Глава 1. Лес (2/2)

- О, нет, мистер Ласт. Мне уже поздно. И потом, мне больше нравится слушать вас. У вас такой приятный голос. И произношение. Знаете, вы читаете даже лучше, чем мой отец. Мой отец был хорошим чтецом. Слышали бы вы, как он читал Библию. Но он умер двадцать лет назад. Или двадцать один? Нет, двадцать. И негр тоже умер, но он плохо читал, без души.

Начался еще один день, ничем не отличавшийся от предыдущих. После завтрака, состоявшего, как обычно из кофе, фариньи и куска вяленой козлятины, они вдвоем, по обыкновению, совершили обход местности: сначала прошли через деревенскую площадь, где в пыли копошились детишки и заморенные козы, вышли на плантацию и не спеша добрались до холма, где стоял покосившийся крест на могиле Барнабаса Вашингтона из Джорджтауна. Недолго побыв там, обозревая окрестности, они тем же путем возвратились домой. Перед тем, как зайти в дом, Тони остановился снаружи и некоторое время ковырял сандалем сухую красноватую землю. Он хотел потянуть время, чтобы не возвращаться в опостылевший шалаш, но вернуться все же пришлось, поскольку солнце уже сильно припекало.

На деревенской площади женщины развели костер и начали готовить пивари — хмельной напиток из бананового пюре и каких-то злаков. Иногда Тони думал, что если бы не этот напиток, то жизнь здесь была бы совсем невыносима. Видимо, он был не единственный, кто так думал, потому как пивари здесь готовили довольно часто. Слышался смех и голоса — женщины пели за работой. Тони краем глаза посмотрел в их сторону. Кими сидела на корточках перед большим закопченным чаном и завороженно смотрела, как кто-то из старших помешивает густую со сладковатым запахом бурду. Мужчины, привлеченные запахом, тоже подтягивались костру в надежде получить пару глотков уже готового пивари на пробу.- Да, мой друг, если так и дальше пойдет, нам вряд ли что-то достанется, - послышался за спиной голос мистера Тодда. Он, как обычно, сидел в своем кресле и чистил дробовик.

Оставшееся время до обеда Тони провел, как на иголках. Мысль о побеге жгла его, манила и страшила близкой развязкой, и в то же время, никак не верилось, что это наконец произойдет. Два года жизни без движения в этой амазонской глуши почти полностью лишили его воли. Воспоминания об Англии и родном Хеттоне словно бы заросли зеленым бородатым мхом, что в изобилии растет на здешних болотах.

В то утро случилось лишь одно событие. Незадолго до обеда на пороге их шалаша появилась Кими. Приплясывая на ходу и напевая себе под нос, она подошла к мистеру Тодду и сказала ему что-то на языке пай-ваев. На Тони она даже не посмотрела. Мистер Тодд повел ее в ту часть дома, где хранились припасы, и выдал ей немного сахара из мешка — для пивари. Девчонка еще какое-то время вертелась возле кулей и канистр с припасами, лопоча что-то на своем языке, пока мистер Тодд не выпроводил ее вон, после чего ускакала с добычей в руках к своим.

- Эта хулиганка хотела припрятать кусок сахара за щекой. Что за люди! Вот поэтому, мой друг, мне гораздо приятнее проводить время в вашей компании и в компании мистера Диккенса. Подсаживайтесь ближе, мистер Ласт. Кажется, в прошлый раз мы с вами закончили ?Бедность?, значит сегодня можем начать ?Богатство? * (?Бедность? и ?Богатство? - две книги, составляющие роман Диккенса ?Крошка Доррит? - прим.автора).

Тони тяжело вздохнул. Началась его ?голгофа?. За то время, что он томился в этом плену, он успел перечитать все имеющиеся здесь книги, а многие не по одному разу, и теперь все прочитанное смешалось в его голове в невообразимую кашу. Если ему удастся вырваться отсюда и добраться до дома, он никогда в жизни больше не притронется к Диккенсу!

?...Никто из этих людей не существовал для маленькой англичанки; никого из них она не видела и не знала. Она смотрела, как разливается по небу зарево заката, алые и пурпурные полосы протягиваются над самым горизонтом, и дома так ярко пламенеют в последних лучах солнца, что кажется, будто их толстые стены стали легкими и прозрачными и они светятся изнутри. Потом, когда меркло все это великолепие красок, она провожала глазами черные силуэты гондол, развозивших гостей на музыку и танцы, и снова поднимала взор к небу, уже искрившемуся звездами. Не эти ли звезды когда-то сияли над нею, озаряя ее воображаемый бал?...?

Когда он дошел до конца главы, солнце уже светило над самой крышей, так что сидеть на веранде стало невыносимо.- Думаю, на сегодня достаточно. Я получил огромное удовольствие, мистер Ласт. Завтра продолжим, - то ли спросил, то ли констатировал мистер Тодд, вставая c кресла.

Наступало время обеда. Индейцы принесли оладьи из плодов хлебного дерева и калебас свежего пивари. Тони не хотел пить. Он боялся, что, если мистер Тодд все-таки знает о его планах, он, дабы удержать его, снова провернет с ним ту же штуку, что и год назад. Однако если Тони не выпьет, это может показаться еще более подозрительным, и поэтому он выпил свою порцию, проклиная себя за свою мягкость и уступчивость. Пивари был еще теплым и мягким на вкус. Уже через четверть часа в голове появилась приятная легкость и блаженное спокойствие без признаков той свинцовой сонливости, от которой потом еще несколько суток ломит все тело. Значит пивари чистое. Тем лучше.Тони выплеснул остатки напитка из калебаса на землю. Он не был особенно суеверным, даже когда жил в Англии, но тут натерпелся такого, что давно решил для себя: умилостивить скромным подношением местных богов, кем бы они ни были, никогда не лишне. Так, заручившись божественной поддержкой, в приподнятом настроении он лег в свой гамак и попытался притвориться спящим, чтобы дождаться момента, когда заснет старик, и тогда…

Тони очнулся, когда солнце уже далеко перевалило за зенит и теперь светило справа, заливая светом его половину комнаты. В полном ужасе он вывалился из гамака на пол. Неужели он снова проспал? Но в следующую секунду он услышал за ширмой умиротворенный с равными интервалами храп. Все в порядке. Тони выглянул из-под навеса и посмотрел в сторону индейских жилищ. Костер уже догорел, а на деревенской площади было пусто. Нужно бежать сейчас, пока никто не видит.

Однако бежать с пустыми руками, без запасов еды, без инструментов или даже без москитной сетки значило обречь себя на гибель в джунглях, где на каждом шагу подстерегают опасности, которые будто только и ждут момента, чтобы поразить незадачливого белого пришельца. Тони на цыпочках прошел мимо спящего мистера Тодда в кладовую. Он возьмет немного, только самое необходимое: топорик, калебас, немного фариньи и сушеной кукурузы, спички, масляный фонарь. Хорошо бы было также иметь с собой ружье, но дробовик мистера Тодда стоял всего в паре дюймов от головы спящего, прислоненный к несущему стволу навеса, и Тони не решился его брать, чтобы ненароком не разбудить старика. Надо все сделать быстро и бесшумно. Тони расстелил на полу свой гамак и начал складывать туда необходимые предметы.Он бывал в кладовой сотни раз, примерно знал, что где лежит, но сам ни разу не прикасался к тюкам и ящикам, составленным друг на друга почти до потолка. Оказалось, что найти то, что ему надо не так-то просто. Он с трудом отыскал спички, а когда нашел, оказалось, что они отсырели. Масло не во что было перелить, кроме горлянки из-под пивари. Тони решил, что это лучше, чем ничего, а для хранения воды он что-нибудь придумает по дороге. Горлышко у калебаса было узкое, а бутыль с маслом тяжелая, в результате на полу натекла хорошая лужа. Крепкий запах прогорклого кукурузного масла распространился под навесом. Тони проклинал себя за неуклюжесть. Он наспех покидал все, что успел найти, в гамак и завязал его в узел, потом взвалил этот мешок на спину, повернулся к выходу и... застыл.Перед ним стоял мистер Тодд и направлял на него дуло своего дробовика.

- Далеко ли вы собрались, мистер Ласт? - спросил он строго.- Я ухожу, мистер Тодд. Спасибо вам за ваше гостеприимство, но мне нужно уходить, - сказал Тони как можно более спокойно. У него еще теплилась надежда, что, если попросить, старик отпустит его по-хорошему.

Однако мистер Тодд не опускал дробовика.

- Что ж, уходите, только оставьте здесь все, что вы взяли с собой. И одежду, которую я вам дал, и сандалии. Вы можете забрать только то, что было на вас до того, как вы сюда пришли.

- Но вы же прекрасно знаете, что я тогда был в лихорадке. Моя одежда пришла в негодность, и вы сами ее выбросили.

— Значит вам придется уйти отсюда голым.Кажется, по-хорошему не получится. Господи, ну почему мне всегда так не везет?! Тони вдруг пришел в такое отчаяние, что готов был заплакать. Неужели он закончит свою жизнь так же, как тот несчастный негр из Джорджтауна, а безумный мистер Тодд воткнет в его холм корявый крест? Неужели он больше никогда не увидит Хеттон?

Тони сделал шаг вперед, но мистер Тодд и не думал уступать. Дуло дробовика уткнулось ему в грудь. Тони уронил голову и начал медленно спускать мешок с плеча, но в тот момент, когда мешок коснулся пола, Тони резко подскочил, перехватил ствол дробовика снизу и потянул на себя.Раздался выстрел. Оба мужчины застыли на мгновение, пытаясь осознать, что произошло, но пуля всего лишь прошила соломенный навес, так что с потолка посыпалась мелкая труха. Не теряя даром времени и не выпуская ствола из рук, Тони пошел на мистера Тодда всем телом и повалил его навзничь. Бесполезное ружье отлетело в сторону.Хоть Тони и был намного моложе мистера Тодда, однако после тяжелой болезни и позднее, пребывая в своем заключении в абсолютной праздности, он сильно похудел и ослаб. А вот мистер Тодд, хоть и выглядел сухим стариком, но силы в его руках было достаточно, чтобы стряхнуть с себя Тони, словно ребенка. Высвободившись, мистер Тодд потянулся к дробовику, но Тони успел перехватить его за ноги, и вместе они снова упали на земляной пол и начали кататься, обнявшись, как борцы в цирке. Постепенно Тони начал разобрал азарт. Ему было нечего терять, и он был готов драться до конца. А вот мистер Тодд, напротив, начал терять надежду. В какой-то момент, когда ему удалось выскользнуть из объятий Тони, он дополз до крыльца на четвереньках и начал изо всех сил кричать что-то на языке индейцев, призывая на помощь своих детей. Тони обмер. Он больше всего боялся этого. Если прибегут индейцы, ему точно крышка.

- Нет! - обессиленно простонал он.

Он с досадой рванул себя за волосы и начал затравленно озираться. Можно, конечно, все бросить и бежать к лодке. Но что он будет делать, оказавшись на реке один без средств к существованию? А если индейцы нагонят его раньше? И хуже того, уничтожат лодку? Он не выдержит еще одного крушения надежд.

Странно, но за все то время, что мистер Тодд звал на помощь, а Тони думал о то, что делать, никто к ним так и не пришел. Никто даже не вышел на зов. Это было очень странно, но в то же время, это было именно то, что нужно. Тони подобрал пустой дробовик, нагнал мистера Тодда на крыльце и ударил прикладом между лопаток. Тот упал. Тони уже замахнулся для очередного удара, но вдруг понял, что не сможет сделать этого. При всем своем отчаянии он все же не мог убить человека. Старик под ним перестал биться и жалобно прохрипел:

- Не надо!

Обливаясь потом от страха и презрения к себе, Тони отбросил дробовик в сторону. Он заломил старику руки за спину и связал их веревкой, служившей тому поясом для брюк. Затем Тони с трудом поднялся и, покачиваясь, пошел в комнату, где все так же валялся его мешок. Нужно уходить.Уже стоя на пороге с узлом на плече, Тони в последний раз бросил взгляд на скорчившуюся на земляном полу, мелко трясущуюся от плача фигуру старика, и подумал, что неплохо было бы в добавок свалить в кучу все тома Диккенса и поджечь к чертям собачьим. Но он решил не рисковать. Он побежал мимо вытоптанной площадки перед хижинами индейцев, где все так же царила странная пустота и безмолвие, продрался сквозь заросли кукурузы и поспешил по тропинке в лес.Свобода, так внезапно обретенная, бурлила в жилах, громыхала в груди и в висках, жгла пятки. И вот уже знакомый овраг, еще несколько десятков футов, и он будет совершенно свободен. В последний момент Тони вдруг пронзила ужасная мысль, что он не обнаружит лодки на своем месте, и что все его усилия окажутся напрасными. От охватившей его паники он потерял равновесие и скатился в овраг на заднице.Но нет, слава Богу, ?Бренда? ждала его на месте. Вот только она была не одна. Каково же было удивление Тони, когда он увидел на берегу рядом с лодкой Кими. Он даже остановился от удивления. Что еще за сюрпризы?Девчонка встала ему навстречу. Однако в эту минуту Тони был не расположен к общению. Оттолкнув девочку в сторону, он бросил мешок в лодку, затем вскочил в нее сам, и начал отталкиваться от берега веслом. Кими бросилась за ним. Этого еще не хватало! Тони снова толкнул ее, на этот раз решительнее, так что та упала в воду. Каноэ уже было на плаву и Тони сел на дно, чтобы случайно не перевернуться. Он начал загребать веслом то справа, то слева, сначала осторожно, но потом все увереннее направляя свою посудину на середину реки. Он уже забыл про девчонку, когда вдруг с берега до него донесся жалобный крик. Тони обернулся.

Кими бежала вдоль берега по щиколотку воде, спотыкаясь на скользком илистом песке, упорно карабкалась через коряги и камни, но не отставала. Тони начала раздражать ее настойчивость. Да что ты привязалась ко мне, дурочка? Он попытался грести быстрее.Но тут случилось то, чего Тони никак не мог ожидать. Видя, что ее призывы не действуют, Кими залезла в воду и поплыла за лодкой. Она неплохо плавала, но течение на середине реки было быстрое и коварное, а дно таило множество опасностей. Да и про речных тварей не стоило забывать. К тому же, впереди намечался резкий поворот, и неизвестно, что ждало за этим поворотом: разлив, пороги, водопад?

Тони перестал грести. Он опустил весло и некоторое время сидел неподвижно, собираясь с мыслями. Он обернулся. Черная головка, торчащая из воды, стремительно приближалась. Через минуту что-то большое и мягкое ударилось о борт каноэ. Тони подполз к корме, крепко обхватил мокрую руку, вцепившуюся в деревянный борт, и вытащил Кими из воды. Девчонка вся дрожала, но скорее от страха, чем от холода — вода была, как остывший чай. Не глядя на Тони, она выжимала за борт свои длинные волосы.Тони тупо смотрел на нее, понимая, что все опять пошло не так. Ну и что мне теперь с тобой делать?Потом он вернулся на свое место, снова взял весло и начал грести, стараясь не думать о том, что будет.