами.

— Ивар — тяжело дыша, шепчет она, касаясь ладонью его щек и переводя его взгляд на себя. — Доверься мне — молит девушка, опускаясь на колени, спускаясь поцелуями ниже, к пупку

Ивар откинул голову назад, боясь ее прикосновений. Страшась и слегка дёргаясь от горячий медленных поцелуев. С уст слетает горячее дыхание, в голове куча сомнений. Ивар укладывает свою грубую варварскую ладонь на локоны ее волос, легонько поглаживая…

— Ты же знаешь… Рагна.. Что я не смогу.

В тоже время, Ивар попытался расслабиться. Кровь бурлила в его жилах. Дыхание постепенно возвращается в норму. Бескостный прикрыл глаза.

— Знаю, что сможешь — облизывает губы она, с замершим дыханием наконец приступая к самому сокровенному месту, чувствуя как девичье сердечко норовится выпрягнуть из груди. Ее пальцы ласкают бедра Ивара, едва заметными касаниями водят по очертаниям суставов и костей, пока теплое дыхание согревает пах мужчины, а влажные, пухлые губы уже притрагиваются к самой чувствительной коже. Рогнеда выдыхает, чувствуя слабый стон Ивара, понимая, что все таки смогла. Аккуратно она поднимается с места и ухватившись за плечи мужа, разводит ватные ноги и делает то, что они должны были сделать еще тогда, в первую брачную ночь. Бескостный томно вздыхает, изводясь от непривычных ощущений, которые одновременно ласкают и сводят сума. В нем начинает полыхать страсть, которой никогда не было. В нем кипит жар, буря эмоций, трепетное сердечко все бьется, отдаваясь на растерзание Рогнеде.

Наконец, он ощущает себя сплоченным с ней. Чувствует единство, которое никогда ранее не поглощало его. Так продолжалось долго. И ему так не хотелось это заканчивать, ровно также, как и ей. Она сжимала его плечи, покрывала всю комнату своими сладкими стонами. Ивар издал томный вздох, а девица ощутила в себе прилив тепла, ниже живота.