Chapter 2. The Darkest Star (1/1)

—?Посмотри, посмотри на меня, чертов ты трус!Тревога заставляет мягкий, чуть свистящий, ласкающий слух голос Фредди растерять искрящиеся нотки иронии и предупреждающе визгливо взмывать вверх. Эти высокие ноты, кричащие о том, что Фредди не шутит, рвут натянутые струны нервов Брайана с хлопками взрывающегося попкорна. ?Посмотри, посмотри…? Слишком оглушающе, слишком больно. Он грубо вырывает руку из дрожащего, горячего кокона рук Фредди, отворачивается и вонзается ногтями в растрепанные кудри, глубоко, в кожу головы, изо всех сил зажав уши, лишь бы только не слышать…Фредди тут же замолкает, поднимается, красноречиво сжав пальцы на остром плече, словно хочет что-то сказать, и снова падает на спину со странным звонким всхлипом. И еще одним. Брайан чувствует бедром его мелкие вздрагивания. Он не верит своим ушам?— Фредди хохочет! Теперь уже громко, заливисто, судя по чистоте звука,?— обнажая зубы и забывая прикрывать рот, запрокидывает голову, и низко, напоминая Брайану крики ишака, искренне и беззаботно ржет во всю пасть. Неужели… над ним? Сейчас? Когда ему так… непонятно, одиноко, враждебно?..—?Прости… нет, прости, я думал, ты… а ты… о господи!—?Ты думал, я?.. А я… —?монотонно повторяет за ним Мэй. Рядом чувствуется шевеление и стон сквозь хохот?— Фредди вновь предпринимает попытку подняться.Брайан, не найдя в себе сил выносить новые крошечные взрывы в мозгу, падает в пропасть. Обернувшись, он хватает Фредди за лицо двумя руками и сжимает его острые скулы в тисках влажных от пота ладоней. Все происходит настолько стремительно, что Фредди резко обрывает гогот и тоже крепко обнимает его лицо горячими ладонями. Сжав губы, тяжело дыша и полыхая аффективной ненавистью, Брайан, наконец, открыто и насупленно смотрит Фредди в глаза, наполненные непониманием и подозрительностью вспугнутой косули. Неяркий, матовый свет единственного ночника с бордовым абажуром подчеркивает их глубокий красный оттенок крепчайшего чая.—?Не смей… не смей потешаться надо мной! —?страдая, выдыхает Брайан в по-южному смуглое, красивое, ненавистное лицо, так, что шевелятся волоски на шелковистых усах. Он чувствует себя как никогда уязвимым. Он уверен, что видит сейчас в глазах молчаливого, сосредоточенно сопящего Фредди, который в ответ стискивает, мнет его лицо вместе с кудрями, больно их потягивая, не что иное, как унизительную жалость. Их губы почти соприкасаются, игривый Фредди невольно опускает длинные черные ресницы и прикусывает пухлую нижнюю. Не вынеся излишне прозрачного, по мнению Брайана, чувственного намека, как и акта незаслуженного милосердия, он, дернув головой, вырывается из рук Меркьюри, хватает его за плечи, и нечеловеческим усилием опрокидывает на кровать. Гибкое, рельефное тело пружинит, отторгнутое жестким, упругим матрасом, и Брайан, не мешкая, рывком переворачивает его на живот.Протестующе выругавшись, Фредди подтягивает под себя ноги, которые предательски разъезжаются на гладком шелке, и пытается встать на колени, но Мэй сильно давит ладонью на обнажившийся островок черной шерсти на пояснице с двумя провоцирующими еще сильнее ямочками по бокам, и крепко держит его за ремень и пояс джинсов, не пуская. Рваными движениями он расправляется с собственной ширинкой и одновременно пытается содрать с округлой задницы невозможно узкие джинсы. Поранив кожу на бедрах острыми ногтями, он справляется, наконец, с плотной тканью, обнажив желаемый участок плоти. Щедро плюнув на пальцы, он ожесточенно дрочит свой вставший член, налившийся мучительным, злым возбуждением, и злится еще сильнее, потому что поражен до глубины души, обнаружив на вздернутой заднице, боках и спине Фредди россыпь синяков. Многочисленные гомики, имеющие беспрепятственный доступ к королевскому телу, случайно обнажившийся кусок личной жизни с Винни, теперь еще эти пошлые отметины… Слишком, для Брайана это слишком.—?Доступная блядь, подстилка, дрянь, потаскуха,?— шипит он напуганной змеей, все ещё не готовый защищаться от новых гадких открытий в отношении этого греховно знойного мужчины.Фредди, неприятно съежившийся, то и дело норовисто взбрыкивает, и по-прежнему унизительно для Брайана сопротивляется. Кажется, мышцы по всему поджарому, пластичному телу сжались в единый тугой комок напряжения, а когда Брайан грубо подтаскивает его ближе к краю кровати, он изо всех сил цепляется ногтями за покрывало, как съезжающая по изодранной шторе кошка. Хлопковая ткань собственной белоснежной рубашки Мэя, свободно струящейся по голым бедрам и прикрывающей задницу, стремительно намокает от затраченных физических усилий, ее полы, задираясь, щекочут Фредди по ягодицам.Все происходит слишком быстро. Обхватив ствол за основание, он жестко овладевает чужой задницей с помраченным от её сладости рассудком, отстраненно слушая пошлые шлепки совокупления, и нервные, короткие вскрики судорожно прогнувшегося, покладисто раскрывшегося перед ним Фредди, который неожиданно перестал с ним бороться, и даже… неужели… самозабвенно подмахивает, жадно напрашиваясь на безжалостно глубокое и максимально быстрое проникновение! Эти необычные звуки, словно плети, продолжают хлестать Брайана по его собственным нервам, но теперь, с каждым рваным, алчным толчком, они дарят лишь то и дело накатывающие волны эйфории, как если бы его угостили отменным косяком с марихуаной, и причиняют изощренную душевную боль, от которой плавятся и взрываются его собственные мышцы и мысли. В воспаленном мозгу бьется единственная связная мысль?— его легкомысленному, сексуально раскрепощенному, непомерно распущенному другу нравится этот противоестественный между друзьями, названными братьями, трах. А значит, он не был отвергнут! Фредди просто-напросто ломался, как течная, но гордая сучка, как делает всегда, чтобы подразнить своих самцов и с театральным пафосом преподнести себя, как выигранный драгоценный приз.Брайан даже не успевает получить свою дозу запретного кайфа, которая бы удовлетворила его, как следует,?— он кончает стремительно, как подросток, или, как если бы давно не трахался?— хватает нескольких исступленных рывков, чтобы проучить обильным потоком горячей спермы внутрь восхитительно подчинившуюся, наказанную за недопустимую промашку в отношении него, мужскую попку. Обессиленный, опустошенный и пребывающий в извращенной посторгазменной нирване, но уже твердо знающий, что захочет этого ещё и ещё, он валится на взмокшую точеную спину Фредди, который так и не перестал под ним мелко, будто в ознобе, дрожать.—?Все хорошо, все хорошо,?— задыхаясь от бешеного темпа, глупо шепчет ему Брайан на ухо, совсем неуверенный в сказанном, и с остро накатившей нежностью целует шерстяной загривочек и шею. Фредди строптиво бодает его блестящим от пота, чернявым затылком и тоже пытается отдышаться. —?Тебе же сейчас хорошо, ты получил своё, правда? Тебе это по нраву?— будить во мне мою тьму, озлобленного мудака… давай мы это, наконец, признаем вслух, Фредди… Вместе. Один я с этим не справлюсь, ты должен мне помочь.Ощутимо прикусив чужое нежное ушко и изобразив короткий, удовлетворенный волчий рык, он на руках поднимается с измятого тела и опускается рядом с ним на постель, забыв натянуть штаны и путаясь в них. Меркьюри медленно, бережно собирая себя по частям, с неопределенным, потрясенным вздохом ?Ну ты и…? поднимается; с трудом, то и дело теряя координацию, неуклюже натягивает джинсы, пытаясь спрятать непослушно топорщащийся, крупный набухший фаллос (Брайан ?я все еще исключительно по дамам? Мэй пристыженно отводит глаза от красноречивого результата своей откровенно пидорской выходки), и на мгновение опирается на плечо Брайана (обыденный, доверчивый жест Фредди, от которого тот вздрагивает, считая его неуместным, незаслуженным), с его помощью стекает с кровати, и чуть подволакивающей, но все еще легкой, пружинистой походкой бредет к двери, так и не застегнувшись до конца. Брайан не видит его лица, да и не хочет видеть. Ему по-прежнему страшно смотреть Фредди в глаза.—?Куда ты, черт возьми? —?упавшим голосом окликает он, не надеясь, что его услышат.Меркьюри не оборачивается, лишь застревает на мгновение в дверях. Мэй завороженно, с влажным приоткрытым ртом, противоестественно наполняющимся слюной, таращится на только что опробованные им дерзкие полушария ягодиц, туго упакованные в белые джинсы. Спружинив с пяток на носочки, Фредди, неожиданно для него, снисходит до ответа (ведь тот абсолютно уверен, что после случившегося с ним не захотят разговаривать).—?К гостям, Брай. Мне надо к гостям. Меня давно нет. Я должен… должен их развлечь. Ты понимаешь? Понимаешь…—?К своим вернососущим кобелям? —?не сдерживает язвительного уточнения Брайан.—?Да пошел ты…Равнодушный взмах рукой и мягкий, но отсутствующий, бесстрастный голос заставляет Мэя тут же насторожиться, собраться и подбросить себя с постели. Лучше бы Фредди сорвался на него, выплеснул всю ярость и недовольство, как обычно, или… удовольствие? Это не страшно, это-то как раз можно вынести…Поспешно натянув брюки, он выскакивает следом и широким, размашистым шагом идет за Меркьюри по темному коридору. Обернувшись на звук шагов и увидев за собой уверенное преследование, Фредди срывается на бег и ныряет куда-то в боковой коридор. Брайан не верит своим глазам?— неужели Фредди теперь… его боится? Наедине остаться… боится?Он настигает его в богато обставленном тяжелой мебелью конференц-зале, где единственным источником света служит кем-то не выключенная настольная лампа. Фредди, загнанный в тупик, оборачивается к нему лицом и пятится, напоровшись задницей на огромный овальный дубовый стол переговоров. Брайан с невероятным облегчением, что все-таки поймал ускользающего от него белого кролика еще до того, как он нырнет в свою волшебную бездонную норку распутств, надежно запирает дверь и валится к нему в ноги, хватается за голые руки с сухими рыданиями и тычется носом в терпко пахнущий островок темных кучерявых паховых волос, вызывающе торчащих из-под расстегнутых джинсов. Жарко, возбужденно, заинтересованно дышит. Все ещё не ожидая от него подобной выходки, Фредди вжимается ягодицами в стол, пытаясь отстраниться, и растерянно, не зная, куда деть свои руки, беспокойно ерошит его кудри.—?Не знал, Мэгги, что тебе нравятся мужики.—?Не… не нравятся мне мужики! —?Брайан кричит прямо в его спрятанный член, словно в микрофон, касаясь теплым губами ширинки и нежась носом в темной шерсти, так что Фредди чувствует его горячее дыхание, вибрацию охрипшего голоса и никак не может совладать с волнами сильного возбуждения. Мэй выкрикивает громко, искренне и даже несколько оскорбленно, так что не смотря на всю парадоксальность и иронию происходящего, Фредди мгновенно верит в его слова, и его лицо вытягивается от удивления:—?Тогда какого хера ты делаешь возле моего хера?—?А хули ты передо мной жопой столько лет крутил? —?в тон ему грубовато, трагикомично вздыхает-всхлипывает Брайан.— Не этого ли ты добивался… Мелина?—?А, то есть, это я виноват, что негомик клюнул на мою жопу. —?Польщенно усмехается Фредди.—?Заметь, охуенную жопу, на которую встал даже мой гетеросексуальный член,?— очень серьезно кивает проснувшийся в Брайане гомосексуальный мужлан и настойчиво ластится щекой к его яйцам. —?Выходит, что так, девочка моя.Вот так грубо, без лишнего обмена любезностями, даже элементарного грязного флирта, исключая этот самый момент, или совсем примитивного, лаконичного предложения переспать, не менее популярного в гей-сообществе, после стольких лет дружбы и совместного творчества, гетеросексуал Брайан Мэй просто взял?— и взял его, когда захотел, и настойчиво продолжает предлагать себя в качестве любовника. Слишком просто, слишком… на него не похоже!—?Ну какого черта, какого черта с тобой происходит, Брай, мать твою,?— тараторит Фредди с недоверием и грустью. —?Ну, что ты хочешь от меня? Кто… —?его глаза озаряются догадкой и мгновенно наливаются яростью:?— Тебя обдолбали эти ублюдки? Скажи только, кто это, и я с этим разберусь.—?Ублюдки? Ты что, не понимаешь, Фредди? Это я… я теперь главный ублюдок в твоей жизни? Я!Брайан несет что-то уж совсем запредельно на него не похожее, Фредди хмурится и криво усмехается.—?Встань, во имя всех богов, Мэгги, встань. Поговорим.—?И знаешь, что нужно этому ублюдку рядом с тобой? —?Брайан его будто не слышит, пустым взглядом уставясь в будоражащий его район незастегнутой ширинки, не уверенный, однако, что вновь готов увидеть то объемное, что ее распирает. —?Этому монстру, гаду, сволочи, мрази? —?Брайан намеренно выдерживает торжественную паузу. —?Ему нужен ты! Я знаю, о чем ты думаешь… нет! Я не свихнулся! Не свихнулся!—?Да что ты? —?задумчиво бормочет Фредди, начиная соображать и сосредоточенно обдумывать, что совсем не просто, потому что пьян, последняя дорожка кокса все еще играет в крови, а его дражайшая Мэгги сводит с ума невиданной доселе напористостью и чужеродным, но притягательным безумием. Этот дикий, спонтанный секс, от которого болезненно поджимаются яйца и одновременно трепещут хрупкими, нежнейшими крыльями подлые предательницы?— бабочки в животе,?— лучший за сегодняшний вечер, да что там, за последнее время! Еще и потому, что он так давно и столько всего необыкновенного, захватывающего, застенчиво не озвученного чувствует к этому упоительно талантливейшему безумцу… своему личному возлюбленному Хендриксу! Интересно, что будет, если он… пойдет на это? Еще раз?—?А тебе? Фредди, тебе он нужен? Тебе нужна моя тьма? Мое падение в бездну… до дна!?До дна…??— из многолетне, восторженно обожаемых им уст это звучит так, словно его приглашают испить одну на двоих чашу со смертельным ядом, сгинуть тут же и вместе.?Что будет, если… еще раз?? ?Ничего не будет. Ни-че-го! —?Фредди сам себя жестко одергивает, упрямо задирает подбородок и часто, беспомощно моргает, отчаянным усилием воли пытаясь избавиться от наваждения. —?Тебе нужно перестать наивно верить в сказочное долго и счастливо, дорогуша. Не в этот раз, и не с ним, как бы ты его не… А значит, ты должен…?—?От труса, который даже не способен посмотреть мне в глаза, потому что сам себя боится принять? —?приняв твердое решение, он артистически переключается с сочувственных и любовных на обычно раздражающие Брайана нотки высочайшего презрения; ласковая горячая рука резво выпутывается из спутанных локонов и покидает чужую горячную голову, будто ошпарившись; пальцы быстро прячут компрометирующий островок, безапелляционно, хоть и с трудом, застегивают ширинку и верхнюю пуговку. Брайан ошарашенно застывает?— слова Фредди бьют жестоко и точно в цель:?— Да он просто жалок! Нахуй мне такой жалкий, смердящий трусостью пес, дорогуша? Который сам от себя способен наложить в штаны!Ему хочется и вломить изощренному мастеру словесных издевательств, и доказать, что это всё не правда, и Брайан сильнее, но уязвимость, потребность в опаляющей наглой, дерзкой харизме берет верх, и он сдаётся.—?Не говори так! —?обиженно скулит и неистово ластится к отвергнувшей его руке, стараясь снова попасться под поглаживания. —?Ты не смеешь так говорить!—?Пшел вон от меня! —?Фредди непочтительно, унизительно лягает его коленкой в плечо и пытается выбраться из объятий, а когда не получается, толкает еще сильнее, и Брайан обидно шлепается на задницу. Бестолково сидя на ковре, раскидав в стороны длинные ноги, он в бессилии смотрит, как Фредди поспешно следует к запертой двери и высокомерно добавляет:?— Не желаю больше тебя здесь видеть, убирайся вон с моей вечеринки, иначе я сам тебя вышвырну! Ты мне противен, отвратителен!Раздавленный, потрясенный его внезапной жестокостью, но не намеренный сдаваться, Брайан лихорадочно соображает.Фредди не должен вот так… не должен его покинуть! Не сейчас, когда единственный человек, который абсолютно его понимает и принимает… он не должен, не должен так думать! Нужно что-то сделать, что-то… Ну конечно же! Нужно показать, насколько необходим, бесценен для него этот охочий до других кобелей, трофей!И Мэй понимает, что он должен сделать. Он должен поклясться.Его подбрасывает с пола. Пока Фредди, беспомощно матерясь, дергает дверь, пытается справиться с тугой ручкой, он оглядывает сумеречный конференц-зал. Зеркало, висящее на стене, мимолетно выхватывает его воспаленный взгляд, ему чудится, что радужки глаз полыхнули звериным желтым огнем.—?Ты не уйдешь, только не сейчас, когда ты мне так нужен… —?будто в бреду бормочет он, и замечает на столике серебряный поднос с хрустальными графином, наполненным жидким янтарем, и несколькими чистыми пузатыми стаканами. —?Я докажу тебе, докажу, что ты не прав!Он стремглав бросается к подносу, хватает один из стаканов и с размаху грохает им об край стола. Фредди недоуменно оборачивается на тонкий дребезжащий звон, и видит его, застывшим со сверкающим лунными бликами острым осколком в руке. Он не успевает ничего сказать или сделать?— Брайан разрывает на себе с помощью зубов струящийся рукав рубашки, закатывает его выше локтя, и с некрасиво исказившимся от безумной решимости лицом смотрит на Фредди, занося осколок над предплечьем. Не раздумывая ни секунды, он бьет заостренным концом осколка по бледной плоти чуть ниже локтевого сгиба. Страшно закричав, Фредди бросается к нему, и Брайан, жутко расхохотавшись, держит на весу кровоточащую руку и теснит обратно к столу, насильно приглашая занять прежнее место. Пользуясь своим преимуществом в росте, он так угрожающе нависает над Меркьюри с осколком, что тому приходится запрыгнуть на стол, и Брайан оказывается прямо между его ног.—?Брай, какого хрена ты творишь? Совсем крыша съехала?! —?Фредди дикими глазами смотрит на стекающую по светлому мрамору кожи ярко-алую струйку, а потом переводит взгляд на Мэя, губы которого расползаются в стороны, снова являя на свет часть его волчьей сущности в белоснежном сверкании острых клыков. Какое-то мгновение Фредди думает, что этим торчащим, как штыри, костям, должно быть, прекрасно известно о том, что такое мертвая хватка.Мертвая.Дыхание сбивается, мгновенно учащаясь, а по телу прокатывается такая сильная дрожь, что он боится, что заметив ее, Брайан разорвет его на куски голыми руками. Осознание того, что его жизнь может оказаться во власти бесконтрольного монстра, способного одним ударом вышибить дух, ослепляет его, как языки пламени слепят летящего к ним мотылька. (Учитывая прошлые стычки с агрессивными любовниками, он бы давно постарался свалить отсюда, чтобы не напороться на серьезный мордобой, но, к несчастью, или же наоборот, этого монстра он знает уже, кажется, целую вечность. Более того, он сам безрассудно разогревал и подкармливал его, и теперь, сжигаемый любопытством, просто не в состоянии устоять, и азартно не довериться обстоятельствам.)Член в только что застегнутых джинсах снова дерзко напрягается. Ширинка неприятно давит, но и внезапно отрезвляет, и Фредди наблюдает, как Мэй, словно в замедленной съемке, поднимает руку, заставляя алые капли, словно в перевернутых песочных часах, потечь в обратную сторону, пропитывая собой кипенную накрахмаленность дорогой рубашки.—?Вот видишь,?— криво усмехаясь, совершенно трезво произносит Брайан, потрясая рукой, как воодушевленный священник во время проповеди потрясает Библией, и у Фредди все сжимается внутри от осознания, что тот, кажется, чрезвычайно доволен собой,?— посмотри, что ты со мной делаешь! Я готов на все, только останься сейчас, ты мне так нужен…—?Посмотри на себя! —?восклицает Меркьюри, в очередной раз чувствуя внутри ядерную вспышку раздражения пополам с жалостью, и вдруг тут же понимая, что его отчаянный возглас больше похож на сиплый писк. Голос не слушается, а тело словно звенит, в точности как в те моменты, когда концерт, подходящий к концу, обещает ему жадные, полные обожания чьи-то глаза, выплывающие из темноты кулис, сильные, сжимающие медвежьей хваткой руки и большой крепкий член, горячим поршнем вдалбливающийся в задницу.От негромкого, но пронзительного призыва лицо Брайана застывает, сохранив разверзнутый в оскале рот. Рукав рубашки напитывается красным, и это настолько страшно и красиво одновременно, что Фредди приходится заставить себя отвести от него взгляд, чтобы не потянуться руками. Он чувствует дурманящий запах железа, и комната начинает едва заметно кружиться. Фредди кажется, что он попал в сюрреалистичный роман, в котором лампа, прыгнув чуть в сторону, освещает физиономию Брайана так, что та становится похожей на восковую маску. В его безнадёжно затуманенном разуме слабо вспыхивает мысль, что это уже слишком.—?Ты сам не понимаешь, что ты творишь. Нужно обработать и перевязать рану. —?В голове пульсируют наставления внутреннего голоса о том, что следует побыстрее убираться отсюда и заканчивать этот кровавый балаган, сворачивающий вокруг себя весь мир до размеров конференц-зала и пары метров их скрещенного между собой личного пространства.—?Я же сделал это для тебя! —?брови Брайана поднимаются вверх, глаза округляются, и он становится похожим на ребенка, которого мать отругала за принесенные в подарок цветы, потому что те росли на ухоженной городской клумбе.—?Ты сделал это для себя! —?не выдерживает Фредди. —?Потому что ты?— охуевший эгоистичный ублюдок, которому есть дело только до своих желаний, и которому совершенно насрать, чего хотят другие! Чего хочу я!Он все еще ожидает, что его слова наконец-то оттолкнут Брайана, заставят отступить и не позволят отшвырнуть их вдвоем в неизведанную пропасть, но тот лишь снова скалится и наклоняется ближе. Фредди кажется, что аромат его древесного парфюма, этого очень природного, лесного запаха безнадежного хиппи, он чувствует всем своим телом. Чтобы хоть как-то прийти в себя, Фредди дерганно болтает ногами в воздухе, чем неимоверно раздражает Брайана, то и дело задевая его бедра.—?Черт тебя дери, Фредди, ты хочешь этого также сильно, как и я,?— упрямо бубнит Мэй. Отшвырнув до сих пор стиснутый в руке осколок, он отводит взгляд от гневной проницательности Меркьюри и впивается длинными пальцами в беспокойные колени, желая их немедленно утихомирить. Он, кажется, тоже из последних сил старается держать себя в руках, но его зубы все равно то и дело выбивают частую нервную дробь перед самым лицом Фредди. Небрежно стряхнув с себя остатки осточертевших оков породистости, теперь этот новый-старый Брайан Мэй даже не пытается спрятаться за обычной зажатостью и благовоспитанностью, демонстрируя ему во всей красе повадки грубого, но по-прежнему очаровательного, по мнению Фредди, мужлана:?— Ты отдался мне, как последняя блядь, и остался доволен. Тебе понравилось, ты подставлялся, и твоя жадная до траха задница была рада моему члену. Или может, я не так хорош как эти человекоподобные животные, имен которых ты даже не знаешь? —?к концу речи его верхняя губа начинает чуть дергаться, а глаза лихорадочно блестят, зазывая, заманивая глухо бьющегося крыльями о грудную клетку мотылька.Фредди до боли стискивает пальцы на крышке стола и (просто для того, чтобы потом честно оправдаться перед самим собой, и признать, что сделал все, что мог в данной ситуации), собирается сделать последний рывок?— оттолкнуться, оттолкнуть Брайана и выбраться из этой душной комнаты, в которой одному человеку удалось занять собой всю ее обширную площадь.—?Отъебись, Брай, я ухожу! —?он пытается спрыгнуть со стола, но Мэй, среагировав на удивление быстро для человека, наполненного какой-то мутной смесью наркоты и бухла, останавливает его, толкая назад. Фредди едва успевает чуть приподняться, чтобы жесткое дерево не повредило его поясницу еще раз.Его голову сжимает стальными тисками чужих рук, и в губы впивается раскаленный, жгучий и страстный рот, словно жаждущий с остервенением хищника отгрызть от него свой лакомый кусок. Фредди упирается в худую грудь, пытается пинаться, царапает короткими ногтями защищенные слоем легкого хлопка плечи, но все оказывается бесполезно, когда дерзкий язык смачно и жестко начинает трахать его рот, безапелляционно и твердо, подчиняя своей воле, доказывая, кто является хозяином положения. Доказывая, кто на самом деле был прав.—?Ну вот, видишь, как все просто,?— довольно рычит Брайан, оторвавшись и поглаживая его ладонью по щеке. Его взгляд чуть смещается, и Фредди вдруг понимает, что вся правая сторона лица у него липкая и мокрая, как вагина бордельной шлюхи. Он тянется языком, слизывая густую соленую кровь, которой Мэй его только что щедро вымазал.Все, что происходит, кажется абсолютной, оторванной от реальности дикостью. В какой-то момент он даже думает, что это просто странный, замысловатый сон, и на самом деле он отсыпается в своей комнате после очередного заезда с парой-тройкой жадных, пахнущих неукротимостью, сексом и спермой парней. Возникшая картинка заставляет его ухмыльнуться.—?Я все еще выгляжу смешным? —?выпустив лишь малую часть пара в поцелуе, больше похожим на акт пожирания хищником свежей плоти, чем на поцелуй, Брайан неожиданно спокойно реагирует на то, что до этого его могло запросто задеть, задумчиво водя окровавленными пальцами по его губам и безупречным усам. Фредди кажется, что неподвижные глаза, не несущие в себе сейчас ничего, кроме пустоты, отразив свет от лампочки, искрят желтыми всполохами, будто освещаемые вспышками фотоаппарата.—?Знаешь, да! Не верится, что я это говорю, но… дорогой Лиззи до тебя внезапно стало далеко-далеко,?— стоит ему открыть рот в опасной дерзости, как две фаланги тут же вероломно преодолевают барьер его зубов и поглаживают язык, иногда ныряя глубже.—?Тогда нахрен ты еще ломаешься, мать твою,?— шершавые подушечки, исследующие его изнутри, исчезают, чтобы вернуться и прильнуть к шее, когда Брайан сжимает ее в крепком захвате натренированных пальцев,?— давай, нам обоим будет хорошо. Как было там, в спальне. Твоя прелестная попка помнит еще мой большой и твердый.?Брайан пошло улыбается, произнеся слово ?cock? беззвучно, одними губами и заставляя Фредди хихикнуть.—?Он весь твой, хочешь его снова?При упоминании того, что произошло между ними немногим раньше, Меркьюри дергается и пытается сделать еще одну (самую-самую последнюю) попытку вырваться, но Брайан, упершийся коленом в его напрягшийся пах, по всей видимости, считает ее не убедительной.—?А знаешь, что? Я, пожалуй, смертельно устал тебя уговаривать,?— досадливо вздыхает он и сжимает пальцы еще сильнее.—?Ох, да, боже… —?Фредди приглушенно стонет, закатывает глаза и откидывает голову назад, полностью открывая беззащитное горло. Давление оказывается приятным и долгожданным, как от отличного кожаного ошейника, только живого и способного самостоятельно регулировать силу давления, а тяжелый запах расползающегося во все стороны, крошечными каплями красного тумана, ударяет по рецепторам с новой силой, смешивая воедино страх и возбуждение. Голос, запертый внутри, отделенный от него самого толщей непроницаемой тьмы, порожденной человеком рядом с ним, исчезает, уступая место жадному желанию. Фредди, как загипнотизированный, обхватывает всей рукой тонкое жилистое запястье, отрывая ладонь Брайана от своей шеи, и начинает обсасывать каждый палец, погружая в рот то отдельно, то плотно окружая губами сразу два или три.Мэй жадно наблюдает, тяжело дыша и кусая губы, время от времени разводит пальцы, растягивая, распяливая на них чужой ярко-красный рот. Но этого чертовски мало. Ему хочется взяться за обе челюсти руками, изнутри, а потом резко надавить в обе стороны, упиваясь раздавшимся хрустом и криком бесконечной боли. Тогда кровь хлестала бы рекой, лилась бы заживляющим бальзамом на все его душевные раны, пьянила бы своим божественным, умопомрачительно тяжелым вкусом и запахом.—?Брайан,?— растянутый рот коверкает его имя, но это не сбивает его с мыслей о том, что он скулил бы от восторга, как щенок, и омывался бы красным и теплым, как фанатик-мусульманин перед молитвой. А потом бы обнимал в своих руках ставшее бесполезным, выпустившим всю свою самую важную жидкость, телом, как холодный и неприступный ангел смерти, настигший свою очередную жертву.Мужчина перед ним, кажется, решает все-таки не сопротивляться и продолжает своим неимоверно длинным, как осминожье щупальце, языком, вылизывать пальцы и проходиться своей шершавостью по загрубевшим подушечкам. Его руки спокойно лежат на крышке стола. Тонкие, пульсирующие запястья, уже вымазанные бесконечными липкими дорожками, манят к себе.Член дергается и встает до боли, немедленно требуя большего. Гул в ушах нарастает и клокочет. Он смотрит в темные карие глаза, блядские зовущие тоннели, светящиеся чем-то вроде самой обыкновенной, простой похоти и словно насмехающиеся над всей его сущностью вспыхивающими, полыхающими, гаснущими и снова проходящими весь этот цикл, сверкающими, огненными искрами самой жизни. Мысли о том, что их не должно там быть, не дают ему покоя. Он должен исправить это, должен сделать их обоих равными. Голос, которым он говорит, льется совсем легко, он почти спокойный, пропитанный лишь дрожью сексуального возбуждения:—?Я хочу тебя, не могу больше! Слезай немедленно отсюда и повернись.—?Значит, ты все-таки намерен пойти до конца? —?гибкий язык оттесняет его вторжение, чтобы произнести это более-менее понятно. Смирившиеся глаза то ли заигрывают, то ли смотрят почти с жалостью. Снова. Жалость здесь может скоро понадобиться кому-то другому. Мэй жестко усмехается:—?Для Фредди, которого я узнал сегодня, в этом аду… ах, прости, раю для педиков, ты слишком много сомневаешься и болтаешь. Пожалуй, это больше похоже на меня. А я не хочу трахать себя, я хочу трахать тебя.Ему тут же приходится наказать Меркьюри за смешок и презрительное фырканье, сорвавшиеся с непристойно припухших ярко-алых губ. Вынув пальцы из потянувшегося за ними красного рта, Брайан, сжав в бесконтрольно цепких руках чужое тело, тут же поддавшееся его движениям, стаскивает его со стола, поворачивает и вынуждает лечь животом на полированную до блеска поверхность. В ней отражаются, снова встречаясь с его ощетинившимся и выпустившим наружу жесткую, как иглы, шерсть, нутром, два зовущих в ламповое тепло кофейных огонька. А потом вокруг них расходятся тонкие лучики морщинок, и Брайану кажется, что это сама жизнь, вся ее квинтэссенция в этих, мать их, омутах, говорит ему о том, как он недалек и жалок не только в своих порывах, но и во всем своем существовании.Смуглые руки человека под ним сами расстегивают джинсы, а потом покорно обнажают упругие, пышущие жизнью и жаром ягодицы, тут же разводя их в стороны и открывая взгляду жадно сжимающуюся дырку. Брайану кажется, что эта пульсация отдается у него в голове, категорически не совпадая с биением его собственного сердца и создавая болезненный и неприятный диссонанс. Он быстро расстегивает брюки, приспускает белье, берет в руку свой твердый член, не раздумывая обмазывает его все еще медленно вытекающей из собственного запястья кровью, плюет на ладонь, добавляя вязкую слюну, и пристраивается, готовый вжаться в раскрытое для него тело течной суки, которой всегда будет мало.Едва почувствовав его ствол у входа, тело под ним возится, напрашиваясь, и он рвется бедрами вперед, в охватывающую узость горячего нутра, выбивая с другой стороны, из горла, отчаянный, полный боли вскрик. Глаза, отражающиеся в полироли, зажмуриваются. Вот так. Теперь все правильно.—?Боже, полегче, дорогуша,?— доносится откуда-то из другой вселенной задыхающийся от слишком сильных ощущений голос,?— ты что, хочешь меня разорвать к хуям собачьим?!Благодаря предыдущему акту, внутри у Фредди все еще тепло, влажно и гостеприимно. Но почему тогда он непослушно оспаривает его ритм, и сильно дергается в ответ на новое вторжение? Ах, ну конечно же! Он снова ломается! Да чтоб его… он никогда, никогда не перестанет это делать, просто чтобы позлить, подразнить, набить себе цену!Брайан пытается что-то ответить, но в горле только что-то булькает, как будто туда залили теплого бурбона, и он не может его проглотить. Растянутая задница сжимается вокруг его члена, заставляя зарычать.Из другой вселенной прилетает отдаленный смех. Тягучий и тяжелый, словно проигранный в замедлении.—?Никогда бы не подумал, что шлюшка Мэгги, оказывается, такая ненасытная и страстная, что готова меня буквально растерзать!Растерзать. Да, это было бы охуенно…Черноволосый затылок перед ним наклоняется на бок, и выступающая белоснежная кромка просящихся наружу зубов хохочет над ним, когда верхняя губа все больше приподнимается, и чужой оскал буквально режет его по глазам.—?Молчи! —?незнакомое ему до сих пор бульканье наконец-то превращается в слово, а рука сама тянется к шее любовника, обхватывая ее, но потом соскальзывает и оказывается под воротником футболки. Он захватывает окантованный край и чуть приподнимает, представляя, как с другой стороны эта же окантовка жестко впивается в нежную, беззащитную кожу. —?Заткнись! Ты мой, теперь мой, ясно тебе?!Обнажившаяся смуглая, блестящая от пота, живая поясница тут же прогибается, а тело откликается на каждый толчок, жадно насаживаясь на член. В отражении на столе снова мелькают выставленные напоказ зубы. Брайан резко натягивает сильнее, словно пытается удержать лошадь от галопа, и тут же получает пинок ногой по голени. Ему что-то хрипят, но он не слышит, продолжая сжимать, натягивать и трахать. Тогда, совсем неожиданно, длинные, цепкие пальцы находят его окровавленную руку и впиваются в рану, словно пытаясь залезть ему под кожу, словно стремясь узнать его самый страшный секрет.Прострелившая тело боль заставляет его взвыть, адский огонь охватывает все его существо. Кажется, что каждый кусочек его плоти, начиная от ноющего члена, до кожи у корней волос, пылает, объятое пламенем.—?Я сказал, хватит ломаться! Ты мой, сука, мой! —?у Брайана, доведенного до белого каления незаслуженной болью; многолетней, нескончаемой борьбой с самим собой, с этим невероятным упрямцем,?— что вместе, что по разные стороны баррикад во время ожесточенных споров, переполняется чаша их общих воспоминаний, словно подушечка для иголок,?— густо нашпигованных огнеопасными творческими и личными искрами.Он целится и бьет. Кулак, тяжелый, как свинцовая кувалда, даже для него самого, попадает точно в висок, и терзающие его сущность пальцы, жаждущие врезаться в его артерии, наконец-то исчезают. Смуглая поясница больше не двигается, глаза закрываются.Все наконец-то затихает.?—?Моя голова… —?очнувшись от собственного протяжного стона, Фредди обнаруживает себя на полу на руках у Брайана, легонько шлепающего его по щекам. В правом виске надсадно сверлит, назойливо внушая ему трезвую, здравую мысль о том, что он в который раз загремел в очередную романтическую и захватывающую, но, кажется, очень нехорошую историю.—?Давай, приди в себя, мой дорогой, я с тобой еще не закончил… вот так, вот так, просыпайся… —?ласково шепчет полуобнаженный Мэй, гладит по щеке перепачканной в крови ладонью, и целует?— так трепетно и долго, что Фредди не понимает, отчего у него кружится голова?— от удара или любовного поцелуя, за который, кажется, можно простить все на свете, потому что Брайан Мэй целуется, как Бог… как Дьявол… Оба. Нет, скорее, второй. Наконец, Брайан отрывается от его просящих еще и еще губ, и осторожно сгружает на ковер, заставляя Фредди тут же вспомнить о произошедшем.—?Что это было, Мэгги? Зачем ты ударил меня? —?его жалобный голос звенит, как у обиженного, потерянного ребенка, и Брайан вновь прижимает его к сердцу и плачет навзрыд.—?Прости, прости, мой милый, но я так устал за сегодня с тобой бороться! Ты сделал мне больно, да и вообще… просто не сопротивляйся больше, я не могу… мне от этого больно, понимаешь?—?Тебе больно, и ты сделал мне больно? И все? Вот же блять… —?обреченно вздыхает Фредди.—?Да не важно это сейчас! —?нетерпеливо отмахивается Брайан. —?Ты как сейчас, в порядке? Мы… сможем продолжить?Он умоляюще вглядывается в яркие экзотические черты, по-прежнему не готовый к категорическому отказу, но понимает, что выбора не останется, если его злость на слишком шуструю задницу привела к продолжительному нокауту.Фредди напряженно прислушивается к своему состоянию?— кажется, хоть и тяжелая, но терпимая мэевская затрещина не должна помешать ему трахаться. Может, даже, наоборот, отличный секс снимет эту чертову боль. Немного тянет в заднице, но в целом…—?Хорошо, чертов ты засранец, чего ты хочешь? —?Фредди ловит высунутым кончиком языка обжигающую слезу с аристократически утонченной скулы Брайана и тут же слегка жалеет о том, что дал добро на… на что? Зачем, зачем он это сказал? Куда он лезет со своим вечным гребанным любопытством? Самое же время остановиться и, для начала, дать им обоим хорошенько протрезветь и выспаться! И похуй, что, кажется, он по уши влюбился… или был влюблен всегда?Тихо шуршит, выскальзывая из джинсов, тяжелый, с металлической пряжкой, кожаный ремень Фредди. Его полностью раздевают, вежливо, но авторитарно переворачивают на живот, и крепко-накрепко стягивают запястья. Второй конец ремня Брайан надежно закрепляет вокруг витой ножки стола и, не мешкая, коршуном нападает на обездвиженного любовника с поцелуями, облизываниями, покусываниями.—?И постарайся больше не мешать мне. —?Тихий вкрадчивый голос на ушко посылает по всему телу Фредди волны мурашек, густые волоски на руках, наэлектризованные напряжением, встают дыбом. —?Я знаю, как это для тебя трудно, ты у нас привык все держать под контролем… Но теперь ты?— мой, ты полностью в моих руках, а я хочу тебя как следует отодрать, выебать твою разогретую дырку так, как мне хочется. Мне там сильно понравилось, и я намерен это повторить с тобой. Ты меня услышал, Мелина, девочка моя?Он приятной тяжестью придавливает сверху сладостно заскулившего и заулыбавшегося от таких неслыханных смачных грубостей Меркьюри, щекоча кучерявой пышностью волос, начинает с высоких скул, аккуратных ушей, сильной шеи, рельефных плеч, и медленно продвигается ниже, порыкивая от удовольствия обладать, владеть, безусловно править; зарывается носом в пышущие жаром шерстяные подмышки, вызывая безудержное хихиканье и заставляя биться в оковах (Брайан тут же прекращает сладкую пытку, поскольку любое дрыганье Фредди его сильно отвлекает), вдыхает запах влажной шелковой оливковой кожи на спинке, которая, удивительно, но все еще источает флер чертового Запрета. Брайан старательно и мокро его вылизывает, желая, чтобы на Фредди остался только его запах. Под его неистовой лаской Меркьюри расслабляется и растекается по ковру, урчит и постанывает, постепенно теряя бдительность и полностью доверяясь. Дойдя до упругих полушарий голых ягодиц, Брайан жадно мнет их, хищно скалясь, словно пытаясь распробовать руками горячую плоть, хватает, вжимая ладони в гладкую кожу, впивается длинными пальцами до побелевших костяшек, оставляя на ней, как на полотне, карминово-красные следы творчества своей внезапно проснувшейся, тут же взметнувшейся бешеным волком прямо к луне, дикой натуры.—?Ну давай же,?— жалобно скулит Фредди, еще больше прогибаясь и требуя своего. Одурманенный, ослепленный исходящей от Мэя энергией, он хочет, чтобы им снова овладели, страстно и быстро. Но он не решается ничего требовать, полагая, что все его порывы будут тут же пресечены, а потому лишь просит и чуть нетерпеливо покачивает задницей, за что тут же отхватывает смачный и громкий шлепок, который далеко не сразу затихает в просторе большого помещения.—?Я говорил тебе, чтобы ты молчал! —?Брайан почти рычит, не в силах отвести глаз от того, как аккуратные ягодицы проминаются под его прикосновениями, приятно пружиня под пальцами и расходятся в стороны, стоит ему только развести их. При взгляде на жадно зовущую его дырку, Мэй чувствует, как его словно окатывает ведром кипятка, который, проникая сквозь кожу, обтекает его внутренности, ошпаривая и заставляя тело плавиться, подобно тающей восковой свече.Он смотрит и смотрит, словно пытаясь пожирать взглядом открывшуюся картину, но вдруг в затылок словно ввинчивается штырем очень ясная и четкая мысль, и Брайан, даже не думая задаваться какими-либо вопросами, припадает к раскрывшемуся анусу губами.Если за такое ему придется отдать душу дьяволу, Фредди, без сомнений, продастся.Он громко охает от неожиданности, пытается удержаться на ослабевших ногах и отчаянно цепляется за ножку стола, насколько это позволяют связанные грубой полоской кожи запястья.Крепко ухватившись руками за упругий зад, Брайан продолжает со звериным неистовством его вылизывать, иногда отвлекаясь, чтобы прикусить ягодицы, оставляя на них яркие следы и заставляя Фредди под ним вскрикивать и вздрагивать. Приставив язык к уже растраханной дырке, он проталкивает его глубже, чувствуя, как поддается бескомпромиссному напору кольцо мышц, вылизывает гладкие стенки, дурея от их жара и от новой порции громких стонов его королевы, покорно подставляющейся под любые грубые ласки.—?Я больше не могу,?— капризничает Фредди, за что получает очередной шлепок, заставляющий его вставший член покачнуться между бедер, наконец-то привлекая внимание Брайана.Мысль о том, что он еще не подчинил своего пленника до конца, заставив кончить от своих рук, вспыхивает где-то внутри, грозя разорвать на куски. Он обхватывает длинными пальцами горячий и твердый ствол, крепко сжимая и грубо надрачивая, и снова присасывается к уже мокрому от слюны анусу, продолжая лизать и трахать его языком все сильнее, все жестче. Фредди отчаянно, надрывно стонет, тут же толкаясь в рвано двигающуюся руку, стремясь как можно быстрее получить желанную разрядку.Брайан не обращает на его возглас никакого внимания. Поглощенный своим занятием, одурманенный новизной ощущений, он, не отрываясь, ускоряет темп собственной ладони на члене Меркьюри, и с будоражащим кровь диким восторгом ощущает, как покоренное им тело крупно вздрагивает и бьется в мучительном оргазме, обильно пачкая его пальцы горячей спермой.В первый момент Брайану хочется взвизгнуть от восторга, когда он, немного отстранившись, разглядывает руку, поблескивающую в лунном свете крупными каплями. Но потом в нос ударяет настолько резкий, неимоверно терпкий и дерзкий запах, что, не помня себя от накрывшего его возбуждения, Брайан, вымазав полупрозрачными разводами свой член, сильным рывком вталкивается в раскрытое для него тело, снова выбивая из него болезненный крик, тут же оборвавшийся, когда он, дотянувшись до беззащитной шеи, берет ее в стальной захват своих пальцев, ограничивая вырывающиеся из чужого рта звуки до глухих всхлипов. Фредди под ним прижимается к полу, чувствуя, как задницу начинает нещадно саднить. Рука на горле едва позволяет нормально дышать, и он изо всех сил старается не сопротивляться, позволяя вырвавшемуся на свободу зверю делать с собой все, что заблагорассудится. Отстраненно он успевает подумать о том, что даже не испытывает чувство унижения, а лишь бесконечную грусть о том, что из-за его вызывающих провокаций и безалаберности, Брайан, потеряв над собой всякий контроль, позволил тщательно скрываемой черной дыре, что таилась внутри, выбраться из глубины его души, пожирая все, что встретится ей на пути. Иронично, что первой же жертвой этого абсурдного пространственно-временного коллапса стал он сам.Член внутри него совершает особенно резкий толчок, выбивая из легких новый стон, а потом вдруг останавливается, потому что сам Брайан неожиданно замирает, прижавшись к его спине и щекоча шею кудрями.И тут он слышит.В коридоре какое-то движение. Легкие, но четкие шаги приближаются, ни на секунду не сбавляя темп. Фредди почти видит, как твердые подошвы ботинок ступают по постеленному за дверью ковру.Спиной он чувствует, как сердце Брайана неистово колотится о грудную клетку, словно умоляя о немедленном освобождении от сжигающего его огня.Шаги становятся все более явными, и, чем ближе они оказываются, тем поступь становится аккуратнее, медленнее, осторожнее.Фредди не ожидает, что в тот момент, когда ботинки, пройдя еще несколько метров коридора, окажутся у двери в конференц-зал, Брайан, стремительно зажав его рот своей большой, пахнущей его собственной спермой ладонью, снова начнет двигаться, загоняя в него свой член.Полоска света, едва проникающая под дверь, из сплошной становится пунктирной.Изо всех сил подавляя желание застонать в прижимающие его губы пальцы, Фредди вновь покорно принимает свою участь.—?Вот так, сучка. Мы же не хотим, чтобы нас обнаружили,?— яростный шепот раздается прямо рядом с ухом, и Меркьюри автоматически моргает в знак согласия, не думая о том, что его реакция все равно останется незамеченной.Из коридора доносится внезапный, словно выстрел, звук разворачивающихся на каблуках подошв, а потом чьи-то ноги уносятся прочь по коридору так же быстро, как и появились.Брайан отпускает его, продолжая не спеша трахать, как Фредди вдруг прорывает:—?Да ты в своем уме?! Ты хоть понимаешь, что бы с нами было, если бы нас здесь кто-то застал?! Ты снова и снова думаешь только о себе, и…Он не успевает закончить мысль, потому что Брайан, с удивительно расчетливой и почти холодной жестокостью, схватив его за бока, начинает насаживать его на собственный член с такой силой, что Фредди кажется, что он перестает чувствовать собственные ноги.—?Я тебя предупреждал,?— глухое рычание загнанного зверя. Это все, что он слышит перед тем, как темп становится настолько невыносимым, что боль, прострелившая поясницу и прошедшая огненной стрелой по позвоночнику, заставляет его закричать от отчаяния, но и тут его ждет горький и неприятный тычок кулаком под ребра, заставивший подавиться воздухом и замолчать.Ремень, беспощадно стянувший руки, врезается в запястья, от болезненных ощущений во всем теле накатывает тошнота, голова, кажется, разрывается на осколки, и Фредди, чувствуя, как комната начинает плыть перед глазами, позволяет сознанию оставить его во второй раз, соскальзывая в прохладную, спасительную тьму забвения.Кончив вновь до обидного стремительно (да когда же, черт возьми, утихнет его болезненно несдержанная страсть, и можно будет как следует получить удовольствие от этого изумительного секса?!), и временно удовлетворив своего прожорливого монстра, Брайан с помощью непослушных, ослабленных пальцев выскальзывает из влажного нутра и с недоумением обнаруживает на ладони и члене совсем свежую, горячую кровь. Рана от осколка уже успела немного свернуться, так откуда же… Он задумчиво растирает кровь между пальцами и упорно гонит от себя самые дурные мысли.—?Фредди? Фредди, ты как? —?Брайан поспешно вытирается бумажным полотенцем, захваченным с того же столика, наспех натягивает белье, брюки и подранную рубашку, ослабляет и снимает ремень с затекших запястий Фредди и, подвернув под себя ноги, усаживается на колени рядом с его лицом. Фредди лежит недвижимый, уткнувшись щекой в пол, и часто, коротко дышит. Брайану даже сначала кажется, будто он задремал. Так и не дождавшись ответа, он встревоженно повторяет свой вопрос, дополнив его парой легких пощечин.—?Мэгги, что? —?Фредди мгновенно приходит в сознание, но тут же болезненно кривится и утыкается лбом в сцепленные ладони. —?О мой бог, что это…—?Что?— что?! —?предчувствуя беду, эхом отзывается Брайан. —?Ты в порядке? Сесть можешь? А встать?Фредди, мученически морщась, не отвечает, внимательно прислушиваясь к себе. Слишком долго, по мнению до смерти напуганного Мэя.—?Ну, что ты молчишь?!—?Как бы тебе… —?слабым, но деловитым голосом докладывает Меркьюри. —?Все относительно сносно, но, кажется, ты меня порвал.—?Что? —?опешив, Брайан с жаром мотает взмокшими кудрями. —?Да нет… что ты, не может быть!—?Да нет, Брай, может,?— беззлобно возражает Фредди. —?Я под бухлом и коксом, скорее всего, не чувствую так, как должен бы, но тем не менее, все именно так, как я сказал.Он смотрит на свои дрожащие ладони, переводит взгляд на пострадавшую округлость и желая спрятаться от неприятной правды о самом себе, прикрывает веки и сжимает уголки глаз подушечками пальцев.—?Нет, нет, нет…Брови Фредди жалобно задираются:—?Ради всего святого, Мэгги, ты хоть когда-нибудь трахался в задницу?—?Ну… эээм… да. Что за вопросы? Разумеется! С женщинами! И это всегда было… —?плечи Брайана опускаются, поникнув под бременем острого чувства вины. Это всегда было что? Осторожно? Со смазкой? Уважительно и до первого дискомфорта? (Кроме, разве что, красивых и доступных поклонниц и группиз, которые сами нарывались на грубости, с женой и любовницей он всегда…) Фредди печально разглядывает его страдальческое, убитое искренним горем лицо и тяжко вздыхает.—?Так, понятно, дорогой. Помоги-ка мне подняться и одеться. Я… просто не смогу сам.Брайан помогает ему сгруппироваться и буквально на себе тащит наверх, ставя на непослушные, ватные ноги.—?Может быть, присядешь? —?участливо и бездумно предлагает он, надежно обнимая и поддерживая обнаженное, мокрое, остро пахнущее сексом, кровью и потом тело. Пахнущее теперь только им и самим Фредди, без примеси чужаков или Запрета. Брайан с упоением вдыхает этот дичайший коктейль и откровенно, по-животному тащится.—?Нет! —?Фредди оглушает его высоким взвизгом, почти девичьей истерикой. Мэй вздрагивает, морщится и неохотно возвращается в реальность.—?Хорошо, хорошо, ты только не кричи, нас же услышат. Я все сделаю. Держись за меня. Вот так…Брайан чувствует странное удовлетворение, вместо его дружков-подхалимов ухаживая за Фредди, который изо всех сил вцепился в округлый край стола и в его плечо. Брайан, устроившись на корточках у его ног, бережно вытирает влажные алые разводы между ягодицами и на нежной внутренней стороне бедер; натягивает на худые, поджарые, сильные ноги танцовщика неимоверно тугие джинсы, облегающие, словно вторая кожа; на тонкие, узкие ступни надевает сползшие носки и кеды, отброшенные им же самим в порыве вожделения; поднявшись, получает особенное удовольствие, застегнув ширинку так резко, что обнявший его за талию Фредди сладко ойкает и жмется к нему еще теснее, положив голову на плечо; как можно дольше копается с ремнем, и последней пытается натянуть испачканную в крови и отчего-то порванную снизу спереди футболку. Фредди суеверно шарахается от безнадежно испорченной одежды и, скомкав, капризно требует от Брайана метко швырнуть за него ?это презренное тряпье? в ближайшую мусорную корзину.Именно сейчас все так правильно и идеально, что хочется радостно кричать, семенить и хлопать по бокам, вообразив себя бодрой пингвинихой, которая чудом уберегла и высидела свое единственное яйцо.Хрупкий, беззащитный Фредди, который сам без него не справится?— его выстраданный, отвоеванный детеныш, и Брайан этим вполне доволен и даже почти счастлив. Если бы еще его не надо было делить со всем остальным гребанным миром…Стыдливо спрятав глаза, он, под деловитым руководством Фредди собирает и выбрасывает все кровавые улики (?Остальное завтра горничная приберет… если, конечно же, не хлопнется в обморок. Как ты думаешь, дорогуша, у Фиби найдется для нее нюхательная соль??), помогает ему опереться на его плечо, и, обнявшись, они покидают место преступления охваченного страстью безумно влюбленного монстра.В коридоре Фредди со вздохом, неохотно отлипает от него, и бредет чуть впереди, пошатываясь, ступая с величайшей осторожностью, будто хрустальный и боится разбиться, на ходу с сочным раздражением раздавая указания встречным из свиты: ?Выгнать всех, к чертовой матери, и сами тоже убирайтесь, все, кроме Фиби, голова от вас раскалывается!?. Около королевской опочивальни они расстаются, Фредди ныряет в спальню, напоследок мазнув Брайана легким, незаслуженно нежным, поглаживающим прикосновением по безвольно висящей, пораненной руке. Недвусмысленно прощальным, однако Мэй, словно привязанный, решительно устремляется за ним. В проеме очень не вовремя вырастает крупный, подтянутый силуэт Фиби, загромождая весь проход, впрочем, Мэй почти не уступает ему в росте, разве что, в комплекции.—?Мне надо убедиться, в порядке ли он. —?Твердо заявляет Брайан свои непреложные привилегии, недовольно поджимая губы. Его категорически не устраивает, что Фредди снова прячется от него, используя своих верных рабов, подозревая, что рваться к нему сейчас бесполезно. Фиби, давно привыкший ничему не удивляться, сияя дежурно добродушной, но чуть встревоженной улыбкой, даже на всякий случай подпер косяк своими большими ручищами. —?Пропусти.—?Брайан, я не знаю, что у вас там произошло…—?Тебя это не касается, но мы перебрали и подрались, просто подрались. Это случается время от времени в творческом запале (?Ни разу. Никогда. Ссор?— не счесть, драк?— по нулям?,?— тут же тоскливо вспоминает Брайан, хотя руки частенько нестерпимо чесались, но он никогда бы не посмел… раньше). В пылу ссоры, ну, знаешь, обсуждали мою новую песню, перебрали, повздорили.С чего он вдруг счел нужным оправдаться перед Фиби? Ну, во-первых?— ему всегда было важно, что подумают окружающие; во-вторых?— он, как король, истинный супруг, охраняющий честь своей семьи, своего брака, обязан оградить свою королеву и себя от излишнего повышенного внимания, чтобы в дальнейшем им никто не посмел мешать.—?…И почему вы оба выглядите так, словно знатно порезвились на скотобойне… —?невозмутимо продолжает Фиби свою прерванную речь, вежливо выслушав, но предпочтя гнуть свою линию так, что Брайан заподозрил, что ему не верят и вообще, в этой безнравственной обители всем наплевать, что он скажет, он всего лишь внешняя угроза,?— сильная угроза, способная серьезно повлиять на королеву и отобрать ее у них. —?Раз шеф сам не желает говорить, не мое это дело, но… иди к себе, хорошо? Завтра зайдешь к нему. Если он захочет. А сейчас иди, мы все устали, и нам всем нужно разойтись по постелям и хорошенько выспаться.Слишком настойчиво и с напускной заботой пополам с раболепным благоговением к ?шефу?. Так, понятно. Если понадобится, выволочет из номера у всех на виду с позором, и ее величество с ним абсолютно согласится, еще и осыплет милостями в виде щедрой прибавки.—?Иди ты нахрен… —?едко бросает Брайан вместо привычного учтивого прощания. —?И заботу свою засунь в…Фиби, несколько озадаченный грубостью, ожидаемой от кого угодно, но только не от Брайана Мэя, не страдающего отсутствием манер (хотя, всякое бывало, в рабочем запале, но крайне редко выливалось персонально на него), укоризненно пожимает плечами и спешит набрать шефу, явно пребывающему сильно не в духе, горячую пенную ванну. Брайан благополучно выскальзывает из номера, никем не замеченный. Никем, кроме взъерошенного, усатого крепыша Винни с настороженными, черными, как жуки, глазами, который за локоть останавливает его в коридоре у лифта, и с красным от выпитого и подозрений лицом, на экспрессивном немецком наречии явно требует у него объяснений в произошедшем.—?Да отвали ты! —?кратким рявом обрывает его Брайан, и агрессивнее, чем следовало бы, если не хочется тут же затеять драку, выдирает руку из крепкого захвата. Ему плевать. Пнув дверь, выходящую на лестницу, он отстраненно думает, что если этот немецкий хрен захочет подраться?— он, пожалуй, только рад будет спустить на него и остальных, кто сосет у его королевы, всех своих английских чистопородных, но свирепых, псов (после удачной охоты уже не смердящих трусостью).Но ничего не происходит, Винни не преследует его, и Брайан без приключений добирается до своего номера. Ощутив разом всю смертельную усталость от славного доброго путешествия по гостеприимным улочкам королевских Содома и Гоморры, которое, однозначно, завтра окажется всего лишь затяжным кошмаром, он, не найдя в себе сил раздеться, обрушивается на заправленную постель и мгновенно забывается тяжелым, липким сном.=== Отзывы ===------ ------>**Абберлайн**> Как вы живописно описываете, я хочу с вами бежать в поле и тоже чем нибудь размахивать)))) А!!! Вы выкрикивать будете, а я размахивать)))) Вот такой я человек! Совсем мне голову вскружили)Я обнаглею и скажу: а заглядывайте ко мне тоже?— вместе будем бегать и размахивать)))) И мой чудесный соавтор и обворожительная гамма (у которой, между прочим, колоссальный и высокоинтеллектуальный труд тут лежит, на КФ))) к нам присоединятся ;)------ ------>**Firousah**> Вам спасибо за такие яркие отзывы, от которых хочется распустить косы и, размахивая платочком, с диким хохотом носиться во чистом поле, и выкрикивать фразы для следующей главы))))Как вы живописно описываете, я хочу с вами бежать в поле и тоже чем нибудь размахивать)))) А!!! Вы выкрикивать будете, а я размахивать)))) Вот такой я человек! Совсем мне голову вскружили)------ ------>**Абберлайн**> Беру запасные трусы, ибо невозможно ? Уверен, что мой вечер вы скрасите своей работой! Вы такие молодцы! Спасибо, за ваш труд, за ваш рассказ, за то, что вы вообще есть. Машу вам мокрой ладошкой)))) ЫыыыВам спасибо за такие яркие отзывы, от которых хочется распустить косы и, размахивая платочком, с диким хохотом носиться во чистом поле, и выкрикивать фразы для следующей главы))))------ ------>**Zaza25**>Сумасшедше восхитительная работа! Полное погружение в героев и обстоятельства. Вы невероятные!Огромное Вам спасибо! Искренний восторг читателя?— самая большая награда))))------ ------>**Абберлайн**> Беру запасные трусы, ибо невозможно ? Уверен, что мой вечер вы скрасите своей работой! Вы такие молодцы! Спасибо, за ваш труд, за ваш рассказ, за то, что вы вообще есть. Машу вам мокрой ладошкой)))) ЫыыыУииии*____* Обожаем таких горячих читателей, ради вас все это безобразье!) Берите пачку панталончиков, и ловите сразу две части;) *Машет авторской, не менее мокрой лапкой*------ ------>**RockaBilly**> Вааах какой неебически страстный отзыв*__*ухххх меня от ваших потрясающих эмоций теперь потряхивает*_* Спасииибо вам! Сюжет у нас вписан в реализьм, мы ему в итоге подчинимся, но в этой вселенной ребята настолько живы и горячи, что сами диктуют нам правила, ну, а мы благодаря им таким тоже подсели на эту работу: D Постараемся сегодня часов в 10-11 по Москве, текст кропотливо шлифуется)Беру запасные трусы, ибо невозможно ?Уверен, что мой вечер вы скрасите своей работой! Вы такие молодцы! Спасибо, за ваш труд, за ваш рассказ, за то, что вы вообще есть. Машу вам мокрой ладошкой)))) Ыыыы------ ------>**Zaza25**>Сумасшедше восхитительная работа! Полное погружение в героев и обстоятельства. Вы невероятные!Боже, как это радостно, слышать о том, что мы смогли погрузить*__* Благодарю вас! Соавторы более, чем довольны и сами же тащатся от результата)------ ------>**Urlanda_Kase**>Охрененный фанфик, с нетерпением жду продолжения !)Спасииибо вам, очень скоро выложим, остались мелочи^^)------ ------>**Абберлайн**>Вот это поворот!!! Очень неожиданный поворот сюжета! Умнички, удивляете, приятно удивляете. Охрененно же! И как чокнутый, жду проду!!! Интересно, что же вы ещё придумаете и как развернёте сюжет!Вааах какой неебически страстный отзыв*__*ухххх меня от ваших потрясающих эмоций теперь потряхивает*_* Спасииибо вам! Сюжет у нас вписан в реализьм, мы ему в итоге подчинимся, но в этой вселенной ребята настолько живы и горячи, что сами диктуют нам правила, ну, а мы благодаря им таким тоже подсели на эту работу: D>**Абберлайн**> Я ж завтра буду заходить, как ненормальный! Скажите во сколько ожидать продолжения по Москве))), а то у порога околачиваться буду)))Постараемся сегодня часов в 10-11 по Москве, текст кропотливо шлифуется)------ ------>**Firousah**> Большое спасибо за вдохновляющий и толкающий на новые свершения отзыв!))Я ж завтра буду заходить, как ненормальный! Скажите во сколько ожидать продолжения по Москве))), а то у порога околачиваться буду)))------ ------Сумасшедше восхитительная работа! Полное погружение в героев и обстоятельства. Вы невероятные!------ ------>**Абберлайн**>Вот это поворот!!! Очень неожиданный поворот сюжета! Умнички, удивляете, приятно удивляете. Охрененно же! И как чокнутый, жду проду!!! Интересно, что же вы ещё придумаете и как развернёте сюжет!Большое спасибо за вдохновляющий и толкающий на новые свершения отзыв!))------ ------Вот это поворот!!! Очень неожиданный поворот сюжета! Умнички, удивляете, приятно удивляете. Охрененно же! И как чокнутый, жду проду!!! Интересно, что же вы ещё придумаете и как развернёте сюжет!------ ------>**Urlanda_Kase**>Охрененный фанфик, с нетерпением жду продолжения !)Благодарим за отзыв! Новая часть уже совсем скоро!)))------ ------Охрененный фанфик, с нетерпением жду продолжения !)=== Отзывы ===------ ------>**Абберлайн**> Это ещё не конец?)) девушки, у меня слабое сердце))) тогда не кофий придётся пить, а отпаиваться валокордином ? Но я готов! Жду!)) ПыСы: я и до вас доберусь)))Держитесь! Пейте все, что есть под рукой! Пристегивайте все ремни безопасности! Запасайтесь контрацептивами и готовьтесь к новым поворота сюжета! ??------ ------>**MissCherity**> У вас всегда такие классные отзывы? Я их жду, очень радуюсь, когда вижу вас в ленте. Спасибо за эмоции. Это все?— коварный замысел прекрасных авторов по краже и взлому наших сердечек (по большому секрету, только тс-с-с?)Авторы потирают лапки и хихичут на два голоса ??------ ------>**Абберлайн**>Как говорится: Мамма имя, лет ми гоу))) Девчат, ну вы раздаёте конечно)) это вообще законно? Если что, то меня при этом не было. Я насилие не видел, с вами близко не знаком? Браша чёт с катушек то знатно слетел, кукуха его улетела) Фредди прям жалко местами, местами не понятно, чё выёб@вался, сам напросился. Так много вопросов и так мало ответов. Знаете, что круто? Круто, что есть послевкусие. Желание обсудить за чашечкой кофА)), а так здорово! Но вы злодейки конечно)) ладно трусы, диван прожжённый выкидывать придётся ?>**Абберлайн**> Это ещё не конец?)) девушки, у меня слабое сердце))) тогда не кофий придётся пить, а отпаиваться валокордином ? Но я готов! Жду!)) ПыСы: я и до вас доберусь)))У вас всегда такие классные отзывы? Я их жду, очень радуюсь, когда вижу вас в ленте.Спасибо за эмоции. Это все?— коварный замысел прекрасных авторов по краже и взлому наших сердечек (по большому секрету, только тс-с-с?)------ ------>**Firousah**> Пледом ото всех укроем и кофэ предоставим. Располагайтесь))) И снова спасибо за фееричную эмоциональность в отзыве! Отличный стимул, чтобы вдохновиться и клепать продолжение)))Это ещё не конец?)) девушки, у меня слабое сердце))) тогда не кофий придётся пить, а отпаиваться валокордином ? Но я готов! Жду!))ПыСы: я и до вас доберусь)))------ ------>**Абберлайн**>Как говорится: Мамма имя, лет ми гоу))) Девчат, ну вы раздаёте конечно)) это вообще законно? Если что, то меня при этом не было. Я насилие не видел, с вами близко не знаком? Браша чёт с катушек то знатно слетел, кукуха его улетела) Фредди прям жалко местами, местами не понятно, чё выёб@вался, сам напросился. Так много вопросов и так мало ответов. Знаете, что круто? Круто, что есть послевкусие. Желание обсудить за чашечкой кофА)), а так здорово! Но вы злодейки конечно)) ладно трусы, диван прожжённый выкидывать придётся ?Пледом ото всех укроем и кофэ предоставим. Располагайтесь)))И снова спасибо за фееричную эмоциональность в отзыве! Отличный стимул, чтобы вдохновиться и клепать продолжение)))------ ------Как говорится: Мамма имя, лет ми гоу)))Девчат, ну вы раздаёте конечно)) это вообще законно? Если что, то меня при этом не было. Я насилие не видел, с вами близко не знаком? Браша чёт с катушек то знатно слетел, кукуха его улетела) Фредди прям жалко местами, местами не понятно, чё выёб@вался, сам напросился. Так много вопросов и так мало ответов.Знаете, что круто? Круто, что есть послевкусие. Желание обсудить за чашечкой кофА)), а так здорово! Но вы злодейки конечно)) ладно трусы, диван прожжённый выкидывать придётся ?