Глава 2. Свои и чужие ареалы обитания (1/1)

Гудок. Если родиться и вырасти в мире, который лишён связи, в мире, чей эфир поразил необъяснимый недуг, в мире, где всё сообщение между населёнными пунктами держав и между самими державами последние два десятилетия брали на себя курьеры, то как долго можно привыкать к ней, связи, так внезапно в мир вернувшейся, если раньше о ней в основном приходилось только слышать или же читать? Сейфер никак привыкнуть не мог. Он не смотрел на неё как на нечто сверхъестественное, она его не удивляла, но вот к самому факту общения на расстоянии посредством различных воплощений технологической мысли он никак не мог адаптироваться. Гудок. Алмази смотрел на очередной такой шедевр неизвестного изобретателя, помещённый в небольшой дипломат, в раскрытом виде напоминающий ноутбук. Разве что в него умудрились вмонтировать ещё и классическую телефонную трубку с проводом, уменьшив вдвое клавиатуру. Дисплей тоже подвергся урезанию в габаритах, уступив место для дополнительных сенсорных панелей, не очень понятного бывшему старшему кадету Сада Баламб назначения. Для чего надо было таскать с собой это чудо техники, когда каждому из группы помимо оснащённых рациями шлемов полагался ещё и мобильный телефон, работающий без операторов-посредников, Сейфер мог только предполагать. Вроде бы через этот ящичек можно было дозвониться в штаб из любой точки Гальбадии, да и за её пределами это устройство обеспечит бесперебойный сеанс. По закрытому каналу, что, видимо, многое должно было объяснить Сейферу. А вот с мобильниками такое не везде возможно. Так он это понял. За время, проведённое в Проекте, Алмази успел подтянуться по многим параметрам, к коим ранее относился с пренебрежением, но вот обзавестись нужными техническими познаниями в радиоэлектронной и цифровой аппаратуре времени не хватило. А по большому счёту не так уж это было и важно. Достаточно знать как подобными игрушками пользоваться, а вот как они работают – уже не его, Сейфера, дело. Его дело пугать, бить и резать людей. И иногда постреливать. Плохих и не очень. А иногда даже хороших. Вот как сейчас. Понятное дело, что плохой и хороший – это весьма относительные термины, которые с каждым днём становятся всё более размытыми. Но всё же… Всё же… Гудок. Сейфер сделал глоток из фляги. Судя по вкусу, в воду был добавлен какой-то препарат, скорее всего один из многочисленных стимуляторов. Охота не должна прекращаться пока они не настигнут дичь. - На горшке он что ли завис?! – фыркнул он, протягивая ёмкость сидящему напротив бойцу. Тот отказался, лишь слабо мотнув головой, не сводя при этом сурового взгляда с самого Алмази. ?За юмор - двоечка? - прошептали в его сознании. Гилгамеш, который во время операций Проекта обычно старался о себе не напоминать, сейчас вдруг изменил своей новой привычке. Скорей всего опять заскучал. Не обратив внимания на Хранителя, Сейфер убрал флягу, всем свои видом показывая, насколько ему безразличны потенциальные претензии сидящего напротив. Словно не замечая грозного лица перед собой, он, как ни в чём не бывало закинув ногу на ногу, начал рассматривать других участников грядущей беседы с начальством. В салоне бронированного фургона, помимо самого Сейфера находились ещё трое. Неотъемлемый эскорт, неофициальные члены ударного костяка полевых сил Проекта. Его неофициальная элита. Отто, Фредрих и, сидящий напротив Алмази, мерящий его угрожающими взглядами, Гюнтер. Ранее Сейферу приходилось работать с ними в связке, и он успел составить об этой троице свои характеристики, хоть и довольно блеклые. Все трое выходцы из герцогства Харман, находившемся много севернее Доллета, однако в их этнической принадлежности Алмази сомневался – слишком уж перемешались народы Гальбадии за эти века. Все трое темноволосые и кареглазые. Некоторые черты лица у всей троицы схожи, возможно, что они приходились друг другу родственникам, пусть и не близкими. Приблизительный возраст от тридцати пяти до сорока лет, а может и больше. Опытные в военном ремесле, как команда прекрасно сработавшиеся. И, очень важный аспект, каждый из этой троицы был виртуозом в работе с пара-полями. К этому факту Алмази уже давно успел привыкнуть, хотя порой всё же поражался одному лишь спектру их пылающего пара-поля. Обо всём остальном можно было только догадываться. Вояки не имели привычки болтать лишнего и на какие-либо проявление эмоций, что помогло более точно оценить их индивидуальность, были скупы. Как и большинство из тех, с кем приходилось работать Сейферу последние месяцы. Разве что Гюнтер, которому изначально выпала роль старшего группы на этой операции, позволял себе неприязнь по отношению к заменившему его на командирской должности Алмази и то лишь в моменты перерывов. Вот как сейчас. Непосредственно в поле к нему возвращался профессионализм, а недовольство своим положением улетучивалось. До очередной передышки. Скорей всего самолюбию харманца, привыкшего руководить действиями данной оперативной группы, был нанесён ущерб, что Сейфер поспешил подметить. Более того, охота начала затягиваться, а сам Гюнтер предпочитал быстрые стремительные удары и такой же стремительный отход. Продолжение гонки явно было ему не по душе, что лишь подливало масло в огонь. И что также не ускользало от внимания Алмази. Возможно, это пригодиться в самом ближайшем будущем. Гудок. - Мы попросту тратим время, - констатировал Сейфер, уже готовый потянуться к модернизированному ноутбуку, когда экран и динамики оживились. - Центр на проводе, - произнёс из колонок немного певучий мужской тенор. Изображение своё Куратор сегодня являть не решил, ограничившись рисованной картинкой, с упором на фиолетовые тона. Рисунок являл горделивого то ли принца, то ли какого ещё какого героя сопливых девичьих мечтаний, с печальным и задумчивым лицом шагающего по ступеням постамента к пустующему трону. - Охотник номер ноль, Гальбадия, - для себя так окончательно и не решив что мог бы означать подобный выбор Куратора в замену собственного изображения, ответил Алмази. Куратор вообще откровенно ему не нравился, и будь на то его, Сейфера, воля – остывший труп этого напыщенного засранца давно бы покоился в ближайшей к штабу канаве. Покоился бы недолго, до первого попавшегося падальщика. Более того, бывший рыцарь был абсолютно уверен, что определённый процент Проекта его широкий жест бы одобрил, причем процент весьма солидный. Вот только в своё время ему доходчиво объяснили какими последствиями чреваты подобные выходки. Объяснили на словах, без применения силы и подручных средств, вполне себе спокойным тоном, но только Сейфер принял данную информацию к сведению и отложил все кровожадные мысли в долгий ящик. Может быть, когда-нибудь потом. Хреново было то, что Куратор, зная о своей неуязвимости, не стеснялся подчёркивать собственное превосходство посредством весьма язвительных комментариев в адрес собственного же персонала. Порой его откровенно заносило, и он вдоволь потоптался на достоинстве и самолюбии попавшегося ему под горячую руку. Учитывая насколько опасные и даже свирепые кадры были в его распоряжении, могло ошибочно сложиться мнение, что он вприпрыжку гуляет по тонкому льду и вообще имеет склонность к самоубийству, но Куратор не был бы Куратором, а при таких замашках – так и вообще не дожил бы до своего возраста, если бы предварительно не побеспокоился о собственной безопасности. Как минимум – это лучшие агенты Проекта, за его неприкосновенность ответственные. А вот что как максимум – оставалось только догадываться. Посему он не считал зазорным обозначать неравенство между собой и рабочей силой всей организации. Что никак не добавляло ему популярности. В глазах Алмази так точно. Хотя, с другой стороны, не так давно сам Сейфер к месту и не к месту демонстрировал всем своё превосходство. Разница лишь в том, что Сейфер всегда подкреплял подобное делом, а за свои слова всегда готов был ответить лично, не прячась за чужие спины. Но всё это было тогда, ещё в Саду Баламб, в давно потерянном старом доме… - Докладывай, - сообщили динамики. Судя по тону, Куратор был скорее в хорошем расположении духа, чем наоборот. - Новостей особых нет, - начал Сейфер. – Мы сейчас на контрольной точке, ждём приготовлений. Командир местного гарнизона весьма вредный типчик: палок в колёса пока не вставляет, но всем своим видом даёт понять, что мы здесь гости нежелательные. Посему и не торопится с приготовлениями. - Мы это учтём. Если сильно затянет – дай знать. Возможно, что в самом ближайшем будущем на погонах у него станет чуть меньше лычек. Или не чуть. Это может быть хорошим уроком для него и его окружения. Случись услышать подобное заявление в самом начале своей так называемой карьеры в Проекте, Сейфер не раздумывая отнёс бы подобное к категориям бахвальства и пустозвонства. Однако сказанное Куратором было истинной правдой. Да и Проект никогда не был в стагнации, а всегда старался расширяться, а даже такая мелочь, как осадить местного начальничка, в перспективе имела свои плюсы к влиянию организации. Сейчас от слов Алмази зависела карьера неизвестного ему военного. Он не мог точно сказать каким именно образом подобное происходит. Придёт ли к местному офицеру старший по званию с приказом о разжаловании или же череда необъяснимых и немного странных событий приведёт его к понижению в звании. И как быстро такое может случится – зависит от настроения Куратора. За последний год на западе начал ходить такой неприятный слух, что есть группа лиц, без имён и прошлого, без жалости и сомнений. И если окажется кто-то из них на твоём пороге, если ты им что-то должен, если ты как-то перешёл им дорогу – выть тебе трабийским волком. Ты пожалеешь обо всём, что сделал и только мог сделать, в принципе пожалеешь что ты есть, случись обратить им на тебя внимание. Так говорили о Проекте. Шёпотом и без посторонних глаз. Слухи, скорей всего самим Проектом и распространяемые. Но на кого-то они впечатление производили соответствующее, Алмази успел в этом убедиться и не раз. - Думаю, что не стоит оно того, - произнёс Алмази. – Пусть себе куражится. Пока. Полчаса у него есть, всё равно успеваем. - Нет, не успеваешь, наоборот – опаздываешь, - тон в динамиках изменился, в голосе Куратора явно слышалось раздражение. – Если ты вдруг решил, что это увеселительная прогулка, то вынужден тебя разочаровать. Напоминаю, что этот твой сраный Ковбой накопал серьёзный компромат на всю нашу организацию, с именами некоторых из нас. Тебе-то, конечно, бояться нечего, твои подвиги всему миру известны. Тебе и работа-то это не сильно нужна. Если судить по твоим последним успехам – не нужна вообще! Что, кстати, может печально закончиться, спешу напомнить! А я вот несколько обеспокоен. И всё это накануне Второго Всемирного Конгресса. Представляешь какой фурор его доклад может произвести?! - Тогда он едет не в ту сторону. - Очень даже в ту! – Куратор повысил тон. Ещё немного и вполне себе может перейти на крик. – Не дай ему добраться до Вокса, у него там встреча! - Информация уже проверена? - Более чем, - динамик притих. Сейфер окинул взглядом свою команду. Все, как один, упёрлись глазами в ноут-передатчик, даже корпусом каждый из них наклонился ближе. Они внимательно ловили каждое слово. Даже недружелюбно настроенный Гюнтер будто бы забыл о своих претензиях к командиру группы и не сводил с раскрытого чемодана глаз. Сейфер так и не успел понять чем конкретно мотивировалась именно эта тройка. Была ли это преданность идеалам Проекта или принципы профессиональных наёмников, привыкших отрабатывать каждую монету. А может быть Куратор просто крепко держал их за гениталии. Как и многих своих подчинённых. - Группа поддержки у нас будет? – вернув взгляд в монитор, поинтересовался Сейфер. – Или дальше своими силами? - О, за то не беспокойся, - динамик позволил себе короткую усмешку. – Я свой хлеб не зря ем. Не наши, конечно, но тоже не промах. На месте вас встретят бойцы из антитеррористической группы. С ними и будете работать. - Кто старший? – позволили себе вопрос Гюнтер. - Без изменений. Ещё вопросы? Харманец удостоил Алмази очередного грозного взгляда и вновь уставился на ноутбук. - Контртеррористы значит, - начал рассуждения Алмази, откидываясь на стенку фургона. – Без нашего оснащения от них меньше толку. Будут потери. - Они в принципе неизбежны! – раздражённо отозвался Куратор. – А потери среди мяса, тем более – не нашего, меня вообще мало волнуют. - Нами мясо командует, - вставил Гюнтер, вновь одарив Сейфера многообещающим взглядом. Алмази лишь натянул на лицо как можно более раздражающую ухмылку и ответил неприличным жестом. Он прекрасно понимал, что паясничать перед этими головорезами дело не только неблагородное, но и достаточно опасное. В любом другом случае ситуация из напряжённой могла бы резко смениться на боевую, не будь они связанны общими задачами. Вернее общим хозяином. Гюнтер вряд ли решится на разборки прямо здесь и сейчас, но вот злость в нём будет зреть и дальше. Наверняка он уже сейчас обдумывает, как после завершения операции всадит нож по самую рукоятку в район сейферовской печени, и что скажет в своём отчёте Куратору. Хотя последнему всегда было плевать на потери личного состава, если это только не кто-то из закрытого круга избранных, куда Сейфера пока так и не зачислили. Так что случись ему сложить свою белобрысую голову, то Гюнтеру сильно распинаться на докладе не придётся. Увидев, как сузились глаза его потенциального оппонента, Сейфер про себя усмехнулся, отмечая очередную маленькую победу. Пускай себе кипятится, не ровен час – лопнет. - Ещё что-нибудь? Вопросы, пожелания, предложения? - Ковбой пересёк границу с боем, - добавил Сейфер. – Перед самым нашим носом. Просто поднял шум и гам, устроил погром на заставе. Без жертв, что примечательно, только раненные. - И? – тон динамика сменился на заинтересованный. – Есть соображения по этому поводу? - Есть. Он рассчитывает, что на хвост ему сядет Федерация, и мы будем путаться друг у друга под ногами. Или же что мы вообще отступим, не рискнув перейти границу. Думаю что он таким образом проверяет наши возможности. - Чушь! – фыркнул Гюнтер. - Отнюдь, - вступил в разговор Отто. - Согласен, - добавил Фредрих. Гюнтер искоса глянул на своих соотечественников, но промолчал. Однако Сейфер успел подметить, что он был несколько удивлён их несогласием. Очень может быть, что чаша его терпения переполнится чуть быстрее, чем ожидается. - Неплохой ход. Но для нас уже нет границ. И он вполне может быть в курсе данного факта, - отозвался тем временем Куратор. - Вот он и хочет убедиться, - заключил Сейфер. - Вот поэтому его и надо взять, желательно – живым! – Куратор вновь повысил голос. – До Вокса он сам дойти не должен! Избавьтесь от его группы, а самого говнюка скрутите по рукам и ногам. Как только возьмёте его – сразу докладывайте, вас подберут. Группа из Столицы, они как раз решат несколько насущных проблем к этому времени в самом Воксе. Одна из них – это тот, с кем у него назначена встреча. - Только столичная? Насколько я знаю есть ещё группа на юго-западе. - Много ты знаешь! – недовольно отозвался динамик, после замолчал на мгновение. – Была группа на юго-западе. Акам и его мясо уже не у дел. Сейфер присвистнул. Троица харманцев тоже позволила себе некое проявление эмоций методом переглядывания. Про ныне покойного Акама сам Сейфер знал ещё меньше, чем о своих бойцах. Ему было известно, что обычно он был четвёртым в их маленьком сплочённом коллективе, виртуозная ищейка, способная найти одного единственного человека в огромном мегаполисе при минимальных сведениях. Из числа приближённых к самому Куратору, который доверял ему настолько, что позволял проводить операции чуть ли не в одиночку, а таких было крайне мало, считанные единицы. И ещё Акам был самым молодым из всех известных Сейферу членов элитного круга избранных. - Кто-то один убрал Акама с группой поддержки? – уточнил Сейфер. - Именно. Кстати, тут к тебе вопрос: есть предположения кто бы это мог быть? Это кто-то из твоих бывших дружков, из Сада. - В Саду было много талантливых кадров… - Да-да! – перебил его Куратор. – Именно они надрали тебе зад в Сентре! А после, для закрепления успеха, – в Эстаре! Мне не нужны твои рассуждения, я хотел бы услышать конкретное имя! - Я давно уже вне дел Академии. Мало ли кого они взрастили за это время. - Справедливо, - согласился динамик. Внезапно Сейфера осенило. - То есть мы не знаем кто это? Мы знали, что будет один человек, всего один, но за ним отправили целую группу, которая оказалась полностью уничтожена? При этом мы о нём, кроме того, что он из Сада, ничего не знаем? Что-то я не улавливаю… - Не улавливаешь, - соглашаясь с последними словами Алмази, Куратор вновь его перебил. – Объясняю: информация поступила в последний момент. Источник относительной надёжности, с деталями всегда проблемы возникают. Но суть дела доносит хорошо: некто очень серьёзный и важный пожаловал в Гальбадию. И это подтвердилось, - динамик на мгновение умолк. – Элгарт Сол. Что-нибудь тебе это говорит? - Нет, - после раздумий ответил Сейфер. – Не припомню кого-либо с таким именем в Баламбе. Может быть Сад Гальбадия. Или Трабия. Порой кадетов перетасовывали между Академиями. - Тоже верно, - задумчиво отозвался Куратор. – Вот что: если что-нибудь вспомнишь, любую мелочь – сразу сообщай. Очень уж интересен оказался этот Элгарт Сол. Хотелось бы больше о нём узнать. В идеале – от него самого, живого, но мне не очень прельщает мысль, что настолько озверевшая и наглая персона шляется по моей Гальбадии. Так что достаточно будет пустить его в расход. Этим займётся группа Вокса. - Если этот Сол настолько крут, то справится ли Вокс? – уточнил Алмази. - Вполне. Они в состоянии лучше чем кто либо решать подобные задачи. Они же разберутся и с твоей проблемой, если сам ты облажаешься. - Там те, о ком я подумал? - Именно! Алмази слегка покачал головой. Если всё так, как утверждает Куратор, то велика вероятность, процентов где-то восемьдесят – девяносто, если не больше, что группу Ирвина ждал разгром. А сам он будет в точности с пожеланиями Куратора связан по рукам и ногам и доставлен в Центр для допроса со всеми возможными пристрастиями. Оставшиеся проценты можно смело разделить между вариантами, где Ковбой будет убит при задержании, возможно с особой жестокостью, и снисхождением госпожи Удачи, где Ирвин всё же сможет улизнуть. Не исключено что тяжело раненный. - Что если вести цель до места его встречи с этим Солом и уже прикончить всех разом? – предложил Фредрих, когда Куратор замолчал. - Я уже думал об этом, - отозвался динамик. – Но ситуация изменилась, приходится подстраиваться под обстоятельства. К нам плывёт ещё одна очень крупная рыбёшка. Это из тех случаев, когда нельзя упускать подобную удачу, так что очень скоро вы мне понадобитесь. Не люблю суету, а она уже намечается. Чем скорее вы разберётесь с проблемой, тем быстрее прибудете на новые позиции. И тем мне будет спокойней. Сейфер призадумался. За последние четыре месяца Куратор несколько изменился. С виду он оставался всё тем же куском дерьма, разве что показываться на глаза стал много реже, предпочитая из Центра не отлучаться. Что не могло не радовать. А вот с другой стороны, он приобрёл не свойственное ему качество. Если раньше, при должной сноровке и искушённом в построении логических цепей уме можно было проследить общее направление, в котором двигался Проект под руководством Куратора, то теперь некоторые его приказы несколько не вписывались в прежние тщательно выстроенные конструкции. Примечательно, что он так изменился после трабийского конфликта. Сейфер не мог сказать точно, как и где засветился Ирвин, но Куратор зашевелился ещё задолго до общей тревоги. Очень уж фанатично он верил в то, что под Проект кто-то копает. Так и вышло. Теперь ситуация с этим неизвестным Элгартом. Куратор, как бы ни старался, но всё же себя несколько выдал: Сейфер был уверен в том, что его заинтересованность в загадочном визитёре вызвана не устоявшимися до этого принципами холодного расчёта, логических доводов и детального анализа обширного пласта информации. Этого у руководителя Проекта было не отнять. Тут что-то иное, будто бы некое озарение. В довесок можно было припомнить случай, когда Алмази был вызван на приватную беседу, в ходе которой Куратор попросил бывшего рыцаря выложить всё известное о Дочерях Хайна. На тот момент Алмази был уже полностью уверен, что Проект интересовался всевозможными прелестями из древних веков, кои могли гарантировать ему преимущество. Если бы было иначе – Алмази вообще вряд ли бы попал в Проект. Вот только до того момента его о Дочерях Хайна никогда не расспрашивали, что удивляло и настораживало. Можно было бы сослаться на общую версию тех событий, изложенную для широких масс, где волшебница Эдея вовсе не фигурировала, а значит и феномен Дочерей Хайна так и оставался бы мифом из давно минувших дней. Но только не с уровнем осведомлённости Проекта. Уж кому, как не им, было знать, что именно происходило в Федерации тем далёким летом. Сейфер тогда упираться не стал и рассказал всё, что отчётливо помнил. Рассказ вышел коротким: просто как мог описал впечатления от первой встречи с волшебницей, одержимой духом Ультимеции. Имена участников того переполоха на телестудии, совместную деятельность Сада Баламб и Лесных Сов, а также имя и фамилию мамы Иди он деликатно не упомянул. Благо Куратора всё это и не интересовало. А вот в дальнейшем рассказ терял какую-либо конкретику. Алмази сам толком не мог сказать, что именно это было. Какие-то моменты он помнил отчётливо, определённые слова и собственные действия, но он не мог дать им логическое объяснение. Промямлив что-то бессвязное про невменяемость, Алмази приготовился к классическим способам выбивания информации, но Куратор просто проглотил весь этот лепет и попросил его на выход, заниматься праведными делами Проекта. Больше к этой теме они не возвращались. - Сколько у нас осталось времени? – спросил тем временем Гюнтер. - Меньше, чем вы думаете. Важная персона находится под самым моим носом, и я не хочу чтобы он улизнул. Настоятельно рекомендую поторопиться. - Мне стоит знать кто это? – решил уточнить Сейфер, начиная подозревать сокрытыйподвох. - Вообще-то нет, - ответил динамик. – Но я хочу чтобы ты знал. Крамер. Говорит что-нибудь это фамилия? Знаю, что говорит. Как лидер Академий, он не может пропустить грядущий Всемирный Конгресс. Он уже сошёл на берег и сейчас направляется в Сад Гальбдия. Он гарантированно задержится там. День, два, может быть три, больше – не знаю, но вряд ли. Это твой временной лимит. Достань Ковбоя и бегом к владениям Монтерозы. Я бы очень хотел, чтобы ты присутствовал на задержании. Это будет твой шанс свести свои маленькие счёты. По спине Алмази пробежал неприятный холодок, кулаки невольно сжались. Хоть он и не отрывал взгляда от экрана ноутбука, но он чувствовал как на него украдкой косятся присутствующие бойцы Проекта. Ждут его реакции. Как и Куратор на другом конце несуществующего провода терпеливо ждёт ответа Алмази. - С этого начинать надо было, - выдохнул Сейфер. – Ковбой точно нужен живым? Это бы многое упростило. Я с радостью пущу ему кровь и возьмусь за Крамера. - Я почти не сомневался! – усмехнулся динамик. – Ковбой предпочтителен живым, но ориентируйся по ситуации. И знаешь что? До кульминации второго акта не так далеко, от тебя сейчас слишком многое зависит. Обалажаешься – и никакие рекомендации тебе уже не помогут, прикажу Гюнтеру спустить с тебя шкуру. Буквально. - С этим проблем не будет, - тут же отозвался Гюнтер, вновь многообещающе глянув на Алмази, ухмыляясь уголками рта. Ответом ему послужили два средних пальца. - А если Гюнтер всё же не удержится и начнёт активно тебе помогать провалиться, за ним такое водится, если ты не знал, то тогда уже ты спустишь с него шкуру, - добавил Куратор. - О, с этим проблем не будет! – издевательским тоном ответил Сейфер, кривя рот в презрительной ухмылке. - Кишка тонка, щенок, - тихо, но достаточно грозно проговорил харманец. - А ты проверь. - А на цыц! – раздражено рявкнул динамик. – Лаять будете на псарне! Грызть друг дружку – тоже, я вам такую возможность предоставлю. Даже погляжу на неё лично! Но не раньше, чем Крамер будет у нас в руках, - на мгновение он замолчал. – Ориентировочное место следующего контакта с группой Ковбоя я вам высылаю, это не так далеко от Вокса, считайте, что единственный ваш шанс. Если что изменится - сразу сообщу. Дальнейшие сеансы связи как обычно, по протоколу, если только не будет важных новостей. И да, охотник-ноль, оборудование, которое ваша группа потеряла в Салнсе, начиная фургоном, заканчивая экипировкой мяса, тебе придётся отработать. Но есть и хорошая для тебя весть: справишься сейчас – считай что ты полноценный член организации, настоящий боевой пёс. Постарайся, назло Гюнтеру, оно должно того стоить. Ноутбук-передатчик пискнул, оповещая о завершении разговора со всемогущим начальством. В фургоне воцарилось молчание. Фредрих принялся за чудо техники, активно застучав пальцами по клавишам. Обычно он отвечал за связь и прочее сложное оборудование в группе. Отто погрузился в собственные раздумья, предпочитая не нарушать наступивший покой. Даже на общем фоне представителей элиты Проекта, в основном не склонной к лишней болтовне, он выглядел совсем уж немногословным. Гюнтер же всем своим видом поспешил показать, что не против очередного раунда в гляделки. - Как только выполним работу – я в твоём распоряжении, - спокойно заявил Сейфер с нарочито небрежной ухмылкой. - Буду с нетерпением ждать, пацан, - ответил Гюнтер, в следующий миг кардинально преобразившись. Грозное выражение сурового харманцкого лица сменилось отрешённо-равнодушным. Услышав желаемое, он будто бы совсем забыл о претензиях и принялся за свою автоматическую винтовку. Сейфера время от времени немного поражала эта черта, свойственная многим членам организации Куратора, - повышенная склонность к выяснениям отношений. Ему тут же вспоминался прежний он, зелёный юнец по большому-то счёту, но тут-то взрослые опытные мужики – и ничуть не лучше! Так и норовят вцепиться кому-нибудь в глотку, не противнику, так друг другу. Одно слово – ?псы?. Куратор неспроста так любил этот термин, обозначая им своих элитных подданных, порой поощряя им, порой оскорбляя. Что примечательно – большинству этот ярлык приходился по душе. Оставшемуся меньшинству было, видимо, вообще всё равно как их называют. Откинув голову назад, упираясь затылком во внутреннюю обшивку фургона, Алмази прикрыл глаза. Картина вырисовывалась однозначная: Проект всё сильней увлёкся противоборством с Академиями. И пока счёт не в пользу Садов. Сейчас многое зависит от Ирвина, посему Куратор так психовал в тот день, посему так настаивает на его поимке сейчас. Сила его организации в скрытности. Они – тени вдоль стен, бесшумные и бесплотные. Единственное, что пока точно не мог для себя решить Сейфер – чьи именно интересы эта организация отстаивает. На ум приходили лишь две версии. По одной, достаточно чёткой, выходило что Проект – весьма самостоятельная и независимая организация. Тогда уровень влияния Куратора ужасал. Вторая, более размытая и неясная, но более правдоподобная, гласила, что за самим Куратором стояли неизвестные лица. Слишком уж всё было схвачено и предусмотрено, слишком уж много полномочий, слишком мало препятствий на своём пути они встречали. Слишком уж много этого ?слишком?. Но тогда ужасали масштабы проблем, которые вот-вот должны были обрушиться на головы ничего не подозревающих обитателей Садов. Кому-то сииды сильно не угодили и этот кто-то объявил им негласную войну. ?Конец второго акта?. Так только что сказал Куратор. Как Сейфер понял, в первом Проект обеспечивал себе дополнительные ресурсы и поле для деятельности, разрастаясь и жирея, при этом оставаясь сокрытым от посторонних глаз. Сам Алмази успел внести свой вклад в его прогресс. Во втором они перешли к более активным действиям и Академии уже успели понести потери. И, надо отдать должное Куратору, сами Сады этих потерь ещё даже не ощутили! Страшно представить, что могло ожидать в третьем действии этого театра теней. Конгресс. Вот оно! Больше, чем вероятно, что Куратор не обошёл вниманием данное событие. Готовит он какую-то пакость на встрече мировых лидеров. Проект ещё продемонстрирует свою силу, в самом ближайшем будущем. ?Да-да, как говорится: чем дальше в трясину – тем сильнее смердит? - хихикнул в голове Гилгамеш. Крайне тихо, он всегда осторожничал при ком-то из элиты Проекта. Позволял себе какие-либо напоминания о своём присутствии только когда ситуация была критической. Или когда ему становилось совсем невтерпёж поболтать. ?Кто так говорит?? - про себя уточнил Сейфер. ?Не знаю, кто-нибудь когда-нибудь так и говорит. Наверное? - ответ последовал после короткого замешательства. ?Колись, сам придумал? Хотя не суть, подмечено верно?. ?Это да, умеешь ты вляпываться!? - тон Хранителя приобретал всё более глумливые нотки. Определённо ему хотелось повеселиться. ?Молчал бы! Если бы я тебя не слушал…? ?То пошёл бы на корм… Эм-м-м, а кому именно? Назови любую бестию, которую мы видели в нашем путешествии! Вот ей бы и пошёл. А так живы и ладно, поглядим ещё что и как будет?. Сейфер не ответил. ?Серьёзно, господин!? - продолжил Гилгамеш. – ?Раз уж попались, то приходится играть по их правилам. Кто ж знал что от этих деятелей не убежишь?! Было бы так просто – мы с тобой, как в старые добрые, давно бы уже встали на каблук. Но тебе объясняли как от них можно уйти. Есть только один способ?. Алмази продолжал молчать. Со сказанным Хранителем было не поспорить. Руководство Проекта могло жертвовать людьми, но никак не отпускать. Отставки, увольнения, демобилизация, любой другой альтернативы, означающей окончание работы в Проекте, в принципе не существовало. Лишь один способ. - Контрольная точка – Чокобий городок, - произнёс Фредрих, отрываясь от монитора. – В непосредственной близости к Воксу. Самое вероятное место, откуда им проще всего будет добраться до регионального центра. - Чокобий? – уточнил Сейфер, открыв один глаз. - Так точно, - последовал сухой ответ. – Это историческое название, которое вернули несколько лет назад, до этого город назывался Илндас. - Замечательное название, - фыркнул Алмази, открывая второй глаз и наклоняясь к ноутбуку. - Вокруг много ферм по разведению чокобо, даже в черте города есть стойбища, - добавил Фредрих, выводя на экран карту воксийского региона, с наложенной на неё схемой железнодорожных путей. Ирвин удрал, как и в Салнсе, используя проверенный способ скоростного перемещения запада – железные дороги. Но на этот раз его группа запрыгнула в товарняк, дабы избежать возможных посторонних жертв. В прошлый раз они воспользовались пассажирским составом. Но откуда им было знать, если даже Сейфер несколько опешил от происходящего, когда рассвирепевший Гюнтер открыл огонь по вагонам. Пусть их обшивка и стёкла не уступает по прочности поездам военного снабжения, дабы уберечь гражданских лиц от возможной агрессивной фауны, но это был ненужный дополнительный шум, за который, скорей всего, Гюнтера ждёт выговор от начальства, щедро приправленный пистонами. Какого именно рода – также оставалось только гадать. Алмази взглянул на часы, надетые на правую руку. Часы особые, с маленькой неприметной деталью, не сразу бросающейся в глаза. С первого взгляда это был самый обычный аксессуар, не самый дорогой, не самый дешёвый. Обычные, средненькие, но надёжные, наручные часы. Да они таковыми и являлись, но если на них взглянуть чуть внимательней, то можно было заметить немного необычную форму стрелок. Они напоминали два крыла. Небольшой опознавательный знак, на который мало кто обратит внимание. - Время вышло, пошли разносить местного вояку, - произнёс Сейфер, поднимаясь на ноги. В двери фургона громко постучали, будто бы местным солдафонам был дан указ не спешить и уложиться ровно в оговоренные ранее рамки. Без лишних слов и напоминаний, отточенными движениями харманцы надели свои навороченные шлемы чёрного цвета. Сейфер покосился на собственный, всё это время лежавший рядом с ним. За основу его конструкции явно был взят шлем гальбадианских гвардейских подразделений, в который напихали солидное количество электроники, вплоть до приборов ночного видения. А вот дизайн шлема был явно изменён. Фронтальная его часть напоминала лицо манекена, что могло здорово давить на психику противника. Подчёркивали эту жутковатость чёрные линзы оптики и мелкая решетка динамика, дабы не глушить речь. Выглядело это порой действительно жутковато. После короткой заминки на раздумья, Алмази просто приподнял ворот своего плаща, захватил шлем с сидения и открыл дверь кузова. Посыльный солдат гарнизона уже успел ретироваться из ангара, куда заехал их фургон несколько часов назад. За спиной выгружались харманцы. Не оглядываясь, Сейфер точно мог сказать что следом за ним идёт Гюнтер, как его заместитель на операции. Далее Фредрих, волоча на себе волшебный чемоданчик с передатчиком внутри. Молчаливый Отто был последним – обычно он рулил на операциях, значит закрывать фургон ему. Не то чтобы его кто-то тронет, просто так положено по инструкции. Да и вообще – на всякий случай. Куратор очень переживал за оборудование, тогда как на людей ему было начхать. Не хватало потерять ещё одно транспортное средство из гаража Проекта. В целом за фургон можно было не переживать – свои люди очень скоро заберут его отсюда. Четвёрка вышла из ангара, в постепенно опускающиеся на бетон воинской части сумерки. Аэродром. Вместе со связью на запад вернулось и воздушное сообщение. Конечно, небо гальбадианского мира являлось небезопасной территорией: миграции лунных тварей, коим было наплевать на чьё-либо воздушное пространство, по-прежнему делали перелёты рискованным занятием, что вынуждало довольно часто поднимать в воздух военную авиацию, вплоть до штурмовых истребителей. И над головами народов Гальбадии теперь летали не только лунные чудовища, но и рукотворные носители смерти. Регулярные патрули и чистки воздушных коридоров стали привычным делом для граждан западных государств. А вот Сейферу с возможностью перемещения по воздуху, как и в случае с постоянной устойчивой связью, свыкнуться никак не удавалось. Слишком уж стремительно менялся запад. Алмази провёл вне цивилизации не так много времени, но вернувшись обратно дивился скачкообразным переменам, охватывающим Гальбадию, чем сильно напоминал провинциала впервые попавшего в большой город. Переход от одного уклада жизни к другому казался ему слишком уж резким. Он даже готов был записать себя в конченные психи. Ведь только псих может считать дикие земли Сентры, территории лунных тварей, более близкиминежели территории людей, охваченные техногенной лихорадкой. - Шевелись, мясо, - буркнул обгоняющий Сейфера Гюнтер, когда они подошли ближе к небольшому летательному аппарату. Сейфер промолчал, продолжая шагать в заданном темпе, разглядывая стоящий в ожидании транспорт. В простонародье его называли ?шмелём? из-за своеобразных форм. Использовались такие аппараты для быстрого перемещения на короткие и средние дистанции, в принципе при полном баке и отсутствии воздушных приключений, они могли вполне долететь до границы столичного округа. Десантный отсек предусматривал до полутора десятка пассажиров. Сейферу приходилось уже пользоваться подобным транспортом, но каждый раз перед грядущим полётом он чувствовал себя несколько неуютно. Не привык он летать. - Благодарю за помощь, - вежливо произнёс он, проходя мимо высокого усатого офицера с широким лицом. Командир данного аэродрома, судя по погонам – полковник. Видимо пришёл сюда в компании своих адъютантов, дабы убедиться что не прошенные гости точно свалят куда подальше. - Я знаю кто ты, сопляк, - бросил ему вслед офицер. Сейфер круто развернулся и подошёл вплотную к военному. - Нет, не знаете, - спокойном голосом проговорил Сейфер. Полковник возвышался над ним, с широкой грудной клеткой и плечами. Сейфер, со своими не самыми маленькими габаритами, выглядел рядом с ним действительно сопляком. - И вы никогда не видели, - продолжил Алмази. – Ни меня, не моих людей. Мы никогда сюда не приходили и не вели с вами каких-либо бесед. Надеюсь мы поняли друг друга. В ответ офицер лишь нахмурил брови. - Вы опять всё неверно истолковываете, - Сейфер позволил себе лёгкую усмешку. – Это не угрозы, это – рекомендации. И я на вашем месте к ним бы прислушался. Ведь вам был звонок перед самым нашим появлением? Был, по глазам и усам вижу что был. Вас это не смутило? Вижу что смутило. А вот теперь и подумайте: надо ли оно вам, лишится погон из-за какого-то сопляка? - Брехня! – выдавил из себя полковник. Но по его тону, по его выражению лица, Алмази точно знал, что до твердолобого командира начало доходить что к чему. - Может да, может нет, а может – всё разом, - выдал Сейфер позаимствованную фразу. – Но вы в любой момент можете это проверить, на свой страх и риск. Кстати, раз уж вы заявляете, что знаете кто я, то с каким вообще умыслом? Может быть, если я тот, за кого вы меня приняли, мне стоит поскорей убраться от вас подальше? Ведь тот я, которого вы во мне узнали, волне может быть вестником бед, больших и не очень, но всё же бед. Офицер не отвечал, продолжая напряжённо думать. Цель достигнута. - Так кто я? - Не знаю, - сдался офицер и зачем-то приложил открытую ладонь к козырьку. – Я не знаю кто вы… Сэр. Развернувшись, Алмази зашагал по старому маршруту. Трабийским волком будет выть тот, на кого те люди обратят внимание. И Сейфер был одним из этих людей. Проект проник очень глубоко и плотно в подкожную жизнь общества. Не только военных. Поговаривали что с особо упрямыми оппонентами данной организации могли вдруг произойти несчастные случаи. Или с их семьями. Без жалости и сомнений. Полковник скорей всего слышал и о таком, но решил показать на личном примере подчинённым, что слухами гальбадианского офицера не запугать. А может просто был недоволен посторонними или был не в духе когда сюда нагрянул Проект. Глупо, конечно, но стоило ли его за это наказывать? Шагая, Алмази подумал, что можно было сделать добивающий жест. Например, всё тем же спокойным тоном приказать ему помыть фургон раз уж они его здесь оставляют. Причём чтобы мыл лично. И Сейфер точно знал, что так оно и произойдёт. И это точно бы научило офицера покорности. Да и момент пока не упущен. Ах да, совсем забыл – машина наша чтоб блестела. Выполнять. Тихо усмехнувшись подобной идее, Алмази вспомнил себя четырёхлетней давности. А ведь именно так бы он тогда и поступил. ?А мне нравится, не самая плохая мысль!? - тут же оживился Гилгамеш. – ?Но вот что я пока ещё до конца не понял: ты действительно собираешься грохнуть лохматого сотоварищи? Думаешь, твоя цель оправдает подобные средства?? Глубоко вздохнув, охотник номер ноль запрыгнул в открытый шлюз ?шмеля?. Охота должна продолжаться. Место расположения 8-го десантного полка, именуемого ?Рьяным?, находилось южнее Вокса и представляло собой достаточно крупный военный город, название которого кануло в безвестность, уступив место наименованию своих постоянных квартирантов-десантников. Рьяный городок или Десантный городок. По обыкновению многих воинских частей Гальбадии обнесённый по периметру прочной бетонной стеной, город чем-то напоминал странный гибрид современной эры и эпохи, когда каждый населённый пункт предпочитал иметь как можно больше укреплений. За бетонной стеной владения военных не заканчивались: в округе находилось несколько тренировочных лагерей и полигонов, а также аэродромов, что акцентировало инфраструктуру района на военном ремесле. Регион, что южнее Столицы Федерации, всегда был готов быть поднятым по тревоге. В самом городе, помимо десантников, проживали и гражданские лица, занимающиеся в большинстве своём функциями обслуживающего персонала, с весьма широким спектром деятельности. У многих тут были семьи и дети. Для последних, к слову, были построены школы. Не частая практика для армии ФГН: настолько тесное срастание армии и населения, но свои плоды она тоже приносила. Конечно, город был закрытого типа, как на вход, так и на выход. Приехать сюда и остаться жить мог далеко не каждый, а появись у кого из гражданских обитателей желание из города переехать, то быстро это сделать не получилось бы. Но при обоих случаях желающих было не так много. Жить в военном городке означало подчиняться его распорядку, быть под постоянным надзором служб безопасности, но имелись и свои плюсы. В основном – это стабильный и хороший доход. К тому же сами вояки к соседям из числа гражданских относились как к равным, считая их чуть ли не братьями по оружию. Чем не повод для гордости? За последние два года именно это место воксийского региона стало домом для Найджела Войта; местом, которое сейчас он с гордостью мог назвать своей второй родиной. Он мог бы многое рассказать про Рьяный городок и его обитателей, начиная впечатлениями первого дня и заканчивая моментом нынешним. Появись у него желание издать мемуары, то вышел бы солидный томик, в котором нашлось бы месту и дружбе, и неприязни, и суровым армейским будням, и их подноготной. За эти два года Найджел смог ужиться с не принявшим его изначально коллективом, смог доказать что он не хуже, а в чём-то даже лучше, многих, смог не сломаться под обстоятельствами и заставил себя уважать. Был ли то фирменный эглинцский фатализм и принятие судьбы или банальное упрямство и стремление что-либо доказать окружающим и, в первую очередь, самому себе, сейчас уже Найджел не мог сказать. Возможно всё вместе. Так или иначе, но Найджел Войт, уроженец полуострова Эглинц, был в Рьяном городке своим человеком. Настолько, что стоило ему шагнуть на территорию своей второй родины, как пришло осознание – в части что-то не так. За обычным ритмом жизни крылась некая нервозность, а воздухе чуть ли не физически ощущалось напряжение. В городке происходило нечто. И поскольку ни особой готовности, ни, тем более, тревоги объявлено не было, то оставалось лишь гадать какие силы так потрясти 8-й Рьяный полк. За вечерними декорациями закрытого города явно начались какие-то процессы, не предусмотренные штатным расписанием военного объекта.Что конкретно случилось Найджел выяснил лишь в казарме, куда попал перед самым отбоем после завершения всех необходимых бюрократических процедур. Не успели только сослуживцы повстречать его дружным шквалом вопросов от ?почему так рано?? и ?что дома??, когда в казарму ввалился огромный для стандартного десантника сержант. Не потребовалось каких либо команд – бойцы выстроились в две шеренги друг напротив друга стоило ему перешагнуть порог. Старший сержант Хэк Лесна в 8-ом Рьяном был персоной весьма уважаемой. Когда два года назад Найджел Войт впервые шагнул на территорию Рьяного городка, то старший сержант Лесна был первым аборигеном, с кем молодой эглинц возымел честь познакомиться. Примечателен был тот факт, что Войт, с детства проводивший время недалеко от таких опасных созданий, как зелёные драконы, невольно вздрогнул, глядя на шкафоподобного воксийца. Сержант обладал весьма внушительными широкими плечами, придававшими ему форму, чем-то напоминающую треугольник, к которому приделали обросшие мышцами конечности. На толстенной бычьей шее держалась белобрысая голова, украшенная армейской стрижкой, несколькими шрамами и ломанными ушами, что намекало на давнее увлечение борьбой. Очень яркой и запоминающейся чертой Лесны были маленькие цепкие глазки, вкупе с движением выцветших белёсых бровей, заставляющие нутро новобранцев сжиматься от ужаса. Как после выяснилось, страху сержант в свои лучшие дни был в состоянии навести и на бывалых вояк Рьяного городка. Он пришёл на службу едва ему исполнилось шестнадцать лет, будучи уже тогда могучим подростком, с горящими живыми глазами и фанатичной преданностью воксийскому десанту. Он был десантником до мозга костей, он не мог быть кем-либо ещё в своей жизни, которую навсегда связал с Рьяным полком. Когда Найджел вспоминал о твердолобых воксийцах, не терпящих чужаков, то первым в этом списке был Хэк Лесна. Войт не был единственным эглинцом, попавшего под доктрину дружбы народов, но он единственный из того потока, кто остался в полку как полноправный десантник. До того момента старший сержант, который был основным инструктором взвода новобранцев, в который угораздило попасть Найджелу, на всех, кто не был уроженцем воксийского региона, смотрел как на индивидуумов, изначально более бесполезных, попавших под его опеку совершенно случайно, что тратят отпущенное ему время впустую и то – бездарно. Всё это обычно приправлялось отборной армейской бранью. Голос сержанта порой срывался на высокие ноты, что могло вызывать истерические смешки у подопечных, но тогда начинался полнейший кошмар. Лесна знал как гонять новобранцев и делал это крайне умело. Так или иначе, но старший сержант-инструктор чужаков крайне не любил. Как и совсем уж бестолковых земляков. Процент отсеянных у Лесны всегда был очень высок. Из всех выходцев не только Эглинца, но и других провинций, остался лишь Найджел и тогда, к своему удивлению, Лесна первый признал в нём своего. С тех пор Войт узнавал грозного сержанта с другой стороны. Как мудрого наставника и старшего товарища, готового полезть в глотку к самой опасной лунной твари за каждого своего подчинённого. Лесна мог быть суровым, но всегда был справедливым. По-своему, учитывая его взрывной нрав. Говорят именно поэтому он всю свою службу в 8-ом Рьяном и пробыл сержантом. Поговаривали что Лесна, бывший участник военного столкновения между Академиями, получил там серьёзное ранение и, по большому счёту, должен был быть комиссован, однако командование пошло на нарушение многих правил и норм чтобы заслуженный сержант остался в части. Даже получил повышение до старшего. Мало кто знал что последствия ранения привели сержанта к глубокой депрессии, закончившимся разводом с женой. Лесна тогда стал налегать на пауэрлифтинг, к которому всегда имел страсть. Не брезговал он при этом и анаболиками. С депрессией он тогда совладал, но вот всё вместе это здорово отпечаталось на характере сержанта, да и формы он приобрёл такие, что ни в один экзоскелет уже влезть не мог. Так он стал инструктором, таким его и встретил в свой первый день Найджел, таким сержанта и запомнил: цепкие глазки, сведённые брови и угрожающий свирепый вид разъярённого вендиго. - Вольно, - сдвигая брови, фыркнул старший сержант. Он окинул взглядом выстроившихся в два ряда друг напротив друга бойцов и медленно зашагал по образовавшемуся коридору. – В общем так, все те слухи, что с утра летают в воздухе, не иначе пёрнул кто и окно не открыл, - полнейшая правда. У нас ревизия, внеплановая,- Лесна медленно шагал, поглядывая в лица солдат, не переставая хмуриться. Проверки, тем более внезапные, мало кого радовали. Кому понравятся когда всплывают грешки твоих подчинённых? Лесна входил в их число. – Посему быть готовым к тотальным проверкам. Где что должно лежать – положить туда. Где висеть – повесить. Что должно быть починено – чините. Что сломано – ломаете. Если чего-то не можете – находите того, кто может. В общем, это не первая наша ревизия, сами прекрасно знаете что будет, если меня начнут из-за вас дрючить, - Лесна грозно сверкнул глазами из-под бровей. – Марафет среди личных вещей навести, лично буду проверять, выборочно. Чтобы ничего лишнего не было. И незаконного. Не буду называть имена, но вы прекрасно понимаете о чём. И кого это касается, - заметив среди бойцов Войта, Лесна на мгновение задержался, даже удивлённо вскинул брови. - Объясняю ещё раз для тех, кто был в танке, отсутствовал, либо запихнул башку в задницу и ни хрена не понял что происходит, - произнёс Лесна, продолжая шагать по казарме. – Днём заявилась ревизия. Не как обычно, целой сраной оравой, а всего двое. Точно не известно какого именно самца вендиго им пришлось ублажить чтобы получить свои полномочия, но эти два говнюка подвинули самого командира части, буквально, выселили его из кабинета и заперлись там. Потребовали доступ к личным делам и сейчас, когда им надоедают непотребства, они изучают кто, откуда и чем здесь занимается. Как вы помните, в армии ФГН любой наш обсёр заносится в личное дело, во всех подробностях, так что соответствующие выводы должны сами приходить на ум. Так что текущая задача: быть готовым что вас спросят за провинность годовой давности. Тщательно подумайте что вы будете отвечать. Всё ясно? - Так точно! – громко ответили бойцы. - Рядовой Войт, за мной! Остальным – разойтись! Быстро следуя за шагающим в сторону помещения для командиров взводов старшим сержантом, Войт заметил, как тот слегка кивнул кому-то из бойцов, указывая тоже следовать за ним. Вскоре за Найджелом шли ещё двое. Даже не оборачиваясь он мог точно сказать кто именно его сопровождает на приватную беседу. Купер Пратт. Если сержант Лесна был первым, с кем Найджел в своё время познакомился лично, то Купер был первым, с кем Войт наладил дружеское отношение. Вернее это Купер протянул ему руку, причём в достаточно подходящий момент, когда новобранец Найджел был на грани срыва. Пратт украдкой помогал ему первое время, давал дельные советы, да и кто был бы не рад доброму слову в трудную минуту? Купер был чуть старше Найджела, поэтому очень быстро у них установилась классическая взаимосвязь младшего и старшего товарищей. Войт по сей день был ему благодарен и искренне считал, что перебороть обстоятельства ему помогли не только вера и усердие, но и помощь Пратта. В целом рядовой Купер Пратт был приветливым и лёгким в общении парнем, всегда умудряющимся найти общий язык с любым коллективом, в какую бы ни попал. Год назад, будучи в увольнительном в Воксе, он смог договориться с агрессивно настроенной компанией, сильно превосходившую числом десантников и изрядно выпившую. Десантников в Воксе уважали и почитали, но это не означало что не найдутся желающие помахать с ними кулаками. Обитателям Рьяного городка не составило бы особых проблем раскидать по сторонам ищущих драки молодцев, но Купер пошёл иной тропой. А когда они расходились, ещё недавно агрессивно настроенные гражданские даже братались с некоторыми десантниками. Так что Купера можно было смело назвать неконфликтным человеком, который порой любит безобидно съязвить. Хотя на рейде, в боевой обстановке, он превращался в настоящую машину войны. Трэвис Хаген. Коренной воксиец и негласный лидер большей части рядового сообщества. С ним у Найджела отношения складывались несколько сложнее. Трэвис был последним, с кем Войт наладил контакт, причём не обошлось без рукоприкладства. Неуставные отношения в 8-м Рьяном были под строжайшим запретом, разве что Лесна мог позволить себе расщедриться на зуботычины, но для этого нужно было очень и очень серьёзно перед ним провиниться. Однако был один момент: раз в год в полку проходил так называемый междусобойчик – первенство части по рукопашному бою. Отличная возможность выпустить пар, а если повезёт: встретить того, кто по твоему усмотрению давно просится на взбучку. Участвовали исключительно по желанию и только военные, среди участников были как рядовые, так и офицеры. К подобному турниру в 8-ом Рьяном относились как к некоему ритуалу, так что можно было не опасаться последствий, редко кто наживал себе недруга по итогам схваток. Поговаривали что до своего ранения первое место занимал исключительно Лесна, с самого первого года как попал в полк. К началу очередного турнира Найджел уже практически смог стать своим в Рьяном полку. Многие уже успели даже забыть откуда он родом, да и значения для них это никакого не имело. Его отказывался принимать только Трэвис, а поскольку они находились в одном взводе, то ближайшее окружение Найджела чуть ли не оказалось расколото надвое: те, кто эглинца принял и те, кто всё ещё смотрел на Трэвиса, как на негласного лидера. Ситуация была тупиковая, но тут-то Купер и посоветовал Найджелу поучаствовать в турнире. Кроме синяков ему там ничего не грозило, а авторитет бы приподнялся. Выяснилось что и Хаген был участником, успев уже раз взять первое место годом ранее. Тут уже сам Лесна чуть ли не приказал Найджелу идти записываться в участники. Тогда он сказал молодому подопечному, что либо он возьмёт первое место и это уж точно самых скептиков заткнёт, либо сам Лесна похлопочет о его переводе куда-нибудь подальше, так как лично его, Лесну, эта возня вокруг персона эглинца уже порядком достала. Возможно, что сержант так бы и не поступил: десантники уважали всех, кто участвовал, уже за сам факт участия. Однако Найджел принял тогда слова старшего сержанта всерьёз и настроился на первое место. Сюжета, как в кино, не получилось. Войт встретился с Трэвисом во втором кругу турнира. Изучая рукопашный бой с детства, Найджел помнил и о некоторых фирменных эглинцских финтах кулачной драки, которые показывал ему отец. Трэвис же по всей видимости не воспринимал объект своей неприязни всерьёз, из-за чего и поплатился, нарвавшись на сокрушительный встречный правый прямой. В том бою Войт победил и даже действительно взял в итоге первое место, хотя после победы над Трэвисом в победе отпала необходимость. При их следующей встрече, уже в казарме, Трэвис громко и при всех признался в своих заблуждениях насчёт Войта. Слова давались ему тяжело, челюсть парня несколько пострадала, но Трэвис не выглядел поверженным или сломленным. Просто человек, который признал свои ошибки, не тая при этом каких-либо обид. Последующий год Вйот узнавал Хагена с иной стороны. Несмотря на то, что воксиец не любил чужаков больше обычного, хотя, как в случае с Найджелом, готов был сделать исключения, несмотря на некие не самые полезные привычки, Трэвис оказался на редкость хорошим другом. И окончательно они нашли общий язык спустя год, когда уже в финале турнира Трэвис всё же вернул должок, на последнем издыхании всё же поймав Войта в болевой приём, снова завоевав звание первого кулака Рьяного полка. В целом он чем-то напоминал Лесну, готового за своих рвать и метать голыми руками, разве что размеров был не таких устрашающих. Возможно поэтому некоторые пророчили Трэвису занять социальную нишу, когда Лесна уйдёт на пенсию. Хотя многие не верили что старший сержант и заслуженный покой вещи вообще совместимые. Как бы то ни было, Трэвис и Купер стали со временем для Найджела не просто боевыми товарищами и сослуживцами, а самыми настоящими друзьями. Поэтому не удивительно что сейчас Хэк Лесна позвал и их на разговор. Найджел догадывался что речь пойдёт о причинах его внезапного отъезда. И, возможно, о причинах столь скорого возвращения. - Ну и какого хрена ты ту делаешь?! – подтвердил догадки Найджела Лесна, стоило зашедшему в помещение последним Куперу закрыть дверь. – Нашёл же главное время! Не когда-нибудь, а именно сейчас припёрся! Трэвис, Купер и Найджел невольно вытянулись перед сержантом в струну. Запоздало каждый из них заметил что встали они не сговариваясь в ряд, хотя для неофициальной беседы с сержантом это было не обязательно, Лесна сам всегда на этом настаивал, что порой контрастировало с тем, как он муштровал новобранцев вскакивать при своём появление, злые шутники уверяли что это касалось даже если вы сидите на унитазе. Невольно у бойцов вырабатывалась соответствующая реакция. - Вольно! – раздражённо рыкнул Лесна, глядя на выстроившуюся перед ним троицу. – Выучил вас, балбесов, на свою голову! Не хрен глаза мне мозолить, просто разойдитесь по этому свинарнику! Хочу нормально поговорить! Неофициально. - Это рефлекс, сэр! – весело добавил Купер.– Как у собак. - Пратт, фу! – продолжил рычать сержант. Неофит вряд ли бы разобрался, но люди знающие и с Лесной знакомые замечали ту неуловимую грань, когда сержант переходил на юмор и дружелюбие. – Плохой мальчик! Разве что даже от весёлого и дружелюбного сержанта всё равно так и несло брутальной суровостью. Лесна сверкнул глазами из-под сведённых бровей в сторону Найджела. - Как? – произнёс он после секундной паузы. - Госпитализация, - ответил эглинц. – У нас с таким диагнозом один путь. - А ты сам…не? - Меня бы не выпустили с полуострова будь я тоже заражён. Таков порядок. ?И такова воля Хайна? - добавило внутренне я, будто бы сознание Найджела решило позлорадствовать.

- Мда, - протянул сержант, интенсивно потирая бритый затылок при этом морщась. – Я ведь правильно понял что финансовый вопрос отныне будет стоять ой как остро? - У нас есть фонды, - после некоторого замешательства произнёс Найджел. Неуверенность в его тоне не осталась окружающими не замеченной. - Вот заливает! – усмехнулся прислонившийся к стене Трэвис, но под грозным взглядом Лесны быстро умолк. - Я серьёзно! – возразил Войт. – Мы же не первый год с этим сталкиваемся. И случай с отцом не первый и не последний в своём роде! Ему помогут… - Долбозвонство всё это, - прервал эглинца сержант. – За свои годы я успел насмотреться на разные кадры, многие из них врали лучше тебя. Говори как есть, все свои. Войт скользнул взглядом по собравшимся товарищам. Севший на ближайший стул Купер, закинув ногу на ногу, жестом показал что ждёт не дождётся рассказа. Стоявший у стены Трэвис натянул на лицо свою фирменную широкую улыбку тоже терпеливо ждал. Довершал картину хмурящийся Лесна. - Деньги действительно не помешают, - сдался Войт, чувствуя странную смесь стыда, за то что вываливает это на близких, и беспомощности, так как суммы были весьма ощутимые. – Существуют очерёдность на льготное обслуживание, но с таким диагнозом не все до своей очереди доживают. - Шансы? – кратко спросил Трэвис. Он всегда старался быть прямолинейным, пусть даже в ущерб тактичности. - Учитывая состояние отца, - Найджел вздохнул. – Где-то пятьдесят на пятьдесят. - Пополам значит, - закивал сержант. – Говори честно: твоего жалования хватит? Войт невольно усмехнулся. Прозвучала усмешка, вопреки его желанию, совсем уж упадническим аккордом в тишине ожидания. Краем глаза эглинц заметил как покачал головой Купер, а с лица Трэвиса быстро пропала улыбка. Лесна молчаливо ждал пояснений, не переставая сдвигать брови. - Нашего вместе взятого жалования не хватит, только если кто-то ещё докинет, - пояснил Войт. – И это лишь на первое время. Курс лечения долог, он неплохо глушит болезнь, отец смог бы тогда дожить до старости, но всё это невероятно дорого стоит. Большие семейства могут себе подобное позволить, только если несколько семей из их древа полностью продадут своё имущество вместе с землёй. Я мог бы оформить продажу нашей фермы, да только это была бы часть суммы. Проблема в том, что болезнь порой ведёт себя непредсказуемо: кого-то может точить годами, а кого-то сожрать за несколько суток! Найджел осёкся, чувствуя накатывающие эмоции. Снова чувство стыда за несдержанность, за беспомощность. За то, что всё же убежал в лес вместо того, чтобы остаться с отцом. - Грёбанный ваш полуостров, - заключил Лесна, отвлекая эглинца от занявшегося самобичевания. – Всё у вас никак у людей, даже болячки какие-то охренвшие! Вот что, - сержант поочерёдно взглянул сначала на Хагена, потом на Пратта. – Бросим-ка мы клич! Парни, вы по низам пошуршите, а я с сержантами поговорю и с адекватными офицерами, а те уже по остальным пройдут. Обрисую ситуацию как она, мать ей, есть! Подключим может не каждого, но большинство; пусть хоть по мелочи, но скинемся. Будут тебе деньги на первое время, пару дней дай и…

- Не надо, - прервал сержанта Войт, вызвав удивление что у своих товарищей, что у самого сержанта. Самого свирепого человека во всём полку. - Что, прости? – Лесна удивлённо вскинул брови, пожирая глазами обнаглевшего рядового. Трэвис отпрянул от стены, Купер поднялся со стула. - Не надо, - повторил Войт. – Я не имею права у вас что-либо… - Ты меня сейчас дерьмом облить решил?! – рявкнул Лесна так, что все трое десантников вздрогнули. Как и перегородки казарменных помещений. – Или что? Может быть мои усилия и усилия парней – всё это недостойная тебя, говнюка, суета?! - Никак нет… - Заткнись! Заткнись и слушай! У тебя родной, мать его так, отец в тяжёлом состоянии! И тебе нужны деньги! Много денег! Где ты их планируешь взять?! Учитывая что они нужны вот уже прямо сейчас! Поделись-ка со своими товарищами кого это ты решил грабануть в одно лицо, может быть мы тоже поучаствуем! Никого?! Ну ни хренашеньки! Тогда откуда ты, дурья твоя башка, их думаешь взять?! Я тебе сейчас расскажу: а ниоткуда! Так что поумерь-ка свою гордость, она сейчас неуместна, а своим сучьим отказом ты, между прочим, оскорбляешь тех, кто пытается тебе помочь! – Лесна, выдавший всё чуть ли не на одном дыхании, сделал громкий глубокий вдох и такой же выдох. – Фух! Давно так не орал! Будто длительный запор отпустил! Доведёт ваш брат меня до ручки! - Гордость тут не при чём, - воспользовавшись паузой, вставил Войт. – Но вы не обязаны в этом участвовать. У вас у всех своя жизнь и свои планы на неё. Я не могу…. Не могу вклиниваться, будто бы мои проблемы должны стоять во главе стола! - Ты сейчас не прав и вообще дурак, - уже спокойным голосом произнёс сержант. – Есть приоритеты. То, что важней. Вот чего, к примеру, хочешь ты, Хаген? - Жениться, сэр, - ответил Трэвис. – И домик сразу для моей семьи приобрести. - Так, теперь Пратт. - Хороший автомобиль, надёжный. Да поколесить по стране, провинции посмотреть. Немного бродяжничества на колёсах. - А знаете чего я хочу? Вот прям сейчас? Железо потягать, потому что взбесил меня один засранец, на меня сейчас зыркающий, основательно. Неплохо бы для этого сесть на очередной курс, а препараты имеют свою цену. А теперь я скажу чего хочешь ты, Найджел: помочь отцу, так ведь? - Так точно, - тихо согласился Войт, опуская глаза в пол. Беспомощность и стыд, который так не уместен. - Эй, на меня смотри! Ведёшь себя как девица, ломаешься, встаёшь в позу! Не позорь ни себя, ни нас! Думаю что я, скажем так, не сильно себя ущемлю в своих хотелках если скинусь в общий котёл, тем более на благо дело. Потому что мои хотелки, его хотелки, наши хотелки несколько блекнут когда речь идёт о жизни и смерти. Потому что этот вопрос намного важней. Приоритеты мы расставлять умеем, верно, Трэвис? - Свадьба всё равно не прямо завтра, - десантник пожал плечами. - А ты что скажешь, Пратт? - Машина – это железяка. Как её вообще с человеческой жизнью можно сравнивать? - Думаю что многие нас в этом поддержат. - Думаю что поддержат все, - вставит Трэвис, усмехнувшись. – Наш взвод точно, это я гарантирую. Да и давно хотел проверить насколько я могу быть убедительным. Лесна ухмыльнулся, соглашаясь с намерениями Хагена. Последний, скорей всего, не будет искать подходы к тем, кто начнёт упрямиться или как-то избегать взносов, такие были всегда и везде, тем более если дело добровольное. Трэвис просто поставит таких перед фактом, а тут уже отвертеться сложнее. На прямо отказавшихся Хаген надавит, но желаемого добьётся. И Лесна его в этом всячески поддержит. - Вот видишь, Найджел? – произнёс старший сержант. - Мы все всё понимаем. И мы все хотим тебе помочь. Даже те, кто ещё не знает. Трэвис проследит чтобы все захотели, уж нам ли не знать этого говнюка! А я, как уже говорил, подключу сержантов и офицеров наших. Пара дней и всё будет. Найджел молчал, продолжая смотреть куда-то мимо Лесны. С одной стороны он прекрасно понимал чего хочет сержант и даже был ему благодарен. Старый воксиец прекрасно разбирался в людях, не просто так он позвал с собой Пратта и Хагена, он ведь предвидел что придётся приводить аргументы и доводы, если нужно – прикрикнуть, надавить на упирающегося подопечного, который совершенно ни к месту вдруг решил упереться рогом. Да Войт был бы даже благодарен, ударь его сержант, лишь бы это чувство неправильности происходящего исчезло. Не должно было это случиться с отцом. Почему-то сейчас Войт начал всё отчётливей это осознавать. - Найджел, - голос сержанта заставил Войта поднять на того глаза. – На хрена ты вообще так рано приехал? Тебе эти дни надо было где-то зависнуть, отвлечься. Знаешь что, я всё устрою. Завтра чтобы я тебя вообще не видел чем-то важным занятым. Просто расслабься, только не у всех на виду. Вот в мастерских своих скройся, до вечера до самого, идёт? Лесна был понимающим, очень понимающим сержантом когда этого требовали обстоятельства. - Пратт, Хаген! Чтобы проследили за этим активистом, знаю я его! Вместе с ним в мастерских просидите. Войт, на меня смотри! Деньги мы соберём, только суета эта с ревизией пройдет и мы всё оформим, идёт? Слышишь меня? - Так точно, - ответил Войт. - Вот! Смотрю ты оживаешь. Не парься, у нас у всех бывают минутные слабости. Видел бы ты меня во время развода, - Лесна окинул взглядом внимательно слушающих товарищей Войта. – Кому проболтаетесь – головы пооткручиваю и в задницы вам вобью, поняли? - А что это за ревизия? – вдруг поинтересовался Найджел. Видимо какая-то его часть активно искала повод отвлечься и сейчас зацепилась за самый выпуклый повод. - Я поражаюсь этому малому! – воскликнул Лесна. – Мы ему про сбор бабла, а он про ревизию! Ты понял вообще о чём я говорил до этого? - Так точно. Завтра в мастерские, на весь день, деньги вы соберёте, постараетесь как можно больше людей подключить к сбору, пусть только ревизия закончится. Что это за ревизия? - Далась она тебе! Ничего нового лично я тебе не скажу. Есть, правда, пара моментов. Трэвис, ты знаешь что нужно сделать. Пусть всё то, что попадает сюда из Вокса, пока перестанет попадать. Найджел лишь хмыкнул. Среди его соратников были и такие, которые позволяли себе баловаться запрещёнными препаратами лёгкого калибра. Тот же Трэвис. Сержанты и офицеры о подобном знали, но либо закрывали глаза, либо сами были причастны. Сам Лесна приобретал стероиды через кого-то в части, не исключено что через Хагена. Главное правило – не попадаться в этом деле, неважно кем являешься во всей цепочке, покупатель ли, курьер или продавец. И неважно какое у тебя звание. Если тебя поймали за руку– под трибунал, без каких-либо поблажек и исключений. Конечно, пресечь подобные трафики пытались не единожды, но каждый раз они снова возникали. Спрос всегда рождал предложение. - Эй, не хмыкай! – возмутился Лесна. – У всех нас свои недостатки! Не хочешь чтобы обсуждали твои – не осуждай других. - Почти как в писаниях, - Найджел позволил себе усмехнуться. - А ты, я смотрю, начал окончательно страх терять, а? – хоть тон Лесны и был угрожающим, но улыбка на его лица носила добродушный характер, насколько это позволяло свирепое лицо сержанта. И даже слегка хлопнул Войта по плечу, от чего тот еле устоял на ногах. – В общем вот что я вам скажу, парни. Те два говнюка, что сейчас роются в нашем с вами грязном белье – это говнюки особого сорта. Они не просто из военной прокуратуры, это не обычные следователи. Как вы знаете то, что касается оснащения, у нас на высшем уровне. Тут командование что нашей части, что округа, всё держит в строгости, как и надо, мы-то должны понимать, сами те ещё раздолбаи, от мала до велика! А вот с хозяйственной частью – ну тут, скажем, грешков полно, чуть ли не у каждого кто носит погоны. Не мне вам рассказывать, помните года полтора назад бравые воксийские десантники отделочными работами занимались в строящемся доме для офицерских семей? Потому что деньги на это дело где-то потерялись, в чьих-то карманах, а нам платить за такое ведь не надо, помните? Вот ярчайший пример. Не знаю только из-за этой ли истории к нам гости пожаловали или наши долбозавры ещё чего учудили. - Так кто они, эти двое? – спросил уже Купер, явно заинтригованный словами сержанта. Как и Трэвис, и даже Найджел, несмотря на более глобальные для него вопросы. - Это особисты. Или кто-то из этих кругов, уж не знаю чем они друг от друга отличаются! Всё одинаково в итоге – с ними появляются проблемы и даже беды. Кто-то может сказать, что особые отделы появляются там, где намечаются эти проблемы и беды, но я вам скажу – хрен там плавал! Из-за них вся хренота и происходит! Где бы они не нарисовались – жди какого-нибудь дерьма за собственный шиворот! Примеров из собственной жизни я вам накидаю предостаточно. Был у меня товарищ, Биггс, в нашем полку служил, офицер из адекватных, но стоило ему завести дружбу с одним особистом – его жизнь полетела хрен знает куда! То он к инженерам перевёлся, потом его вообще разжаловали и куда-то в пустыню сослали, сейчас я даже не знаю где он, мой товарищ Байрон, пропадает. Слышал что влип в очень и очень неприятные истории, одна за другой на него сыпались, чуть ли не судят сейчас, а всё почему? Потому что начал водить дружбу с кем-то из тех кругов. Или взять, к примеру, мою жёнушку ненаглядную, которая к особисту от меня сбежала! Так, ну вы понял что вас ждёт если проболтаетесь, так ведь? Парни дружно закивали, с трудом сдерживая улыбки. Лесна сам позволил себе на мгновение совсем уж доброжелательную ухмылку. - В общем, парни, - возвращаясь в серьёзное русло, произнёс старший сержант. – Эти товарищи – никакие нам не товарищи. Просто запомните и примите как данность: никогда, не при каких обстоятельствах не связывайтесь с ними. Они никогда просто так ничего не делают, не говорят, просто так не приходят, они всегда на своей грёбанной службе, постоянно. Их как включили, так они до конца и пашут. В общем любой, кто не желает в итоге оказаться в дерьме по уши, должен держаться от этих говнюков подальше. И я не только наших двух имею, мать их так, в виду. Я вообще про всякие особые отделы, службы безопасности и прочих засратых хренозавров. Очень надеюсь что вы меня поняли, это в ваших же интересах. На этом их беседа закончилась. Лесна отправил ребят обратно в казармы, а сам отправился, как он выразился ?закидывать удочки? на предмет решения вопроса по делу Найджела. Остаток вечер Войт провёл за рассказами о своей поездке, хотя казалось, что говорить больше особо не о чем. Тему состояния Войта-старшего товарищи Найджела деликатно больше не трогали, по вполне понятным причинам. И хоть целью поездки были именно дурные вести из дому, за всю поездку Войт смог припомнить достаточное количество историй, которые можно было при желании развить. И было над чем посмеяться. Не обошли стороной и знакомство с молодой и привлекательной журналисткой Евой. Тут то мужской коллектив основательно оживился, количество слушателей резко увеличилось. Молодые парни ждали интересной истории от своего сослуживца и Войт не решился их разочаровывать, несколько приукрасив события в поезде. Публика в большинстве своём осталось довольной, хотя и были те кто ?я бы блеснул лучше?. Под эти истории протрубили отбой. Уже лёжа на своей койке, под монотонное асинхронное дыхание Войт проигрывал весь сегодняшний день. Многие его соотечественники читали перед сном молитву, однако сам Найджел считал подобные проявления веры слишком уж вычурными, когда без надобности обращаешься к создателю всего сущего. Хайн и так велик и всемогущ, он в состоянии читать людей как открытую книгу, и для каждого из них уготовлен свой собственный путь. Ведь если на всё воля Хайна, то не бывает в жизни случайных событий и случайных встреч. Не бывает случайных людей. Не просто так Войт попал в 8-ой Рьяный, не просто так добился здесь признания. Найджел понимал почему стал центром внимания перед отбоем. Парни не от праздности насели на него с расспросами. Они отвлекали его от тягостных мыслей и раздумий. Они прекрасно понимали что нельзя позволять ему сломаться под тяжестью случившейся ситуации. Они и не позволят ему этого сделать. Ведь даже встреча с прекрасной Евой не была случайной: эту историю коллектив мусолил дольше прежних, комедийных моментов местные остряки откопали в таких местах, где, казалось бы, смеяться не над чем. А даже Найджел смеялся. В голос и искренне. Неспроста это было. 8-ой Рьяный действительно стал для юного эглинца вторым домом, а люди, его окружавшие, будь то приветливые весельчаки куперы, прожжённые нетерпимые к приезжим трэвисы или грозные лесны, стали его второй семьёй. И вполне может статься что скоро останутся единственной… Войт повернулся на бок, словно символизируя уход с опасной колеи, куда вполне мог вернуться такими темпами и с которой его так активно уводили товарищи. В полумраке казармы раздавалось тихое монотонное похрапывание. Войт приподнял голову, выискивая глазами нарушителя тишины – к нему уже крались силуэты, плохо различимые при погашенном свете. Начиналось, что называли в 8-ом Рьяном, охота на тораму. Раздался глухой удар подушкой по храпящей голове, сдавленные матюги и узнаваемый среди прочих хохот во мраке. Трэвис развлекался как мог, этого у него было не отнять. Войт вернул свою голову в объятия подушки. Закрывая глаза, он улыбался. Нет, не бежал он в лес в это раз, как ему подумалось днём. Он бежал в свой второй дом, когда первый опустел. Эглинц засыпал спокойным, полностью приняв случившееся и предоставляя провидению дальнейшие события. Ведь даже тогда, в детстве, он не выжил бы без вмешательства провидения. Потому что все события и встречи не случайны. И не бывает случайных людей. Ведь на всё воля Хайна. На Рьяный городок не спеша опускалась майская ночь, дневная духота уступила место вечерней прохладе и то ощущение беспокойства, что витало в воздухе в части с момента появления двух ревизоров постепенно сходило на нет. Как минимум до утра. Обитатели городка в большинстве своём отходили ко сну, даже те офицеры, кому действительно было чего бояться, предпочли смиренно ждать рассвета. Возможно не спали лишь командир части и его ближайшее окружение, кто был замешан в каких-либо самых неблагоприятных делах своего командира. И не спали те двое, что так всполошили своим появление закулисную жизнь Рьяного полка. Заняв кабинет комполка, они так и не выходили из него. Один из них, что был моложе своего напарника, вальяжно развалился на небольшом диванчике, даже не удосужившись скинуть пыльные сапоги. Пару часов назад он сбегал на местные склады и вытребовал себе форму местного покроя. Обложившись папками с личными делами старших офицеров части, он лениво листал одну из них, равнодушно читая абсолютно не интересующую его информацию. - Тоска, - протянул он. Голос его порой отдавал лёгкой хрипотцой и в нём всегда чувствовалась скрытая угроза. – На кой мы вообще сейчас тратим время на личные дела аборигенов? Можно же просто указать пальцем: вот ты и ты – за нами, вот этого и этого – в расход! А вот эти пусть валят лесом! – говоривший усмехнулся и швырнул папку в угол к уже скопившуюся гору таких же. Папка, вращаясь словно тарелка фрисби, упала на самый верх и задержалась там, даже не раскрывшись, что вызвало тихое ликование и автора броска. – Мы же прекрасно знаем кто из них рыльце своё замарал и в чём, так нафига этот балаган с личными делами? - Можем поменяться, Корган, - ответил ему старший напарник. Он занял рабочий стол местного командира и сейчас через его компьютер просматривал личные дела рядового состава. Заинтересовавшие его кадры отправлялись щелчками мыши на съёмный носитель, встроенный в телефон ревизора, подключённый сейчас к компьютеру. Технологии занявшему место комполка всегда нравились. Они так сильно улучшали и упрощали жизнь, они же её порой и портили. Всё зависело от того, кто и как ими пользуется. - Не, - протянул напарник. – Молодые мальчики – это по твоей части. Ответа не последовало, что разочаровало развалившегося на диване гостя Рьяного городка. Он рассчитывал на словесную пикировку с напарником, который порой был весьма остроумен. Да и последние часы они провели молча за изучением личных дел, что никак не было его, Коргана, профилем. Старший напарник был готов делать любую работу, благо он умел практически всё, собственно этим он в их связке обычно и занимался, тогда как сам Корган обожал работать в поле. Его всегда больше интересовало действие, особенно когда оно изрядно приправлено чувством опасности. Порой он ловил себя на мысли что является адреналиновым наркоманом, что лишь забавляло. Умом он понимал, что сейчас заняты очень важным и необходимым элементом общего дела, особенно если учесть недавние новости. Из тех категорий, что не для широкой общественности. - Забавно, - нарушил тишину напарник. - Что именно? – тут же оживился скучающий Корган, даже принял более вертикальное положение, отбросив очередную папку. Он слегка повернулся в сторону стола комполка, являя на свет не самую свою привлекательную сторону лица. - Преобладающее большинство местных вояк – воксийцы, - напарник Коргана откинулся в кресле, развернулся чтобы было видеть собеседника. – Какой-то процент приходится на представителей соседних провинций, но ты не поверишь на кого я наткнулся. - И на кого же? - Здесь служит один эглинц. Не этнический, который здесь родился и вырос, а именно что с самого полуострова. - И? – Корган был явно разочарован. - Что ты вообще знаешь об Эглнице как о провинции и его жителях? - Да ничего особо, - Корган пожал плечами. – Вроде закрыто живут, отстало. Технологии отрицают. - Они не отрицаю технологии, - напарник опёрся на подлокотник кресла, задумчиво потирая гладко выбритый подбородок. – И ты путаешь аскетизм с отсталостью. - А есть разница? - Есть, - напарник вернулся к своей работе, прильнув к монитору. - Думаешь и его взять? - Думаю. - Не всё ли равно? – усмехнулся Корган. - Нет. Любое действие или бездействие имеет свои последствия. - Да-да-да, - чуть раздражённо, но всё же весело, произнёс Корган, потягиваясь на диване. – Только ты эту философию оставь для собственных, как говорят во франсе, протеже, а мне это мало интересно. Как и принципы, по которым ты отбираешь кандидатов. Вот лично для меня главное - результат! - Именно поэтому из нас двоих я занимаюсь кадрами, - напарник продолжал задумчиво потирать подбородок, рассматривая личное дело, отображённое на мониторе. - Не понятно только зачем ты на меня офицеров спихнул. - Чтобы ты хоть чем-то занялся и не мешал мне делать основную часть работы. - Так мне не обязательно смотреть их дела? – Корган усмехнулся, швыряя чьё-то личное дело в общую кучу. - Нет. Ты ведь сам сказал что самое важное о них мы уже знаем. - Я говорил про рыльце и про замарать, - Корган вновь потянулся, прикрывая глаза и готовясь вздремнуть. – А знаешь, мой папашка тоже пытался всё высматривать кто есть кто, да от кого чего ожидать, а в итоге нож под рёбра получил от кого и не ждал. - Уж не от тебя ли? - Нет, - усмехнулся Корган, взглянув на напарника. – Интересный вывод. Хоть он и был редкостной сукой, но я не успел. То маманька. - Раньше ты говорил что жил с отцом вдвоём, про мать – ни слова. - Я так говорил? – удивился Корган, изумлённо улыбаясь. Ответа не последовало. - А что твоя мамка? Не пыталась твоего старика грохнуть? Вновь тишина. Как и всегда, стоило Коргану попробовать завести разговор на эту тему. Напарник о себе и о своём прошлом не распространялся, что лишь подогревало интерес. Но не сейчас. - Вздремну я, - сообщил Корган, зевая. Хотя прекрасно знал что сон ни ему, ни его напарнику не нужен. Вообще. Но это лучше, чем продолжать пялиться в личные дела местных мундиров только потому, чтобы не отвлекать напарника от основной работы. Да и так завтрашний день скорей придёт, а с новым днём придут и новые горизонты. Северо-запад Федерации представляли собой не паханные просторы, работы будет предостаточно и в поле тоже. Особенно в поле. Тело Коргана, его нутро, заскучало без действия, хорошо бы было перейти к основной программе поскорей. Вот уж где можно будет развернуться во всей красе. Корган улыбнулся, словно ребёнок, слегка коснулся своего собственного пара-поля, осторожно, чтобы даже чуткий напарник не почувствовал как рядом волнуются и возмущаются энергии, и ввёл себя в транс, давно уже ставший успешной заменой сну. А его напарник всё ещё смотрел на необычное личное дело. Эглинц, кто бы мог подумать! Гость Рьяного городка, так решительно выгнавший комполка из его же кабинета и сидевший за его столом, сомневался. Любое действие или бездействие имеет свои последствия. Личный опыт соврать не даст. Надвигались большие, важные события для западного мира, сейчас любая мелочь могла оказать на эти события своё влияние. С одной стороны это очень пёстрая персона в общей массе, с другой – новые, неизвестные перспективы. Многие ошибочно не учитывают некоторые психологические факторы: например особенности менталитета или психологию возраста. В современном мире молодые и сильные вполне способны на него влиять, нужно лишь дать им возможности. И направить в нужное русло. Пусть даже результат порой тяжело предсказать, главное чтобы он был. Напарник Коргана принял решение. Личное дело уроженца провинции Эглинц Найджела Войта отправилось в отобранную группу. Человек откинулся на спинку, вновь задумчиво потирая подбородок. Возможно это решение не одобрило бы начальство, но раз уж ему поручили эту работу, то делать он её будет по своему. Эглинц был отличным примером неизвестной переменной, способной оказать своё влияния на грядущие события. Так ли важно какое это будет влияние? Главное – результат, как сказал бы Корган. Работать можно с любыми последствиями любого действия или бездействия. Перезвон колёс и рельс да чуть ли не морская качка – так мог охарактеризовать путешествие в товарном составе по западной Гальбадии Ирвин Киннеас. Путешествие безбилетное, которое ещё могло и прерваться в любой момент, уступая место развесёлым пострелушкам. За минувшие недели он успел сделать много любопытных открытий: например Сейфер Алмази, без каких-либо проблем разгуливающий по западному материку; а за последние дни множество ярких деталей весьма ярко раскрасили общую картину, например всё тот же Сейфер Алмази, севший на хвост его группе. И явно не с самыми дружелюбными намерениями. Это если его сопровождение не учитывать. Ирвин натурально разворошил багзово гнездо, однако даже он не ожидал настолько интенсивной реакции. Новые открытия, со всем множеством ярких деталей, продолжавшие сыпаться на него одно за другим, с одной стороны раззадоривали авантюрную жилку Ковбоя, потешить которую не представлялось уже несколько лет, учитывая его новую жизнь. А вот с другой стороны Ирвин Киннеас всё больше осознавал какие тучи сгустились над близкими людьми и что именно им может угрожать. И это сильно беспокоило Ковбоя. Поезд, пассажирами которого стали участники группы Ирвина, шёл не спеша, но уверенно, прямо на запад Гальбадии. До конечной цели маршрута, города Вокс, предстояло сделать одну пересадку и чутьё бывшего сотрудника спецслужб ФГН подсказывало, что именно там их ждёт очередная заварушка. Организация, что опутала своими щупальцами солидную часть Гальбадии, так просто не отпустит того, кто осмелился сунуть нос в её дела. Большую площадь внутреннего пространства вагона, в котором ютилась группа, занимали прочно закреплённые стеллажи заставленные ящиками и коробками. В одном из проходов между ними расположилась основная часть маленького отряда. Зеленоглазая Фея Сельфи Тильмитт, старший инструктор Сада Трабия. Как бы он полгода назад не уговаривал её остаться на севере, спорить с Сельфи оказалось совершенно бесполезно. Частично Ковбой был даже рад её присутствию. Не только из-за её талантов в оперировании с пара-полями, без которых группе пришлось бы в разы тяжелее. Несмотря на весь свой профессионализм, Ирвин был просто рад что легендарная Фея, его Фея, рядом с ним. Слишком уж сильно они привязались друг к другу за эти годы. Компанию Сельфи составляла её неофициальная правая рука в северной Академии и одна из ближайших подруг Тьяра Скоген, примечательно что при её статусе на севере, она была достаточно немногословной, сильно контрастируя со своей болтливой подругой. Ирвин припоминал когда впервые увидел её при посещении Сада Трабия четыре года назад. Тогда северная Академия представляла собой печальное зрелище, сильно пострадав от ракетного удара. Первая, кто выбежала тогда навстречу делегации Сада Баламб была именно она. Как и большинство выходцев трабийской Академии, она прекрасно обращалась с пара-полями, это не смотря на отсутствие симбиоза, но данный пробел дополняли неплохие навыки ближнего боя. На взгляд Ирвина на севере несколько пренебрежительно относились к современным боевым тактикам, но свою эффективность трабийцы уже успели доказать. Девушки корпели над раной ещё одного члена группы Ирвина Киннеаса. Смуглый темноволосый здоровяк, с выразительными светло-голубыми глазами трабийского волчонка, терпеливо сносил все их манипуляции. Парня можно было приписать к числу так называемых внештатных сотрудников Сада Баламб, команда которых была сформирована в результате хлопот самого Зелла Динхта и лично Киннеаса, который эту команду и возглавил в итоге. Насколько Ирвину было известно, родом он был из Сентры, являлся соплеменником Раиджина Рамона, бывшего члена дисциплинарного комитета Сада Баламб, ныне ещё одного внештатного сотрудника. Обучали туземца и вчерашнего дикаря всей командой, благо он оказался достаточно смышлёным, хоть и не без странностей. Например, его симбиоз, с достаточно необычным Хранителем, который здорово увеличивал физическую силу и выносливость парня, но при этом плохо принимал пара-энергии с целительным зарядом. Неприятный момент, но тот же симбиоз несколько компенсировал такой недочёт ускоренной регенерацией тканей. Парня с удовольствием взяли бы в Сад официально, да только прибыл он в Баламб совершенно не вовремя - в островной Академии уже утверждалась операция с названием ?Посев?, по мнению Ирвина весьма смешным, которая устанавливала более жёсткие возрастные ограничения, а сошедший с палубы корабля Белых Сиидов сентриец был явно староват. Звали его Лиаке, а вот с фамилией не сложилось, в полудиком племени они были не особо в ходу. Долго голову ломать не пришлось, в своё время Раиджин взял фамилию своего первого инструктора, так он стал Рамоном. Поскольку прибывший сентриец с ходу попал под опеку сразу к соплеменнику Раиджину и его вечной спутнице Фуджин Рей, то Лиаке в паспорте гражданина Баламба с тех пор числился Лиаке Рамон-Рей. Ирвин специально взял его с собой на своё расследование. С виду неотёсанный здоровяк, оказался весьма смекалистым оперативником, а в данной затянувшейся операции, в её более скрытной начальной фазе, он умело водил за нос незримых наблюдателей, отвлекая их от деятельности основной группы. А когда началась фаза более активная и для здоровья опасная, сентриец проявил себя умелым бойцом, без намёка на страх и сомнения. К сожалению, на чувство самосохранения тоже. Очередная рана, полученная в гуще рукопашной схватки, хорошо то подтверждала. Тогда Лиаке отреагировал на внезапную атаку первым, бросаясь на врагов и выигрывая драгоценные мгновения, однако получил очень неприятную рану. Ирвин и Сельфи не видели этого момента, но теперь становилось ясно кто именно нанёс сентрийцу столь ощутимый даже для него ущерб. И этот факт вызывал у Ирвина серьёзные сомнения… - Командир, - из полумрака вагона выступил пятый участник группы Ирвина. Колби Талан, старший кадет Баламба, очень способный старший кадет, которому пророчили большое будущее в самом скором времени. На его участии настоял лично Зелл, хоть Ирвин, как в случае с Сельфи, изначально упирался. Ковбой вообще предпочитал работать в одиночку, но учитывая сложность дела, часа весов склонилась в стороны группы. Кроме Лиаке Ирвин подумывал взять ещё кого-то одного, больше в качестве поддержки, о чём неосторожно сообщил своей пассии, что привело к появлению в отряде Тьяры и самой Сельфи. Фея, в свою очередь, доложилась в Баламб, откуда и был прислан этот молодой, но подающий большие надежды кадет. Динхт очень расхваливал Колби и в целом вполне заслуженно. Даже сам Ковбой подметил, что выучка парня несколько отличалась от балмабских стандартов, она больше напоминала тактику западных военных школ. Киннеаса это несколько подкупало, ведь и сам он был приверженцем гальбадианской военной науки в самом прогрессивном её ключе. Колби Талан имел много незримых отличий, которые проявлялись не разом, а постепенно. Мог он приятно удивить, но случалось что и наоборот. Рабочее имя ему дали крайне длинное и неудобное, Архитектор. Позывные должны быть короткими, в один, максимум два слога, но никак не в четыре. Как понял Ирвин, Талана прозвали так за тактическое и стратегическое мышление и в целом справедливо прозвали, вот только на операции, когда она перешла в весьма активное отступление, с перерывами на отстреливаться, Архитектор Колби порой начинал спорить и ставить под сомнение решения Ирвина. Более активно это начало проявляться когда на связь совершенно внезапно вышел Скволл и планы пришлось менять на ходу. - Слушаю, - устало ответил Ирвин, ожидая очередной порции возражений. Когда Киннеас озвучил решение направиться в Вокс, вместо вполне логичного поиска убежища на территории Сада Гальбадия, его группа чуть ли не раскололась надвое, из-за Талана, начавшего активно приводить аргументы против. Красноречием, как оказалось, кадет тоже не был обделён. Доводы о нецелесообразности решения Ирвина были весомые, но тут-то их и прервали преследователи, среди которых, как выяснилось, был Сейфер. И если у Ковбоя в какой-то момент было сомнение спешить ли навстречу со Сквололом, то после демонстрации Алмази своего участия в охоте за группой Ирвина, а значит и своей причастности к необъявленной войне против Академий, Киннеас твёрдо решил встретиться со Скволлом. Потому что краткая прямая беседа с Леонхартом заставила его вздрогнуть сильней, чем та информация, которую успела раскопать его группа. - Ты опять о необходимости свернуть в Сад Гальбадия? – Ирвин пристально изучал лицо молодого кадета. Он был не намного младше Ирвина, однако после событий четырёхлетней давности, после путешествия сквозь время и пространство, после столкновения со сверхразумом абсолютной волшебницы, Киннеас был вправе считать себя более старым и опытным, несмотря на свой реальный возраст. Возможно, имея уникальный опыт умереть от старости в считанные мгновения, успев осознать как ты обращаешься прахом, а после возродиться благодаря чуду, ведь по-другому не назвать, так считал бы каждый. – Честно, Колби, я устал. Устал спорить. Если ты не согласен с моим решением – иди один. Мы уже это обсуждали. Действительно, когда Киннеас понял, что просто обязан встретить Баламбского Льва и мнения по этому поводу разделились, Ирвин предложил остальной группе следовать в Сад Гальбадия. Колби идея понравилась, Тьяра его поддержала, но Сельфи категорически отказалась покидать Ковбоя. И опять была эта неоднозначность, когда с одной стороны Ирвин был искренне рад присутствию своей ненаглядной Феи, но с другой стороны был бы не меньше рад её присутствию где-нибудь в другом месте, более безопасном. Спорную ситуацию разрешил как раз Лиаке, заявивший пафосно и высокопарно, что сила их – в единстве, а значит либо идти дальше вместе, либо свернуть на безопасные территории, но тоже вместе. Поскольку Ирвин был для него больший авторитет, то сам сентриец встал на его сторону, постепенно склонилась и Тьяра. Талану хоть и вынуждено, но тоже согласился, однако Ирвин понимал, что, хоть и не явно, но кадет крайне не одобряет дальнейшие риски. - Да нет, это вопрос уже решённый, командир, - в голосе Колби не было ни капли иронии или каких-либо других ноток, что могли выдать его недовольство. – Я о другом. Карты внимательно просмотрел, приблизительно могу сказать где нас накроют. - Место пересадки. - Верно, - кадет кивнул, позволяя себе улыбнуться. – И если мы знаем о засаде, то может быть что-нибудь предпримем? - Предпримем, - согласился Ирвин. - Сойти раньше например. - Или не сходить. Думаю, что на этот раз мы дадим им полноценный бой. - И верно то, други! – согласился сентриец, кряхтя поднимаясь на ноги. Энергетические манипуляции помогали ему мало, посему обходился он банальной перевязкой. - Осторожней, здоровяк! – возмутилась Сельфи, когда Лиаке вставал. Место между стойками было достаточно тесным, особенно если учесть комплекцию Рамона-Рея, не уступающую своему земляку Раиджину, посему невольно он придавил Фею к стеллажу. – Да не скачи ты так резво, а то рана опять откроется! - Сеча та будет славной! – добавил он, натягивая чёрную майку на мощный торс. Тьяра жестами и мимикой тут же показала Сельфи свои впечатления и явное одобрение физической формой сентрийца. - Попробуй говорить более обычным языком, - тон Колби приобрёл некую нервозность. В обычной обстановке манера изрекаться Лиаке его не раздражала, но сейчас был несколько иной момент. Сам Ирвин тоже был бы благодарен Рамону-Рею, попридержи он своё желание ?красиво? говорить для более подходящих случаев. Оказалось, что дикарь, стоило ему подучить гальбадианский язык и освоить чтение, в свободное время зарывался с головой в книги, откуда и подцепил многие словесные обороты, зачастую нехарактерные современности. - Мало нас, но духом не падём мы! - ещё более задорно произнёс сентриец. Надев кожаную куртку, он закинул на плечо массивный ганблейд. – С нами святая сила великих катоблепасов! - Лиаке, мы поняли, - прервал речь сентрийца Ирвин. – Я бы с радостью послушал твою ободряющую речь, но пока повременим с ней. Колби, - Ковбой вернулся к Архитектору. – Ты хоте что-то добавить? - Возможно. Нам бы поточней узнать о точке встречи. План накидать.

- Узнаем у машиниста. Давно хотелось с ним побеседовать ещё разок. - Опять подкуп или уже угрозы? Колби был проницателен. Ирвин с момента посадки на этот поезд, что было вопреки всем правилам железной дороги Федерации, сомневался в машинисте. Стоило приплюсовать факт наличия преследователей на территории ФГН, хотя изначально Киннеас считал, что действуют они только в герцогствах. Учитывая влияние этой организации, ничто не мешало им назначить награду за их головы. Официально или же нет. И нет гарантий, что у них нет информаторов на железных дорогах. Может быть всё это лишь плод занимающийся паранойи, в этом и состояла сила противоборствующей им организации. Жертвам они внушали страх и заставляли сомневаться в безопасности. Так или иначе, Ирвин планировал следующую беседу уже в более суровом ключе. Что с машинистом, что с представителями организации. Что с Сейфером. А пока на горизонте маячил очередной захват транспортного средства, Киннеасу было не привыкать. - Решу на месте, - ответил Ковбой. – Но ты будь готов к любому раскладу. - Это моя работа – быть готовым, - Архитектор козырнул на гальбадианский манер и зашагал в облюбованный им угол. Поезд продолжал свой ход, а группа Ирвина пользовалась как могла выпавшей на её долю передышкой. Где-то в полумраке вагона разбирал свой автомат Колби. Ирвин, как знаток и огромный фанат огнестрельного оружия, безошибочно различил звуки раскладываемого на детали оружия, едва заметные из-за общего шума поезда. Это хорошо, это правильно. За оружием нужно ухаживать, о нём нужно заботиться. Как и в случае с любимой женщиной. Между рядами прогуливался Лиаке, видимо проверяя как поведёт себя его рана при движении. Иногда он делал наклоны корпусом, повороты, плавные и чуть более резкие, порой слегка подпрыгивал, причём получалось у него это на редкость грациозно и ловко, несмотря на его комплекцию. Иногда всё же хватался за бок. В предпоследнюю встречу, когда Алмази раскрыл себя, раскрыл в своём излюбленном стиле – нарочито театрально, в тот раз выносливость Лиаке дала слабину и сентрийца пришлось чуть ли не тащить на себе. Раны, оставленные Гиперионом, ганблейдом Сейфера, так просто не проходят. И обычно они заканчивались летально. Учитывая место ранения, рана Лиаке должна была быть смертельной, просто обязана! Тут либо действительно уровень прочности сентийца был выше, чем рассчитывал Алмази, либо он намеренно не бил наверняка. Ушли от погони они тогда чудом. И Ирвин до сих пор не мог понять было ли то везение или же им просто дали уйти. Игра с жертвой, как кошка играет с пойманной мышкой? Лиаке прошёл мимо Ковбоя. За спиной у бывшего дикаря висел огромный ганблейд, специальная работа эстарского мастера-оружейника, перебравшегося пару лет назад в Баламб. Этот клинок был не так хорош, как уже ставшее легендарным Львиное Сердце, но тоже вполне мог считаться произведение искусства. Грозное оружие в умелых руках. У Рамона-Рея руки были что надо, словно он родился для подобного вида оружия. Умелый фехтовальщик разглядел бы в его технике несколько оригинальных движений – то заслуга нескольких персональных уроков от самого Баламбского Льва.Бесшумно к нему скользнула Тьяра. Да, трабийке однозначно приглянулся этот чудаковатый дикарь. Подруга Сельфи обычно мало говорила, сейчас до слуха Ирвина снова донеслись витиеватые поэтические обороты сентрийца, что явно веселили Тьяру. Группа пользовалась передышкой как могла. Потащи Тьяара сентрийца в тёмный угол или наоборот – Ирвин и бровью бы не повёл. Если только не последовало бы криков о помощи, но вряд ли кто-то из них стал бы шуметь. Ирвин сел на пол напротив места, где латали Лиаке, снял шляпу с головы и устало прикрыл глаза. Это задание, выданное самому себе, все сильней выматывало бывшего молодого агента спецслужб ФГН. Хотя порой он чувствовал себя таким старым. Будто бы вот-вот рассыплется в труху… Ирвин вздрогнул открывая глаза. Дурные мысли, прочь их, прочь. - Не помешаю, - Фея уже начала устраиваться у возлюбленного под боком. - Ты же знаешь что нет, - произнёс он в ответ, обнимая девушку за плечи. - Даже при таком свете, в потёмках, я вижу как ты побледнел, - промурлыкала Сельфи – верный знак того, что она скоро уснёт. – Опять думал о той фигне? - Опять, само получилось, - признался Ирвин, чувствуя как щёки заливает румянец. Не было такого в жизни молодого человека, отчим которого с самого детства ковал из мальчика достойного стража интересов государства, такого, чего бы он по-настоящему испугался. Даже когда он выступил на стороне Сада в его конфликте с Эдеей, одержимой чужим злым разумом. Ему не было страшно когда он понял против кого ему предстоит выступить – против женщины, заменившей ему мать в детстве. Он понимал всю необходимость тех мер. Не было страшно когда с неба сыпались орды лунных тварей, не было страшно при первой вылазке в недра Безумной Пандоры. И даже когда непонятный оживший механизм вышвырнул их маленький отряд из Пандоры и они падали где-то в пустыне – Ирвин не дрогнул. Он просто был готов к смерти. Но те ощущения, когда сила, молодость, сама жизнь, стремительно покидали тело, покидали быстро, но так, чтобы ты успел осознать, как именно умираешь, те ощущения что-то сломали в нём. Ирвин стал осторожней, подозрительней. Ситуацию усугубили так не вернувшиеся из других времён и эпох Хранители, Братья. Было неприятное ощущение пустоты внутри. Деятельность Ирвина на несколько лет стала менее активной. Острым ощущениям он предпочёл спокойную тренировку кадетов и чтение лекций как приглашённый специалист. Помогал в Трабии и Баламбе. А потом случилась история со Скволлом и Ковбой понял что он засиделся. В чём-то он винил и себя: в Трабийском конфликте ему следовало отвечать за безопасность представителей Садов и заниматься планированием операций, а он отсиживался в штабе в качестве дополнительной охраны, практически не появляясь в зонах самого конфликта. - Знаешь, - снова промурлыкала Фея. – Когда всё закончится – тебе не поздоровится. - Да? - Ещё как! Кто-то будет пристёгнут к кровати. - Браслеты у меня всегда с собой, - усмехнулся Ирвин и достал из кармана наручники, обрамлённые розовым мехом. - Убери! – возмутилась Тильмитт, сдерживая хихиканье. Ирвин и сам улыбнулся, но аксессуар их любовных игрищ всё же убрал. Борьба Тильмитт со смехом закончилась в пользу последнего и она рассмеялась. Даже другие участники группы начали проявлять заинтересованность. - Я устала, - тихо произнесла Фея, отсмеявшись. На Ирвина взглянули два влажных изумруда. - Я тоже, детка, - прошептал в ответ Ковбой. – Но потерпи ещё немного. Ему нужна наша помощь. - Очень нужна? - Очень, - уверенно ответил Ирвин. Он помнил что именно напугало его в голосе старого товарища по приюту. Скволл всегда был воплощением спокойствия, за редкими исключениями, голос его не был ярко окрашен какими либо эмоциями. Понять настроение Леонхарта можно было по его общему тону, по его словам. По жестам. Реже по мимике. Он сохранял это спокойствие, граничащее с холодной агрессией, даже когда наконец сошёлся со своей дамой сердца, лишь в узком кругу позволяя себе проявление эмоций. Так было до Трабийского конфликта. Скволл выбыл, долгие месяцы Ирвин не знал что с ним и вот старый товарищ вышел на связь. Напрямую, без каких-либо мудрёных кодировок. Но это был уже не тот же самый человек, которого помнил Ирвин. Голос, всё дело было в нём. Он был абсолютно пустым, он просто констатировал факты. Будто бы говорил механизм. Или оживший мертвец. Но где-то на самом краю восприятия Ковбой уловил намёки на дикую, сырую злость. Говоривший был явно на взводе, но немыслимым усилием воли давил в себе бушующий океан гнева. И где-то за всем этим крылась боль. Элгарт Сол. Так он представился. Говоривший уже не был Скволлом Леонхартом. - Мы очень нужны ему, - повторил Ирвин. – Кто-то будто бы забрал у Скволла жизнь. Он мучается из-за этого, жаждет расплаты. И я точно знаю что от такого Скволла пощады ждать не придётся, вообще никому. Он не пожалеет не их, ни себя. Лев вышел на охоту, детка, лев раненный и сломленный. А мы не должны дать ему сломаться окончательно. Ему как никогда требуется помощь. Сельфи не ответила. Тихо посапывая, она мирно спала, прислонившись к Ковбою. Тот лишь слегка пригладил ей волосы. Отдых, им всем необходим отдых. Ирвин прикрыл глаза.Поезд продолжал свой ночной ход. Колби закончил манипуляции с собственным оружием и судя по ровному дыханию тоже спал. Лиаке с Тьярой прекратили своё хождение между стеллажей: девушка видимо тоже выбрала себе место для сна, а сентриец встал на дежурство, однако так умело, что в полумраке его не было видно и это не только из-за одежд тёмных тонов. Ирвин мог гордиться собой как инструктором. Сельфи начала подрагивать, вспугнув навалившуюся на Киннеаса дрёму. Тильмитт дрожала, тихо попискивая. Ирвин лишь крепче прижал её к себе. Их большая победа не прошла бесследно. У каждого было нечто, что принесли они с собой из того похода. Его милая и весёлая Сельфи принесла кошмары. Первое время когда они только появились, Фея ещё и кричала во сне сквозь слёзы. Тогда и было явлено это средство – прижать её к себе покрепче. Вот и ещё одна причина, почему Ирвин был рад её присутствию. Одной ей было бы в разы тяжелей. Сельфи продолжала подрагивать. Во сне она видела каждый раз одну и ту же ужасную картину: чёрные крылья, раскинутые над миром. Утро, как и предписывал намедни Лесна, Найджел провёл в мастерских. Не то чтобы старший сержант сильно повлиял на распорядок дня досрочно вернувшегося, Войт и так планировал занять себя работой, а ремонтные боксы для этого подходили идеально. За два года проведённые, как сказали бы на полуострове, на ?большой земле?, Войт успел увидеть многое из такого, что вряд ли бы встретил на родине. Предметы технологически продвинутого вооружения были одними из тех факторов, что заставляли юного эглинца выглядеть дикарём в цивилизованном мире. На некоторые вещи первое время он не мог смотреть не раскрыв рта. Буквально. Про беспилотники ему приходилось читать разве что в фантастических книжках или в том же ?Оккультном фанатике?. Про беспилотники, способные нести вооружение – тем более. Но такие вещи для многих были в новинку – лишь четыре года назад небо стало возможно для полётов. С поправкой на летающий тварей, конечно. Также только на материке Войт узнал что такое ?пэгэшник?. Как понял Войт из слов инструктора, тогда, в первый день знакомства с технологической новинкой: портативный пара-генератор, встроенный в увеличенную в размерах пряжку ремня, генератором как таковым на самом деле не являлся, а был скорее магнитом, притягивающим ближайшие потоки и синхронизируя их с пара-полем носителя. О подобных технологиях ни Войту, ни кому-либо из новобранцев, слышать до того момента не приходилось. Нечто совершенно новое, только-только поступившее на вооружение. Говорили что были эти пэгэшники не так уж и дороги, а при массовом производстве – так вообще стоили сущие копейки. Явно дешевле, чем потратить массу усилий и времени на обучение солдат самоконтролю, медитации и прочим сопутствующим психотехникам. Пэгэшники были своеобразными костылями для тех, кому плохо давалось наука чувствовать пара-потоки. И ещё они сильно увеличивали огневую мощь как отдельно взятого бойца, так и всего отделения. Или даже целой армии. Но то, от чего Найджел Войт приходил в неописуемый восторг, были десантные экзоскелеты. В своё время они показались эглинцу ещё большей диковинкой, чем пэпэгэшники и беспилотники вместе взятые. Не смотря на это, за мелкими огрехами в самом начале, управление подобными агрегатами прошло без трудностей. Эти аппараты настолько поразили эглинца, что он казался очарован ими. От природы пытливый ум и жажда знаний, тянула эглинца в дебри технических характеристик летающей брони. За рекордные недели он проштудировал все возможные издания, посвящённые как напрямую, так и косвенно, данной теме, начиная от аэродинамики и заканчивая робототехникой и теоретическим параприводом. В какой-то момент ремонтные ангары стали вторым местом после городской библиотеки, где Найджела можно было найти. К концу второго года начали появляться модернизированные экзосклеты, уже с намёками на полную работу от пара-полей и даже оснащённые собственными пэгэ-элементами. Военные технологии на месте не стояли. Войт хорошо себя зарекомендовал в плане технического обслуживания подобной техники. В принципе он мог провести ремонт даже в боевой обстановке, в каком-то смысле такое случалось пару раз, но то были рейды против размножившихся и потерявших всяческие намёки на совесть тварей. Под боевой обстановкой подразумевались действия против людей. Примерно также обученных, примерно с таким же оснащением. Или даже лучше. С подобным Найджел ещё не сталкивался, хоть теоретически и был готов. Во всяком случае так считал. Компанию её составляли его верные друзья-товарищи, Купер и Трэвис, хотя каждый истолковал поручение Лесны по-своему. Пратт, к примеру, всячески помогал Войту возиться с неисправностями экзоскелетов, с теми, что были ему по плечу, но лишь в качестве подсобного рабочего. Рядовому был ближе автотранспорт, легковой и желательно гражданский, вот там бы уже Найджел смотрел и слушал, так как Купер был прирождённым автомехаником. Трэвис же соорудил себе подобие шезлонга из пары местных стульев, двух бушлатов и верстака и развлекал себя портативной игровой консолью, приобретённой на одной из барахолок воксийских окраин в одном из увольнений. В последние недели он плотно подсел на старенькую игру ?Начальная Иллюзия?, которая, несмотря на пиксельную графику, имела неплохое на момент выхода наполнение и вполне себе была способна увлечь. Не отрываясь от своих дел, парни коротали время непринуждённой болтовнёй, обо всём сразу и ни о чём конкретно. Войт успешно миновал ту странную фазу, в которой пребывал всю дорогу из дома в часть, от которой так усердно пытался отвлечься. Сейчас он был в норме, его товарищи видели это и ко всему, что могло как-то выбить друга из равновесия, не сговариваясь решили не прикасаться. Все прочие вопросы, важные и не очень, были заданы вчера, ответы на них прозвучали тогда же. Ну разве что кроме одной темы. - Так кто же они? – произнёс Войт, не отвлекаясь от неисправного рессора. Где-то закоротило цепь и Войт выискивал возможные причины неисправности. - А хрен их знает! – воскликнул Трэвис, не отвлекаясь от своего занятия. – Как снег на голову, ну как и всегда в принципе, с проверками иначе не бывает. Но я верю сержанту нашему, он дело говорил. Необычные это ревизоры. - А насчёт его поручения ты не забыл случаем? – подал голос от верстака Купер, где занимался перепайкой сгоревших элементов плат. – Что там по поводу вещей, которых в части быть не должно? - Куп, не свисти трустивусом! – раздражённо воскликнул Хаген. – Всё что нужно было сделать - сделано ещё до команды Лесны. Мы ж не идиоты! - Ну как знать! – с издёвкой протянул Купер. Найджел поддержал его смешком. - Эй, не нарывайтесь! – Трэвис от возмущения даже оторвался от игры. – Будто бы за вами грешков не водится! - Справедливо, - согласился Купер, но ничего уточнять не стал и вернулся к пайке. - А ты, Найдж? У тебя есть что за душой? - Отцовская ферма разве что. - Да дурака не валяй! – тон Трэвиса стал ещё более раздражённым. – Я про твои залёты с косяками. - Ну вот насчёт косяков опять же, - начал было Купер, но встретившись с грозным взглядом Хагена ответил лишь усмешкой и вновь вернулся к манипуляциям паяльником. - Последнее эглинцское предупреждение! – добавил Трэвис. - Тогда уж эглинцианское, - поправил Войт. – Хотя суть одинаково верно отображает. - Как же с вами, умниками, тяжело! - Хаген театрально возвёл руки к небу. – Ладно, есть у тебя что? Какие-нибудь грешки? - Нет, - честно признался Найджел. – Во всяком случае я ничего такого осознанно не делал. А ты думаешь они из-за чего-то подобного появились? - Да кто ж их знает! – Трэвис вскочил со своего места, извлекая из кармана колёсную зажигалку. – Может из-за наших шалостей, но это, по большому счёту, мелочь. Ну дуют у нас дурь, где этого нет? - Сейчас расскажу – где угодно, - Купер отложил паяльник в сторону и развернулся к друзьям. – В принципе её быть не должно. Даже в самых отбитых частях, а такие ещё есть, с этим строго. Даже у чистильщиков, тем более у чистильщиков! - Много ты знаешь, как я посмотрю! - Достаточно. Под отбитыми частями Купер подразумевал такие, где расцветали кровавыми пятнами неуставные отношения, вышедшие из-под какого-либо контроля офицеров. Как-то он поделился с Войтом некоторыми деталями своей биографии. Оказывается в 8-ой Рьяный Пратт попал не сразу как пошёл в армию. Бывал он раньше в другой части, похуже, намного хуже. Новичков там было принято бить, зачастую подручными средствами. Детали Купер опустил, сказал лишь что в итоге всё закончилось появлением военной полиции, разбирательствами, даже кого-то из офицеров отдали под трибунал. Самых же отмороженных рядовых отправили служить в одну из пустынных частей. И, как уверенно заявил Пратт, их уже не было в живых. Сам Найджел слышал ещё дома о таких частях, что базировались предпочтительно в гальбадианской пустыне, но лишь краем уха. Подробности же он узнал будучи на материке. Остальные военные не очень любили о них упоминать, но если приходилось, то старались обозначить разницу между собой и ними. Чистильщики, так их звали. Для самой грязной и отвратительной работы. В эпоху непрекращающихся войн между Герцогствами и тогда ещё Союзом эти части использовались по прямому назначению. Со временем в подобных действиях надобность отпала, но сами части остались. И репутация их тоже. Сейчас это были что-то вроде дисциплинарных батальонов, для тех, чья провинность была ещё слишком легка для полноценного тюремного срока, но уже достаточно тяжела, чтобы порочить часть, в которой виновника поймали.

- Молчал бы! – усмехнулся Трэвис. - Кто на свой день рождения с нами накурился? - Было один раз, - сокрушённо вздохнул Пратт. - А ты как думал, Куп?! Тут именно что так - в одном углу ты пёрнул, но в другом скажут что по уши обделался. И это уже навсегда! Так что, Найдж? За тобой точно ничего такого нет? Войт отвлёкся от своего занятия и взглянул на товарища. Трэвис терпеливо ждал, вертя в руках свою зажигалку. Верный признак того, что он собирается использовать её по назначению. Прикурить сигарету или, например, папиросу с очередной порцией легкой дури. Просто при товарищах этого делать не собирается. - Нет. - Как же скучно ты живёшь! - Хватает событий, - Войт вернулся к неисправному экзоскелету. Купер покрутил пальцем у виска, демонстрируя Трэвису своё отношение к его манере говорить, порой не подумав. - Найдж, друг, я ж без задней мысли, - сокрушённо произнёс Хаген, запоздало сообразив что последние события в жизни Войта скучать ему точно не давали и не дадут в ближайшее время. А то ещё и очень долго. Повисло неловкое молчание. Трэвис лишь пожал плечами и удалился из боксов. Найджел и Купер продолжили своё занятие, не отвлекаясь на перерывы и редко перебрасываясь репликами. Часа через два вернулся Хаген. Он имел слегка осоловелый вид и от него исходил едва уловимый пряный аромат. Ещё раз признал что сказанул лишнего и не подумав. Трэвис вообще был не мастером извиняться, прощения никогда не просил, во всяком случае его сослуживцы подобного за ним не замечали. Если он был в чём-то неправ или считал себя таковым, то он просто констатировал этот факт. Поступил как дурак – да, я дурак. На большее вряд ли можно было рассчитывать. Зла Найджел на Трэвиса не держал, более того, у него и в мыслях не было как либо оскорбляться его словами. Дело даже не в манере общения Хагена, по большому счёту он ничего такого не сказал. Вскоре возобновилась прежняя непринуждённая беседа. Сыпались армейские анекдоты, байки и слухи. Тему ревизоров негласно решили больше не заводить. - Вот, кстати, Куп, - голос Трэвиса перестал походить на говорок слегка выпившего человека. – Неужели дорожное бродяжничество, как ты выразился вчера, - это предел твоих мечтаний? - Почему нет, что тебя смущает? - Ну как же! – Хаген усмехнулся, щуря глаза. – Одиночка в пути – лёгкая цель. Не только для криминального отребья, тут я в тебе не сомневаюсь, Рьяный полк не опозоришь. Но что насчёт тварей? - А что с ними не так? Твари есть твари. Они тоже, знаешь, смертны. Как и криминальная шушера. И если говорить начистоту – твари в этом плане менее опасны. Они честны в своих намерениях, не зависимо от вида. А вот с людьми всё всегда сложней, с плохими так тем более. Ну и если совсем уж начистоту – с чего ты взял что я один буду? - А с кем ещё? - Да хоть с тобой. - Со мной?! – Трэвис рассмеялся. – А причём здесь я? Меня невеста ждёт, а после свадьбы мы будем жить в нашем большом доме, который со временем наполнится детьми. Дорожное путешествие в этот план плохо вписывается, не находишь? - А если это свадебное путешествие? Трэвис хотел было возразить, но на полуслове задумался. - Вот видишь! – усмехнулся Купер. – А ты Найдж? С нами? - Легко, - ответил Войт, вытирая руки ветошью. – Знаете, сейчас есть два варианта. Первый, затяжной. Вот при нём мне не до веселья, нужно придумать где ещё зарабатывать. А вот второй… - Найдж, всё, забей, - Трэвис решил оборвать друга. - Действительно, - согласился Купер. - Перестаньте, всё в порядке, - возразил Войт. – Я в норме. Отрицать очевидное – глупо. Отец может скончаться, это факт. Так вот при таком раскладе я думаю перебраться в Вокс окончательно. Продам ферму и перееду сюда. Ночью всё взвесил и решил. - Думаешь связать свою жизнь с полком уже окончательно и навсегда? – поинтересовался Пратт. - Возможно. Но сначала хотелось бы поучиться, - Найджел указал на стоящий недалеко очередной неисправный экзоскелет. – Хотелось бы больше знать о них, уметь собирать подобное с нуля. Проектировать. Подумываю о высших учебных заведениях, военных заведениях. Говорят Воксийсий Военный ВУЗ неплох. Или что-нибудь в Столице присмотреть. Ну а потом уже вернуться в полк. - Как офицер, - согласился Трэвис. – Эх, не хотел бы я быть твоим подчинённым. - А я – твоим командиром, - согласился Найджел, улыбаясь. Трэвис юмор оценил и даже поддержал смешком. - Но для начала, - добавил эглинц. – Я бы хотел посмотреть Гальбадию. Интересно как живут другие провинции. Так что я за дорожное путешествие, впиши и меня, Купер. - Так точно, будущий офицер Войт, сэр! – усмехнулся Пратт. - А откуда в тебе, Найджел, вдруг такой интерес проснулся? – Трэвис всё не унимался, продолжая тему. – Не, ты не подумай! Я ведь тоже уже почти участник. Как и моя будущая жена, хоть сама ещё и не знает об этом. - Так и ты только сейчас загорелся. - Оно, конечно, верно. Но всё же? - Ева, - ответил Войт. – Моя вчерашняя попутчица. Мы много говорили, она рассказала про разные провинции, где успела побывать. Почти в каждой была на материке. Вот мне и стало интересно. - Ага, - закивал Хаген. – А мне вот интересно чего это вы болтали вместо того чтобы делом заняться? - Вчера он утверждал обратное, - согласился Купер. Найджел, смущённо усмехнувшись, отвернулся к экзоскелету. - Да брось, Найдж! – рассмеялся Трэвис. – Кого-кого, но нас с Купом ты не обманешь! Как облупленного тебя знаем! Кто угодно попытался бы девчонку соблазнить, но только не ты. Вернее ты тоже, но не нахрапом! Уж поверь мне, я в этом толк знаю. - Верю, верю, - капитулировал Войт, соглашаясь с Хагеном. Да и сказанное воксийцем было чистой правдой. Глупо было спорить. Время шло, ближе к обеду Купер и Трэвис, вопреки вчерашним указаниям Лесны и на свой страх и риск, ушли. По Войту было видно что он действительно в порядке. Да даже если бы его и терзало что-либо, то Найджел не был склонен выкинуть какую-либо глупость на эмоциях, Лесна прекрасно знал об этом. Как знали и товарищи Найджела. Неожиданности пришли откуда их не ждали, хоть и всячески к ним готовились. Во второй половине дня прибежал взмыленный штабной офицер младших рангов, малознакомый Найджелу. Он передал распоряжение проверяющих: явиться на личную встречу. Уже торопясь к зданию штаба, Войт понял что случилось. Офицер, пусть и младший, но из штаба, служил посыльным! Да эти двое ревизоров просто смеются над всем Рьяным полком! Где-то внутри Войта начала разрастаться неприязнь.

Оказавшись в нужном строении, на нужном этаже, Войт остановился, перевёл дух, благо не сильно запыхался. Командование располагалось недалеко от ремонтных боксов, всего несколько кварталов. Войт поправил форму, осмотрел что могло быть не так. Подводили испачкавшиеся руки, посему пришлось отвлечься на посещение туалета на этаже. Через минуту он был полностью готов предстать перед ненавистными наверное уже всем полком ревизорами и зашагал в конец коридора, к кабинету комполка. Бывшему кабинету. Возможно бывшего комполка. - Входи! – отреагировали из-за двери на стук. Тон был неприятный. Такое ощущение что в кабинете Войта не ждало ничего хорошего. - Рядовой Найджел Войт, по вашему при… - начал было эглинц, заходя в кабинет, но так и остался на пороге. Дверь располагалась прямо напротив широкого окна, из которого был виден широкий плац. У окна стоял зверь и внимательно изучал вошедшего хищными глазами. - Чего уставился? – голос отдавал хрипотцой. Это он пригласил стучавшего в дверь Войта. Найджелу понадобилось несколько секунд на понимание, что к нему обращаются. Закрыв дверь и оказавшись в кабинете, Войт молча и несколько медленно приложил открытую ладонь к виску, не отрывая взгляда от зверя. Стоявший напротив двери тип был широкоплеч, хотя не так, как бравый старший сержант Лесна. Ростом чуть выше среднего. Русые, с местами рыжим отливом, волосы с не совсем армейской стрижкой полубокс. Лицо обезображивал жуткий шрам на правой стороне, чуть ниже виска. Будто бы у самой головы произошёл взрыв, располосовав и разворотив одну её половину, но оставив на месте глаз. Общее выражение лица было не только малоприятным, оно было угрожающим, а нанесённое уродство лишь подчёркивало первые впечатления. Зверь, самый настоящий. - К пустой башке руку не прикладывают! – продолжая изучать глазами Войта, рыкнул человек. Всё же это был человек, хоть и со звериной натурой. Теперь Найджел обратил внимание, что этот зверочеловек, навскидку где-то сорока лет, облачился в форму воксийского десантника, без каких либо знаков отличия. Однако даже форму рядового надо заслужить, сам Найджел приложил не мало усилий, чтобы доказать что достоин её. Градус неприязни начал медленно повышаться, обрастая конкретными поводами для претензий, уже ко вполне конкретному человеку. Человеку-зверю. - Полегче! Прошу, заходи, - произнёс ещё один голос откуда-то сбоку. Последнее относилось к Найджелу. Только сейчас он заметил, что в кабинете есть ещё кто-то. Второй присутствующий выглядел старше зверя, навскидку было ему где-то пятьдесят. Он привстал из-за стола комполка, который занимал, указывая широкой ладонью на стоявшее напротив кресло. Ростом он был примерно как и зверь, возможно в плечах не так широк, хотя гальбадианский офицерский китель был ему явно тесноват. Темные волосы, суровые черты лица, однако в контрасте со своим напарником-зверем он выглядел явно приятней. Тем не менее у Найджела сложилось впечатление, что нос у человека был сломан, и не раз, несмотря на отсутствие внешних деформаций и искривлений. А вот взгляд был такой же цепкий, как и у стоявшего у окна, разве что не отдавал так сильно плотоядным нутром. Во всяком случае явно. - Присаживайся, - тон был скорее добродушным. Или же опять дело было в контрасте. - Рядовой Найджел Войт, по вашему приказанию прибыл! – всё же отчеканил эглинц, приложив ладонь к виску. - Что тебе было про пустую башку сказано? – рыкнули от окна. - Перестань! – одёрнул напарника старший, после перевёл взгляд обратно на Войта. Лёгкий прищур придал его глазам будто бы треугольную форму, чем-то напоминая одну бойцовую породу собак. – Располагайся, у нас к тебе есть разговор. - Как мне к вам обращаться, сэр? – произнёс Найджел, медленно опускаясь в кресло. Присутствие за спиной человека-зверя держало в некоем напряжении. - Моё имя Вин, - произнёс ревизор, присаживаясь на место комполка, что тоже не ускользнуло от внимания Найджела. Чувство неприязни начало вновь расти. – Друзья зовут меня Винни. Этого приятного парня за твоей спиной зовут Корри. Ещё что-нибудь? - Винни? Винни и Корри? – Найджел невольно усмехнулся, несколько нервно, что не ускользнуло от внимания Вина. - Расслабься, - человек, сложив руки перед собой, опираясь локтями на стол, позволил себе широко улыбнуться. Расслабиться не получалось. Найджел физически ощущал как спину ему буравит зверь Корри. - Хотелось бы узнать ваше звание, сэр. - Это национальное? – вдруг спросил Вин, что заставило Найджела вопросительно вскинуть брови, опять же непроизвольно. – Прозвучало обидно? Извини, впервые с вашим братом общаюсь. Твоя дотошность – это личное качество или ваша национальная черта? - Все ли мы такие иными словами, - Войт сдержал очередную усмешку. Почему-то по спине пробежал холодок. Что-то в этих людях его заставляло напрягаться, при этом было крайне сложно держать себя в руках. И если со зверем всё было понятно, то в вот в сидящем напротив он начал чувствовать опасность сокрытую. – Нет, это я дотошный, сэр. - Внимание к деталям – это хорошо, - вполне себе дружелюбная улыбка, от которой Войту захотелось поёжиться. - Вин Филтс, - добавил он. – Так меня зовут. Что до звания… Капитан. Можешь так ко мне и обращаться, без сэров даже. Вин, Филтс, капитан. На выбор. А вот мой коллега... – Вин указал рукой на стоящего у окна зверя. - Майор! – бросил он, карикатурно приложив руку к виску, вывернутую большим пальцем вниз, ладонью вперёд. Найджелу, выросшему в семье офицера, это кривлянье резануло по глазам. Начиная от положения ног, заканчивая гримасой, которую натянул на обезображенное лицо ряженый майор. Он был кем угодно, но не военным. И почему-то носил черные перчатки. - Доволен? – обратил внимание Войта на себя Вин. – Майор Корри, капитан Винни и рядовой Найджел, теперь тебя всё устраивает? Можем продолжить? - Так точно, - Найджел запнулся. – Капитан. - Отлично. Как я уже сказал, внимание к деталям – это очень хорошая черта. Что ты успел подметить? Войт вопросительно взглянул на капитана. - Не стесняйся, говори как есть. - На вашем кителе отсутствуют погоны, - начал Найджел. – Он общевойскового типа, но покрой несколько отличается от стандартного, не могу сказать чем, - Войт замялся. - Продолжай! - задорно произнёс Вин. - Что ж, - Найджел вздохнул, делая паузу и подбирая следующие слова. – Ваш коллега, майор Корри, был плохим курсантом, поскольку не умеет стоять по стойке смирно, один только этот факт заставляет сомневаться в его причастности к армии вообще. А ещё чёрные перчатки – неуставной элемент одежды. Офицеры по случаю надевают перчатки, белые, но это явно не тот случай. Также не могу не заметить тот факт, что он – майор, а вы – капитан, но среди вас двоих главный – именно вы. В связи с этим у меня возникает вопрос, сэр, капитан. - А не до хрена ли у тебя вопросов? – оживился у окна майор. - Даже два вопроса, - не выдержал Войт, оборачиваясь в кресле и тут же сталкиваясь взглядом со зверем. – Первый из них: как долго майор будет пытаться прожечь во мне дыру глазами? - Ого! – рыкнул зверь. – Да у щенка есть характер, ты только глянь! Может и зубки найдутся? - Найдутся: и характер, и зубки, - не сдержался Найджел. – Именно так щенок доказал что достоин этой формы. Чего пока не могу сказать о вас, - эглинц указал глазами на одеяние майора. - Господин майор, сэр, - добавил он после секундной паузы. Сразу же пришло осознание того, что он наговорили лишнего. Тут же понимая, что самозваный майор, который, видимо, любит переодеваться, все их недолгое знакомство его, Найджела, провоцировал. - Становится интересно, - хрипло произнёс майор, скалясь так, что Найджел почувствовал как пробежались по спине мурашки. – Определённо. Он вдруг рассмеялся и быстро прошел к стоящему у стены напротив дивану, с ходу плюхаясь на него. - Не буду вам пока мешать, - весело прохрипел он, закидывая руки за голову. Он не был военным, Найджел всё сильней в этом убеждался. Не то чтобы майором, он вообще к армии отношения никакого не имел. - Второй вопрос: что всё это значит? Найджел развернулся обратно к капитану. - Не бери в голову, - дружелюбный, почти отеческий тон. – Майор Корри любит экстравагантное поведение. Любит иногда притворяться тем, кем не является, ты ведь это тоже заметил. Например грозным психом. - Или майором, - добавил Найджел, сам удивляясь как легко его выбили из равновесия. Дерзить дальше он точно не собирался, но сдерживаться было крайне трудно. Эти двое умело расшатывали самообладание всегда собранного эглинца. В ответ на реплику зверь лишь рассмеялся, не удостоив Войта даже взгляда. Отчасти Войт был этому факту благодарен. Неприятные мурашки прошли, некий ступор от специфичной внешности и мерзкого характера самозванца тоже миновал, нервы и мысли приходили в порядок, но вот чувство угрозы, что так исходило от Корри и его внутреннего зверя, никуда не делось. - Или тем, кто прикидывается майором, - всё тем же дружелюбным тоном добавил капитан. – Не бери в голову, забудь. Так что там с твоим вопросом номер два? Я угадал? - Так точно… капитан. Что всё это значит? - Назовём это собеседованием, - Вин наклонился чуть вперёд. – Не удивляйся. Нам пригодились бы твои услуги. Ознакомившись с твоим личным делом, мы пришли к выводу что ты можешь быть нам полезен. Хочу предложить тебе работу, хорошо оплачиваемую работу. - Что такого особенного в моём личном деле, капитан? – воспользовавшись паузой спросил Найджел. - С чего бы начать? - собеседник Войта откинулся на спинку кресла. – Ты вырос в семье офицера, значит знаком с субординацией и дисциплиной. Во всяком случае мне так кажется. Когда попал сюда, в Вокс, имел начальные представления о военном ремесле. Многое давалось тебе здесь легко, относительно легко. Это говорит о твоей обучаемости. Знаешь, есть такойталант – быстро учиться. Ни разу здесь не проштрафился, что тебе тоже в плюс. Ну и самое важное: ты один такой на весь полк. - Так уж и один. - Ещё как! Это говорит о многом. Знаю, ты сейчас скажешь мне что-нибудь про флот. А сам ты был хоть раз на корабле? Команда – та же семья, да только в семьях тоже есть те, от кого предпочитаешь держаться на расстоянии. Твои земляки, конечно, полноправные члены экипажей, да только, как бы тебе сказать, держатся несколько обособленно. Есть незримая тонкая грань в их отношениях с остальной командой. Примерно так там всё выглядит. Но ты – другое дело! Ты здесь один изначально. Представляю в какую психологическую изоляцию ты тут попал! А из истории этой в итоге вышел победителем. Это говорит о многом. - Ну может всё было не совсем так, - ответил Войт, чувствуя лёгкое смущение. – Может быть я изначально завёл дружбу с кем надо. - А это, знаешь, тоже полезное качество, - капитан вроде бы улыбался, щуря глаза, вновь вызывая ассоциации с бойцовским псом. Однако слова его звучали так, что начавший было расслабляться Найджел, вновь почувствовал как напрягся. - Кто вы? – Войт вдруг понял что так самое главное они так и не озвучили. Хотя ответ ещё вчера озвучил старший сержант. - Мы из службы безопасности, - подтвердил вчерашние выводы Лесны капитан Филтс. – Контрразведка если быть точным. Пойми, Найджел, мир очень хрупкая вещь. И беречь его – тяжкий труд, порой неблагодарный. Но кто-то должен этим заниматься. За последние пару лет сложилась очень непростая ситуация: со смертью Делинга наша Федерация так и не определись с новым лидером. Вот уже четыре года разные политические группы пытаются придти к согласию, но неизвестно сколько это ещё будет продолжаться. А пока одни медлят, другие, которым особо плевать на будущее Федерации, давно уже действуют. Политика для них лишь инструмент, а собственные сограждане– расходный материал. Понимаешь меня, Найджел? - Не совсем, - честно признался войт. – Что вы предлагаете? - Мочить, - зевая ответил ему зверь Корри с дивана. – По одному и сразу группами, тихо и даже в сортирах. - Без суда и следствия? – эглинц позволили себе усмешку. То, что ему приходилось слышать нравилось всё меньше. - Знаешь, это очень неоднозначный вопрос, - кивнул капитан, кривя лицо в подобии сожаления. – Когда на тебя пытается напасть лунное чудовище – тут всё ясно. Когда враг приходит в твой дом, с целью сжечь его и убить твою семью – здесь тоже всё очевидно. Когда в него вламываются грабители – и тут тоже ситуация однозначная. Но гораздо хуже, когда под твою крышу приходит тот, кто притворяется другом, а сам всячески портит тебе жизнь. Улыбается, глядя прямо в глаза, а сам выжидает момент, уже заготовив нож для твоей спины. Понимаешь меня? - Примерно, капитан. Вы ищете врагов внутренних, порой не считаясь с буквой закона. Всё верно? - Абсолютно, - улыбнулся особист. – В таких делах закон может только мешать, а пока апеллируешь к нему – случится непоправимое. Есть ещё такой момент: не всегда ясно в чьих интересах эти люди работают. Порой их действия направлены на утоление собственных амбиций. А бывает что и по чьему-то конкретному указанию они работают, являясь лишь посредниками. Четыре года назад Эстар снял свой занавес, явив себя миру и открыв границы. Думаешь просто так? Четыре года назад был конфликт с Герцогствами, с тех пор постоянно что-то происходит на приграничных территориях. Постоянно объявляется местные царьки, которые норовят объявить независимость, тем самым разорвав Федерацию на части. Думаешь это просто так происходит? Есть целый ряд международных торговых альянсов, которым выгодна дестабилизация Гальбадии. Это я не говорю о деятельности Академий. - Ну тут, по-моему, всё однозначно. Сииды помогали западу после Плача, они больше миротворцы. - Правда? – капитан прищурился. – Знаешь ли ты, что они никогда не работают бесплатно. И если им не платил лично ты, то вполне возможно заплатил кто-то другой. Найджел хотел было возразить, но осёкся на полуслове. По большому счёту он мало что знал о людях из Мировых Военных Академий, называющих себя сиидами. - Я бы не очень доверял рассказам об их благородстве, - добавил Филтс. – Пропаганда, есть такое слово. Наверняка знаешь что оно означает. Кому-то очень выгодно чтобы их считали не опасными, даже своими. Но это не отменяет того факта, что они обучены убивать. И будут это делать. Упреждаю твой следующий аргумент: с термином ?спящий агент? ты знаком? Думаю догадываешься про что это, но, на всякий случай, объясню: он неактивен до поры до времени, но когда придёт команда – он тут же начинает свою деятельность. Зачастую разрушительную, так или иначе. И я поспешу тебя заверить: они уже здесь и они среди нас. - Хорошо, допустим, - согласился Войт. – Но почему именно я? Неужели вы нет кого более опытного? - Конечно есть! - усмехнулся капитан Филтс. – Ты же не думал, что мы поставили на уши весь восьмой десантный полк только из-за тебя одного? Есть и другие, ты не единственный кого мы пригласили на личное собеседование. В ближайшие двадцать четыре часа будет сформирована целая команда из твоих сослуживцев. Хотелось чтобы и ты был её полноправным членом. Понимаешь, Найджел, - контрразведчик подался вперёд, наваливаясь на стол, будто бы собирался сообщить эглинцу что-то совершенно секретное. – Молодые и сильные изменят мир. Мне так кажется. Стоит только дать вам шанс это сделать. И показать как это делать. Изначально ваша группа будет играть роль прикрытия и основной ударной силы на операциях. Но самые смышлёные пойдут дальше. И может так статься что кто-то поднимется очень высоко. Думаю что ты заслуживаешь этого шанса. Найджел молчал. Его вербовали, это было ясно как день. Использовали методы самые разные: сначала вывели из равновесия, потом поставили всё так, словно он свой парень, даже на его дерзости внимания не обратили. Теперь, когда чуть обрисовали ситуацию, переключились на лесть и подкуп. - Благодарю, - Войт поднялся из кресла. – Защита государства – это то, чем все мы занимаемся. Это наша профессия. И думаю что каждый принесёт больше пользы когда будет на своём месте. Моё место – восьмой Рьяный полк. - Как пафосно-то! – мерзко усмехнулся за спиной майор Корри. Найджел обернулся. Вместо ожидаемого звериного взгляда столкнулся с издевательской ухмылкой. Изуродованное лицо делало её гротескной и оттого ещё более отвратительной. Войт невольно поморщился, что майор не заметил. Либо пропустил мимо. - Попробую угадать, - он ловко поднялся казалось бы из неудобного положения полулёжа. – Это твой сержант тебе в уши нагадил, да? Выкладывай что он говорил! - Советовал не связываться с такими как вы! – выпалил Войт, вновь запоздало поймав себя на несдержанности в общении со звероликим особистом. - Это правильно, это разумно, - неожиданно согласился Корри. – Для него. Подумай хорошенько к чьему совету ты собираешься прислушаться. Твой драгоценный сержант, можешь расцеловать его в задницу от моего имени, самый большущий здесь неудачник! Ещё больший, чем ваше командование, которое мы с лихвой взяли за яйца! Стероидный мутант, от которого жена сбежала. Я глянул его дело. Он вообще тут находится не должен, комиссию он не пройдёт, тем более теперь, когда раздулся словно чан с дерьмом куда дрожжей насыпали! И вместо того, чтобы хоть как-то помогать развиваться молодняку, он желает вам быть такими же неудачниками как и он сам! За двадцать лет он не поднялся выше сержанта! Хрен с ним, пусть с образованием у него не срослось бы, по причине единственной извилины, да и та в районе жопы. Но есть же всегда варианты! Но, как мы видим, это не про твоего сержанта. Вместо этого он предпочитает долбить химию и покрывать целый наркотрафик в часть, и не делай вид что не знал! И он ещё даёт вам советы отказываться от перспектив когда реально начинает фартить! Знаешь кто он после этого? Чокобый сын он! Внутри Найджела от последнего эпитета слегка передёрнуло. Насколько он знал, это было такое завуалированное оскорбление, расхожее в уголовных кругах. - В лицо ему повторите это, - спокойным тоном проговорил он. - При случае – обязательно! – Корри ухмыльнулся, на секунду по-звериному сверкнув глазами. В ту же секунду он усмехнулся неведомым Войту мыслям и плюхнулся обратно на жалобно скрипнувший диван, раскидывая руки на его спинку. – Вот что я тебе скажу, пацанчик: не порол бы ты горячку. Подумай хорошенько прежде чем высылать нас куда подальше. К тому же, - майор оскалился, вновь напоминая хищного зверя. – Ты на вопрос не так смотришь изначально. Всё эта фигня про скрытых врагов и вред обществу – хрень полная, тут я согласен с тобой. Ты парень толковый, значит сразу должен был спросить – а как вообще платят то за твои потенциальные услуги? Я тебе скажу – нефигово. Очень нефигово. Можно даже стерпеть некие неудобства, - он указал пальцем на изуродованную часть лица. – Например такие. За деньги можно купить многое. Даже новую рожу, но лично мне пока старая не надоела. Вин, сообщи сумму нашему будущему другу. Как я понял, деньги тебе очень нужны. От последних слов внутри у Найджела похолодело. Почему-то вдруг стало страшно от осознания того, что эти двое знают о нём всё. Казалось, что буквально всё. - Вот, держи, - произнёс капитан за спиной. Найджел обернулся. Вин протягивал ему листок бумаги. - Здесь, - взяв лист, протянул Найджел, рассматривая написанные размашистым почерком цифры. – Два мои ежемесячных жалования. С копейками. - Это только за грядущую операцию, - добавил капитан Филтс, заставив Найджела побледнеть. – Если проявишь себя, то будет ещё и премия. Государство готово щедро платить тем, кто готов стать последним рубежом обороны… - Да хорош уж! – перебил его майор. – У меня зубы от твоих приторных речей уже сводит! – он снова перевёл глаза на сильно бледного Войта. – Слушай сюда, парень. Слушай и запоминай: патриотизм и чувство долга хороши лишь тогда, когда за это платят, в противном случае это просто слова. Пустой базар, рассчитанный на дурней с разжиженными мозгами. На твоего сержанта например, который просрал здесь свою жизнь, сам того не осознавая. Хватайся за шанс, тем более во время нужды. - К тому же, - добавил капитан. – Можно пойти тебе навстречу, если ты пойдёшь навстречу к нам. Можно организовать соответствующее лечение для твоего отца. Государство может быть очень щедрым. - Правда?! – вырвалось у Найджела. Он тут же взял себя в руки, но не мог не заметить торжествующий смешок майора. – Я хотел сказать, капитан… - Успокойся, - мягко прервал его Филтс. – Не торопись. Предложение в силе. Завтра дашь окончательный ответ. - А теперь – свободен! – добавил майор, глазами указывая на дверь. Найджел не помнил как отсалютовал особистам и вышел из кабинета. Не помнил как вернулся в боксы. Впереди слабыми сполохами занималась надежда. Появилась возможность, реальная возможность помочь отцу. Заработать денег, договориться с медицинским обслуживанием. Нужно лишь пойти навстречу. Кажется удача начала улыбаться Найджелу Войту, ему лишь нужно было ловить её обеими руками и не отпускать. Да, ситуация была странной. Да, это был пример очень редкого везения, настолько редкого, что впору заподозрить неладное. Но… Не стояла бы на кону жизнь отца, Войт не раздумывая отказал этой странной парочке, доверия которые никак не вызывали, а один из них так вообще не внушал ничего кроме неприязни, отвращения. И страха. Найджел вздохнул. Рядом не было Купера и Трэвиса, с кем можно было обсудить случившееся, тем более не было авторитетного сержанта Лесны, кто помог бы мудрым советом, чтобы не говорил звероликий майор Корри. Только вчера Найджел пришёл к выводу, что не бывает случайных событий и случайных встреч. Возможно это было провидение, промысел Хайна. Шанс спасти отца, о чём ещё можно было мечтать? Шанс реальный! Войту вспомнились слова одного мудреца, которые он слышал ещё в детстве. Мудрец сказал ему что жизнь – это река, со своим течением и порогами. Мы не всегда должны покорно отдаваться волнам реки, порой приходится бороться со стихией. Иногда это бесполезно и что-то навсегда забирают непокорные воды, но порой удаётся сделать спуск по реке хотя бы мягче, а иногда даже укротить буйные волны. Мальчик Найджел, убежавший в лес, не мог вернуть этим к жизни мать, но молодой мужчина Найджел Войт, боец 8-го Рьяного, должен попытаться спасти жизнь своему отцу если выпадает такая возможность. Не зря, ой не зря он вернулся в часть раньше, на то действительно была воля Хайна.