Часть 13 (1/2)

…Руки. Жесткие, железные, женские. Руки, пахнущие кровью. Руки — словно выхоленные боевые кони, ?кони дорог?, способные идти очень далеко и долго. Сухие длинные пальцы без колец и следов колец, аккуратный маникюр… Сестра-наставница била по рукам за неухоженность, за заусеницы и обгрызенные ногти.

В руках перо. Перо выводит медленно и аккуратно, привычка писать быстро делает почерк старательным и детским:

?Год 3118, 3-й месяц, 24-й день?.

…С днем рожденья, госпожа. Мы с тобой еще не знакомы, и я пока не знаю, кто ты и где ты есть. Но ты родилась сегодня, в час-двадцать дня. Неудобное время — аналитики пугают войной, а я ее просто чувствую. Как запах крови. Тревожная радость. Скоро прольется кровь.

Руки брата Фаранхиля дрогнули, блокнот закрылся и упал. Он изучал память вещей в последние полгода — как многие ровесники, имеющие талант. Но пока ему давали вещи молодые, мирные, которые немногое могли рассказать о себе — детский мячик, сеть для ловли рыбы, писчее перо… и чтобы услышать их, приходилось постараться.

Он поморгал, крепко зажмурился. Поднял блокнот из природного упрямства чистокровных. Ему было страшновато — он впервые встретил вещь, которую не надо было уговаривать раскрыться, которая сама спешила рассказать, втиснуть в голову свою историю… что?

?Мнемотекст?, — сообразил маленький жрец. — ?Это называется мнемотекст. Поздний Ах-энн, для внутреннего пользования высших посвященных… не то, чтоб великая тайна, просто сложный он. И тяжелый?.

За глазами уже перекатывался бронзовый шар. По-хорошему, надо было отложить блокнот, но любопытство запустило когти: текст без печати, без чар, которые умеют наводить даже самые маленькие и бесталанные. Значит, не секретен.

Он отделил еще одну мокрую страницу, прикрыл глаза — чтоб читать мнемотекст, зрения не нужно. Да и записаны на странице одни лишь даты. Можно просто прикоснуться и увидеть кусочек жизни чужими глазами, необычайно четко и чисто, словно не совсем по-человечески…

3118, 4, 1. …За окном — весна. Тает снег, серый сумрак отползает медленно, четче становится мир, глубже — пространство. Трепещет на ветру из приоткрытого окна занавесь — дрожит и переливается, точно масляная пленка на луже возле мастерской, отложный лист. Там добавочная кладовка, что ли? Не люблю ночевать в домах возле полигонов, никогда не знаешь, что свалится на тебя из высвобожденной пустоты, ворох черновиков, банка с маринованными осьминогами или какая-нибудь тварь, которую два столетья назад, во время плотной работы с Искажениями состряпали, усыпили, засунули подальше, чтоб не мешалась под руками, и забыли.

Но мне нужен местный вычислитель. Нужен был… потому, что надежнейшее устройство закрытого монастыря Высокий Берег не работает. Белый экран. Ошибка, ошибка. Параметры неверны.

Параметры, сохраняемые три тысячи лет.

Она все-таки исказилась окончательно. Старая клятва больше недействительна. Знак в камне ожерелья погас. Время пришло. В другое время сплясала бы на радостях — она свободна от долга, пусть и ценой полного и окончательного изменения души. Теперь она только моя. Если не задумываться, что это значит.

Ее все-таки заметили. Она легла на дно. И это знак нам всем — надо будет передать… … …плавные волны… Предвестие. …подгорное озеро кипит.

У нас нет еще пяти сотен лет — расчетного времени запуска. А сколько есть? Она мне доверяет, Бездна. Но я не доверяю себе. Я никогда не оставалась по-настоящему одна. Мне хочется сменить шкуру и просто помчаться на поиски с ожерельем в зубах.

Но где ее теперь искать? Среди пятидесяти миллионов…

3118, 8, 15.

…Лето. Душное марево. Меня вызывают в столицу. Пространственная карта усложняется, напряжение растет, братья опасаются упустить контроль. Колесница летит прямыми путями — и я вижу, как духовы домики у обочин дорог дрожат, как расшатываемые гвозди. Но это дело монастырей, а мне надо спешить — Арандор сложная область, во-первых, там Менельтарма, во-вторых, очень много лишнего народа, в-третьих, там королевская семья и хоть небо на землю падай, должен быть порядок. Резня по политическим мотивам в понятие порядка не входит.

И я наведу порядок. За последние века я стала в этом специалистом.

И может быть, там я найду тебя. Ты мне слишком нужна. Со всей своей злобой, одержимостью и цинизмом.

Как рыбе вода.

3118, 11, 7.

Все-таки полыхнуло. О, Древние Силы, почему Айвиэль решила, что сыновей у короля должно быть двое? И почему Смотрящая не придержала королеву, которая только подзуживает на ссоры своих детей? Но что сожалеть впустую — вперед! За работу. Сдерживать бесполезно — возглавлю. Навещу сторонников Валар — с моей натуральной рожей пары бесед будет достаточно.

…Чем ценны фанатики — им не нужны деньги, достаточно одобрения далекого кумира. Арузани непременно бы поинтересовались, во сколько обойдутся такие телодвижения и что скажет охранка. Это уже не бить морды в кабаках. Это серьезно…

Но право на самозащиту — совсем другое дело. Тут и слегка превысить можно…

3118, 11, 12.

Порядок наведен, пар спущен. 157 человек в минус, причем среди сторонников Запада жертв гораздо больше. Иронично, учитывая то, что они и вооружены были лучше, и напали первыми. Но их тут ждали — искреннее злорадство. Людей Короля кто-то предупредил, да и живут они в основном в Старом Городе, который, кажется, специально строился для уличных боев.

И чистокровных среди них больше. Интересно, как чувствует себя Айвиэль, видя, что ее творения убивают друг друга? Я бы взбесилась, но вероятно, она испытывает чисто научный интерес.

Короче, прозападникам устроили горячую встречу. Что только справедливо — пусть их накрутили… а пусть не накручиваются.

…Песок и Мрак! Ты где-то рядом.

Но я не вижу тебя.

3118, 12, 20. Помню, как однажды нашла тебя почти сразу после твоего рождения. Маленькое, мягкое, беспомощное существо, хранящее в себе великий дух. Исильмэ, второе из твоих воплощений здесь. Одно из самых жестоких, принесшее нам наибольшую пользу. Работа с пространством, с воплощением и обузданием демонов, с сознанием и духом, некромантия, настоящая, не одно лишь гадание на костях… и самое главное — кровная магия, то, что сотворило Гимлад таким, какой он есть. Таким, какой имеет шансы выжить.

3119, 4, 3.

Гора дрожит. Время выходит.

Знаю, что все рассчитано. Но все равно… страшно.

Я устала. Почти так же, когда провожала тебя в первый раз. Утешь меня в моей печали, сестра любви и красоты…

3120, 7, 17 ?Священное Восхождение?.

Мы знали, что рано или поздно печати на этом свитке будут сломаны. И Знак, начертанный госпожой Исильмэ, будет напоен кровью. Число рожденных мальчиками в этом столетии увеличится вполовину. Нужна большая война — и это накануне запуска… но больше ждать нельзя. Если не провести Восхождение, мы просто не вытянем всех. Оставшихся.

Интересно, кто поведет эту орду? И против кого? Мы отдали одного талантливого полководца, но может статься, Гортхаур захочет еще одного. Хотя, второй такой же скорее разнесет Мордор вдребезги, выясняя, кто будет править колесницей.

О, как мне не хватало тебя, когда я ставила на Знаке — правый луч звезды — свою печать. Мне все еще не хватает уверенности.

Линдир был прав тогда — я меч. Мне неуютно без руки, меня держащей.

*** Фаранхиль закрыл блокнот.

Он был из семьи чистокровных, пусть они и не служили в Храме… обычно. Его привела двоюродная прабабушка, определившая в нем большой талант. И конечно же, он слышал историю о нолдэ, отрекшейся от Валар и пришедшей в Храм ради мести за погубленных и обманутых родичей. Говорили, она тайно исполняет великий план, задуманный Первой Смотрящей, определившей дорогу Храма на тысячи лет вперед… госпожа Литиэль была могущественной Видящей, и у нее точно была помощница по имени Данфаэль. И еще бабушка рассказывала — как неподтвержденные среди людей Храма слухи — что Первая Смотрящая вновь и вновь возрождается, а нолдэ ее ждет, чтобы вместе присматривать за Нуменорэ… но наверняка это знали только высшие Посвященные.

Мальчик хихикнул и болезненно скривился — голова налилась свинцовой тяжестью. Выходит, теперь он — один из Посвященных… ведь кто еще стал бы почти двести лет назад писать о том, что происходило в первом тысячелетии так, как будто своими глазами видел госпожу Исильмэ — горделивый разворот плеч, серебро волос и черный бархат платья, недобрую кривую усмешку и мрак в глазах? Только тот, кто и вправду видел Великую Ведьму своими глазами, мог написать такой мнемотекст. Только бессмертная…