Глава пятая (1/1)

Лошади медленно шагали по протоптанной дороге, что вела через леса Веленских земель. Всадники тихо переговаривались, изредка шумно смеялись и, не скрываясь, переглядывались, кидая неприличные взоры на попутчиков. Кронпринц, в сопровождении Корна и Туатонга, а также нескольких королевских слуг, следовали за Его Высочеством Брайтом, что молчаливо и сконцентрировано двигался впереди всей процессии. Два наследника не смотрели друг на друга, словно не замечая, словно забыли о том, что еще этой ночью пытались наладить хоть какие-то дружеские отношения. С самого утра они не проронили в сторону условного соперника ни слова. Братья устало изредка о чем-то спорили: видимо Корн не смирился с тем, что ему полночи пришлось разыскивать Тана по городским тавернам, а второй возмущался тому, что похмелье переживать тяжелее, когда ты еще не спал, а на тебя давит сверху чужое ?хорошее настроение? и ?очень веселая? дорога домой. Метавин не осуждал их. Герцог Вирийа еще вечером прислал письмо его отцу со срочной просьбой о возвращении сыновей домой. Собственно сейчас, он этому слабо доверял. Его Величество, сир Вирот, с его неожиданными решениями, за последние пару дней заставил сомневаться даже своего сына. Вин не любил подвергать сомнению то, что делал его отец. Он знал, что его родитель превосходный правитель, только сейчас… он не понимал его. Дневной зной последнего солнечного тепла не проникал сквозь гущу деревьев. Полумрак лесной чащи хранил легкую таинственность, в которой звучали шелестящие шаги, шорохи от взмахов крыльев и самые различные мелодии птичьих голосов. Легкая прохлада, что сохранялась под куполом ветвистых лап, дарила путникам свежесть ночного воздуха и ароматы сырой травы. Метавин глубоко втягивал носом легкий ветер и с осторожностью оглядывал тени вокруг себя. Он не был любителем охоты или путешествий через леса, предпочитая активному отдыху и такому виду развлечений прогулки по городу, поездки в отдаленные села королевства, или же попросту чтение старых исторических книг. Он знал, что его слишком сильная заинтересованность определенной темой истории напрягали всю его семью. Отец перестал отвечать на его вопросы еще в возрасте двенадцати лет, когда любопытный мальчишка на каждом уроке, встрече, тренировке, во время трапезы и перед сном, заваливал короля своими таинственными снами и историей, которая по мнению всех была лишь фантазией испуганного ребенка. Королева продержалась дольше. Около пятнадцати, когда на сватовство двух наследников съехались несколько многоуважаемых семей, Ее Величество строго запретила сыну вести с юной леди Намсом разговоры на излюбленную тему, ссылаясь на то, что если невеста сбежит, не успев дать ответ, она сама лично сожжет все книги королевства. На удивление, молодая леди лишь посмеялась над ним и дала согласие на будущую свадьбу, говоря о том, что хотя бы жизнь с таким мужем будет веселой. В тот день Метавин решительно настроился на то, что в восемнадцать разорвет помолвку, а с королевой больше не поднимет интересующего разговора. И дело даже не в том, что бывшая невеста оскорбила его, а в том, что она на удивление приняла его интерес и показала, что готова с этим смириться. Да и дружба с ней ему нравилась больше. С тех пор, семья в шутку переводила его, как они считали, детские сказки и интересы. Брат и сестры подшучивали над ним, а кормилица, что знала его, казалось, лучше него самого, лишь изредка во время легкого раздражения, поднимала этот вопрос в качестве оплеухи. В какой-то момент даже сам кронпринц стал думать, что все произошедшее с ним когда-то, что стало отправной точкой для его безумного поведения, было лишь игрой воображения юного разума. Но сны, в которых жил его страх, его кошмар, его помешательство, время от времени напоминали о себе, заставляя будущего короля вновь зарываться в свитки, и теряться в бесконечной, пустой информации. Метавин оглядел своих путников, и выразительно задержал взгляд на принце. Сейчас его мысли не заполняли странные истории детства. Настоящее интересовала его куда больше. Потому он дернул поводья, направляя коня к наследнику королевства Астро. Поравнявшись с юношей, что тут же чуть удивленно повернулся в сторону приблизившегося кронпринца, Вин целенаправленно улыбнулся. Осознанное понимание слов отца о том, что ?политик должен уметь расположить к себе людей?, пришлось сейчас как нельзя кстати. Принц Брайт лишь расслабленно вернул глаза на дорогу. —?Я бы хотел извиниться,?— проговорил Метавин. —?Решения Его Величества бывают слишком неожиданными, и моя реакция на них также неоднозначна. Потому, если я и мои спутники вас потревожили, прошу простить. Карие глаза скользнули по точеному профилю, подмечая то, как легко приподнялись уголки чужих губ и в тоже время съехались на переносице брови. Для Вина этот юноша казался до странно спорным, и не только его поведение или то, как он реагировал на происходящее. Он весь был как будто не отсюда. Лишний, странный, чужой. Однако, это не казалось неправильным. И отчего-то раздражало еще больше. Ночью, когда оба наследника неожиданно приняли самое глупое решение в их жизни?— прогуляться в парке, где нет ни факелов, ни дополнительного освещения, а лишь переходящая охрана и с каждым новым мгновением нагнетающая красота темноты сада, Метавин странным образом понял, что они интересны друг другу. Легкое подстрекательство в вопросах, и те или иные принятые решения, шаги, движение рук, наклон головы?— все казалось до странно провокационным. Они следили за поведением другого, выискивая то, что можно зацепить. И отчего-то эта игра в помешательство друг в друге казалось до глупого интересной. Однако, явно не устраивала обоих. —?Я удивлен,?— спустя какое-то время произнес юноша. —?Редко можно услышать от наследника слова извинения, особенно когда тот ни в чем ни виноват. Кронпринц усмехнулся. Его Высочество явно над ним посмеивался, но не зло, а так, словно пытался разрушить отстроенную ими стену. —?Странно слышать это от другого наследника,?— лучезарная улыбка осветила лицо юноши. Принц Брайт, склонив голову, проследил за движениями путника и выразительно остановился глазами на его лице, заставляя Метавина отвернуться. Кронпринц не понял этого взгляда, словно он его испытывал. Только в чем? Осознавая, что явно перестарался, наследник ответно произнес: —?Я хотел сказать, что это была идея не вашего отца,?— голос звучал мягко, заглаживающе, извиняясь. —?Его Величество Кик предложил королю посетить королевство в качестве дружеской делегации. Однако, как вы знаете, он отправился тем же вечером, а наша процессия задержалась до утра. Да и у вашего отца немало забот. —?Принц не смотрел на юношу, что теперь следил за ним с особым интересом, лишь направляя своего коня вдоль дороги. Однако, в определенный момент, метнул быстрый игривый взгляд и слегка улыбнулся. —?Решения отправить вас было спонтанным. В конечном счете, именно вы стали причиной, почему я не уехал с королем. Метавин в очередной раз принимал его игру. Он не злился на отца и знал все причины своей сегодняшней поездки. Ведь не зря же он за завтраком с особым жаром завалил правителя вопросами. Хоть он и принимал решение короля, легкая недосказанность так и осталась висеть между ними, когда кронпринц покинул родной дом. Сейчас же, наследник другой страны пытался его поддразнивать и в то же самое время как будто расслабить. В конечном счете, им придется жить под крышей одного замка достаточно продолжительное время. Его Высочество больше ничего не произнес. Он направлял коня вперед, двигая процессию из слуг и друзей двух королевств. Его фигура в черных одеяниях, от которой исходила до странного подозрительная энергия, тенью парила рядом. Вин также предпочел молча следить за происходящим. Он в светлом плаще, как резкая противоположность юноши, ехал рядом с принцем Брайтом, освещая в темнеющем пространстве дорогу. Оба наследника изредка переглядывались, словно старались заметить в движениях другого что-то для себя важное, и, не находя ничего, лишь разочарованно отворачивались, надеясь следующей попыткой раскрыть чужие тайны. Со стороны, могло показаться, что эти двое быть соперниками, или друзьями, возможно, врагами или тайными помощниками. Вероятно, в будущем они могли бы быть кем-то друг другу. Каждый из них рассчитывал на что-то свое. Но когда судьба уже написана, а жизнь слишком сложна, мы мало что можем изменить. К вечеру они добрались до границы земель герцога Вирийа, где впоследствии распрощались с Корном и Таном, что напоследок заверили кронпринца в том, что если ему будет угрожать какая-либо опасность или странный новый знакомый захочет познакомить его со своей семьей или наследник неожиданно встретит любовь всей жизни, он может смело посылать им вестника с письмом. —?Ты кретин,?— треснув Туатонга по затылку, закатил глаза Вин. —?Для начала, я, как и вы, уже представлены его родственникам, и еду я с дипломатической целью, а не отношения устраивать или врагов наживать. —?Я лишь предположил,?— испуганно запротестовал Тан. —?Вы, Ваше Высочество, разорвали помолвку, вас ни разу не видели с дамой, и он не внушает мне доверия. Теперь хорошую взбучку отвесил юноше старший брат. Он взлохматил кулаком светлые волосы, толкнул к лошадям и напоследок негромко сказал: —?Будьте осторожны. Метавин кивнул и запоздало пожал другу руку. На самом деле ему не хотелось расставаться с этими двумя сейчас. Он едет в новое место, где неизвестно, что его ожидает. Сказать по правде, он доверял дому Чиваари и ее представителям не больше, чем Тан. Он бы скорее не глядя женился, чем направлял коня во владения другого короля. Однако, выбирать не приходилось. Потому, когда сумерки сгустились, кронпринц последовал за Его Высочеством, пообещав друзьям сообщать обо всем, что с ним произойдет. Правда, шли они недолго. Когда лес стал редеть, а перед глазами показалась поляна, принц Брайт коротко скомандовал: —?Мы разобьем лагерь,?— и тут же остановил свою лошадь. Слуги и приближенные занялись шатрами и приготовлением ужина. Охрана разбрелась по периметру, и теперь редкие огни можно было заметить среди чернеющей тьмы между деревьев. Метавин же дал указание оруженосцу и решил осмотреться. Он не любил оставаться в местах, о которых ничего не знает, а лес?— был его кошмаром. Он взял один из приготовленных факелов и двинулся вдоль лагеря. Вечерний ветер шумел в ушах, и первый осенний холод пробирал сквозь походный кольчатый доспех. Вин безуспешно кутался в плащ, что цеплялся за высокую траву, которая мягко сминалась под шагами. Глаза же с особым вниманием перебегали от одной тени к другой, что прятались в мучительной темноте, заставляя возбужденные мысли крутиться бурей и будоражить богатое сознание. Запах хвои и сырости мешался с жженым деревом костра и первыми аппетитными ароматами мяса. В желудке предательски бурлило, а редкая тишина, нарушаемая перекрикиванием слуг, лишь усугубляла настигаемое одиночество. Кронпринц, улыбаясь, следил за суетой в разбиваемом лагере, все дальше углубляясь в лес. Он прошел мимо одного из постов, на котором уже стоял вооруженный рыцарь королевства Астро, молча кивнул ему и получил ответный поклон. Он не знал, должен ли был отчитываться перед чужими служащими о том, куда отправляется. В конечном счете, сейчас он находился под покровительством другого наследника. Вечерний лес топил его в своей нагнетаемой тишине, а темнота пожирала почти без остатка, оставляя ему лишь небольшой освещаемый теплым пламенем островок спокойствия. От прерывистых потоков воздуха пламя факела подрагивало, заставляя кронпринца изредка ежиться. Он не понимал, зачем вообще уходит из лагеря, зачем мучает свое богатое воображение, осознавая, что ночью вновь проснется от очередного кошмара. Но отчего-то ему это было нужно. Лес всегда был для него неприступной крепостью, заброшенным ларцом или замком, тайны которого никогда не были ему понятны. От этих мест всегда веяло холодом, секретами и пугающими тенями. За каждым поворот для него пряталась устрашающая загадка. Любая кривая ветка была костлявой лапой мифического чудовища, а царапающие кусты?— ядовитыми когтями, что впивались в одеяния, кожу, глубоко в тело. Метавин тяжело втянул носом влажный, не нагретый за день воздух, подавился пылью и мысленно осознал, что пытается высмотреть в полнейшей тьме чью-то конкретную фигуру. Возможно, он просто не хотел оставаться один. В этих местах, что приходили в кошмарах и заканчивались приходом того, кого он безуспешно искал вот уже почти десять лет. Зачем? Чтобы доказать хотя бы самому себе, что не сошел с ума. Где-то позади мельтешили огни, говорящие о том, что в любой момент он может вернуться в то деланное спокойствие, которое отдаленно напоминало дом. Но впереди горел другой огонь, к которому его тянуло куда сильнее, и с которым отчего-то, он чувствовал, ему будет спокойнее. Кронпринц посильнее укутался в плащ. Пальцы судорожно сжали древко факела, огонь которого опалял лицо, и это странное сочетание внешнего холода и приближенного тепла щекотало кожу. Ветер остужал кипяченые мысли, что обжигали и над которыми думать не хотелось. Он лишь в последний раз взглянул себе за спину, позволяя выбрать и сделал решительный шаг вперед, где уже привыкшие ко мгле глаза стали различать медленно передвигающуюся фигуру. Он знал, кто был там впереди, и ему до жути, до скрипящих зубов хотелось нарушить чужое одиночество, как еще вчера это сделал другой человек. Однако, он осознавал, что не сможет. Метавиностановился на довольно большом расстоянии от молодого наследника и оперся о ствол дерева. Скорее всего, его заметят быстро: тяжело в полной темноте не различить яркий желтый свет. Но он все равно лишь вдохнул спертого воздуха, наполненного вечерней влагой, и посмотрел на темнеющий силуэт. Юноша перед ним не торопясь передвигался среди деревьев. Он был похож на потерянного зверя, который наконец попал в свою стихию или вернулся домой. Вин не видел его лица, не различал движения рук, но чувствовал, что тому было спокойно, и потому отступил назад. Сделал этот нерешительный шаг от тягучей желаемой безмятежности и покинул идиллию, в которую, возможно, он бы даже мог поверить. В которую его могли бы принять. До лагеря кронпринц добрался быстрее, чем ожидал. На обратном пути ему показалось, словно он бежал от преследуемого, или скорее покинутого, чужого счастья. Он готов был поспорить на тысячу золотых, что на секунду ему самому захотелось стать частью этого почти телесного рая, и тут же одернул себя. ?Это лишь приятельский интерес?. Когда он вернулся на освещенную поляну с устроенными шатрами, кронпринц кожей ощутил, как ему было душно. Сам того не подозревая, он убегал, возвращаясь, и теперь легкие требовали свежести, а тело разумного отдыха. Они были в дороге весь день, и усталость наконец ухватилась за него, вот только Вин и не думал сопротивляться. Слуга, который сопровождал его в дороге и устраивал будущий ночлег наследника, провел в палатку и помог снять походную экипировку. Тяжесть от лишних предметов одежды ушла и дышать стало спокойнее. Он развалился на временной постели и устало прикрыл глаза. Где-то за пределами его видения суетился слуга в попытке организовать вещи и последний на сегодня ужин. Запах леса и пыли сменился горячим ароматом дымного мяса и вина. Загремела посуда и зажурчала по кубкам вода и разведенный алкоголь. Вин услышал, как раскладываются по тарелкам фрукты и еще что-то из приготовленного, похожее на печеный картофель. Желудок отозвался голодным урчанием, и кронпринц сглотнул слюну. Усталость и голод не самое лучшее сочетание. —?Сир, ужин приготовлен… —?Позже пришли Флюка с кувшином воды, а сейчас отдыхай. Дальше я справлюсь сам,?— он не смотрел на парнишку, что, Вин был почти уверен, улыбался, что выдался более свободный вечер чем обычно. Он услышал тихие слова благодарности и шелест навеса, когда слуга выходил. Стало тихо. Сквозь многочисленные слои плотной ткани шатра почти не проникал внешний холод, но в палатке было свежо. Он слышал еле заметное уханье ночной птицы, и временами громкий смех и разговор проходящей мимо охраны. Голод вновь дал о себе знать и глаза неохотно распахнулись. Хотелось того Вину или нет, но поесть он любил. На столе были приготовлены тарелки с многочисленными сырами и фруктами, кувшины со свежей, вероятно родниковой, водой и несколько бутылей с медовухой и вином. На главном серебряном подносе располагался огромный кусок свинины, заранее разрезанный для удобства. Кронпринц набрал на тарелку всего, что мог унести, и уселся на постели. Медленно, но верно приходило насыщение, и усталость с большей силой спадала на плечи. Юноша откинулся на подушках и вновь закрыл глаза. Тарелка тихим ударом приземлилась у ног Метавина, скатившись с коленей. Он расслабленно зевнул, изредка вслушиваясь в мимолетный шелест покрывал и голосов снаружи. Мир его сужался до темных пятен под веками и призрачно знакомых разговоров о небесном королевстве, монстрах прошлого и кровавых войнах, которые… Проснулся кронпринц не сразу. Сквозь еще сонную пелену он услышал чужие разговоры, так не похожие на ворчание кормилицы, что недовольно заворочался. Солнечный свет слабо, но проникал сквозь плотное полотно светлого шатра, и морозное осеннее утро зябко отозвалось дрожью во всем теле. —?… я бы не была так категорична,?— тихо переговаривались молодые девушки, которые, по-видимому, пришли будить будущего короля. —?Согласна, принц не похож на короля, но, вероятно, он сколок покойной матери? —?Слышала от служанки Мартины, что прислуживала самому королю Кику, что в замке нет ни одного ее портрета,?— слегка удивленный шепот был сопровожден легким позвякиванием посуды. —?Тише ты! —?зашикала первая девушка. —?Я же слышала, что Холодный принц мог быть наследником Самого… Вин сонно нахмурился не то от того, что девушки мешали, отгоняя остатки сна, который на удивление оказался не кошмаром, не то от того, что не расслышал последних слов, что скрылись за журчанием воды в чаше. —?Что ты говоришь?! —?Он явился под флагом Короля Тирана! —?чуть повысила голос служанка и тут же замолчала, вероятно, наблюдая за сонным юношей, но спустя секунду закончила:?— По крайней мере это то, что я слышала от матушки. —?Грэм сказал, что так считают большинство членов знати. Говорят, наследник дома Хант был возмущен одним их присутствием на турнире. —?Я бы тоже возмутилась, приведи мой отец в дом врага рода человеческого! Как еще вся королевская семья не… —?Как жители Веленских земель вы должны целиком и полностью доверять и служить своему королю,?— Метавин открыл глаза и сел на краю постели. Он готов был поспорить, что вид его слабо напоминал наследника короны, однако, сонный, чуть хриплый голос прозвучал как того ему хотелось?— резко, остро и властно, что позволило пресечь любые попытки раздражающего разговора. Девушки испуганно обернулись и тут же стыдливо поклонились. Головы их были опущены, а руки, что до этого готовили рушники и воду для умывания, теперь чуть ли не выламывали пальцы. Вин поднялся с подушек и хмуро глянул на служанок. Весь этот разговор изначально ему не нравился, но последние слова просто выводили из себя. —?Его Величество делает все на благо его народа,?— медленно начал кронпринц. —?Вы сколько угодно можете осуждать его решения, не зная истинных причин. Но позвольте дать совет: доверяйте короне, и она будет доверять вам.А сейчас перестаньте разносить слухи и начните работать. —?Да, сир,?— девушки низко откланялись, пряча глаза от юноши и подали ему чашу для умывания. Одна из служанок почти стрелой вылетела из шатра, и Метавин услышал, как она подзывает Флюка. Холодная родниковая вода дала возможность проснуться. В зеркале, что держали тонкие женские пальцы отразилось раздраженное молодое лицо с легкой отросшей щетиной. Он провел пальцами по подбородку: сейчас он как-никогда был похож на своего отца в молодости. Юноша постарался мягко посмотреть на девушку, которая не поднимала глаз с подола своей юбки и отчего-то улыбнулся. Легкое чувство победы тлело где-то между ребер. Флюк, личный слуга Метавина, с поклоном вошел в палатку, удерживая в руках чищенное походное снаряжение и новую рубашку. Он отобрал из рук девушки зеркало и отослала ее помочь слугам принца Брайта с завтраком. —?Вам нужно побриться, сир,?— проговорил слуга, помогая наследнику сменить котту. —?Займемся этим по прибытию. Вин почти на уровне рефлексов совершал этот привычный утренний ритуал, не замечая никого и ничего. В голове постоянно мельтешили ненужные мысли, которые он только недавно выбил из глупых голов девушек. Неужели, его так сильно задел этот разговор? Возможно, дело было даже не в Его Величестве, потому что так или иначе он постоянно возвращался к словам о неком Короле Тиране и его связи с принцем королевства Астро. Он не знал, что больше беспокоило его: то, что он не знает ничего об этом Короле, или о том Самом, о чем собственно ничего не расслышал, или о том, что это связано с семьей Его Величества Кика, который теперь должен был стать другом его дому. Сомнений было предостаточно, он прекрасно понимал, что дипломатическая цель этого похода, была направлена на прямую и косвенную дружбу двух королевств, и что обдумывать решения отца ему даже не следовало. В конце концов, кто если не сам кронпринц, должен доверять Его Величеству? Однако, узнать правду ему никто не мешает. —?Флюк, приготовь пергамент и чернила, я хочу отправить письмо Его Сиятельству, маркизу Тинакорну.