Глава 26. Клятвы. (2/2)
-По кочану! Кошечка может жизни лишиться. - А Оррик?
- Оррик волшебный, - фыркала мистрис. – Потомуи живет столько.Мелькор тоже интересовался продолжительностью жизни кота. Обычные кошки ведь столько не живут. И дажеОрриково потомство не приобрело столь необычных качеств, хотя и жили онибольше обычных кошек.- Котика тытоже от чего-то спасала? Как Ириалонну? – спросил её однаждыВладыка.Умный больно!- Спасала! Не жалею! - вскинулаЛиссэголову. – Он у меня почтибессмертным получился. Но его это не беспокоит. Ему очень нравится жить долго и собственнаянеуязвимость тожерадует.- Понятно! Значит, как Ириалонну! – задумчиво протянулМелькор и неожиданно накинулся на бедную дейе,акикоршун: - Нельзя из жизни силубрать! Как тыэто не понимаешь! Нельзя! - Не кричи! Лучше бы насебя посмотрел! Сам-тооткудачерпаешь?! – ответно взвилась дейе. -Из Эа тыне можешь брать, из Арты не хочешь! Ты со мной чемподелился? Силой бегемота? А?!
- Я- другое дело! Для меня подобное не страшно – исилы больше, и защищать себя не нужно.- Так тебя Арта защищает?! Или тымненауши сено вешаешь? - Нет, менялюди защищают и Твердыня! Сюда никто без моего ведома не пройдёт! И никто со злымумыслом не пройдет: Аст Ахэнепустит!
- Берена с Лютиэнью Твердыня тоже не пропустила? Илилегендынагло врут?! Впрочем, для них это дело обычное, -мистрисприщурилась.
- А тыкакдумаешь?! – Изначальный резко прошелся покомнате. – В неприступную и хорошо охраняемую крепость приходятдвое: смертный идочь майаи эльда. Потом онибредутдолгими коридорами в поисках тронного зала. Если ты обратила внимание, то стрелок с указаниями здесь на стенах нет. Так вот по крепости, гдеобитаетмножество разного народа, незамеченными бродятдвое. Уж о том, что дом Изначального часть его, я и говорить нехочу.
-То есть тыих пропустил?! Зачем?!
- Так не интересно, - Вала рассмеялся, но как-то не по-доброму. – Тылучше дальшеслушай. Итак, побродив, они все же находят тронный зал, а в ономзале на высокомтроне прикороне восседаети самхозяин. То лиих ожидал, то ли таквремя коротает. Видно, бедняге делать больше нечего, какместо своекараулить.
Лиссэфыркнула, вспомнив, что Мелькора на троне привсехрегалиях видела завсе времявсего двараза.Обычно неугомонный Владыка обитал в мастерских, в лазарете, на плацу или в библиотеке. Мелькор не любилбыть один, лишь изредка он запирался от всех в своей мрачнойкелье. А его корона либо лежала на троне, либо висела на его подлокотнике. Лиссэ подозревала, что Беренубыло проще бы незаметно стыритькорону, чем застать на троне Владыку.- Смеешься, Лиссэ? И правильно делаешь. Я знал, что они придут, и ждалих, велев пропустить короткой дорогой.
- Хотел подарить сильмарилл? – хмыкнула женщина, свёртываясь клубком в кресле. Рассказ обещал быть долгим.
- Нуужнет. Он былим совсем не нужен! Хотел поговорить!-Но она спела свою снотворнуюпесенку?- Песенку-то онаспела, только меня быи песенка Ирмо вряд ли усыпила. Как бы я иминаче камень отдал? Что бы они решили, протяни я им любезно сильмарилл?- Мда, - нахмурила лоб Лиссэ. – В ужасных и черных замыслах заподозрили… А то и спятили, пытаясь зловредные намерения разгадать…-То-то.Пришлось изображать изсебяневесть кого, - Мелькорпоморщился, потираяплечо. – Хорошо, хоть Гортхауэр потомпомог подняться.
- Зачем такие страданья? Дал быим по шее! Ты же их вначале одаривать не собирался?
- Я передумал! - Изначальный поднес руки квискам. – Говорить с ними было не очем.Его бы я убедил без неё. Она… Она твердо знала, что яЗло.Вала опустил голову ипрошептал:- Как она была похожа… На одну из тех… Тогда двое тоже любили… Но им не досталось счастья… Из-за меня… Не уберег! В ярких глазахблеснуламолния.-Берен был горд, он бы никогда невзял в женылюбимую, не исполнивусловия Тингола.Он бы погиб,тщетнопытаясь добиться камня. А сильмариллу была судьба покинуть этистены. Не Берен, такдругой Избранник… Какаяразница – раньше или позже?- Тогда зачем ты послал Кахархота, или он тебя не понял?- Ну, конечно! Натасканныйнадобычу камней волк, заглатывающий их вместес руками подобно удаву! Разумеется, он нив грошменянеставил! А я забыл ему объяснить! И вообще, Лиссэ, уменя все делают все, что захотят, а я лишь сижу и вздыхаю!- Мелькор, ты сегодня в ударе! Но могу я все-таки утолить свое любопытство? Или тебе слишком противно рассказывать?- Извини, ты не виновата. Мне просто и смешно, и обидно, - уже другим тоном сказал Вала. -Кахархота послаля. Произошедшее - моя ошибка. Я слишкомогорчился. Мне показалось тогда, что все напрасно.Люди, они такиенеобычные. Онисовсем другие, чеммы, чем эльдар… Они могут многое! Очень многое! Поверь, Лиссэ, ястолько не могу. Но наряду с редкой самоотверженностью в них уживается и подлость, и алчность… Ониподчас так многохотят и так редко умеют остановиться. Но они люди, и им принадлежит этот мир.Они смогут сберечь его длясебя! В тот миг мне показалось, что я ошибся – ничего не изменить. Даже они не смогут, все вернется на круги Замысла. Эру прав! Было так горько…Склонив голову к плечу, дейеснедоумениемспросила:
- С чего это тывпал в такую печаль? Или в твою голову проникли особо крупные тараканы?- Тараканы? -удивился Мелькор, но расспрашивать о зловредных насекомых не стал. – Я приказалметаллу,отпустить сильмарилл. Камень легко выпал из гнезда. Но одного оказалось мало… Слишкомлегко досталсяпервый, - смешокбыл горшеполыни. - А ведь руку жгло… Лучше бывсю корону схватил. Но нет. То лине понял, то ли слишкомчестный - металл-то мой. Вот они - Люди!Он прикрыл рукой глаза.- А что ты хотел?! – удивилась мистрис, которая ничего странного в этойистории не увидела. Типичнаяситуация -бери, пока идёт в руки.Со стороны креслаИзначального донесся лишь вздох. Лишь через несколько минут он продолжил свойрассказ.- Почему-то я решил, что камень возьмет Лютиэнь. Она быего донесла, а Берен… Он смертный, и онубивал. Тывидела моируки, ая- Изначальный… Беренбы не дошел до Дориата, сильмарилл убивал его. Когдая этоувидел, дажеЭстэ не спасла бы его руку…- А почему волк стал нападать на обитателей Дориата?
-А он не стал, он вернулся в Твердыню и прожил свой волчийвек. Он жене тигр-людоед изюжных краев, аПерворожденные неполуголыедикари, вооружённые лишь деревянными копьями, - Мелькор потерлоб. –Отчего умер Берен, я не знаю. Скорее всего, камень оставилсвой след. Зачем сильмарилл понадобился Тинголу? Не понимаю!- Да послал он женишка далеко и надолго! – с досадой бросилаЛиссэ. - А уж потом от такого счастья в зобу дыханье сперло! На свою голову огреб кучу всякого…- Если бы Тингол камень Мелиан отдал, ничего бы не случилось. Но он пожелал носить его сам. Странно! А сказкакрасивая получилась! Правда была бы не так романтична!
Вала опять задумался, дейе радуясь, что так удачно перевела разговор, решила потихонечку смыться, нонепреуспела.- Лиссэ, хватит мне головуморочить! Ты не должна тянуть из себя силы! И творить свое колдовство можешь только при мне или Гортхауэре! Иначе…
- Прилетит корова и укусит?- Если и прилетит, то орел! - Мелькор не поддержалшутку. – Инеукусит, аутащит на расправу. Твояволшба слишкомнеобычна, еёмогут почуять и увидеть тебя.-Тыдумаешь, до сих пор не заметили? - мистрисбыла настроена скептически. – А рядом с тобой меня неувидят!
- Не увидят и не поймут. Мне же положено недозволенное и чуждое творить! Исчадие Тьмы!Щеки мистрис заалели от стыда и понимания. Спорить ужерасхотелось. Своим колдовством она причиняет зло своему радушному хозяину. И если в Валиноре и впрямьувидели её пляску скелетов или призыв Серого Нечто, то лишь убедились в окончательной испорченности своего собрата.Хотя… Они давно уже в этом убеждены. Если быможно было их всех уговорить выслушать друг друга и попытаться понять… Мечты! А Мелькор в своем неподражаемом стиле: побеспокоился о душевном равновесии своих ?гостей?, а о том, что камень смертномуопасно в руки брать не подумал. Чудак! В хорошие бы его руки… Опять мечты!..3 Через несколько дней Мелькор вдруг снова спросил её о коте:- Оррик и вправду бессмертен?Кот, висевший наподобие воротника на шее Изначального, приоткрыл глаз и ехидно ухмыльнулся, амистрис, погрозив ему пальцем, ответила:- Если очень постараться, то на некоторое время его убить можно! Тут ещемэтр Клемент постарался. А мэтр в таких вещах специалист. Так, что котик от лечения твоих хворей, аки дым не расточится.
- Ты скучаешь по своему мэтру, - скорееутвердительно, чемвопросительно отметил Вала, отводя с лица длинную седую прядь. Теперь он уже не боялся, что Лиссэ испугает его лицо. Да она как-то уже и не обращала внимания на эти жуткиешрамы. Тем более, что благодаря Оррику онивыглядели гораздо лучше.
- Скучаю! – кивнула она. – Но руки ломать не буду. Когда-нибудь я смогу туда вернуться.
- Понимаю, - грустно отозвался Мелькор.- А жаль, в Валинор мне не попасть!– вдруг посетоваладейе.Вала аж подскочил на месте:- Спаси тебя Эа от такого! Тебе же туда нельзя!- Почему это?! - Потому! – отрезал Изначальный. – Ты из Аст Ахэ, ты из другого мира, ты видела звезды! Что еще добавить?!Он нервно прошёлсяпо комнате, хромая больше обычного.- Я же не буду сообщать о мирах, звездах инаших хороших отношениях! – лукаво улыбнуласьмистрис.- Не будешь?! – Мелькорприщурился. – Не будешь?! Да, кто тебя спрашивать тамбудет?! Манвэчитаетмысли,легче, чемдышит. Варда тоже. Остальные… Намо и Ниенна невыдадут, Ирмо может и промолчать…- А яслышала, что у вас без согласия нельзя?
-Нельзя?! Если не согласна, то есть что скрывать, девочка!
- А ты читаешь мысли? - Лиссэ заинтересованнопосмотрелананего.-Могу, но предпочитаю не делать, - недовольно пробурчал Владыка. – У Манвэ лучше получается. А любую преграду он пробьёт, почувствует и пробьет, - он, словно предугадал её следующий вопрос.
- Зачем пробивать?! – пожалаонаплечами. – Яи сама все открою. Пусть читает на здоровье. Попробуй, почитай меня.
- Нет!
- Что ты так дергаешься?! Я жене захвост меня подвесить призываю! - возмутилась мистрис. – Жалко, что ли?! Ну, пожалуйста! Что ты такойвредный?!-Хорошо, - устало произнес Мелькор. Читал он осторожно и бережно, словно мягкой пуховкой касался еёмыслей. Лиссэусмехнулась про себянеожиданному сравнению.Закончив, Валаприкрылглаза рукой.
- Очем только ты не думаешь! Но скрыть ничего не сможешь! - таков был вердикт.- Еще раз попробуй! А то я и не скрывала, - фыркнуладейе.Опятьосторожное прикосновение. Недоумение Изначального она так и почувствовала.- Неосторожничай! От меня не убудет! Теперь его нажим былгрубее. Изучалеё мыслиМелькор долго.
- Не понимаю! – растерянно проговорил он. – Совсем другие мысли, и ты совсем другая. Я бы сказал неумная, взбалмошная дева. Родилась и прожила всюжизнь среди нолдор здесь, на Арте. Не понимаю…- Я могу задать нужное направление своиммыслям, - поясниладейе. – Потомверхний и средний слой будетидтикакнужномне, а до нижнего никто и не подумает добраться, тем более, там эффект зеркала будет мешать.Отличить мои мысли от отражения чужих будет сложно.Онапомолчала, глядя на все еще растерянного Владыку.
- Я неумею такое объяснять.Я не умею такое делать. Много наших магов тут постаралось, - женщинапоморщилась, как от лимона. - Я жеодно время выполнялаособые поручения. В некоторых мирах опасные и чуждые артефакты искала. А кому нужна лазутчица, чьимысли любойпрочтет?! Правильно, никому. Вот я и обзавелась столь полезным приобретением.Мелькор сжал виски руками.- Понятно, - пробормотал он. И тут же резко потребовал: – Дай мне клятву, что тыникогда не отправишьсяв Валинор. Никогда. Все равно, туда тебенельзя!!- Да я просто так сказала про Валинор! - Лиссэ всегда считала, что клятвами разбрасываться не стоит. -А что, туда можно попасть?! Как?!- Никак! – отрезал Изначальный. – Все равно клянись! Мне будет спокойнее.
Мистрисфыркнула:- Мелькор, нельзяже быть таким эгоистом. Мне-то спокойнее не будет.- Я жду!- глазищи так и сверкнули.Вздохнув, дейе подняла правую руку и торжественно возгласила:
- Клянусь! Я никогда не отправлюсь в Валинор!
И тут же ядовито поинтересовалась:- Полегчало?!- Да!Когда Мелькор ушел, мистрис ухмыльнулась. Даже самыйотстающий ученик знает, что надо сделать, чтобыклятваоказалась недействительной: всего лишь незаметно сложить пальцы левой руки в одинхорошо известный всемразумным существам всехмиров жест – и дело в шляпе. То есть – никакаяклятва необременяет вашу душу.Обычномаги требуют, чтобы при принесении клятвы руки были навиду, так сказать, во избежание.
Но что поделаешь, если она попала в такой отсталый в некотором отношении мир! То есть делать как раз ничегои не надо – следует наслаждаться открывающимися возможностями. Лиссэ показала язык своему отражению в зеркале.