Глава шестая, в которой Софи встречает важного гостя (1/1)

Все произошло в точности, как и говорил мистер Смит. С начала военных действий не прошло и двух недель, как армия Ингарии одержала сокрушительную победу над Дальней в битве при Блейвик-Брук. Газеты пестрели патриотическими заголовками. Знающие люди важно кивали головами друг другу при встрече, мол, иначе и быть не могло: как может Дальняя тягаться с развитой Ингарией? Никакой неожиданности в том, что Ингария на голову разбила противника, конечно же, не было.

Впрочем, одно удивительное обстоятельство все же вскрылось. Как оказалось, за все двенадцать дней, что шла эта победоносная война, со стороны Ингарии не погиб и даже не пострадал серьезно ни один человек. Очевидцы утверждали, что битва при Блейвик-Брук была жаркой, но и там обошлось без жертв. Вражеские снаряды либо попросту не долетали до ингарских военных построений, либо же долетали, но приземлялись и взрывались там, где не могли причинить ингарцам вреда.

Обыватели сразу же решили, что чудо объясняется лишь участием в боевых действиях нового подразделения магов и чародеев. Софи и сама была склонна думать, что за все нужно было благодарить кудесника Салимана, сумевшего наложить особое заклинание-оберег на всю армию Ингарии. Ей даже было любопытно, как ему это удалось, и она решила при первой же возможности аккуратно поинтересоваться об этом у Летти.

*** Со дня объявления о победе прошло десять дней. Лето в Ингарии было в самом разгаре, и на улице стало по-настоящему жарко. Софи старалась больше времени проводить в саду (когда приходил Оливер) или у себя в комнате (когда Оливера не было). В то утро Софи она как раз читала у себя, дожидаясь очередного визита друга, когда дверь внезапно отворилась и на пороге появилась Фанни. По лицу мачехи девушка поняла, что произошло что-то невероятное, удивительное, из ряда вон выходящее. – Софи… ласточка… там… внизу… в гостиной, – Фанни никак не могла собраться с мыслями. – Тебя ждут… там… Она покраснела, потом побледнела и запнулась. ?Это Хаул!?, – подумала Софи и, отбросив книгу, выбежала из комнаты. Сердце ее трепетало от восторга. Она перепрыгивала через ступени, надеясь поскорее преодолеть расстояние, отделявшее ее от любимого. До двери в гостиную оставалось всего несколько метров, которые она преодолела за какую-то долю секунды, дернула дверную ручку и… остановилась на пороге. В гостиной был не Хаул. В мужчине, который стоял у камина, напряженно сложив руки на широкой груди, она сразу же узнала короля Ингарии. В первое мгновение он не заметил ее появления, но, когда Софи тихонько спросила: ?Ваше величество??, – он обернулся к ней с самым удивленным выражением лица. – Мисс Хаттер? Я рад видеть вас в добром здравии и такой… юной. Хоть Салиман и рассказал мне все, признаюсь, часть меня все же до последнего ожидала увидеть старенькую госпожу Пендрагон. Король слегка улыбнулся, а Софи залилась густой краской. – Ваше величество, я должна попросить у вас прощения за свой обман. Я была заколдована, а чародей Хаул велел мне представиться его матушкой, я лишь делала то, о чем он меня просил… – Не будем больше об этом! – поднял руку король, ласково улыбаясь девушке. – Я приехал по крайне неприятному поводу и мне искренне жаль, что сегодня я выступаю в роли гонца, привезшего дурные вести. Но сперва, прошу вас, присядьте. Это может больно ранить вас. Софи послушно опустилась на стул, король же сел в кресло напротив. Он помолчал, глядя в окно на сад, и продолжил: – К сожалению, мне неизвестно, была ли у Хаула Пендрагона семья, поэтому мне некому сообщать эти печальные сведения, кроме как вам, дорогая мисс Хаттер. Надеюсь, вы распорядитесь ими разумно и передадите всем, кому может быть интересна или важна судьба этого чародея. Дело в том, что чародей Хаул Пендрагон официально объявлен пропавшим без вести, но у меня есть все основания полагать, что он мертв. Король понизил голос до шепота и печально опустил глаза, но, к его изумлению, Софи только рассмеялась. – Меня удивляет ваша реакция, мисс Хаттер, – торопливо сказал он. – Я полагал, что вы и чародей были в близких отношениях, и его судьба вам небезразлична? – Ваше величество, – все еще улыбаясь, отвечала Софи, – боюсь, что вы стали жертвой опасного заблуждения. Я уверяю вас в том, что с Хаулом все прекрасно, и сейчас он находится за несколько тысяч миль отсюда, живой и невредимый. – Мисс Хаттер, я все же не вполне понимаю, – начал король. – Ваше величество, около месяца тому назад Хаул сообщил мне, что вы хотели завербовать его в армию чародеев. В связи с этим, когда я последний раз видела его, он намеревался бежать и прятаться, чтобы вам не удалось его найти. Простите, но таков чародей Хаул. Как я говорила вам раньше, он – трус и эгоист. Ждать от него чего-то другого бессмысленно. – Милая мисс Хаттер, – изумленно произнес король, – да это вы находитесь во власти чудовищного заблуждения! Я не просто вербовал Хаула в армию чародеев, я намеревался сделать его командующим этой армией! И сделал! Две недели назад Хаул вел своих людей через главную площадь Кингсбери во время парада! – Я была на параде, ваше величество. И Хаула я там не видела, – отрезала Софи. – Я уверяю вас, мисс Хаттер, он там был. Вы могли не узнать его, ведь ему пришлось немного изменить внешность для того, чтобы шпионы королевы Клотильды, которыми наверняка кишела площадь, не узнали его, но он там был. Удивляюсь, что он не поприветствовал вас... Софи вдруг вспомнила странного офицера в лиловом мундире, который салютовал ей, а затем подарил цветок. Неужели это и был Хаул?! Неужели она и вправду не узнала его? Между тем, король продолжал: – Признаюсь, я ни разу не пожалел о том, что доверил Хаулу командование. Он дрался как лев, не щадя себя. Поэтому теперь, когда вы легкомысленно и несправедливо называете его трусом и эгоистом, я начинаю думать, что вы совсем не знали его, мисс Хаттер. Да чародей Хаул погиб, пытаясь спасти других, вытаскивая раненых с поля боя! Благодаря его магическому вмешательству, у нас нет жертв, вы понимаете? За время военных действий никто не погиб, если, конечно, не считать самого Хаула… Его сбили, когда он был в воздухе над вражеской территорией… Софи тяжело поднялась и подошла к камину. Король продолжал говорить, но до нее долетали лишь обрывки фраз. ?Если бы он был жив, королева Клотильда давно потребовала бы выкуп…?. ?Никаких новостей… вот уже десять дней…?. ?Не можем отправить спасательную компанию… риск нового конфликта…?. ?Не могу рисковать своими людьми…?. ?Тяжкая утрата…?. ?Неоценимая помощь…?. ?Больно сообщать вам об этом…?. ?Ничего нельзя сделать…?. ?Надежды уже нет…?. Софи едва понимала, что именно пытался объяснить ей король. Его слова казались слишком большими, слишком неуклюжими, какими-то набухшими. Они совершенно не помещались в голове у Софи, как она ни пыталась осмыслить их. Что говорит король? Хаул мертв? А что значит ?мертв?? Она попыталась представить Хаула мертвым. Лежащим в неестественной, изломанной позе на земле. С бледной, почти голубоватой кожей. В светлых волосах – грязь и запекшаяся кровь. Зеленые глаза смотрят невидящим взглядом в никуда. Никогда он больше не засмеется, никогда не улыбнется своей умопомрачительной, обезоруживающей улыбкой, никогда не произнесет ее имя так, как иногда произносил – напевно, словно умоляя ее о чем-то: ?Со-фи!?.

Софи побледнела. Она чувствовала, что на лбу у нее выступили бусинки пота, а руки и ноги похолодели. Ее мутило. В голове попеременно вставал страшный образ погибшего Хаула и ее воспоминания о нем, таком живом, таком настоящем... Кажется, король тоже поднялся со своего места и теперь заботливо всматривался в ее лицо. Он спрашивал что-то… Софи не слышала слов, только видела движение губ. Лицо короля расплывалось у нее перед глазами. Все вокруг поглощала густая, душная тьма. Глаза Софи закатились, и она упала на пол без чувств.*** Тьма нравилась Софи. В ней не было ни звуков, ни образов. Ни голосов, ни чувств, ни боли. Ничего. Она наслаждалась этим бессмысленным парением в беспроглядной темноте и не собиралась выходить из сладостного оцепенения. Но вдруг посреди темной, душной, теплой мглы появилось что-то. Это был запах. Резкий, отвратительный запах, который звучал в этой пьянящей тишине, как целая сотня расстроенных скрипок, как миллион ржавых гвоздей, в унисон царапающих оконное стекло. Софи пыталась убежать от запаха, но тщетно. Он обладал удивительной способностью разгонять тьму, открывать световые шлюзы, возвращать из небытия воспоминания – лица, голоса, эмоции.

Прежде, чем Софи открыла глаза, она уже знала, что ее мир никогда не будет прежним, потому что единственное солнце, которое освещало его, погасло навсегда. Именно эта мысль читалась в ее тусклых, покрасневших глазах, когда она пришла в себя. Именно эту мысль увидел в них старенький доктор, державший у нее под носом маленький кусочек ваты, смоченной той самой дрянью, которая источала такой чудовищный запах. – Ну вот вы и очнулись, – произнес он, внимательно оглядывая девушку своими ясными голубыми глазами, спрятавшимися за толстыми линзами старомодных очков. – Как вы себя чувствуете? Как я себя чувствую, подумала Софи. Вам никогда не узнать. Мне больно и страшно, я никогда не смогу улыбаться. Я никогда не буду счастливой, потому что Хаула больше нет.