Выставили (1/1)
История с кипятком и больницей закончилась для меня невесело. Как ни оправдывался я перед Тедеской, как ни просили за меня остальные обитатели "Казармы" - я был изгнан с насиженного, привычного, чуть ли не родного чердака, выставлен из дома шумно, со скандалом. Даже хозяин был не в силах ее усове-стить и образумить - уж если она нацелилась выжить меня с квартиры, ее было не переупрямить. Бранила она меня при всех, голося на вдохе и на выдохе, даже не поленилась подняться в мою конурку, распотрошить соломенный тюфяк и вышвырнуть вон все мои нехитрые пожитки - так и лежали они беспомощно у лестницы, и сердце у меня кровью обливалось на это смотреть, словно я сам пересчитал ступеньки лбом, затылком, локтями и коленями, но не столько за вещи было обидно, сколько оттого, что Тедеска имеет полное право покуражиться над безропотным жильцом, который "еще неизвестно что за птица, раз позволяет себе шляться по ночам и в молчанку играет!", а она все расходилась, вворачивая в свой крикливый речитатив такие крепкие словечки, что даже видавшие виды возчики отводили глаза... А я увязывал в узел свой пострадавший скарб (кружка и миска падения не пережили, а смена белья была истоптана и кое-где порвалась), и, хоть и трясло меня всего, отмалчивался, что злило хозяйку еще крепче, и думал, до чего же эта женщина с багровыми руками, сиплым голосом и лицом цвета переспелой дынной мякоти сейчас похожа на Джули, которая всегда была как с картинки, но которая со мной тоже не особо церемонилась, и, улучив миг, пока прачка остановилась перевести дух, выпалил: "Как же Вы, сударыня, мелочны и жестоки, позвольте Вам сказать!". Тут она выпучила глаза, а щеки у нее стали еще круглее (и она стала точь-в-точь как надутая через соломинку лягушка!), и не успела она ничего особенно язвительного выдать в мой адрес, как я подхватил на плечо свой нетяжелый узелок и вымелся за дверь, и задвижка за моей спиной лязгнула, как нож гильотины. А конфект я ребятам прачки из Кадикса все-таки купил и передал ей с одной из "казарменных" знакомых. Ничего, как-нибудь проживем...