42. Я добрый (1/1)

Нынче все лепреконы, а также сатиры,Люди, волки, медведи и даже вампирыПризнают мою власть; они в этом правы?—Не хочет никто над собою расправы…?Король и шут?, ?Хозяин леса?Жуткие вопли Олло могли бы и мертвого поднять из могилы, но если большая часть обитателей крепости отреагировала на публичную казнь ослушника с особой жестокостью как на нечто само собой разумеющееся?— в конце концов, сам виноват, его предупреждали, то на Элендура, который со времен Нуменора уже успел отвыкнуть от всяких публичных зверств, да и вообще был довольно мягким и милосердным человеком, все происходящее произвело совершенно жуткое впечатление.—?Нда,?— сказал он Тхэссу, который зашел к нему перед сном поинтересоваться его самочувствием,?— все же твой родитель своим привычкам не изменяет. Не знаю, как все будут сегодня спать под эти вопли.—?Да как, спокойно,?— тот выглядел невозмутимо. —?Закрой глаза, подумай о чем-нибудь хорошем и спи. Не жалеть же этого гада после того, что он натворил. Тем более что мой отец его не раз предупреждал. Еще можно было бы понять, если бы кто-то нарушил приказ по незнанию, по случайности, по рассеянности, в силу обстоятельств и так далее, все мы живые люди, и никто не застрахован от ошибки или провала. Но когда старший по званию дал тебе прямой приказ, а ты его проигнорировал, более того, это повлекло за собой разные тяжкие последствия?— ну что ж, сам дурак виноват. Мне кажется, что воздаяние вполне соразмерно содеянному. Ладно, этот подонок свое огреб, ты мне лучше скажи, как сам-то себя чувствуешь?—?По сравнению с тем, что было?— прекрасно, если не считать слабости. Когда пытаюсь вставать и ходить, через какое-то время снова хочется сесть или лечь, чувствую, что ноги подкашиваются.—?Ну, это вполне естественно,?— успокоил его Тхэсс. —?Странно было бы, если бы к тебе силы прямо мгновенно вернулись. Ничего страшного, главное, что с тобой уже почти все в порядке. Эту же мразь Олло жалеть нечего?— он заслуживает гораздо худшего.—?И все равно так нельзя,?— неуверенно возразил было Элендур.—?А так, как он, можно? Ты еще подумай о том, что у вас вышла не простая кухонная ссора, когда ты назвал меня дураком, я тебя тупицей, ты влепил мне пощечину, и на этом мы разошлись. Этот же недоумок открыто проигнорировал приказ своего Властелина, попытался убить твоего отца…Тот решил, что спорить с четвероюродным братом бесполезно?— у того все равно свой взгляд на происходящее и на приказы своего папаши.—?Да я все понял, вот только как теперь и в самом деле заснуть под эти жуткие вопли…—?Я не думаю, что они долго продлятся,?— пожал плечами Тхэсс. Он не ошибся: в скором времени душераздирающие крики и в самом деле стихли.*В день последней встречи Соото и Ортхэннэра Курумо не было в крепости. Решив обосноваться в Средиземье, он ненадолго покинул Аст Алтар, чтобы осмотреть окрестности и, возможно, подыскать себе какое-нибудь тихое место, где можно беспрепятственно поселиться и заниматься своими делами. С Гэленнаром они уже и помирились, и почти подружились, но ему совсем не хотелось злоупотреблять чужим гостеприимством.Вернувшись в Аст Алтар, майа был удивлен тем, что Соото его не встречает. Почему-то в его душе зашевелились нехорошие подозрения, и он побежал его искать. Когда же он наконец обнаружил своего друга без чувств рядом с двумя трупами, то сразу же поднял крик и накинулся на слуг и учеников Эллеро с отборной бранью.—?Вы все куда смотрите? Почему никого из вас нет с ним рядом, никто не оказал помощь?!Те забормотали вялые извинения и оправдания. Узнав, кто это сделал, Курумо пришел в ужас.—?Ну почему я не смог это предотвратить?! Не надо мне было вообще никуда уходить из крепости…Одновременно с этим он пытался оказать Соото хоть какую-то помощь; целитель из него, к сожалению, был никакой, но все равно он не собирался бросать своего приятеля в таком состоянии на произвол судьбы.—?Соото, очнись, пожалуйста,?— просил он, вытирая с его лица кровь. —?Очнись. Это я. Тебе больше ничто не угрожает.Тот по-прежнему лежал без чувств, не шевелясь. Курумо позвал на помощь тех из его людей, кто хоть что-то смыслил в исцелении, при этом не переставая поносить учеников Соото на все корки.—?Да что вы за твари такие?! Испугались моего братца? Все попрятались и боялись вылезти, пока ваш учитель тут кровью истекал? У вас нет ни стыда, ни совести, ни сострадания! Ну ладно, скоро я сам загляну к Гортхауэру и как следует с ним обо всем побеседую! Не думал я, что он с годами превратится в такое чудовище!Услышав о намерениях Курумо, ученики Гэленнара затряслись от страха.—?Господин Морхэллен,?— взмолился один из них,?— не надо, не делайте этого. Ваш брат… вы сами видите, на что он способен, не ровен час, он еще и вас изуродует.—?Пусть попробует,?— жестко бросил майа. —?И вообще, раз уж он мой брат, я думаю, мы сможем все обсудить и найти общий язык.Те замахали на него руками и забубнили что-то невнятное: идея Курумо им очень не понравилась, поскольку они были наслышаны о жутких выходках его старшего брата.—?Ну ладно, как знаете,?— обреченно возразил один из них.*На следующий день за ужином произошла очередная не очень приятная с точки зрения Гил-Галада ситуация: Саурон и Келебримбор начали вспоминать свою юность, при этом отзываясь о некоторых своих родственниках и друзьях детства весьма нелестным образом.—?Я как вспомню идиотизм своего папашки и его ученичков, так вздрогну,?— с явным недоумением рассуждал вслух майа. —?Яблоки у них поспели, твою же мать.—?Ну да,?— Аллуа, к большому удивлению короля Нолдор, его поддержала. —?Говорят им: война, беги, тебя убьют, а они все про яблоки.—?Вот именно, нашли время и место,?— вторил им Келебримбор.—?Смахивает на более чем откровенное слабоумие,?— заключил Саурон.Тут Гил-Галад не выдержал.—?Слушайте, вы что, совсем не в себе оба? Вы что несете?—?А что я такого сказал? —?иронично возразил майа.Тут в дверь столовой заглянул Маэглин, который услышал из коридора разговор на повышенных тонах.—?Что за шум, а драки нету?—?Да все в порядке… почти,?— ответил его двоюродный брат.—?Почему почти?—?Да потому, что у наших с тобой друзей и родственников нет ни стыда, ни совести. Вспомнили тут Войну Могуществ и еще веселятся.Саурон в недоумении развел руками.—?Как говорит мой средний сын, в таких случаях это не оскорбление и не издевательство, а констатация явления. Если кто-то умен, а я назову его дураком, то это да, оскорбление. Если же он и в самом деле полный идиот и тупица, то как еще можно к нему относиться и как его называть?—?Вспомни еще своего папашу и его внешний вид,?— добавил Маэглин.—?Вот ответь мне на один вопрос,?— майа повернулся к Гил-Галаду. —?Представим себе… да и представлять не надо, с тобой уже такое было. Вот у тебя сильно болят обе руки и ты не можешь привести себя в порядок. Не можешь расчесаться, уложить волосы и помыть голову. Что ты сделаешь в этом случае?—?Да все очень просто,?— не задумываясь, ответил тот. —?Попрошу кого-либо из друзей или родственников мне помочь.Саурон и Маэглин переглянулись и дружно расхохотались.—?Так это тебе просто,?— объяснил ему Келебримбор. —?А вот Мелькору, по всей видимости, гордыня не позволяла.—?Да уж. Сначала мой отец непонятно с какого перепугу хватался голыми руками за Сильмариллы, потом вместо того, чтобы дать себе покой и дождаться, пока раны хоть немного заживут, постоянно брался за все дела, а в итоге стал выглядеть так, словно причесывался вилкой и ножом.—?Сдается мне, что волосы у него выглядели седыми попросту от грязи,?— сделал вывод Маэглин. —?Это же надо было постараться так себя запустить.*Во время первой встречи с Сауроном Аратан на какое-то время от страха потерял дар речи; тот решил, что у бедняги просто невообразимое нервное потрясение, и ушел, посоветовав ему для начала хорошенько выспаться. После расправы с Олло он решил снова навестить юных родственников, про себя думая, что надо начать беседу с чего-нибудь хорошего, чтобы в очередной раз не напугать никого до полусмерти?— хотя это у него очень плохо получалось.—?Мне твой отец и Аллуа говорили, что ты очень хорошо поешь и играешь.Аратан смутился.—?Ну не то чтобы очень, это они преувеличивают… моей тетке очень не нравилось.—?А слова этой идиотки вообще нельзя воспринимать всерьез. Я с ней еще в Нуменоре был знаком, на редкость мерзкая женщина, и уж поверь мне?— ей не угодишь, как бы великолепно ты что-то ни делал. Ей все не нравится. Помню, был неприятный случай, когда она заказала у портного платье для бала, нашла в готовом платье невероятное количество неисправимых недостатков и отказалась отдавать за работу деньги. Тот человек побоялся связываться с ее папашей и свихнувшимся Ар-Паразитом, поэтому требовать свое не стал?— голова дороже. Однако эта милая девушка платье не закинула в дальний угол шкафа и не отдала кому-нибудь, а благополучно напялила и еще долго носила.—?Да она просто платить не хотела.—?Скорее всего. И не надо так пугаться каждый раз, как меня видишь, я вообще-то добрый и без причины не убью. Кого хотел на тот свет отправить, сегодня уже отправил.—?Так вот кто недавно так орал,?— догадался Аратан.—?Не вздумай жалеть гада, он заслуживает худшего. Так вот, что я хотел сказать. Вернее, хотел попросить тебя, как окончательно в себя придешь, сыграть и спеть нам за ужином.—?Мне не на чем, я свою лютню потерял,?— растерялся юноша.—?Даже не бери в голову, мы с Маэглином тебе за два дня новую сделаем. В конце концов, мастера мы с ним или кто?