Глава 27. (1/1)
Вирен явилась на работу лишь день спустя. Вначале она банально проспала, а потом поняла, что ей просто не в чем туда идти, ее вещи, в которых она пришла на этот треклятый день рождения, превратились в рваное тряпье. Даже нижнее белье. Уцелела лишь сумочка и туфли. И пока Берган беспробудно дрых после горячей ночи, Вирен взяла свою темно-розовую губную помаду, и хорошенько отыгралась на шлеме судьи. В итоге, пробудившись, тот так же никуда не пошел, и уже в свою очередь принялся наказывать виновницу своего прогула.Уже ближе к вечеру, Берган предложил открыть еще одну бутылку Мадху, и Вирен поддержала горячо эту идею. Они распили ее прямо из горлышка, закусывая остатками свадебного торта, и, разумеется, друг другом. Окончательно одуревшая от вина и страсти, Вирен позволила вытворять с собой такое, что не потерпела бы ни одна приличная девушка. Кусать, лизать, лапать и проникать везде, где только было возможно.А когда Вирен пришла в себя ровно настолько, что бы вспомнить про одежду, Берган в ответ укусил ее распухшую, посиневшую губу, затем слез с обеденного стола, на котором они в этот раз предавались порочным удовольствиям, и пошел кому-то звонить.
Спустя полчаса в дверь позвонили, и Берган, выругавшись, пошел открывать. А вернулся с большой перевязанной лентой коробкой. Когда Вирен собралась развязать ее, Берган шлепнул ее по рукам и велел развязывать ленты ртом. Справившись, в конце концов, со своей задачей, Вирен открыла коробку и… настал ее черед браниться. В коробке лежало черное с золотыми узорами парчовое платье. Но до такой степени откровенное, что скорее обнажало, чем скрывало тело. Девушка гневно заявила, что это наряд шлюхи, и что в нем она даже за порог не выйдет. Берган же сказал ей, что приличный костюм она получит, только если станцует для него в этом самом платье. На этом самом столе.
Но этот танец длился недолго, как и жизнь платья. Вскоре и оно превратилось в лохмотья, которыми Берган связал Вирен руки, прежде чем вновь взять ее. В этот момент девушка уловила, чего ее партнеру хотелось в этот момент больше всего, и рискнула перейти последнюю грань, и, задыхаясь, выкрикнула: ?Рань меня!?.След от последующего удара ребром ладони по скуле Вирен еще долго пришлось маскировать. Девушка умом понимала, что это омерзительно, но ничего не могла с собой поделать. Про состояние Вирен в тот момент можно было бы сказать, что у нее полностью отказали тормоза.А перед самым сном, лежа на широкой постели после совместной горячей ванны, Берган провел кончиками пальцев по синяку на скуле Вирен, и с улыбкой произнес: – Теперь я знаю, в чем заключается наивысшее наслаждение.– И в чем же? – сонно промолвила та. – В тебе, моя Фея!К счастью, судья так и начал задавать Вирен никаких вопросов, так что в этом плане совесть ее была чиста. Но как убедить в этом Габранта? Его реакция на минувшие события была вполне предсказуемой. Весь день он делал вид, будто Вирен для него существует лишь в качестве кабинетной мебели, а, когда та стала собираться домой, подошёл к ее столу, и перекрыл ей путь к бегству.– Вирен, пожалуйста, скажи мне, что ты натворила?– Поверьте, абсолютно ничего, ваша честь! Вы же первым ушли, бросив меня на съедение. А теперь спрашиваете?– Вирен, это непростительно!– Что именно, ваша честь? Мое отсутствие на рабочем месте или причина такового? А, может, меня там пытали, убивали и насиловали!– У женщины, которую изнасиловали, глаза так не горят, поверь! Возьми хотя бы…
Но тут Габрант запнулся, а Вирен насторожилась и подозрительно глянула на судью:– Взять кого?– Забудь! Лучше возьми да подай заявление об изнасиловании. В этом случае ты получишь несколько дней отгула. – Думаю, это не лучшее решение. Берган наверняка выкрутится, а я наживу себе опаснейшего врага.– Да хватит уже врать, не было никакого изнасилования, а ты просто темное извращенное существо.Габрант перевел дыхание и попытался умерить ярость. Затем процедил:– Тогда, после всей этой вакханалии, ко мне на улице подошел Сид, и сказал, чтобы я не ждал тебя, что вы воркуете будто влюбленные голубки, и что ты наверняка останешься там ночевать.– Так ты что, ждал меня?! В таком случае, сам виноват!– Ну и что я должен был делать, вызывать подкрепление и бежать вызволять тебя из пасти… из пастели этого нелюдя? Ты же, черт тебя возьми, обученный агент, а не комнатное растение!– Знаешь, Габрант, ты прав. Я осталась по собственному желанию. И, да, я переспала с этим нелюдем! Но не проболталась ни единым словом, и задание не провалила, клянусь империей! И разве вы, судьи, не служите одной и той же империи? Или он, что, розаррианский шпион?! – Насколько же ты еще наивна! Ты хоть осознаешь, с кем связалась?– С Лордом Дьяволом в Аду?– Ты еще никогда не была настолько права!– Повторюсь, я не сказала Бергану ни слова! – Что ж, твое счастье. На первый раз я тебя прощаю. Но! Во избежание подобного риска, я строжайше запрещаю тебе видеться и разговаривать с этим человеком. И это не обсуждается!– А если я нарушу запрет, что ты сделаешь? Покончишь со мной?– Нет, не с тобой!Неужто с собой?– С кем же тогда?– С ним!!! Или ты забыла тот наш с Берганом разговор?– Ну а мне то что! Слушайте, разбирайтесь меж собой сами, меня не впутывайте!– Да ты сама себя же и впутала, Вирен. Ладно, если что, одним оборотнем в Министерстве Юстиции станет меньше! Но если хочешь всем добра, сделай, как я сказал, держись от Бергана подальше!– Я могу теперь идти, ваша честь?– Ты переговорила с доктором Сидом?– Да, ваша честь! Он сказал, что встретится со мной на балу.– Отлично! Ты пойдешь туда со мной. И не забудь захватить магицит!– Да, ваша честь!– А теперь – прочь с глаз моих!