1. Завтра (1/1)

Даже темная ночь, что ограничивала охотников в тот вечер, не несла в себе особого страха, потому что все предчувствовали совсем иную угрозу, приближающуюся с каждым мгновением. Приветливо горел костер, аккуратно составленный из найденных неподалеку веток, и охотники, молча рассевшись вокруг, с тоской оглядывали лица друг друга будто в последний раз. Их окружала тишина, и лишь только искры, изредка отлетая от пламени, создавали подобие треска. Где-то вдалеке, в месте, где не было ограждающих от ветра деревьев, завывал ураган, и медленно перерастая в метель, он поднимал сугробы снега в каком-то необычном узоре на огромную высоту — прямо так, как и в какой-то давно позабытой сказке. Тысячи звезд на затуманенном ночном небе в предвкушении наблюдали за судьбой, которая вершилась тогда.

Смертельный холод. Оглядев своих товарищей, самый старший подал слабый, но строго поставленный голос:— Выдвигаемся с утра, пока еще не рассветало, — прокашлявшись, хриплым голосом напомнил он. — Проверьте снаряжение сегодня! Завтра никто ждать не будет. Охотник встал первым, вяло оглядел свою команду, нахмурившись, и нетерпеливо поправил свою поношенную куртку с отчетливым номером ?11? и непонятной припиской к числу ?Суудэр?. Ожидая реакции остальных охотников, как бы еще показательно всем своим видом принуждая их к выполнению указаний, он грозно сверлил своим взглядом каждого из присутствующих, внимательно и свирепо выгнув одну бровь. Невооруженным глазом было видно, что многочисленные походы изрядно помотали этого старика, и из-за своего опыта он пользовался уважением у ?своих?, так сказать, ?бывалых? охотников, но пусть тогда, раздавая приказы, незнакомому с его прошлым человеку могло бы с легкостью показаться показаться, что этот старик будто бы навязывал этот до жути опасный поход своим товарищам, но заверяю вас: это — глубочайшее заблуждение! Все прекрасно понимали, что пусть это и выглядело со стороны как жестокое принуждение, попросту уставшие, остальные охотники безотчетно и сами по себе противились его воле, сломленные страхом перед приближающейся опасностью. Команда осматривала его силуэт, и некоторые даже бесцеремонно таращились на него исподлобья. Ежесекундно страх вылетал из их душ в ритме горячего дыхания, испускаемого белыми клубами в этот насквозь промерзший и плотный воздух — и так замерзал, рассеявшись на тысячи миль в эти ледяные и никому не видимые кристаллы. Кристаллы страха. Лишь малая часть охотников устало поднялась со своих мест — это были люди, одни из самых крепких и непреклонных людей, которые, не проронив ни слова, всегда были готовы исполнять приказ.— Кому сказал же! — прикрикнул тот оставшимся для лучшего эффекта. — Всем выполнять мои поручения, что за безжизненные уроды, разве вы совсем глухие? Зачем вы мне вообще здесь нужны тогда? — сердился старик, почесывая свою изрядно поседевшую бороду — или же просто заиндевевшую? — не известно; он все продолжал кричать: — Можете проваливать сейчас же, но куда вы пойдете? Идиоты! Вы, черт возьми, просто бесполезные куски мяса! На некоторое время он задумался, и после рассудил, что легче всего будет просто уйти, не разжигая ссору на последок. ?Кто знает, а вдруг…?? — засомневался в своих действиях старик, и даже в его мыслях проступило сомнение по поводу успешности похода.— У вас несколько часов на сон, — громко и как-то даже грубее обычного заключил он напоследок, потеряв весь энтузиазм к убеждению.Старик вскоре ушел, безэмоционально махнув рукой. Оставшиеся не обратили на него особого внимания, погрузившись в свои мысли: несколько из них пристально всматривались в черноту густого леса, раскинувшегося чуть сзади от разбитого на время лагеря; кое-кто на том же самом месте заготавливал ружья и как-то совершенно хаотично, будто с некой паникой, то и дело перепроверял их исправность; пара-тройка участников охоты беседовали в самой затемненной области поляны, инстинктивно спрятавшись в тени как от какого-то зверя, чтобы их никто не заметил; остальные же сидели прямо у костра, внимательно всматриваясь в огненные языки пламени, выставив перед собой руки, чтобы согреться. У всех возникло ощущение, что время остановилось.— Говорят, что этот дерьмовый старик за ней и охотится, потому что был влюблен, — начал было молодой парнишка с номером ?6?. — Но, зуб даю, я знаю, что эта тварь — проклятая ведьма! Все зря.— Тише! — засуетился рыжеватый мужчина средних лет в куртке с цифрой ?13?, сидящий неподалеку. — Замолчи, ты что, совсем сбрендил? Неужели нет ничего дельного для этой и без того паршивой ночи? Именно из-за таких как ты сплетни и берутся.— Да нет же, говорю тебе, это чистейшая правда… — заговорчески причитая, снова зашептал парнишка. — Ты что же, стало быть, мне не веришь?— Это всего лишь слух! Ох, что за романтика… Это же чистая сплетня — такого не бывает. Докажи-ка… И где же это ты услышал? От кого? Когда? — собеседник пытливым взглядом уставился на молодого охотника, выжидая, чтобы снова наброситься с новыми вопросами. — И где вероятность, что это не может быть ложью?— Мне рассказал в местном баре один пивовар, довольно, — отмахнулся от надоедливого собеседника парнишка, вскидывая свои руки как преступник, увидевший хорошо вооруженного офицера. — Довольно искренний человек, хочу тебе я сказать! И я уверен, что именно владелец той пивнушки, что нанял того самого пивовара, что рассказал мне об… Так, ладно, забудем! — он прокашлялся, чувствуя, что уже начинает отходить от главной темы. — В общем, наниматель сам лично знает нашего командира, — он увлеченно продолжал оправдывать свои слова, иногда неумело заикаясь и делая ненужные отступления. — И так говорят, между прочим, что эта ведьма всем своим видом похожа на призрака! Сам старик ее видел… Так говорят, вот…Кто-то засмеялся, услышав это настолько жалкое подобие слуха:— Успокойся! Хватит уже чушь нести, — выкрикнул неизвестный издалека. — Дай хотя бы пожить спокойно, меня уже кошмары достали. Хватит нас пугать!— Да, — поддакнул охотник с ружьем, высовывая свою голову из палатки. — Заткнись, во весь лагерь орешь — что за петух!

— Только попробуй затыкать мне рот, дрянная ты псина! Неужели ты боишься? Тогда бы не пошел в охотники, нашелся тут, заступник… — комично погрозил пальцем тот самый парнишка, почему-то взъевшись на всех и вся. — А саму-то небось интересно слушать, раз так невзначай ввязался в беседу. Ты же слушал, да?— Не кричи, — буркнул тот самый мужчина с ружьем, возвращаясь обратно в свою палатку; видимо, он уже сразу потерял все желание иметь дело с этим бредом.— Да что же вы все друг на друга наезжаете, друзья? — вставил и свое слово Тринадцатый, поправляя свои рыжие волосы от шапки. — Незачем ссориться, все пустое. Но его никто не послушал. Все мигом оживились, ощущая, что начинается самое веселье. Послышались оживленные крики со всех сторон, и каждый пытался перекричать друг друга, чтобы высказать свою теорию.— Ну, не будем ссориться, ребята! — наигранно улыбнулся мужчина, сидящий около костра. — Не хочу, конечно, зря наговаривать, но по слухам… — его голос стал куда тише, поэтому расслышали не все из присутствующих. — По слухам, эта ведьма — страшная жуть! Волосы белые, длинные, вся странная такая, и, между прочим, живет в лесу совсем одна, будто бы совсем обезумевшая, в точности как отшельник. Как живет — неизвестно, вот это и есть самая главная из всех ее странностей…

Он снял свою куртку, чтобы очистить ее от грязи, ведь цифра ?8? была едва видна, не надеясь на то, что его будут слушать, однако все навострили уши, готовые к продолжению — этот охотник пользовался уважением, и лишь некоторые могли бы поспорить с ним о том, что он может врать или же наговаривать — это было некое доверие.— Живет в хижине, — продолжил он, никак не обращая внимания на появившийся вдруг к нему интерес. — Много лет живет, но мало кто к ней решается подойти. Впрочем, можно наблюдать ее издалека, не скрою, она довольно миловидна. Но кто пойдет в эту даль? Ради нее-то? — мужчина улыбнулся, выдерживая паузу, чтобы остальные успели отвесить несколько быстрых шуток. — Единственные, кто видел ее — выходцы из деревень, что рядом. Они и рассказывают все, а правда ли это? Сам не знаю, конечно, и боюсь ее, но так говорят. Говорят еще и то, что она никакая и не ведьма! Некоторые уверены, что на нее наложено проклятие, поэтому каждую пропавшую скотину или же, Боже упаси, человека, приписывают на нее как грех. Вот-с, именно поэтому и столько внимания в ее сторону осуществилось, — мужчина говорил странными конструкциями, и от этого рассказ становился все более причудливым. — Какое именно проклятие? Точно не знаю, нет, но мне кажется, что нужно быть человеком с ужасным характером, чтобы тебя прокляли. И так сильно! Думаю, так и есть, я не верю, что она ведьма, — решил он, внимательно оглядывая своих товарищей. — Говорят, жила до этого она где-то в глухой деревне, но почему-то ушла, как будто ее прогнали. Почему? Опять же никто не знает. Охотники зашептались, видимо, строили теории на этот счет и рассуждали, что из этих пересказанных слухов могло быть правдой, а что — ложью.— По крайней мере, — с веселой ноткой в голосе громко заявил паренек с цифрой ?6?. — если все так, как рассказал нам Восьмой, конечно, то я не думаю, что это ведьма… — он сделал паузу, когда увидел, что остальные чуть удивились. — Да, я думаю, что все-таки это ведьма — так всяко проще для объяснения выходит. Так вот, судя по рассказу, то она не очень уж и опасна! Во всяком случае, нам не о чем зря волноваться, — широко улыбнувшись, он развернулся и почему-то поспешил в сторону к своей палатке. Другие нашли такой быстрый уход странным, но особого внимания не обратили. Знали бы они, что всю последующую ночь тот парнишка не сомкнул ни единого глаза в страхе, истерично всматриваясь в темноту, потому что его мучали кошмары даже наяву. Пусть еще вначале после своего ухода он слышал веселую речь своих товарищей, это никак не помогало ему сосредоточиться на хороших мыслях. Даже ничуть не успокаивало. Наконец команда разошлась спать, и от этого стало только хуже: тишина, разбавляемая лесными звуками, заставляла напрягать свой слух, и ему все мерещилось, будто бы за ним идут, а он все время просыпался в холодном поту, одурманенный своими догадками о завтрашнем дне… Все также осложнялось и тем фактом, что все его догадки были абсолютно пессимистичными, и о никаком счастливом финале в его фантазиях и быть речи не могло — каждый раз, как бы он не старался, все выходило уж очень трагично.

Такие же ощущения преследовали всю ночь и других охотников, что были в лагере, после того, как все они, разгоряченные шутками и сплетнями, разошлись по своим палаткам. Смело могу заявить, что никто так и не смог выспаться.Ночь прошла без особых происшествий. Около четырех утра весь лагерь был разбужен грубой речью старика-командира, и, недовольные, охотники вынуждены были вяло брести на встречу со своей смертью. Никто не мог догадываться о том, что ждет его там — никто ничего точно не знал. Абсолютно каждый был напуган, и боевой дух совсем упал в тартарары.— Всем доброе утро! — как можно оптимистичнее выдавил из себя старик — получилось не очень — и, оглядев собравшихся на перекличку, он поднял свой взгляд на белоснежную луну, — сейчас было темно, как и глубокой ночью, — а затем прошептал рядом стоящим: — Не думаю, что сегодня кто-то успел заснуть, — старик засмеялся, вытянув свои свалявшиеся усы в подобие доброй улыбки. — Вы так громко разговаривали! Я не стал мешать вам, надеюсь, это было правильным решением. Не буду скрывать: я искренне считаю всех собравшихся здесь абсолютными героями, будьте уверены, я всерьез так считаю! Не могу сказать, что ваш страх оправдан, на самом деле, знаете ли, я видал и более страшные вещи. Вам нечего бояться, — снова улыбнулся он, что есть силы желая заставить своих товарищей поверить в неправду — старик думал: ?Все это для их же блага! Доверьтесь мне — это всего лишь пустяки! Переживем?. Он поправил ружье, висящее у него на плече, и почесал покрасневшую от холода щеку, затем еще раз осмотрел охотников, пристально вглядываясь каждому в глаза. ?Надеюсь, все будет хорошо, — думал он, хлопая и пожимая руку каждому. — Я надеюсь на вас, ребята?. Ему хотелось не только помнить, — сейчас он на всякий случай еще раз освежал в своей памяти лицо каждого, чтобы помнить — а вдруг что… — что самое главное: ему хотелось знать, ему хотелось видеть и говорить — ему хотелось, чтобы они оставались живыми.— Итак, — закончив, старик снова вышел в центр. — Излагаю план, — прокашлялся он. — Шестой идет с рыжим, то есть Тринадцатым, вы будете создавать шум по правую сторону от хижины. По крайней мере, это вам будет легко даваться, я уверен! Все же мы знаем, кто из всех самый говорливый, — опытный охотник быстро подмигнул шестому. — Первый, Второй, Пятый и Двенадцатый идут посередине, вы также создаете шум, образуя круг. Вы — опорное звено, на вас могут напасть, будьте настороже. В случае нападения в это место прибегут справа и слева, незаметно окружая. Третий, Четвертый, Девятый — слева, делаете тоже самое, что и те, кто справа. Подвижное звено, связующие — Седьмой и Десятый! Тут все понятно, вы бегаете с аптечками в качестве поддержки. Я, то есть Одиннадцатый, иду с Восьмым, мы загоняющие, будем палить по хижине сзади, так сказать, на проклятых спереди идти — дело заранее гиблое! — старик рассмеялся, но вскоре понял, что шутка совсем не смешная. — Мы идем вдвоем, чтобы не привлекать внимание. В случае какого-либо казуса связующие отвлекают на себя монстра, остальные спасаются. В лагере одобрительно закивали, приготовившись к самой охоте. После бессонной ночи никому уже не хотелось растягивать ожидание, которые было наполнено одним лишь страхом.Охота началась.