I (1/1)

Наверное, местом, где он пробыл так долго, был Мист. Ничем другим эта серая, засасывающая, как болото, гасящая все ощущения дымка быть не могла.Он не заметил момент, когда эта дымка рассеялась и отпустила его из своей трясины. Просто в какой-то момент ощущения начали возвращаться.Первым вернулся слух. Звук капель по камню, монотонный и ритмичный. Этот звук, казалось, проникал в него, подчиняя своему ритму сердцебиение и помогая быстрее сбросить клочья серой дымки.Потом запах. Сырость, плесень, нечистоты. Тонкая струйка чистого воздуха?— и судорожный вздох, чтобы поймать эту струйку.Потом осязание. Боль, поселившаяся в каждой клетке тела, а особенно сильно?— в груди, сковывающая, не дающая пошевелиться.Потом…—?Он пришел в себя.Мягкая ладонь коснулась лба, потом?— голого плеча.—?Вы уже не спите, ваше величество.Он открыл глаза, уже догадываясь, что ничего хорошего не увидит. Так и получилось: после того, как глаза привыкли к слабому свету, он понял, что находится в тюремной камере?— крошечной клетушке с единственным окошком под потолком. На стене горел тусклый масляный светильник, в углу капала вода, и откуда она тут взялась, думать вообще не хотелось.Женщина, склонившаяся над ним, грузная и немолодая, опустила губку в стоящий рядом таз. Отжала, потом приложила к коже на его груди?— там, где концентрировалась боль.—?Где я?—?Не в империи,?— уклончиво ответила женщина, мягко проводя губкой по коже. Опустив голову, он увидел, что она отмачивает окровавленную повязку. Его ранили в грудь? Кто, когда? —?Не надо задавать мне вопросов, я всего лишь сиделка. Отдыхайте, ваше величество. Говорить с вами будут другие.Нельзя было сказать, что ему понравилось такое вступление, но боль и слабость не давали другого выхода, кроме закрыть глаза и подчиниться.Три дня он видел только сменявшихся сиделок, которые ухаживали за ним, помогая с едой, туалетом и перевязками, но ни о чем не говорили.На четвертый наконец-то появился кто-то новый. Ближе к вечеру тяжелая дверь камеры открылась, впуская двух солдат и еще одного мужчину?— в богатой, но какой-то совершенно безликой одежде, которую с равным успехом мог бы носить дворянин в империи и Далмаске. Сиделка поклонилась ему и вышла; солдаты встали у двери на страже, а новый гость подошел к лежанке.—?Вы помните, кто вы?Он вздохнул.—?Вейн Карудас Солидор, император Аркадии.—?Уже не император,?— холодно отозвался пришелец. —?Хотя мы все уважаем ваш прошлый статус.Вейн промолчал, хотя слова незнакомца вызвали у него не особенно приятные чувства. Нет, он допускал, что в результате своих действий лишится трона, но, Оккурии побери, когда и как это произошло?—?Где я? —?спросил он после паузы.Незнакомец немного поколебался.—?У… друга, которого очень беспокоит судьба Ивалиса. Давайте, ваше величество, сразу обрисуем ситуацию. Никто не знает, что вы живы, официально ваше тело покоится где-то под обломками Бахамута, а разбор этих обломков пока ничего не дал. И даст или нет?— будет зависеть от вас.?Прекрасно?,?— подумал Вейн, но вслух ничего не сказал.—?Нашему другу очень нужна некоторая информация, которой вы, ваше величество, располагаете. Если нам удастся договориться, вас чудесным образом найдут живым и со всеми почестями вернут в Аркадию. Ваш брат будет очень счастлив такому исходу.?А если не удастся, найдут тело. Тут все понятно. Непонятно только, что делать?.Вейн отвернулся к стене.—?Уходите. Я еще слишком слаб для серьезных разговоров.Еще одна пауза.—?Понимаю. Ну что ж, восстанавливайте силы. Поговорим позже.Раздались шаги, окованная металлом дверь проскрежетала по камню, и все стихло. Только вода в углу продолжала монотонно капать.Вейн стиснул зубы и, сделав над собой нечеловеческое усилие, смог сесть.Хуже всего было то, что он напрочь не помнил, что же случилось на Бахамуте.Из слов пришельца получалось, что тот потерпел крушение, но что к этому привело, Вейн никак не мог понять. Последнее, что сохранилось в его памяти?— момент взлета. Раньше мозг Вейна никогда его не подводил, и это ощущение беспомощности, отсутвия контроля над собственными воспоминаниями было, пожалуй, еще хуже, чем неопределенно-мрачные ближайшие перспективы.Хорошо хоть Ларса, если незнакомец не блефовал, был жив. Но вряд ли он мог хоть чем-то помочь.Найдя его после ухода незнакомца сидящим, сиделка всплеснула руками и настояла, чтобы он снова лег, но Вейн был доволен собой. Он восстанавливался быстрее, чем думал сам, и чем?— очевидно?— от него ожидали, а в том, что в ближайшее время ему понадобятся все силы, сомнений не было. Потому что, несмотря на все заверения, Вейн не сомневался?— живым его не отпустят. За ним вся Аркадия; оставшись в живых, он может устроить пленившему его ?другу?, кем бы он ни был, незабываемую охоту. Безопаснее было его убить; Вейн и сам убил бы пленника в таких условиях.Но если уж он счастливо спасся один раз, нельзя было упустить этот шанс.Опять к нему пришли через несколько дней. Снова тот же человек, снова в сопровождении солдат. На сей раз он сел, придвинув стул сиделки поближе к лежанке.—?Надеюсь, сегодня вы чувствуете себя лучше. Тогда перейдем к делу.Он помолчал?— этот человек, как Вейн уже заметил, очень любил томительные многозначительные паузы.—?У меня к вам будет один простой вопрос. Метод синтеза искусственного нефицита. Вы с доктором Сидом Бунансой производили его; нам нужно знать?— как.Сердце замерло. Вейн ждал чего угодно, от вопроса о секретном вооружении Аркадии до плана императорского дворца, но не этого. Хотя следовало догадаться: после уничтожения кристалла на Фаросе природного нефицита больше не осталось, и если кому-то срочно нужно было оружие массового уничтожения…—?Вы взяли не того,?— сказал он.Кажется, ему удалось сбить незнакомца с толку: тот ошеломленно поморгал.—?Что вы хотите сказать?Вейн усмехнулся.—?Я хочу сказать, что я не знаю, как его синтезировать. Этим занимался Сид; я даже не вникал в эти формулы. Я, знаете ли, дипломат, а не физик.—?Бросьте эту демагогию, ваше величество,?— теперь усмехнулся его собеседник. —?Даже если вы не помните все формулы наизусть, вы должны знать, где Сид хранил свои записи. Поиски в лаборатории Драклор ничего не дали.—?Я не знаю,?— повторил Вейн и замолчал.Его собеседник тяжко вздохнул и встал.—?Ну что ж, я не ждал легкого ответа, но я прошу вас подумать еще раз. Упорство может быть... болезненным.—?Даже если вы будете меня пытать, ничего не изменится?— я не знаю.Собеседник не ответил: он коротко кивнул солдатам и вместе с ними вышел из камеры. Вейн сел, запустил пальцы в волосы и с силой дернул. Резкая боль помогла очистить мысли, сосредоточиться, но выхода он не видел.?Венат? Ты слышишь меня, Венат?!?Ответа не было, и даже хуже: прислушавшись, Вейн не ощутил ее присутствия. То ли она покинула его, то ли то, что случилось на Бахамуте, лишило его не только памяти.?Итак, помощи не дождаться?.Оставалось вырываться самому, но Вейн пока еще не представлял, как это сделать.Его общение с дознавателем не заладилось: Вейн упорно твердил, что не знает, где могут быть записи Сида. На самом деле он с удовольствием пошел бы на сделку, чтобы выторговать себе отсрочку или что-то, что помогло бы сбежать, но ничего больше его собеседника не интересовало. Только записи. Только способ синтеза искусственного нефицита.—?Почему вы не можете пойти в Гирувеган и отрезать кусок нефицита от Великого Кристалла? —?спросил Вейн однажды. —?Судя по тому, что я слышал, он гигантский.Дознаватель долго смотрел на него, будто пытаясь понять, не издевается ли он.—?Гирувеган закрыт,?— наконец сказал он. —?Войти туда может только тот, у кого есть печать эспера Белиаса, а королева Ашелия, прежняя ее владелица, утверждает, что после ваших действий печати уже не работают.?Интересно, что же я, в итоге, сделал?,?— подумал Вейн, но в глубине души обрадовался. Похоже, как бы там ни было, его план сработал, ему удалось лишить человечество Оккурий и всех инструментов их власти.За это, по крайней мере, не страшно было умереть.После десятка бесплодных разговоров дознаватель решил все же перейти к тому, что он называл ?усиленным воздействием?.От первого удара плетью прямо по полузажившей ране на груди Вейн просто отключился. Он ждал боли и был к ней готов, но сознание пощадило его: после секундной вспышки невероятной, ослепляющей боли он просто провалился в уже знакомую серую дымку.Похоже, дознаватель сделал палачу внушение, так что дальше тот действовал аккуратнее. Бил плетью, но по спине. Подвешивал, но ненадолго. Использовал тиски, но все время спрашивал?— может, хватит? Может, скажете, где записи?—?Не знаю,?— твердил Вейн как заведенный.Однажды, когда он, провисев на веревке дольше, чем обычно, валялся на полу, пытаясь перебороть чудовищную боль в суставах, сквозь пелену услышал прерывающийся голос палача:—?Да не знает он…—?Хорошо, что у нас есть еще… —?ответил дознаватель, но что еще у него было, Вейн так и не узнал, снова потеряв сознание.После этого его оставили в покое. Дознаватель все еще заходил каждый день и уговаривал его подумать, но пыток больше не было. Впрочем, не было и лечения: сиделок отозвали, и теперь Вейн оказался предоставлен самому себе. Хоть капающей в углу водой раны промывай.С одной стороны, это было очень плохо: если их перестало заботить его здоровье, значит, момент, когда под обломками Бахамута должны были найти труп императора, неумолимо приближалсяС другой?— теперь никто за Вейном не следил. И несмотря на ужасающее физическое состояние, он мог спокойно тренироваться.Времени было мало, но Вейн надеялся, что хоть что-то от прежней жизни, когда ему помогала Венат, у него сохранилось.Он был в слишком плохом состоянии, чтобы представлять серьезную угрозу, поэтому, принося ему ужин, солдаты не запирали дверь.Не заперли и в тот раз: один из них остался возле двери, но следил за Вейном вполглаза?— его куда больше интересовала рукоять собственного кинжала. Поэтому, когда появившийся из ниоткуда меч пронзил его грудь, он даже крикнуть не успел: захрипел и сполз вниз, оставив на стене кровавое пятно.Тот, что ставил возле лежанки поднос, обернулся?— и второй меч одним движением отрубил ему голову.Вейн встал. Он не знал, как далеко сможет зайти, но не собирался подыхать в этой тесной вонючей дыре. Он поднял руку: меч сам собой выдернулся из грудной клетки солдата возле двери и присоединился к двум другим, левитирующим вокруг Вейна. Несмотря на тренировки, он смог призвать всего три Сефиры, но надеялся, что этого хватит. Он пошарил по карманам солдат, достал кольцо с ключами, подвесил себе на пояс, и вышел из камеры.Коридор был пуст, и это осложняло его план?— ?Двигаться туда, откуда будет бежать подмога??— но с одной стороны вроде как тянуло ветерком, и Вейн, поразмыслив, двинулся туда.Он недооценил свои силы: идти было трудно, но, похоже, надежда его подстегнула, так что упасть в обморок не хотелось. Да и вообще Вейн чувствовал себя намного лучше, чем в последние дни в камере, так что почти поверил, что все-таки сможет отсюда выбраться.Не дойдя пары шагов до поворота, он замер, услышав голоса:—?Его светлость, говорят, вне себя: никак не может получить нужные сведения.—?Что, этот тоже молчит?—?Тоже говорит, что не знает. Нет, может быть, врет, Ланей разберется, но дважды на одного сауриана напороться…Судя по голосам, говоривших было двое. Вейн прижался к стене, чтобы его не зацепило, если у них есть пистолеты, и швырнул Сефиры вперед, атакуя вслепую. Судя по звукам?— быстро оборвавшимся хрипами воплям?— угадал. Когда мечи вернулись, он осторожно выглянул. Двое солдат лежали в луже крови на полу перед дверью?— такой же, как та, что вела в его собственную камеру.И секунду спустя в эту дверь забарабанили изнутри.—?Эй! Эй, я все слышал! Не знаю, кто ты, но выпусти меня!Голос показался смутно знакомым, но где Вейн его слышал, он сейчас размышлять не стал. Он снял с пояса ключи и принялся примерять их к замку. Ключе на пятом тот поддался, замок щелкнул и дверь со скрежетом, на который могла сбежаться вся охрана этой тюрьмы, открылась.За ней стоял человек. Рыжевато-русый парень чуть моложе самого Вейна, с хитроватым лицом, одетый в щегольские брюки по имперской моде, и когда-то белую, а сейчас грязную и рваную рубаху. Его лицо тоже показалось Вейну знакомым.Увидев его, парень отступил на два шага.—?Матерь… —?проговорил он и осекся, и тогда Вейн понял, на кого он похож.Когда они выбрались, была уже глухая ночь, но дворец стоял на ушах?— побег двух пленников, да еще и оставивших после себя кучу трупов, не прошел незамеченным.Повезло, что хотя бы один из них был тут раньше.—?Здесь есть неприметный проход… —?пропыхтел парень, поддерживая Вейна. —?Твою мать. Сказал бы мне кто-то, что я буду тебя из жопы вытаскивать, в жизни бы не поверил. Надо было бросить тебя там, весь мир сказал бы мне спасибо.—?Я спас тебя от пыток и, скорее всего, от смерти,?— напомнил Вейн, стараясь держаться прямо. Идти было все труднее и труднее, и если бы он не оперся на плечо своего неожиданного союзника, то, скорее всего, уже где-то бы рухнул. А так хватало сил даже Сефиры поддерживать.—?Спасибо,?— буркнул парень. —?Но если нас сейчас поймают, то это все равно бессмысленно.Они пробрались по ?неприметному проходу?, оказавшемуся узкой щелью между двумя хозяйственными постройками, и оказались на кривой улочке, по которой, наверное, во дворец привозили припасы.Только теперь Вейн узнал этот город.—?Бужерба.—?Ага,?— отозвался парень. —?Маркиз Ондор-то не промах, интересно, знает ли Аше, что ее любимый дядюшка творит у нее за спиной. Если выживу?— спрошу.—?Почему ты не с ней? —?спросил Вейн. —?Ты же Ффамран Бунанса, сын Сида и союзник Ашелии. Или она настолько заботится о защите друзей, что тебя похитили у нее из-под носа?—?Не твое дело,?— отрезал тот. —?Я же тебя не спрашиваю, как ты умудрился выжить.?Хотел бы я сам знать?,?— подумал Вейн, но вслух сказал другое:—?Куда нам бежать? Бужерба?— маленький город, к тому же летающий, пешком из него не уйти, а в аэропорту нас сразу схватят.—?Не знаю,?— задумчиво произнес Ффамран. —?Я предлагаю пока убраться подальше от дворца, а дальше решать проблемы по мере их поступления. Пистолет бы раздобыть…Пистолет он вспоминал уже не в первый раз, но, к сожалению, ни у одного из убитых солдат его не было, так что Ффамрану удалось разжиться только длинным кинжалом и парочкой ручных бомб. Вейн оружия брать не стал: у него были Сефиры, а тащить на себе дополнительную тяжесть, когда еле переставляешь ноги, не казалось ему мудрым решением.Молча прошли улочку, повернули на соседнюю, потом еще на одну. Перед редкими ночными прохожими старательно изображали возвращающихся из трактира пьянчуг.—?Шахта,?— вдруг сказал Ффамран.—?Что?—?Ты сам сказал, что в аэропорту нас повяжут, а к утру и сам город станет небезопасен. Но мы с Аше были в шахте Лхусу… кстати, встретили там твоего братца однажды.—?Ну конечно,?— буркнул Вейн.—?Так или иначе, там есть места, куда люди годами не заглядывали, да и уйти от погони в тамошних лабиринтах ничего не стоит. Там можно отсидеться столько, сколько понадобится, чтобы все улеглось.Размышляя, Вейн посмотрел в небо. Жаль, что звезды были затянуты тучами: ему хотелось бы увидеть их, прежде чем из одной подземной ловушки лезть в другую.—?Непохоже, чтобы у нас был очень богатый выбор,?— отозвался он. —?Пошли.