Глава 5. (1/1)

Еще никогда я не была настолько сильно близка к кончине. Возможно, это и было не так, но по крайней мере мне казалось именно так, и моя любовь приукрашать тут совершенно не причем. В эти самые моменты мне казалось, что мой организм, ни более, ни менее, хочет вывернуться наизнанку. Я могла доставать анатомический атлас и по тем местам, где что-то болело, угадывать, какой это был орган. Голова не просто болела, она разрывалась на множество кусочков, в особенности болел затылок. А иногда и совсем уж казалось, что моя черепная коробка уже треснула.—?Рэй, подай, пожалуйста, воды,?— собрав кое-как остаток своих сил, прокричала я, надеясь на то, что мой слабый крик будет слышен из спальни.—?Встань и возьми,?— грубый ответ был ударом, но не сильным, так как я полностью осознавала, из-за чего на меня можно злиться.Но я уже была настроена на то, чтобы лежать и медленно умирать от обезвоживания, потому что, вставать совершенно не хотелось. Потому что сейчас в лежа в позе мумии складывалось ощущение, что меня пинают подобно мячу, а когда я поднимаюсь, то состояние ухудшается примерно раз в десять.—?Войди в её положение, не будь такой жестокой,?— мягко пролепетал Мик, прежде чем войти ко мне в спальню с бутылкой воды.—?Боже, спасибо тебе,?— я протянула руку, когда он подошел, и схватила бутылку. Однако, в моих фантазиях очередная встреча с водой была более ярка и насыщена. Ибо когда я сделала глоток, мне стало так жутко противно, что я сразу же закрыла бутылку и поставила её на тумбу.—?Я не буду жалеть её. Линдси больше недели зависала у этого выскочки, хрен пойми, чем занималась, так и спиться можно.—?Слушай, мы совсем недавно тем же занимались,?— на эту реплику Мика в ответ прилетело множество недовольства, и в ответ на это он лишь закатил глаза. После чего скривил лицо, делая вид, что что-то говорит, тем самым пародируя свою возлюбленную.—?Ну, а вообще,?— вдруг снова начал говорить Мик, уже вновь обращаясь ко мне,?— я твоё состояние я понимаю, потому что недели три назад, я сам так умирал. И это на самом деле, не весело, а губительно.—?Я не знаю, как так вышло. Просто это понравилось мне и начало медленно засасывать в этот водоворот… —?я перевела взгляд в сторону окна,?— если бы Брюс меня не забрал, это бы все продолжилось.—?Да, и затем тебя бы уже забрала ?скорая? с алкогольным отравлением.—?Мы не только пили,?— ответила я, якобы совершенно невзначай.— Поразительно, Лин, как ты будучи такой непрошибаемой, вдруг словно тот податливый подросток из рассказов, который попадает в плохую компанию и перенимает привычки.—?Я делала это не для того, чтобы казаться крутой, или чтобы соответствовать Брайану. Я просто хотела узнать, как это. И я не жалею, знаешь,?— я немного поерзалась в своей постели, снова осознавая, что я недавно приняла полноценную ванну и лежу сейчас в чистой мягкой постели, а не в нескольких слоях пледа на полу.—?Как знаешь, как знаешь… Сейчас я тебе верю. А вот когда тебя притащил Брюс, и ты колотила руками дверь с просьбами выпустить тебя из квартиры, я вот не особо был в тебе уверен. К тому же, дверь открывалась изнутри.—?Я не помню этого.—?Еще ты клялась в любви к Молко,?— барабанщик хмыкнул,?— сама на себя не похожа была, словно умалишенная со стеклянными глазами. Благо сразу уснула, после того как голова только коснулась подушки.—?А поскольку это совершенно не осталось в моей голове, мне и не стыдно вовсе. Одно могу сказать, что за это время я тоже открыла достаточно для себя. С Брайаном действительно бывает хорошо.Я так и не услышала ответа Микки на мои слова, так как в комнату вошла довольная Ли с кексом в руках, и громко поинтересовалась, как моё самочувствие. Не знаю, насколько ошибочно, но у меня сложилось впечатление, что она нарочно пришла поиздеваться надо мной. Ибо после её громкой реплики, в голове еще звучало его эхо, а при взгляде на то, как она спокойно ест, становилось еще дурнее.—?Как же так, моя дорогая, ты вот так вот распоясалась перед таким важным событием? —?уже чуть по тише начала она, проходя в комнату.—?Каким? —?я, со слабым интересом, откликнулась.—?Как каким? Тебе с Брайаном выступать в одной из главных сцен нашей столицы. Там, кто попало, не играет, а уж, сколько там народу будет и подумать страшно. Зная твою мнительность, я воображала, что ты будешь тщательно повторять все слова и партии каждый день.—?Я всё выучила, вообще-то,?— важно ответила я, сомневаясь в этом, и мысленно начинала прогонять, все свои полученные за эти дни знания.—?Неужели?—?И мне сейчас не до волнения и переживания о выступлении, мне хреново очень.Предстоящий концерт было действительно тем, о чем я задумывалась в последнюю очередь. Хотя сейчас, в таком состоянии было действительно сложно думать о чем-то, мысли попросту не удерживались на чем-то одном, и то и дело разлетались по сторонам. Всё сознание фокусировались лишь на физическом недомогании. Но точно знала одно?— мы выступим хорошо.И действительно, эта дикая самоуверенность, взятая из неоткуда, толкала идти вперед, и играть, без запинок и косяков. Мне было скорее удивительнее с того, что я не испытываю страха. Я действительно была в настоящем недоумении, как такое могло случиться, что я начала так спокойно относится к многотысячной публике.Но это было превосходно.Пусть меня и немного осуждали друзья, за то, что я потащилась за Молко, сейчас благодаря ему, я на самой высшей точке, которую когда-либо достигала. Я взлетела сюда на своих выросших и уже сломанных крыльях, и мне нравится это. Пока я все еще с восхищением смотрю на плакаты с любимыми музыкантами, кто-то из этой толпы так же смотрит на плакат со мной, висящий на стене.Но когда мы покидали сцену, и крик толпы где-то за спиной, эта дикая самоуверенность спадала. Это было словно представление, которое вот-вот окончилось, и только что упал занавес. Меня начало колотить, но дрожь эта была не разрушающая напрочь, а наоборот, даже приятной. Я чувствовала странное удовлетворение, от того, что происходило, наслаждалась собой, действительно гордилась.В какой-то момент я слишком растерялась, и все знакомые лица растерялись, вот тут-то в моей радости и начали появляться капельки страха. Отчего-то уже казалось, что меня вот-вот засосет в этот водоворот, и я больше никогда не выберусь из этой толпы. Но лицо друга, которого я увидела на горизонте, изменило всё.—?Брюс, боже, ты здесь! —?я бросилась ему на шею,?— мы отыграли, это было безумие! —?оторвавшись от него, но продолжая удерживать за плечи, я восхищенно глядела на него, не зная, как передать свой дикий восторг, который оцепил меня.—?Я здесь, а остальные в качестве зрителей уже в толпе, любовались вами с обзора обычного народа. Правда только Рейчел не пришла, она якобы, слишком оскорблена твоим поступком.—?Каким?.. —?протянула я,?— ведь, по сути, я не сделала ей ничего плохого.—?Ну… Она у нас интересная дама, которая, к тому же, не любил Брайана всей душой. Так что даже неудивительно.Пустая болтовня ни о чем, как ни странно, пожирала моё время. И я, быстро попрощавшись с другом, и в страхе окончательно здесь запутаться, побрела искать нашу обитель. И как ни странно, выбралась я довольно быстро. Входя в гримерку, я рассчитывала встретить весь состав ?Placebo?, но из неё я увидела лишь вокалиста, склонившегося над туалетным столиком.—?Боже, да ты серьезно? —?я прикрыла дверь, и Молко, услышав мой голос, поднялся и посмотрел на меня прямо в отражение зеркала.—?Чего тебе? —?мне стало не по себе от такого холодного и враждебного взгляда, словно сейчас передо мной был и вовсе другой человек, а не тот с которым я только что так гармонично делила сцену, а до этого и не только.—?Что ты делаешь? —?мой голос дрожал, я не знала, как примерно можно было реагировать на подобное. На том самом столике были дорожки белого порошка, и это было куда серьезнее тех таблеток, что мы принимали у него дома.—?Ты пришла затем, чтобы говорить мне что есть ?хорошо?, а что ?плохо?? —?уже более смягчив тон, произнес он, а я продолжала упорно сверлить его взглядом,?— только разве не ты, две недели назад была свидетелем того, как я живу?—?Я не думала, что… —?я опустила голову, умоляя себя собрать все слова воедино в более-менее связном предложении, но совершенно ничего не шло, и я начинала дрожать от страха еще сильнее.—?Ты очень наивная, Лин. Не бывает такого, чтобы человек вел такой образ жизни периодически, постоянно возвращаясь к ?примерному?. Ты прекрасно это знаешь, и понимаешь. И уж разве не ты разделяла мои увлечения прошлую неделю? Или ты уже осознала свои ошибки и снова стала на правильный путь? —?он говорил абсолютно спокойно, но эта жестокость и эгоистичность отражалась в его красивых глазах. Когда он успел стать таким? А может он таким и был всегда?..—?Брайан, ты ведь выше всего этого, ты не должен себя гробить,?— произнесла я, своим мерзко дрожащим голосом, хоть и пыталась скрыть это.—?Я сам разберусь, что мне делать, ты не моя мамочка,?— этот жестокий тон вернулся и от этого по коже вновь побежали мурашки. Я, постояв немного с опущенным вниз взглядом, принялась укладывать свой бас в чехол, уже стараясь не обращать на Молко никакого внимания.—?Я разочаровал тебя, не так ли? —?послышалось позади,?— Ну, прости, Лин, в этой жизни много чего не будет соответствовать твоим представлениям, и если уж я не оправдал твоих ожиданий это только твои проблемы.—?Ты можешь заткнуться? —?я повернула голову, и убрала упавшие на лицо пряди в сторону, глядя на его довольную ухмылку.—?Я зол и эгоистичен, всегда найду, кого разбить и оставить позади.—?Знать тебя не хочу,?— я надела на плечо чехол с гитарой и взяла свою сумку, с которой быстро покинула комнату, с дико трепещущим сердцем. Щеки пылали, внутри разгорался пожар, я еще не была более разочарована в этой жизни, чем сейчас. Я надеялась на этого человека более чем на кого-либо, даже своих друзей ставила на задний план, так сильно доверяла ему. А он оказался не более чем сгустком мерзости и похоти с милым личиком.Он и правда разбил меня, всю мою наивность и веру в людей, в общем. Закалил и подготовил к взрослой жизни, уж спасибо, услужил. Если он и правда думает, что ему удалось сильно затронуть меня этим, то надеюсь, через пару лет мы свидимся, и он увидит, какой я сильной стала. Надеюсь, что с подобным образом жизни он хотя бы доживет до этого мгновения.Когда я вышла на улицу, и просто подняла свой взгляд на небо, я действительно не могла до конца осознать единственного до конца?— каких-то полчаса назад мы стояли на одной сцене. Совсем недавно мы шли сюда вместе, не как друзья, любовники, а как кто-то близкий и понимающий друг друга, на совершенно ином уровне. Я не могла подобрать этого интересного слова, попросту потому что не знала, но была уверена, в том, что оно существовало.А теперь точно знала?— оно к нам все же никак не относилось. Он искусно бросал пыль в глаза. Ведь как часто бывает, когда не совсем хороший человек создает превосходные вещи и при этом сам пытается казаться чем-то особенным и выдающимся. Но когда буря, созданная ним, спадает, все видят правду и лишь разочаровываются.Мне еще не бывало никогда настолько сильно обидно, как в этот самый момент. Сжимая чехол с гитарой, я медленно шла вперед, абсолютно растоптанная, чувствуя, как слезы стекают по моим щекам. Я не могла простить себя за это, но и остановить я это тоже не могла, это было не в моей власти, совсем.Я лишь то и дело вытирала надоедливые слезы с щек, которые уже даже начинали раздражать. Я хотела уйти, спокойно, без истерик и эмоций, но слезы лились рекой, делая из меня маленькую хнычущую куколку.Иногда я останавливалась у чьих-то автомобилей и внимательно всматривалась в девушку в отражении, вытирая. Это точно была я? Такой ли я хотела быть в четырнадцать лет? Заплаканной переживающей из-за всего ?бунтаркой?, за плечами которой торчал гриф бас-гитары в чехле? Нет, но, по крайней мере, я была близка к тому образу, которому стремилась, ну или мне так казалось.