Глава 23: Таран (1/1)
Мы, не задумываясь,Принимаем бой, надеясь спастись,И замечаем только себя.Только время раскрывает нашу сущностьЧерез наши страдания и смерти.DRACONIANСквалл Леонхарт————————— Галбадианский Сад развернулся и догонял. Посыпались стекла, послышались гул моторов, выстрелы, крики; галбадианцы в реактивных костюмах прорвались в холл. Отряды двинулись волной, первые ряды уже вступили в сражение. Я замер на ступенях, моя решимость ввязаться в бой сгинула: вокруг исказилось пространство, в воздухе возникли беспорядочные потоки, схлестнулись, переплелись, приумножились. В помещении, заполненном людьми, кто-то звал Стража. Что за отчаяние управляло этим SeeD, если он поставил под удар не только противников, но и своих? Воздух искрил, в его потоках разливалось жидкое серебро. Я видел то змею, то птицу. То женщину с очень длинными волосами. Осмотрелся в поисках призывающего; справа от лестницы маячил знакомый силуэт. Суо воздела руки. Серебряная женщина тоже вскинула руки, удлинила их, ловко ухватила сразу двоих галбадианских солдат и столкнула их аппараты друг об друга. Искореженный металл упал у лестницы, не задевая площадь сражения, а Страж уже тянулся к следующим солдатам. Я добил галбадианца, выползающего из изуродованного аппарата. Нид свернул, уводя Сад в сторону, но оторваться так и не удалось. Пилот вражеского корабля изменил направление, вращающееся кольцо прошло по колоннам у главного входа. Рухнула балка. С балконов галбадианского Сада выстрелилиарбалеты, штурмовые кошки вцепились в тело корабля, неся тросы. Десантные войска соскользнули по ним, быстро стали заполнять холл, коридоры. Страж рассыпался серебристыми шариками, Суо опустила руки и осмотрелась. — Сквалл! — вскрикнула она и махнула в сторону сражения. — Они прорвались! Нам не выстоять! — Леонхарт, подожди! Риноа в беде. По коридору бежал Ирвин. Я выругался – Риноа не SeeD, но слишком уж хотелось относиться к ней как к одной из нас. И я позволил снять с себя ответственность за ее безопасность. Позволил ей принимать решения. Теперь поздно сожалеть и винить себя. Не до этого. — Сквалл! — взвизгнули динамики голосом Нида. — Враг пытается атаковать аудиторию с младшими учениками. Долго уворачиваться не смогу. Грянуло, вспышка взрыва осветила коридоры холла. Последовала страшная тишина. — Ты меня слышишь? — кричал Ирвин. — Суо, отходим! Уводи людей. Мы перегруппируемся. Киннеас оказался подле, его длинные пальцы вцепились в мой воротник. — Ты что, не понимаешь? Риноа может погибнуть! — Да! И не только она! Квистис приказала взводу подготовиться к отходу, ее подчиненные еще держали строй, отбиваясь от прорвавшихся галбадианских солдат. Новые военные десантировались у входа. Поблизости выдохнула Суо: — Если сдвинуть арочную плиту, она упадет, перекрыв этот коридор. Мы должны попробовать. — Где Сельфи? — внезапно растерялся. Взвод Тильмитт находился ближе к эпицентру взрыва, сейчас я видел лишь отдельных людей из него. Суо воздела руки вверх, зовя Стража. И замерла. Я проследил за ее взглядом. Киннеас бежал к выходу, сейчас он находился почти под балкой. Затрещали вражеские автоматы. Ирвин пригнулся. Или упал. Миг спустя пол под ногами дрогнул, в пространстве вспыхнули синие пятна. В отдалении буйствовали Стражи. Суо так ничего и не предприняла, не позвала Сильфиду. То были Сакрид и Минотавр. Арка зашаталась, перекрытие рухнуло, в воздух взметнулась пыль. Киннеас шел, неся на руках студентку. На его плечо с одной стороны и плечо Сельфи с другой опирался какой-то студент. Я даже не знал их имен. Волосы и одежда всех припорошены пылью, платье Тильмитт местами изорвано и обожжено. — Я в порядке, — Сельфи подняла руку. — Квистис и Суо, перестройтесь на защиту у актового зала. Поможете Зеллу. Сбор раненных... — я задумался. Посмотрел на Сельфи. С таким ее отчаянным безрассудством однажды придется разыскивать девушку средь тел погибших. Если будет что разыскивать. Взгляд зацепился за ученицу из моего класса. — Мида, ты отвечаешь за них. Возьми в помощь студентов покрепче, переведете раненных в подвал. Сельфи, Ирвин, мы направляемся на второй этаж. Еще недавно аудитории в голове Сада казались надежным укрытием. Но вражеский корабль обошел, вооруженные гарпунами солдаты выстрелили, наконечники прошили стекла, обшивку, впились крючьями, связали оба борта – не вырваться. В разбитые окна видно, как по натянутым тросам скользят галбадианцы. Дети успели затаиться под партами. Солдаты ударами ног выбивали застрявшие в рамах обломки стекол, проникали в аудиторию. Ирвин притормозил, прицелился, Сельфи бежала рядом со мной. Звуки выстрела, два солдата свалились с ног. Теперь остановилась и Сельфи, подняла руки, ухватив незримую завесу. Кристальный звон влился в пространство. Прикрывая напарницу, я сшиб с ног галбадианского солдата, под моим ударом упал еще один. В оконных рамах замерцал лёд, он нарастал, превращаясь в полупрозрачную стену с острой кромкой внизу. Треснуло, ледяная гильотина обвалилась за окнами, где-то перерубила тросы, где-то снесла их вместе с гарпунными наконечниками, рамами и даже не успевшими перелезть врагами. Звон, треск, гул и крики до краев наполнили помещение. Сад оторвался, вражеский пошел вдогон. Оставшиеся без подкрепления десантники разом сникли. К нам примкнула студентка старшей группы, отвечающая за безопасность учеников. А затем я без мук совести прошел по аудитории и добил раненных и умирающих галбадианских солдат. Обломки стекла и льда хрустели под ногами. Первое, что увидал, обернувшись к классу, девочку с испуганными глазами. Она сидела под столом и зажимала ладонями уши. Мои просчеты могли стоить жизни этих детей – вот что сейчас терзало. А Нид снова звал меня – теперь на капитанский мостик. Я не знал, да и не хотел знать, что увижу оттуда. Но от настойчивого голоса под треск динамиков было не убежать. Куда делись свойственные Ниду кротость и тихая речь? Едва мы выбежали за порог классной комнаты, чудовищный удар сотряс корабль. Догнал-таки, — мелькнула мысль. Сад затрещал и накренился. Лопнули перекрытия моста, ведущего к лифту, людей на нем подбросило точно в гигантской коробке. Нарастающий гул под ногами принес и энергию удара. Я потерял опору, внезапный полет остановила стена, выбило дух. Лопнула рама на крыше, трещина звонко поползла по стеклу. Тильмитт устояла на ногах, испуганно выдохнула и подсознательно прикрыла руками голову. Треснули поручни перехода – на искореженный металл швырнуло девушку в студенческой одежде. Конструкция обваливалась, не выдержав удара, студентка удержалась, ухватилась за оставшуюся часть поручней, проворно подтянулась, несмотря на порезы рук. Как в замедленной съемке падало стекло. Его пласт разбился об опустевший мост. Рядом оказался Киннеас, держа за руку Сельфи, в последний момент он бросил ее к стене и прикрыл собой. После звона грянула тишина, а через миг – снова звуки. Под обвалившейся балкой доносились всхлипы. Я двинулся к ней, обходя. То же самое с другой стороны моста делала студентка с порезами на руках, на миг наши взгляды встретились. — Он здесь! — вскрикнула девушка и нагнулась под упавшую буквой ?Г? поперечину. — Тебя не задело? Я поспешил, опустился на колени, заглядывая. Под завалами сидел мальчик. — Нет, — всхлипнул он. — Вылезти сможешь? Ребенок двинулся ползком, протянул руки к девушке, вновь захныкал. Она его обхватила, вытащила, приговаривая: ?Ты жив, жив?, затем отстранилась, взяла его ладони в свои, принялась вытягивать крошки стекла и легонько дуть. Я поднялся на ноги, понимая, что моя помощь не нужна, и только сейчас заметил ее залитую кровью спину. А подле уже присела Сельфи. — У тебя есть Страж? А я ободрительно кивнул и двинулся по круглому коридору к другому мосту. Нужно идти на третий этаж. Проход был усыпан стеклянным крошевом. Под подошвами неприятно хрустело. В зияющем проеме выл ветер, откуда-то потянуло дымом. Из-под завалов выбирались студенты и SeeD, у которых еще оставались на это силы. Других вытаскивали, отбрасывая искореженные части металла, пластика или битое стекло. — Нам не выстоять, — доложил нетвердо стоявший на ногах SeeD, лицо залито кровью. Он поднял руку, потянулся к макушке, коснулся осколка стекла. Удивление и печаль на лице. Я закрыл глаза. Шел, слыша, как медленно он оседает на пол. Пытался выбросить из мысленного взора запечатленную картину. И эту печаль в глазах. Может, это осознание того, что Страж погиб? Успеют ли нагрянуть и другие мысли или она последняя? А почти у лифта, свернувшись в калачик, стонала девушка. SeeD или еще студентка – по форме уже не отличить. — Помоги, — еле слышно прошептала она бледными губами. Я присел, коснулся руки. Шива промолчала – живых Стражей у SeeD не осталось. Рука девушки обмякла. Я отодвинул ее ладонь, лежавшую на животе, увидел под ней стальную скобу поручня, прошедшую со спины, обнаружил, что стою в луже крови. Рывком поднялся и бросился в лифт. У дверей на мост поджидала Кадоваки. Хрипло спросила: — Как ситуация? — Неважно. Наступление мы удерживаем, а вот таран – не очень, — опустил лицо, не желая видеть, как на меня смотрят. — Следующий удар может оказаться последним. Обернулся на шум дверей лифта, из которого вышла Квистис, оправляя местами разорванную одежду. Она подняла взгляд, резко опустила руки и остановилась. — Как твоя команда? — обратилась Кадоваки теперь к ней. — Мы удержали парадный вход, но... — сухо ответила Трип. На ее лице, обостряя скулы, стала проступать жесткость, которой я не видел доселе. — Нас атакуют обученные воины. А большая часть наших защитников всего лишь ученики. Они вполне готовы были к сражению, но видеть, как дом разрушается, погребая товарищей, – не каждый выдержит. Кадоваки буравила меня взглядом. Я не справился и отлично понимал это. В какой-то миг даже пожалел, что стою перед ней еще живой. — Ты дал наставления Ниду уворачиваться, потому что твой противник Сейфер? Забудь, что я говорила, тебе не избежать встречи с ним. Ногти впивались в ладони, лицо обожгло стыдом. — Я не думаю убегать от него! — вскричал. — Но Альмаси за пределами моей досягаемости. — Тарань Сад Галбадии, — послышался голос за спиной. Я вздрогнул, обернулся, увидел Ирвина, прочитал отчаяние в глазах. Он попытался усмехнуться – вышло криво. — Видимо, я говорю что-то странное, да? Но если их пилот нас долбал, то и Нид наверняка сможет. А пока он будет отвлекать внимание, можно захватить реактивный костюм и проникнуть на борт. Вновь приехал лифт, на этот раз с Зеллом. Запах дыма усилился. Динкт, хромая, прошел несколько шагов, бросил под ноги веревку. Чуть слышно произнес: — Прости. — Риноа? Где она? — Нам пришлось обрушить арку над входом в зал, иначе солдаты прошли бы в наши ряды как кувалда в свежее полено. Она осталась там, и от веревки толку ноль. Прости. Зелла нельзя винить, всё, что мог, он сделал. Я отвернулся и прошел по мосту. Слишком дорого приходится платить, чтобы быть SeeD. Не этого я хотел. Почему так пусто? Где мысли, много мыслей, валом окатывающие мозг. Где боль? Разве робкие планы, надежды, образы будущего не маячили на горизонте еще недавно? Где сожаление от осознания обрывающихся возможностей, желаний, намерений? Где скорбь и отчаяние – где это всё? — Я уж было решил, что ты ее любишь. А ты такой же безразличный. Интересно, что мне будет, если я пну главнокомандующего под зад? На мост поднялась Сельфи – тоже с отчетом. Вскинула руку, отдавая честь. — Суо удерживает балкон второго этажа. Младшие ученики и раненные выведены в подвал. Я объяснила ситуацию и просила их держаться, — девушка переглянулась с Киннеасом. Похоже, они заранее обсудили план таранить вражеский корабль. — А чего вы молчите?! — Нид, мы переходим в наступление. Ирвин знает слабые места нашего противника, слушай его указания. Я попытаюсь проникнуть на борт их Сада и остановить Сейфера. Квистис, Зелл, Сельфи, вы вновь возглавите отряды. Я рассчитываю на вас. — А что-то очень важное ты забыл, Сквалл, — сказала врач. Я недоверчиво покосился в ее сторону. Ждал ответа или хотя бы намека. — Мы несем психологические потери. Поговори со своими людьми, Сквалл, ободри их. Возможно, ты не знаешь этого, но они любят тебя и ждут, что ты поднимешь их дух. Я собирался с мыслями, один раз бросив недоверчивый взгляд в сторону доктора. Подошел к столу, включил станцию громкой связи. Сейчас. Пока не набросились сомнения, не охватили цепями решимость. — Всем, всем, всем. Говорит Леонхарт. Вы проделали почти невозможное, поднялись и все вместе остановили наступление врага. Но эта битва оказалась слишком сложной. Я знаю, все очень устали. Удары выбили у всех нас почву из-под ног. Возможно, вы скорбите. Но еще не время. Сейчас как никогда нужна полная боевая готовность, нужна ваша помощь. У нас есть шанс на победу, и я хочу, чтобы вы выслушали меня. Хочу, чтобы победили. Время решительных действий. Мы переходим в атаку. Приготовьтесь к удару – он вскоре последует. Ничего не бойтесь. Квистис, Зелл, Сельфи и Ирвин возглавят наступление. Поддержите их и других SeeD по мере возможности. Вероятно вы уже слышали, что SeeD созданы для войны с Хранительницей. А Сад – для обучения SeeD. Это наша битва – она нам предначертана. Последние шаги к цели всегда самые трудные, самые изматывающие. Но для сожалений еще не время – впереди финишная черта. Ребята, держитесь, сделайте всё возможное ради себя и ради всех нас. Вы всё сумеете. Отключил связь. Кадоваки удовлетворенно кивнула. Нид разворачивал корабль. Я спускался, надеясь найти Суо и ее отряд. В коридорах второго этажа велись боевые действия. Металлическая дверь взрывом вырвана и отброшена, солдаты проникали через балкон и дымящийся дверной проём. Я наметил галбадианца в реактивном костюме, – он навис над боевой ареной и стрелял по нашим защитникам, – двинулся в его сторону, намереваясь сбить. Холод звенел, рождаясь в пальцах. Резко вскинута рука, с нее сорвался ледяной смерч, полетел во врага, закрутил воронкой. Еще один десантник затаился у верхней части стены и теперь пикировал на меня – слишком поздно я его заметил. Металлическая подножка врезалась в живот, аппарат протащил меня по коридору, бросил спиной об стену, прижал. Ледяные осколки сорвались с пальцев, влетели в край по обшивке механизма, его дернуло и развернуло. С ругательствами солдат ударил ногой мою руку, дал заднюю, поднимаясь. Моторы вновь взревели. Десантник резко двинулся, набирая скорость, снова налетел, сбил с ног. С размаху ударил затылком о косяк металлической двери. Искры посыпались из глаз. Правой рукой я не мог пошевелить от боли. Левая ныла – ее я вывихнул при ударе, а сейчас пытался нащупать за спиной ручку двери. Это был аварийный выход. Ручка повернулась. Галбадианец двинул ногой в лицо, я непроизвольно откинулся назад, но опираться было больше не на что. Со всех сил вцепился рукой за ногу солдата, и мы опрокинулись в пустоту. Внезапное падение не обескуражило десантника. Он успел включить систему полета, ударил свободной ногой, на этот раз слабее, да и я имел возможность отвернуться. Отчаянно он принялся отбиваться ногой и руками, а я, несмотря на сыпавшиеся удары, подбирался выше к нему. Подтянулся к страховочному ремню на его поясе, резанул осколком льда, зажатым между пальцев. Галбадианец саданул кулаком в лицо, я, выронив ледяной нож, круговым движением кисти набросил трос петлей на предплечье. Врезал коленом. Галбадианец опешил, согнулся, нечетко прохрипев ругательства, и тогда его страховочный ремень лопнул. Мы соскользнули с аппарата, я ухватил край пояса порезанными пальцами, десантник же вцепился в меня. Устройство лишилось управления и теперь неслось на колесо Сада. Я сжал в кулак свободную ладонь, направил удар в лицо противника. Боль вспыхнула, взорвалась, промчала по костям плеча, безумно заколола в сердце. Теперь я бил ногой. Просто бил, особо не задумываясь и стиснув зубы от боли в поврежденной руке. Отчаянно, как мог, замечая, что мы приближаемся к пилообразной кромке колеса. А затем выдохнул и врезал солдата локтем в кадык. Он сорвался. Я лез по размотавшемуся страховочному тросу к управлению. Дотянулся до рычага, сдвинул его в сторону. Свернул с опасной траектории. Кольцо искрило на солнце, вблизи его круговерть казалась хороводом сияющих спиц. Внизу раскинула полотна лугов и лесов равнинная территория Сентры. Далеко острые гряды скал тянулись в небо, заполненное облаками. Сад Баламба уверенно шел в атаку. Поворачивал – ко мне боковой частью, носом – к неприятелю. Вместо крыши актового зала остались голые каркасы покореженных рам. Не хватало и сегмента самого зала. Из неровной бетонной кромки выступали, протягивая в пустоту длинные скрюченные пальцы, металлические штыри. Я сдвинул рычаг вниз, обходя бугристый срез, спустился ниже. Одной ногой опираясь на обломок спицы и руками держась за такой же над головой, к слому бетона прижималась девушка. От удивления я глубоко вдохнул холодный воздух. Аппарат шел на снижение, управляемый моей рукой. Риноа, заслышав звуки, сильнее вжалась в стену, ее ноги задрожали. Я и не надеялся перекричать шум аппарата, ветра, гул моторов кораблей, когда девушка повернула голову и увидела меня. Отпустив одной ладонью штырь, она протянула руку. Я размотал и бросил страховочный ремень. Ухватив за край, Риноа шагнула в никуда. Аппарат дернулся. Я занялся управлением, но успел заметить ее счастливое лицо. Сад нагнал корабль противника. Академии врезались. Гул прокатился по равнине, отразился эхом от горной гряды вдалеке. Зацепившись друг об друга, корабли шли на быстрое снижение, шумно сели на землю. Из Садов высыпали люди: в серой и черной форме – наши студенты и SeeD, в синей и красной – солдаты Галбадии. Две волны двинулись навстречу, столкнулись. Равнину наполнил шум: крики, острые звуки выстрелов, звонкие металлические удары, яркие грохотания взрывов. Аппарат несся над полем битвы. Я направил его к галбадианскому Саду, уводя в сторону. Приборы пищали, извещая о заканчивающемся горючем. Не зная, как приземлиться, сбавил скорость, снизившись, сколько мог. Риноа, всё еще держа пояс, прыгнула на землю и побежала по инерции, отпустила трос. Соскочил и я, поймал ее ладонь, крепко сжал. Мы бежали вместе, путаясь ногами в траве, нырнули в тень неприятельского корабля. Брошенный аппарат кувырнулся о землю, взрывая комьями, и прокатился еще немного. Беглый осмотр опасностей в непосредственной близости не выявил. Из открытых ворот на равнину хлынул очередной отряд солдат. Риноа шумно восстанавливала дыхание. Я разглядывал ее, раскрасневшуюся, со спутанными волосами, с белой крошкой бетона и извести на лице и одежде. Она потерла руки друг о друга, счищая ржавчину. Поправила волосы, попавшие под воротник. Бросила на меня быстрый взгляд и отвела глаза. — Спасибо. Риноа всё еще тяжело дышала. А я смотрел на нее и понимал – не потеряю. Она предназначена мне судьбой. За долгие годы одиночества и лишений вот – близкий человек. И что бы я ни делал, развивая наши отношения, это будет не моей заслугой. Я отмахнулся. — Это лишнее. Моя работа. Наш контракт всё еще в силе. А счастливый случай помог мне найти и подобрать тебя. Благодарность явно неуместна. Риноа вновь посмотрела на меня, теперь недоверчиво. Коснулась груди, сжала ладонь, затем – шеи сзади. Поднесла руку и принялась что-то в ней разглядывать. — Я устала и выдохлась. Несколько раз говорила себе, а что стоит разжать пальцы и шагнуть на сверкающий диск Сада? У меня ведь и других вариантов не было, Зелл так и не пришел, я слышала звуки битвы, взрывы, и надеждами особо себя не тешила. Но вот эта вещь мне не позволила сдаться, — Риноа протянула открытую ладонь – на ней лежало кольцо. Мое кольцо. — Я бы подвела Зелла, а тебя лишила единственной и столь важной вещи. Разве можно взять и умереть с такой виной на сердце? — Наверно, нет. Но тебе лучше вернуть его. — Да, конечно верну. Красивое. Что за чудовище на нем? — Это не чудовище, это лев. Они водились на Сентре до Катастрофы. Были известны своей силой и гордостью. Девушка вновь осмотрела кольцо, задумалась, медленно двинулась ко мне, подняв лукавый взгляд. — Сила, — шаг, — гордость... — еще шаг. — Сквалл, ты как лев. Тут она смутилась и принялась чертить носком ботинка линии на земле. — Хотелось бы, — тихо отозвался. — У твоего льва есть имя? — Конечно. Гривер. — Вот, значит, как ты его называешь, — всепонимающий тон в голосе. Довольство и сияющий взгляд теперь ничем не скрывались. — А знаешь, Зелл пообещал сделать такое же. И у меня будет свой лев, — девушка радостно хлопнула в ладоши, сжала их вместе. — Безумная идея, разве не так? Нас ведь могут неправильно понять. Если это настолько безумно, откуда в твоем голосе столько восторга? Зачем показывать окружающим то, чего нет на самом деле. Или есть? Наши отношения не могли пройти незамеченными, это столь очевидно, что просто удивительно, как нас еще не ?поженили?. — А ты хочешь ввести окружающих в заблуждение? — Нет! Испуг в ее лице, глазах. Риноа поддалась вспять, категорично взмахнула рукой. Я посмотрел в сторону опустевшего входа. Мне туда. На встречу с Сейфером. И Эдеей. А галбадианской аристократке здесь не место. Да и где ей место? — Недавно я просил тебя остаться. Ты можешь уйти, но своей просьбы я не отменяю. Риноа подняла ладонь, отдавая честь по обычаю SeeD. — Я останусь с тобой, даже если ты захочешь меня прогнать. Пойдем. В знакомых коридорах академии Галбадии тускло светили лампы вдоль стен. Капитанский мостик находился где-то на четвертом этаже. Там я надеялся отыскать Сейфера и Эдею. Лифт не работал. Мы прошли далее мимо знакомой лестницы с белыми мраморными ступенями. Она ведет в гостевую. В той комнате руководство Сада Галбадии приняло когда-то группу беглецов. В ней мы ожидали дальнейшей судьбы – своей и академии Баламба, – затем появилась Квистис с вестью, что Сейфер казнен. И Риноа говорила о любви к нему и плакала. А незадолго до этого в одну из смежных комнат, где я отдыхал, пришла моя соратница. Мир менялся – мы ощущали это. И в ту ночь интуиция нас сближала, а страх развел. Теперь идем к общей лестнице. Второй этаж занимали учебные аудитории. Коридор полукругом уходил в обе стороны. Такой же коридор проходил и по третьему. Здесь пролёт иокончился. Четвертого этажа, а именно столько я видел из окна своей академии, нет. Пройдя по холлу несколько шагов, я толкнул первую дверь. Она отворилась. Взгляду предстала небольшая комната. Приспущенные жалюзи на квадратном окне. По одну сторону стены закрытый шкаф с выдвижными столешницами. По другую – тоже на первый взгляд шкаф, оказавшийся двухъярусной кроватью. Тихо. Риноа была права. Здесь бездушная атмосфера. Оставалось воротиться и отыскать переход в административную часть академии. Мы так и сделали. Коридор, увенчанный аркой, выводил в помещение со сводами. Следующие двери стеклянные раздвижные, через них проникали лучи солнца. При приближении они откатились в стороны, в галерею влетел ветер. Учебный двор раскинулся под открытым небом. Прямой проход с обоих сторон зарешечен рабицей. По одну сторону за сеткой – баскетбольная площадка. Похожая спортивная площадка лежит и по другую. А далее снова переход, раздевалки, душевые, спортивный зал закрытого типа. Лифт не работал и в этом ответвлении Сада. Открытая лестница вела вверх. Интересно, а где вход в подвальные помещения? С этого пролёта отлично просматривался полукруг соседнего здания, широкие окна аудиторий и квадратные окошки жилых комнат. Еще был виден мост, он, протянувшись над спортивными площадками, вел со второго этажа этого здания к учебным классам соседнего сооружения. Мы прошли третий этаж и двинулись на четвертый. Крыша учебного комплекса, видневшаяся в окнах, сверкала на солнце. Единственный коридор стрелой уходил в темноту. На полу лежал ковер, он скрадывал звуки шагов. В глубине прохода кто-то был, нас заметили. — Так-так, кто к нам явился. Райджин узнавался по голосу. Рядом с ним, должно быть, стояла Фудзи. Я даже почувствовал, как беловолосая девушка ухватила за плечо своего напарника, хоть в темноте не мог этого видеть. Риноа клацнула выключателем, дневные лампы вспыхнули и заморгали под потолком. — Мы здесь, чтобы остановить Сейфера, — сказала Риноа. Фудзи смотрела оценивающе. Затем ее взгляда коснулась печаль, проскользнула по лицу, притронулась к губам. — Остановите, — тихо ответила Фудзи и уставилась в пол под ногами, — Но жизнь ему оставьте, прошу. Как же хочется вернуть всё, как было! Вернуть прошлого Сейфера. Прежнего Сейфера больше нет. Повернуться вспять невозможно. И я, и он знаем это. О чем мечтает эта странная девчонка? Я не шелохнулся; взгляд приковала тонкая линия шрама у Фудзи под ключицей – последствие ранения с погибшим Стражем. Риноа, кажется, кивнула. Пальцы Фудзи с силой сжимали запястье напарника. Беловолосая девушка медленно двинулась по коридору к лестнице, увлекая Райджина за собой.