Часть 14 (1/2)

— Нет, печати были. Их просто ударом снесло.

Фаранхиль хлюпнул носом и вытер кровь. Вчера он дочитался до страшной головной боли и тихо сполз под стол, потеряв сознание — на свое счастье. Чистокровные — люди прочные, обморок перешел в сон, и сон его восстановил.

Но все равно было стыдно. И то, что он не мог почувствовать, что печати все-таки были, ничего не меняло. Ему говорили, что мнемотекст не для праздного чтения, всем говорили…

— Ладно, — госпожа зевнула, потерла уголки глаз. — Опыт — сын ошибок трудных… меня сейчас волнует другое. Печати были сильные — а их снесло… похоже, выдержали только Великие Стены, и если все остальное слетело, нас может ждать множество проблем.

Фаранхиль похолодел. Печатями запирали не только важные бумаги и ценные вещи — опасные вещества, потусторонние твари, ядовитый магический мусор…

— О-ой…

— Вот именно. А я, как назло, временно пустышка…

Он понимал, что это значит. Магическая усталость, сродни вывиху — не так, чтоб серьезная рана, но болит и мешает работать в полную силу. Сильная усталость — сильно болит, и значит…

— Я могу помочь? — тихо спросил он. — Хоть по мелочи…

Какое-то время знаменитая эльфийка изучающе смотрела на него, и Фаранхиль надеялся, что она действительно оценивает, насколько он может быть полезен, а не думает, как отвязаться от малолетки. И…

— Вообще-то можешь, только не мне. Ты до какой страницы дочитал?

— Э-э-э… не помню. До того, как государь привез к нам Гортхауэра…

— Примерно половина. И даже сосуды в глазах не полопались… вот что. Голова у тебя, вижу, крепкая. А одному моему знакомому вечно аналитиков не хватает. Зовут его Ломизир, человек он суровый, но единственное, чего требует от своих — результат. Думаю, сейчас он от любой помощи не откажется…

Портовый город медленно оживал. Туман немного рассеялся, вопреки законам природы сгустившись над крышами. Люди отпирали дома, стучались к соседям — порой на стук никто не отзывался, порой слышалось шипение и рычание. Дети шныряли по улицам, торопясь собрать выброшенное океаном — и по счастью, здесь, на переднем краю ожидания, удар стихии не принес больших разрушений. Русалка доползла до канала и сейчас недовольно ворочалась в тесном желобе, расплескивая воду.

Торопливо попрощавшись с семьей, Фаранхиль спешил за своей… наставницей? Пока он не осмеливался ее так назвать. Но показалось почему-то, что так уже было — он шел следом за грозной нолдэ, облаченной в белое, испытывая растерянность и страх, хотя — чего бояться? Гордиться надо, что дозволили помочь! И надеяться, что госпожа не слишком злится…

А она улыбалась.

Память перерождений не бесконечна, особенно, не подкрепленная клятвами, великими целями и изделиями рук Валар. Из придурковатого темного эльда Линдира и впрямь вышел толковый помощник, немного излишне любопытный, но для той работы, куда она собирается его направить, любопытство — не порок…

Нолдэ улыбнулась, подняв голову к туманному небу. Призрачный свет не грел, но ободрял — они пережили первый удар, перешли первый рубеж… и жизнь их отныне и очень надолго будет состоять из рубежей.

А принесенная жертва… она не сомневалась, что человек, давший ей последнее имя, пошел в битву, не имея плана хотя бы для себя. И убежденность в том, что Король вернется, была не верой — уверенностью, подтвержденной неполными двумя сотнями лет рядом с этим человеком. Элхэ сказала однажды, что ей удалось подцепить от нее кусочек дара, слишком малый для настоящего обучения, но достаточный для того, чтобы порой прислушиваться к себе и верить.

Она не сомневалась — сейчас был именно такой случай.

*** Гимлад, Арандор. Долина Гробниц. Год 3319, 1-й месяц, 1-е число.

Меня зовут Рингиль. Рэнг. Напоминает собачью кличку, что иронично — я умею превращаться в собаку и однажды я здорово напугала нашего ?гостя с Востока?. Король изрядно повеселился, снимая с дерева ?дорогого друга?, а тот, кажется, так и не понял, на кого наскочил. Она была права — ?Видящий не замечает?.

Еще моими именами были Данфаэль, Ангвэн, сестра Зимородок, Белая Сука, госпожа Даннафэль, дева Даэнэль и… принцесса Эскэвэн, ныне почти забытая.

Я говорю ?почти забытая?, хотя эльдар таким не страдают. Просто та девочка от нынешней меня так далеко, что… это почти не я. Теперь. Не знаю…

Я мастер Ритуала, мастер-некромант. Я могу за полминуты разделать человека, как курицу и собрать обратно за две. Я умею справляться с тварями, одна из которых едва не сожрала сильнейшего из Валар.

Я научилась сражаться по-настоящему, а не на тренировочном поле. Я знаю, как создавать разведку, как побеждать в войнах. Я видела, как два строя сшибаются с криком и грохотом, и как люди режут друг друга на улицах. Я ловила ледяных духов и демонов в южных песках — голыми руками. Я создавала магию для людей и мой портрет в галерее Великих…

Мне страшно.

Мой король скоро вновь отправится в поход. Смеется — венец карьеры, и на груди у него ?древний оберег?, стрела в круге. А я остаюсь. Я страстно хочу туда — на белый берег, к бабушке, к теткам, к дяде и деду. Увидеть, поговорить, обнадежить. Я знаю, что боя не будет, что самое главное случится здесь, что здесь я нужна… но это влечение сердца.

Я вообще не знаю, зачем продолжаю это писать. Почему еще не сожгла блокнот. Допишу, положу в бутылку, и если не сработает… может, кто-нибудь найдет и подивится. Или хоть запомнит мои имена.

Я Рингиль. Так звали дядин меч. Нолофинвэ тоже не вернулся из Мандоса.

2, 6. Орростар, монастырь Три ручья.

Имена — вехи.

Литиэль, Исильмэ, Ринквэн, Фаниэль, Морвен, Анайрен, Линвен, Нэллас, снова Морвен, Итильдин, Тиндорэль, Инзилар, Гилиэт, Хэллат… и след оборвался.

Внимательный и недобрый взгляд глядит на нас сверху. Защита едва справляется — но мы ошиблись, мы привлекли внимание. И она предпочла скрыться. Она где-то рядом, я чувствую ее присутствие, она говорит с нами во снах. Но ее присутствие наяву размывается, как кровь в воде. Молнии бьют с ясного неба, убивают людей, но Он ошибается. Промахивается снова и снова. На чьей совести обугленные трупы?

Сейчас в некотором смысле запах города хуже, чем двести лет назад, когда людей резали в постелях за неправильные взгляды на наследование. Тогда пахло страхом — как обычно бывает в воюющих городах.

Сейчас воздух полон исступленной ненавистью.

Аккумуляторы переполнены, новые партии кристаллов прокладываем на подвесках поверх щитов. Знаки оплавляют сталь, свинец вообще течет, как воск. Скорей бы… знаю, чем больше смертей, тем больше силы. Но это наши люди.

Сестры вынуждены посменно стеречь детей. Хотят бежать на флот помогать, а нельзя. Этим детям вообще за ворота монастырей нельзя выходить, пока все не решится. Щиты ломают…

И духи бесятся. Певчие охрипли от умиротворяющих молитв.

… 2, 23. Форостар, закрытый полигон №19 Совещания на ходу. Переделки на ходу. Гениальные озарения в перерыве на обед. Всюду разлитое кофе, рассыпанная соль, чернила, грифель, мел, табачный дым.

Вчера сигнальная сеть обозначила прорыв в столице. Ликвидированный в течение двух минут. Проклятье, добраться до точки за две минуты возможно, но выправить? Для этого понадобилась бы совокупная мощь не менее, чем семи Наставниц — а ведь все, способные работать на голой силе, сейчас здесь.

Раньше я полагала, что неучтенная благородная дама-самоучка, якобы помогающая Страже в Арминалет — легенда. Даже храмовым воинам порой хочется, чтобы пришел кто-то толковый и сильный и поправил все одной рукой. Особенно в столице.

… 3, 15. Хьярростар, монастырское село Ручейники.

Все, кажется, немного успокоилось. Точнее, мы свыклись с режимом ?не спать, козлы!?, и с тем, что нас периодически потряхивает. Хорошо, что здесь много лесов, земля сильна и крепка. Духи все чаще одеваются в тела, теперь они что-то среднее, между плотным и бесплотным. Аналитики предполагают, что это связано с изменением уровня присутствия `Халас? Но, по-моему, сами вынуждены гадать по птицам.

… 4, 9. Митталмар, Березовый-7 Все готово. Осталась только мелкая отладка и поддержание в рабочем состоянии.

Меня вызывают в столицу.