Тайное всегда становится явным (1/1)
Кесем стояла у больших дверей, за которыми скрывались покои Паши. Махпейкер аккуратно постучала по дубовой поверхности.- Войди.- послышался низкий голос. Женщина заметила мимолетную дрожь на своих тонких пальцах. Что только творил с ней этот мужчина? Его голос был и ядом, и спасением одновременно. Он травил ее сознание, запутывая мысли, но в то же время, словно воздух, позволял существовать. Каждое его прикосновение было подобно разряду электричества. Этот мужчина плотно засел в ее разуме и уже мог манипулировать им. Все рычаги были у него.Махпейкер отворила двери и зашла внутрь. Атмосфера глубокой средневековой романтики: полумрак, в воздухе витали нотки ванильного запаха, исходящего от шкатулки, наполненной какими-то приятно пахнущими травами...Казалось бы идеальный момент, чтобы... Ну нет, сейчас женщина пришла далеко не для этого.- Кеманкеш, я так соскучилась.- она подошла и прижалась к мужскому телу.- Я тоже.- рука Паши стала поглаживать темные волосы. Оторвавшись от мужчины, Кесем завладела его губами.- Кеманкеш... - буквально простонала бывший регент, когда почувствовала его губы на своей нежной шее.- Кеманкеш, я по делу.- она подняла его голову, заглядывая в темные глаза, пробираясь в самые глубокие и пыльные уголки души бывшего янычара.- Слушаю, любимая.- Мустафа понял, что дело действительно серьезное по выражению лица женщины.- Я только что узнала о походе...- сейчас состояние Кесем отражало лишь растерянность.- Значит ты уже знаешь... Так даже лучше. Кесем, да, мы отправляемся в поход, но все будет хорошо, слышишь?- его темный взгляд завораживал и успокаивал бурю, нарастающую внутри нее. Женщина прижалась к мужчине, обняв его спину и уткнулась носом в плотную ткань. Она наслаждалась этим ароматом его парфюма, немного специфичным и токсичным... Именно этот запах затуманивал ее разум, отключал мозг и поднимал уровень возбуждения намного выше обычного. Правда сейчас Кесем стало как-то не по себе. Крепкие мужские руки источали не совсем то тепло, какое было ранее... Махпейкер решила разрядить обстановку, оторвавшись от Паши и потянувшись к его губам. Бывший регент вновь завладела его устами, но к ее наиогромнейшему удивлению Мустафа ответил крайне не охотно.- Любимый, что-то не так?- Кесем сразу же стала дотрагиваться рукой до своей причёски, проверяя, не распалась ли она. Былая улыбка исчезла с белоснежного лица, уступив место волнению. Уголки губ заметно опустились. Кесем пыталась заглянуть в глаза Паши, но тщетно: он старательно прятал взгляд, всячески уворачиваясь от встречи с ее серо-голубыми глазами.- Кеманкеш, да ты можешь объяснить...- она не договорила, так как ее перебил Паша, впившись страстным поцелуем в ее губы и сразу же углубив его. Он целовал жадно, страстно и будто... Будто в последний раз... Создавалось такое ощущение, что мужчина хотел насытиться ее вкусом, запахом и этим поцелуем... Наконец он оторвался от нее и заглянул в ее глаза. Во взгляде Мустафы отчетливо было видно волнение. Тревога в женской груди росла в геометрической прогрессии, сердцебиение упорно ускорялось.- Кеманкеш, что случилось, у тебя что-то произошло?- он просто молчал в ответ. Его руки перестали быть такими нежными и теплыми. Паша держал ее предплечья, и от его ладоней исходил холод, вызывая морозец во всем теле.- Кесем...- прошептал мужчина.- Нам нужно поговорить, присядь сюда.- он указал рукой на мягкую тахту. Кесем последовала совету Паши. Кеманкеш же подошел к рабочему столу, вынул из кармана своего кафтана ключ и отомкнул нижний ящик. Из него Мустафа достал стопку каких-то бумаг и писем, и по покоям сразу же разлетелась пыль, исходившая от этих вещей. Кесем невольно поморщилась и чихнула. Паша положил бумаги на стол и стал их перебирать. Наконец он нашел нужное.Тем временем в Старый дворец прибыл Синан Паша.- Султанша.- с позволения Гюльбахар вошёл в покои и учтиво поклонился.- Я так поняла, у тебя что-то срочное?- женщина оторвалась от прочтения какой-то трабзонской книги и устремила любопытный взгляд на Синана.- Султанша, да, начну сразу с дела: мы выдвигаемся в поход через пару дней, с нужными людьми я уже договорился обо всем.- сообщил с довольной ухмылкой.- Прекрасно, Синан, ты оправдал все мои ожидания.- настроение Гюльбахар заметно поднялось.- Но это еще не все.- мужчина словил на себе удивленный взгляд Хасеки покойного Падишаха.- Вас приглашают во дворец.- Что?! В чем подвох, Синан?- Гюльбахар заметно напряглась.- Скорее всего султан Мурад хочет, чтобы Вы были поближе к Валиде Султан, так она будет более пристально следить за Вами.- Эта стратегия обернется для них поражением. Султан Мурад только облегчил нам задачу, сам себе же роет яму. Мне будет намного легче руководить процессом из сердца империи.- ухмыльнулась Гюльбахар.- от Фатьмы Султан нужно поскорее избавиться, Синан.- она обратилась к мужчине.- Султанша, не стоит все возлагать на одно время, давайте сначала разберемся с Падишахом и Кесем Султан, а потом дойдем и до Фатьмы Султан.- Паша высказал стратегию, которая действительно приглянулась Гюльбахар.- Верно говоришь, Синан. Надеюсь, все пройдет гладко в нашем деле.- Дай Аллах, Султанша, все так и будет.Покои Фатьмы.- Султанша, у меня крайне важные новости.- залетела в покои своей Госпожи взволнованная Джандан.- Ты снова без предупреждения влетела в покои?!- возмутилась династийка.- Извините, Султанша, просто...- Ладно, говори уже, что стряслось.- перебила хатун Фатьма.- Султан Мурад принял решение идти в поход, они выдвигаются через пару дней. К тому же весь гарем говорит о том, что Гюльбахар Султан возвращается во дворец.- Что?!- подскочила с места Фатьма.- Получается и никяха не будет, и эта глупая змея будет здесь, тихо от нее похоже не получится избавиться...- хоть поход и был целью этой троицы, но сейчас он перебивал все планы династийки.- Мда, легким наш план не назовешь... Ну что ж, на этот раз я буду бороться до последнего.- заключила Фатьма и уселась в мягкое кресло.Кеманкеш взял в руки несколько писем и присел рядом с Махпейкер.- Что это?- спросила женщина, глядя на непонятные для нее бумаги.- Это позже. Для начала я хотел бы поговорить насчет похода. Я не могу оставить тебя здесь одну...- заботливо начал говорить Паша.- Я не одна, по крайней мере рядом со мной дети и Хаджи.- перебила его бывший регент.- И все же... В общем, я послал весть Эбру, она завтра утром уже будет здесь.- Кеманкеш наблюдал за реакцией Махпейкер, которая не заставила себя долго ждать.- Что?! Размечтался! Я не позволю, чтобы рядом со мной были предатели!- женщина подскочила с тахты.- Зато позволишь мне волноваться за тебя, верно?!- Мустафа последовал ее примеру и резко поднялся, близко подойдя к Махпейкер и смотря на нее сверху вниз.- Все будет хорошо, Кеманкеш... Не нужно впутывать Эбру.- Кесем наконец сбавила тон.- Ну нет, это меня не успокаивает, пообещай, что Эбру будет рядом.- Ладно, пусть. Но ты знаешь, что...- Кесем, присядь пожалуйста.- перебил ее мужчина, удивив тем самым бывшего регента.- Нужно серьезно поговорить.- женщина послушала его и села обратно на тахту, за ней повторил и Паша.- Кесем... Я долго думал, сказать ли тебе правду или нет, но все тайное становится явным, поэтому вот, прочти это, только потом тебе нужно будет обязательно меня выслушать.- Мустафа протянул дрожащей рукой несколько аккуратно свернутых писем. Сейчас он боялся, как никогда ранее. Боялся того, что Кесем от него отвернется. Возненавидит его. А для него это страшнее даже тех испытаний, что он смог пройти на поле сражений. Махпейкер ловко развернула один сверток, затем второй... С каждой прочитанной ею строкой состояние ухудшалось, а мир внутри все больше переворачивался. Дыхание учащалось, а сердце не знало, куда деваться. Молча прочитав одно письмо, она принялась за второе. Строки все сильнее расплывались, и в последние слова Султанша уже не вникла. А может и не захотела вникнуть...?Я знаю, что между Вами и Кесем Султан напряженные отношения?, ?Я думаю, Вы мне поможете в свержении султана Османа?, ?Благодарю за помощь, Паша, Ваши люди действительно выполнили то, о чем мы говорили?, ?Шехзаде заперты в кафесе, Паша? Эти слова эхом раздавались в голове Валиде Султан, в висках непрерывно стучало, отдаваясь ужасной болью где-то глубоко в душе. Кеманкеш наконец осмелился поднять взгляд на Махпейкер. Она смотрела в одну точку, никак не реагируя на происходящее вокруг.- Кесем, выслушай меня.- он положил свою руку на ее. Бывший регент сразу же отдернула кисть.- Не прикасайся ко мне.- крайне холодным тоном отрезала Султанша. По телу мужчины прошёлся холодок. Она посмотрела на него. Ненависть... Разочарование... Потерянность... Все это скрывалось в глубине ее серо-голубых глаз. Все это умещалось в них. В ее душе медленно распространялась тьма и пустота. Атмосфера в покоях становилась просто невыносимой: уже не убирал напряжение этот нежный ванильный запах, не спасал этот приглушенный свет от нескольких свечей, освещающих комнату слабыми дрожащими огоньками. Для женщины мир погрузился в беспросветную тьму. Кеманкеш снова попытался взять ее руку, но она вновь отдернула кисть и резко подскочила.- Я сказала не прикасайся! Кто ты такой, чтобы ко мне прикасаться?!- крик Кесем разнесся по покоям и дошел до просторных коридоров.- Тише, Кесем, тише... Выслушай меня.- пытался достучаться до ее затуманенного разума Паша спокойным тихим голосом.- Из-за тебя я потеряла сына! Из-за тебя потеряла Османа! Значит та шавка предателей - это твои люди?! Они такие же животные, как и ты! Кто ты такой, чтобы участвовать в свержении Падишаха?!- продолжала кричать Махпейкер.- Кесем...
- Кесем Султан! Говори Кесем Султан! Валиде Кесем Султан!- грубо оборвала его Султанша.- Хорошо. Кесем Султан, я не ожидал, что все так обернется, мои люди не сумели предотвратить казнь, они перешли на сторону Халиме Султан. Я не хотел, чтобы Вы потеряли сына.- начал оправдываться мужчина.- Не хотел?! Зато хотел, чтобы моих сыновей заперли в кафесе, верно?! Ты стоял за защитой Халиме! Ты сдерживал бунт, который я пыталась устроить! После всего содеянного ты не постыдился лечь со мной в одну постель, не постыдился овладеть мною. Как же мне теперь противны твои прикосновения... Знаешь, а сейчас я не жалею...- Махпейкер сбавила тон.- О чем не жалеешь?- непонимающе спросил Кеманкеш.- Моих просьб насчет того, чтобы тебя отправили из столицы, было бы мало. Я имела влияние на Ахмеда, но не до такой степени. Мои люди написали письмо от твоего имени, в котором было видно, что ты помогаешь Сафие Султан. Я боялась, что ты найдешь это письмо. Теперь только убеждаюсь, что сделала все верно.- ее холодный взгляд продолжал резать душу мужчины.- Что?! И после этого ты меня в чем-то обвиняешь?! А сама продолжала скрывать истинную причину моей ссылки и даже не думала тогда о том, что меня могут казнить.- мужчина тоже перешел на повышенные тона.- Если бы не думала, то тебя казнили бы. Я уговорила Ахмеда в благодарность за мою защиту просто отправить тебя подальше от столицы. Лучше бы не уговаривала.- ухмыльнулась Валиде Султан.- Сначала подставляешь меня перед Падишахом, потом разыгрываешь спектакль с ядом, а теперь злишься на мои ответные действия. Может ты наконец подумаешь, какого мне тогда было?! Да, это была месть. Месть, о которой я пожалел. Сильно пожалел. Казни султана Османа я не хотел, все твои дети должны были быть живы и здоровы.- Факт остается фактом: ты замешан в казни моего сына и в госперевороте. Я тебя ненавижу, Кеманкеш. Всей душой ненавижу. Отныне ты для меня ничего не значишь.- внутренний мир мужчины после этого разговора рухнул.- А что ты значишь для меня после всего?! Думаешь, я сейчас буду вымаливать у тебя прощения?! Как бы не так! У тебя тоже грехов, оказывается, немало. Поэтому наши чувства взаимны, Кесем Султан.- его речь прервала звонкая и сильная пощечина, которую дала ему Махпейкер. Подобные слова были неожиданностью для бывшего регента. Как бы она ни пыталась проявлять равнодушие, но они ее задели. Причем сильно.- Готовься, я сделаю все, чтобы ты заплатил за свои деяния. Скоро увидишь приказ о своей казни. Ненавижу тебя.- после этих слов Махпейкер вылетела из комнаты Паши и направилась в свои покои.Закрыв за собой двери своей комнаты, женщина скатилась по холодной стене. Из глаз градом лились слезы, из груди вырывался отчаянный крик, который Султанша умело подавляла и превращала в слабый хрип и несдерживаемые всхлипы. Никто не должен слышать ее слабость. Никто ее не должен видеть. Теперь абсолютно никто. Воздушные замки снова разрушены, сердце снова разбито, а в душе нет ничего кроме ненависти и жажды мести. Любимый человек замешан в казни ее сына... Что может быть хуже? Кесем резко подорвалась с места, подошла к рабочему столу и смела все с него. Далее под руку попалось зеркало, которое с треском оказалось на полу, превратившись во множество острых и мелких осколков. Махпейкер опрокинула с прикроватного столика несколько тяжелых, но изящных ваз, наполненных ароматными жасминами. Белоснежные лепестки душистых цветов медленно увядали на полу.- Да будь ты проклят! Будь проклят тот день, когда мы впервые были вместе! Будь все проклято!- Кесем рухнула на колени и беспрестанно била кулаками по ковру. По щекам продолжали течь слезы.Через некоторое время истерика Султанши поутихла.- Хаджи!- крикнула бывший регент евнуху, который был за дверью. Он не решался входить в покои своей Госпожи, пока она в таком состоянии, но после того, как Кесем позвала его, ага осмелился открыть двери.- Прикажи служанкам собрать это все. И да, теперь я никогда не хочу видеть в этих покоях эти чертовы жасмины. И вообще я не хочу их видеть во всем дворце. - евнух крайне удивился и состоянию Валиде Султан, и ее заявлениям, но спрашивать у нее сейчас что-то было крайне глупо, поэтому Хаджи сразу же исполнил приказ и позвал несколько девушек. Им хватило нескольких десятков минут, чтобы убраться, пока Кесем молча сидела на тахте и с гордо поднятой головой наблюдала за тем, как одна из служанок собирала нежные, издающие чарующий аромат лепестки.- Можете идти.- холодно произнесла Махпейкер и проследила за тем, как за девушками закрылись двери покоев. Хоть все и было убрано, но в покоях остались последствия погрома: стоял сильный аромат белоснежных цветов, смешанный с ароматом разбитого любимого парфюма Валиде Султан. Запах жасминов переплетался с запахом шалфея и тонкими нотками гибискуса. Не лучшее сочетание... Но Кесем на данный момент было абсолютно все равно. Она положила подбородок на колени согнутых ног и обхватила их руками. Когда только она стала такой ранимой? После всего этого в душе что-то оборвалось, сердце треснуло подобно весеннему льду. В покоях было достаточно тепло, но Султаншу морозило, Махпейкер дрожала, словно кленовый лист под давлением осеннего ветра.