Часть 11 (1/2)
Четыреста сорок пятый год на благословенной земле Эленны ознаменовался тремя событиями, вызвавшими бурные обсуждения как среди знати, так и среди простолюдинов. Во-первых, взошедший на престол государь Вардамир издал указ о создании Королевской Академии, а так же, окончательно утвердил в законе: всякий житель Нуменора имеет право учиться грамоте в Храмовых школах, и преуспевшие будут награждаться. Во-вторых, земли Форростара были окончательно признаны владением Храма, и князья Феррины, претендовавшие на власть над северной провинцией, смирились с тем, что жить здесь будут на правах гостей… до тех пор, пока семья полностью не войдет в общину Храма.
А в-третьих… Литиэль Тирнаэль, Первожрица Храма Единого, наперсница государей и Смотрящая Арминалета оставила дольний мир.
Когда умирает эльда, остаются скорбь и надежда. Когда умирает человек, остаются наследство и суета с организацией похорон. Даннафэль чувствовала себя как с рудников вернувшейся, после церемонии прощания возвращаясь в дом, который еще три дня назад принадлежал им двоим, ей и Литиэли. Но в то же время было и облегчение — последние месяцы выпили из нее все силы. Они торопились — надо было сделать сотню дел, успеть и в миру, и в Храме…
— Мы строим мост из соломы, — говорила тогда эллет, снова и снова расчерчивая грифельную доску знаками Румила — отчего-то именно они оказались наиболее удобны для этого… ритуала.
— Бери выше — из наглости и веры, — смеялась темная. В последнее время она часто смеялась сухим жутким смехом, и не расставалась с фляжкой. Иссохшая, прозрачная — казалось, по ее жилам вместо крови течет ядовитое зелье.
Изредка забегал мальчишка-черный. После того разговора он сильно воодушевился, воздвигнув в своей голове новый хрустальный замок — поставив Литиэль и Даннафэль на место Моргота и Гортхаура. Поначалу это раздражало, но после нолдэ смирилась — пусть себе думает, что хочет, лишь бы работал… а работал мальчишка на совесть. Отправленный в Храм на первую ступень, он быстро взошел на вторую, избрав своим мирским долгом охрану порядка, и к сороковому году дослужился до капитана, постепенно становясь примером и легендой в страже Арминалета, чему сильно помогал его талант Видящего.
Курьеры метались по городу бешеными зайцами. Нужно было организовать одно, одобрить другое, пресечь третье… общество людей начинало напоминать какой-то предельно сложный механизм, принципа работы которого Даннафэль пока не понимала до конца, поэтому старалась просто запомнить.
Наконец под общими усилиями родилось и было перенесено на лист плотной чертежной бумаги нечто, похожее на наконечник стрелы, вписанный в круг. Острие на две ладони выходило за ?верхний предел?, плечи-шипы опирались на нижний. На взгляд Литиэль это художество, подкрепленное кровью, болью и смертью, имело хорошие шансы пробить-таки Стены Мира. Саму эллет сильно напрягало то, что помогать с ?пробиванием? придется ей — прежде она убивала только зверье на охоте. Да и стражи, якобы, навечно вставшие стеречь мир от Моргота… не почуют ли, как какой-то наглец ломает несокрушимую стену?
Жрица на это предположение лишь отмахнулась.
— Нет там никаких стражей, а если и есть, так они напоказ, для парада стоят. Стена стережет сама себя — привязанным к Арде все равно из нее не выбраться. Но кое-в-чем ты права — побеспокоиться о надежности и незаметности стоит.
На следующей неделе из северного храма приехал курьер и привез здоровенный булыжник — книгу, озаглавленную, как ?Имена Древних?.
— В дни моей молодости я видела человека, по имени Хагур, — припомнила Литиэль, раскрывая загадочное писание. — И моя наставница рассказывала о жрецах… они не из эдайн изначально, по пути где-то прибились и в дороге сильно помогли, поскольку многое умели. Веру у них беоринги переняли, поскольку сами богов не имели — таких, которым поклоняться можно. Верили в духов предков, в Великого Зверя, в Хозяина Ночи — это Мелькор… в то, что сильный духом возвышается к могуществу бога, а слабый умаляется до животного. Хорошую работу сделали жрицы, когда записали и сохранили все эти легенды. А Двенадцать Древних… хрен их знает, кто они такие и были ли они — такие, как в легендах. Большая половина тут — даже не Силы Мира! Смотри: Война — Вайхири, по сути, воплощает любой конфликт. Месть — Маани, порождается поражением в конфликте, то есть, этакий маятник, двинул соседу в зубы, он тебе тут же в нос или в глаз отомстил. И месть и война в одной связке. Радость есть — Айнелар. Любая радость — и любовь, и владение чем-то, и достижение победы, и приятная работа, приносящая удовольствие, и нахождение чего-то нового в науке… да, и месть — тоже радость. Темная радость, хотя обычно, этого не поминают. Вот Горе — Сойне. По любому поводу горе — ребенок коленку разбил, девушка парню отказала, близкий умер, да мало ли какая беда случилась. И Долг — Танринен. Любое дело, ради которого отказываешься от Мести, Войны и Радости. А вот Горе — считается ему не то женой, не то сестрой, не то просто подругой. Долг — это и утешение Горя в некотором смысле. А дальше тут и вовсе… абстрактные понятия. Смерть — Хэса, но не смерть, а порог. Тоже хэса. Между рудой и железом хэса. Между цветком и семенем хэса. Беременные женщины — ганне-ин-хэса, стоящие на пороге, потому, что неизвестно точно, что у них внутри, мертвое или живое. Бывало же раньше, дети рождались мертвые или роженицы умирали. Поэтому на пороге… вроде бы просто состояние, но обозначено, как личность. И непохоже, чтоб эта личность была к порогу приставлена.
В результате полезными для ритуала были признаны шесть оставшихся имен, занявших свои места на линии круга. Вдоль ?спины? наконечника начертали Райад — Дорога. На острие разместили Волю — Саэла. В том месте, где острие пересекало круг, поставили Фэлхалас — Невидимое, все, что происходит незаметно. Неведомое, если быть точнее. Зримое-Изменимое и Зримое-Неизменное легли на ?плечи? стрелы — Нэн-Ала и Нэн-Хала.
Последнее имя — Аэт, Пространство-вне-мира, было начертано на деревянной пластинке, которую Литиэль должна была держать в руках во время ритуала.
— Но уверена ли ты, что они помогут? — усомнилась эллет.
— Милая, — вздыхала старшая жрица. — Боюсь, нас запутали все эти легенды. Не надо воспринимать Имена, как… как имена каких-то существ, которых мы позовем на подмогу. Я поняла. Это ошибка… это действительно Силы! Когда вода течет вниз, и камень падает туда же, мы не говорим, что это Ауле и Ульмо притягивают его. Это свойства вещей, и это тоже свойства вещей! Эти жрецы-хитрецы просто запутали всех, а до меня только под конец дошло… тоже мне, Видящая. Не лучше Варды.