Часть 1 (1/2)

Там, где новых паломников ждёт семисолнечный скит…? ВельветВнезапно солнечные лучи иссякли, пала тень, и порыв прохладного ветра, проникнувший под лёгкую летнюю куртку, заставил пригревшуюся было Линтру открыть глаза и посмотреть, что за явление взялось посреди ясного неба. Но когда она запрокинула голову и устремила взгляд вверх, солнечные лучи снова заливали землю, только чуть впереди, широко раскинув крылья, парил огромный орёл. Немного полюбовавшись величавой птицей, Линтра мысленно облегчённо вздохнула и оглянулась.Караван Гильдии шёл в хорошем темпе, земли Шанаринары с их удивительными старинными зданиями и многообразием народов остались далеко позади, на многие мили вокруг были только дикие необитаемые земли. На ночёвки караван теперь останавливался на специально оборудованных площадках. Попав на такую в первый раз, Линтра долго дивиласьне столько предусмотрительности Гильдии, сколько мастерству возниц, раз за разом приводивших на расчищенные и огороженные зарослями колючего кустарника площадки, на которых хранился запас топлива для костра. На ночь охранники выставляли дозоры, а по периметру стоянки развешивали обереги. А гильдийцы и немногочисленные примкнувшие к каравану путники ложились спать прямо в фургонах, последние, разумеется, за отдельную плату.Но денег у Линтры, к счастью, хватало и, как она надеялась, хватит ещё и на первое время в Белостенье. Касим Турат был щедр к ней тогда, год назад.

Год назад Линтра ещё практически ничего не понимала, и не представляла себе всю грандиозность предстоящего ей пути. Она просто стремилась туда, куда вели её сны, и князь Гильдии тогда не стал объяснять наивной девушке, какое предприятие она затеяла. Линтра поняла это сама, два с половиной месяца спустя, накануне Межсезонья, когда их караван прибыл в Нексус. В тот день она застала Касима Турата и Багряную Леди над картой Творения, и, отыскав на ней Нексус и родные Шипы, поразилась. Возможно, она могла бы отступить. Могла бы, если бы не прекрасные сны о белой дороге и белокаменном городе неподалёку от покрытых сверкающими ледниками гор. Они звали неслышно, но настойчиво, и в пять безлунных дней Межсезонья, когда всё Творение праздновало переход к следующему циклу, их пленительный образ стал ещё отчётливее…В третий день месяца Восходящего Воздуха из порта Нексуса на Жёлтой реке вышел торговый корабль ?Хитрый селезень?, направляющийся в Пленилун и стоящая на корме Линтра долго смотрела, как растворяется в утренней дымке Город Тысячи Дорог. Накануне она простилась с Касимом Туратом и Багряной Леди, и оставила в представительстве Гильдии письмо отцу, чтобы следующий караван, который отправится в Шипы, передал его ему.Плавание было долгим. Сначала ?Хитрый селезень? месяц плыл вниз по течению Жёлтой реки, а затем повернул на север, и больше шести месяцев преодолевал течение реки Слёз. С каждым днём становилось всё холоднее, осень вступала в свои права, а с севера дули ледяные ветра, неся на своих крыльях зиму. Сколько раз в те дни Линтра поминала добрым словом Багряную Леди, не пожалевшую времени дать ей несколько советов относительно выбора одежды! Кутаясь сначала в куртку, а потом и в меховой плащ, Линтра каждый день упорно выходила на палубу и проводила там по нескольку часов в день. К купленной в Нексусе при помощи Багряной Леди палице надо было приноровиться, а тренировки помогали привыкнуть к холодам. А временами она просто стояла у борта и наблюдала, как проплывают мимо берега.

Летняя зелень быстро сменилась осенним золотом и багрянцем, а когда это великолепие начало опадать, ?Хитрый селезень? отошёл от правого берега реки и приблизился к левому. Линтра уже знала, что там, справа, к берегам подступала тенеземля Чёрной Чащи, и перед сном клала палицу так, чтобы легко можно было до неё дотянуться.Кроме неизбежной близости тенеземли, дорогу ничто не омрачало. В первые месяцы пути вечерами на корме собиралась компания из свободных от вахты матросов и путешественников рангом пониже и нравом повеселее, над рекой звучали музыка и песни. Линтра тоже приходила туда со своим санксианом, она неплохо играла и пела, и помимо родной речной речи немного знала Низкую Речь Царства, которой обучал детей давно погибший при вторжении Зимней Маски Безупречный монах, и исполняла известные ей песни, прислушиваясь к незнакомым мелодиям и языкам.

Месяц спустя Линтра уже знала несколько песен на неборечи, и в чётком и гортанном звучании этого языка уже могла вылавливать отдельные понятные слова. Ещё через два месяца, когда холодные ветра стали ледяными, вечерние посиделки прекратились, все, кто только мог, отсиживались по каютам, и Линтре для обучения остались только приобретённая в Нексусе детская азбука, сборник легенд Севера, в котором нашлись несколько выученных баллад да найденные на корабле краткие сборники Безупречных текстов на речном языке и на неборечи. Что полка с текстами Безупречных делала на корабле Гильдии, Линтра не знала. Спрашивать она не решилась, лишь про себя предположила, что книги завели для того, чтобы Безупречные видели, что Гильдия не пренебрегает официальной религией.

А с религией у Линтры в последнее время отношения не складывались. Словосочетание ?Дикая Охота? было на слуху в Конфедерации Рек, и все знали, чем эта организация занимается. Встречаться с ними Линтра не желала, и перед отправлением корабля до последнего момента волновалась, что на борт явится ещё одна орава убийц по чью-то душу, и найдут её. В этот раз обошлось, дракорождённые не почтили корабль Гильдии своим присутствием, но такое везение не могло продлиться вечно. Понимая это, Литра даже в самые холодные дни плавания продолжала тренироваться с палицей и ждала весны.А северная весна приходит поздно…?Хитрый селезень? встал у пирса в Гавани Пленилуна, а ледяные ветра всё не спешили отпускать землю из своей беспощадной хватки. Линтре уже начало казаться, что эта зима не закончится никогда… но на следующий день ветер с юга был нежен и упруг, а к вечеру с козырьков крыш домов свисали длиннющие сосульки,за которыми немедленно объявили охоту ребятишки.

С первыми вестниками весны пришла пора сбора караванов, и Линтра с кошельком и письмом Касима Турата отправилась в представительство Гильдии узнавать, когда можно будет отправиться в путь. На постоялый двор она возвращалась несколько обеспокоенная: караван к Белостенью уходил через несколько дней, но в нём уже купил себе место Безупречный монахДревесного Аспекта, и больше шести месяцев в его обществе не было самым безопасным занятием для молодой соларки. Линтра сомневалась… но всё же решилась присоединиться к каравану. Северное лето коротко, следовало поспешить. Да и убраться из города до возвращения Ранета, эмиссара Быка Севера тоже было нелишним…Наверное, размышляла Линтра, когда Пленилун остался за горизонтом, последний довод всё же оказался решающим. Бык Севера Юрген Канеко был соларом и, на первый взгляд, естественным союзником, но приоритеты у него были совсем другими. Он считал своим основным врагом Царство, и умения переубедить его Линтра в себе не ощущала. Нет, с Быком ей встречаться пока не хотелось – в лучшем случае она оказалась бы при нём и его команде на положении ?бедной родственницы?, в худшем – на побегушках у более старших и сильных. И вдобавок она давно решила, что направится в Белостенье…Весна на северные земли не пришла – прибежала, прилетела. Снег сошёл меньше, чем за неделю, ещё неделей позже уже и не верилось, что ещё недавно на этих землях лежали сугробы. Луга расцвели бесчисленными красками никогда не виданных прежде цветов, их аромат будоражил чувства и кружил голову всему каравану. Даже Безупречного монаха, которого Линтра, разумеется, старалась обходить стороной, видели сидящим на корточках и нюхавшим цветочки.Изучение неборечи шло быстрыми темпами. Благодаря письму Касима Турата Линтру сочли потенциально полезной для каравана и усадили рядом с возницей в телегу, везущую игристое вино (что это такое, в памяти откладываться отказалось), и гильдиец Тарн, имевший от груза хороший процент, был только раз развеять скуку долгого путешествия языковыми уроками.Впрочем, это так только называлось, а на деле Линтра узнала от него о Северных землях столько, сколько не знала о родном городе. Тарн рассказывал о том, что Белостенье основной источник денег на Севере, а нефрит и другие редкие минералы из прилегающих к городу шахт покупают в Лукше и в Царстве. Он говорил о Гетамейне, городе, в незапамятные временам вырубленном в скале, и о его грибных плантациях, с которых, между прочим, ни единый грибочек не попадает на столы Белостенья, потому что в белокаменном городе считают город подземный проклятым. Линтра узнала о воздушных кораблях Хаслантийской лиги и их удивительном новом оружии под названием ?арбалет?, об ужасающей жестокости Зимнего Народа фейри и суровом быте ледоходов, о карликовых деревьях и деревьях ещё более удивительных, которые могли пережидать зиму под снегом, прижавшись к земле.Их, кстати, за время пути Линтра видела не раз и не два, всякий раз поражаясь изобретательности природы, но в последние два месяца всё вокруг поменялось. В нескольких днях пути к югу притаилась, источая яд и тревогу, исполинская тенеземля Топи Марамы, открытая взору тундра сменилась угрюмым чернолесьем, а оно, в свою очередь постепенно уступавшем место сосновым рощицам, предвестникам близости Белостенья.

Вместе с соснами пришли ясные погожие дни, всё чаще дули тёплые южные ветра, лишь изредка сменявшиеся северными, и Линтре так отчаянно хотелось покоя и радости… Но в моменты безмятежности в её памяти всплывали картины штурма Шипов, и покой уходил. Тогда Линтра крепче сжимала рукоять палицы и лишний раз оглядывалась, уделяя особое внимание южной стороне дороги, вспоминая свой первый и единственный бой и молясь, чтобы никакая нежить не потревожила караван. Очень не хотелось объясняться потом с Безупречным монахом (пускай даже тихим и молчаливым) и в противовес ему напористым и самоуверенным внекастовым дракорождённым из охраны каравана.А вокруг раскинулся светлый и ясный сосновый бор, пахло нагретой на солнце смолой и грибами, и так не хотелось думать о плохом в столь чудесный день!? Да, грибы здесь хорошие, ? заметив, что девушка вернулась к реальности и принюхивается к запахам, сказал Тарн. – Собирать на днёвке, конечно, никто не будет, только время терять, а вот когда на ночёвку встанем, тогда и займёмся сборами. А через недельку доберёмся до цивилизованных мест, то и собирать не придётся. ? В это время года тамошние всех, кого только можно в лес за боровиками гонят, знают, что сколько не поставь на стол, всё съедят.? А разве они не разводят грибы сами? Ведь можно… – Линтре вспомнилось, что единственным, что приемлемо росло в Шипах после падения в тенеземлю, были как раз грибы, правда, какие-то другие, с мудрёным названием. Они с отцом не раз их ели… Нахмурившись, Линтра старательно задвинула воспоминания о дому поглубже в сознание и прислушалась к ответу Тарна.? Сразу городскую видно, - хмыкнул он. – Лесные ведь на порядок вкуснее и душистее!Затем в намечающемся уроке неборечи возникла заминка ? прозвучала команда ведущего каравана, Тарн прислушался к и потянул поводья на себя, переводя лошадей с лёгкой рыси на шаг. Пришло время дать им отдых.

? Ну, раз тема пошла, то поговорим о грибах на неборечи…И они говорили, Линтра внимательно вслушивалась в незнакомые звуки и старательно повторяла за Тарном слово за словом, то и дело вызывая у него приступы громкого хохота. Она повторяла раз за разом, строила фразы из только что узнанных слов и заученных ранее, вгрызаясь в язык, как бобр в дерево… и всё равно раз за разом обращала свой взор на юг.? Ты постоянно смотришь в сторону Топей Марамы, ? голос Тарна был спокоен, руки держали поводья с привычной сноровкой, но глаза смотрели цепко и жёстко. – Мы движемся мимо тенеземли больше месяца, но даже в первые дни пути ты не вела себя так, как сейчас. Что-то не так?? Не знаю, сокрушённо покачала головой Линтра. – Я даже не могу сказать, что чувствую что-то такое. Просто голова сама то и дело поворачивается в ту сторону.? Встанем на ночлег, сообщу мастеру Веранту, ? твёрдо сказал Тарн. – Хотя до тенеземли два дня пути по прямой, лучше поберечься. Перестраховщики живут дольше.Линтра в ответ только кивнула, да проверила, легко ли достаётся из-под сиденья палица.Остаток дня прошёл в молчании. Солнце медленно клонилось к закату, опережая двигающийся в хорошем темпе караван, сосновый бор сильно поредел, а южнее дороги и вовсе сошёл на нет, там до самого горизонта протянулись бескрайние луга, поросшие пушистыми холмами кустарников.

Последнее Линтре не понравилось, она предпочла бы либо лес, либо чистое поле. В лесу сложнее передвигаться, а на просторе лучше видно вдаль, а вот такое… Под прикрытием кустов к ним может подобраться кто и что угодно, и пока это не окажется у тебя под носом, демона с два заметишь. Оставалось только надеяться на Безупречного монаха, ехавшего где-то в самом начале каравана, да на охранника-внекастового. И молиться.И Линтра молилась – про себя, беззвучно шевеля губами, она повторяла неладно сложенные слова придуманной за время путешествия литании, а солнце тем временем опускалось всё ниже и ниже, и наконец караван съехал с дороги на огороженную зарослями колючего кустарника площадку стоянки. Под последними лучами солнца фургоны поставили вдоль изгороди, лошадей распрягли, напоили и накормили, и Тарн пошёл высказывать опасения ведущему каравана, а Линтра присоединилась к тем, кто собирал топливо для костров.

Разумеется, запасы на площадке были, но, как ей рассказали, считалось дурным сжигать заготовленные кем-то другим ветви, не оставляя в замен новые. Особенно если кусты в окрестностях стоянки росли в изобилии, и заготовка новых веток проблем не составляла. Перетаскивая ветви, Линтра обратила внимание, что все предпочитают не приближаться к Топям и кусты вырубаются в основном с северной стороны тракта. На её взгляд, лучше бы караванщики расчищали южную сторону, что облегчило бы наблюдение за подступами к лагерю… Но кто она такая, чтобы советовать опытным людям?Настроение ухудшалось с каждой минутой, а когда, Линтра, возвращаясь в лагерь с очередной охапкой сучьев, столкнулась в проходе с Безупречным монахом, то уже впору было думать, что хуже уже просто некуда. Когда дракорождённый последовал за ней, Линтра поняла, что выражение ?хуже некуда? бессмысленно.? Я услышал, как глава каравана говорил о тебе со своими помощниками, ? выждав, когда девушка сгрузит принесённое топливо на землю, заговорил монах. – Он принимает твою тревогу всерьёз. Почему?? Я родилась в Шипах, ? не смотря ему в глаза, ответила Линтра. – Я помню захват города шесть лет назад. Я прожила под тенью Зимней Маски ещё пять лет и только прошлой весной покинула город. И за весь этот год мне ни разу не было тревожно, даже в первые дни пути мимо Топей. А сейчас мне страшно, и мастер Тарн решил сообщить о моей тревоге князю Веранту.? Шипы… ? монах сокрушённо покачал головой, а потом сделал шаг в сторону, пытаясь поймать взгляд Линтры. – Почему ты не хочешь смотреть мне в глаза?? Боюсь, ? честно ответила она. – Боюсь не удержать язык на привязи и выплеснуть всю горечь и разочарование. Меня растили в Безупречной вере, в Шипах было много храмов и монахов, но это не помешало Зимней Маске захватить город и залить его кровью.? И твоя вера поколеблена, ? со вздохом заключил монах и что-то хотел добавить, но Линтра опередила его.? Моя вера разрушена, ? отрезала она и отправилась за новой порцией топлива.

Монах за ней не пошёл, только посмотрел вслед, рассеянно поглаживая подбородок.Ночь была тихой. Слишком тихой. Неправильно тихой.С наступлением лета природа взяла своё, и на протяжении всего пути караван окружали мелодии жизни – щебет птиц, шелест трав, стрекот цикад и кузнечиков… Нынче же на стоянку обрушилась глухая и тяжёлая тишина, нарушаемая лишь треском костров, вздохами лошадей и редкими шепотами переговаривающихся людей. Изредка кто-нибудь нет-нет, да косился Линтру, которая сидела в стороне ото всех, прислонившись спиной к колесу одной из повозок, но она не обращала на это внимания. Она слушала ночь, но не могла уловить ни одного из ставших привычными звуков.Не стрекотали цикады. Не пересвистывались ночные птицы. Не было слышно даже шороха травы и шелеста листьев, и Линтре было плевать, что не было ветра, чтобы колыхать растения. Гнетущее ощущение надвигающейся беды не отступало, наоборот – усиливалось. Изредка она косилась на монаха – тот сидел на корточках у самого входа в лагерь и, казалось, к чему-то внимательно прислушивался.

Линтра решила, что он применяет какой-то чарм, чтобы почувствовать приближение возможного противника, и надеялась, что этот манёвр подействует. Сама же она не могла сказать ничего конкретного, и подозревала, что многие в лагере временами подумывают о том, что тревога ложная… До тех пор, пока не прислушаются к тишине за оградой.Рядом раздались шаги, и Линтра вскинулась, сжав в руке рукоять палицы, но это оказался всего лишь Тарн, пришедший ночевать к своему фургону.? Похоже, ты была права, девочка, ? мрачно возвестил он, усаживаясь рядом с Линтрой и протягивая ей кружку с горячим чаем. – Что-то висит в воздухе, что-то прегадостное. Такой мёртвой тишины за все свои маршруты не припомню. Ты уж держись, не спи. Чайку выпей, взбодрись.? Я не сплю и не засну, пока не взойдёт солнце, ? пообещала Линтра, принимая кружку левой рукой и не выпуская палицы из правой. ? И монах тоже бдит, и скорее всего, о приближении угрозы сообщит именно он, он ведь тренированный, а я… у меня только чутьё.? Твоё чутьё дало сигнал ясным днём, да и не только в чутье дело, ? возразил Тарн и склонился к самому её уху. – Верант рассказал мне о письме мастера Турата, и дал наказ нескольким надёжным парням в случае чего прикрывать тебе спину. Так что если что и полезет, действуй и не беспокойся о тылах.Линтра вздрогнула и порадовалась, что не пила в этот момент, а то непременно бы подавилась. Похоже, хитрый князь Гильдии всё же вставил в письмо какие-то условные выражения, и мастер Верант понял, что она из себя представляет. И приставил своих людей охранять её от дракорождённых. Наверное. Или у неё уже мания преследования начинается?? Хорошо, ? наконец выдавила Линтра и уткнулась в кружку, краем глаза косясь то на монаха, то на внекастового охранника.